Счастливый номер семь (ЛП)

ГЛАВА 27

Лайла

Бек был немногословен, пока мы ходили по комнатам дома, каждая из которых была потрясающей и богато украшенной. Не то чтобы он не замечал или беспокоился об этом. Его движения были механическими, точными и лишенные эмоций. Но я чувствовала все, что он держал в себе — как будто это живая, дышащая сущность, желающая обнять Бека и удерживать его до тех пор, пока он не сломается.

Когда он сортировал вещи, которые хотел сохранить из того, что Тесса собиралась выкинуть, я помогала, как могла. В основном напевала или болтала об учебе, кошках, кино или обо всем, что могла придумать, так что молчание не тяготило ни одного из нас. Дважды Бек сказал мне, что ему нужно кое-что проверить, а то, как он произнес это, подсказало мне, что он борется со своими эмоциями.

Взяв перерыв на ланч — видимо, уже ближе к обеду, — я заметила большой бетонный корт с сеткой на обоих концах. Это выглядело странно по сравнению с цветами, живыми изгородями и большим бассейном.

— Ты играл в уличный хоккей?

Бек подошел ко мне сзади и прижал ладонь к спине, его взгляд сосредоточился на корте.

— Я играл в уличный хоккей, когда не был на льду. Я знал, что мне нужно практиковаться как можно больше, если хотел быть достаточно хорош, чтобы конкурировать на уровне колледжа. На самом деле, думаю, я провел больше времени там, чем здесь.

Я повернулась к нему лицом.

— Давай поиграем.

— В хоккей?

Я кивнула, подпрыгивая от волнения. Это нужно было нам обоим.

— Хоккей на льду пугает меня, я на льду каталась только пару раз. Однако я хороша в катании на роликах, — я нахмурилась. — Конечно, я не подумала о том, чтобы привезти их с собой.

— Уверен, они есть в шкафу у Меган. Если ты действительно хочешь поиграть.

— Думаю, нам нужен перерыв. И что может быть лучше, чем победить тебя в хоккее на собственном корте?

Бек улыбнулся — это была первая настоящая улыбка, которую я видела с того момента, как мы зашли в этот дом. Он взял меня за руку и повел в комнату Меган. Мы нашли пару роликов, узковатые в пальцах, но это не помешало мне их надеть, а затем мы направились вниз по коридору.

— Ох, не могу поверить, что я в спальне Бекетта Давенпорта, — сказала я, когда мы переступили через порог комнаты Бека. — Если бы эти стены могли говорить... — и вдруг я поняла, что, вероятно, не хочу знать, что они скажут. Так держать, Лайла. Сделай его счастливым, а потом облажайся.

Но Бек лишь улыбнулся и присел перед своим гардеробом.

— На самом деле, ты — единственная девушка, которую я когда-либо сюда приводил. Существовало правило о присутствии представителей противоположного пола в этой спальне. Моя мама тратила много времени в течение дня, помогая запустить благотворительную акцию для малообеспеченных семей в Конкорде, а также много времени проводила в спа, ходила по магазинам и посещала ланчи, но она всегда была здесь, когда мы с Меган возвращались домой из школы. В основном, она была в своем кабинете и сосредоточенно работала, но у нее словно срабатывало шестое чувство, когда я приводил девушку и думал о нарушении правил.

Казалось, на мгновение он задумался, но потом его взгляд стал сосредоточенным, а счастье быстро исчезло из глаз. Он снова обратил внимание на шкаф, поэтому я рискнула осмотреться, пытаясь понять, каким был Бек в старшей школе.

На стенах висели хоккейные плакаты — ничего удивительного. Я наклонилась ближе к двум фотографиям в рамках на комоде. Первой была фотография команды с Беком в центре, его милое лицо было легко распознать в толпе. На другой он был без своей униформы — это ранние школьные годы, судя по всему. Он широко улыбался, отчего были видны брекеты.

— Когда я придумал идеальный план, как проникнуть к моей девушке, чтобы мы могли… — Бек изобразил в воздухе кавычки — …«перейти на следующий уровень», она решила бросить меня ради Дэйла Бьюкенена. Он играл в поло.

Я отвернулась от вереницы трофеев, которые изучала.

— Поло? Должно быть, это более впечатляюще, чем хоккей?

— Видимо, да.

Бек нашел пару роликов и две клюшки. Я уставилась на моего парня — э-э, друга-хоккеиста — и попыталась представить, как он играет в поло. Уверена, это была бы прекрасная игра и все такое, но это был бы не мой Бек.

— Очевидно, она была идиоткой. Мне нравятся парни со шрамами и неизбежной потерей зубов в будущем.

Бек сверкнул идеальной белозубой улыбкой.

— Посмотрим, может, в следующей игре я потеряю пару штук, — и мгновенно вернулось то же страдальческое выражение лица, которое было в машине, когда он говорил о том, чтобы отказаться от игры в хоккей.

— Колледж или нет, но ты должен продолжать играть. Как сможешь, — я взяла его руку и сжала ее. — Обещай мне.

— Я играю сейчас, не так ли?

— Да, но я предлагаю лигу, где ты можешь выигрывать время от времени.

Его смех пронесся через все мое тело, что меня очень осчастливило. Я практически вприпрыжку побежала вниз по лестнице. Через несколько минут мы стояли напротив друг друга на бетонном хоккейном корте, зажимая шайбу между клюшками, что были у нас в руках.

Я была уверена, что выставлю себя дурой, но дело в том, что я очень неловко себя чувствовала, и потому оцепенела. К тому же, Бек уже знал, что мне было непросто.

— Давай! — закричала я и ударила по шайбе. После этого я откатилась, и Бек был прямо рядом со мной. Мы катались взад и вперед, хоккейные клюшки грохотали, когда мы боролись за шайбу. Бек заполучил контроль и заблокировал все мои попытки взять его на себя. Проклятый хоккеист и его навыки. Я откатилась назад в ожидании сделать ход. Когда он поднял клюшку, готовясь ударить в направлении ворот, я рванула вперед и впечаталась в него своим телом, думая, что впечатлю своими навыками.

Вот только я начала падать назад, уронив клюшку и пытаясь схватиться за воздух. Прежде чем я упала, Бек поймал меня за руку, отчего я приземлилась на задницу — это лучше, чем сломать копчик. Хорошо, что сегодня я надела джинсы.

Он навис надо мной.

— Ты в порядке?

Я застонала.

— Ты не мог немного пошатнуться?

— Мне очень жаль. Я так привык ловить удар. Это же был удар, да?

Я хлопнула его по руке, и он рассмеялся, прежде чем поднять меня на ноги.

— Твое катание по-настоящему впечатляет. Не ожидал, Уайлдер, — он сделал на этом акцент и шлепнул меня по попе. Затем Бек достал шайбу и погонял ее своей клюшкой туда-сюда. — Готова ко второму раунду?

Мне понадобилось пять попыток, и я подозревала, что Бек не стремился к быстрому перерыву, но мне, наконец, удалось отправить одну шайбу в ворота. Я вскинула руки в воздух и прокричала так же громко, как кричат при победе спортивные болельщики.

Бек поднял меня и повернул к себе.

Я прижалась к нему, крепко обернув руки вокруг его шеи.

— Не роняй меня, ладно?

— Как ты думаешь, кто я? Любитель? — он подъехал к краю корта и медленно поставил меня, задержав руки на моей талии. — Спасибо, Лу. Я нуждался в этом.

Сердце екнуло в груди.

— Я тоже, — я убрала челку с глаз. — Так что думаешь? Есть ли у меня будущее в НХЛ?

— Да, — он притянул меня к себе и опустил голову, прижимаясь губами, дразня мои губы языком. — Может быть, мы сможешь просто постоять в сторонке, подбадривая меня.

Это был странный комментарий, но это разговор о будущем, и он послал искру надежды к моему сердцу.

У Бека зазвонил телефон, и он вытащил его, держа другую руку на изгибе моей задницы. Бек пробормотал несколько слов, а потом посмотрел на меня и ответил звонившему:

— Не беспокойся о нас за ужином. Думаю, мы с Лайлой останемся здесь на ночь, — он закатил глаза. — Я знаю, тетя Тесса. Я буду там, — Бек замолчал. — У меня есть будильник на телефоне. Я вовремя приезжал на встречи в течение многих лет. Правда.

Повесив трубку, он улыбнулся мне, и нежность в его глазах украла дыхание из моих легких.

— Надеюсь, ты не против остаться здесь на ночь. Печально, что моя спальня не видела никаких действий, — он провел пальцами через мои волосы и обернул ладонь вокруг моей шеи, оставляя большой палец покоиться на учащающемся пульсе. — К тому же, я хочу провести всю ночь с тобой, лежащей рядом.

Я встала на носочки и прижалась губами к его губам, думая о том, что это произошло! Это случилось!

— Звучит прекрасно.

Чем темнее становилось, тем молчаливее был Бек, и я боялась, что он сожалел о своем решении остаться здесь. Но когда я спросила об этом, он уверил меня, что все в порядке. Бек поручил мне выбрать фильм из большого развлекательного центра, пока он сходит что-нибудь выпить.

Спустя двадцать минут он все еще не вернулся. Дом был большой, но двадцать минут — это много, так что я пошла его искать.

Я нашла его в кабинете на первом этаже, он сидел в кресле за столом, обхватив голову руками.

— Бек? — я осторожно шагнула внутрь, не желая мешать, но не могла оставить его в таком состоянии.

Он поднял голову, когда я коснулась его плеча. Печаль на его лице была настолько глубокой, что у меня сжалось сердце.

— К сожалению. Я… это был кабинет моей мамы. Я шагнул внутрь… и… я даже не знаю.

Бумаги были разбросаны по столу, а выдвижные ящики открыты. Я не успела внимательно рассмотреть комнату, когда проходила мимо нее туда обратно по пути на кухню, но не думаю, что тут было грязно.

— Ты что-то искал?

Бек сжал пальцами переносицу.

— Я хотел узнать, был ли у моей мамы еще роман. Не знаю, я думал, что здесь должны быть доказательства, встречалась была с кем-то или нет, но... — он неопределенно махнул в сторону стола, выдохнул, а затем прерывисто вздохнул.

Как реагировать на что-то подобное?

— Думаешь, у нее был роман?

— Нет, я знаю, что был. На втором курсе я пропустил свой последний урок, потому что случайно взял два левых конька, и не хотел опоздать на тренировку. Когда я пришел домой, то услышал маму в кабинете и подумал, что зайду поздороваюсь. Но когда я открыл дверь, она была здесь с мистером Бруксом, финансовым советником моего отца, который также помогал с благотворительностью, в которой она принимала участие. Они не занимались сексом, слава Богу, но было ясно, что они собирались это сделать.

— Это… отстой, — это не тот ответ и, возможно, самый неподходящий, но это все, что я смогла ответить.

Бек вздохнул и покачал головой.

— Прости. Я думал, что разобрался с этим, но, видимо, просто долго держал в себе, чтобы потом это обрушилось на меня в самый неподходящий момент, — он опустил кепку пониже и встал. — Не обращай внимания на меня. Пойдем смотреть кино.

Я придала ладонь к его груди, мешая ему обойти меня.

— Помнишь, как ты однажды сказал, что со мной ты можешь просто быть самим собой? — спросила я, и он кивнул. — Ну, давай. Ты можешь быть грустным, сумасшедшим. Быть любым, кем бы ты ни был. Тебе не нужно скрывать все это от меня. Нет ничего, что бы напугало меня или заставило бы меньше думать о тебе.

Мышцы его челюсти напряглись, как будто он пытался сдержаться. Я протянула руку и провела по ней пальцем. Его маска медленно треснула, плечи поникли.

— Мой отец простил ее, — сказал он. — Почему я не могу?

— Прощать непросто. Не уверена, что могла бы сделать это.

Бек уставился на меня, и на мгновение я подумала, что он признается в измене. Нет, он не мог. Неправда. Но все равно было бы больно, если бы он сказал, что встречался с другими девушками на стороне, особенно в последние несколько недель, когда мы стали еще ближе.

— Насколько я знаю, по слухам, ее роман продолжился, — сказал он. — И я понятия не имею, правда это или нет. Но это возможно, поэтому я начинаю злиться, что она предала моего отца — а она сделала это — и тогда я чувствую себя ужасно, потому что плохо думаю о своей покойной матери. Каждое хорошее воспоминание, и я… — его голос надломился, и он отвернулся.

Я обхватила его руками, желая крепко удерживать до тех пор, пока он не почувствует себя цельным. Я открыла рот, чтобы попытаться придумать, что сказать, но потом он прошептал:

— Заставь это уйти, Лайла.

Ни один из наших поцелуев не проходил так медленно или чувствовался так сладко. Это было нечто иное, как будто он передавал часть себя мне. Я взяла его, надеясь, что это означало, что я могла забрать боль и помочь ему сбежать. Мы, спотыкаясь, вышли из комнаты, не разъединяясь ртами и телами.

У основания изогнутой мраморной лестницы я сорвала с него рубашку. Она потерялась на полпути. Лифчик упал на пол, и к тому времени, как мы добрались до спальни, на мне были крошечные кружевные трусики, которые я надела в надежде, что у нас с Беком появится шанс побыть наедине. Когда Бек подошел к кровати, я отступила. Он хотел, чтобы это ушло — я хотела убедиться, что он не думал ни о чем, кроме меня.

Он застонал, когда медленно я начала прокладывать дорожку поцелуев вниз по его телу, его мускулы напрягались под моими губами. Я не решалась делать это раньше, да и Бек никогда не настаивал. Я думала, что минет — это немного унизительно. Сейчас впервые я поняла, что это забота о ком-то больше, чем о себе, и это сделало его неожиданно более интимным, чем я могла себе представить.

Ощущения переполняли меня. Мне хотелось стать единственной, кто мог бы исправить все заблуждения в его жизни. Я бы осталась рядом с ним, несмотря ни на что, и, в конце концов, он увидел бы, что все будет хорошо. Было страшно отдавать ему себя, но, по крайней мере, я знала, что Бек позаботится обо мне.