Секреты, скрытые в шрамах

Глава 37

– Нет, Питер, не хотим нового барабанщика! – уверенно заявляет Терренс. – Мы хотим только лишь тебя! Чтобы ты остался с нами и был участников группы, которую мы сделаем известной все вместе!

– Нет, ребята, этого не будет. История «Against The System» ни в коем случае не должна закончиться после моего ухода. Она должна продолжаться. Выполните мое последнее желание – докажите Джорджу, что вы способны на большее, и он зря постоянно орет на вас и называет вас бездельниками. Я верю в вас и знаю, что вы сможете это сделать.

– Нет, брат, ты не совершишь никаких глупостей! – взволнованно отвечает Терренс, сильно дрыгая ногой и постукивая пальцами по рулю машины. – Мы этого ни в коем случае не допустим!

– Не старайтесь, парни, уже слишком поздно, – обреченно говорит Питер. – Но я рад, что вы согласились выслушать меня от начала до конца. Для меня было очень важно сказать вам свои последние слова перед тем, как я навсегда попрощаюсь с вами.

– Ты пугаешь нас, приятель, – обеспокоено говорит Даниэль. – Мы не можем потерять тебя…

– Спасибо вам огромное за удивительную дружбу, которая связывала нас. Я благодарен вам за то время, которые мы провели вместе. Ведь я мог хотя бы на некоторое время расслабиться и почувствовать себя счастливым. Спасибо каждому из вас… – Питер замолкает на пару секунд, буквально задыхаясь от нехватки воздуха. – Даниэль, спасибо за то, что стал для меня самым лучшим другом. Практически братом… За четыре года крепкой дружбы, которая связывала нас. Несмотря ни на что, я искренне желаю тебе счастья и хочу, чтобы ты был счастлив вместе с Анной. Не бросай эту девушку, ведь я вижу, как сильно она любит тебя. Вряд ли можно встретить еще одну такую… Ну и тебе, Терренс, я еще раз желаю счастья рядом с Ракель. Она – чудесная девушка, с которой тебе повезло. И благодарю тебя за все хорошее. Будь счастлив.

– Нет, Пит, пожалуйста, не делай глупостей… – умоляет Даниэль и нервно сглатывает. – Ты нужен нам…

– Прощайте, друзья! – очень тихо, практически прощается Питер. – Еще раз спасибо, что вы выслушали меня. И надеюсь, что вы не держите на меня зла. Я сам никого из вас не ненавижу и уйду из жизни с хорошими мыслями о своих братьях. Прощай, Терри… Прощай, Дэн… Всего хорошего…

– Постой, Питер, послушай меня… – тараторит Терренс.

Но Терренс не успевает договорить, ибо в трубке раздаются гудки, которые говорят о том, что Питер отключил звонок. Будучи ошарашенными всем услышанным, Терренс и Даниэль широко распахнутыми глазами, полные ужаса, несколько секунд смотрят в одну точку. А потом они переглядываются между собой и слабо качают головой.

– Нет-нет, я не верю… – дрожащим голосом говорит Даниэль. – Не верю, вот-вот может произойти то, чего мы боимся. Нет…

– Он говорил на полном серьезе, – уверенно отвечает Терренс, дрожащими руками крепко вцепившись в руль машины. – Походу, Роуз реально решил покончить с собой.

– Черт возьми, я не думал, что все будет настолько сложно! – резко хлопает себя по лбу Даниэль. – Думал, мы с девушками приедем к нему, спокойно обо всем поговорим и убедим все рассказать. Но похоже, мы уже ничего не сможем сделать…

– Нет, Дэн… – качает головой Терренс, уставив взгляд в одну точку. – Нет! У нас еще есть время! Мы не можем потерять его и не потеряем!

Терренс резко переводит взгляд на Даниэля.

– Я поеду к Питеру домой прямо сейчас, – уверенно заявляет Терренс, быстро пристегнув ремень безопасности. – Не дожидаясь Джессики и Хелен.

– Да, надо ехать без них, – уверенно кивает Даниэль. – Если мы потратим еще пару часов, то Питер успеет покончить с собой.

– Нет, мы должны успеть! Буду ехать настолько быстро, насколько позволяют правила.

– Не будем терять ни секунды! Мы не должны позволить Питеру сделать какую-нибудь глупость и потерять его! Я не прощу себя, если так просто позволю ему умереть.

– Я тоже… – Терренс хочет встать ключ в замок зажигания и завести машину, но обнаруживает, что уже успел сделать это до звонка Питера. – Поедем по короткой дороге, по которой сможем быстро добраться до его дома.

– Да по какой угодно! – довольно тяжело дыша, чуть громче восклицает Даниэль. – Лишь бы приехать вовремя и силой отобрать у него все, чем он может убить себя. Мы и так слишком долго откладывали эту поездку из трусости, но сейчас пора сделать это.

– Черт возьми, хоть бы ничего с ним не случилось… – умоляет Терренс, на секунду прикрыв глаза. – Хоть бы ничего не случилось…

Терренс включает первую скорость на коробке передач, быстро выезжает с парковки задним ходом, разворачивает машину и заезжает на огромное шоссе. А пока МакКлайф-старший давит на гашетку настолько сильно, насколько это позволяют правила дорожного движения, он и Даниэль искренне надеются, что они успеют приехать вовремя и успеют спасти Питера от того, что он собирается сделать.

***

Терренс и Даниэль довольно быстро добрались до высотного здания, в котором расположена квартира Питера, страшно боясь, что могут не успеть спасти своего друга. Чем ближе они подъезжали к нужному месту, тем сильнее ими овладевало нехорошее предчувствие. Оставив машину на небольшой парковке, на которой уже стоит несколько машин, Терренс выключает мотор и пулей выходит из машины вместе с Даниэлем. После чего он одним нажатием на ключ запирает ее, уже не обращая внимания на то, что на его полуразбитую машину удивленно уставляются все, кто проходит мимо. Включая и двух пожилых женщин, которые сидят на скамейке рядом со входом в здание и видят, как друзья Питера приехали сюда. И которые говорят им что-то, на что парни не обращают никакого внимания.

– Ох, не знаю, как ты, приятель, но у меня какое-то плохое предчувствие, – прислоняясь спиной к стенке лифта, с тревогой на душе признается Даниэль.

– У меня тоже, – прислонившись спиной к противоположной стенке лифта и задрав голову к верху, тихо отвечает Терренс. – И мне немного страшно из-за того, что я никогда не имел дело с такими людьми, как он. Которые хотят покончить с собой…

– Если честно, то я не уверен, что смогу спокойно смотреть на то, что можем увидеть, если Роуз уже успел изрезать себя. Не знаю, смогу ли я собраться, преодолеть ступор и сделать все, чтобы помочь ему.

– Я тоже не уверен, что смогу на это смотреть, но мы должны сделать это. Ты же знаешь, что я ехал настолько быстро, насколько возможно. И нам повезло, что на дорогах не было пробок, и мы довольно быстро добрались сюда.

– Знаю… – Даниэль задирает голову к верху, вздыхает и проводит рукой по своему лицу. – Но у меня мурашки бегут по коже, пока я думаю о том, что мы можем Питера с изрезанными руками.

– Давай надеяться, что мы успели вовремя и еще сможем позвонить в скорую. Я понимаю, что это тяжело, но мы должны быть сильными ради нашего друга.

– Ты прав… Абсолютно прав…

После того как лифт через несколько секунд останавливается на нужном этаже и раскрывает свои двери, Даниэль с Терренсом пулей выходят из него и проходят еще некоторое расстояние по многим коридорам, в которых можно увидеть много дверей с цифрами, обозначающие номер каждой квартиры. Друзья довольно быстро подходят к той двери, за которой находится квартира Питера. Предполагая, что они могут увидеть там все что угодно, даже самое худшее и противное, Даниэль и Терренс неуверенно переглядываются, и Перкинс нажимает на дверной звонок. Они несколько секунд ждет ответ, но не получают никакой реакции. Терренс пробует позвонить еще раз, но и на этот раз никто не отзывается.

– Черт, что там вообще происходит? – задается вопросом Терренс, нервно дрыгая ногой и держа руку на дверном звонке. – Давай же, Питер, открывай дверь! Открывай!

– Хм, странно… – слегка хмурится Даниэль, переминаясь с одной ноги на другую и начав часто дышать. – Он всегда очень быстро реагировал на звонок в дверь. Я ждал буквально несколько секунд до того, как он открывал мне дверь.

– Не удивлюсь, если нам придется вскрывать дверь. Мы должны попасть в квартиру любой ценой, если хотим спасти Питера.

– Может, его вообще дома нет, и он куда-то вышел?

– Ты же сам слышал, что сказали те бабули! Роуз уже несколько дней никуда не выходил, и никто его уже давно не видел. А уж эти дамочки явно знают все обо всех.

– Ах да, вылетело из головы… – хлопает себя рукой по лбу Даниэль. – Идиотское предположение…

– Черт возьми, Роуз, да открывай же ты, наконец! – чуть громче требует Терренс, еще раз нажимая на дверной звонок. – Мы знаем, что ты там! Открой дверь, приятель! Мы с Перкинсом хотим с тобой поговорить!

Терренс еще несколько раз звонит в дверной звонок, буквально дрожа от волнения, что овладевает им все сильнее. Но в этот момент Даниэль невольно бросает взгляд на дверную ручку и, округлив глаза, резко хлопает Терренса по руке.

– Подожди-подожди, Терренс, перестань звонить.

– В чем дело? – слегка хмурится Терренс, переведя вопросительный взгляд на Даниэля и перестав настырно звонить в дверь.

– Я тут подумал… – задумчиво произносит Даниэль. – Дверная ручка… А что если…

Даниэль подходит ближе к двери и осторожно давит на дверную ручку. Вследствие чего дверь совершенно легко открывается с легким скрипом. Терренс удивленно уставляется на нее, широко распахнув глаза, и переглядывается со своим другом, который выглядит потрясенным.

– Ну конечно, как же я сразу не догадался! – восклицает Терренс. – Хелен и Джессика ведь сказали, что Питер перестал запирать дверь, и они легко проникали в его квартиру.

– Я как раз об этом подумал, когда посмотрел на ручку, – признается Даниэль. – Полагаю, девчонки дали нам подсказку.

– Да уж… Насколько же у него сильная депрессия, раз он забывает запереть дверь и не парится, что сюда может зайти любой человек и что-нибудь стырить?

– Теперь мы знаем точно, что она очень сильная… Раз он начал регулярно резать себя. И делал это еще со школьных лет.

– Бр-р-р… – слегка вздрагивает Терренс. – Даже представить себе боюсь, насколько это больно.

В воздухе на пару секунд воцаряется пауза, а затем Даниэль неуверенно смотрит на Терренса и нервно сглатывает.

– Ну что? – неуверенно интересуется Даниэль. – Заходим?

– Да… – слегка дрожащим голосом произносит Терренс, полными ужаса глазами уставившись на дверь. – Заходим…

Даниэль очень медленно открывает дверь и заходит в квартиру первым. А следом за ним неуверенно следует Терренс, который и прикрывает ее за собой, чтобы кто-то еще не вошел сюда. Перед ними тут же предстает сделанный в мрачных тонах коридор, в котором творится полный беспорядок и разбросаны некоторые вещи. Верхняя одежда, ранее аккуратно развешанная на несколько крючков на стене, сейчас валяется прямо на полу рядом с несколькими парами обуви, многие из которых даже не очищены от грязи. Небольшой столик, на котором раньше лежали какие-то безделушки, перевернут вверх ногами и треснут пополам. Кроме того, здесь также можно увидеть треснувшее зеркало и несколько картин, раньше висевшие на стене, а сейчас валяющиеся на полу. Грязь все время прилипает к подошве обуви из-за того, что полы здесь очень грязные и уже давно не были хорошо помыты.

Парни широко распахнутыми глазами оглядываются по сторонам и искренне удивляются столь огромному беспорядку в квартире Питера. Все лежит где попало, а осколки некоторых вещей, которые надо было выбросить после того, как они разбились, лежат на полу, как будто так и должно быть. Кроме того, в квартире также стоит не очень приятный запах чего-то тухлого и давным-давно сгнившего.

– Бр-р-р, твою же мать… – сильно морщится Даниэль. – Это что вообще такое?

– Какой же здесь беспорядок! – восклицает Терренс. – Мы с тобой точно пришли к Питу домой? Такое впечатление, будто я приперся на помойку… Мало того, что здесь полный беспорядок, так еще и вонь стоит! Как будто здесь крысы сдохли! Или кошаки той женщины забрели сюда и все обгадили.

– Лично я начинаю сомневаться, что это его дом… – Даниэль подбирает с пола какую-то безделушку и пару секунд рассматривает ее. – Это совсем не похоже на Питера. Он всегда любил, когда у него дома все чисто и разложено по полочкам. И часто возмущался, что у меня дома творится хаос.

– Согласен… В этом плане он всегда был придирчив и терпеть не мог, когда на полу была хоть одна крошка.

– Верно… Помню, как Роуз грозился прибить меня, если найдет хоть одну крошку, когда мы с ним решили пожрать кое-что. Блондин каждый день убирался здесь и по несколько раз в день протирал всю пыль. Он бесился, когда что-то грязное и пыльное.

– Но сейчас он забыл о своих принципах и спокойно относится к этому бардаку. – Терренс бросает взгляд на разбитый горшок с какими-то маленьким растением и землей, которые теперь валяются на полу. – Ох, конечно, я не настолько брезгливый человек, но мне кажется, это уже совсем никуда не годится. По-моему, у бомжей на помойке и то лучше, чем в этой квартире.

– Это ты верно отметил… Смотри, все, что раньше лежало на каких-то полках или столиках, валяется на полу. И… – Даниэль переводит взгляд на осколки разбитой вазы и удивленно уставляется на нее. – И всякие разбитые вазы…

– Не только… – Терренс замечает пару разбитых бутылок из-под какого-то алкоголя, валяющихся где-то в углу коридора. – Походу, девчонки были правы, когда сказали, что он выпивал и дома. Вон пара разбитых бутылок валяется…

– Кажется, в них был коньяк… – задумчиво предполагает Даниэль, слегка нахмурившись. – Очень хороший, кстати… Я и сам такой люблю… У меня дома есть пара таких бутылок…

– Неужели Роуз перестал бухать в клубах и начал поглощать алкоголь у себя дома?

– Черт, как бы он не стал зависимым от этого. А то я не удивлюсь, если слухи про его мать-алкоголичку были правдивы, и Питер верно идет по ее стопам и спивается.

– Надеюсь, что до этого дело не дойдет…

Терренс еще раз окидывает взглядом весь темный коридор, в котором горит очень тусклая лампочка, а затем решает снять свою кожаную куртку и повесить ее на крючок. А пока Даниэль тоже решает снять с себя куртку и оставить ее в коридоре, МакКлайф медленно проходит чуть дальше и продолжает осматриваться вокруг, заметно нервничая из-за того, что видит, и выдыхая и вздыхая немного реже из-за неприятного запаха, что стоит в квартире.

– Интересно, когда Питер в последний раз убирался здесь? – задается вопросом Терренс, немного отодвинув часть разбитой вазы, стоящей в одном из углов, и увидев там заметную паутину. – Пауки уже начали плести паутину… Не удивлюсь, если здесь и тараканы бегают.

– Бегают, – отвечает Даниэль, бросив взгляд вниз, увидев, что в нескольких метрах от него пробегает что-то маленькое светло-коричневого цвета и заметив еще одного таракана, который ползет по стене. – Вот я уже вижу одного… И еще один таракан ползает по той стене…

– Да уж… Все слишком запущено… Не думал, что депрессия способна так угнетать человека, что он даже не хочет прибраться дома и готов жить в грязи и с тараканами. – Терренс видит на полу грязные и мятые футболки, безрукавки и несколько пар джинсов и подбирает пару вещиц, которые рассматривает с неким отвращением, морщась от их неприятного запаха. – Ох, Питер хоть бы свои шмотки постирал… Воняют как смесь тухлых яиц и пота…

– Это точно… – морщится Даниэль, прикрыв нос рукой, когда он принюхивается к одной из футболок, которую подбирает после того, как случайно наступает на нее. – Он никогда не был вонючим скунсом и всегда следил за собой. Но это, пардон, ужас! Черт возьми, я сейчас точно задохнусь!

– Слушай, я пойду открою все окна… А иначе мы сбежим отсюда уже через пару минут.

И пока Терренс заходит в каждую комнату и распахивает каждое окно, которое открывается с тихим скрипом из-за того, что они все довольно старые, Даниэль медленно идет на кухню и начинает осматриваться.

– Не нравится мне все это, приятель… – задумчиво говорит Даниэль. – Вот уж не думал, что все настолько запущено.

Даниэль неуверенно приоткрывает некоторые шкафчики, в которых не находит практически никакой еды, но зато видит здесь множество крошек чего-то мучного. Кроме того, в некоторых шкафчиках можно увидеть рассыпанные банки кофе, гречки, риса, макарон и каких-то острых специй. Кое-что падает прямо на него после того, как он едва раскрывает один из них.

– На кухне тоже полный беспорядок, – добавляет Даниэль, будучи потрясенным после всего, что он видит, и стряхивая с себя все, что упало на него. – В шкафчиках все перевернуто и рассыпано…

Терренс приходит на кухню и сразу же бросает взгляд на раскрытый полупустой холодильник.

– В холодильнике практически ничего нет, – говорит Терренс, берет бутылку молока, раскрывает ее, нюхает и тут же морщится, ибо то пахнет не очень хорошо. – Фу! Молоко давно прокисло и воняет!

– Каким бы огромным ни был соблазн сожрать что-нибудь, я бы не советовал это делать, – задумчиво отвечает Даниэль, раскрыв какую-то емкость с неизвестной ему крупой и поморщившись от ее запаха. – А иначе сильное отравление всей этой тухлятиной нам точно обеспечено. Мне что не хочется валяться в больнице и блевать каждые пять минут.

– Ты прав, лучше не рисковать, если не хочешь заработать расстройство желудка… – Терренс резко убирает бутылку молока в холодильник и закрывает его. – Да и в принципе здесь нечего жрать… Правда, блондину на это наплевать…

– У меня есть чувство, что он и сам не очень-то хочет жрать всю эту вонючую и просроченную отраву. – Даниэль достает из шкафчика небольшую коробку хлопьев и обнаруживает, что они уже давно просрочены. – Может, как раз из-за этого он так сильно и похудел и превратился в палку.

– Раз у него депрессия, то это вполне возможно…

Осмотрев еще несколько шкафчиков и получше изучив все, что в них лежит, Даниэль и Терренс медленным, неуверенным шагом покидают кухню и останавливаются в коридоре, все больше приходя в ужас от того, что они видят.

– Знаешь, когда мы сюда зашли, то мне стало как-то жутко, – признается Терренс и слегка округленными глазами осматривается вокруг. – Вся эта обстановка ужасает меня.

– Абсолютно согласен, – уверенно соглашается Даниэль. – Здесь стало как-то тоскливо… Хотя когда я раньше приходил к Питу домой, здесь было намного приятно находиться. Не знаю… Может быть, это из-за того, что здесь царит полный беспорядок и ужасно грязно. Может, если мы хорошенько здесь приберемся, то нам будет гораздо лучше.

– О, тоскливо – это еще мягко сказано. Вот бывают места, где тебе становится хорошо. А есть такие, которые заставляют тебя испытывать что-то плохое и угнетают. Вот сейчас квартира Питера заставляет меня чувствовать себя еще более паршиво, чем мне было вчера, когда мы с Ракель пытались удрать от тех типов.

– Ты прав, приятель… – Даниэль крепко обнимает себя руками и растирает их, чувствуя, что ему жутко холодно. – Бр-р-р, а еще здесь очень холодно… Я уже жутко замерз и буквально не чувствую пальцев.

– Да, здесь ужасно холодно… – уверенно соглашается Терренс. – Не только из-за открытых окон… Здесь уже было холодно.

– Удивляюсь, что Роуз еще не простудился, если у него целыми днями было настолько холодно, – недоумевает Даниэль, направляясь в комнату Питера. – И кстати, в его комнате тоже огромный беспорядок: постель не убрана, на полу валяются какие-то вещи, а на письменном столе, походу, лежит все, что у него есть.

Терренс тоже заходит в комнату Питера и быстро окидывает взгляд окружающую его обстановку.

– Потребуется очень много времени, чтобы разобраться с этим беспорядком, – предполагает Терренс. – И если это не сделаем мы с тобой, то вряд ли кому-то до этого будет дело. Ну… Может быть, только тем девчонкам…

– Это не обсуждается… – уверенно кивает Даниэль. – Питер уж точно не будет заниматься этим…

– Эй, кстати, о Питере… – Терренс резко переводит взгляд на Даниэля и разворачивается к нему лицом. – Мы с тобой осмотрели уже почти всю квартиру, но его нигде нет.

– Однако мы еще ванную комнату не проверяли! И я уверен, что он там! Больше ему негде быть! – Даниэль резко выдыхает. – Если только ему в голову не взбрела мысль выпрыгнуть из окна. Найти какое-нибудь местечко в городе и спрыгнуть с моста… Или взобраться на какую-нибудь башню и совершить свободный полет вниз головой.

– Перкинс, не говори глупостей! – хмуро бросает Терренс, скрестив руки на груди. – Лучше быстрее пошли в ванную комнату! Хватит уже прогуливаться здесь, как на экскурсии!

Терренс резко разворачивается и пулей направляется к ванной комнате, а Даниэль следует за ним. Оказавшись возле нее, они видят, что дверь закрыта, а когда МакКлайф-старший дергает ручку, то та не поддается.

– Черт возьми, заперто! – взволнованно восклицает Терренс.

– Эй, Питер! – громко восклицает Даниэль и стучит по двери. – Ты там? Открой дверь, приятель! Давай обо всем поговорим!

В этот момент Терренс бросает взгляд на дверную ручку и видит, что на ней болтается скомканный клочок бумаги.

– Эй, смотри, здесь записка, – говорит Терренс, быстро срывает записку с дверной ручки и разворачивает ее. – Наверное, от Пита…

– Надеюсь, это не то, о чем я сейчас думаю, – медленно выдыхает Даниэль и заглядывает в листок, что Терренс держит в руках.

– Боюсь, что да… Читай внимательно…

Опасения друзей полностью подтверждаются, так как это оказывается предсмертной запиской, которую Питер написал до того, как решил покончить с собой.

«Если вы сейчас читайте эту записку, значит, меня уже нет в живых… Я больше не могу жить той жизнью, которой жил все двадцать пять лет своей никчемной жизни. К сожалению, этот жестокий мир не принес мне ничего, кроме страданий. Никто никогда не узнает, почему я так поступил. Моя тайна, неизвестная больше никому, уйдет вместе со мной. Мне надоело жить и надеяться, что в моей жизни что-то поменяется в лучшую сторону. И я не могу смотреть в глаза тем, кого предал некоторое время назад. Я имею в виду своих близких друзей… Что стали для меня как братья… Они рассчитывали на меня, но я разрушил их мечты. Да, Даниэль и Терренс, я имею в виду вас. Я знаю, что вы читайте эту записку и еще раз прошу вас смириться с тем, что меня больше не будет с вами. Вы уже услышали все, что я хотел сказать, по телефону. Поэтому нет смысла строчить длинное письмо и в тысячный раз извиниться за все, что произошло. Мне очень жаль… Простите меня… И прощайте… Будьте счастливы…»

Читая содержимое записки, Терренс все больше распахивает свои ошарашенные глаза, а Даниэль с такими же глазами прикрывает рот рукой и качает головой. А затем друзья переглядываются между собой и одновременно переводят взгляд на дверную ручку.

– Это предсмертная записка… – ужасается Терренс. – Он попрощался с нами…

– Нет-нет, я не хочу в это верить! – тараторит Даниэль, резко мотая головой и ошарашенными глазами смотря то на взволнованного Терренса, то на запертую дверь. – Он не мог этого сделать! Мы не могли опоздать!

– Питер, сейчас же открой дверь! – громко стучит в дверь Терренс, немного тяжело дыша. – Питер, ты слышишь меня? Открой дверь! И выбрось любые острые предметы! Сейчас же!

– Не делай глупости, брат, прошу тебя! – громко умоляет Даниэль, похлопав по двери рукой. – Мы можем помочь тебе! Только скажи, что мы можем сделать!

– Черт возьми, неужели он уже предпринял попытку самоубийства? Питер! – Терренс отдает записку Даниэлю и со всей силы давит на дверную ручку, которая наотрез отказывается поддаваться.

– Походу, он запер ее изнутри, – предполагает Даниэль, тяжело дыша из-за возрастающего волнения и понимая, как от напряжения у него сводит все мышцы.

– У нас нет времени думать о сохранности вещей в этой квартире, – уверенно отвечает Терренс. – Мы должны ломать эту чертову дверь! Ждать, когда приедет слесарь, придется очень долго. Мы уже вряд ли успеем помочь Питеру.

– Кажется, эта дверь открывается от себя… – Даниэль кладет предсмертную записку Питера в карман своих джинсов и несколько раз хлопает по двери рукой. – Можно попробовать выломать ее ногой или налегать на нее всем весом.

– Я попробую первым…

Терренс налегает всем своим весом на дверь, но это не срабатывает, и он лишь получает небольшую боль в плече. Впрочем, мужчина не обращает на это внимания и пробует выломать ее еще раз.

– Давай-давай, приятель, не останавливайся, – подбадривает Даниэль. – Все двери в квартире Пита очень хлипкие. При желании ты можешь легко выбить их.

– Но с этой, походу, придется повозиться… – энергично растирая ноющее плечо, отвечает Терренс.

– Давай помогу. – Даниэль также налегает на дверь пару раз всем своим весом и терпит поражение. – Да уж… Придется потрудиться… Но мы обязаны сделать это.

Даниэль и Терренс по очереди или одновременно налегают на дверь всем весом или пытаются выломать ее ногой. Им приходиться повторить подобные действия несколько раз, прежде чем они понимают, что замок все больше становится хлипким, и им надо приложить чуточку усилий, чтобы сбить дверь с петель. В какой-то момент Даниэль со всей силой ногой бьет по месту под дверной ручкой – и дверь резко открывается. На пол с грохотом падают какие-то небольшие детали и некоторая часть замка.

Друзья буквально влетают в ванную комнату и мгновенно приходят в глубокий шок и ступор после того, что видят перед собой. Почти весь пол и часть стены испачканы кровью, кругом разбросаны разноцветные браслеты, некоторые из которых покрыты ярко-красной субстанцией, а где-то в углу валяется маленькая коробочка от лезвий, которые разбросаны по всей ванной. И на окровавленном полу лежит неподвижный и, казалось бы, не дышащий Питер. Рядом с его рукой лежит лезвие, которым он изрезал себя до полусмерти. Запястья покрыты огромным количеством крови, глаза плотно закрыты, а его обездвиженное тело стало мертвецки бледным. Одежда и пшеничные волосы мужчины также испачканы кровью, в которой он буквально тонет.

Терренс с ужасом во взгляде сильно вздрагивает и вцепляется в свои волосы, а Даниэль громко вскрикивает и обеими руками прикрывает рот. На несколько мгновений резко побледневшие парни впадают в ступор и не могут сдвинуться с места, лишь тяжело дыша и понимая, что то, чего они так боялись, все-таки произошло, и им не удалось вовремя спасти этого человека от гибели.

– Черт возьми, Питер! – громко вскрикивает Терренс и, отбросив все свои страхи в сторону, мгновенно подлетает к Питеру, падает перед ним на колени, аккуратно переворачивает на спину и слегка трясет за плечи. – Питер!

– Нет, приятель, что же ты наделал? – ужасается Даниэль, через несколько мгновений тоже подлетает к Терренсу, падает на колени перед умирающим Питером, тоже трясет его за плечи и хлопает по щекам. – Слышишь меня, Питер? Питер! Не вздумай умирать, слышишь! Не смей!

– Нет, Питер, ты не можешь умереть… – с ужасом во взгляде дрожащим голосом произносит Терренс и слегка хлопает бессознательного Питера по щекам. – Давай же! Давай!

– Черт возьми, неужели мы опоздали? – с широко распахнутыми глазами ужасается Даниэль. – Он реально выглядит бледным как покойник!

– Придержи язык, дебил! – громко и взволнованно бросает Терренс, попутно проверяя реакцию зрачков Питера на свет, а вскоре ему удается нащупать пульс на шее блондина. – Слава богу, он пока что жив! Пульс есть, но он очень слабый. Я едва могу прощупать его…

– Ох, сколько же он успел потерять крови? – нервно сглотнув и довольно тяжело дыша, задается вопросом Даниэль и окидывает взглядом всю ванну. – Она повсюду!

– И она все еще продолжает струиться! – Терренс бросает взгляд на одно из перерезанных запястий Питера и видит, что из глубоких ран на нем по-прежнему струится сильный поток крови. – Если он потеряет еще немного крови, то ему точно придет конец.

Терренс, довольно тяжело дыша и уже успев сильно испачкать руки кровью Питера, спустя пару секунд резко переводит взгляд на Даниэля.

– Даниэль, сейчас же вызывай скорую! – громко тараторит Терренс. – А я пока попробую остановить кровь хотя бы до приезда врачей.

– Э-э-э-э… – запинается Даниэль, находясь в глубоком ступоре.

– ПЕРКИНС, ЖИВО! – во весь голос вскрикивает Терренс. – ЗВОНИ В СЛУЖБУ СПАСЕНИЯ!

– Э-э-э… Д-д-да, да… Я уже звоню…

Даниэль резко поднимается на ноги и, ошарашенными глазами смотря на мертвецки бледного и жутко холодного Питера, с затрудненным дыханием пытается найти мобильный телефон в кармане не своих джинсах. В этот момент Терренс пытается хоть как-то поддержать жизнедеятельность своего друга, хотя из-за волнения тоже теряется на какое-то время и забывает, что нужно сделать для оказания первой помощи. А вскоре Перкинсу удается нащупать в кармане телефон, и он быстро набирает номер экстренной службы.

– Экстренная служба, чем могу помочь? – четко интересуется женщина средних лет.

– Пожалуйста, мэм, нам нужна скорая помощь… – взволнованно тараторит Даниэль, довольно тяжело дыша и чувствуя, как у него буквально подкашиваются ноги, а во рту все резко пересыхает. – Срочно… Мужчина, двадцать пять лет, попытка самоубийства…

– У пострадавшего есть пульс?

– Да… – Даниэль прикладывает руку ко лбу, а затем запускает руку в свои волосы. – Э-э-э… Да… Есть, но он очень слабый…

– Как много крови потерял пострадавший?

– Много… Очень много… Он буквально утопает в ней… И его руки по-прежнему кровоточат…

– Я вас поняла… Назовите адрес, куда мне нужно выслать бригаду скорой помощи.

Даниэль не сразу реагирует на вопрос и пытается немного восстановить свое дыхание. Но все же он быстро берет себя в руки и сначала называет неправильный адрес, а потом поправляет себя.

– Хорошо, я приняла ваш вызов, – спокойно говорит оператор. – Вы сможете смочить какие-нибудь ткани водой и обернуть ими запястья, чтобы остановить кровь до приезда медиков?

– Д-да… – дрожащим голосом отвечает Даниэль. – Сделаем… Сделаем… Только пришлите скорую прямо сейчас…

– Не беспокойтесь, сэр, я сейчас же пошлю карету скорой помощи по названому вами адресу.

– Спасибо большое… Мы ждем…

Даниэль отключает звонок, убирает телефон в карман на джинсах и облокачивается спиной о стенку, задирает голову к верху и прикрывает глаза, чувствуя, что от волнения и сильного потрясения его сердце колотится с бешеной силой.

– Скорая сейчас будет… – тихо сообщает Даниэль и нервно сглатывает. – Сказали обернуть его запястья в мокрые тряпки…

– Хорошо, – собранно произносит Терренс.

А смотря на ярко-красную кровь, Даниэлю внезапно становится плохо. Он понимает, что его начинает немного тошнить от вида этой субстанции, которой испачкан весь пол, стены и даже часть ванной, и чувствует, как у него начинает кружиться голова. Ему трудно устоять на ногах, а в горле образовывается комок, которые никак не удается проглотить. Мужчина уже чувствовал себя нехорошо после того, как увидел такое огромное количество и мертвецки бледного Питера, лежащего на полу со вскрытыми венами. Но он буквально заставлял себя забыть об этом и помнить, что обязан помочь другу, которого в той или иной степени предал. Однако сейчас Перкинс больше не может бороться со своим состоянием и понимает, что именно из-за вида крови он вот-вот готов потерять сознание. Тем более, что у него перед глазами все становится немного размытым, а он сам чувствует жуткую слабость, что становится все сильнее.

Даниэль какое-то время так и прислоняется с прикрытыми глазами и задранной головой и не слышит Терренса. Который сильно хмурится, когда в какой-то момент видит, что его друг стал безучастным к происходящему.

– Даниэль, чего ты стоишь как истукан? – возмущается Терренс. – Давай уже делай что-нибудь! Или ты думаешь, что я буду один поддерживать жизнедеятельность Роуза и не давать ему умереть? Перкинс! Я с тобой разговариваю! Ты вообще слышишь меня?

Наверное, резко побледневший Даниэль так бы и не отреагировал и продолжил бы бороться с желанием упасть в обморок. Но возмущенный бездействием своего друга Терренс резко поднимается на ноги, подлетает к нему и встряхивает, крепко взяв за плечи.

– Выходи из ступора! – громко требует Терренс. – Хватит стоять здесь столбом! Сейчас же просыпайся!

– Секунду, приятель… – вяло произносит Даниэль, приложив руку ко лбу, дыша слишком уж тяжело и будучи едва способным стоять на ногах. – Секунду… Мне что-то не хорошо…

Тут Даниэль начинает резко сползать по стене с едва уловимым для уха стоном. Однако Терренс не дает ему окончательно упасть на пол и крепко хватает под руки, округлив глаза и издав негромкий вдох.

– Эй-эй, Перкинс, ты чего! – восклицает Терренс. – Совсем что ли обалдел? Эй!

Терренс несильно хлопает Даниэля по щеке, пока его друг буквально зеленеет и довольно тяжело дышит.

– Так, Даниэль, только не вздумай здесь в обморок свалиться! – громко требует Терренс и сильно встряхивает ослабевшего Даниэля за плечи. – Слышишь меня! Перкинс! Я не могу все делать один!

Терренс тихонько рычит.

– Мне что, теперь и тебя надо в чувства приводить? – возмущается Терренс. – Нашел время в обмороки падать!

– Все нормально… – тихо произносит Даниэль, немного тяжело дыша и прикрыв рот рукой с чувством тошноты в горле. – Сейчас пройдет… Все хорошо…

– Дыши глубже, как можно глубже. Давай, приятель, только не забывай дышать… – Терренс сначала слегка хлопает Даниэля по плечам, а потом снова подхватывает парня под руки, ибо тот снова начинает сползать по стенке из-за слабости в ногах и головокружения. – Перкинс! Перкинс! Спокойно-спокойно! Слышишь меня! Эй! Не вздумай отключаться! А то ты выглядишь бледный как покойник! Оставайся со мной! Эй!

Терренс щелкает пальцами перед лицом Даниэля, выглядящего довольно бледным и чувствуя сильную тошноту в горле.

– Не вздумай отключаться! – тараторит Терренс. – Слышишь, что я говорю? Я уже вчера насмотрелся на Ракель! Мне хватало еще на тебя смотреть и приводить в чувства. Слышишь меня! Даниэль! Даниэль!

Даниэль слегка шатается, медленно выдыхая и крепко вцепившись в плечо Терренса одной рукой, хватается за голову другой рукой и резко встряхивает ею.

– Ох, дерьмо… – вяло произносит Даниэль. – Прости, чувак… Просто я никогда не видел так много крови… Для меня это непривычное зрелище… Мне уже лучше…

– Смотри, Перкинс, если ты грохнешься здесь в обморок и заставишь меня возиться с этим в одиночку, то ты пожалеешь об этом, – уверенно заявляет Терренс.

– Да не грохнусь я, успокойся… Все, мне уже намного лучше… Просто минутная слабость…

Терренс резко выдыхает и затем слегка хлопает Даниэля по плечам со словами:

– Так ладно, быстрее приходи в себя и помоги мне. Пройдись немного и найди что-нибудь, во что мы могли бы обернуть запястья Питера. Я вроде бы видел что-то подходящее в его комнате.

– Ну это без проблем…

– Быстрее-быстрее! Надо срочно остановить кровь!

– Да сейчас принесу!

Даниэль быстро выскакивает из ванной комнаты, а Терренс остается с Питером, будучи не в силах спокойно стоять на месте и нервно наматывая круги по всей ванне.

– Почему, Питер, почему? – недоумевает Терренс, тяжело дыша и сильно оттягивая волосы. – Почему ты так поступил? Мы же были готовы помочь тебе и не стали бы осуждать, если бы ты сказал, в чем дело! Черт, почему, почему?

Через минуту или полторы в ванную буквально влетает Даниэль с двумя полотенцами в руках. Тот забирает их, включает кран с теплой водой и смачивает полотенца. Перкинс снова окидывает взглядом всю окровавленную ванную комнату, кое-как привыкнув к виду крови. Впрочем, он по-прежнему выглядит напуганным и напряженным. В какой-то момент он бросает неуверенный взгляд на бессознательного Питера, смотрит на него пару секунд, медленно опускается перед ним на колени и дотрагивается до его плеча, похлопав по нему и несильно сжав.

– Черт, Питер, зачем ты это сделал? – с грустью задается вопросом Даниэль. – Почему ты все это время притворялся веселым и жизнерадостным в то время, как был далеко не в порядке? Почему не рассказывал, что с тобой происходит? За столько лет, что мы дружим, ты ни разу не намекнул на свои проблемы! Почему?

Однако Даниэль не слышит никакого ответа и может лишь услышать лишь сильным напором текущую из крана воду, и тяжелое дыхание его самого и Терренса, у которого слегка трясутся руки, пока он хорошенько смачивает оба полотенца. А когда он немного отжимает их, МакКлайф протягивает одно из них Перкинсу со словами:

– Обмотай его запястье на руке, что ближе к тебе. А я оберну запястье на другой.

Без лишних слов Даниэль и Терренс за несколько секунд плотно обматывают запястья Питера влажными полотенцами, которые мгновенно окрашиваются в ярко-красный цвет, впитывая в себя всю кровь, что вытекает из вскрытых вен. Конечно, друзья не уверены, что это поможет им остановить кровь, но они сделали то, что им сказал оператор экстренной службы, и теперь должны просто ждать приезда скорой.

В какой-то момент Терренс с медленным выдохом проводит руками по своему лицу, пока Даниэль, тяжело дыша, несильно обхватывает горло и пачкает свой серый свитер кровью, которая осталась у него на руках. Немного погодя друзья прислоняются спиной к стенке, задирают головы вверх и пару секунд ничего не говорят, лишь пытаясь восстановить свое дыхание и не обращая внимания на жуткий холод, что пронзает каждую клеточку тела.

– Черт, я думал, что сегодня будет спокойный денек… – с тяжелым дыханием признается Терренс. – Я все еще никак не могу прийти в себя после вчерашнего, а вот тебе еще одно потрясение…

– Знаешь… – тихо произносит Даниэль. – Конечно, я знал, что могу увидеть здесь что угодно и прийти в шок. Но что-то подобное…

Даниэль качает головой, затылком прислонившись к холодной стене.

– Я тоже не думал, что все будет настолько ужасно… – отвечает Терренс. – Но если бы мы знали о привычке Питера резаться, то могли бы сделать что-то, чтобы не дать ему изрезать себя…

– Я все больше начинаю жалеть, что мы не поехали сюда раньше. И жалею, что не обращал внимания на его странное поведение и не находил это подозрительным. Мы должны были заметить, что что-то не так.

– Однако должен признать, что он неплохо скрывал это. Если бы этот парень не умел притворяться, то я бы уже давно раскусил его и понял, что он лжет.

– Теперь мы знаем, насколько сильная у него была депрессия. – Даниэль быстро окидывает взглядом всю ванную, берет пару вместе лежащих повязок Питера неоновых цветов и рассматривает их, видя, что те уже успели испачкаться в крови, в которой они валялись. – А порезы тщательно скрывали все эти браслеты и повязки.

– Да уж… – Терренс подбирает один из браслетов более темного оттенка и рассматривает его. – И чтобы скрыть их, он был готов надеть на себя все браслеты и повязки, какие у него есть.

– Они закрывали все запястье… Я никогда не видел на нем один или два браслета. Их всегда было несколько.

– Ох, да что теперь говорить об этом, – устало говорит Терренс. – Уже слишком поздно жалеть и кого-то винить. Сейчас остается лишь надеяться на лучшее.

– Знаю… Это единственное, что мы можем сделать…

В воздухе на пару секунд воцаряется пауза, во время которой Терренс осматривается вокруг и в очередной раз приходит в ужас от того, что почти вся ванная комната испачкана кровью.

– Вот дерьмо, здесь столько крови… – задумчиво отмечает Терренс. – Весь пол, ванная, раковина, стены… Придется долго все это оттирать…

Терренс переводит взгляд на свои руки, а затем и на черные джинсы и свитер с закатанными наполовину руками, замечая, что они также полностью покрыты кровью.

– А еще у меня одежда и руки все в крови, – добавляет Терренс, рукой проводит по своей щеке и понимает, что на его лице тоже есть кровь. – И лицо, походу тоже…

– Я тоже весь в крови, – также осмотрев свои руки и одежду, отмечает Даниэль и нервно сглатывает. – Черт… Не знаю, как я буду все это выводить…

Даниэль переводит взгляд на рядом сидящего Терренса и быстро осматривает его с головы до ног.

– Ты хоть оказался умнее, ибо надел все черное, – добавляет Даниэль. – А у меня серый свитер, на котором хорошо видны пятна крови. И мне придется еще долго с такими ходить. Кто знает, сколько мы проторчим в больнице.

– У Питера не лучше с одеждой… – с грустью во взгляде отвечает Терренс, бросив взгляд на полумертвого Питера, лежащего на полу без сознания и практически не дыша. – Посмотри, он и сам весь в крови…

– Я вижу… – Даниэль бросает на Питера немного испуганный взгляд, а потом смотрит на Терренса, широко распахнув глаза. – Эй, как ты думаешь, мы все-таки успели вовремя? Или было уже слишком поздно? Мне не нравится его вид… Он жутко бледный и довольно холодный…

– Давай верить в лучшее… Но самое главное, что Питер дышит, и у него есть пульс. Значит, мы еще можем спасти его. Врачи должны уже скоро приехать.

– Только бы он продержался до приезда врачей… – тихо выражает надежду Даниэль и слегка сжимает плечо Питера. – Держись, приятель, скорая уже едет…

– Мы обещали, что не бросим тебя – и выполним свое общение, – мягко, но очень уверенно добавляет Терренс, похлопав Питера по другому плечу. – Потерпи, брат, все будет хорошо…