Сделка с подонком

Глава 32

Аля

Я сидела в такси, сжимая пальцы так сильно, что ногти врезались в ладони и оставляли болезненные полумесяцы.

Дом, в котором я провела столько вечеров с Максом, быстро исчезал за окном, становясь всего лишь размытым пятном среди огней ночного города.

Я знала, что делаю правильно.

Знала, что если останусь, то просто сломаюсь окончательно.

Но почему тогда внутри все кричало?

Почему каждое движение было медленным, как в вязком кошмаре, где ты пытаешься убежать, но ноги отказываются слушаться?

Почему мне хотелось вернуться?..

Нет.

Нет!

Я не могла больше принадлежать ему!

Я не могла снова позволить себе… чувствовать.

Всю дорогу до вокзала я не проронила ни слова.

Таксист бросал на меня косые взгляды в зеркало, но ничего не говорил.

Видимо, в его работе он часто сталкивался с разбитыми, дрожащими людьми, которые смотрят в одну точку, едва сдерживая слезы.

Но я не плакала.

Я была пустой.

Будто все, что я испытывала, сгорело в ту секунду, когда я нажала на кнопку воспроизведения видео.

Я пыталась вспомнить, когда именно я стала такой зависимой от него.

Когда именно Макс стал для меня не просто человеком, а воздухом, без которого невозможно дышать.

Когда я потеряла себя.

Но ответа не было.

Было только одиночество.

И его голос, который все еще звучал в голове.

«Я хочу тебя. Полностью.»

Ложь!

Я не знаю, как добралась до поезда.

Я не помню, как купила билет, как зашла в вагон, как устроилась у окна, кутаясь в шарф и пытаясь не обращать внимания на чужие взгляды.

Все было размытым, как будто это происходило не со мной, а с кем-то другим.

Как будто я наблюдала за собой со стороны.

Я достала телефон, машинально включила его, но тут же выключила обратно.

Нет.

Я не хочу слышать его голос.

Я не хочу знать, что он скажет.

Я не хочу чувствовать.

Проводник что-то говорил, проверял билеты, но я едва его слышала.

Поезд дернулся, начал набирать скорость. Он увозил меня все дальше и дальше от него.

И все, что я могла сделать — это смотреть в окно и пытаться убедить себя, что теперь я свободна.

Но внутри было совсем другое чувство.

Не свобода.

А разрушение.