Самый лучший день для влюблённых

Глава 14. Анастасия

Я стояла в дверях, как мне показалось, около часа. Хотя на самом деле прошла всего пара минут с тех пор, как за Денисом закрылась дверь. А я продолжала стоять и чего-то ждать, глядя в никуда.

Он больше не вернётся. Я опять оттолкнула его.

Эта мысль собирается солёным вкусом сожаления и горечью во рту, застревая комом в горле. Закрываю лицо ладонями, несколько раз мотнув головой. Боль грызёт горло подобно ненасытному кровопийце. Болезненно сглатываю, вспоминая, каким мягким был его голос, но его лицо… Его лицо было таким, будто он потерпел поражение. Особенно когда я опять оттолкнула его от себя. Запрокидываю голову и начинаю глубоко дышать.

Но ведь так правильно. Всё что ни делается к лучшему, так ведь? Тогда почему мне кажется, что я начинаю задыхаться по мере того, как испаряется его запах из квартиры? О, Боже…

Я снова качаю головой, борясь со жжением в горле, которое норовит добраться до глаз. Потихоньку возвращаюсь в гостиную, опускаюсь на диван, глядя прямо перед собой. Я вообще ничего не чувствую. Я измотана. Во мне нет никаких ресурсов.

Тимошка запрыгнул ко мне на колени, принявшись мурлыкать, такой тёплый и живой. И тогда слёзы потекли из моих глаз. Я плакала так, как не плакала уже давно. С тех пор как узнала о болезни и рассталась с Денисом. Но сейчас всё по-другому. Хуже. Намного хуже.

Я плакала и никак не могла успокоиться. Чувствую себя размазнёй. Беспомощной и уязвимой. Не хочу, чтобы Денис увидел меня когда-нибудь в таком состоянии. Поэтому через некоторое время нахожу в себе силы встать, пойти на кухню и налить себе вина. Так я и сидела в темноте, пила вино и пыталась не плакать. В семь часов вечера я не выдержала и позвонила Соне, более не в состояние оставаться в одиночестве.

— Мне так жаль, дорогая. — первое, что произнесла Соня, переступив мой порог и крепко обняв меня.

— О, Соня. — выдохнула я, принимая из её рук пакет. Она принесла вино, шоколад, чипсы и коробку салфеток.

— Пойдём, присядем, — она подтолкнула меня в сторону гостиной. — И ты мне все расскажешь.

Соня налила ещё вина, открыла шоколад и чипсы. Я почувствовала себя немного увереннее, бодрее теперь, когда Соня рядом.

— Держи. — Подруга протянула мне бокал вина и шоколад. — Это мой аварийный запас.

Я улыбнулась и положила шоколад в рот. Потом отпила немного вина, закрыла глаза и глубоко вздохнула.

— Так, — Соня устроилась на диване с ногами. — А теперь рассказывай, почему у тебя такое лицо?

— Денис ушёл. — прошептала я.

— Это я поняла. — в голос усмехается подруга. — А случилось-то что?

— Скажем так — ничего не случилось. — Я уже выплакала все слёзы и могла говорить теперь спокойно. — Мы катались на собачьих упряжках. Было здорово. Потом отправились на ужин. Мы признались, что по-прежнему любим друг друга. Он хотел, чтобы я осталась с ним на всю ночь. Но я не осталась. Мне надо было подумать. А когда он сегодня утром пришёл сюда… — Я помолчала, а потом снова заговорила, проглатывая окончания: — Он хотел попробовать ещё раз, но опасается, что я снова причиню им боль. Потом ему пришло сообщение, что сестры родился ребёнок. А я-то не могу дать ему семью, которую он хочет иметь. Да и как могут развиваться отношения, когда он в Питере, а я здесь? Это не имеет смысла. И он ушёл.

— Надеюсь, ты не была с ним так прямолинейна? — Соня смотрела на меня во все глаза.

— И дело вовсе не в том, что я не люблю его. — выпалила я и, набрав воздуха, призналась: — Я люблю.

— Тогда в чём, чёрт возьми, проблема?! — неожиданно взрывается Соня. — Послушай, Насть, я люблю тебя. Ты мне как сестра, которой у меня никогда не было. Но ты не разрешаешь мне приближаться к тебе. Никому не разрешаешь. И скажи мне на милость, как ты можешь кого-то любить, если не позволяешь приблизиться к себе? Именно так ты обошлась Денисом много лет назад. Решила всё за него, не позволила высказать своё мнение. Ты бы хотела, чтобы кто-то так поступил с тобой? — Я открыла рот, чтобы ей возразить, но она остановила меня одним только взглядом и продолжила: — Я понимаю, как это сложно. Любовь вообще непростая штука. Но ты не можешь продолжать в том же духе. Ты организуешь свадьбы, и почему-то все, кроме тебя, живут вместе долго и счастливо. А ты не думаешь, что тоже заслужила это? Да, ну и понятно, что Денис тебе не доверяет. Ты же разбила ему сердце. Естественно он боится, что ты снова поступишь так же. Но тебе надо доказать обратное. Поверь мне, ты должна бороться за него, если он тебе нужен.

Соня глубоко вздохнула, заканчивая свою речь и, сделала большой глоток вина, смачивая горло.

— Если бы ты видела его лицо, когда он получил сообщение о рождении племянника, — прошептал я.

— Да, ты не можешь иметь детей. Это не новость. — с принятием в голосе говорит Соня, коснувшись моего колена. — Тем не менее, милая, ты возводишь стены. И прости меня за вопрос, я вовсе не бесчувственная, но должна спросить. Неужели бесплодие делает тебя менее похожей на женщину?

Я на минуту задумываюсь. Прикрываю глаза. Желаю чувствовать только сердцем. А в нём тянущая боль, которую я глушу, и честно отвечаю:

— Нет. — даже на трёх буквах успевает дрогнуть голос. — Я не стала менее женственной. Вовсе нет. Даже наоборот, я почему-то чувствую себя как мать.

— Я расскажу тебе кое-что. И заметь, обычно я никому об этом не рассказываю. — Взгляд Сони смягчается, и она вся подбирается. — Меня удочерили. И могу тебе сказать, что материнство не определяется наличием репродуктивной функции. Это просто физиология. А материнство, — она похлопала себя по груди с левой стороны, — это здесь. Если ты только откроешься и рискнёшь.

— Почему я не позвонила тебе раньше? — Я зашмыгала опять носом, сдерживая слёзы.

— Потому что боишься. — улыбнулась она. — И влюблена. Но если ты действительно хочешь найти выход, обязательно его найдёшь. А теперь давай доедим шоколад, чипсы и допьём вино. — с её губ слетает милый смешок. — А потом устроим пижамную вечеринку. Можем болтать до утра, А завтра ты решишь, что будешь делать.

— Ты чудесная подруга Сонь. — Я вытерла слёзы и улыбнулась.

Денис

Я сидел за импровизированным столом в офисе, расположенном в центре города, и постукивал ручкой по чистому листку блокнота. Обычно я делал записи, но сегодня просто сидел и рисовал зигзаги на странице. И каждый последующий день казался хуже предыдущего. Я понимал, что должен был проиграть эту битву с Настей, дать ей время, ведь она достойна, чтобы за неё боролись. Я завалил себя работой, выжимая последние соки, чтобы просто-напросто отключиться и не думать обо всё, что с нами произошло. Но, мать твою… Понимать и делать, как оказалось, совершенно разные, а в моем случае, вообще не совместимые вещи. Эти дни непонятного ожидания изнуряли меня до болезненного состояния.

И чем дольше я держался от Насти на расстоянии, тем раздражительнее становился. И это истощало меня. Я не мог перестать думать о Насте. Все мои мысли сосредоточились только на ней и наших отношениях.

А ведь я должен думать о работе, наслаждаться тем, что окружает меня сейчас. Меня впечатляли результаты собственной деятельности. Раньше я всё видел в бумагах, отчетах и диаграммах, а теперь мог видеть результат проделанной работы своими глазами. И это было потрясающе.

В четверг я вернусь домой, встречусь с новорожденным племянником. Правда, трудно возвращаться, когда тебя никто не ждёт.

— Денис Александрович, можно? — Станислав Сергеевич, управляющий филиалом, вошёл в кабинет и закрыл дверь. — Есть минутка? Я хотел посоветоваться с вами.

— Конечно. — Я был даже рад отвлечься от собственных мыслей. Мне показалось, или управляющий немного нервничает? — В чем дело Станислав Сергеевич? Вы выглядите озабоченным.

— Мне нужен ваш совет. — мужчина прошёл и сел на стул для посетителей. — Дело в том, что офис только набирает обороты, и…

— Просто скажите, как есть. — отрезаю я. — Не может быть, чтобы всё было так уж плохо. Проблемы с персоналом? Поставщиками? Какие-то осложнения?

— У моей жены появилась возможность, и я хочу, чтобы она ею воспользовалась. Вряд ли такой шанс выпадет ещё раз, особенно в нашем возрасте. Когда тебе за пятьдесят, ты видишь, как разные возможности пролетают мимо.

— Прекрасно вас понимаю. — немного расслабляюсь, услышав, что речь не идёт о работе. — Никто не видит твоего опыта, а видит только годы.

— Хорошо, что вы понимаете. — Кивает Станислав Сергеевич. — Дело в том, что жене предложили работу в Москве.

— Москва? — я откинулся на спинку кресла.

— Да, в больнице. Дети уже взрослые, и, — мужчина усмехнулся, — это кажется нам новым опытом. Волнующее начало.

— Значит, вы вместе летите в Москву.

— Да, но не раньше марта. Таков план. При этом я не хочу подводить компанию. Я много лет усердно работал, и, естественно, меня волнует, что будет дальше. Сейчас всё только начинается, управление всеми делами здесь. И я ценил и ценю доверие, которое компания оказала мне.

Я посмотрел на мужчину напротив себя. Пожилой. Седина окрасила его виски, хотя в глазах светится огонёк предвкушения нового приключения. Я даже не усомнился, в правильности своего решения.

— Конечно, вы должны быть с женой. — в горле начинает першить. — Вы же не хотите, чтобы она упустила такую возможность. Кроме того, вряд ли вам захочется жить врозь.

— Жена много работала и всегда поддерживала меня. Сейчас моя очередь, понимаете? А жить отдельно — нет. Мы вместе уже двадцать пять лет и врозь навряд ли сможем. — хмыкнул Станислав Сергеевич. — Я с радостью приношу эту жертву. Но это тяжело, поскольку я вижу, как вы доверяете мне, а я вас подвожу.

— И вовсе не подводите. — заверяю я его. — Вы ставите жизнь превыше работы. Никто не усомнится в вашей преданности, не переживайте об этом. Мы справимся.

— Знаете, одну вещь я всегда ценил в нашей компании. — Станислав Сергеевич поднялся со стула и протянул руку. — Здесь на первом месте люди. Я буду скучать по этому.

Я крепко пожимаю ему руку.

— Поговорите с отделом кадров и подавайте заявление о переводе в Московский филиал. Я пообщаюсь с Борисом Николаевичем. Думаю, он найдёт вам там местечко. Все будет хорошо. Я рад за вас.

— Спасибо. Я сейчас уезжаю на весь день, но надеюсь, завтра мы ещё увидимся.

— Да. У меня есть ещё один день до возвращения в реальный мир.

— Плохо. Было приятно с вами работать.

Мужчина ушёл. А я откинулся на спинку кресла и задумался над тем, что произошло. Станислав Сергеевич поднялся по служебной лестнице после того, как уволился из авиации. Он заслужил свою должность годами самоотверженности и инициативности. Однако готов отложить это в сторону, чтобы поддержать жену в её работе. Некоторые назвали бы его глупцом, но я уважал его. И сейчас даже больше, чем раньше.

Я снова мысленно вернулся к Насте. А у нас такие отношения? Готов ли я пожертвовать своей мечтой ради неё? Я снова принялся черкать по бумаге, вспоминая, как мы расстались. Настя ушла, чтобы дать мне возможность осуществить свою мечту о большой семье. Она принесла себя в жертву. Я злился на неё за то, что она отняла у меня выбор. Естественно, это является признаком нездоровых отношений.

Как же теперь всё иначе воспринимается. Теперь я понимал, что Настя пожертвовала собственным счастьем ради меня. Как она однажды сказала: «неправильно, но по правильным причинам».

Она пожертвовала однажды, так какое я имею право требовать, чтобы она сделала это опять?

Я снова и снова прокручивал эти мысли в голове, пока звонил в Питер и информировал Бориса Николаевича о сложившейся ситуации. Думал об этом, пока работал до позднего вечера, не желая возвращаться в гостиницу в одиночестве. Я заказал еду в офис и теперь вяло ковырялся в салате. Мне хотелось запрыгнуть в машину и мчаться к Насте, постучаться в её дверь и…

Правда, а что я ей скажу? Она вполне доходчиво высказала свою позицию, не так ли? Есть ли у меня шанс завоевать её доверие и внимание?

Вопросы в моей голове копились как снежный ком. Я надеялся, что моё отсутствие хоть немного заставит её заскучать по мне. Но в итоге скучаю сам и готов уже выть от того, насколько эта тоска по её мягкому взгляду и румяным щекам от моих поцелуев сводит с ума. В конце концов, я отправляюсь в гостиницу, чтобы хоть немного поспать.

⭐ ⭐ ⭐ ⭐ ⭐ ⭐

В восемь утра я вернулся в офис. Голова раскалывается от недосыпа. Сегодня ночью также спал не больше четырёх часов. За последние дни по часам это похоже на человеческий сон, а всё равно проснулся разбитым. И теперь пытался привести себя в норму чашечкой крепкого кофе.

— Доброе утро, Кристина. — Поздоровался я с секретаршей, которая уже находилась на рабочем месте.

— Доброе утро, Денис Александрович. — бодро отозвалась она. — Для вас уже есть несколько сообщений.

— Спасибо. — нашёл в себе силы улыбнуться. — Когда появится Станислав Сергеевич, попросите его заглянуть в мой кабинет.

— Конечно.

Я поздоровался с другими сотрудниками. Что ж, Станислав Сергеевич проделал большую работу, подбирая персонал. Казалось, они полны энтузиазма и готовы выполнять свою работу. В корпорации всё намного иначе. Нет, конечно, там тоже дружелюбная атмосфера, но при этом более официальная, что ли.

К трем часам дня у меня созрел план. Возможно, корпорация не согласится на это. Да, я самый молодой руководитель верхнего звена, но в данный момент готов пойти на понижение должности. Просто в глубине души я воодушевлён собственной идеей, поскольку буду рядом с Настей. Да, я злюсь на неё. И у меня самого есть проблемы. Но любовь к ней неизменна.

Я ещё раз переговорил со Станиславом Сергеевичем, а когда тот ушёл, задал себе один важный вопрос: если с Настей ничего не получится, захочу ли я оставаться здесь или вернусь к своей прежней жизни?

Ответ пришёл быстро. Настя совершенно права, говоря, что я спрятался за своей работой. Просто это единственное, что у меня есть. И вот теперь я хочу большего. И от этого невозможно убежать.

Если есть способ приблизиться к Насте, я им воспользуюсь. Я должен увидеть её. Но сначала стоит поговорить с Борисом Николаевичем, рассказать ему о своей новой идее. Он партнёр, друг и как-никак профессионал в нашей сфере. Не действовать же в обход его мнения, потому что, видите ли, мне надо срочно поменять свою дислокацию.

Повесив трубку телефона час спустя, с довольной улыбкой я откидываюсь на спинку кресла и провожу рукой по волосам. Удивительно, но Борис Николаевич хорошо воспринял мою идею и даже развил её. Тело подрагивает. Меня охватывает эйфория.

Я уже собрался уходить, когда зазвонил коммутатор.

— Денис Александрович, к вам Хопёрская Анастасия Викторовна.

Моё сердце подпрыгивает, а тело тут же приходит в напряжение.

Она здесь.

И она пришла, чтобы найти меня.

Что на этот раз она скажет мне?

— Что ей передать? — выводит меня из оцепенения голос секретаря.

Погрузившись в мысли, я с запозданием вспоминаю, что мне нужно что-то ответить.

— Я сейчас выйду. — сглатываю, а сердце выламывает рёбра. — Спасибо, Кристина.

Я не должен всё испортить. Не имею права. Черта с два я дам ей снова уйти.

Я встаю, глубоко вдыхаю, сжимаю и разжимаю кулаки, и выхожу в приёмную.