Счастье рядом

Глава пятая

Люк задержался и помог убрать на кухне. Никогда не бывает слишком рано начинать учиться ответственности, решил он. Каролина также, сунув руки в мыльную воду, «помогала» мыть посуду — промокшая с ног до головы, она с радостным визгом разбрызгивала повсюду мыльную пену. Люк привлек к уборке и Джейсона. И хотя тот без конца стонал и жаловался, но порученную работу все-таки выполнил: убрал со стола всю посуду.

Люк распрощался, как только кухня была приведена в порядок. Хорошенько пристегнув Каролину к детскому сиденью, он направился домой. По приезде поставил машину в гараж, переодел малышку в новую пижаму и уложил в постель. Сел рядом и раскрыл книжку со сказками. Он не смог сдержать улыбку, когда девочка в знак благодарности крепко обняла его. Прочитав сказку, Люк поцеловал малышку в лобик, выключил свет и тихонько вышел из детской.

Спустившись вниз, Люк отправился на кухню и налил себе добрую порцию виски. Держа выпивку в руке, прошел в свой кабинет. Там сунул первый попавшийся диск в магнитофон и сделал звук потише, чтобы не разбудить Каролину. Затем обошел стол, уселся в кожаное кресло и глубоко задумался. О жизни вообще и о своей в частности.

Долго он сидел в темноте, слушая музыку и глоток за глотком поглощая виски. Его положение меняется на глазах. Он взял месячный отпуск, который быстро пролетит. За это время ему надо о многом позаботиться, многое сделать. Каролина привыкла жить с матерью. И теперь он обязан разумно устроить дальнейшую жизнь девочки. Чтобы она не испытывала никакого дискомфорта.

И потом еще Мари… Господи ты боже мой, как будто у него мало своих проблем!..

— Тест будет положительным, — решил он, сидя в темноте и не выпуская из рук стакан. — Ни малейших сомнений. При моем-то везении он обязательно будет положительным. Ну и что мне тогда делать?

Джейсон — не проблема. Возможно, Мари его не понимает, но Люк не предвидит тут никаких серьезных затруднений. Во-первых, Люк и сам когда-то был подростком, а во-вторых, он в два раза больше Джейсона, а мальчишки уважают силу. Если потребуется, с этим он справится. Именно Мари и ее возможный ребенок страшат его. Двухлетняя малышка и младенец, и ни одному из них он не является биологическим отцом.

— Ну где тут справедливость? — вопрошал он темноту. — Где?

В сознании зазвучал голос матери: «А кто сказал, что жизнь справедлива?»

Конечно, у Мари, напомнил себе Люк, все замечательно получается с Каролиной. Как жаль, что им нельзя поменяться, подумал Люк. Он бы взял шефство над Джейсоном, а Мари — над Каролиной. Нет, пожал он плечами, это слишком сложно. К тому же он еще незнаком с дедом, который непонятно чью сторону займет.

Люк допил виски и сжал пустой стакан. У него крепкая хватка — следствие постоянной работы на свежем воздухе, мама всегда поручала ему открывать банки с неподдающимися крышками, и он всегда выигрывал в армрестлинге.

— У всех, кроме Уэйда, — пробормотал он. Вот и Мари призналась, что ее привлекали бицепсы Уэйда.

Проклятье, женщины всегда бросались на шею его брата! Это было отвратительно. Никакой глубины в отношениях. Только привлекательная внешность и хорошо тренированное тело — вот что играло роль.

А ведь он страшно ему завидовал.

Что, черт возьми, было такого особенного в бицепсах Уэйда?

Люк опустил стакан на стол, вытянул руку перед собой и стал ее внимательно разглядывать. Поиграл мышцами.

— И у меня бицепсы как бицепсы, — сообщил он темноте. — И я много работаю физически. Так как же так получается, особенно в последнее время, что я нравлюсь только двухлетним малышкам? Может, я слишком поглощен работой? Должно быть. — Люк сильнее напряг мышцы. — Вот, погляди, и вены выступают. Так почему никто не бросается мне на шею ради моих бицепсов?

Люк уставился на пустой стакан. Кажется, он перебрал. Распускает нюни. Разумеется, ему не хотелось бы, чтобы женщин привлекало только его тело. Это же так поверхностно! И он не устоял бы перед соблазном в открытую сообщить им это.

В негодовании он выбрался из кресла и отправился в постель.

Утро вечера мудренее.

По крайней мере, он на это надеется.

На следующее утро Каролина прибежала и запрыгала у него на кровати в половине шестого.

— Папа, папа, хочу на говсок!

Люк сонно пошевелился.

— Что… Кто?.. — Он изо всех сил пытался открыть глаза, но это оказалось для него непосильной задачей. — Каролина, детка, это ты?

— Хочу на говсок. Сковее, папа!

Люк наконец-то разлепил веки. Судя по тому, как Каролина ерзала и подпрыгивала, маленькая плутовка не обманывала. Он быстро отшвырнул одеяло, подхватил девочку под мышку, как футбольный мяч, и помчался в ванную. Там рывком стащил с малышки штанишки пижамки и усадил ее на унитаз.

Черт, кто бы мог подумать, что он сможет так резво бегать в такую несусветную рань?!

— Ну вот, кажется, мы успели. Ты молодец, какая большая и умная девочка!

Когда он помогал Каролине поправлять одежду, она сказала:

— Ты такой смесной, папа.

— Рад, что ты так думаешь, куколка. Хорошо, что хоть кто-то из нас находит теперешнюю жизнь веселой.

— Я получу косетку?

— Конфетку? В такую рань? За что?

— Я сухая. Я ховосая девоська.

— Давай лучше еще немного поспим, — предложил Люк и с Каролиной на руках подошел к своей кровати и рухнул в нее. Плутовка захихикала и положила головку ему на плечо. Люк вздохнул. Ну вот он и в постели с льнущей к нему женщиной. Конечно, в реальности это не совсем то, что рисует воображение, но не так уж и плохо. Он обнял малышку и натянул одеяло. Слишком рано, чтобы вставать. Черт, небо еще только-только начинает сереть. Это даже рассветом не назовешь. Наверняка он сумеет уговорить Каролину закрыть глазки и поспать еще пару часов.

Через полчаса Люк сдался. Каролина совершенно проснулась и то громко сосала палец, то весело щебетала, будто ранняя птичка за окном. Терпеть этот щебет не было мочи.

— Охо-хо, похоже, нам придется вставать и начинать новый день, — широко зевая, проговорил Люк. — Хотя он и так уже начался, без нашего согласия.

— Поставишь «Авиель», папа? — попросила Каролина и, встав на четвереньки, запрыгала на кровати. — Авиель! Авиель! — повторяла она.

Люк попробовал отвлечь малышку.

— Нет, сначала мы пойдем на кухню и приготовим завтрак. Нельзя смотреть телевизор во время еды, крошка. Семьи используют это время для бесед и… э… для укрепления связей. Ну, в общем, что-то в этом роде.

— Авиель! Авиель!

Люк сел, отбросил волосы с лица, потянулся. Потом, подхватив Каролину на руки, понес ее вниз, на кухню, завтракать.

Он положил перед ней несколько горошин витаминов и налил в стакан немного молока. Включив кофеварку, сел и уставился на малышку. Было только без пятнадцати семь.

— Длинный будет денек, — наконец вздохнул он.

— Авиель!

Неприятно сознавать, но ему требуется помощь. Люк потянулся к телефону.

— Это Люк, — представился он, когда Мари отозвалась на другом конце провода. Голос ее звучал вполне бодро. — Я хотел узнать, какие у тебя планы на сегодня?

Выяснилось, что она хочет навестить в клинике дедушку, у того возникли неприятности с персоналом.

— Да? Может, мне стоит поехать с тобой? У меня там тетя работает. Если не ошибаюсь, в дневную смену. Так что, возможно, она как раз будет на месте и подскажет нам, с кем поговорить, чтобы все уладить. — Люк допил кофе, сполоснул кружку и поставил в сушку. — Как насчет того, чтобы я заехал за тобой через час?

Он прибрался на кухне и, поскольку Каролина не отставала с просьбой о мультфильме, включил ей телевизор. Шла утренняя передача «Улица Сезам». Он слышал об этой программе. Кажется, детям она нравится.

Люк немного посидел с Каролиной. Девочка завороженно уставилась на экран, где неуклюже переваливалась какая-то гигантская желтая птица на кривых ногах. Господи помилуй, что это за существо? Обожравшаяся канарейка? Вздохнув, Люк пошел приводить себя в порядок. Пора официально начинать новый день с душа и бритья. Он смелый. Он сильный. Он справится.

Он трус. Он слабак. И к полудню он, похоже, откинет копыта.

Такие мысли проносились в голове у Люка, пока он ехал к дому Мари. Было без четверти восемь, и большому, смелому, сильному Люку Дефоресту отчаянно хотелось спать. Двухлетний ребенок измотал его. Это унизительно было признать, но это факт.

Люк свернул на подъездную дорожку и заглушил мотор. Вынул Каролину из ее сиденья и, хмурясь, зашагал к дому.

— Из огня да в полымя, — пробормотал он себе под нос, заслышав шаги Мари и почувствовав, как нижняя часть тела активно пробудилась к жизни при одном лишь звуке ее шагов. Воображение дорисовало остальное. Мысленный взор видел изящное покачивание ее бедер. Он, казалось, даже ощущал запах ее земляничного шампуня. Ну не идиот ли? Как можно позволять телу так верховодить над здравым смыслом? Ему не следует быть здесь. Мари — это сплошные неприятности. Они прямо написаны на ней большими буквами, но дело даже не в этом. Люк хочет ее, черт побери, и это ему совсем не нравится.

— Привет, — сказала Мари, открыв дверь. Заметив, что он мрачнее тучи, удивленно расширила глаза. — Что случилось?

— Ничего. Просто утро выдалось очень длинным, вот и все.

Она непонимающе заморгала.

— Но еще нет и девяти.

— А кажется, будто середина дня, — буркнул он, проводя одной рукой по волосам, а другой подталкивая Каролину в комнату. — Она на ногах с полшестого.

— Тебе повезло, что малышка ранняя пташка, — сказала Мари, и Люк взглянул на нее так, словно та потеряла рассудок. — Нет, серьезно, — продолжала она. — Идет только вторая неделя, как начались занятия в школе, а ты не поверишь, скольких трудов мне стоит каждое утро поднимать Джейсона и выпроваживать за дверь.

— А ты не подумала, что это его проблема, а не твоя? Вели завести будильник и по утрам не обращай на него внимания. Пару раз опоздает, затем субботние отработки быстренько его вылечат.

Мари пораженно уставилась на него.

— Какая замечательная идея! И почему я сама до этого не додумалась? Гм, заставить Джейсона самого за себя отвечать. Давно пора. Ему уже почти шестнадцать. Спасибо, Люк.

Он отмахнулся от благодарности.

— Отправить Джейсона в школу просто цветочки по сравнению с тем, что я пережил сегодня утром.

— Ой, правда?

— Угу. — Он показал на Каролину, которая спокойно стояла и сосала палец. — Во-первых, она едва не испортила весь мой ковролин наверху.

Мари озабоченно нахмурилась, опустилась на колени и обняла малышку.

— Что случилось, Каро? Тебе было плохо? Как сейчас твой животик, дорогая?

Люк закатил глаза.

— Нет, ей не было плохо. Должно быть, она слишком много выпила перед сном. Выдула целую кружку воды, когда чистила зубы. Сколько соли, по-твоему, было в этом рагу? Она ужасно хотела пить. Как бы то ни было, ночью почки ее усиленно работали, а мочевой пузырь не сигналил до тех пор, пока едва не стало поздно. Не знаешь, продают где-нибудь резиновые простыни? Думаю, надо как-то защитить матрас и покрытие. Может, расстелить рулон пластика от ее кровати до ванной?

Пришла очередь Мари закатить глаза.

— Не говори ерунды.

Люк оскорбился.

— Это не ерунда. Хорошее покрытие стоит недешево, знаешь ли.

Она кивнула.

— Я знаю, знаю, но ты преувеличиваешь. Просто не давай ей на ночь много питья и проследи, чтобы она сходила в туалет перед сном.

Разрази его гром, если это не отличная идея! Люк начинал приходить к неприятному для себя выводу, что они с Мари стали бы хорошей командой.

— Сегодня вечером попробую, — проворчал он, — спасибо за совет.

— Да ну, пустяки. Так ты готов ехать?

Люк тупо уставился на нее.

— Куда?.. А, клиника. Да, конечно.

— Послушай, я и сама могу съездить, а вы с Каролиной оставайтесь здесь и подождите меня.

— Нет! — крикнул Люк так резко, что Каролина вздрогнула, потом понизил голос: — Я хочу сказать, мы не против поехать. Полагаю, маленьким детям полезно общение со старшими. Не стоит отказывать им в мудрости, опыте и любви бабушек и дедушек. И кроме того, — торопливо продолжал он, — возможно, будет лучше, если ты расскажешь, на что конкретно жалуется твой дедушка, и позволишь мне поговорить с ним. Иногда мужчины легче понимают друг друга. Так что едем все.

Они сели в арендованную машину Люка и, вырулив задним ходом на дорогу, поехали по улице.

— Хорошая машина, — сказала Мари, не придумав ничего лучшего для поддержания разговора.

— Обычный седан, — парировал Люк, — ничего особенного.

Она тут же заняла оборону. Нетрудно прочесть между строк, на что он намекает: это, мол, ее вина, что он ездит на этой ничем не примечательной тачке.

— Обивка… плюшевая, — промямлила она. И что такого в Люке, что заставляет ее постоянно тушеваться?

— Не трудись расписывать достоинства этой машины, — отрезал Люк. — Она незамедлительно исчезнет, как только я смогу забрать свою. Лучше расскажи конкретно, что происходит с твоим дедом. Надеюсь, дело не в неправильном лечении?

— Если бы я так считала, то немедленно забрала бы его оттуда.

— Конечно, извини. Так в чем тогда проблема?

— Все его жалобы сосредоточены на новой медсестре. Она груба и бесцеремонна, насколько я поняла из его слов. И они не могут найти друг с другом общий язык. Может, твоя тетя ее знает и подскажет, как избавить дедушку от неприятностей.

— Но в таком случае кому-то другому придется терпеть издевательства этой мегеры. Может, стоит посоветовать выпереть ее пинком под зад?

Мари оглянулась на заднее сиденье. Каролина завороженно смотрела в окно на движущиеся автомобили.

— Ш-ш, не груби в присутствии ребенка.

— Ой, извини, я забыл.

— Ну так больше не забывай. Думай, прежде чем открыть рот.

— Я же сказал — извини, — раздраженно буркнул Люк, в точности как Джейсон.

Мари закатила глаза и молчала весь остаток пути до клиники.

— Дедушка, привет! Как ты себя чувствуешь?

Тот радостно поднял глаза и просиял:

— Так-так, кого я вижу! А я тут лежу и думаю: ну до чего же этот кусок пасмурного неба, который смотрит на меня из оконца, соответствует моему настроению! И вдруг кто-то входит в дверь. Да это же мой собственный солнечный лучик! Иди сюда, девочка, поцелуй своего старого, несчастного, жалкого деда и расскажи, что ты здесь делаешь в такую рань?

Мари подошла к дедушкиной кровати, осторожно обняла его и чмокнула в щеку.

— Тебе лучше, да? Ты уже не такой бледный.

— Я пока еще не готов отплясывать на свадьбе, но дело сдвинулось. Если бы, конечно, не эта физиотерапия… Уж так все болит потом.

— Но, дедушка, доктор Маклей сказал, что это только способствует выздоровлению.

— Шарлатан он, твой доктор! Иначе не назовешь. То, что они здесь вытворяют под вывеской лечения, не поддается описанию. А эта медсестра, о которой я тебе говорил…

Мари помрачнела.

— А что насчет нее?

— Прямой потомок маркиза де Сада. — Он угрюмо кивнул. — Я серьезно. Не вижу другого объяснения. Эта женщина — садистка. Думал, им опять придется бежать за каталкой, чтобы доставить меня сюда из физиокабинета. И после этого они еще имеют наглость брать деньги за эту инквизицию, которую называют терапией!

Люк прав, решила Мари. Эта женщина, кто бы она ни была, должна отсюда уйти. Она лично позаботится, чтобы эту мегеру уволили. Никто не смеет обижать ее дедушку безнаказанно! И какая подлость обижать людей, когда они слабы и не могут дать достойный отпор!..

— Я здесь, дедушка, и я приму меры.

Люк прокашлялся.

Мари оглянулась через плечо. Он стоял в дверях с сонной Каролиной на руках, наверняка ожидая, когда его представят.

— Ой, извини. Входи, Люк. Дедушка, ты, конечно, помнишь Люка Дефореста. Старшего брата Уэйда. Вы ведь встречались на свадьбе, да? Мы с Джейсоном… э… столкнулись с ним пару дней назад, и он заехал к нам в гости, и мы… э… возобновили наше старое знакомство.

— Ну надо же! Правда?

— Да. — Мари потянула Люка и его дочь вперед. — А эта маленькая кнопка — дочь Люка, Каролина. Ее мама недавно умерла, и она теперь живет с ним. Это тебе ничего не напоминает?

— Дети быстро приспосабливаются, Мари. Ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой. Она немного поменьше, чем ты была, и ей будет легче.

— Люк, ты вспомнил моего дедушку Рея Форта?

— Рад вас видеть, мистер Форт. — Люк шагнул поближе к кровати.

— Не могу ответить взаимностью, — произнес тот.

— Дедушка! — укоризненно воскликнула Мари.

— Прости, детка, но его брат плохо заботился о моей девочке. Он причинял тебе боль.

— Уэйд никогда меня и пальцем не тронул, ты же знаешь, — строго отчитала деда Мари.

— Он причинял боль не телу. Твоей душе, чувствам. Будто я не видел, сколько времени тебе понадобилось, чтобы оправиться от этой пародии на замужество. Так что не жди, что я приму этого человека с распростертыми объятиями. Я должен разобраться, было ли это только одно гнилое яблоко или вся бочка такая.

— Не говори ерунды! — выпалила Мари.

— Это не ерунда, — возразил Люк. — И я прекрасно все понимаю.

Рей Форт лишь пожал плечами, показывая, что его абсолютно не волнует, что там понимает этот Люк Дефорест. Его уловки не пройдут — пусть так и знает!

Люк почувствовал, что старик ему нравится: говорит прямо то, что думает, и это нельзя не уважать.

— Итак, Мари, расскажи мне наконец, как вы там с Джейсоном поживаете? — переключился Рей Форт на другое.

— Прекрасно, дедушка. Никаких проблем. У нас с Джейсоном полное взаимопонимание.

Люк не поверил своим ушам.

— Он доводит ее до белого каления, — встрял он.

Мари гневно зыркнула на своего бывшего деверя.

— Ну кто тебя просил это говорить? Я не хочу, чтобы дедушка волновался, когда он должен сосредоточиться на выздоровлении.

— Да ты посмотри на себя, какая ты бледная и изможденная, — не остался в долгу Люк. — Как будто дедушка не видит…

— Тихо-тихо, нельзя так шуметь в реабилитационном центре, — успокоил их Рей Форт, — а то меня вышвырнут отсюда. Хотя, если подумать, может, это и лучше. Дома я бы выздоровел в сто раз быстрее. Но мне кажется, Мари, что твой молодой человек прав. Я знаю Джейсона. И очень удивился бы, если б он вел себя как паинька. Это даже хорошо, что мы коснулись этой темы. Давай выкладывай все начистоту. Выработаем стратегию, если хочешь.

Ширококостная, дородного вида женщина среднего возраста показалась в дверях. Она была по-своему красива: карие глаза, густые темные волосы, слегка подернутые сединой и забранные в тугой узел на затылке. Огромный бюст и внушительное телосложение словно подчеркивали непререкаемость ее авторитета.

— Пора начинать ходить и разминать мышцы, чтобы не атрофировались, Рей.

— Через мой труп, — прорычал больной. — И для вас я — мистер Форт. — Он повернулся к Мари и зашептал достаточно громко, чтобы все услышали: — Это она. Раньше, очевидно, работала на другом этаже. Я хочу, чтобы ты принесла мне книжку про имена и их происхождение. Говорит, ее зовут Бетти. Подозреваю, что имя Бетти — американский вариант какой-нибудь Брунгильды. Вот увидишь, я прав.

Мари сделала глубокий вдох и повернулась лицом к медсестре.

— Пожалуй, нам с вами надо выйти и… — начала она, но тут же поперхнулась, услышав, как Люк сказал:

— Привет, тетя Бетти!