Шампанское

ГЛАВА 40

Лейтенант Бэнкрофт сообщил Заку, что в создавшейся обстановке ему лучше вернуться в Нью-Йорк. Звонок преступника в редакцию таблоида убедил его в невиновности Зака. Лейтенант провел с бывшим мужем принцессы несколько дней и за это время проникся к нему симпатией. Собственно говоря, Бэнкрофту были симпатичны все участники этой трагедии, что с ним случалось очень редко. Он полагал, что Баффи — богатая, избалованная потаскушка, случайно выскочившая замуж за аристократа, а Тэйлон — высокомерный, одуревший от денег и власти гомосексуалист. Теперь, познакомившись с супругами поближе, Бэнкрофт восхищался обоими. Он повидал на своем веку немало людей, попавших в серьезную беду, и должен был признать, что чета фон Арпсбургов держалась с большим достоинством и завидной выдержкой.

Когда Баффи в сопровождении Мелинды вернулась со съемок, Бэнкрофт разговаривал с Заком, стоя внизу, в огромном вестибюле. В левой руке Зак держал небольшую дорожную сумку, с его плеча свешивался тяжелый кофр с фотопринадлежностями. Он пожал огромную руку Бэнкрофта.

Увидев Баффи, Зак смутился, растерялся и сбивчиво заговорил:

— По словам лейтенанта, мне лучше вернуться в Нью-Йорк из-за всей этой шумихи в газетах…

— Думаю, он прав, — хрипло прошептала Баффи и внимательно уставилась на Зака.

Когда-то этих людей связывала постель, теперь же они смотрели в глаза друг другу, пытаясь отыскать хоть малейшую надежду на то, что им удастся заново построить отношения.

— Все кончено? — дрогнувшим голосом спросил Зак.

— Да, — отвернулась Баффи.

— Да…

— Ты уверена?

— Да.

Зак не стал ждать дальнейших объяснений. Выйдя через массивные двойные двери красного дерева, он решительно направился к ожидавшему его лимузину. Сейчас его увезут в аэропорт, и он навсегда исчезнет из жизни Баффи.

Она проводила его взглядом. В ее глазах не было слез. Слишком много пролила их Баффи за последние три дня.

Тэйлон первым нарушил молчание.

— Не перестаю удивляться и восхищаться тобой. Как только у тебя хватает сил выдержать все это? — обнял он жену за плечи. — За такое короткое время на твою голову свалилось столько событий… Ты очень сильный человек. Никто даже не подозревает, как ты сильна.

Баффи уже давно поняла, что только сама отвечает за свою судьбу. Раньше она очень зависела от мнения отца и других мужчин, включая и Зака, своего первого мужа, которому хотелось обладать ею, как красивой вещью. Тэйлон в чем-то походил на Зака, но вместе с тем отличался от него. Ему нужен был ее ребенок, но он, и Баффи в этом не сомневалась, по-своему любил ее, хотя и платонической любовью. Баффи, прежде считавшая самой важной частью жизни хороший секс, теперь очень высоко ценила дружбу со своим вторым мужем. Впрочем, многие не понимали природы взаимоотношений между секс-бомбой и гомосексуальным аристократом. Баффи сама только-только начала это понимать.

— Я хочу попросить тебя кое о чем, — наконец прервал молчание Тэйлон. — Сегодня днем звонил Барри Йокам и спрашивал, не согласишься ли ты вечером снова появиться в его ночной программе.

— О Боже, я не могу…

— Возможно, таким способом нам удастся установить контакт с похитителем. Так или иначе, это позволит тебе призвать на помощь широкую публику и развеять нелепые домыслы в печати. — Голос Тэйлона звучал твердо. — Люди услышат от тебя правду раньше, чем успеют прочесть грязные сплетни в газетах.

Баффи понимала, что он прав.

— Я прошу тебя заранее решить, о чем будешь говорить, и продиктовать свою речь одному из моих секретарей. После этого я отошлю ее Барри Йокаму для заправки в телесуфлер. Очень важно, чтобы во время передачи ты сказала именно то, что хотела сказать, и ничего лишнего. В твоем распоряжении почти два часа. — Тэйлон знаком подозвал своего секретаря. — Я охотно помог бы тебе составить речь, но слова должны быть только твоими.

Баффи кивнула.

На ней был белый костюм из тонкого шелка. Узкая юбка плотно облегала бедра, довольно глубокий вырез обрамляли пышные оборки, отделанные тонким кружевом. Баффи сомневалась, подходит ли такой откровенный стиль для передачи Барри Йокама, но ей хотелось появиться именно в белом.

Она приехала в студию на целый час раньше назначенного времени. В руках у нее был аккуратно отпечатанный текст публичного заявления. Преувеличенно услужливая ассистентка взяла его, чтобы заправить в телесуфлер.

— Хотите что-нибудь выпить? — предложила Мелинда, неотступно сопровождавшая Баффи повсюду.

Несмотря на то что Йокам предусмотрительно загрузил холодильник несколькими бутылками «Кристаль», Баффи отказалась от спиртного.

Через минуту в комнату для гостей влетел взволнованный Йокам со сбившимся набок галстуком-бабочкой.

— Баффи! — воскликнул он, простирая к ней руки. — Я все знаю! Как это ужасно!

Он отечески обнял Баффи, мысленно отметив, что ее тело такое же гибкое и упругое, как много месяцев назад, когда он занимался с ней любовью на берегу океана. Тяжелые переживания почти не повлияли на внешний вид этой женщины.

Помолчав несколько секунд, Барри отвел Баффи в сторону от Мелинды.

— Мне бы хотелось поговорить с тобой наедине, — начал он, — потому что меня давно беспокоит один вопрос… Возможно ли, что этот малыш мой сын?

— Нет, — ответила Баффи. — Коуди — сын Тэйлона.

И это было не совсем ложью. В определенном смысле Коуди действительно принадлежал Тэйлону больше, чем кому-либо другому.

— Я рад, — с облегчением вздохнул Йокам, опасавшийся, что каким-то боком будет втянут в скандал с похищением младенца.

— Я хочу поблагодарить тебя за приглашение на сегодняшнюю ночную программу, — сказала Баффи. — Мы с Тэйлоном надеемся, что это поможет нам вернуть ребенка.

Барри Йокам и сам радовался тому, что в его шоу снова появится принцесса фон Арпсбург. С ее помощью он надеялся набрать рекордно высокий рейтинг ночных программ. Однако идея пригласить Баффи принадлежала не ему, а одному из гостей программы. Тот еще днем позвонил ему и, рассказав сенсационную историю о похищении младенца Коуди, предложил пригласить Баффи на ближайший телеэфир.

— Это была моя идея.

— Твоя? — удивленно переспросила Баффи, глядя на Рики Дьябло.

— Ага, — пожал тот плечами. — В сегодняшней программе будет короткий эпизод обо мне, поэтому они прислали моему менеджеру краткое содержание этого эпизода. Увидев его, я сразу позвонил Барри.

Дьябло улыбнулся, демонстрируя белоснежные зубы, доведенные стоматологом до совершенства. На нем была обтягивающая черная тенниска, светло-серые полотняные брюки, никаких носков, мягкие кожаные мокасины и бежевый твидовый пиджак, небрежно накинутый на одно плечо. Выдержав нужную паузу, Рики продолжил:

— Знаю, тебе это кажется странным после того, что произошло между нами, но…

— А что между вами произошло? — поинтересовался Йокам, бесцеремонно вмешиваясь в разговор. — Послушай! — Он повернулся к Баффи. — Если этот парень тебя хоть немного смущает, я вычеркну его из числа сегодняшних гостей студии.

Дьябло был ошарашен таким поворотом событий. Он уже много месяцев не появлялся в обществе и совсем не желал терять возможность хоть на несколько минут показаться на телеэкране в программе Барри Йокама. Рики крайне нуждался в работе, а чтобы получить ее, он считал просто необходимым появиться на телеэкране перед бессонной аудиторией Голливуда. Последняя пассия Дьябло, стареющая бывшая жена крупного автомобильного дельца, уже начинала проявлять недовольство, взамен за секс-услуги оплачивая его бесчисленные счета.

— Итак?.. — Йокам вопросительно посмотрел на Баффи.

— Я не возражаю против того, чтобы он появился вместе со мной в твоем шоу. То, что между нами когда-то произошло, осталось в далеком прошлом, и я сожалею об этом.

Баффи говорила правду. Красавчик Рики Дьябло и вправду был частью ее прежней беззаботно-счастливой жизни, казавшейся теперь Баффи бесконечно далекой. Она помнила, как Дьябло, обеими руками держась за раскаленный пенис, выбежал в костюме Адама на сцену, и свидетелями этого небывалого происшествия стали семьдесят миллионов телезрителей. Теперь Баффи искренне сожалела о своей жестокой шутке, которая, должно быть, дорого стоила несчастному Дьябло.

— То, что случилось, произошло по моей вине, и теперь я искренне сожалею об этом, — сказала она.

Дьябло удивленно вздрогнул, услышав эти слова.

— Все в порядке, — чуть хрипло сказал он, протягивая ей руку. — Полагаю, то, что случилось в тот вечер, сделает меня бессмертным в истории Голливуда.

Ему стало как-то не по себе от такой откровенности Баффи, но вместе с тем он радовался тому, что его оставили участником самой популярной программы сезона. Предполагалось, что Баффи фон Арпсбург сделает личное заявление во время шоу. По мнению Дьябло, это заняло бы не больше десяти минут прямого эфира. Значит, все оставшееся время он сможет убеждать зрителей в том, что они хотят видеть в новых фильмах именно его, неотразимого красавца и гениального актера Рики Дьябло. Ему смертельно хотелось вырваться из объятий богатой стареющей любовницы и вновь вернуться в шезлонги Беверли-Хиллз, где он чувствовал себя как рыба в воде.

— Послушайте, мне нужно закончить гримироваться, — сказал Йокам своим гостям и снова пожал руку Баффи. — Знай, принцесса, я очень волнуюсь за тебя и надеюсь помочь, если это только в моих силах, — он сделал патетическую паузу, — ведь у меня тоже есть дети.

С этими словами Йокам вышел из комнаты, пытаясь припомнить, где же сейчас его дети. Потом его мысли занял Рики Дьябло и ходившие повсюду забавные сплетни о том, как он опозорился во время церемонии вручения наград молодым талантам. Йокам решил поручить своим ассистентам найти кадры хроники, запечатлевшие этот эпизод. Возможно, удастся использовать эти кадры в качестве связующего звена между Баффи, суперзвездой, и этим самодовольным актеришкой, вернее, прощелыгой.

Зайдя в кабинет режиссера, Йокам сказал непререкаемо твердым тоном:

— Первой в нашей программе должна выступить принцесса фон Арпсбург, иначе все будет выглядеть некрасиво. Люди думают, будто мы заставляем бедную женщину ждать, чтобы тем самым удержать внимание аудитории, чего, собственно говоря, я действительно хочу добиться. Мне придется сократить свой собственный монолог, но вместо этого произнести что-то в высшей степени высоконравственное и гуманное. Пусть сценаристы немедленно примутся за работу. У них есть письменный текст предполагаемого заявления принцессы, так что пусть придумают логическую связку. Нужно увеличить первую рекламную паузу. Если нам повезет, мы сумеем сделать так, что принцесса останется в прямом эфире и после полуночи. Тогда мне удастся кое-что выжать из истории о ее прежних отношениях с этим Дьябло и удержать зрительский рейтинг во второй половине часа. — Барри всплеснул руками. — Возможно, она расплачется или сделает еще что-нибудь в том же духе, и это возбудит еще больший зрительский интерес. Сейчас, когда пришла пора посчитать средний рейтинг программы, это для нас очень важно!

Йокам многозначительно улыбнулся своему режиссеру. Оба понимали, что повысившийся рейтинг обернется в ближайшие полгода увеличением дохода от коммерческой рекламы. Да, для Барри Йокама настали горячие деньки.