Шалунья из Салтильо

Глава 2

Прихватив с собой яблочный сок и сыр, Кейт принялась за серьезное дело по спасению дерева. Поглаживая шероховатый ствол, она доверительно разговаривала с магнолией:

— Я не позволю Бену Адамсу тебя срубить. Не волнуйся, ведь я, Кейт Мидленд, с тобой!

Дети, неподалеку игравшие со скакалкой, остановились, хихикая над странной женщиной, которая разговаривала с деревом.

Кейт сидела под магнолией, отгоняя комаров, которые вились у ее голых ног. С минуты на минуту она ожидала услышать рев бульдозера. Ее визит к мэру ничего не решил, а только взбесил его. Она понимала, что он будет более решительным и сделает все, чтобы убрать дерево и продолжить строительство.

Увидев нескольких человек, храбро вышедших в такую жару из домов, она поднесла мегафон к губам. Публика, пусть даже небольшая, — как раз то, что ей необходимо.

— Дамы, — прокричала Кейт, — это дерево, которое вы сейчас видите, скоро погибнет. Многоуважаемый мэр Салтильо решил, что оно должно умереть. Оно должно пожертвовать собой ради какого-то здания. Можем ли мы это допустить?

Для убедительности она сделала паузу.

— Конечно, нет. Мы будем бороться. Мы победим.

Две женщины остановились на минутку, но солнце сильно пекло, а в магазине Джентри проводилась сезонная распродажа. Они поспешили в оборудованный кондиционерами магазин.

Кейт опустила мегафон.

— Да, не похоже, чтобы они интересовались социальными проблемами. Я попусту трачу слова.

Она опустилась под дерево, ожидая появления бульдозера. Он может появиться из-за угла в любую минуту. Ее лицо покрылось испариной, и она откинула волосы с шеи, надеясь на дуновение ветра. Но, увы… В городе стояла жара, как на хлопковых плантациях. Она решила, что больше не стоит ждать, вскочила, прошлась. «Интересно, что Бен Адамс намерен делать?» Если она оценила его верно, то не в его характере сидеть сложа руки. Кейт была уверена в том, что в этот самый момент он вынашивает губительные планы относительно ее магнолии. На самом деле, конечно, дерево было не ее, но Кейт казалось, что оно принадлежит ей. Во всяком случае, она уже вмешалась в это, и это дело стало ее личным.

Она вышла из-под тенистой магнолии и посмотрела в сторону здания муниципалитета. Солнце ослепило ее, отчего пришлось прикрыть глаза рукой. Ей показалось, что она увидела Бена в окне. Поднеся мегафон ко рту, Кейт прокричала:

— На этот раз, Бен Адамс, вам не выиграть!

Кейт была уверена в том, что он ее слышит. Ей говорили еще в университете, что, если она захочет, ее голос будет слышен и в Нью-Йорке. Не то чтобы она в это верила, но знала, что ее голос слышен на далеком расстоянии.

— Нам нравится ваш тон, — мягкий голос, казалось, слышался ниоткуда.

Кейт оглянулась. Семеро женщин разного возраста стояли позади. Она была так полна решимости обратиться к мэру, что не замечала упрека в их словах.

Она улыбнулась.

— Привет. Я — Кейт Мидленд.

— Мы знаем.

Ей показалось, что это сказала рыжеволосая женщина.

Она протянула руку.

— Я Сара Калликат, президент историко-генеалогического общества Салтильо. Мы решили помочь вам в спасении дерева.

Кейт взяла ее за руку и вскрикнула от радости:

— Я знала, что здесь найдутся такие люди, как вы. Добро пожаловать на поле боя, мои войска!

— Вы только скажите, что делать, — сказала Сара.

— Вы чего-нибудь боитесь? — Кейт озорно улыбнулась.

— Если речь о сохранении истории, то ничего.

— Тогда вот что мы сделаем.

Кейт поделилась с ними своим планом, и все они рассмеялись. Кейт закончила давать инструкции и предупредила:

— Только смотрите, чтобы ни одна душа об этом не знала. Неизвестно, где могут быть шпионы мэра.

— Только бы Бен Адамс этого не услышал, — сказала Сара. — Он может принять это все серьезно. Он безукоризненно честный человек.

— У меня такое чувство, что он сейчас у себя обдумывает, как бы расстроить мой план, — сказала Кейт. — Мы его перехитрим. — Она помахала на прощанье заговорщикам, которые скрылись за турникетами. Потом улыбнулась. Бену Адамсу готовился сюрприз.

Следующие несколько часов Кейт охраняла дерево, готовая дать отпор желтому монстру-бульдозеру. Но ничего, кроме того, что ее нос загорел, не случилось. Она свирепо посмотрела на здание, где должен был быть Бен.

— Что этот дьявол задумал? — недоумевала она.

В четыре часа к ней прибыло подкрепление в форме. Взяв в руки мегафон, Кейт «построила» новые деревья, и началось импровизированное представление.

— Дамы и господа, — прокричала она, — я обращаю ваше внимание на этот великолепный кедр.

Она жестом указала на Сару, завернутую в зеленый креп с рождественскими украшениями. Стали собираться любопытные прохожие.

— До сегодняшнего дня у дерева была счастливая жизнь. Оно с нетерпением ожидало наступления Рождества, но, к сожалению, мэр объявил деревьям войну. Дни дерева сочтены. Как вы себя чувствуете, дорогой Кедр?

Кейт передала мегафон Саре.

— Я слишком молод, чтобы умереть, — сказал «кедр».

В толпе засмеялись. Ничего подобного в Салтильо раньше не случалось. Двое парней побежали за своими приятелями, а какая-то девочка — за мамой.

— Сначала магнолии, затем кедры, ели. Кто умрет следующим?

Три «дерева», изображающие яблони, упали. Толпа загудела.

Бен Адамс слышал этот шум, находясь по другую сторону улицы. Он прервал совещание и выглянул из окна. Бен не мог понять, что там происходило. Единственное, что он увидел, — это толпа и Кейт Мидленд в центре. Покачав головой, отчасти от негодования, отчасти от восхищения, он продолжил заседание.

Тем временем спектакль под этим злосчастным деревом продолжался. Кейт не знала, насколько эффективна эта кампания, но, безусловно, она привлекла внимание. Толпа с любопытством глядела, как погибло последнее, совсем молодое «дерево», и, как объяснила Кейт, из-за одержимого строительством мэра.

После того как все «деревья» разошлись по домам и толпа поредела, Кейт осталась на посту. У нее не было часов, она была уверена в том, что такие мероприятия не ограничиваются временем, но, судя по положению солнца, догадалась, что уже далеко за пять.

Она села и принялась доедать остатки сыра. Он растаял на солнце, и не столько сыра попало ей в рот, сколько размазалось по лицу.

— Никто вас так и не угостил чеддерским сыром? — послышался насмешливый голос. В тени дерева стоял Бен Адамс.

— Нет, но мне кажется, что вам бы этого хотелось. — Она вытерла лицо рукой, удивляясь тому, что не заметила его.

— Не обязательно.

— Будет обязательно, когда я расправлюсь с вами.

Он рассмеялся.

— От вас больше шума, чем вреда.

Кейт зло посмотрела на него. Не похоже, чтобы он смеялся.

Он, казалось, переминался с ноги на ногу.

— Это в сто раз хуже. Когда я за что-нибудь берусь, я не отступаю, пока не одержу победу.

— Понятно.

Он подошел ближе.

— У вас хорошая репутация, не так ли?

— Вполне.

«Только бы он не приближался, только бы не видеть его, такого свеженького, выхоленного, изнеженного». Она посмотрела на свою пыльную одежду. «Да, ну и что ж, — подумала Кейт, — если выгляжу, как трубочист? Черт возьми, у нее здесь свое дело, и она не собирается попасть на обложку журнала мод».

— А вы когда-нибудь делаете перерыв для таких мирских вещей, как еда и ванна? — Он даже не пытался скрыть удивление.

— Не тогда, когда за углом стоит бульдозер, чтобы выполнить ваше грязное дело!

— Никогда не слышал, чтобы прогресс называли грязным делом.

— Никогда не слышала, чтобы уничтожение красоты называли прогрессом!

— Кажется, у нас разные точки зрения. Я думаю, что это повод еще для одной беседы.

— То, что у нас есть, так это огромный пролив, который нас разделяет, и никто не может его пересечь даже на океанском лайнере.

— Только не говорите, что отказываетесь от предложения побеседовать.

— Это все равно, что попасть в осиное гнездо. — Кейт стряхнула капельки пота и крошки с лица. К ее изумлению, дерзкий мэр уселся рядом с ней.

— Боитесь укусов, миссис Мидленд?

— Как раз нет. Я давлю ос голыми руками. Я боюсь оставить дерево без внимания.

Он сидел так близко, что его брюки касались ее колен.

Кейт попробовала отодвинуться, но это было не очень заметно. По его прищуренным глазам поняла, что он заметил. Ей вдруг безумно захотелось стать на голову выше него, быть с вымытым лицом и чистыми ногами.

— А два бифштекса с кровью не изменят ваше решение?

— Вы пытаетесь меня подкупить?

— Именно.

— Не пройдет. У меня есть совесть.

— Я предлагаю добавить печеный картофель и салат из шпината.

Она наклонила голову и посмотрела на него.

— Разве вы не знаете, что это жестоко — искушать умирающую от голода женщину?

— А я вас искушаю?

Она знала, что смешно выглядит, но поняла, что он говорил не о еде, а о чем-то другом. Это чувствовалось даже по тому, что его глаза изменили цвет — они стали темно-синими. Его приглушенный голос напоминал отдаленные раскаты грома в горах. «Кейт Мидленд, — одернула она себя, — ты приехала в Салтильо, оставь все свои чувства в Билокси. Мужчины типа «Мистер Америка» не имеют дел с женщинами, похожими на трубочистов, даже если у них есть свои скрытые планы. Кроме того, он, очевидно, из тех мужчин, которые любят, чтобы им гладили носки».

Она посмотрела на него в упор.

— Нет, мэр, вы меня не соблазните.

Она научилась лгать, когда ей было всего десять лет. Они с кузиной без разрешения принесли в дом кота. Когда ее бабушка, твердо убежденная в том, что коты разносят лейкемию и бубонную чуму, спросила об этом, она впервые постигла тонкое искусство лжи. Несмотря на то, что Кейт, повзрослев, редко им пользовалась, она считала, что ложь может всегда пригодиться.

Он протянул ей руку.

— А я думаю, что соблазню вас. Разве вы не слышите, как вас зовет бифштекс?

«Нахал», — подумала она. От его прикосновения температура у нее подскочила на пятнадцать градусов. Может, он видит ее насквозь? Мог ли Бен заглянуть ей в душу и понять, что, будь он более настойчив, она бы упала к его ногам? Если бы она увидела сначала его, а не эту магнолию…

— Нет, — сказала Кейт, подумав о том, что за хороший бифштекс пришлось бы выложить недельную зарплату. — Я уже поела.

Он перевернул ее липкую руку и, посмотрев на нее, сказал:

— Это заметно.

Она попыталась высвободить руку, но это было все равно, что освободиться от стальных клещей.

— Не заставляйте меня держать вас. Я отчетливо слышу, как бифштекс зовет вас.

Он приблизил ее к себе.

— Я знаю, почему вы так упрямитесь, Кейт. Кажется, это самая значительная ваша черта.

Она свирепо посмотрела на Бена.

— А ваша? Разрушение?

— Забудьте это проклятое дерево, Я пришел сюда для того, чтобы помириться с вами, а не начинать новое сражение.

— Не уверена, что вам можно доверять.

— Миссис Мидленд, если я решил что-то сделать, я делаю это открыто. Я вам обещаю, что если это дерево и уберут, то это не будет сделано под покровом ночи.

И Кейт поверила ему.

— Ваше предложение насчет бифштекса все еще в силе? — Она подумала, что, обедая со своим противником, может узнать о нем все. Тот факт, что она умирала от голода, а в буфете ничего не было, кроме консервов с тунцом, не мог не повлиять на ее решение. Не могла на это не повлиять и его обманчивая улыбка.

— Я думал, вы уже не зададите этот вопрос, — сказал он и буквально оторвал ее от магнолии. Его машина — отреставрированный Stutz Bearcat — стояла у обочины.

— Если хотите, я завезу вас домой, чтобы вы приняли душ.

Она рассмеялась.

— Принять душ — не то, что мне сейчас нужно. Мне надо как следует отмыться.

Кейт сказала ему, как проехать к дому, и Бен одобрительно кивнул, когда они приблизились к утопающему в цветах дому.

— Дом стариков Истесов, он мне всегда нравился.

Бен прошел за Кейт и увидел комнату с высокими потолками, заставленную плетеными креслами, стеклянными столиками. На диване лежали яркие подушки.

— Кухня направо, — сказала Кейт, показывая на широкую дверь в французском стиле. — В холодильнике есть лимонад. Угощайтесь. Я вернусь через минуту.

— Если нужна помощь, чтобы оттереть сыр, зовите.

Он усмехнулся над тем, как она потерпела поражение, так опрометчиво пригласив его. Как Кейт и сказала, он нашел лимонад, налил его в стакан, сел, дожидаясь ее. Он мог бы встать и уйти, но тогда пропустил бы все. А Кейт Мидленд была забавной. В этом не было никаких сомнений. Многих ли он знал женщин, которые с перепачканным сыром лицом держали себя с достоинством королевы Англии?

К тому же он хотел сообщить ей одну новость.

Кусочек льда звякнул в бокале, когда он подносил его к губам. «Ты лжец, — подумал Бен, — сообщить новость — это не значит пообедать вместе».

Он хотел быть рядом с Кейт. Пока, Бог знает почему. С нею было больше хлопот, чем с сотней диких кошек.

Он чуть было не пролил лимонад, когда она вошла. На ней было аккуратное голубое платье с воротничком в полоску, которое подчеркивало загорелые ноги и красивую грудь. «Этот костюм, — подумал он, — видимо, один из способов привлечь его внимание».

Десятки таких ловушек вспомнились ему, но ни одну из них он не мог назвать невинной.

— Готовы, мэр? — она улыбнулась.

Бен решил, что она правильно подобрала слова.

— Да, конечно, готов, миссис Мидленд.

Бен Адамс вел машину непринужденно, делал это легко, как и все остальное, чем он занимался. Его машина пронеслась по городу, затем свернула в парковую зону с озером Ламар Брюс.

— Надеюсь, этот ресторан обычный, — сказала она, — прилично ли идти в одежде?

Хорошо сказано.

Если бы Кейт не была Кейт, она бы смутилась, но, поняв, что оговорилась, тут же решила исправиться.

— Я имею в виду чулки, вечернее платье и все остальное в этом роде.

Бен рассмеялся.

— Ну так какой он?

— Какой?

— Обычный?

— Думаю, да.

Усмехнувшись, он выехал на засыпанную гравием дорожку и остановил машину перед деревенским домом, стоявшим среди размашистых кедров, кипарисов и сосен.

— Мы приехали, Кейт Мидленд. Добро пожаловать в мой дом.

— В ваш дом? Вы меня привезли к себе?

— Что такое? Боитесь, что я вас съем?

Он опять смеялся над ней. Почему Бен не воспринимает ее серьезно? Она проклянет себя, если он и на этот раз возьмет верх.

— Конечно, нет. Я боюсь того, что я могу с вами сделать.

Она довольно усмехнулась. Пусть Бен Адамс поломает над этим голову.

Он галантно взял ее под руку и повел по вымощенной камнями дорожке. У дверей их встретила грузная женщина.

— Бифштексы на столе, Бен Адамс, — сказала она. Легкий кивок головы означал, что она заметила Кейт. Повернувшись, она прошла через обшитый филенками зал и направилась в застекленную комнату с видом на озеро. Она двигалась энергично, и одежда ее шуршала так, как будто бы ее долго держали в бочке с крахмалом.

— Прежде чем вы уйдете, миссис Тернер, — сказал Бен, — я хочу вас познакомить со своей гостьей, Кейт Мидленд.

Кейт не могла понять, почему он так льстиво разговаривает с этой водосточной трубой, бросающей свирепые взгляды в их сторону. Она была готова залезть в какую-нибудь пору, но… Кейт храбро протянула руку.

Ее прежде никогда не кусали за руку, но должно же это когда-нибудь случиться.

— Очень приятно, мисс Тернер.

«Водосточная труба» не обратила внимания на протянутую руку.

— Вы недавно в городе, не так ли? — спросила она ледяным голосом.

— Не обращайте на нее внимания, Кейт, — сказал Бен. — Она всех относит к третьему сорту. И официально вы не можете стать жителем Салтильо, не получив рекомендаций от миссис Тернер.

Кейт поняла, что на это ей потребуется, по меньшей мере, сто лет. Но, может быть, ее можно подкупить.

Бен нежно улыбнулся.

— Сам не знаю, почему мы с вами ладим.

— Потому, что я единственный человек, который может вас вынести. Рыболовные снасти по всему дому, приманка для рыбы в холодильнике и долгие часы ожидания выведут из себя даже святого.

Миссис Тернер развязала фартук, сложила его и положила в сумку.

— Я уже сказала Сэди, что переночую у нее. Я вам больше не нужна?

— Нет, миссис Тернер, идите.

Шурша одеждой, миссис Тернер удалилась.

Было понятно, что она живет в доме, а Бен отпустил ее до утра. «Но зачем? — недоумевала Кейт. — Не этот ли коварный план вынашивал он целый день? Уединенный дом в лесу, бифштекс, очевидно, вино… А что дальше? Обольщение? Для того, чтобы заставить ее забыть о деле?»

Кейт не льстила себе. Она знала, что она не красавица. А Бен Адамс — мэр, да к тому же поразительно красив. Он сам выбирает, с кем ему обедать. Почему с ней?

— Может быть, это поможет вам расслабиться, — сказал он, протягивая бокал вина.

Кейт взяла бокал и посмотрела на него. «Вино! Так она и знала. Он что-то задумал. Расслабиться… ну и ну!»

Заметив выражение ее лица, Бен подавил усмешку.

— Проведение кампаний — напряженная работа, вы так не думаете?

Кейт поняла, что он разговаривает с ней. Она встряхнула головой, стараясь выглядеть спокойно и непринужденно.

— Конечно.

Она не знала, с чем согласилась, но думала, что ответила верно. Когда она посмотрела в его прекрасные голубые глаза, ее осенила блестящая идея. Почему бы им не поменяться ролями? Дать ему отведать его же «лекарства»?

И Кейт обольстительно заговорила:

— Мне нравится ваш дом. — По крайней мере, ей казалось, что она говорит обольстительно. Это было не свойственно женщине, предпочитающей прямоту, но Кейт хотела этому получиться. К тому же с добрыми намерениями. Подняв бокал, она сказала: — Тост. За мир и дружбу.

— Я выпью за это. — Бен смотрел на нее поверх очков. Он был уверен, что Кейт что-то задумала. У нее был взгляд кота, проглотившего канарейку. — За мир, — Бен сделал глоток. — И дружбу. — Он не сводил с нее взгляда. — И приключения, — добавил он.

— Вы любите приключения, Бен?

Сейчас это был Бен, задумчивый Бен, а не мэр, разговаривающий в повелительно-воинствующем тоне. Он сделал еще глоток, чтобы спрятать усмешку. «Обед будет забавнее, чем я думал». Его подмывало раскрыть планы насчет магнолии, но он любил неожиданности.

Она что-то скрывает, и он хотел это выяснить. Придя к такому выводу, он решил продолжить игру.

— Думаю, что за приключением следует нечто лучшее.

— Что нечто лучшее?

— Роман.

Она залпом осушила бокал и ринулась в наступление.

— А это, конечно, обстановка для романа. — Кейт оглядела комнату.

Стоя рядом, она ощутила запах его лосьона и увидела тень задумчивости на лице Бена.

— Наполните мне бокал, Бен. Эта жара придает вину особый вкус.

Когда он повернулся, чтобы налить вино, она щелкнула выключателем лампы. Если Бен и заметил это, то просто не подал виду.

Ничего нельзя было прочесть на его лице, когда он протягивал ей бокал.

— Музыкальное настроение, Кейт?

— Да, поставьте блюз, если у вас есть.

Пока он выбирал пленку, она искала выключатель люстры. Он оказался за горшком с папоротником. Легкое движение рукой — и комната погрузилась во мрак. Свет исходил лишь от маленькой желтой лампы и полной луны, светившей через стеклянные двери. Она довольно кивнула. То, что она должна выполнить, лучше сделать в темноте.

Подходя к дивану, Кейт остановилась у бокала с вином. То, что ей предстояло, — требовало определенной смелости.

Как только звуки песни «Я хочу любви» наполнили комнату, она откинулась на подушки дивана и поправила платье. «У меня стройные нога», — подумала она и вздернула вверх облегающую юбку, чтобы подчеркнуть их.

Бен подошел к дивану, оценивающе посмотрел на нее. От его взгляда по позвоночнику Кейт пробежала дрожь. Он сел не слишком близко, но и не слишком далеко, чтобы можно было ощутить его тепло.

— Это то, о чем вы думали? — мягко спросил он.

Она знала, что он говорит о музыке, но напрасно пыталась отвлечься от своих мыслей.

И, глубоко вздохнув, принялась соблазнять мэра Салтильо.

Из лучших побуждений.