Сердце горца

Глава 11

— Открывай дверь, Халиард!

Вопли сопровождались тяжелыми ударами в дверь. Ривен выскочил из постели, проклиная себя за глупость. Он слышал звуки, которые его встревожили, но никак не мог оторваться от Тэсс. И теперь, натягивая сапоги, все же надеялся, что его промашка не обойдется им слишком дорого.

— Мы попались, — прошептала Тэсс, выскакивая из постели и быстро обуваясь.

— Пока еще нет, дорогая. Мы успеем, если поторопимся. — Он пристегнул меч. — Хватай все самое ценное и прыгай в окно.

— Халиард! — ревел один из преследователей, ломая дверь. — Мы точно знаем, что ты там, нам сказала твоя эдинбургская шлюха.

— Мэри, черт бы ее побрал, — прошипел Ривен. — Я слишком мало заплатил ей за молчание.

Тэсс поняла, что чужой запах, исходивший от Ривена, принадлежал не какой-то незнакомой девице из местной таверны. Но сейчас не время для расспросов, их предали — и надо бежать. Забросив мешок с вещами па спину, бурдюк с вином через плечо и обмотавшись одеялом, Тэсс бросилась к окну. Одного взгляда вниз было достаточно, чтобы понять: Ривен выбирал комнату с расчетом на то, чтобы можно было легко спуститься через окно. К стенам примыкали разного рода хозяйственные пристройки, и по крышам можно было легко добраться до земли. Оттолкнув мешавший на пути стол, Тэсс, подобрав юбки, перебросила ноги через подоконник и повернулась к Ривену:

— Где встретимся?

— На заднем дворе кузнеца, — отозвался Ривен, сдвигая к двери всю мебель. — Лошадь в дальнем конце двора, седло рядом. Кузнец неглупый малый и давно понял, что дело пахнет заговором, поэтому не станет вмешиваться. Беги, я догоню тебя.

Тэсс осторожно выбралась из окна и ступила на соломенную крышу. Двигаться приходилось осторожно, и к тому времени, как Тэсс достигла земли, Ривен почти догнал ее. Она огляделась, определяя, в каком направлении двор кузнеца, и увидела стоявшую на ее пути женщину. Без сомнений, это и была Мэри. Болезненный укол ревности на мгновение пронзил сердце Тэсс: она поняла, что перед ней — прежняя возлюбленная Ривена. Цветущая, пышногрудая девица с такими соблазнительными формами, каких у Тэсс не было и в помине. Глядя на прежний предмет его вожделений, Тэсс всерьез засомневалась, что ей удастся долго удерживать Ривена. От этих мрачных мыслей се отвлек спрыгнувший с крыши Ривен.

На лице Мэри отразился испуг,

— Ты предала меня, Мэри. — Ривен схватил Тэсс за руку, понимая, что у них нет времени на выяснение отношений. — Пришла послушать мои предсмертные крики? Боюсь, это твой голос сейчас нарушит тишину этой прекрасной ночи.

— Нет, они заставили меня рассказать, где ты. — Мэри молитвенно стиснула руки у груди и прижалась к увитой плющом стене таверны. — Клянусь, у меня не было выбора.

— Как легко и беззастенчиво ты лжешь. Жаль, что у меня нет времени на разговоры с тобой, но я не забуду тебе этого предательства. И запомни, жадная шлюха, сегодня ты встала на сторону предателей короля. — Заметив ужас в ее глазах, Ривен продолжал: — Да, предателей. Дугласы организовали заговор против Якова Второго, и ты помогла им. И таких, как ты, сообщников ждет смерть пострашнее, чем обычная петля.

— Но я не знала, зачем они ищут тебя! — оправдывалась Мэри. — Я никогда бы не предала короля.

— Ты только что сделала это, и тебе придется дорого заплатить за свою мелкую месть.

Раздались крики преследователей, сломавших наконец дверь и с грохотом опрокидывающих нагроможденную у входа мебель. Ривен бросился ко двору кузнеца, увлекая Тэсс за собой. Мольбы Мэри о пощаде и снисхождении вскоре утонули в воплях преследователей. Ривен быстро оседлал скакуна, Тэсс приторочила сумку. Едва они взобрались на коня, как из-за угла дома показались вооруженные люди. Направив лошадь прямо на преследователей и разбросав их, Ривен поскакал к лесу. Тэсс сквозь сон слышала, как Ривен остановил копя, и, протирая глаза, огляделась. Вокруг был лес, но явно не тот, в котором они прятались вчера. И вообще, непонятно, в каком направлении они двигались все это время. Но это — забота Ривена. Не ей же об этом думать. Пока Ривен занимался лошадью, Тэсс мечтала о теплой, мягкой постели. При мысли о том, что снова придется спать на земле, хотелось плакать. Она глянула на свое платье. Пусть оно не самое красивое, но в нем она чувствовала себя настоящей леди, особенно когда Ривен с восхищением смотрел на нее. Платье было заляпано грязью и в нескольких местах порвано. Тэсс выглядела в нем даже хуже, чем в мужской одежде. Слезы блеснули на ее ресницах. Стараясь отвлечься, Тэсс пыталась очистить приставшую к платью грязь, но это удавалось с большим трудом. В памяти то и дело всплывал образ Мэри — такой женственной и привлекательной. Мысль о том, что Мэри всего лишь шлюха и к тому же предала Ривена, была слабым утешением. Ей так хотелось побыть хоть недолго хорошенькой, чтобы Ривен мог ею гордиться. Но вместо этого она сидела на опавшей прошлогодней листве в изодранном грязном платье, и пахло от нее не лучше, чем от лошади. Она с трудом сдерживала слезы, стараясь быть сильной. Главное, чтобы Ривен ничего не заметил. Он подошел и сел напротив.

— Нам лучше не разводить костер. — В неверном свете неполной луны он пытался разглядеть выражение ее лица. — С тобой все в порядке, Тэсс? Ты не поранилась, выбираясь из окна?

Тэсс покачала головой, не произнося ни слова. Дрожащий голос выдал бы ее с головой. Но Ривен и без того понимал, что Тэсс расстроена, и, к своему немалому удивлению, обнаружил, что ее состояние передалось и ему.

— Жалко, что пришлось покинуть уютную комнату в гостинице. Я был уверен, что достаточно заплатил Мэри за молчание, и в придачу пригрозил ей.

— Вы были знакомы, и она тебя узнала? — Тэсс не была уверена, что хочет знать всю правду о Мэри именно сейчас да и вообще.

— Да. — Он поморщился. — Прежние знакомства могут создавать проблемы, и по закону подлости именно тогда, когда меньше всего этого ждешь. Много месяцев назад мне приходилось часто бывать в Эдинбурге, однажды я провел с ней ночь, и какое-то время она была моей любовницей.

— В Эдинбурге? А что она делает в этом убогом трактире в захолустной деревушке?

— Она родом отсюда, по каким-то причинам ей пришлось бежать из большого города. Я не спросил почему. Мне это неинтересно. Правда, она успела сказать, что у ее покровителя возникли какие-то проблемы из-за его женитьбы или из-за ревности жены. В общем, она предложила возобновить наши отношения.

— Она хорошенькая. И такая пышнотелая. — В ее голосе послышались нотки ревности, и Ривен обнаружил, что ему это приятно. После того как он испытал приступ страха и ненависти при одной лишь мысли, что люди Теркетла хотели изнасиловать Тэсс, он с удовольствием осознавал, что и ей не чуждо это болезненное собственническое чувство. Он видел, как страдает Тэсс.

Здравый смысл подсказывал, что надо ее утешить какими-то теплыми, пусть ничего не значащими словами, но он не стал этого делать, хотя ее переживания были ему небезразличны. Это лишний раз доказывало, что у него были основания для беспокойства, которое возникло еще в таверне, когда он так легко отверг Мэри. Мэри была весьма привлекательна и опытна, такую женщину он до встречи с Тэсс без малейших колебаний затащил бы в постель. А потом увидел Тэсс в этом скромном платье и понял, что только она ему нужна. Ничего подобного Ривен от себя не ожидал и старался отогнать эти тревожные мысли.

— Да, у Мэри все при ней, однако она — продажная девица. — Он поцеловал Тэсс в кончик носа. — Пусть у тебя нет таких соблазнительных форм, но для меня ты — совершенство. — Вспыхнув от смущения, Тэсс с некоторым недоверием посмотрела на Ривена. — Разве я не предпочел тебя этому роскошному телу? Мэри не пробудила во мне даже искры желания. Все, о чем я думал, разговаривая с ней, — это как заставить ее молчать. Но не получилось.

— Поэтому нам снова пришлось скакать всю ночь.

— Так будет до тех пор, пока не доберемся до короля.

— По крайней мере пока не оторвемся от своры гончих, что висит у нас на хвосте.

— Думаю, нам это уже удалось, но на всякий случай не будем разводить огонь.

— Конечно, не будем. — Она со вздохом посмотрела на изодранный подол платья. — Каким бы стареньким ни было это платье, погоня его доконала.

— Ты в нем прекрасно выглядишь. Если бы нас не прервали так бесцеремонно, я бы показал, какое впечатление ты на меня произвела.

Тэсс улыбнулась. Ривен не любил цветистых фраз. И лесть его тоже была прямой и неприкрытой. А потому правдоподобной. Кроме того, ома хорошо помнила выражение его лица, когда он впервые увидел ее в женском платье. От его восхищенного взгляда она сразу почувствовала себя красавицей. И это было важнее любых слов.

— Прости, что я потратила столько денег, но мне очень захотелось, чтобы ты хоть раз увидел меня в женской одежде. — Она нахмурилась, заметив усмешку на его губах.

— Тэсс, после первой ночи, которую мы провели под одним одеялом, мне никогда не составляло особого труда видеть в тебе настоящую женщину. По правде говоря, я удивился всего раз, когда понял, что под мужской одеждой скрывается прелестная девушка, а потом просто забыл, во что ты одета.

Она едва заметно задрожала от ночной прохлады, и Ривен встал.

— Схожу за одеялами.

Наблюдая, как Ривен стелет одеяло, Тэсс радовалась в душе, что он не обращает внимания на ее внешность. Но не свидетельствует ли это о его равнодушии?

Тэсс села на одеяло, стянула сапоги и легла. Ривен лег рядом и заключил ее в объятия. Тэсс с улыбкой закрыла глаза.

— Тебе действительно все равно, во что я одета?

— Да. Я не обращаю внимания на одежду. Тем более что наша экипировка вполне годится для той ситуации, в которой мы оказались. — Он слегка укусил ее за ухо. — Но стоило мне увидеть тебя в этом платье, как я подумал, что тебе нужны сундуки, набитые роскошными нарядами.

— В самом деле? — Она принялась расшнуровывать его куртку. — Зачем так много? Что я буду с ними делать?

— Сводить с ума всех мужчин в Шотландии, это твое законное право — право, которого тебя лишили Теркетл и его отродье.

— Это не самое страшное их преступление. — Расшнуровав куртку, Тэсс принялась за рубашку.

— А по-моему, это — величайшее из преступлений, — прошептал Ривен.

Какое-то время оба молчали, раздевая друг друга. Тэсс глубоко тронуло искреннее сочувствие Ривена. Это была не жалость, а справедливое возмущение. Значит, он испытывал к ней не только страсть, а еще и другие, более глубокие чувства. И это рождало надежду на исполнение ее самых сокровенных желаний.

Оставшись в одной рубашке, Тэсс легла на Ривена. Она была полна решимости завоевать его сердце. Но если даже ей это не удастся, пусть он никогда не забывает ее.

— Значит, эта самая Мэри опытная девица? — Тэсс прикоснулась к его губам.

— Да, как и любая продажная девка. Но чтобы разжечь огонь желания в мужчине, опыт вовсе не обязателен. Вполне достаточно искренней страсти. По правде говоря, твоя невинность волнует меня больше, чем любой опыт. Жаль, что ты у меня не первая женщина, — прошептал он, обхватив ее лицо ладонями и запечатлев на губах нежный поцелуй.

— Это было бы замечательно, — шепнула она, покрыв поцелуями его шею, касаясь ее кончиком языка. — А может быть, все-таки лучше, когда один из двоих все же имеет кое-какой опыт?

Смех замер на его губах, когда она стала ласкать его грудь. Сегодня она казалась ему какой-то особенной, не такой, как всегда. А что будет дальше? Воображение у Ривена разыгралось.

Тэсс коснулась его живота губами, легонько пощекотала языком. Ривен вздрогнул и застонал. Плоть его напряглась. Тэсс осмелела. Если Ривен ждет от нее только любовных утех, она научится удовлетворять любое его желание. Лаская его, Тэсс обнаружила, что сама возбуждается. Покрывая поцелуями его крепкие бедра, Тэсс осторожно обхватила пальцами его возбужденный член, и Ривен снова застонал. Вспомнив, как обласкал ее в лесу, в заброшенной хижине, она прикоснулась к его мужскому достоинству губами, но тут же отказалась от своего намерения взять его в рот, решив, что зашла слишком далеко. Однако Ривен дал ей понять, что хочет именно этого. Тэсс обхватила его член губами, и Ривен, содрогнувшись от наслаждения, потерял над собой контроль. Ощутив, что близится финал, он осторожно вошел в ее влажное горячее лоно, не сдержав вырвавшийся из груди стон. Теперь оба двигались в одном ритме, тела их слились на пути к блаженству. Яркая вспышка — и Ривен заключил ее вздрагивающее тело в объятия. Какое-то время они лежали, не меняя позы, словно застыли. Наконец Ривен уложил Тэсс рядом с собой и натянул одеяло.

— У тебя еще остались сомнения? — прошептал он.

— Кое-что еще предстоит уяснить.

— Результат твоего эксперимента наверняка был слышен даже в Эдинбурге. — Он покачал головой. — Подобные удовольствия надо отложить до лучших времен. Когда окажемся в полной безопасности.

— Ты получил удовольствие? — Она мысленно проклинала себя за нотки сомнения в ее голосе.

— Слишком глупый вопрос для такой умной девушки. — Ривен рассмеялся, целуя ее в макушку.

— Может быть. Но мой кузен Томас всегда говорил, что страх показаться глупым не должен мешать задавать вопросы. И еще говорил, что лучше перетерпеть легкую неловкость, чем остаться в неведении или сомнениях.

— А у тебя еще есть какие-то сомнения? Святая Дева Мария! В тот момент я, кажется, забыл от счастья даже собственное имя. Не говоря уже об остальном. Будь люди Дугласа хотя бы в миле отсюда, обнаружили бы нас в два счета. А я сейчас так разомлел, что едва ли смогу защитить нас. Я разрешил твои сомнения, Тэсс? Никогда раньше не подозревал, что можно испытывать такое наслаждение, — прошептал он, заметив, что она смотрит на него. — Ты способна заставить мужчину забыть о своем долге.

— Ты никогда не забывал о своем долге. Король должен щедро вознаградить тебя. Особенно после того, как посмел поверить порочащим тебя слухам. Как он мог заподозрить тебя в измене?

— Видимо, решил, что все не без греха. Не забывай, что его отца жестоко убили. А сам Яков еще ребенком фактически был заложником Ливингстона, когда тот похитил его и королеву-мать. Ни разу не удалось привлечь к суду ни одного из Дугласов, даже некоторые его союзники, например род Крайтонов, не доверяли ему. У него есть причины быть подозрительным. Конечно, неприятно, что это коснулось меня, но я могу его понять.

— Может быть, ты и прав. Ничего, скоро он убедится в твоей преданности.

— Да, но при этом тень предательства ляжет па твой род — семейство Теркетлов. Такое пятно трудно смыть.

— Но ведь их никто не оклеветал. Они сами сделали свой выбор, вступив на путь измены и опорочив род. Поначалу меня это очень беспокоило, ведь в моих жилах течет их кровь, моя мать — из этой семьи. Но преступление совершили они, а не я и не моя мать, и должны заплатить за это.

— Ты права, малышка, но ведь не все думают так. Тебе не простят, что ты из рода предателей. И причиной твоих страданий буду я.

— Нет, не ты. Дядя Фергус. — Она поцеловала Ривена в губы, тронутая его заботой. — Он гнусный предатель, а не ты. И твой долг вывести его на чистую воду и отдать в руки правосудия. Обо мне не тревожься. Родных у меня хватает, и их имя ничем не запятнано, по крайней мере со времен короля Брюса, когда Комины последний раз выступили на стороне англичан.

— Не только Комины, такое было время, сейчас об этом почти никто не вспоминает. — Он обнял ее и прижал голову к груди. — А сейчас поспи, малышка. Нам надо убраться отсюда с первыми проблесками зари.

— Как всегда. — Она плотнее прижалась к нему, чтобы согреться. — Надеюсь, негодяям, что шли по нашему следу, тоже нужен отдых, и они спят.

— Конечно. — Ривен нащупал рукой меч. — Когда доберемся до моего брата, передохнем в безопасности, прежде чем отправиться к твоим родственникам. Там нам ничто не грозит.

— После того как они тебя узнали, наверняка догадаются, куда мы идем. Не так сложно вычислить твою родню.

— Не сложно. Но нельзя везде выставить большие отряды для нашей поимки, у них просто не хватит людей для армии. Так что не волнуйся. Пока нам удавалось от них уходить, так будет и дальше.

Тэсс кивнула и закрыла глаза. Она не очень-то верила в удачу. Но неприятности надо решать по мере их поступления. Может, все обойдется. И так хватает проблем. Сейчас главное — отдохнуть. С мыслью о том, как хорошо, тепло и спокойно спать в объятиях Ривена, Тэсс заснула глубоким сном. Ривен гладил ее по голове, всматриваясь в ясное ночное небо между верхушками деревьев, прислушивался к ее ровному дыханию.

— Тэсс, что же мне с тобой делать? — прошептал он. уверенный, что она ничего не слышит.

Каждый день она затрагивала все новые и новые струны его души. Он нарушил все неписаные правила, которые установил для себя в общении с женщинами. Пути назад нет. Неожиданно он поймал себя на мысли, насколько все было бы проще, окажись Тэсс бедной. Это решило бы многие проблемы. Он не навлек бы на себя гнев могущественной семьи за то, что стал ее любовником. Уложить в постель девушку из неимущей семьи не считалось серьезным проступком. Он женился бы на ней, не поступившись своей гордостью. К несчастью, связь с Тэсс грозила Ривену неприятностями ничуть не меньшими, чем наброшенная на всю страну сеть заговора, из которой они сейчас пытались выбраться. Угрызения совести не давали ему уснуть. Он был нечестен по отношению к ней. Тэсс любит его, он в этом абсолютно уверен, но у них нет никакого будущего. Понятия гордости и чести требовали немедленно расстаться с ней, но у него не хватало сил. Стоило ей взглянуть на него своими огромными карими глазами, как он забывал обо всем. Утешал ее, успокаивал, шептал нежные слова, питая надежду, что они когда-нибудь смогут быть вместе. Но ему придется ее оставить. Вздрогнув от отвращения к самому себе, он подумал о том, как это будет жестоко. Дай Бог, чтобы Тэсс поняла все как надо.