Сердце для киборга

Глава 5

Что-то липкое и противное мажет по щеке. Тянется скользкой дорожкой к виску и замирает на ее волосах. Слышится резкий вдох. Словно это, этот, ее нюхает. А потом блаженный выдох.

— Какая сладкая!

Голос сиплый чужой до отвратительного неприятный. Тошнота подкатывает к горлу.

— Хорошая девочка. Пойдем со мной.

Ее резко сграбастывают и начинают тащить за собой. Она упирается. Тело наконец-то размораживается. Но кричать по-прежнему не может. Пытается укусить незнакомца за палец и, кажется, ей даже это удается.

— Дрянь кусачая!

Шипит псих и щеку ее резко опаляет болью, она летит на пол и одновременно с этим дверь распахивается. Все остальное происходит как в тумане. Тот, кто пришел на ее спасение, действует быстро и без проволочек. Но другой опасный, дикий похоже не уступает в скорости и ловкости. Если не превосходит.

В кромешной тьме она различает лишь едва слышный шорох одежды и звук быстрых движений. Грохает оконная рама. Доносится звук падения о землю. Она видит, как второй силуэт тоже подбегает к окну, видимо, чтобы продолжить погоню. И психика снова не выдерживает. Остаться сейчас одна она просто не в состоянии.

— Стой! Не уходи!

Вместо крика — слабый шепот. Но он слышит. Замирает. Ударяет кулаком о оконную раму и разворачивается. Потом подходит к ней, присаживается на корточки и протягивает руку.

— Дай посмотрю. Больно? Тошнота есть? Головокружение?

Он обследует ее как заправский доктор. Ее личный охранник. Конечно, она сразу его узнала. Как только он появился в дверях. По силуэту ли? Движениям? Или просто знала, что придет. Верила. Почему? Непонятно.

Лейла машет головой, вцепляется в его ладонь как маленький перепуганный ребенок, что в любой непонятной ситуации ищет поддержку взрослых.

— Что это было?

Кто это был? Вертится в голове еще один вопрос. Но он слишком пугает. Произнести его вслух не получается.

— Все хорошо, — мужчина не отталкивает и руку не выдергивает. — Просто грабитель. Не волнуйся. Нужно осмотреть твою травму.

Она снова трясет головой. Нервное потрясение слишком велико.

— Это не просто грабитель. Он меня… Он меня…

Голос срывается и жалкий всхлип сдержать не удается. Ладонь мужчины крепко сжимает ее пальцы. Почти до боли. Еще немного и, кажется, раздастся хруст.

— Что он сделал?

— Он… меня… лизнул…

Слова даются с трудом. Всхлипы становятся громче. От стыда хочется спрятаться под кровать, но в то же время страх не позволяет. Вот сейчас он рассмеется, и история об этом быстро разлетится по всему дому. Зачем она ему только рассказала?

Девушка отчаянно сжимает зубы и выдыхает от удивления, когда сильные объятия окутывают со всех сторон. Над ней никто не смеется и даже не собирается.

— Где он тебя лизнул?

Голос мужчины звучит спокойно, но чувствуется в нем столько скрытой угрозы, что будь она направлена против нее, давно было бы пора убегать. Но этого не ощущается.

— По щеке, а потом в висок. И еще волосы мои понюхал. Вот здесь. Это было так… отвратительно.

Язык развязывается сам. Кажется, если поделиться подобным — станет легче и это действительно происходит. По крайней мере страх, сковывающий по первости, отступает. И зубы уже не отбивают дробь.

— Здесь?

В следующий момент что-то теплое и влажное касается ее щеки. Девушка вздрагивает, замирает и, похоже, перестает дышать.

— И здесь?

Мужчина чертит губами влажную дорожку по ее лицу, словно пытается смыть, очистить ее кожу от прошлых касаний. Лейла хватается пальцами за его рубашку в непонятной попытке. Оттолкнуть? Притянуть?

— А еще здесь?

Губы касаются ее волос, выдыхают жаром в макушку и по всему тело разливается тепло. Смывая прежнее оцепенение, изгоняя ужас, лишая страха.

— Что ты делаешь? — бормочет она, находясь в каком-то пограничном состоянии.

— Лечу.

Он продолжает целовать ее волосы, нежно касается лица, скул, подбородка. Не трогает лишь губы. И это распаляет только сильнее. Хочется самой нарушить запрет. Прижаться к нему своими. Впиться страстным поцелуем. Пройтись влажным языком. Она начинает мелко дрожать, не понимая, что это. Отходняк от пережитого стресса. Или возбуждение, вызванное почти невинными касаниями.

— Хватит.

И вопреки словам сильнее вцепляется в его футболку. Притягивает к себе. Тает.

Все заканчивается так же внезапно, как началось. От нее отодвигаются и холод окружает. Руки беспомощно зависают в воздухе, а в следующее мгновение дверь в ее спальню распахивается и на пороге помятый после сна появляется отец.

— Лейла, детка, все в порядке?

Мужчина бросается к ней, заключает в крепкие объятия, правда не такие как предыдущие, и гладит по голове трепетно и с содроганием. Девушка все еще в растерянности, не понимает, что произошло. Что это было? Кто это был?

— Папа в моей комнате кто-то был, — наконец озвучивает вертящуюся на языке мысль.

Говорить о том, что делал странный пугающий тип не хочется. Поэтому искоса она поглядывает на охранника. Который молчит и вновь напоминает не более чем обычный интерьер мебели. Может быть его недавняя горячность ей просто показалась. Она сейчас в таком шоке, что не удивительно.

Тем временем отец отстраняется. Заглядывает ей в глаза и произносит медленным очень убедительным голосом.

— Лейла — это был всего лишь обычный вор. Мы усилим охрану. Тебе не о чем волноваться.

— Но папа…

Отец прерывает ее выразительным взглядом. Охранник по-прежнему молчит, не шевелится и возможно даже не дышит. Но это вряд ли. Все же он человек. Как бы там ни было.

— Лейла, ложись спать. Ты устала. А завтра мы поговорим. Если захочешь.

Она кивает, потому что действительно ощущает себя физически и морально вымотанной. Дожидается, когда ее комната опустеет. При этом наблюдая за действиями охранника, который подходит к оконной раме, проверяет ее на прочность, еще раз осматривает всю комнату, заглядывая даже под кровать. Такое поведение не то что настораживает. Вызывает озноб, пробегающий по спине. А выходя даже не удостаивает ее взглядом. Впрочем зачем? Оно, итак, понятно.

В полной тишине и одиночестве девушка бухается обратно на кровать, тонет в приятной мягкости матраса и старается не думать. Удивительно, но это у нее получается, хотя, казалось бы, ужасы сегодняшней ночи никак не дадут уснуть. Но засыпает она достаточно быстро. И мысль о том, что ее охранник рядом, прямо за стенкой, здесь совсем ни при чем. Она в этом уверена.

На утро все произошедшее кажется сном. Пугающим и нереалистичным. Но Лейла понимает — это ей не приснилось. Сама ситуация вызывает море вопросов. И пока чистит зубы, она раздумывает, кому бы их задать. Отец явно не вариант. Он до сих пор считает ее неразумной глупышкой, которую необходимо как можно скорее пристроить в добрые руки. Иначе ведь пропадет.

Лейла с таким подходом категорически не согласна. Но кто ее будет слушать? Вот если бы мама была жива…

Резко сплевывает зубную пасту, полощет рот и гонит болезненные мысли прочь. А когда выходит в коридор, едва не подпрыгивает на месте. Огромная фигура охранника слишком внезапно оказывается рядом. Он что тут так и стоял всю ночь? Накатывает странное смятение и щеки начинают расцветать яркими красками.

Ужасы прошедшей ночи тут же тонут, поглощенные новыми жаркими и очень развратными воспоминаниями. То, что он делал с ней в комнате. То, как целовал. Как мягко шептал на ушко. Как… Голова совершенно не слушается и голос разума теряется в красочном круговороте картинок.

Зачем она вообще об этом думает? Думает ли он об этом?

Лейла кидает незаметный (по крайней мере она так думает) взгляд на суровое, жесткое лицо. Но оно ничего не выражает. Ни тени эмоций. Ни грамма волнения. Словно ничего между ними прошлой ночью и не было. И это ранит сильнее, чем хочется верить.

Внутри нарастает неприятное чувство. Впрочем, думать откуда растут его ноги, девушка тоже не собирается. Слишком много чести для безродного дворового пса. Он ее не замечает. Отлично! Она тоже так умеет! И кто в конце будет кусать локти — это еще огромный вопрос.

— Твоя рожа просто отвратительна!

Глупо не сдерживается от острого словца, когда проходит мимо и со всей силы наступает пяткой на уже набившие оскомину ботинки. Конечно странно, если бы он стал ходить по их дому в тапочках. Опять же подобная обувь совсем не практична в плане особенностей его работы. Но даже эта мелочь невероятно раздражает.

В молчаливом безразличии он идет следом. Не человек. Робот настоящий. И то, что было ночью, ускользает все быстрее и быстрее. Скорее всего подобное ей просто привиделось. Померещилось под напором ужасной, будоражащей реальности. Наверняка одна из хитроумных штучек мозга, на которые тот безусловно способен.

В кабинете отца все дышит тишиной и покоем. Как и сам мужчина, напоминающий огромную нерушимую глыбу. Лейла и сама понимает, что, придя сюда, поступает глупо. Но поделать ничего не может. Если не разберется и не поставит точку — ночное происшествие вместе с его участником станут являться в кошмарах. Она себя слишком хорошо знает.

— Что тебе надо доча?

Мужчина отрывает взгляд от стола, на котором до ее внезапного и явно нежданного вторжения изучал какие-то бумаги. Безусловно важные. Сегодня он от чего-то решил остаться дома. Хотя обычно предпочитал работать в офисе. Сей факт добавляется в копилочку тревожных открытий.

— Хочу поговорить о прошлой ночи!

С вызовом девушка плюхается в огромное кресло, которое скрадывает ее с головой. Охранник встает рядом и это нервирует. Мог бы остаться там, позади, вне поля ее видимости. Так ей было бы легче.

Ловит себя на позорной мысли и чертыхается. С какой это стати она должна его хоть как-то стесняться? Не бывать этому! Никогда! Но близость мужчины действует вопреки ее желаниям. Не заводит, а от чего-то успокаивает. От нахлынувшего и такого забытого чувства комфорта язык развязывается сам. Поэтому в ответ на глупое упоминание про вора, срывается.

— Пап, что происходит? Я же не дурочка! И там явно был не вор. И он явно пришел ко мне. Зачем?

Краем глаза замечает, как напрягается фигура рядом. Очень интересно. Похоже подозреваемых в ее списке добавилось.

— Лейла, девочка моя, — опять вступает отец. — Тебе совершенно не о чем волноваться. Поверь. Подобного больше не повторится. И ты можешь спать спокойно.

Некоторое время она пристально смотрит в такие же черные как у нее глаза. Потом выдыхает и поднимается. Странное дело, охранник рядом приходит в почти синхронное с ней движение. И, кажется, готов в любую секунду закрыть ее своей грудью.

Внутри все вздрагивает, замирает, а после стремительно летит в пропасть. Конечно. Ведь это его работа. А она о чем подумала? Об очередной глупости не иначе. Последнее время она их слишком много совершает. Может быть ей просто надо немного отдохнуть. Снять лишнее напряжение и повод как раз имеется.

— Пап, в следующие выходные у Ника день рождение, — бросает немного поколебавшись. — Ребята хотят снять домик в лесу. Ну, знаешь, там рядом озеро, можно будет поплавать, если погода конечно позволит.

Она выжидающе смотрит на отца, пока тот перебирает документы и тщательно о чем-то думает. Но не пустить ее, у него нет причин. Или она чего-то не знает?!

— Хорошо, — наконец выдыхает мужчина. — Но Дан, конечно, поедет с тобой.

— Это обязательно?!

Голос ее невольно становится писклявым и жалобным. Наверняка от охранника подобное не укрылось. Впрочем, ей нет до этого никакого дела. До этого без эмоционального куска металлолома. Даже цветок в горшке на подоконники и то выглядит более живым.

— Лейла, данный вопрос не обсуждается. Или ты едешь с ним или не едешь совсем.

И ей не остается ничего как сдаться. Правда, есть еще варианты. Устроить новой охране такую жизнь, что он сам от столь выгодной в денежном плане должности быстро откажется. А уж что-что, а избавляться от неугодных, в этом она профи.