Серая мышка и потерянный маг

Глава 44

Я стояла в центре шторма. Вокруг летали клочки бумаги, вещи, осколки не пойми чего. Мать металась по комнате, громя и уничтожая всё вокруг, а мне было восхитительно плевать. Даже когда компьютер рухнул на пол с жалобным треском, и разъярённая женщина принялась скакать на нём, я осталась спокойна.

Всё перестало быть моим. Я – молчаливый свидетель бессмысленной агрессии чужого мне человека. К убитому компьютеру я испытывала больше жалости, чем к ней, ведь он был окном в реальный мир, но мне больше не нужно окно.

Обессилив, графиня де Сансильвани опустилась у стены и долго кричала на меня. Слова звучали так, словно я слышала незнакомый язык. Я смотрела на женщину, которая должна быть самым близким мне человеком, но оказалась настолько далёкой, что теперь замыкала список знакомых. Это неправильно, плохо. Так не должно быть. Мама – это важно, но такая… не знаю.

Окончательно разочаровавшись во мне, Арабелла поднялась и вышла, громко хлопнув дверью. Щёлкнул замок, и я осталась одна. Осторожно сделала шаг к кровати, потом ещё. Тишина звенела так громко, что мне начало казаться, что потолок может рухнуть мне на голову. Под ногами шуршали разорванные книги. Не знаю, чем маму разозлили религиозные мемуары, хрустели осколки битых статуэток ангелов, их она швыряла в стены с особой ненавистью. Зря не слушала, о чём она кричала, может поняла бы причину вандализма. Отреклась от веры? Разозлилась, что всё это не сделало меня святой?

Сев на кровать, я огляделась. Комната теперь похожа на заброшку. Кое-где штукатурка отвалилась. Жесть. Подтянув к груди колени, я обняла их и почувствовала, как в горле защипало. Слёзы разочарования размыли глаза и я, свернувшись калачиком, отпустила их.

Когда я успокоилась, за окном стемнело. Наверно в Донноверском сегодня вечеринка в честь возвращения команды. Мы не выиграли чемпионат, но выступили потрясающе. Блин, кому-то другому пришлось помогать Зене с документами. Это же я должна…

Потянувшись к карману, вытащила телефон. Мама забыла про него, потому что сама не пользовалась. Отчасти поэтому я была спокойна во время разрушения комнаты. Кликнув по иконке Дани, я надела наушник и попросила ИИ поговорить со мной. Он охотно согласился.

Дани говорил, и говорил, а я слушала приятный с едва уловимыми механическими нотками голос. Живой человек вряд ли выдержал бы столь долгий монолог, а программа может. Начал издалека, с какой-то бессмысленной ерунды, неизвестных мне фактов, но постепенно, плавно и ненавязчиво он включил в себе психолога, и я снова разрыдалась. Дани убеждал меня, в том, что не все отношения можно спасти, объяснил разницу между психотипами личностей и провёл анализ наших с мамой отношений. У меня не было сил спорить с ним, говорить я не могла, но ИИ чудом озвучивал мои мысли сам и отвечал на них.

Потрясающая программа. Его создатели – настоящие гении.

В середине ночи мне стало легче. Всё, что можно было выплакать, я выплакала. Не без помощи Дани поняла, что сейчас с мамой мне контактов не наладить и единственный выход – разорвать отношения на время. С этим будут трудности, ведь я пока несовершеннолетняя. Лазейки есть, но мне не хотелось, чтобы у мамы были проблемы. В конце концов, она моя семья.

Спайк, Синди, Морган, девчонки с команды и даже некоторые парни прислали аудиосообщения и просто слова поддержки. Синди грозилась устроить похищение в духе боевиков и спрятать меня. Морган был более конкретным и сказал, что у него есть варианты, нужно лишь моё согласие. Как медийные личности они неплохо зарабатывали и предлагали взять на себя расходы за моё обучение, чтобы я продолжала, но это слишком щедро.

Больше всего трогали, конечно, сообщения от Спайка. Он послал их сотню, наверно. Злился, извинялся, тоже грозился меня украсть и увезти к себе, к морю, а то и дальше, куда я захочу. Потом обещал, что сделает всё, чтобы мама приняла наши отношения, начал говорить, что искал в сети, как запечататься, чуть позже отчитался, что это была так себе идея и слава силам. Не знаю уж, нашёл он про побочные эффекты или Морган мозги промыл, но запечататься я ему не позволю. Точно не ради мамы.

Сообщения закончились только к рассвету.

Но едва я закрыла глаза, дверь снова распахнулась.

– Эксмирандея, – на пороге высохшая фигура матери, облачённая в чёрное шерстяное платье, с воротом, доходящим до подбородка, длинными рукавами и подолом, скрывающим не только ноги, но и носки туфель.

О, я отлично знала этот наряд – облачение для марафона молитв и или нравоучений. Чего я не знала, так это что за узкая коробка в её руках.

– Вставай, дитя. Нам пора идти в часовню.

– Не хочу, – чудом успела спрятать телефон. – Меня не спасти и всё такое. Можешь не напрягаться.

– Буду. Пусть вложили семя в меня насильно, но я обязана дать своему греховному чаду шанс очистится. – Она подняла коробку. – Помоги мне, дочь моя.

– Нет, – заупрямилась я. – Хватит с меня. Наши отношения ненормальны, мама. Я не собираюсь подыгрывать тебе в этом безумии в надежде получить одобрение, потому что что бы я ни делала, чем бы не занималась и каких бы успехов ни добивалась, тебе всегда будет мало! Просто признай, что я для тебя лишь повод строить из себя мученицу, кричать на все стороны о том, как тебе трудно живётся! Но это ложь! Я не проблемный ребёнок! Замкнутый и послушный, но у всего есть предел! Я хочу нормальной жизни, здоровых отношений и если ты не можешь дать их мне, на этом и закончим!

Сама не заметила, как распалила огонь злости. Слова Дани сплетались с моей собственной обидой. Возможно, я сказала бы грубее и больше, но сдержалась. В конце концов, она осталась моей мамой.

– Как ты смеешь?! Разговаривать так со мной! С той, кто несмотря на ненависть к твоему-демону отцу, выносила и родила тебя?! Это греховная плоть, да? Она взывает к запретному? Молодой демонёнок заставляет желать его сладостных прикосновений?! Ну, так я тебе скажу, о ты получишь от него – отвержение и насмешки! Как я, когда решилась открыться его наставнику. Ну, ничего! Я охлажу горячую плоть. Помогу смирить себя, Эксмирандея, – мать вытащила из футляра длинную плётку. – На колени, грешница. И да поможет тебе, Равновесие!

– Ты с ума сошла?! – я отскочила. – Убери это немедленно!

– Я сказала на колени или мне придётся просить помощи прислужников храма. Похоть должна быть изгнана из твоего тела! – Мама со свистом замахнулась, но в этот момент вошла горничная.

– Графиня де Сансильвани, у вас просят аудиенции, – она протянула маме визитную карточку гостя.

Пресвятая Еванхрелина!

Кто бы ни пожаловал, я пошлю ему цветы, когда выберусь. А я выберусь, даже если придётся прыгать из окна!