Сердце не забудет

8

– О нет! – воскликнула Джоан. – Только не говори, что мальчик мечтает стать актером.

Бен окинул ее насмешливым взглядом.

– Так и есть. Именно это и составляет суть его полуночных грез. Я сам лишь недавно узнал об этом, потому что Джейми тщательно скрывал от меня свои устремления. Ведь ему известно мое отрицательное отношение к актерской профессии.

– Допустим, но как Джейми угораздило попасть в поле зрения этой чертовки?

– Ирмы?

– О боже мой! Ну конечно, кого же еще?! Ведь мы о ней говорим.

– Вообще-то мы говорим о Джейми, – заметил Бен.

– Само собой, – нетерпеливо пошевелилась Джоан. – Но он связался с Ирмой!

– Увы…

– Тебе известно, как это произошло, или нет?

– В общих чертах. Не думай, что Джейми посвящает меня в подробности своей «любви».

– Ничего я не думаю… Рассказывай скорее!

Однако Бен не был бы Беном, если бы пропустил возможность поддеть Джоан.

– Вот видишь, теперь ты торопишь меня – точь-в-точь как я тебя нынче днем.

Она закатила глаза к потолку.

– Хорошо, признаю, я была не права, мне следовало сразу выслушать тебя. А теперь, может, расскажешь?

Но не тут-то было, Бен не торопился.

– Что я слышу! Неужели? Ты признаешь свою неправоту? Прежде такого не бывало.

Она прикусила губу.

– Времена меняются.

– И мы вместе с ними?

Джоан отвела взгляд.

– Не знаю как мы, но что касается меня, то, надеюсь, имело место какое-то развитие. – Некоторое время Бен молча наблюдал за ней, потом произнес: – Пока я общался с продюсерами, в этих же кругах вертелся и Джейми. Ему очень хотелось получить хотя бы маленькую роль в каком-нибудь фильме. А так как Ирма тоже принадлежит к числу продюсеров… – Не договорив, Бен с некоторой нервозностью пожал плечами – мол, и без слов все ясно.

Джоан медленно покачала головой.

– Представляю себе… Конечно, Ирма не могла пропустить такого высокого, статного, красивого парня, как Джейми. – Ее глаза сверкнули яростью. – Потаскуха! Ну попадись она мне…

– И что ты сделаешь? Джейми давно уже вышел из подросткового возраста.

– Не так уж и давно, – возразила она. – Ему всего восемнадцать.

– Тем не менее на мальчика он не похож. С некоторых пор особенно.

Джоан быстро повернулась к Бену.

– Хочешь сказать, что…

Он кивнул.

– Да, думаю, если Джейми и не был до сих пор знаком с некоторыми сторонами жизни, то Ирма помогла ему лишиться невинности.

– Мразь!

– Брось, что ты так кипятишься… – Бен лукаво прищурился. – Ревнуешь, что ли?

– А если и так! – запальчиво воскликнула Джоан. – Или только тебе позволено ревновать?

Она тут же осеклась, но было поздно – фраза сорвалась с языка.

– Нет, конечно, – медленно произнес Бен, не сводя с нее глаз. – Ревнуй, никто тебя не лишает этого удовольствия. Надеюсь, теперь ты постигнешь всю суть подобного чувства.

Намек был прозрачен: разумеется, Бен имел в виду их прежние отношения. А также поводы, которые Джоан якобы давала для ревности.

Она все поняла, но в настоящую минуту ее интересовало лишь одно.

– Скажи, ты пытался образумить Джейми?

Бен качнул бокал, размешивая остатки коктейля, в котором плавали совсем уже тоненькие льдинки.

– А как ты думаешь? Конечно, пытался.

– И что?

– Полагаю, ответ тебе известен.

– Безрезультатно?

На губах Бена возникла сумрачная усмешка.

– Угадала.

Джоан опустила голову, и перед ее внутренним взором возник образ Джейми в постели с женщиной, пусть и шикарного вида, но годящейся в матери – с Ирмой Филмор.

Святые угодники! Ведь она старше меня… От этой мысли в душе Джоан взметнулась волна гнева.

– Мерзавка! Снова потянуло на мальчиков!

Бен взглянул на нее.

– Когда я узнал, моя реакция была такой же. И я с ходу высказал Джейми все, что думаю по поводу его увлечения.

– И что? – взволнованно спросила Джоан.

Поморщившись, Бен признался:

– Желаемого мне добиться не удалось, скорее обратного. Джейми сказал, что его чувства глубоки, что это не увлечение, а настоящая любовь, а я ничего не понимаю и смотрю на вещи с обывательской точки зрения.

– С обывательской! – ахнула Джоан. – Это она, Ирма! Внушила мальчику, что у них какие-то особенные отношения.

– Скорее всего, так и есть, – хмуро кивнул Бен. – Когда я упомянул о возрасте Ирмы, Джейми ответил в том духе, что для истинной любви разница в годах не помеха.

– Кошмар!

– Да… Мол, они с Ирмой обсуждали этот вопрос и пришли к выводу, что необходимо быть выше условностей.

– Ее цинизм выше всякой меры! – не сдержалась Джоан. – И чем она только берет этих несмышленышей?!

Криво усмехнувшись, Бен заметил:

– Допустим, у нее есть чем брать – Ирма всегда считалась чертовски привлекательной. Это во-первых, а во-вторых, Джейми уже вовсе не несмышленыш, о чем тебе было бы известно, если бы ты чаще виделась с ним.

– Если бы ты чаще отпускал его ко мне, – проворчала Джоан.

– Джейми сам не особенно рвется на твое ранчо. Впрочем, сколько можно это обсуждать…

Однако Джоан уже думала о другом.

– Чертовски привлекательной, говоришь, считалась… Но сам ты в свое время почему-то не пал под воздействием ее чар, а Джейми…

– В свое время, – с нажимом произнес Бен, – я был женат на тебе и ты затмевала для меня остальных женщин. – Окончание фразы он произнес с оттенком досады.

Покосившись на него, Джоан негромко произнесла:

– Для меня тоже существовал лишь один мужчина – ты.

В ту же минуту Бен вскинул на нее взгляд.

– Старая песня! Я слышал ее столько раз, что она больше не производит на меня впечатления.

– Хорошо, продолжать не стану, хотя мои слова чистая правда.

В глазах Бена отразилось искреннее недоумение.

– Вот снова… Не понимаю, почему ты так упорствуешь, отстаивая явную бессмыслицу.

– А я не понимаю, почему ты не веришь мне.

– Потому что это чистой воды ложь! Впрочем, я еще могу согласиться с тем, что тебя всегда интересовал только один человек… – Бен сделал паузу и, дождавшись, пока Джоан посмотрит на него, продолжил: – Ты сама! Поэтому-то ты и не отказывала себе в удовольствии поразвлечься, завертеть интрижку с каким-нибудь смазливым помощником режиссера.

Джоан медленно покачала головой.

Повисла пауза. Оба молчали. Бен, очевидно, полагал, что теперь очередь Джоан что-то сказать, но так как та, по-видимому, не собиралась этого делать, пришлось ему произнести:

– Что, нечего возразить?

– Есть, – невесело усмехнулась Джоан. – Просто я не вижу смысла в подобных разговорах. Ты меня не понимаешь… и никогда не понимал.

Бен на минуту задумался, потом устало провел рукой по лицу.

– Не знаю… Сейчас я уже ничего не знаю… Может, ты и права. Но я хотя бы пытался понять! Однако в твоих словах отсутствует всякая логика. О действиях я уже не говорю…

Пытался понять?

Несколько мгновений Джоан молчала, переваривая информацию. Неужели между сценами ревности Бен действительно пытался разобраться в происходящем?

Но если даже так, что с того? – подумалось ей. Результатом этих размышлений все равно становился очередной всплеск негативных эмоций.

И все же Джоан сочла знаменательным тот факт, что, оказывается, Бен пытался!

– Логика есть, просто мужчине она, наверное, непонятна, – наконец негромко слетело с ее губ.

Бен обдумал и эти слова, а затем произнес:

– В таком случае у Джейми женская логика, потому что лично я его не понимаю.

– Конечно, женская! Я даже могу точно сказать, какой женщиной она навеяна.

– Намекаешь на Ирму?

– По-моему, тут и без намеков все ясно. Она вскружила нашему Джейми голову с такой же легкостью, с какой когда-то обвела меня вокруг пальца с гонораром за съемки в фильме «Дождливый вторник». И даже то, что ты поругался с ней тогда, ничуть делу не помогло.

– Признаться, и я сейчас едва не бросился к Ирме с претензиями, – хмыкнул Бен. – Но вовремя опомнился. Назавтра же во всех местных газетах появились бы статейки о том, как известный киносценарист Бен Донован выдирает сына из объятий обольстительной Ирмы Филмор!

Подавив вздох, Джоан произнесла:

– Да, скандала бы тогда не миновать. Уж Ирма постаралась бы, чтобы репортеры обо всем узнали.

– Как пить дать…

Внезапно Джоан очень живо представила себе газетные полосы с кричащими заголовками и, возможно, снимками если не самой скандальной встречи, то другие, прежние фотографии Бена, ее самой, Джейми и, разумеется, Ирмы. По ее спине пробежал холодок.

– Что-то здесь кроется, – медленно произнесла она, взглянув на Бена. – Неспроста Ирма все это затеяла.

Он пожал плечами.

– У меня тоже возникала подобная мысль, но я так и не нашел подвоха.

– Он существует, – убежденно кивнула Джоан. – Я чувствую. Рано или поздно он проявится.

– Дьявол бы его побрал… – пробормотал Бен, поднимаясь с дивана.

Джоан мгновенно насторожилась. И вспомнила, что, кроме них двоих, здесь больше никого нет. Миссис Фейт уехала к себе в Твинс, Пэтси находится в старом фермерском доме.

Странным показалось ей это ощущение – вдруг остаться в огромном доме наедине со своим бывшим супругом, единственным мужчиной, которого она когда-то любила по-настоящему…

Когда-то? – вдруг прозвенело в ее мозгу. Ты уверена, что твои чувства следует отнести к прошлому? Ну-ка прислушайся к себе, не шевельнется ли что в душе…

Прислушаться Джоан не успела, но неожиданно поняла, что если вдруг сейчас Бен подойдет к ней и…

Он не подошел. А, миновав кресло, в котором она сидела, направился к бару.

– Не возражаешь, если я еще плесну себе чего-нибудь?

От интонаций его голоса по коже Джоан побежали мурашки. Собственно, в самом голосе ничего такого не было, но возникшие в ее голове мысли способствовали обостренному восприятию его звучания.

– Н-нет, конечно. Угощайся, там есть из чего выбрать.

– Спасибо. Тебе тоже налить?

– Благодарю, пока достаточно.

У нее и так голова шла кругом – только неизвестно, от выпитого за вечер спиртного или от осознания того, что она находится наедине с Беном.

Приготовив себе новую порцию коктейля, тот двинулся обратно к дивану. Приблизившись к креслу, в котором сидела Джоан, замедлил шаг.

Что он задумал?! – промчалось в мозгу Джоан.

Однако внутренний голос тут же подсказал ей, что это скорее у нее самой бродят в голове глупые мысли, чем у Бена, поэтому, чтобы избавиться от наваждения, она произнесла первое, что пришло на ум:

– Не зажечь ли нам свет? Уже стемнело…

– Пожалуй, – ответил Бен, думая о чем-то своем. – Только не люстру, что-нибудь менее яркое.

– Найдется и такое, – сказала Джоан, потянувшись к выключателю находящегося рядом с креслом напольного светильника с многочисленными матовыми плафонами в виде бутонов какого-то диковинного цветка. Раздался щелчок, и они наполнились мягким светом.

– То что нужно, – одобрил Бен.

Затем, к величайшему облегчению Джоан – к которому, к чему лукавить, все же примешивалась малая толика разочарования, – он подошел к дивану и сел.

– Хм… так что, собственно, требуется от меня? – спросила Джоан, не желая, чтобы в разговоре образовывались пустоты. – Если ты не сумел повлиять на Джейми, то меня он и слушать не захочет.

– Почему ты так решила?

– К сожалению, у меня есть основания для подобных умозаключений: в силу известных обстоятельств мы с Джейми не так близки, как хотелось бы.

Бен отпил из бокала.

– Может быть. И тем не менее ты оказываешь на него определенное влияние. Собственно, если бы не ты, то, возможно, всей этой дурацкой истории и вовсе не было бы.

– Ну да, – со вздохом обронила Джоан, – всегда и во всем виновата я.

– Не всегда, – усмехнулся Бен, – и не во всем, но, боюсь, на этот раз я прав.

– Почему?

Он внимательно взглянул на нее, его глаза поблескивали в неярком свете торшера.

– Скажи, тебе известно, что Джейми смотрит все фильмы с твоим участием?

– В самом деле? – Как Джоан ни сдерживалась, но, когда услышала новость, на ее лице расцвела улыбка. Впрочем, реакция вполне понятна: какой матери не польстило бы подобное внимание сына к ее работам?

– Представь себе, – проворчал Бен. – Поэтому я и говорю, что ты виновата. Если бы не снималась в кино, у Джейми не возникло бы желания пойти по твоим стопам.

– С тем же успехом оно могло появиться после просмотра какого-нибудь фильма, снятого по твоему сценарию!

Повисла пауза. Вскинув бровь, Бен несколько мгновений смотрел на Джоан, и та поняла, что подобная мысль не приходила ему в голову.

– Ты думаешь? – наконец произнес он.

В его голосе тоже ощущался оттенок самодовольства, различив который Джоан улыбнулась про себя: эти чувства были ей вполне понятны.

– В нашей семье не только я одна имею отношение к кино, – заметила она.