Семейные узы

Глава 21

Том и Энни провели вместе замечательный уик-энд. В пятницу они пообедали у Да Сильвано. В субботу отправились за покупками, и Том кое-что починил у нее в квартире. Вечером приготовили вместе обед, а потом занимались любовью при свечах. В воскресенье, прочитав «Нью-Йорк таймс», отправились в кино.

В «Мерсере» они встретились с Тедом, чтобы отпраздновать его освобождение от Патти. Не считаясь с последствиями, Тед бросил ее семинар. Он хотел одного — никогда ее больше не видеть, но когда принес заявление своему куратору, Патти его заметила, однако не сказала ни слова. Она пустила в ход все свои козыри, проиграла и знала это. Тед словно вновь родился на свет. Устав от соседей, он решил снять отдельную квартиру. Хотелось скорее вернуться к учебе. Он снова чувствовал себя живым и свободным.

За столом Тед выразил удивление, что все выходные пытается дозвониться до Лиз, но тщетно.

— Она в Лондоне, — заговорщическим тоном сообщила Энни.

— Что она там делает?

— Встречается с другом, — с загадочной улыбкой ответила она.

Лиз и Алессандро решили вместе провести там уик-энд. Энни поощряла эту мысль.

— Ты что-нибудь слышала от Кейти? — спросил Тед.

— Получила от нее е-мейл. Пишет, что все отлично. Видимо, я тогда напрасно так волновалась, — с облегчением призналась Энни.

Том тоже радовался, что у Кейти все складывается удачно.

— И я получил е-мейл. Но там почти ничего не было, просто привет, и что она меня любит. Когда она возвращается?

— Через несколько дней, — весело ответила Энни. Уитни оказалась права: надо позволить детям жить собственной жизнью. Тед выбрался из кошмарной ситуации с Патти. Лиз избавилась от Жана-Луи, а у Кейти все хорошо складывается в Иране.

— Лично я думаю, что ей не следовало лететь в Иран, — тоном недовольного старшего брата произнес Тед, но он никогда, даже в детстве, не был таким авантюристом, как Кейти.

— Может, это и не так, — великодушно отозвалась Энни. — Если все кончится хорошо, она многое узнает. Вернувшись, будет чувствовать себя увереннее и сможет принимать более правильные решения.

— Пол — отличный парень, но она его недостаточно знает, чтобы отправляться с ним в такую даль, — стоял на своем Тед. — Его культура — это целый мир, нам чуждый.

Энни и сама так думала, но ее радовало, что у Кейти все хорошо.

После ленча они с Томом отправились в кино. Энни выключила телефон, они прижались друг к другу, ели попкорн и с удовольствием смотрели фильм. Потом поехали домой. Когда готовили обед, Энни вспомнила про телефон, включила его, прочла сообщение и молча протянула телефон Тому.

— Что же делать? — в ужасе спросила она. То, что Кейти больна, это плохо, но куда хуже, что она отказывается улетать из Тегерана без Пола, а у того нет паспорта, и он не может вернуться.

— Ну и дела… — нахмурившись, протянул Том. — Надо бы позвонить родителям Пола и узнать, что они думают. Они знают все обстоятельства и лучше нас понимают ту семью в Тегеране. Может быть, дядя Пола просто блефует, чтобы оставить его в Иране?

Энни тотчас стала звонить. К счастью, мать Пола оказалась на месте. Энни прочитала ей сообщение Кейти. Бедная женщина пришла в ужас. Ее мужа не было дома, но сама она не стала ничего скрывать от Энни.

— Брат мужа много лет уговаривал нас вернуться. Мой деверь очень упрямый человек. Он может сколько угодно держать Пола у себя. — Она расплакалась. — Поэтому я и не хотела, чтобы он туда летел. Они не причинят ему зла. Просто они пытаются исправить нашу «ошибку» — ту, что мы привезли его в Штаты. И мне так жалко Кейти. Надеюсь, с ней будет все благополучно. Моя невестка — очень хорошая женщина. Я уверена, она вызвала врача и старательно за ней ухаживает.

— Кейти отказывается улетать из Тегерана без Пола, — объяснила Энни всю тяжесть положения и сказала, что перезвонит, когда мать Пола свяжется с семьей в Тегеране и узнает подробности.

Потом она обратилась к Тому:

— Как мне попасть в Тегеран? — Она растерялась и не знала, с чего начать, но Том должен разбираться в таких вещах.

— Нужна виза. На это уходит пара недель или даже больше. — Он наклонился, чтобы поцеловать ее. Энни так нуждалась в сочувствии. Том видел, насколько ей сейчас плохо. — Дай мне минуту подумать. У меня есть друзья в госдепартаменте. Возможно, они помогут.

Следующие три часа он провел у телефона, звонил разным людям, и двое из них обещали завтра попробовать что-нибудь сделать. Надо было получать визу в посольстве Пакистана, как это сделала Кейти, но Том объяснил, что речь идет о молоденькой американке, которая в Тегеране тяжело заболела, а у ее иранского спутника нет паспорта, и он не может с ней улететь. Их жизни ничего не угрожает, но все же Кейти и Пол оказались в очень тяжелой ситуации. Том сказал, что тетя американки должна попасть в Тегеран, потому что девушка не в состоянии лететь одна и ей требуется срочная медицинская помощь в Штатах. Он не знал, так ли это на самом деле, но надеялся, что это поможет получить визу немедленно. Кроме того, Том сообщил, что спутник Кейти — иранец, имеющий американское гражданство, и что его родители тоже граждане Соединенных Штатов, то есть дело идет не о внезапном романе с местным жителем. Молодые люди были в гостях у родственников в Тегеране, а потом Кейти заболела, и теперь семья молодого человека отказывается отпустить его домой.

Том понимал, что Кейти не стала бы просить Энни о помощи, если бы могла найти другой выход. Независимая по характеру девушка постаралась бы все сделать сама. Беспокойство вызывало и то, что ни Энни, ни Том не знали, чем в действительности больна Кейти и в каком она состоянии. До утра больше ничего нельзя было сделать. Энни не спала всю ночь. Для Кейти она послала короткое сообщение:

«Работаем. Держись. Прилечу, как только смогу. С любовью, Э.»

Потом она попробовала позвонить дяде Пола, но телефон не отвечал. Это еще больше встревожило Энни.

Когда в семь часов утра телефон наконец зазвонил, она в ту же секунду вскочила с постели. Один из друзей Тома позвонил в пакистанское посольство в Вашингтоне и объяснил, что просит о личном одолжении знаменитому журналисту, которому нужны две визы в Иран. Накануне Том не стал говорить Энни, что собирается лететь вместе с ней и что он просил две визы, а не одну. Зная этот регион, страну, обычаи, он понимал: Энни столкнется там с серьезными трудностями. Лучше, если с ней будет мужчина. Том очень хотел помочь ей и сейчас имел на это время.

Посол согласился выдать им визы в девять часов утра в тот же день. Оставалось только забрать визы из пакистанского консульства в Нью-Йорке и первым же рейсом улететь в Лондон. Им придется проделать тот же путь, что и Кейти. Посол Пакистана признался посреднику, который обращался к нему с просьбой, что сам желает скорейшего разрешения всех трудностей. Дело не носит политического характера и не грозит осложнениями. Никому не нужны проблемы в деле больной американской девушки, застрявшей в Тегеране, за которую хлопочет знаменитый журналист. Подобную просьбу о помощи они не могут игнорировать.

Когда Том сообщил Энни, что летит вместе с ней, она невольно ощутила чувство вины.

— Ты же не можешь все бросить и улететь! — воскликнула Энни. — Я сама справлюсь.

Ей не хотелось снова втягивать его в свои семейные дела. Он и так много для нее сделал — добился визы. Энни была ему бесконечно благодарна.

— Не говори глупостей, — твердо заявил Том. — Два года назад я был шефом информационного бюро в этой части света. Одна ты ничего не добьешься. Я лечу с тобой. Звони в аэропорт.

Том говорил так уверенно, так просто, что Энни не могла не согласиться. Конечно, с ним ей будет легче.

— Заберем визы по пути в аэропорт. Тогда мы успеем на полуденный рейс в Лондон.

Энни всей душой желала, чтобы так и вышло. Ей не терпелось скорее оказаться в Тегеране и самой увидеть, в каком состоянии Кейти.

Том позвонил к себе на работу и попросил отпуск по личным причинам на три-четыре дня. Энни заказала два места на лондонский рейс в час дня, позвонила к себе в офис, затем связалась с Тедом и рассказала о случившемся. Он очень расстроился. Оставалось только надеяться, что Кейти уже поправляется. Энни тоже на это надеялась. Тут раздался звонок от матери Пола. Она рассказала о разговоре с невесткой. Та сообщила, что у Кейти высокая температура и серьезное расстройство желудка, но ей уже немного лучше. Кроме того, Джелве объяснила, что они удерживают Пола потому, что он должен жить в Иране, а не в Штатах. И добавила, что они пытаются исправить ошибку, допущенную родителями мальчика. От этих слов матери Пола стало еще горше.

Энни уложила небольшую сумку, которую можно взять с собой в салон. Прихватила шарфы и платки, чтобы покрыть голову. Через час они уже мчались к посольству Пакистана. Отец Пола позвонил Тому и подробно описал, как найти его родственников. Еще он сообщил номера паспортов Пола и номер телефона своего брата. Теперь у Тома и Энни было все необходимое. Осталось только попасть в Тегеран и понять, как там обстоят дела. Оба не сомневались, что Кейти никогда не обратилась бы за помощью, если бы сама могла справиться с возникшей проблемой.

Перелет в Лондон показался тяжелым и долгим. Тревога не давала Энни уснуть. Путь в Тегеран был еще длиннее. Том и Энни все время тихонько беседовали, строя разные предположения, опасались, что в семье Пола поняли: Кейти и Пол не просто друзья, у них серьезный роман. Энни особенно волновалась из-за того, что в полете не могла получать е-мейл от Кейти, так как телефон был выключен, но изо всех сил старалась держать себя в руках. В Хитроу она выяснила, что никакой почты от Кейти не поступало, и сама отправила ей коротенькое сообщение:

«Мы в пути. С любовью, Э.»

Ответа не последовало.

В аэропорту Имама Хомейни у них, как и у всех остальных пассажиров, взяли отпечатки пальцев. Иммиграционный контроль прошли легко. Том заказал два номера в отеле; предполагая, что придется провести в Тегеране несколько дней, он сумел все организовать наилучшим образом. Даже для Кейти заказал номер, на всякий случай.

Сначала Том предполагал обратиться в полицию, но потом передумал, боясь этим только навредить. Легальных оснований требовать помощи для Пола не было, тогда как его дядя имел полное право удерживать документы молодого человека.

Пройдя таможню, они взяли такси и отправились по адресу, полученному у отца Пола. Ни Том, ни Энни не знали, как отнесутся к ним в семье, по-дружески или враждебно. Одно ясно — там не все в порядке, раз юноша не может улететь из Тегерана. Энни все больше тревожилась из-за отсутствия эсэмэсок от Кейти. Ее ужасала мысль, что девушка больна сильнее, чем говорили. А если у нее что-то страшное, например, менингит? А если она уже умерла? Слезы наворачивались на глаза Энни каждый раз, когда очередная страшная мысль приходила ей в голову.

Включив «Блэкберри» в очередной раз, Кейти увидела, что батарейка полностью разряжена. Она не знала, что Энни уже в пути, и просто лежала на кровати, обдумывая сложившееся положение: она больна, у Пола нет паспорта, и он не может улететь из Ирана.

Джелве по-прежнему ухаживала за Кейти, была к ней добра и внимательна, приносила ей чай, рис, закуски, отвары трав, которые, по ее словам, способствуют излечению. Кейти уже чувствовала себя лучше. Она ломала голову над тем, как помочь Полу выбраться из Тегерана, но оба они не могли ничего придумать. Пол часто заходил посмотреть на Кейти и узнать, как она себя чувствует. Она сообщила ему, что от тети нет известий, поскольку батарейка в смартфоне села окончательно, — вот и все новости. Каждый раз, глядя на Пола, Кейти видела, что он очень угнетен и уже не надеется выбраться из этой ловушки.

Лежа у себя в комнате, она постоянно слышала адхан. Этот призыв муэдзина стал для нее привычным звуком — на восходе, в полдень, после обеда, на закате, ночью…

Из аэропорта до места назначения Том и Энни из-за многочисленных дорожных пробок добирались полтора часа. Они сидели на заднем сиденье такси. Энни была как на иголках. Еще в самолете стюардесса деликатно напомнила ей, что надо покрыть голову, и Энни накинула шарф. Пока она могла только молиться, чтобы с Кейти все было в порядке, чтобы болезнь не оказалась слишком тяжелой или даже смертельной, чтобы местные врачи не допустили обезвоживания. Энни так волновалась, что от страха у нее к горлу то и дело подкатывала тошнота.

Наконец такси остановилось перед большим, довольно несуразным домом. Они вышли. Взволнованная Энни даже не чувствовала усталости после долгого перелета. Ни на первом, ни на втором рейсе она не спала. Том шепотом напомнил ей, что следует держаться вежливо, терпеливо, уверенно и никого ни в чем не обвинять, как бы ни беспокоила ее судьба Кейти и Пола. Том намеревался действовать осторожно и держаться по-дружески, пока они полностью не разберутся в ситуации.

Он позвонил. Дверь открыла прислуга. Твердым голосом Том попросил разрешения увидеться с дядей Пола. Весь его вид излучал силу и решимость. Через несколько минут появилась Джелве, чтобы их поприветствовать. Обоим она показалась мягкой и доброй женщиной.

— Энни Фергюсон, — представилась Энни. — Я тетка Кейти и приехала забрать ее домой, — сообщила она, глядя прямо в глаза женщине, но не ощутила враждебности со стороны Джелве. Та улыбнулась. — Кейти прислала мне сообщение, что она очень больна, — смягчившись, продолжила Энни, обернулась к Тому и добавила: — А это Том Джефферсон, американский журналист. Мне бы хотелось увидеть Кейти и Пола.

Энни горела нетерпением поскорее увидеть племянницу и ее друга, но Джелве не спешила. А Энни едва держалась на ногах от страха. Прошло двое суток с тех пор, как она получила весточку от Кейти, и теперь Энни желала лишь одного — убедиться, что племянница жива.

— Ну конечно, — еще раз улыбнулась Джелве. — Кейти мне о вас много рассказывала. — И Джелве попросила их немного подождать.

Вместо нее к дверям подошел ее муж. Он поклонился американцам, пригласил их в дом, провел в гостиную и спросил, не хотят ли они что-нибудь выпить. Хозяин держался вежливо и гостеприимно. Он был очень похож на отца Пола. Энни едва замечала, что творилось вокруг, ей хотелось крикнуть, чтобы ее немедленно отвели к двум несчастным молодым людям. Однако она сдерживалась, помня о предупреждении Тома, что следует вести себя терпеливо, спокойно и воспитанно. Сейчас они находились в чужой стране и в чужом доме.

— Ваш брат сказал, что вы мне поможете, — прямо обратилась к хозяину Энни, но тот и не подумал спешить. От угощения гости отказались. — Я знаю, моя племянница больна, и не сомневаюсь, что вы очень хорошо заботились о ней. Однако мне стало известно, что вы забрали у Пола паспорт. Его родители очень огорчены этим. Хочу надеяться, что вы позволите обоим молодым людям улететь вместе со мной, — твердо заявила Энни, надеясь, что ситуация разрешится без борьбы.

— Пол и Кейти оба находятся в моем доме, — невозмутимо произнес хозяин. — Вашей племяннице с каждым днем становится все лучше. Она подцепила какой-то опасный вирус, но сейчас уже поправляется. Моя жена заботилась о ней. И мы, разумеется, вернем ее вам. Ее паспорт я забирал только в целях безопасности, чтобы она его не потеряла. — Энни промолчала, но усомнилась в правдивости этих слов. — С моим племянником дело обстоит иначе. Здесь его дом и его родина. Он часть этого мира, а не Америки. Много лет назад мой брат совершил ошибку — уехал из Ирана. Его сын должен жить здесь, в нашей семье. Здесь жизнь Пола будет счастливее. Мы хотим, чтобы он остался.

При этих словах сердце Энни сжалось от страха. Они с Томом видели, что дядя Пола говорит вполне искренне и считает, что действует во благо племянника. И что это не заговор и не злая воля. Был только неверный взгляд на вещи, ведь жизнь Пола уже крепко связана с Нью-Йорком, к тому же там жили его родители. Однако дяде не приходило в голову сомневаться в своей правоте. Гости не могли с ним спорить, Энни только хотела поскорее увидеть племянницу.

— А где сейчас Кейти? — едва сдерживая нетерпение, спросила она.

— Наверху, в своей комнате.

Хозяин с некоторым беспокойством посмотрел на Тома. У него создалось впечатление, что Том — важная персона, возможно, он даже опасен. Дядя Пола не ошибся. Том молча наблюдал за происходящим и пока не произнес ни слова.

— Она жива? — с ужасом спросила Энни. Что, если Кейти умерла, пока они летели сюда? Больше всего Энни боялась менингита, он так быстро убивает молодых людей. Но если бы это произошло, дядя Пола наверняка уже сказал бы ей. Страх туманил голову Энни и путал мысли. Ей сказали, что Кейти поправляется, но правда ли это?

— Ну конечно, она жива, — отозвался хозяин.

— Я должна ее видеть, — дрогнувшим голосом сказала Энни, из последних сил сдерживая слезы.

Том невольно подумал, что здесь, возможно, произошло еще что-то, кроме того, о чем написала Кейти в коротком сообщении. Родственники Пола могли догадаться, что его и Кейти связывает не только дружба, но и серьезные отношения, потому они и решили задержать его в Иране.

— Они совершили преступление? — прямо спросил Том у хозяина.

— Не публично, — заверил хозяин. Как только Джелве узнала, что Пол и Кейти не просто «друзья», она, конечно же, сразу сообщила об этом мужу. У нее никогда не было от него секретов. — Хотя они, по всей видимости, ближе друг другу, чем признались, когда приехали к нам. Мусульманина, который вступил в связь с западной женщиной, в нашей стране ждет суровое наказание. — Энни в ужасе стиснула руку Тома. — Пол был не прав, когда привез сюда Кейти и заявил, что они просто друзья. Но ведь они молоды и неопытны. — Хозяин добродушно улыбнулся гостям. — Союз между ними был бы неразумен. Пол должен остаться здесь, в частности, и по этой причине. Когда Кейти уедет, все наладится, Пол будет вне опасности. Я вернул Кейти ее паспорт, кредитную карту и дорожные чеки. Она может ехать. Уверен, она будет счастлива вас увидеть.

Энни испытала громадное облегчение. Этот человек не имел ни причин, ни желания удерживать Кейти в своем доме. Она была не заложницей, а гостьей, и с ней обращались соответственно.

— А мой племянник, — продолжал хозяин, — должен жить у себя на родине. Он не поедет с вами, а останется здесь.

Это заявление возмутило Тома.

— Вы хотите совершить ужасное по отношению к своему брату и его жене. Пол — их единственный сын. Вы разобьете им сердце.

— Может быть, это заставит их приехать на родину, — негромко возразил хозяин, который всегда мечтал о возвращении брата.

— Но ведь это нереально, и вы сами знаете. Они привыкли к Америке, у них там бизнес. Им трудно будет вернуться. — Дядя Пола согласно кивнул. — Я устрою мощный скандал, если вы сейчас же не передадите обоих молодых людей на мое попечение. И оба паспорта Пола тоже. Его родители хотят, чтобы он вернулся в Нью-Йорк, и просили меня привезти его.

Отчасти Том блефовал, но он не видел другого выхода. Дядя Пола имел полное право отказать ему.

— Я не уверен, что Пол хочет вернуться. Он очень привязан к своей родине и к нам — ко мне, моей жене, своим двоюродным братьям и дедушке.

Родители Пола значили для него еще больше, но Том не стал говорить об этом. Хозяин поднялся с места.

— Я провожу вас к Кейти, — с теплотой в голосе произнес он, как будто и они, и Кейти были его почетными гостями.

Через минуту все были уже наверху. Дядя Пола постучал в дверь и открыл ее. Кейти сидела на кровати, Пол — рядом с ней на стуле. Молодые люди о чем-то озабоченно разговаривали. Увидев входивших в комнату Энни и Тома, оба потеряли дар речи. Кейти просила Энни о помощи, но не ждала, что тетя тут же явится в Тегеран. С восторженным воплем племянница бросилась в объятия Энни. Пол благодарно улыбнулся Тому. Тот с ледяным холодом посмотрел в глаза хозяину дома.

— Мне нужны паспорта Пола, — ясным голосом произнес он. — Вы не можете задерживать его против воли. Я журналист и этого так не оставлю.

Наступило долгое молчание. Потом дядя Пола развернулся и, не ответив ни слова, вышел из комнаты. Он вернулся через пять минут с двумя паспортами в руках. Он очень хотел, чтобы Пол остался на родине, но отнюдь не желал становиться виновником международного скандала. Том может поднять шумиху в прессе, и было видно, что он так и поступит. Любовь дяди Пола к своей стране оказалась сильнее, чем его желание оставить племянника у себя. Битва за юношу была проиграна. Том победил. Дядя Пола скрепя сердце вручил ему оба паспорта.

— Благодарю вас, — спокойно произнес Том и сунул документы в карман куртки. Молодые люди изумленно наблюдали за этой сценой.

Том велел им немедленно собираться. Он не хотел давать хозяину шанс изменить решение. Энни осталась помогать Кейти, а Пол пошел к себе складывать вещи.

Все паспорта находились у Тома, он не собирался выпускать их из рук, ведь в этих документах заключалась свобода для Пола.

Через десять минут все с багажом спустились вниз. Кейти выглядела очень бледной и слабенькой. Джелве с мужем вышли проводить их. Оба они выглядели убитыми горем из-за того, что племянник все-таки решил уехать. Дедушки не оказалось дома, и Пол не мог с ним попрощаться. Братья находились в университете, а сестры по распоряжению отца сидели в своих комнатах и не показывались. Пол очень расстраивался из-за того, что и с ними не мог попрощаться как следует.

Энни искренне поблагодарила хозяев за заботу о племяннице, Кейти тоже выразила им свою благодарность. Джелве плакала, глядя на Пола. Она понимала, что больше его не увидит, и крепко обняла на прощание. Пол заметил слезы в глазах дяди, но тот не стал прощаться с племянником, а молча отвернулся, когда четверо американцев вышли из дома. Садясь в такси, Том с состраданием заметил, что Пол тоже плачет. Он думал о дедушке, которого больше никогда не увидит. Молодой человек с тоской оглядывался на дом своего дяди. Его сердце разрывалось между двумя культурами и двумя образами жизни. Ему нравилось в Тегеране, он любил свою семью. Он сердцем рвался сюда и в каком-то смысле хотел бы здесь остаться, но понимал, что это невозможно. Родители не пережили бы разлуки с ним. Кейти тоже заметила следы сомнений на его лице. Пол разрывался между двумя мирами и людьми, которых он любил и в Нью-Йорке, и в Тегеране. Какой бы мир он ни предпочел, ему всегда будет казаться, что он предал людей, оставшихся по ту сторону его выбора.

Пока ехали в отель, Пол все время молча плакал. Никто не сказал ему ни слова. Его страдания действовали на всех угнетающе. Том даже засомневался, правильно ли поступил, заставив Пола уехать вместе с ними. Вдруг он все же хотел остаться? Но когда подъехали к отелю, Пол последовал за своими спутниками, а потом искренне поблагодарил Тома за помощь. Тот выручил его и Кейти, которая по-прежнему была очень слаба. Сам Пол с тоской покидал Тегеран, но в то же время скучал по родителям.

Прямо из отеля они заказали билеты в Лондон. Самолет отправлялся через три часа. Никто не хотел задерживаться дольше. Багаж Тома и Энни еще раньше доставили в отель. Времени оставалось лишь на то, чтобы собрать все вещи и вернуться в аэропорт. Все обошлось без эксцессов, к большой радости Энни и Тома. Дядя Пола оказался разумным человеком. Энни все не могла забыть его тоскливый взгляд. Несомненно, иранские родственники любили Пола и искренне хотели, чтобы племянник остался на родине. Но тогда как же быть родителям Пола?

Сын позвонил им из аэропорта. Они испытали громадное облегчение и благодарность Тому за помощь. Оба понимали, что сам Пол мог бы не справиться с ситуацией, так как дядя обладал очень сильным характером и был способен подавить юношу своим авторитетом. Даже Тому не сразу удалось победить его. Журналист очень удачно сыграл на его любви к Ирану и нежелании устраивать публичный скандал в прессе.

В салоне самолета Кейти и Пол почти не разговаривали. Оба были измучены и невеселы. На взлете Пол с тоской смотрел на Тегеран, который покидал с тяжелым сердцем. Вскоре молодые люди начали дремать, а потом крепко заснули. Энни прикрыла их одеялами, вернулась к Тому, поцеловала его и поблагодарила за все, что он для них сделал. Странная получилась одиссея. Странная для всех.

После короткой остановки в Лондоне усталые путешественники пересели на рейс в Нью-Йорк. Кейти по-прежнему еле держалась, а ее спутники были как выжатый лимон — напряжение минувших суток давало себя знать. Однако на пути в Нью-Йорк все уже стали смотреть кино, пообедали, а Пол и Кейти тихонько о чем-то разговаривали.

Кейти только сейчас начала осознавать, насколько Пол разрывается между двумя мирами. В Тегеране перед отъездом ей вдруг показалось, что он все бросит и решит остаться. Оказывается, он чувствовал себя иранцем намного сильнее, чем считала Кейти. В нем соединялись верность и любовь к обеим странам — к Ирану и к Штатам, и это разрывало ему сердце.

Когда самолет приземлился, родители Пола ждали их в аэропорту. Увидев сына, мать расплакалась и сжала его в объятиях, лишь потом обернулась к Энни и Тому со словами горячей благодарности. Молодые люди с грустью смотрели друг на друга. Они многое пережили за эти дни и внезапно повзрослели. Оба увидели, насколько различны их представления о жизни и как важна для каждого культура его народа. Кейти была настоящей американкой, а душа Пола наполовину принадлежала мусульманской культуре Ирана.

Оба были испуганы тем, что с ними произошло, и понимали, что сами не сумели бы исправить положение. Они искренне благодарили Энни и Тома за спасение, и каждый мечтал оказаться у себя дома в собственной семье.

Прощаясь, Кейти легонько поцеловала Пола в щеку — впервые с начала их путешествия. Ни она, ни Пол не знали, означает этот поцелуй встречу или расставание. Они грустно смотрели друг на друга, и Энни казалось, что она слышит, как разбиваются сердца.