Сестры зимнего леса

В полдень говорю сестре,

что отправлюсь за калиной.

Убегаю в лес я вновь.

Затеряться в нём хочу,

в одиночку поскитаться,

побродить в тенях деревьев,

птиц послушать, звон ручья,

что бежит, бежит отсюда…

Я бегу ему вослед,

а куда —

мне безразлично.

В детстве я частенько

донимала тятю:

«Как летают птицы?» —

«По веленью Бога». —

«Боженька на небе?» —

«Бог повсюду, дочка». —

«Для чего ж молиться?» —

«Потому, что любит

Он наши голоса».

Не пришлись по вкусу

мне его ответы,

а ему, похоже, —

те мои вопросы.

Повзрослев, решила:

спрашивать не буду,

разберусь сама.

Как летают птицы?

Для того есть крылья.

Бог? А есть ли он?

И молитвы наши —

не слова ль пустые?

Не напрасна ль наша

жажда утешенья?

Вновь к реке спускаюсь.

Что, если там Женя

на коньках порхает,

словно птичка в небе?

Всё бы мне глядеть,

на неё, мечтая

с нею поменяться.

Временами у реки

в пальцах дрожь я ощущаю.

Стоит поглядеть на небо —

под лопатками зудит

нестерпимо и надсадно.

Вся я с головы до ног

становлюсь стрелой калёной,

ввысь нацеленной,

что рвётся

с тетивы неудержимо

вот уже который день.

Прежде я не ведала,

что со мной творится,

что за страсть такая

пышет в моих венах.

А теперь понятно,

отчего кручина

сердце обуяла.

Уж не тот ли лебедь,

виденный на крыше,

прилетал за мной?

Мучаюсь, тоскую,

взглядом провожая

стаи белокрылых

всё на юг, на юг…