Шопоголик и сестра

3

«Ангельская сумочка». Настоящая. Я думала, таких и в продаже не бывает. И ни за какие деньги не достанешь.

Девушка в черном почтительно водружает сокровище на пьедестал, обитый кремовой замшей, и благоговейно отступает. Весь магазин притих. На лицах такое умиление, словно к ним пожаловала сама королева. Или кинозвезда.

Я не могу дышать. Меня словно пригвоздили к полу.

Она божественна. Невозможно великолепна. Нежная телячья кожа мягче сливочного масла. Ангел виртуозно расписан вручную тонкой кистью, в лазурных тонах. А под ним стразами выложено имя — «Данте».

Пытаюсь взять себя в руки. Но коленки все равно подкашиваются и ладошки безнадежно потеют. Куда до этого чуда тиграм-альбиносам, которых нам посчастливилось увидеть в Бенгалии! Посмотрим правде в глаза: настоящие «ангельские сумочки» в природе встречаются гораздо реже, чем белые тигры.

И одна из них — вот она, прямо передо мной.

Взять бы и купить ее, мелькает у меня мысль. Я могла бы ее купить!

— Мисс? Синьорина? Вы меня слышите? — Голос Сильвии возвращает меня к действительности.

— А-а, — спохватываюсь я, — да. — Беру ручку и царапаю подпись на чеке. — А это… настоящая «ангельская сумочка»?

— А как же, — отвечает она бесцеремонным тоном вышибалы при рок-клубе, лично знакомого с музыкантами и уставшего от назойливых фанаток.

— Сколько… — запинаюсь я, — она стоит?

— Две тысячи евро.

— Ясно.

Две тысячи евро. За сумку.

Будь у меня «ангельская сумочка», я бы даже гардероб перестала обновлять. Раз и навсегда. Если у меня самая моднючая в городе сумка, зачем тогда новая юбка?

Неважно, сколько она стоит. Я должна ее купить.

— Я бы хотела ее купить, — объявляю я. Все вокруг удивленно замолкают, а потом продавщицы взрываются хохотом.

— Увы, не получится, — со снисходительной жалостью втолковывает Сильвия. — На нее очередь.

А— а. Очередь. Как же я сразу не подумала. Идиотка.

— Хотите записаться? — спрашивает она и отдает обратно мою карточку.

Будем рассуждать здраво. Записываться в очередь в Милане не имеет смысла. Как потом забирать отсюда сумку? Просить выслать экспресс-почтой? Или специально приезжать самой? Или…

— Да, — слышу я свой голос. — Да» пожалуйста.

Пишу свой адрес, а сердце так и стучит. Я встала в очередь на «ангельскую сумочку»!

— Вот, возьмите. — Я отдаю заполненный бланк.

— Хорошо. — Сильвия небрежно сует бланк в ящик. — Мы вам позвоним, как только подойдет ваша очередь.

— А… когда это может быть? — спрашиваю я, стараясь не выдать волнения в голосе.

Она пожимает плечами:

— Без понятия.

— А сколько человек в очереди передо мной?

— Не могу сказать.

— Понятно.

Ну что за невезуха. Вот же она, сумочка, лишь руку протяни. И я не могу ее купить.

Не беда. Я же теперь в списке. Остается немного подождать.

Беру пакет с ремнем для Люка и плетусь к выходу. Проходя мимо сумочки, невольно замедляю шаг. Боже, это просто неземная вещь. Самая классная и красивая сумочка на всем белом свете. Смотрю на нее и чувствую прилив праведного гнева. Я же не виновата, что не смогла записаться в очередь раньше. Я, между прочим, путешествовала! Объездила весь мир! Я что, должна была отменить свой медовый месяц?

Так, успокойся. Не порть себе нервы. Главное — она все равно будет твоей. Обязательно. Как только…

Озарение приходит неожиданно. Я спешу обратно к кассе.

— Только один вопрос. А вы уверены, что в списке значатся желающие купить сумку?

— Ну, они же встали в очередь, — отвечает мне Сильвия и смотрит как на полную дуру.

— Да, но с тех пор могли и передумать, — взволнованно тараторю я. — Или купить ее в другом месте! Тогда была бы уже моя очередь! Понимаете? Я могла бы сразу купить вот эту сумочку!

Ледышка бесчувственная! Ей что, совсем-совсем все равно?

— Мы по очереди связываемся со всеми, кто есть в списке, — говорит Сильвия. — И когда подойдет ваша очередь, вас известят.

— Могу помочь! — с готовностью предлагаю я. — Дайте мне номера телефонов — я сама всех обзвоню.

Секунду Сильвия меряет меня взглядом.

— Спасибо, не надо. Вам сообщат.

— Хорошо, — сдаюсь я. — Спасибо.

Все, больше уже ничего не поделаешь. Остается только забыть о сумке, чтобы не испортить всю поездку. Вот именно. Бросаю на сумку прощальный алчущий взгляд и выхожу из магазина на залитую солнцем улицу.

А вдруг Сильвия уже начала обзванивать тех, кто стоит в очереди передо мной?

Нет. Перестань. Уходи отсюда. Не хватало еще свихнуться на этой почве. И вспоминать о сумке не буду. Лучше подумаю о… культуре. Точно. О больших картинах или что там у них еще есть…

И тут меня будто кипятком ошпарили. Я же назвала телефон лондонской квартиры Люка. А там, кажется, собирались менять номер…

А если его уже сменили?!

Разворачиваюсь и с разбега влетаю в магазин.

— Добрый день! — запыхавшись, выдаю я. — Вот, решила на всякий случай оставить вам другие координаты — вдруг не дозвонитесь. — Порывшись в сумке, достаю оттуда визитку Люка. — Это рабочий телефон моего мужа.

— Прекрасно, — изнемогающим голосом тянет Сильвия.

— Только знаете… когда будете ему звонить, не говорите о сумочке. — Я перехожу на шепот: — Скажите: «На землю сошел ангел».

— На землю сошел ангел, — повторяет Сильвия и записывает это в бланк с таким невозмутимым видом, будто по сто раз на дню передает телефонные шифровки.

А может, так оно и есть.

— Попросите к телефону Люка Брэндона, — поясняю я. — Из компании «Брэндон Коммьюникейшнс». Это мой муж.

Коренастый, который уже переключился на перчатки, вдруг поднимает голову.

— Люк Брэндон, — вторит Сильвия и, убрав карточку, кратким кивком дает понять, что разговор окончен.

— А вы уже звонили кому-нибудь из списка? — не утерпев, спрашиваю я.

— Нет, — бесстрастно произносит Сильвия. — Еще не звонила.

— А мне позвоните сразу же? Даже поздно ночью? Я не против…

— Миссис Брэндон, — взрывается Сильвия, — вас включили в список! И вам придется ждать своей очереди! Больше ничем помочь не могу!

— А вы уверены? — вклинивается в наш разговор хриплый голос, и к нам подходит седой англичанин.

От удивления я даже забываю закрыть рот. А ему-то что нужно?

— Что, простите? — надменно цедит Сильвия, а коренастый подмигивает мне.

— Девочка моя, не позволяйте им дурить вас. — Он поворачивается к Сильвии. — Если бы вы захотели, то вполне могли бы продать ей эту сумку. — Он тычет пальцем в замшевый пьедестал и выдыхает облачко сигарного дыма.

— Синьор…

— Слышал я ваш разговор. Если никому из списка вы еще не звонили, значит, никто не знает, что сумка уже в продаже. Даже не догадывается. — Он многозначительно замолкает. — А вот эта девушка хочет приобрести сумку немедленно.

— Дело не в этом, синьор, — натянуто улыбается Сильвия. — Существует строгое правило…

— На всякое правило найдется исключение. Полномочия у вас есть. Эй, Роберто!

Рядом тут же материализуется человечек в темных очках.

— Синьор Батист? — подобострастно спрашивает он и злобно зыркает в мою сторону. -

Что случилось?

— Если бы я хотел купить эту сумку для своей подружки, вы бы мне ее продали? — Коренастый выпускает дым и смотрит на меня, приподняв брови. Похоже, он доволен.

Роберто косится на Сильвию, а та, коротко мотнув головой в мою сторону, закатывает глаза. Прямо слышно, как у Роберто от натуги скрипят мозги.

— Синьор Батист, — по лицу Роберто разливается сладкая улыбка, — вы очень ценный клиент. А тут совсем другое дело…

— Так продали бы или нет?

— Да, — не сразу отвечает он.

— Ну так в чем же дело? — Коренастый выжидательно смотрит на Роберто.

Тишина. Я боюсь пошевелиться. Даже не дышу.

— Сильвия, — наконец произносит Роберто, — заверни сумку для этой синьорины.

Боже мой! НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!

— С удовольствием, — кисло отвечает Сильвия, а глазами мечет в меня молнии.

От счастья я на грани обморока.

— Не знаю, как вас благодарить! — бормочу я. — Такого для меня еще никто в жизни не делал!

— Очень рад. — Мужчина наклоняет голову и протягивает руку; — Натан Батист.

Рука у него сильная, плотная и, как ни странно, холеная.

— Бекки Блумвуд. — Я старательно трясу его ладонь. — То есть Брэндон.

— Вам так страстно хотелось эту сумку. Никогда прежде такого не видел.

— О, я чуть не умерла от отчаяния! — со смехом соглашаюсь я. — Как я вам признательна!

Небрежным жестом Натан Батист отмахивается от благодарностей, достает зажигалку, раскуривает потухшую сигару и смотрит мне в глаза.

— Брэндон… Люк Брэндон…

— Бы знакомы с Люком? — удивленно восклицаю я. — Вот так совпадение!

— Я о нем наслышан. — Над головой Натана Батиста курчавится облачко дыма. — Ваш муж — фигура известная.

— Синьор Батист! — Роберто выбегает к нам с несколькими пакетами и вручает их клиенту. — Остальное будет отправлено почтой согласно вашим распоряжениям.

Натан хлопает его по плечу:

— Молодец, Роберто. Увидимся в будущем году.

— Можно я угощу вас чем-нибудь? — быстро предлагаю я. — Коктейлем, обедом… или еще чем-нибудь!

— Спасибо, но, к сожалению, мне пора.

— Но я бы хотела отблагодарить вас. Я вам бесконечно признательна!

Натан Батист скромно поднимает руки:

— Может, когда-нибудь вы окажете мне ответную услугу — кто знает?

— Только скажите! — радостно соглашаюсь я, и он улыбается.

— Носите сумочку с удовольствием. Готово, Харви.

Откуда ни возьмись возле нас вырастает тощий белобрысый тип в полосатом костюме, забирает у Натана пакеты, и они выходят из магазина.

А я в изнеможении приваливаюсь к прилавку. У меня есть «ангельская сумочка». У меня есть «ангельская сумочка»!

— С вас две тысячи евро, — доносится сзади лающий голос.

Ах да. Про деньги я совсем забыла. По привычке тяну руку к сумочке, но останавливаюсь. Стоп. Кошелька-то у меня с собой нет. А остатки денег на «ВИЗЕ» потрачены на ремень Люка… Наличными у меня всего семь евро.

Заметив мое замешательство, Сильвия хищно щурится.

— Если вы не можете заплатить… — начинает она.

— Могу! — перебиваю я. — Только мне нужно… минутку.

Скрестив руки на груди, Сильвия скептически наблюдает, как я достаю из сумки пудреницу от Бобби Браун.

— У вас есть молоток? — спрашиваю я. — Или еще что-нибудь тяжелое?

Во взгляде Сильвии ясно читается сомнение в моем здравом уме.

— Хоть что-нибудь… — Вдруг я замечаю возле кассы большой степлер. Хватаю его и что есть мочи начинаю дубасить пудреницу.

— Сайта Мария! — верещит Сильвия.

— Все нормально! — слегка запыхавшись, успокаиваю я. — Еще секундочку… вот!

Пудреница раскололась. Я победоносно извлекаю из осколков карточку «Мастеркард», которая была приклеена к донышку пудреницы изнутри. Мое сокровище, мой неприкосновенный запас. Про эту карточку Люк точно не знает. Если только не научился просвечивать предметы взглядом.

Идею прятать карточку в пудренице я почерпнула из статьи о том, как контролировать свои расходы. Нет, проблем с деньгами у меня нет, ничего подобного. Только в прошлом случился один маленький финансовый… кризис.

В общем, идея мне запала в голову. Суть ее в том, чтобы выбрать для хранения кредитки не самое доступное место — например, заморозить в куске льда или зашить в подкладку сумки. Главное, чтобы нельзя было достать карточку сразу — тогда хватит времени подумать, нужна ли тебе очередная покупка. В статье говорилось, что таким нехитрым способом можно сократить лишние расходы чуть ли не на девяносто процентов!

И знаете, помогло! Правда, теперь придется раскошелиться на новую пудреницу.

— Пожалуйста! — Передаю карточку Сильвии, которая уже давно уверовала, что я буй-нопомешанная.

Она проводит карточку через свою машинку, и через минуту я подписываю чек.

Неловкая пауза. Сейчас взорвусь от нетерпения.

— Итак… можно ее получить? — спрашиваю я.

— Прошу, — брюзжит Сильвия и протягивает мне кремовый пакет.

Мои пальцы смыкаются на веревочных ручках пакета, и сердце наполняется чистой, ничем не замутненной радостью.

Она моя!

В гостиницу возвращаюсь под вечер, от восторга почти не касаясь ногами тротуара. Этот день был одним из самых лучших в моей жизни. Я прогуливалась по Биа-Монте-наполеоне с «ангельской сумочкой» на плече… и все восхищенно ее рассматривали. И не просто восхищенно — от удивления у всех вокруг просто глаза лезли на лоб. Чувство было такое, будто я — мировая знаменитость!

Не меньше двадцати человек спросили у меня, где я ее купила. А женщина в темных очках, ну точно итальянская кинозвезда, велела своему шоферу предложить мне за сумку три тысячи евро. Но самое приятное — обо мне говорили: «La ragazza con la borsa di Angel!» Что, как я поняла, означает Девушка с «ангельской сумочкой»! Вот как меня прозвали!

Безумно счастливая, впархиваю в двери вестибюля и вижу: возле стойки администратора стоит Люк.

— Наконец-то! — с облегчением восклицает он. — Я уже начал волноваться! Такси ждет. — Он быстро усаживает меня в такси и закрывает дверь. — В аэропорт, — говорит он водителю, и мы немедленно вливаемся в густой поток гудящих авто.

— Как прошел день? — спрашиваю я и пытаюсь не выдать страха: мы чуть не врезались в другое такси. — Как встреча?

— Хорошо! Если нам удастся заполучить в клиенты «Аркодас Труп», можно праздновать победу. Они сейчас быстро развиваются, так что интересной работы будет много.

— Думаешь, получится?

— Обхаживать и уговаривать их придется долго. Как только вернемся, начну готовить сделку. Но надежда есть. Определенно.

— Молодец! — улыбаюсь я мужу. — А как прическу восприняли?

— Неплохо. — Он хитро улыбается. — Даже с восторгом.

— Вот видишь! Я же знала!

— А как твой день? — спрашивает Люк, пока мы на скорости не меньше ста пятидесяти сворачиваем за угол.

— Потрясающе! — Я так и сияю. — Просто великолепно. Обожаю Милан!

Люк явно заинтригован.

— Да ну? Даже с пустыми карманами? — Он достает мой кошелек.

Ой, я и забыла.

— Даже без кошелька! — смеюсь я. — Хотя кое-что я тебе все-таки купила.

Вручаю ему сверток из бронзовой бумаги и с волнением наблюдаю, как Люк разворачивает ремень.

— Бекки, это чудо! — говорит он и замолкает, рассматривая подарок. — Обалдеть…

— Это взамен того, что я испортила горячим воском, помнишь?

— Помню, и очень тронут. — И… больше в Милане ты ничего не купила? Только подарок для меня?

— Хм…

Я неопределенно пожимаю плечами и откашливаюсь. Тяну время.

Так, что делать?

Фундамент брака — честность и доверие. Если я не скажу Люку про «ангельскую сумочку», то получается, что обману его.

Но если скажу… придется объяснять и про неприкосновенный запас. А я от такой перспективы не в восторге.

Не хотелось бы портить последние часы нашего свадебного путешествия ссорой из-за такой ерунды.

Но мы ведь женаты, напоминаю я себе. Мы теперь муж и жена, у нас не должно быть секретов друг от друга! Ладно, скажу. Прямо сейчас.

— Люк…

— Знаешь, Бекки, я должен перед тобой извиниться.

— Извиниться? — Да уж, Люк настоящий мастер удивлять.

— Ты говорила мне, что изменилась. Повзрослела. И… это правда. Если честно, я думал, ты вернешься в гостиницу с какой-нибудь дорогой и экстравагантной покупкой.

Вот черт!

— Э-э… Люк… — пытаюсь вставить я.

— Мне стыдно. — Он хмурится и качает головой. — Ты впервые побывала в Милане, В столице моды. А купила подарок только для меня. Бекки, я искренне тронут. — Он вздыхает. — Чандра был прав. У тебя действительно прекрасная душа.

Пауза. Теперь моя очередь говорить правду.

Но как? Как?

Как сказать ему, что душа у меня вовсе не прекрасная, а все та же самая, нормальная?

— Ну, — я несколько раз сглатываю, — хм… это ведь всего лишь ремень!

— Для меня это не просто ремень, — тихо отвечает он. — Это символ нашего брака. — Несколько секунд он сжимает мою руку, потом улыбается. — Прости, что ты хотела сказать?

У меня еще есть шанс. Пока.

— Ну… просто я хотела тебе показать… что длину ремня можно регулировать. — Я слабо улыбаюсь и отворачиваюсь — делаю вид, будто засмотрелась в окно.

Так. А правду все-таки утаила.

В оправдание могу сказать одно: если бы он внимательно слушал ту статью из «Бог», что я ему читала, то давным-давно обратил бы внимание на сумку. Я же ее не прячу. У меня на плече висит самая желанная в мире статусная вещь, а он ее даже не заметил.

И вообще, я соврала ему в самый последний раз. С этой минуты — никаких обманов, ни даже лжи во спасение, ни малейшей выдумки. У нас будет самый настоящий брак на основе доверия и честности. Вот так. Все будут восхищаться нашими гармоничными отношениями, о нас станут говорить: «Пара, которая…»

— Аэропорт! прерывает мои раздумья голос таксиста.

Я вдруг понимаю, что происходит, и в волнении поворачиваюсь к Люку.

— Приехали, — говорит он и смотрит мне в глаза. — Не передумала возвращаться домой?

— Нет! — твердо отвечаю я, а саму так и подташнивает.

Выхожу из машины и разминаю ноги. Вокруг снуют пассажиры с тележками, прямо над головой с оглушительным ревом взлетает самолет.

Боже, все наяву. Еще несколько часов — и мы в Лондоне.

— Кстати, — говорит Люк, — твоя мама оставила на моем мобильнике сообщение. Спрашивает, где мы — все еще на Шри-Ланке или уже в Малайзии.

Он комично шевелит бровями, я смеюсь в ответ. Вот они удивятся! А как все будут рады нас видеть!

И вдруг меня охватывает сумасшедший восторг. Наконец-то! Мы едем домой!