Шпаргалка для невесты

18

В субботу Картер стоял на причале, на том самом месте, где впервые увидел Пейдж. Только увидев безлюдный берег, он понял, что втайне надеялся, что Пейдж каким-то чудом снова окажется здесь. Ее не было, зато к берегу подходил «Быстрый». На палубе стоял Эдмунд. Борт катера стукнулся о прибитые к сваям автопокрышки. Картер поймал причальный конец и привязал к металлическому кольцу.

— Здравствуй, Дональд. У меня к тебе просьба: не мог бы ты несколько минут посидеть в моей машине?

— Нет проблем.

Дональд подмигнул и вразвалочку пошел к дороге. Картер запрыгнул на борт. Увидев сына, Эдмунд недовольно произнес:

— Надеюсь, у тебя действительно важное дело. В Блэкмор-холле гости, мы не можем задерживаться.

Картер не стал ходить вокруг да около.

— Я встречался с Шейлой.

Где-то пронзительно закричала чайка. Волны шлепали о причал и о борта катера. В наступившей тишине все звуки были отчетливо слышны.

— Она подписала документ, в котором обещала никогда не возвращаться в Окленд, — наконец с достоинством сказал Эдмунд.

— Ты говорил, что моя мать умерла, а потом сослал меня в пансион!

— Картер, это было сделано для твоего же блага. Она тебя бросила… нас всех, и меня, и тебя, и Стивена. Она повела себя бессердечно.

— Она была молода и поступила необдуманно, возможно, даже глупо, но бессердечной я бы ее не назвал. Кто был бессердечным, так это ты. Ты лгал собственным детям, что их мать умерла.

— Я действовал из лучших побуждений.

— Ты не мог простить Шейле, что она тебя бросила! — вдруг осенило Картера. — В этом все дело?

— Чепуха!

— Вот почему ты устроил фальшивые похороны в Гамильтоне — чтобы сохранить лицо. И не спорь, я знаю, что попал в точку, удивительно, как я раньше не догадался.

Некоторое время Эдмунд молчал, на его лице отражалась борьба противоречивых чувств, потом он заговорил с нетипичной для него горячностью:

— Шейла околдовала меня с первого взгляда, она была такая живая, страстная, свободная… в ней было все, чего не доставало мне. А как она была прекрасна! Едва я ее увидел, как понял, что она должна принадлежать мне, только мне.

Погруженный в воспоминания, Эдмунд, казалось, стал выше ростом, выцветшие глаза засияли ярче.

— Но Шейла слишком свободолюбива, чтобы кому-то принадлежать, — проницательно заметил Картер.

Воистину для него наступил час озарений: он вдруг понял, что Пейдж чем-то похожа на его мать — она такая же свободолюбивая.

— Возможно, ты прав, — сказал Эдмунд. — Я не хотел, чтобы моя жена занималась чем-то, кроме семьи и дома, чтобы она рисовала непонятные картины и ходила в бесформенных хламидах, как это принято у богемы. Мы начали спорить, потом ссориться. Наверное, в одну из этих ссор Шейла меня разлюбила. — Эдмунд помолчал, вспоминая. — Я надеялся, что второй ребенок привяжет ее к дому, но вышло наоборот. Шейла почувствовала себя в ловушке, и у нее возникло отчаянное стремление вырваться, сбежать. И вот однажды, возвращаясь из деловой поездки, я нахожу в спальне вместо жены записку, в которой она пишет, что улетела в Европу. Я был вне себя от ярости. Конечно, моя гордость была задета, если бы правда открылась, надо мной смеялись бы не только враги, но и друзья. Но самое ужасное заключалось в том, что я по-прежнему был от нее без ума. И я сделал вид, что похоронил ее. Мне так было легче. А потом тайком оформил развод и через два года женился на Аманде.

— Ты все еще любишь Шейлу? — мягко спросил Картер.

Эдмунд наконец посмотрел сыну в глаза.

— Не знаю, честно тебе скажу. Наверное, нет, ведь прошло столько лет… Я натворил много такого, чего делать не стоило. Даже тогда я понимал, что поступаю неправильно, но не мог остановиться, я был как одержимый. А расплачиваться за мои ошибки пришлось тебе. Если тебя это хоть немного утешит, знай, что совесть мучает меня уже много лет.

Но у Картера оставалось еще несколько вопросов.

— Ты всегда держал меня на расстоянии, но не Стивена. Почему?

— Неужели не понимаешь? Посмотри на себя в зеркало, ты же точная копия Шейлы, только в мужском варианте.

Кусочки головоломки постепенно складывались в целостную картину. Картер взлохматил пятерней и без того растрепанные ветром волосы.

— Я не брал кольцо.

Эдмунд снова помрачнел.

— Еще одна моя ошибка. На прошлой неделе, когда я втолковал Стивену, что ни при каких обстоятельствах не исключу тебя из завещания, он признался, что ребенком закопал кольцо под старой яблоней. Его уже нашли и отдали ювелиру на реставрацию. Мне следовало догадаться, что ты бы не стал воровать фамильные драгоценности. Прости, Картер.

— Извинения приняты. — У Картера полегчало на душе. — Я рад, что Стивен сознался.

— То, что Стивен стал таким, каков он есть, тоже мое упущение, — вздохнул Эдмунд. — Это я его избаловал.

Картеру еще не доводилось видеть отца пристыженным, тем паче кающимся. В нем шевельнулись теплые чувства по отношению к отцу, более того, он даже почувствовал, что между ними есть нечто общее.

— В воскресенье я должен был жениться на Пейдж, она беременна от меня, но она сбежала, и я не знаю, где ее искать.

Эдмунд внимательно выслушал рассказ сына и заключил:

— История повторяется. Смотри, Картер, не делай те же ошибки, что сделал я. Спрячь свою гордость, признайся в любви, а потом не мешай Пейдж быть самой собой.

В отличие от Шейлы Эдмунд любил давать советы. Картер грустно улыбнулся и пообещал:

— Так я и сделаю… если, конечно, найду ее.

Эдмунд похлопал сына по плечу.

— Желаю удачи.

— Спасибо, папа. Удача мне очень нужна.

На прощание отец грубовато пробурчал:

— Приезжай в любое время, мы тебе всегда рады.

— Обязательно приеду.

Картер сошел на берег и стал подниматься по склону холма к дороге. Он шел и думал, что больше всего на свете ему нужна не удача, а Пейдж. И его отец, и его мать с поразительной легкостью заключили, что он любит Пейдж, и их это нисколько не удивило. Но если это любовь, думал Картер, тогда непонятно, почему люди ее так превозносят, очень уж много в ней боли.

Перекинувшись несколькими словами с Дональдом, он сел в машину и поехал в аэропорт встречать Дага.

Двадцать четыре часа спустя Картер бесцельно бродил по берегу океана в окрестностях коттеджа Дага. День был теплым, солнечным, но настроение у Картера было пасмурное. Он сильно сожалел, что поддался на уговоры друга и согласился провести день в его коттедже, где все напоминало ему о Пейдж.

По песку зашуршали шаги, Картер оглянулся.

— Вот, возьми, — сказал Даг, — принес тебе пива. По-моему, тебе не помешает выпить.

Картер взял запотевшую бутылку и буркнул:

— Спасибо.

— Может, расскажешь, наконец, в чем дело?

Картер обрисовал Дагу ситуацию лишь в общих чертах: Пейдж сбежала, свадьба отменяется. С тех пор друзья говорили обо всем, кроме того, что мучило Картера.

— Ты что же, пригласил меня в расчете, что я разговорюсь?

Даг усмехнулся.

— Точно.

— Давай посидим на террасе, — предложил вдруг Картер.

— Пошли. У меня есть текила, в крайнем случае можно просто напиться, если ничего другого у нас не получится.

Даг вынес на террасу и поставил на плетеный столик тарелки с пиццей, бутылки с пивом и стаканы.

— Я тут подумал и решил, что все обернулось к лучшему, — философски заметил он. — Тебе повезло, что ты избавился от Пейдж. На кой черт она тебе сдалась? С тех пор, как вы познакомились, она только и делает, что водит тебя за нос.

— Болван, она беременна! — взорвался Картер.

Даг прищурился и пристально посмотрел на друга.

— Ты не говорил. А ты уверен, что ребенок от тебя?

— Черт возьми, конечно, уверен!

— Почему «конечно»? Он может быть чьим угодно.

— Ты не знаешь Пейдж!

— Не знаю и, признаться, не уверен, что жажду с ней знакомиться. — Даг помолчал. — Значит, ты хочешь этого ребенка?

— Он мой.

Картер с неудовольствием отметил, что произнес это точь-в-точь, как его отец. Даг тем временем продолжал свои логические построения:

— Итак, это твой и ее ребенок. Ты уверен, что Пейдж не гоняется за твоими деньгами?

— Если так, она бы не сбежала.

— Кто их разберет, этих женщин, они такие хитрые.

— Только не Пейдж! — отрезал Картер.

Даг снова замолчал, потом откусил кусок пиццы, запил пивом и, проглотив, вынес вердикт:

— Ты втрескался в эту девчонку по уши.

Картер почувствовал себя неуютно.

— За последние два дня ты уже третий, кто мне это говорит. Мне до чертиков надоело, что все копаются в моих чувствах!

Даг развел руками.

— Не пойму я тебя, дружище. Если ты ее не любишь, то почему у тебя вид, как у побитой собаки? А если любишь, то какого черта торчишь тут со мной, вместо того чтобы ее разыскивать?

— Она не хочет, чтобы я ее искал.

Картер вздохнул с неподдельным отчаянием. Даг спокойно допил пиво и налил себе еще.

— Вот что, давай не будем валять дурака. Если я тебя подталкиваю, то только потому, что мне интересно, чем вся эта история закончится. Пока я понял следующее: во-первых, ты любишь Пейдж, во-вторых, необходимость сидеть и ждать, когда же она вернется, сводит тебя с ума. В-третьих, хороший частный детектив найдет ее в два счета и, может быть, тогда ты наконец успокоишься. И, в-четвертых, я взял отпуск за свой счет, чтобы быть твоим шафером, но для свадьбы нужна невеста.

— Давай-ка задержимся на третьем пункте, — предложил Картер. — Думаешь, мне не приходило в голову нанять частного детектива? Пойми, если Пейдж не хочет вернуться ко мне по собственной воле, что толку ее разыскивать? Я же не могу тащить ее к алтарю силой! Даже если бы я это сделал, она бы ответила священнику не «да», а «нет». — Он вздохнул. — Это одна из причин, по которым я ее люблю. — Последние три слова, казалось, повисли в воздухе. Картер обхватил голову руками и глухо пробормотал: — Господи, почему я позже всех это понял? Я же действительно ее люблю. Наверное, я влюбился в нее еще тогда, когда увидел в первый раз.

Даг похлопал друга по плечу.

— Не убивайся так, приятель, она обязательно вернется.

— Или ты притащишь ее на веревке? — Картер усмехнулся. — Ты прав, я не могу больше сидеть сложа руки. Завтра я отправлюсь вдоль побережья, буду заезжать во все мотели и гостиницы подряд. Самое смешное, что у меня впереди три выходных — у меня и у Пейдж, я это устроил, чтобы у нас был маленький медовый месяц.

— Если ты найдешь Пейдж завтра, вы еще сможете использовать эти выходные. Ты посиди тут, а я пойду насажу на вертел пару кусков мяса.

Оставшись в одиночестве, Картер посмотрел в даль, туда, где небо смыкалось с океаном. Да, он любил Пейдж и хотел, чтобы она стала его женой, но больше всего на свете он хотел, чтобы она его тоже любила. Картер дорого дал бы, чтобы разделять уверенность Дага, что свадьба состоится.

Воскресным вечером Пейдж сидела перед телевизором. Она провела перед экраном уже часа четыре и смотрела все подряд: новости, ток-шоу, рекламу, уроки кулинарии, погоду, опять новости. Спальня была очень удобной, но так и должно быть: гостиничный номер со старинной кроватью с пологом и вышитым вручную льняным постельным бельем стоил недешево. Пейдж рассудила, что, если уж она несчастна, можно предаться своему горю в стильной, комфортабельной обстановке. За время, прошедшее с пятницы, когда она уехала из дома, ее планы на будущее не стали яснее.

Пейдж ехала, куда глаза глядят, пока ей не попалась на пути эта элегантная стилизованная под старину гостиница. В субботу, после того, как прошла утренняя тошнота, Пейдж отправилась за покупками. Проведя в магазинах почти весь день, она купила одежду для беременных и соблазнилась на несколько детских вещичек, которые одинаково подошли бы как для мальчика, так и для девочки. В воскресенье Пейдж устроила себе длительную прогулку и, приятно уставшая, вернулась в гостиницу. Несмотря ни на что, Пейдж чувствовала себя глубоко несчастной. Этот день должен был стать днем ее свадьбы, а предстоящая ночь должна была стать ее первой брачной ночью.

Пейдж встала и заходила по комнате, скрестив руки на груди. К сожалению, это не помогло подавить желание, постоянно напоминавшее о себе и днем, и ночью. Тогда она разложила на покрывале крошечные ползунки с вышитыми трогательными пчелками. Убегая от Картера, она убеждала еще не родившегося ребенка, что ему будет достаточно одного родителя, но теперь Пейдж не была в этом уверена. Она засомневалась, имеет ли право лишать малыша полноценной семьи, двух любящих родителей.

Вдруг Шейла права и они с Картером действительно созданы друг для друга?

По телевизору начался местный выпуск новостей. Пейдж рассеянно слушала скороговорку диктора и насторожилась, только когда стали передавать репортаж о крупной катастрофе, произошедшей к северу от городка, где остановилась Пейдж. На экране появился крупный план одного из пострадавших автомобилей. У Пейдж замерло сердце: насколько можно было судить по искореженным останкам темного спортивного автомобиля, это был «феррари». Картер ездит на темном «феррари»! Пейдж придвинулась ближе к экрану, жадно ловя каждое слово диктора и корреспондентов, но о судьбе водителя «феррари» не было сказано ни слова. Далее стали передавать прогноз погоды, и Пейдж выключила телевизор.

А вдруг Картер поехал меня искать и угодил в эту самую аварию? — в ужасе подумала она.

Пейдж дрожащей рукой сняла телефонную трубку, открыла телефонный справочник и позвонила в местную больницу. Ее несколько раз просили подождать, но в конце концов ответили, что пока не могут предать огласке список пострадавших. Тогда Пейдж позвонила в полицию. Ее соединили с дежурным офицером. От волнения у Пейдж заплетался язык, но она постаралась взять себя в руки.

— Я бы хотела узнать, кто был за рулем «феррари», пострадавшего в аварии, — сказала Пейдж и торопливо добавила: — Вы даже можете не сообщать мне имя водителя, мне будет достаточно, если вы просто скажете, не был ли это Картер Блэкмор. Я его невеста.

— Одну минуту, мэм.

Ожидание показалось Пейдж бесконечным. Наконец глубокий баритон сообщил:

— Я не могу назвать вам имя водителя, но могу вас заверить, что это не Блэкмор. Вы меня слышите, мэм?

— Да, большое спасибо.

Пейдж дрожащей рукой повесила трубку и вытерла слезы, которых до этого даже не замечала. Значит, искореженный автомобиль принадлежал не Картеру. Позже, когда она легла в постель, у нее все еще немного кружилась голова от пережитого волнения. А если бы Картер погиб? Погиб, не узнав, что она его любит! Пейдж вдруг поняла, что это действительно так, она его любит. Иначе он бы не сломал так легко ее защиту, иначе она бы не испытывала такое наслаждение, занимаясь с ним любовью. Я его люблю и ношу его ребенка, думала Пейдж. Ее губы сложились в блаженную улыбку, все вдруг сделалось просто и ясно, Пейдж знала, что ей делать дальше: утром она поедет обратно, к Картеру.

Решение было принято, но Пейдж все не удавалось расслабиться и уснуть, ей хотелось поскорее поговорить с Картером. Около полуночи, устав лежать без сна, она наконец решила ему позвонить. К разочарованию Пейдж, Картер не ответил. У нее еще оставалась надежда, что он в ванной или смотрит телевизор и не слышит звонка, поэтому через некоторое время она позвонила еще раз. Снова безрезультатно. Значит, поняла Пейдж, Картера нет дома, такого поворота она не ожидала, поневоле напрашивался вопрос, где он… и с кем.

Пейдж не хотела даже думать, что он может быть с другой женщиной. Однако Картер не говорил, что любит ее, он предложил ей выйти за него замуж, но они не обсуждали, на каких принципах должна строиться их семья, например, должны ли супруги хранить верность друг другу. И все же Пейдж не верилось, что он мог быть сейчас с другой женщиной: не такой Картер человек. Она могла лишь гадать, где он. Возможно, у отца? Позвонить в Блэкмор-холл в первом часу ночи Пейдж, конечно, не решилась. Она снова легла и попыталась заснуть.