Шпаргалка для невесты

4

В пять часов утра Картер проснулся и понял, что больше не уснет. Вместо того, чтобы поселить его в его прежней комнате, ему выделили одну из комнат для гостей — лишнее напоминание, что родные не рады его приезду. Но это была не единственная причина, по которой Картер плохо спал, и даже не главная. Его комната находилась по соседству с комнатой Пейдж. Ночью, после сцены, разыгравшейся в патио, Картер долго сидел на берегу океана и отправился спать далеко за полночь. Идя по коридору к своей комнате, он видел, как из спальни Пейдж вышел Стивен, он был по пояс обнажен и нес рубашку в руке. С тех пор прошло несколько часов, но у Картера внутри все переворачивалось при одном воспоминании об этом. Пейдж с самого начала ему лгала, заявляя, что она сама по себе и не принадлежит Стивену. Почему-то Картеру было особенно горько оттого, что ложь Пейдж прозвучала очень правдоподобно. Он с болью вспоминал, каким искренним казался взгляд ее больших глаз.

Он сел в кровати и пальцами пригладил волосы. Всего лишь сутки назад он и знать не знал о существовании Пейдж Кенсли, и ему было непонятно, почему его так задевает, что она ему лгала. Представлять, как Стивен обнимает Пейдж, занимается с ней любовью, было невыносимо. Никогда еще Картер не испытывал столь жгучей ревности. Он хотел, чтобы Пейдж принадлежала ему, и только ему. Но это практически невозможно, если только он не изменит своим принципам и не согласится разделить любовницу с другим мужчиной, более того, со своим братом.

От этой мысли Картер ощутил тошноту. Аманда права, понял он, ему нечего здесь делать. Эдмунд до сих пор злится на него за ту историю с газетой. Сейчас, по прошествии многих лет, Картер сожалел о своем поступке, если бы ситуация повторилась, он нашел бы другой выход, но тогда он был неопытным шестнадцатилетним мальчишкой, обиженным на отца. О последствиях своего шага он тогда не задумывался. Но больше всего Картера задевало, что Эдмунд по-прежнему подозревает его в краже кольца. В такой ситуации было бы наивно рассчитывать на семейное примирение. Поразмыслив, Картер решил последовать совету Аманды и уехать утром. Он уже сожалел, что вернулся на остров.

Картер встал и беспокойно заходил по комнате. Даже если уехать сразу после завтрака, до отъезда оставалось как минимум четыре часа. Он решил прогуляться до маяка. Натянув джинсы и футболку, он вышел в коридор. Чтобы не шуметь, Картер пошел босиком, а кроссовки понес в руках. На траве лежала роса, во всю заливались птицы. Картер обулся, завязал шнурки и пошел на берег.

Дорога через безупречно ухоженный сад заняла ровно пять минут. Еще пять ушло на то, чтобы пересечь лужайку и парк. Картер прошел по живописному горбатому мостику, под которым журчал ручей. Наконец он вышел на тропинку, много лет назад протоптанную им самим. Местами она сильно заросла, но по ней все еще можно было пройти.

Сквозь густую зелень проглянули лучи восходящего солнца. День обещал быть погожим, самым что ни на есть подходящим для празднования юбилея. Только меня на этом празднике не будет, думал Картер. Минут через пятнадцать он вышел на каменистый берег. Соседний остров Зеленый по завещанию деда отошел ему. Картер подумал, что, пожалуй, стоит построить там домик — хорошее было бы убежище, где можно отдохнуть после напряженной работы. Если правильно выбрать место для дома, Блэкмор-холл даже не будет виден. Над океаном, словно обрывки белой бумаги, кружили чайки. Картер дошел до маяка и сел на влажную траву. В детстве он часто лежал здесь, мечтая под шум прибоя. Вот и сейчас Картер лег на спину, заложил руки за голову и задумался.

Дом может быть небольшим, ему одному не нужно много места, придется построить причал, но это несложно — в южной части острова есть удобная естественная бухта. Картер вслушался в птичий гомон, пытаясь различить голоса разных видов пернатых, и с удовлетворением заметил, что не забыл, как они звучат. Это занятие его успокоило, он почти задремал, когда вдруг услышал какой-то посторонний звук, хруст ветки под ногой человека. Картер перевернулся на живот, посмотрел туда, где тропинка выходила из кустов на каменистый берег, и увидел Пейдж. Она была в белой рубашке и в ярко-розовых шортах. Картер вскочил, Пейдж вздрогнула и остановилась.

— Картер! Вы меня напугали. — Она улыбнулась с радостью, которая казалась искренней. — Прекрасное утро, правда?

Появление Пейдж и особенно ее непринужденное замечание о погоде всколыхнули в душе Картера все чувства, которые он испытывал и с которыми боролся в последние двенадцать часов. Едва сдерживаясь, чтобы не наорать на нее, он проскрежетал:

— Странно, что вы так рано встали… после того, как полночи занимались любовью со Стивеном.

Улыбку с лица Пейдж как ветром сдуло. После небольшой паузы она медленно проговорила без всякого выражения:

— Вы видели, как Стивен выходил из моей комнаты.

— Да, видел. Разумеется, я не мог видеть, как вы с ним спали.

Вопреки ожиданиям Картера Пейдж не смутилась, не отвела взгляд.

— К вашему сведению, я не спала со Стивеном ни в прямом смысле, ни в том, какой вы имеете в виду. И могу добавить, что и впредь не собираюсь.

— Почему бы вам хоть раз не сказать для разнообразия правду?

— А почему бы вам хоть раз не послушать, что я говорю?

— У меня не бывает галлюцинаций, я своими глазами видел, как Стивен выходил от вас босиком и без рубашки.

— Жаль, что вы не видели, как я замахнулась на него каменной фигуркой кошки, чтобы выгнать его из комнаты. А когда он убрался, я забаррикадировала дверь, чтобы он не мог вернуться.

— Он что же, оказался плохим любовником? — съязвил Картер.

Пейдж подбоченилась и повысила голос.

— На этот вопрос я уже один раз ответила и повторять не собираюсь. Ложась спать, я заперла дверь на ключ — мне приходило в голову, что Стивен может заявиться ко мне в гости ночью, но оказалось, что Уоррен, добрая душа, хранит комплект запасных ключей в кладовке, где их может взять любой желающий. К сожалению, я этого не знала.

Воспользовавшись тем, что Пейдж замолчала, чтобы перевести дыхание, Картер скептически вставил:

— Иначе забаррикадировались бы с самого начала, я полагаю.

Негодование Пейдж угасло так же быстро, как вспыхнуло, оставив после себя пустоту в душе. Она уронила руки.

— Вы не верите ни одному моему слову, не так ли? Вы составили обо мне определенное мнение уже при первой встрече, и не желаете его менять. Что ж, думайте, что хотите, мне все равно.

Пейдж понимала, что ведет себя по-детски, но ничего не могла с этим поделать. Она круто развернулась и побежала не разбирая дороги прочь — лишь бы не видеть презрительной мины на лице Картера. Слезы застилали ей глаза, и Пейдж споткнулась о выступающий из земли корень. Картер схватил ее за руку. Пейдж отчаянно дернулась, пытаясь освободиться.

— Не трогайте меня!

Но Картер притянул ее к себе, взял двумя пальцами за подбородок и вдруг поцеловал в губы. Для Пейдж его поцелуй оказался последней каплей. Она высвободилась и, не обращая внимания на хлынувшие из глаз слезы, закричала:

— Не смейте! Вы ничуть не лучше Стивена!

Картер опешил. Сначала Стивен явился в спальню Пейдж непрошеным гостем, теперь он полез целоваться… Если разобраться, он повел себя не лучше младшего брата. Не задумываясь, действуя чисто инстинктивно, Картер вытер слезы с щек Пейдж и хрипло пробормотал:

— Не плачьте, Пейдж, не надо, пожалуйста.

Она достала из кармана носовой платок и высморкалась.

— Я не плачу, я вообще никогда не плачу из-за мужчин. Они не стоят слез.

Опровергая эти слова, глаза Пейдж влажно блестели. Те слезы, которые Картер стер с ее лица, теперь высыхали на его ладони, и в этом было нечто глубоко интимное.

— Знаете, что самое противное? — выпалила Пейдж. — Стивен вошел в мою комнату, когда я спала, и неизвестно сколько времени сидел и смотрел на меня. — Она судорожно вздохнула и всхлипнула. — Как подумаю, что он за мной наблюдал, меня всю передергивает. А тут еще сон… Я видела во сне вас.

— Меня? — тупо переспросил Картер.

— Черт, зачем я это сказала! — запоздало спохватилась Пейдж. — Вечно я сначала говорю, а только потом думаю! Забудьте, что слышали. Сразу после завтрака я попрошу Дональда отвезти меня на материк. Хватит с меня вашей милой семейки!

Картер негромко засмеялся.

— Между прочим, я собирался сделать то же самое.

Пейдж бросила на него далеко не дружелюбный взгляд.

— Тогда мы поедем отдельно, я раньше, вы позже.

— Не волнуйтесь, на катере хватит места нам обоим.

Пейдж воинственно подняла голову.

— Нам с вами будет тесно даже на океанском лайнере. Кроме того, вы же приехали мириться с отцом? Насколько я понимаю, это еще не произошло. Идите и миритесь, желаю удачи.

Картер вернулся к вопросу, который не давал ему покою.

— Значит, этой ночью вы не были близки со Стивеном? Вы вообще никогда не занимались с ним любовью?

— Блестящее умозаключение, даже два! — съязвила Пейдж. — Могу добавить еще одно: не занималась и не собираюсь в будущем.

Картер задумался, пытаясь решить, можно ли ей верить. Явиться ночью в спальню к женщине без приглашения — это вполне в духе Стивена. Картера вдруг посетила неприятная мысль, он быстро спросил:

— Стивен что-нибудь вам сделал?

— Нет. Правда, я сломала ноготь, когда пыталась сдвинуть с места комод.

Картер шумно выдохнул. Однако у него оставался еще один вопрос:

— Что вам снилось… ну, я имею в виду, когда вы видели во сне меня?

— Не ваше дело.

— Это было нечто интимное?

— Много времени вы проводили здесь в детстве? — поспешно сменила тему Пейдж.

— До шести лет я жил здесь постоянно, а потом меня отправили в пансион.

— Где, судя по вашему тону, вам не нравилось.

— Да, я его терпеть не мог, — подтвердил Картер. — Однако потом я подружился там с одним хорошим парнем, мы до сих пор поддерживаем связь. Даг такой же бунтарь, как я. — Картер улыбнулся, мысленно переносясь в прошлое. — Помню, как-то раз мы собрали мантии преподавателей и надели их на коров, пасущихся на ближайшем лугу. Надо сказать, коровы в них смотрелись очень мило. А нас тогда чуть не исключили.

— А я засунула в церковный орган кожуру от банана, когда мне было девять лет. Меня не поймали.

Картер от души рассмеялся.

— Значит, вы хитрее меня. — Он вдруг посерьезнел. — Скажите, Пейдж, почему вы не плачете из-за мужчин? С каких пор? И о скольких мужчинах идет речь?

Пейдж тоже посерьезнела.

— Поскольку через несколько часов наши пути разойдутся навсегда, мое романтическое прошлое не должно вас интересовать.

— Где вы живете?

— В Окленде.

— Я собираюсь пробыть там некоторое время, так что мы вполне можем случайно встретиться.

Пейдж покачала головой.

— Сомневаюсь, город не такой уж маленький.

Картер чувствовал, что она отдаляется от него, отгораживается невидимой стеной, и это его раздражало.

— Пейдж, от чего вы убегаете?

— И это спрашиваете вы, который бежит от родного отца?

— Вы ничего не знаете о моих отношениях с отцом, так что не спешите с выводами.

Пейдж кое-что знала, но не могла же она признаться, что подслушала ожесточенный семейный спор! Она с опаской посмотрела на Картера и решила, что он ее убьет, если узнает, поэтому она бесстрастно сказала:

— Я вернусь обратно по берегу. Счастливо оставаться, Картер, рада была с вами познакомиться.

Не так скоро, подумал Картер и усмехнулся.

— Предлагаю сделку: я останусь на торжественный прием, если вы останетесь.

— Вы говорите, как школьник!

— Что, Пейдж, струсили? Уж не меня ли вы испугались?

Одной из причин, по которым Пейдж вечно попадала во всякие истории, была ее неспособность устоять перед вызовом. Этот недостаток водился за ней с детства, в школе, например, она на спор спрыгнула с кирпичной стены — на память у нее до сих пор остался шрам на ноге. Пейдж сказала себе, что преувеличивает собственную реакцию на Картера, он всего лишь мужчина, а с мужчинами она всегда умела управляться. А узнать семейные тайны Блэкморов было бы интересно…

— Если вы останетесь, то пообещайте, что хотя бы попытаетесь помириться с отцом.

— А вы пообещайте держаться подальше от Стивена.

— О, это я могу обещать! — с жаром воскликнула Пейдж.

— В таком случае по рукам!

Картер взял ее за плечи, привлек к себе и поцеловал. Поцелуй в щечку был задуман, как шутка, как символический жест, призванный скрепить сделку, но, как только Пейдж одеревенела, упершись ладонями в грудь Картера, поцелуй перешел в иное качество. Картера охватил жар, ему вдруг во что бы то ни стало понадобилось добиться от Пейдж отклика, он желал этого так страстно, словно от этого зависела его жизнь.

Он немного повернул голову и накрыл ее губы своими. Одной рукой он стал гладить ее спину, другой за бедра прижал ее к себе. И Пейдж ответила на поцелуй. Она обмякла, обняла его за шею и погрузила пальцы в его волосы, ее груди оказались прижатыми к его груди. Упиваясь сладостью губ Пейдж, Картер почувствовал жар в паху. Пейдж не могла не заметить его возбуждение, однако она не отшатнулась, напротив, еще сильнее прижалась к нему.

— Пейдж, прекрасная Пейдж, — прошептал Картер.

У него мелькнула мысль, что трудно придумать лучшее место для занятий любовью, чем его любимый еще с детских лет пятачок у маяка. В том, что Пейдж готова заняться с ним любовью, Картер не сомневался. Он подсунул руку под ее рубашку и с радостным удивлением обнаружил, что на Пейдж нет бюстгальтера. Его пальцы сами собой потянулись к ее груди и стали гладить нежную плоть. Под его большим пальцем сосок мгновенно отвердел. Это подняло накал его желания еще на несколько отметок, Картер жадно впился в рот Пейдж и почувствовал, что она вытягивает его футболку из-под пояса джинсов. Пейдж положила ладонь на его плоский живот, с любопытством погладила пальцем пупок, потом передвинула руку выше и стала гладить пушок на его груди. Картер отстранился и пробормотал:

— На нас слишком много одежды. — Он взялся за верхнюю пуговицу на рубашке Пейдж. — Пейдж, я хочу видеть тебя всю.

В глазах Пейдж отразилось потрясение, на щеках выступил румянец, ее губы припухли от поцелуев. Картер нежно прикусил ее нижнюю губу, шепча в перерывах между поцелуями:

— Ты так прекрасна… я умираю от желания. — Хрипло рассмеявшись, он добавил: — Но на твоей рубашке слишком маленькие пуговички, может, поможешь мне?

Пока Пейдж расстегивала рубашку, Картер стянул с себя футболку. Пейдж замерла неподвижно, разглядывая его упругое тело, потом ее лицо вдруг исказила конвульсивная гримаса, и она быстро прижала ладони к щекам. Картер отметил, что она выглядит ошеломленной, даже испуганной. Чего она испугалась, неужели его?

— Пейдж, ты не должна…

Словно не слыша его, она перебила:

— Картер, мы не должны, мы не можем… Мы не можем вот так сразу заняться любовью. Мы знакомы меньше суток и все это время только и делали, что спорили. — Она вздохнула, вздох получился похожим на всхлип. — Это безумие.

Картер понял, что с ее стороны это не игра и не притворство. И все же он был почти уверен, что, если бы он снова стал целовать Пейдж, она бы довольно быстро сдалась. Но он не хотел, чтобы она потом сожалела, что занялась с ним любовью, поэтому Картер опустил руки и прохрипел:

— Клянусь, я никогда еще ни одну женщину не хотел так сильно, как тебя.

— Ты меня пугаешь, — прошептала Пейдж. — Не знаю, что ты со мной сделал, но я сама себя не узнаю, раньше я никогда так себя не вела, никогда!

Возбуждение Картера если не прошло, то, по крайней мере, снизилось до терпимых пределов, только голос по-прежнему звучал хрипло:

— Пейдж, останься на уик-энд. Сделай для меня хотя бы это.

— Не знаю, смогу ли я.

На лице Пейдж появилось затравленное выражение, казалось, она чувствует себя загнанной в угол и мечтает вырваться. Картер уже сожалел, что испугал ее своим пылом. Но он и сам испугался, когда осознал, что у него фактически не было выбора — Пейдж разбудила в нем первобытное желание, и он не понимал, как это случилось. Здравый смысл подсказывал, что ему следовало бы упрашивать Пейдж уехать, а не остаться, у него сейчас и без нее хватало забот.

— Мне нужно возвращаться, я сама найду дорогу. Встретимся за завтраком.

В присутствии всего семейства, мысленно уточнил Картер, даже не пытаясь скрыть неудовлетворение.

— Я совсем ничего о тебе не знаю, где ты живешь в Окленде, откуда приехала, кем работаешь…

Пейдж посмотрела ему в глаза и испуганно прошептала:

— Зато ты знаешь обо мне такое, чего я сама о себе не знаю.

Она повернулась и бросилась бежать по тропинке. Кусты сомкнулись за ней, некоторое время ветки еще покачивались, но вскоре ничто уже не напоминало о том, что здесь только что была Пейдж. Можно было подумать, она Картеру приснилась.