Синдикат грехов

Глава 35 СКАР ОН СИМПАТИЧНЫЙ

— Какого черта мы идем по переулку, где как будто регулярно убивают людей? — спросил Кенджи, осторожно переступая через какие-то подозрительно обломки.

— Советую тебе ни к чему не прикасаться, — я указала на какую-то низко висящую ткань, которая прикрывала вход в мое убежище. Углы были покрыты чем-то коричневым, которое расползлось по некогда белой ткани. Жесткие края больше походили на картон, чем на ткань. Вероятность того, что это вещество было кровью, была пятьдесят на пятьдесят. Отчетливый запах мочи исходил от луж, растекшихся вдоль обшарпанных кирпичных стен.

— Это отвратительное место, Скар. Скажи, какого хрена мы здесь и куда направляемся, — выпалил Калеб, его волнение росло с каждым словом.

Я резко повернулась к нему лицом. Его густые брови удивленно поползли вверх. От их темного цвета у него всегда выпучивались глаза, но сегодня они выделялись еще больше, так как на нем были футболка цвета мха и джинсы. Я никогда не видела их всех такими непринужденными. Ну, кроме Кенджи, но у него был свой собственный стиль. Двух других я видела только в костюмах или спортивных штанах. И то, и другое опасно для моего либидо.

Оказалось, вся их одежда вызывала у меня желание лазить по ним, как по деревьям.

— Тогда вали, — я скрестила руки на груди, поставив ноги как раз напротив какой-то подозрительной слизи. — Я в буквальном смысле никого не приглашала. Вы сами напросились.

Теплая плоть прижалась к моей, посылая мурашки по спине. Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы продолжать пристально смотреть на ирландца.

— Ты думаешь, мы оставим тебя наедине с Райаном?

Двое других загнали меня в угол, глядя сверху вниз с насмешкой на лицах, но сложилось впечатление, что раздражение было направлено не только на меня. Не вела ли я себя по-детски, не указав на то, что Райан девушка? Да, так и было. Но мне наплевать. Мужчины, честно говоря, создали так много проблем в мире своим раздутым эго и соревнованиями по членам. Пусть зароются в яму. И я буду рада вручить им лопату.

— Хорошо.

На моих компьютерах раздалось жужжание, предупреждающее о чьем-то приближении. Раньше у меня были датчики далеко внизу, в конце переулка, но эта чертова штука постоянно срабатывала. Теперь у меня был только один, и он стоял прямо за дверью.

Несколько лет назад я приобрела это заведение. Тут расхаживал член местной банды, которая охотилась на женщин и мужчин в этом районе. Жнецы, в целом, были кучкой кусков дерьма. Райан постоянно пыталась держать их на расстоянии. Ее самосуд начался задолго до того, как мы встретились, но ее репутация в Тусоне как Бруджиты де Лос-Муэртос началась в ту ночь, когда мы с ней убили этого мудака. Она получила прозвище на улицах, а я заработала репутацию человека, с которым нельзя церемониться. Никто не беспокоил мою часть этого переулка. И, черт возьми, больше никаких атак не было, если только я не атаковала.

В ту ночь мы подыскивали подходящее место для моего убежища, когда раздался леденящий кровь вопль. Это напомнило мне о криках, которые я издавала, когда Доминик бил меня, прежде чем я поняла, что лучше молчать. Ему быстрее становилось скучно.

Воспоминание о той ночи было обрывочным. Остались только вспышки моих рук, покрытых липкой теплой кровью, когда жизнь мудака просачивалась в тротуар. Райан склонилась над его обмякшей фигурой, шипя сквозь зубы:

«Dile hola a diablo para mi».

— Передай от меня привет дьяволу, — прошептала я, возвращаясь в настоящее и наблюдая, как моя подруга подходит к двери и смотрит туда, где, как она знала, должна быть моя камера. Интересно. Она привела кого-то с собой. Мужчину, если судить по его росту и комплекции. Должно быть, она доверяла ему, раз привела его сюда. Она даже не рассказывала Серхио о нашей дружбе.

— Они здесь, — крикнула я, нажимая кнопку, чтобы впустить их в другую комнату для сканирования. Нико застыл в кресле, готовый к прыжку, его мышцы напряглись. Кенджи развалился диване в тот момент, когда мы переступили порог. Все трое с облегчением обнаружили, что интерьер квартиры совсем не похож на внешний вид здания.

— Что он делает? — спросил Калеб, наблюдая за экраном, тепло его тела просачивалось сквозь мою хлопчатобумажную кофточку. В Нью-Йорке, может, и влажно, но в Аризоне стояла невыносимая жара.

Я скрестила руки на груди, пытаясь побороть желание наклониться и переплести наши пальцы, наблюдая, как Райан провела ладонями по руке таинственного мужчины после того, как он схватил ее и оттолкнул за спину для защиты, что на самом деле было смешно.

Горячее дыхание коснулось раковины моего уха, напугав меня, потому что я не осознавала, что отключилась.

— Тебе бы не понравилось, если бы я так сделал, — заявил Калеб, его язык прошелся по чувствительной коже, прежде чем он уткнулся лицом в мою шею. От его подстриженных волос на лице у меня по спине пробежали мурашки удовольствия.

Я собралась с духом, борясь с желанием снова раствориться в его твердом теле.

— Что? Попытался бы защитить? — в тот момент, когда вопрос прозвучал, я пожалела, что не могла засунуть его обратно. Почему меня должно волновать, защищал ли он меня? Пальцы грубо схватили меня за подбородок, поворачивая мою голову к нему лицом. Он устремил пристальный взгляд в мою сторону, взгляд, сочащийся честностью. Во что бы он ни собирался мне сказать, он верил.

— Вот именно, малышка. Тебе не нужен белый рыцарь. Тебе нужен тот, чья душа так же извращена, как и твоя собственная, — от этого заявления мой пульс участился. Он кивнул в сторону монитора, где Райан и ее мужчина отражали наше положение. Или, может быть, мы отражали их. Калеб сократил расстояние между нашими телами. Мои груди коснулись верхних бугорков его пресса. — Тебе не нужна моя защита. Тебе нужна моя преданность. Наша преданность.

Мир замедлился и замер. Его слова проникли в мою душу и вызвали зуд в царапине, которая была у меня с детства. Потому что он был прав.

— И есть ли она? Твоя преданность? — спросила я, и мое сердце совсем остановилось, пока я ждала его ответа. Наше время, проведенное вместе, было коротким и полным хаоса. И все же казалось прекрасным, потому что между мной и Калебом существовало притяжение, которое невозможно игнорировать. Две стороны одной медали. Я доверяла ему, потому что чувствовала, что близко знаю его. Но чувствовал ли он то же самое?

Он открыл рот, чтобы ответить, но у него не было такой возможности, потому что гладкая металлическая дверь скользнула в сторону — сканирование завершено.

Я вырвалась из захвата и бросилась к двери. К счастью, Калеб не последовал за мной. Может быть, он боялся, что я буду настаивать, чтобы он ответил на прерванный вопрос. У меня внутри все сжалось при мысли о том, что он, возможно, не испытывает ко мне преданности. Даже несмотря на фарс с женитьбой, это все равно причиняло боль. Я сдержала смешок. Я не могла сказать, что была верна только ему, учитывая, что я трахалась и с его друзьями. Но я точно знала, что для него это не было проблемой. Изменив направление своих мыслей, я постаралась скрыть эмоции на своем лице. Хотя делала это уже не так часто, как оказалась рядом с этими тремя мужчинами.

Кем бы ни был этот парень, он не выглядел счастливым оттого, что оказался здесь. Зная Райан, она, вероятно, не сказала, куда его везет. Может быть, из-за этого у него напряжены плечи? Но было что-то в его позе, от чего по мне пробежала дрожь дурного предчувствия. Мое внимание переключилось на подругу, и я склонила голову набок, чтобы убедиться, что она здесь не по принуждению.

— Он симпатичный, — констатировала я как ни в чем не бывало, закатывая глаза на рычание, которое издал Калеб позади меня. Без сомнения, двое других издали бы такие же звуки протеста. К счастью, они располагались дальше от двери. Я уже могла представить себе смертельные взгляды, которые вот-вот получит этот чувак.

Меня наполнило болезненное чувство радости от осознания того, что Калебу не нравилось, что я флиртую с другими мужчинами. Не то что бы можно назвать мой комментарий флиртом. Это прозвучало так, словно я подсказала прохожему время.

— Давайте, идите за мной. И не обращайте внимания на проблему с вредителями. Я пытаюсь вытравить их, но они продолжают возвращаться, как тараканы. Или психопаты-преступники, — я пробормотала последнюю часть, ведя их в помещение. По практическим соображениям полы были покрыты герметичным бетоном. Смыть кровь с деревянного пола было бы непросто, но расстроенная часть моего мозга решила, что заказать белый диван хорошая идея. Я буквально приставила лезвие к нижней стороне подбородка Кенджи, когда он прыгнул на него в ботинках.

Я едва расслышала шепот парня у себя за спиной.

— Почему у меня такое чувство, что она буквально имеет в виду «вытравить»?

— Потому что так и есть, — ответила я. Несколько случаев всплыли у меня в голове, но я решила не приводить примеров. До тех пор, пока не получу информацию о нем с помощью сканирования, я не хотела, чтобы он знал об отношениях между тремя парнями и мной. Он мог бы быть агентом или еще кем-нибудь в этом роде. Однако, если это так, то он под прикрытием, потому что Райан не стала бы иметь ни хрена общего с копом. Но все, что я нарою — отдам ей. Она бы захотела знать, на чьем члене скачет, потому что уверена, что она на нем скачет.

На ее загорелом лице было написано любопытство. Вопросы так и вертелись у нее на языке, и с ее умным ртом она ни за что не смогла бы сдержать их.

— Приводишь клиентов домой, Скар? Интересная группа; что это? Якудза, братва и… ирландская мафия? — спросила она, повернув голову туда, где стоял Калеб, который свирепо глядел на нее. Что было интересно, так это то, как парень рядом с ней напрягся при упоминании о мафии. По его кожаному покрою было очевидно, что он член МК[15], а на нашивке было написано «сержант по вооружению». И имя «Ганнер».

Я подумала, что, возможно, реакция была вызвана тем, что его девушка находилась в комнате, полной преступников, но затем он встретился взглядом с Калебом, и напряжение в комнате достигло ядерного уровня.

— Откуда, говоришь, ты знаешь этих людей, Скарлетта? — спросил Калеб.

Напряжение в моем теле от пристального взгляда испарилось, сменившись пылающим адом. Этот придурок назвал меня полным именем и таким тоном, который предполагал, что мы едва знакомы.

Разве ты только что не сказала, что не хочешь, чтобы новичок знал о твоих отношениях с парнями?

Пусть мой внутренний голос идет к черту.

— Я не говорила, Каллахан. Потому что это не твое гребаное дело. А теперь стой тихо, как хороший мальчик. Может быть, получишь награду, — его глаза вспыхнули от приказа. Стремление к власти между нами было подобно проводу под напряжением, и я никогда не устану от этого. Движение его бровей подсказало мне, что награда, которую он собирался получить, — это преподать мне урок. Тот, который, вероятно, включал его член в моем горле или его пальцы, засунутые в мою пизду. От этих образов у меня затвердели соски. Совершенно неподходящее время для такой реакции.

Разочарование затопило мое тело, переходя в гнев из-за раздражающей усмешки, которой он одарил меня.

— Хорошо, давайте перейдем к делу, — крикнула я, отворачиваясь от него и направляясь к столу, на деревянной столешнице которого были разложены стопки бумаг и фотографий. Райан и Ганнер присоединились ко мне, и мое сердце упало от новостей, которыми я собиралась поделиться со своей подругой. У нее большое, заботливое сердце, а мне полностью не хватало этого органа. Холодная глыба льда занимала то место, где должно быть мое. Оно заморозилось много лет назад, и теперь три парня прожгли себе путь в ледниковый придаток.

Она напряглась, встретившись со мной взглядом. Черт, я не смогла достаточно быстро скрыть жалость. Ее глаза кофейного цвета скользнули по столу. Ее челюсти сжались, пока она впитывала глянцевые изображения. Образы, от которых я хотела бы оградить ее. Хотя я никогда не понимала, почему она продолжала проявлять хоть каплю терпимости к Марио.

— Как далеко это уходит в прошлое? — едва сдерживаемая ярость дрожала в ее голосе. Ганнер притянул ее к себе, его рука опустилась на ее бедро, когда он начал успокаивающе массировать круги.

— Откуда у тебя все это? — спросил он. Что-то в его тоне показалось мне странным. Это было сочетание ужаса и благоговейного трепета, но что-то было не так.

Инстинкты подсказывали мне не вдаваться в подробности.

— Я слежу за всеми своими клиентами. Это хорошая мера безопасности — иметь грязные данные о людях на случай, если с ними станет… — я сделала паузу, подыскивая правильные слова, чтобы он понял мою скрытую угрозу. Мне было наплевать на то, что он был сексуальным или что он утешал Райан в это трудное время. Если я узнаю, что у него плохие намерения в отношении нее, я устрою адский дождь. — Трудно иметь дело.

— Эта стратегия не пошла Эпштейну на пользу.

Комментарий Кенджи заставил меня ущипнуть себя за переносицу, чтобы не разразиться смехом. Если Райан увидит, что мне комфортно с ними, этот визит превратится в игру в двадцать вопросов, а я не хотела, чтобы ее друг из МК что-нибудь знал обо мне. О нас.

Когда я открыла глаза, то заметила ухмылку, которая тронула уголки рта Райан. Искорка веселья длилась всего секунду, но она была.

— Как я пыталась сказать, я слежу за всеми людьми, с которыми работаю или могу работать, — я кивнула на папки на столе. — Я наблюдала за Лос-Муэртос, в частности за людьми Хименеса, в течение многих лет. Вот так я обнаружила, что у них есть такая же женщина, которая заправляет всем дерьмом в Ядовитом раю. Но я пристально следила за Марио с тех пор, как решила, что Райан мне нравится. Мне было не все равно, как он с ней обращался, — объяснила я, встретившись взглядом с Райан.

Гребаный Марио всегда был не в себе от кокаина и заставлял Райан выполнять всю тяжелую работу. Но эта часть разозлила меня не так сильно, как то, что он распутничал, утверждая, что Райан — его собственность. Муньека — кукла. Это прозвище не было каким-то милым проявлением привязанности. А для того, чтобы доказать, что она не более чем предмет, которым он владеет. Болезненная одержимость всегда появлялась на его лице, когда он был рядом с Райан. От этого у меня по коже бежали мурашки, и звенели все предупреждающие звоночки.

Райан тоже знала, что это неправильно, но она решила, что сможет избежать проблемы. Какая ирония судьбы. Я всегда чувствовала, что это глупый шаг, но пока я не встретила этих людей — черт возьми, даже в самом начале — я поступала также. Больше не буду. Даже если в конце концов все это развалится, я, по крайней мере, буду наслаждаться любовью, пока она длится. Я стряхнула с себя эти эмоции.

— В общем, некоторые из них датируются годами. Но это, — глянцевая пленка прилипла к моим пальцам. — За последние несколько месяцев. Эта фотография сделана недавно, — сказала я, протягивая ее через стол.

Ее тело дернулось вперед. Предательство поразило ее, как физический удар. Ее кожа приобрела бледно-зеленый оттенок, резко отличающийся от обычно загорелой.

— Черт. Мы можем взять это себе? — пропищал Ганнер, привлекая мое внимание. Он изучил другую стопку фотографий, сделанных примерно за два года до этого.

Зачем ему нужны старые фотографии?

— Конечно. У меня есть копии, — слова прозвучали резче, чем предполагалось, когда я увидела, как фотография дрожит в руке Райан. Эмоции сменяли друг друга на ее лице, это откровение вызвало у нее целый спектр чувств.

— Он продает людей.

Ее гнев повис в воздухе, неприятно давя на комнату, прежде чем она просто отключилась. Это была общая для нас черта — сдерживать эмоции, чтобы мы могли справиться с поставленной задачей. Это умение было благословением. Кто-то сказал бы, что это проклятие, но нужно прожить достаточно долго, чтобы, наконец, столкнуться с ущербом.

Я неловко переминалась с ноги на ногу, не готовая сообщить ей о том, как долго ее долбанутый приятель торговал женщинами.

— Выглядит так, будто он делал это месяцами. Он пытается привлечь внимание Круга. Мерзкая кучка придурков — прокомментировал Калеб, опередив меня. Мы встретились взглядами, и я поклялась, что увидела понимание в этих зеленых глазах. Он сказал ей, чтобы мне не пришлось этого делать. Его внимание длилось недолго, затем оно снова переключилось на Ганнера. Он наблюдал за ним с тех пор, как тот ступил в это пространство. Язык тела Калеба, возможно, и не поддается расшифровке, но я была рядом с ним достаточно долго, чтобы уловить его намеки. Он не доверял члену МК.

Я добавила к его заявлению.

— Но Марио никогда этого не получит. На него смотрит слишком много глаз из правоохранительных органов, но никто нихуя не делает, — сухой смешок слетел с моих губ.

Гребаное ФБР стоит на месте, и так чертовски много из них были в постели с преступниками. Их руки были такими же грязными, как и наши. Тем более, что они должны были отстаивать справедливость. Правосудие было фарсом, и лучше бы его вершить самим. По крайней мере, когда в этом замешаны предатели.

— Если бы только они решились нарушить несколько правил, о нем бы позаботились несколько месяцев назад. Я имею в виду, посмотри на все это дерьмо.

Калеб подошел, когда я размахивала рукой над грудами документов на Марио и его маленькую банду подонков. Стол скрывал, как его рука скользнула по моему бедру, когда он направился к моей заднице. Райан и Ганнер были слишком отвлечены тем, как он вырвал фотографию из рук байкера, чтобы заметить. Он идеально подобрал время для своего комментария, так что рокот его голоса скрыл звук его ладони, ударяющей меня по заднице. Шлепок был мягким, но достаточно твердым, чтобы ощутить восхитительный вкус того, на что способны его руки.

— Они бы никогда этого не сделали. Граждане взбесились бы, если бы подумали, что правительственные учреждения шпионят за ними, — он рассмеялся над иронией.

Впервые с тех пор, как они приехали, Кенджи заговорил. Еще до их приезда мы решили, что будет лучше, если они все будут вести себя сдержанно. Калеб явно не включал себя в это ограничение, но Кенджи и Нико делали все возможное, чтобы отойти на второй план.

До сих пор.

— Сноуден пытался рассказать, и что с ним случилось. Люди не хотят знать, что их дерьмо можно отследить и взломать. Куча овец.

Он не ошибся. Я регулярно извлекала информацию, которую нормальные люди считали надежно спрятанной за их паролями. Это всегда было имя их первого ребенка и год его рождения. Их система безопасности была настолько ненадежной, что даже государственный служащий смог бы взломать ее.

— Вот почему мы в конечном итоге убираем это дерьмо, — сказал Калеб, изучая Ганнера, как головоломку, которую он пытался разгадать. Теперь я уверена, что между ними что-то не так. Но это человек Райан, и я не собиралась вмешиваться в то, что происходило. Она способна позаботиться о себе.

Ее взрыв вырвал меня из моих мыслей.

— К черту полицию, или ФБР, или кого там еще, кто проваливает свою работу, — Ганнер, вздрогнул от ее слов, и Калеб прицелился в это движение, как ястреб. Райан была так расстроена, что не заметила подозрительных взглядов, брошенных на ее мужчину. Или, может быть, она предположила, что тревожные выражения на наших лицах были вызваны совершенно другой причиной.

— Я убью Марио, раз они этого не сделают. Где он сейчас? И где, черт возьми, Серхио? Зачем заключать сделку со Скелетами общества, пока все остальное идет прахом? — спросила она, в отчаянии всплеснув руками, пока Ганнер рассматривал другие фотографии. Он жадно поглощал их, его глаза перебегали с одной глянцевой фотографии на другую, напоминая мне ребенка в кондитерской, с вожделением рассматривающего конфеты, которые ему не разрешили взять домой.

Почему его так заинтересовали более старые улики?