Шопоголик и сестра

7

Не очень— то и хотелось. Я и без Сьюзи прекрасно проживу.

Люди создают семьи, меняется их жизнь, появляются новые друзья. Вот и все. Это нормально. У нее своя жизнь… а у меня своя. Так и должно быть. После крестин прошла уже неделя, а я о Сьюзи почти ни разу и не вспомнила.

Беру оставленный Люком после завтрака номер «Файнэншиал таймс» и бегло пролистываю.

Я теперь замужняя дама, у меня наверняка появится много новых друзей. На Сьюзи свет клином не сошелся. Начну ходить на какие-нибудь занятия, в кружок запишусь. И уж я-то себе выберу настоящих подруг, не каких-нибудь лошадниц с кучей детей. Они не будут называть своих отпрысков дурацкими именами вроде Космо…

Я с такой яростью листаю газету, что уже дошла до последней страницы. Даже сама удивилась — надо же, как быстро. Может, я незаметно овладела искусством скорочтения?

Отпиваю кофе и щедро намазываю шоколадной пастой тост. Я сижу на кухне в квартире Люка на улице Мейда-Вейл, за поздним j завтраком.

То есть… в нашей квартире. Вечно забываю, что она наполовину моя! До нашей свадьбы Люк прожил тут несколько лет, а когда мы переехали в Нью-Йорк, сделал в ней полный ремонт и сдал ее. И теперь это самая стильная квартира в мире. Все в духе минимализма: на кухне кругом нержавеющая сталь, в комнатах i бежевые ковры, ничего лишнего, из украшений — несколько предметов современного искусства.

Мне тут нравится. Даже очень.

Но если уж совсем начистоту, по-моему, тут слегка пустовато. Относительно интерьеров у нас с Люком совершенно разные вкусы. Он любит, чтоб нигде ничего лишнего. Я — чтобы везде всего побольше.

Но это не страшно. Я читала в журнале об интерьерах, что у эклектики свои преимущества. Нужно только каждому из супругов высказать свои соображения и создать общий: неповторимый стиль.

Вот сегодня для этого как раз подходящий момент: с минуты на— минуту должны доставить вещи, которые мы накупили за время свадебного путешествия, — до сих пор они дожидались нас на складе. Люк специально задержался, чтобы мне помочь.

Ох, как мне не терпится снова увидеть эти приобретения! Наши сувениры, напоминания о медовом месяце, я расставлю по всей квартире — пара украшений тут явно не помешает.

— Тебе письмо, — говорит Люк, входя на кухню. — По-моему, что-то важное.

— А-а! — Я нервно хватаю конверт.

Как только мы вернулись в Лондон, я обзвонила все большие магазины города — искала место персонального ассистента по шопингу. С моей прошлой работы в «Барниз» мне дали отличные рекомендации. Везде говорили, что я — суперкандидат, только вот свободных вакансий у них нет.

Я, конечно, такого не ожидала. Честно говоря, я была уверена, что от предложений просто отбоя не будет. Даже нафантазировала, как старшие менеджеры отделов из «Харродза», «Харви Николе» и «Селфриджес» будут приглашать меня на обеды и предлагать одежду бесплатно, лишь бы я согласилась у них поработать.

С волнением открываю конверт. Это из какого-то нового магазина «Имидж», который даже еще и не открылся. Я была у них на собеседовании пару дней назад, думала, примут сразу, но…

— Не может быть! Мне предлагают работу!

— Отлично! — улыбается Люк. — Поздравляю, милая! — Он обнимает меня и целует.

— Только… приступать нужно через три месяца, — добавляю я, дочитав письмо. И увядаю. — Целых три месяца без работы. Многовато.

И без денег, добавляю мысленно.

— Я уверен, ты найдешь чем себя занять, — весело отвечает Люк. — Что-нибудь придумаешь.

В прихожей раздается звонок, мы переглядываемся.

— Это, наверное, доставка! — кричу я. — Бежим вниз!

Квартира Люка находится под самый крышей, туда поднимается отдельный лифт — здорово, правда? Первое время, как только мы сюда въехали, я без конца каталась на i лифте. Пока не начали поступать жалобы от соседей.

— Итак, куда будем складывать покупки? — спрашивает Люк, нажав на кнопку первого этажа.

— Свалим пока в углу гостиной. За дверью. Пока ты на работе, я все разберу.

— Отлично.

Пару секунд я молчу, вспомнив вдруг о тех двадцати шелковых китайских халатах. Как бы протащить их в квартиру тайком, пока Люк не видит?

— А если не хватит места, перенесем все лишнее в свободную спальню, — как бы между делом добавляю я.

— Не хватит места? — Люк хмурится. — Бекки, сколько вещей нам должны привезти?

— Да не так уж и много! Почти ничего! Просто если их упаковали в громоздкие коробки, то места понадобится больше, вот и все.

Под пристальным и подозрительным взглядом Люка я отворачиваюсь, сделав вид, будто поправляю ремешок часов. Груз вот-вот привезут, и мне страшновато.

Надо было, пожалуй, рассказать Люку о тех деревянных жирафах. Может, признаться сейчас, пока не поздно?

Нет, не стоит. Квартира у Люка большая, да что там, огромная! Какого-то несчастного жирафа он и не заметит.

Оставив двери нараспашку, мы выходим во двор. Там возле небольшого фургона стоит парень в джинсах.

— Мистер Брэндон?

Уф, кажется, пронесло. И правда, не могла же я накупить слишком много вещей! Фургончик совсем крошечный!

— Да, это я, — говорит Люк и, вежливо улыбаясь, протягивает ему руку.

— Не подскажете, где лучше поставить грузовики? — Парень чешет в затылке. — Они тут за углом.

— Грузовики? — переспрашивает Люк с застывшей улыбкой. — В каком смысле?

— Нам нужно разгрузить две машины. Можно поставить их на вашу стоянку во дворе?

— Конечно, ставьте! — вмешиваюсь я, поскольку Люк явно утратил дар речи.

Парень уходит, мы оба молчим.

— Вот! — весело объявляю я. — Здорово, правда!

— Два грузовика. — Люк все еще не верит собственным ушам.

— Да там, наверное, еще чьи-то вещи, не только наши! — убеждаю я. — Не могли же мы накупить целых два грузовика сувениров!

Нет, ну в самом-то деле.

Это же бред какой-то! Да при всем желании за десять месяцев невозможно…

Я абсолютно уверена, что мы никак не могли…

Боже мой.

За углом слышится свирепый рык моторов, и во двор въезжает огромная белая фура, а за ней еще одна. Они паркуются во дворе, со скрежетом спускают пандусы. Мы с Люком спешим заглянуть в переполненное чрево грузовика.

Ого. Впечатляет. Грузовик до отказа набит всякой всячиной вперемешку с мебелью. Кое-что завернуто в бумагу, что-то — в полиэтилен, а некоторые предметы и вовсе не упакованы. Оглядывая все это богатство, я начинаю жутко волноваться. Будто посмотрела видеозапись нашего путешествия. Ковры из Стамбула. Горшки из сушеных тыкв, купленные в Перу. А об этом древнем индейском заплечном мешке для младенцев я и вовсе забыла!

Рабочие в комбинезонах принимаются выгружать вещи. Мы отступаем в сторонку, чтобы не мешаться под ногами. Я все еще мечтательно разглядываю содержимое грузовика, погрузившись в воспоминания, и вдруг замечаю крошечную бронзовую статуэтку и с улыбкой поворачиваюсь к Люку:

— Это же Будда! Помнишь, когда мы его купили, Люк?

Но Люк меня не слышит. Его взгляд прикован к огромному предмету, обернутому бумагой, который рабочие выволакивают из машины. Из обертки торчит жирафья нога.

Вот черт.

За первым гигантским жирафом выносят второго. Такого же.

— Бекки, а эти зверюги как здесь оказались? — спрашивает Люк, не повышая голоса. — Мы же договорились, что не будем их покупать.

— Помню, — охотно соглашаюсь я. — Договориться-то мы договорились, но потом наверняка пожалели бы. Вот я и приняла самостоятельное решение. Правда, Люк, они здорово будут смотреться в интерьере! Как центральный элемент декора!

— А это откуда? — Люк смотрит на пару фарфоровых ваз, которые я купила в Гонконге.

— А, это! — И я пускаюсь в объяснения: — Как раз собиралась тебе о них рассказать. Представляешь, это точные копии ваз эпохи Мин! Продавец сказал, что…

— Но какого рожна они тут делают?

— Я… их купила. Они прекрасно подходят к прихожей. Вот увидишь, на них будет держаться вся отделка! Нам все обзавидуются!

Он тычет пальцем в огромный разноцветный рулон:

— А это что?

— Это называется дхарри… — От его взгляда я замолкаю, а потом еле слышно добавляю: — Купила его в Индии.

— И меня не спросила.

— Ну-у…

Что— то не нравится мне его взгляд. Надо попытаться его отвлечь.

— Ой, смотри! А вот и полочка для специй, которую ты купил на рынке в Кении!

Но Люк не слушает: заворожен видом массивной штуковины, вытащенной из первого грузовика. Это гибрид ксилофона и, стойки с висящими на ней медными кастрюлями.

— Это еще что за чертовщина? Музыкальный инструмент?

Болтающиеся на крючках гонги, похожие на кастрюли, ударяются с таким звоном, что двое каких-то случайных прохожих толкают друг друга в бок и хихикают.

Не стоило все-таки покупать эту дребедень.

— Э-э, да… — откашливаюсь я, — это индонезийский гамелан.

Пауза.

— Значит, индонезийский гамелан, — сдавленным голосом повторяет Люк.

— Да, частица культурного наследия! — оправдываюсь я. — Научимся играть на нем, он станет центральным элементом нашей…

— И сколько всего этих центральных элементов? — Люк озирается. — Бекки, все это барахло — оно наше?

— Выносим стол, посторонись! — кричит рабочий.

Господи боже мой. Так, думай быстренько. Надо спасать положение.

— Милый, смотри, это же наш обеденный стол из Шри-Ланки! — комментирую я и кладу руку ему на плечо. — Помнишь? Наш стол по индивидуальному заказу! Символ семьи и любви. — Я одаряю Люка нежной улыбкой, но он лишь качает головой.

— Бекки…

— Давай не будем портить такой момент! Это же наш стол, память о свадебном путешествии! Наша будущая фамильная реликвия! Надо обязательно проследить, чтобы его внесли осторожно!

— Ладно, — наконец сдается Люк. — Что уж теперь.

Грузчики бережно выносят стол. Кстати, несмотря на его нешуточный вес, несут они его довольно легко.

— Правда, здорово? — Я цепляюсь за локоть Люка. — Ты только подумай! Еще недавно мы были на Шри-Ланке…

И я смущенно умолкаю.

Это не деревянный стол, а совсем другой — со стеклянной столешницей на гнутых стальных ножках. А за ним несут и пару стильных стульев, обитых красным сукном.

Я в ужасе смотрю на них. По спине бегают предательские мурашки.

Попала. Вот влипла, а?

Это же тот самый стол, который я купила на выставке дизайнерской мебели в Копенгагене. И напрочь о нем забыла.

Господи, ну как я могла забыть о такой покупке? Как?!

— Стойте! — кричит Люк рабочим. — Парни, это не наше. Наш стол должен быть деревянный, с ручной резьбой, из Шри-Ланки.

— Такой там тоже есть, — говорит парень в комбинезоне. — Он в следующем грузовике.

— Этот мы не покупали! — все еще возмущается Люк.

Он вопросительно смотрит на меня, и я тут же пытаюсь состряпать на лице подобающее выражение: дескать, милый, я тоже в полном недоумении.

Мозги закипают от натуги, силясь что-то придумать. Ни за что не сознаюсь. Буду твердить, что этот стол впервые вижу, мы отошлем его обратно, и все уладится…

— «Отправлено миссис Ребеккой Брэндон», — читает парень в накладной. — Стол и десять стульев. Из Дании. Вот и подпись отправителя.

Черт.

Очень медленно и зловеще Люк поворачивается ко мне.

— Бекки, ты покупала в Дании стол и десять стульев? — спрашивает он почти ласково.

— Э-э… — я нервно облизываю пересохшие губы, — хм… возможно…

— Ясно. — Люк на мгновение прикрывает глаза, словно производя в уме сложные вычисления. — А потом ты купила еще один стол и еще десять стульев на Шри-Ланке?

— Но я же забыла про первый стол! — отчаянно оправдываюсь я. — Забыла — и все! Люк, мы же так долго путешествовали, кое-какие подробности вылетели из головы…

Краем глаза замечаю, как один из рабочих подхватывает тюк с двадцатью китайскими халатами. Этого Люк не вынесет. Надо увести его подальше от грузовиков, И как можно скорее.

— Мы со всем разберемся, — уверяю я. — Обещаю тебе. А ты пока пойди наверх и выпей чего-нибудь. Отдыхай! Я тут сама управлюсь.

Час спустя все кончено. Рабочие закрывают грузовики, я вручаю им щедрые чаевые, Когда отъезжают машины, из дома выходит Люк.

— Ну вот! — радостно сообщаю я. — Раз — и готово.

— Может, поднимешься наверх на минутку? — странным голосом предлагает Люк.

Сердце уходит в пятки. Он сердится? Неужели нашел мои двадцать китайских халатов?

Пока мы поднимаемся в лифте, я заискивающе улыбаюсь Люку, но его лицо остается каменным.

— Ты сложил все в гостиной? — спрашиваю я, когда мы приближаемся к нашей двери. — Или убрал в…

Люк распахивает входную дверь, и я умолкаю.

О господи.

Квартиру не узнать.

Бежевый ковер не виден под слоем свертков, тюков и мебели. Холл под завязку забит коробками из бутика в Юте, туда же втиснут балинезийский батик и еще пара китайских урн. Едва протиснувшись в гостиную, я прихожу в ужас. Всюду рассованы, распиханы и разбросаны пакеты. Свернутые в рулоны ковры и коврики всех стран мира заняли целый угол. В другом за каждый квадратный фут площади борются индонезийский кастрюльный гамелан, кофейный столик из сланца и настоящий индейский тотемный столб. Видимо, надо что-то сказать. — Ой-ой-ой! — фальшиво смеюсь я. — Надо же, сколько тут… ковриков.

— Семнадцать, — все тем же чужим голосом отвечает Люк. — Я посчитал. — Он перешагивает через кофейный столик из бамбука, который я купила в Таиланде, и разглядывает накладную, приклеенную к большому деревянному ящику. — А вот тут, оказывается, сорок кружек. Сорок!

— Конечно, сорок — это многовато. Но ведь они стоили всего пятьдесят пенсов каждая, такая удача! Нам теперь кружек на всю жизнь хватит!

Люк пристально смотрит на меня.

— Бекки, мне теперь вообще никогда и ничего не захочется покупать.

— Слушай… — Я пытаюсь пройти к нему, но пребольно ударяюсь коленкой о деревянную статую Ганеши, бога мудрости и успеха. — Все… не так страшно! Понимаю, тебе кажется, будто тут всего навалом. Но это… обман зрения. Распакуем все, расставим по местам — и будет замечательно!

— У нас теперь пять кофейных столиков, — продолжает Люк, словно и не слышал меня. — Ты в курсе?

— Ну… — я прочищаю горло, — не совсем. Пожалуй, придется… подумать над рациональной расстановкой.

— Рациональной? — Люк в недоумении оглядывает комнату. — Ты собираешься рационально расставить всю эту груду барахла?

— Да, сейчас квартира слегка захламлена, — поспешно соглашаюсь я. — Но это же поправимо! Я все расставлю по местам! Будет наш собственный неповторимый стиль. Нам нужно только все обдумать…

— Бекки, — перебивает меня Люк, — хочешь знать, что я сейчас обо всем этом думаю?

— М-м…

С тревогой наблюдаю, как Люк скидывает на пол две посылки из Гватемалы и плюхается на диван.

— Я гадаю, как же ты за все это расплатилась. Я просмотрел все наши счета, но! там нет никаких китайских ваз. Или жирафов. Или столов из Копенгагена… Бекки, что все это время происходило за моей спиной?

Все, меня загнали в угол. Если попытаюсь спастись бегством — наткнусь на бивень Ганеши.

— Э-э… — Я чувствую на себе его жесткий взгляд и стараюсь не смотреть ему в глаза. — У меня есть одна… кредитка.

— Та, которую ты прячешь в сумочке? Ее я тоже проверил.

Вот черт.

Безвыходный какой-то тупик.

— Вообще-то… не та, — бормочу я. — Другая.

— Еще одна? — Люк весь обратился в зрение и слух. — У тебя есть еще одна секретная кредитка?

— Но это на самый крайний случай. У всех могут быть чрезвычайные ситуации…

— Какие еще чрезвычайные ситуации? Покупка обеденного стола? Или индонезийского гамелана?

Мне нечего сказать в ответ. Щеки пылают от стыда.

— Стало быть, ты тайно расплачивалась этой кредиткой? — Люк следит за сменой выражений на моем лице. — И теперь у тебя гигантские долги?

— Ну, понимаешь… — я сжимаю руки за спиной до боли в костяшках, — мне дали большой лимит…

— Господи, Бекки!

— Ничего страшного! Я расплачусь! Сама! Ты можешь об этом не волноваться.

— С каких доходов? — возражает Люк.

В полной тишине я оскорбленно смотрю на него.

— С зарплаты, как только я устроюсь на работу, — говорю я с дрожью в голосе. — Люк, ты же знаешь: сидеть без дела я не собираюсь. Я тебе не нахлебница какая-нибудь…

Несколько секунд он пристально смотрит на меня, потом вздыхает и уже мягче произносит:

— Знаю. Прости. — Он протягивает руку. -

Иди сюда.

Я пробираюсь через все препятствия к дивану. Найдя свободное местечко, я присаживаюсь, и Люк обнимает меня. Некоторое время мы оба молча разглядываем раскинувшееся перед нами море барахла. Мы тут как будто два Робинзона на необитаемом острове.

— Бекки, так больше продолжаться не может, — наконец говорит Люк. — Ты хотя бы представляешь, во что обошлось нам свадебное путешествие?

— Э… Нет.

И тут я вдруг понимаю, что не имею ни малейшего представления о том, что сколько стоило. Я сама купила нам билеты на кругосветное путешествие самолетом. Но все остальные расходы оплачивал Люк.

Неужели путешествие нас разорило?

Осторожно кошусь на Люка и впервые замечаю, насколько он озабочен.

Господи. Как страшно. Неужели мы потратили все наши деньги и Люк пытался от меня это скрыть? Похоже, так и есть. Женская интуиция подсказывает мне, что это правда.

Я вдруг чувствую себя женой Джеймса Стюарта из фильма «Жизнь прекрасна», когда, он возвращается домой и рявкает на своих детей. А я должна сохранять мужество и присутствие духа даже на грани финансовой пропасти.

— Люк, мы теперь очень бедные, да? — спрашиваю я как можно спокойнее.

Люк поворачивается ко мне.

— Нет, Бекки, — терпеливо отвечает он. — Пока еще нет, но можем стать бедными, если ты не прекратишь покупать тонны барахла.

Тонны барахла? Я уже готовлюсь возразить но что-то в его лице заставляет меня закрыть рот.

— Думаю, нам требуется режим строжайшей экономии. Нам нужен бюджет!