Сестры зимнего леса

15 Либа

Утром Лайя вскакивает первой и этим будит меня. Стоят сумерки, мир ещё не пробудился.

Может быть, всё случившееся вчера мне приснилось? Вот спущусь сейчас вниз, а за столом сидят тятя с матушкой, пахнет миндальными печеньями и одуванчиковым чаем.

Ворочаюсь в постели, чувствуя себя слишком большой и неуклюжей. Одно слово – медведица. Смотрю на руку. Вроде бы – ничего особенного. Если бы тятя был дома, мы с ним уже подходили бы к кладбищу. Одна я туда идти не хочу. Лежу и прислушиваюсь, что делает сестра. Та уже вышла во двор. Подоила корову с козой, собрала в курятнике снесённые за ночь яйца, принесла дров, растопила печь и как раз заваривает травяной чай. Меня словно громом поражает: родители уехали, на самом деле уехали.

Некому о нас позаботиться, сказать ласковое слово. Ничьи тёплые руки меня не обнимут и не поддержат, случись трудная минута. Никто за нас не задвинет на ночь засов, не раздвинет утром занавески. На рассвете тятя не пойдёт потихоньку на Днестр, и некому будет задавать мне свои вопросы. Не прошепчет молитву тихий матушкин голос. Никто не заварит чай, не приготовит обед, не натопит печь и не наколет дрова. Всё это нам с Лайей предстоит делать самим. Дом стал тихим, пустым и каким-то потерянным. Нутром чую, всё здесь переменилось навсегда.