Сердце не забудет

4

Неужели он уехал? – промелькнуло в мозгу Джоан, пока ее взгляд скользил по пустой спальне.

Бена не было.

Поначалу, осторожно заглянув в эту комнату, Джоан предполагала увидеть его сидящим в кресле или отдыхающим на необычной круглой кровати, которую ей доставили по специальному заказу из Финикса. Но, не обнаружив Бена, Джоан вошла внутрь.

Умчался, не поговорив со мной? – удивленно округлила она глаза. Странно, что он так поступил. Поневоле задумаешься, настолько ли был важен вопрос, послуживший поводом для его приезда…

В эту минуту ее слух уловил донесшийся из ванной плеск воды.

А, вот ты где, поняла Джоан. Все-таки решил освежиться с дороги.

Неожиданно ноги сами понесли ее в направлении белой лакированной двери с бронзовым набалдашником рукоятки. Только взявшись за него, Джоан сообразила, что, кажется, собирается заглянуть и в ванную.

Что я делаю? – вспыхнуло в ее мозгу.

Но рука уже тянула набалдашник и дверь отворялась. Вскоре в проеме стала видна прозрачная душевая кабинка, покрытая изнутри брызгами, но со сквозящими очертаниями обнаженного мужчины.

Джоан прикусила губу, не в силах отвести взгляд. Она уже не помнила, когда последний раз видела Бена обнаженным. Разумеется, подобные картины относились к периоду супружества, закончившегося одиннадцать лет назад, но, в какой именно момент случился последний эпизод, определить было трудно.

Собственно, за день до заключительного скандала, когда Бен испортил приготовленный мною ужин, подумала Джоан, охватывая взглядом такой знакомый силуэт. Мы занимались любовью, и Бен еще не знал, что мне предложили роль в фильме, а я не знала, что это наша последняя близость.

Пока она предавалась воспоминаниям, Бен выключил воду, вышел из кабинки и, вздрогнув, остановился. Затем он сделал едва уловимое движение, будто желая прикрыться, что ли, но в следующий момент в упор взглянул на Джоан.

– Как ты здесь оказалась?

Неожиданно для себя самой она испытала прилив смущения. В самом деле, что побудило ее зайти в ванную? Уж не страсть к подглядыванию, это точно. Тогда что? Неужели после стольких лет бывший муж продолжает волновать ее?

В то же время, вместо того чтобы отвернуться и чувствуя себя полной идиоткой, Джоан продолжала глазеть на человека, которого когда-то любила. Его тело было знакомо ей до мельчайших подробностей.

Странно, что я до сих пор все помню, промчалась в ее голове окрашенная некоторой лихорадочностью мысль.

Затем Джоан спохватилась, что, увлекшись разглядыванием, не ответила на прозвучавший из уст Бена вопрос.

– Как оказалась? – вяло повторила она, стараясь не смотреть на нижнюю половину тела бывшего супруга. – Ну… как… Вошла – и все. – Что же это такое! – вновь пронеслось в ее мозгу. Не видела я его, что ли? Да тысячу раз! И все равно не могу оторваться. Боже правый, ведь он невесть что обо мне подумает…

Тем временем взгляд Джоан, вопреки благим намерениям, все же сместился в ту область, которую она собиралась проигнорировать. И вдруг – о боже! – знакомое, разливающееся между ног тепло, а за ним волна трепета – все признаки чувственного волнения.

Джоан бросило в жар, и она наконец отвела взгляд в сторону.

Тем временем Бен, по-видимому, вполне справился с первоначальной растерянностью и оставил попытки прикрыться, которые, впрочем, и до того были лишь намерениями. А может, просто решил, что ему нечего стыдиться своего тела, ведь не напрасно он поддерживает хорошую спортивную форму. Вернув себе привычную уверенность, Бен прищурился и смерил Джоан насмешливым взглядом.

– Интересно, что тебя сюда привело?

Тот же вопрос, который две минуты назад задала себе она сама.

Вот оно! – промчалось в мозгу Джоан. Он понял, что я сейчас испытываю. Ой не нужно было заглядывать в эту ванную! Да и в спальню тоже, ведь мы же договорились встретиться позже… А сейчас я стою перед ним в таком смущении, будто это на мне нет ни нитки, а не на нем.

– Что привело? – повторила она, оттягивая время и гадая, что бы такое сказать.

– Именно, золотце, – усмехнулся Бен. – Мне бы очень хотелось знать.

Джоан провела языком по губам. Растерянность, испытываемую в эту минуту ею, трудно было даже сравнить с той, которая охватила Бена, когда он увидел, что находится в ванной не один.

– Ничего особенного меня сюда не привело, – медленно произнесла она, разглядывая мраморную плитку пола. – Просто мы с Пэтси закончили осмотр помещений, которые находятся на этом этаже.

– И какое отношение данный факт имеет к твоему присутствию здесь? – с нескрываемой иронией обронил Бен, потянувшись за полотенцем.

Джоан облегченно перевела дух: сейчас он обернет бедра или как-нибудь иначе прикроет наготу и повод для смущения исчезнет. Однако ее ждало разочарование. Бен не только не сделал того, на что она втайне надеялась, но принялся преспокойно протирать полотенцем короткие темные волосы. И пока он занимался этим, взгляд Джоан вновь сам собой двинулся в путешествие по его атлетической фигуре.

Нечего и говорить, что визуальное странствие лишь усилило ощущение томления в интимных областях ее тела. Через минуту она внезапно с ужасом осознала, что именно предвкушение этого сладостного чувства и привело ее в эту ванную.

За минувшие годы секс был в жизни Джоан редкостью. После развода она некоторое время вообще не смотрела на мужчин – что было совсем на нее не похоже, учитывая изначальную склонность флиртовать с кем попало. Пережитое потрясение словно изменило ее изнутри. Кроме того, Джоан начала понемногу понимать, что во многом сама виновата в том, что с ней произошло. Только после развода к ней пришло осознание того, что замужней женщине следовало бы вести себя более осмотрительно. Тогда у Бена не было бы повода для ревности. Ведь он не относился к той категории мужчин, которые ревнуют без причины. Джоан сама спровоцировала его, после чего чувство собственника проявилось у Бена во всей красе. Потому что повод для ревности был отнюдь не воображаемым, хотя, конечно, не таким тяжким, как ему представлялось.

Лишь спустя года два Джоан впервые оказалась в постели с мужчиной. Потом с другим. С третьим, четвертым… Где-то на пятом она окончательно убедилась, что Бен – единственный, с кем ей было по-настоящему хорошо.

Осознание этого факта подействовало на нее удручающе. Потому что Бен хоть и не женился вторично, сближаться с Джоан не спешил. Самой ей как-то неловко было делать нечто подобное, потому что это послужило бы косвенным подтверждением ее виновности. Так она полагала. Да и неизвестно, каковой оказалась бы реакция Бена. Не исключено, что он лишь посмеялся бы над бывшей женушкой. Поэтому Джоан принялась старательно приучать себя к мысли, что прошлого не воротишь и нужно начинать новую жизнь, в которой присутствия Бена не предполагается.

В каком-то смысле она преуспела в этом, правда лишь частично, потому что полностью выбросить из памяти бывшего супруга не позволял живущий у него Джейми. Однако в общем и целом душа Джоан пришла в относительное спокойствие.

И вот, пожалуйста! В ее доме находится Бен, мало того – стоит перед ней в чем мать родила и с самым невозмутимым видом сушит полотенцем волосы.

Это ты перед ним стоишь! – прокатился в мозгу Джоан чей-то ироничный смешок.

Бен опустил полотенце, посмотрел на нее, и в его взгляде возник оттенок удивления, как будто он уже не ожидал увидеть ее здесь. В следующую минуту в его глазах промелькнуло такое выражение, – понимающее! – от которого Джоан захотелось провалиться сквозь землю.

– Ты вежливо ждешь удобного момента, чтобы ответить на мой вопрос? – Пока Бен произносил эту фразу, в его глазах плясали искорки веселья, но, едва умолкнув, он откровенно рассмеялся.

Джоан вспыхнула, залившись краской до корней волос. Смысл оброненных Беном слов был весьма прозрачен: тот намекал, что она попросту не может насмотреться на него.

На несколько мгновений Джоан словно онемела, ее раздирали два чувства – стыд и возмущение. Победило последнее, поэтому, когда она заговорила, ее голос гневно зазвенел:

– Могу ответить, если хочешь. Мое присутствие здесь обусловлено тем, что это мой дом и я могу заходить в любую комнату, когда мне только заблагорассудится!

Однако на Бена ее отповедь не произвела никакого впечатления.

– Особенно в ту, где я принимаю душ! – воскликнул он с новой вспышкой веселья.

Ноздри Джоан презрительно раздулись.

– Думай что хочешь. Я не собираюсь перед тобой оправдываться, эти времена, к счастью, давно в прошлом. Сейчас ты для меня посторонний человек и не вправе требовать объяснений.

Бен прищурился.

– А… теперь понимаю! Вот как ты здесь проводишь досуг: приглашаешь посторонних мужчин, отправляешь их освежиться с дороги, а затем врываешься в ванную, чтобы полюбоваться очередным гостем, так сказать, в его естественном виде?

В душе Джоан вновь поднялась волна возмущения, однако ей удалось сохранить внешнее спокойствие.

– Повторяю, думай что хочешь. Тем более что я тебя не приглашала, ты сам напросился в гости. – После короткой паузы, не давая Бену и слова вставить, она добавила: – Кстати, мог бы и прикрыться. Тебе не кажется, что по меньшей мере невежливо разговаривать с дамой, находясь в таком виде?

Но и на этот раз ее выстрел оказался холостым. Слегка растопырив руки, Бен оглядел себя с обеих сторон, затем с усмешкой произнес:

– Чем тебе не нравится мой вид? Ведь ты сама всего пару часов назад сказала, что я хорошо выгляжу.

Джоан нахмурилась. Ей совсем не нравилась способность Бена одерживать верх в любом разговоре. Умение ловко составлять фразы в свое время сделало его известным киносценаристом, однако в повседневной жизни это порой изрядно раздражало.

– Да, сказала, но тогда ты был одет. – Джоан произнесла это, глядя в угол.

Бен же, напротив, смотрел прямо на нее.

– Хм, вот в чем дело… Что ж, ситуация проясняется, тебя смущает моя нагота.

Почувствовав, что вновь краснеет, Джоан быстро произнесла:

– Ничего меня не смущает, просто я…

– Брось, – сказал Бен, вешая полотенце. – Это заметно. Твои эмоции видны насквозь. Ты прозрачна, Джоан! – с еще более широкой усмешкой заметил он. – Только вот не пойму, что тебя так смущает, ведь ты столько раз видела меня в подобном виде!

В теле Джоан немедленно взметнулась новая волна тепла, и породили ее последние слова Бена. «В подобном виде».

Обычно это случалось, когда она укладывала Джейми в кроватку и уходила в супружескую спальню, где ее уже поджидал Бен. Как правило, он лежал обнаженный, откинув одеяло или простыню к самому краю кровати и заложив руки за голову. Глаза его мерцали в неярком свете ночника.

– Разденься для меня, Джоан, – порой тихо говорил он.

На их языке это означало, что он хочет увидеть маленький спектакль. И Джоан устраивала зрелище, – о, еще какое! – ведь не зря она была профессиональной моделью.

И неизвестно еще, кого эти спектакли будоражили больше – Бена или ее саму.

Взгляд Джоан непроизвольно устремился на него, и он, словно поняв, о чем она думает, вновь сделал едва уловимое – но очевидное – движение в ее сторону. В его глазах возникло то самое, хорошо знакомое Джоан сияние, и на один безумный миг ей почудилось, что он сейчас скажет: «Разденься для меня, дорогая».

Однако наваждение прошло так же быстро, как возникло. Бен моргнул, и волшебство развеялось.

Подавив вздох, Джоан сдержанно произнесла:

– Не знаю, почему я до сих пор тут стою и слушаю тебя.

– Не знаешь?

Снова ощутив на себе ироничный взгляд, Джоан внутренне сжалась. Ей действительно было невдомек, почему все так странно выходит. Бен заранее сообщил о своем приезде, у нее было время подготовиться к встрече, и она полагала, что пребывает во всеоружии… Но кто же знал, какой всплеск эмоций придется ей испытать.

Не надо было приходить сюда, вновь проплыло в ее мозгу. Черт меня дернул открыть дверь этой ванной!

– Ты по-прежнему красива, Джоан…

Она вздрогнула, потому что меньше всего ожидала от Бена подобных слов, да еще в такой двусмысленной обстановке – он совершенно голый, она полностью одета.

А тебе хочется, чтобы было наоборот? – тут же спросил ее внутренний голос.

– Интересно, сколько мужчин произносили эти слова за годы, минувшие с нашего развода? – медленно продолжил Бен.

Вопрос был риторический, но Джоан стала машинально припоминать подобные случаи. Однако их было столько, что она тут же оставила это занятие.

– Много.

Что это? Неужели по лицу Бена скользнула тень? Выходит, и он неравнодушен к происходящему? А может даже, как и Джоан, частенько вспоминал то хорошее, что между ними было?

Ведь поначалу мы души друг в друге не чаяли, с ностальгическим оттенком подумала Джоан. Если бы мне тогда немного ума, мы до сих пор были бы вместе.

– Понятно… – протянул Бен. Взяв другое полотенце, он наконец обернул им бедра. – Значит, все эти годы ты только и делала, что меняла приятелей.

Погруженная в свои мысли Джоан не сразу уловила смысл фразы. Однако когда это произошло, возмущенно вскинула ресницы.

– Что? С чего ты взял?

– Ну не нужно… – махнул Бен рукой. – Мне заранее известно, что ты скажешь.

Глаза Джоан вспыхнули гневом.

– Если мне часто делали комплименты, это еще не означает, что во время или после физической близости, – с достоинством произнесла она.

Бен ничего не сказал, лишь молча смотрел на нее, словно ожидая продолжения.

Повисла пауза. Джоан прервала ее, взглянув на часы.

– Через двадцать минут ужин. – Она направилась к выходу. – Спускайся в столовую. Помнишь, где это, или рассказать?

– Помню, – буркнул Бен. – Я вообще многое помню, с памятью у меня, к счастью, пока проблем нет.

– Очень хорошо. – Джоан переступила порог. – Не задерживайся, Пэтси будет рада посидеть с тобой за столом.

– Гм, а ты, выходит, нет?

Джоан смерила его взглядом и молча закрыла за собой дверь.