Синдикат грехов

Глава 9 КАЛЕБ 10/10 ШАНСОВ, ЧТО ЕЕ ТРУСИКИ ПРОМОКЛИ НАСКВОЗЬ

Я не мог отвести глаз от удаляющейся женщины, пока она пробиралась сквозь толпу гостей вечеринки.

— Она заговорила о помолвке. Никто об этом не знает. Так как же маленькая мисс Скарлетта узнала об этом? — прокомментировал я, потягивая виски, которое принес бармен.

— Девчонки болтают о всякой ерунде, — краем глаза я заметил, как Кенджи пожал плечами. Очевидно, у него не было чувства подозрительности, окружавшего красивую женщину.

— Но вы когда-нибудь слышали о том, что у Доминика есть племянница? Потому что я чертовски уверен, что нет, — усомнился Нико, доставая свой телефон.

Я медленно покачал головой, не выпуская незнакомку из поля зрения. Мы знали всех главных игроков и женщин в их жизни, но я не знал ее.

— Ну, будь я проклят. Она Романо, — Нико невесело рассмеялся. — Не понимаю, почему. Судя по этой новостной статье, Доминик взял ее к себе ребенком и воспитал. Это единственная статья, где упоминаются их два имени вместе. Здесь написано, что она его племянница.

— Тогда почему, черт возьми, мы никогда о ней не слышали? — вмешался Кенджи, вытаскивая косяк. Он предпочитал травку выпивке. Его глаза также следили за ней, когда она вежливо отклоняла ухаживания придурков. Мой кулак сжался, когда мужчина провел ладонью вниз по ее руке. Она отскакивала в последнюю минуту с фальшивой улыбкой на лице. Эта улыбка была слишком сладкой по сравнению с тем, как она практически оскалила на нас зубы.

Наш вариант был лучше. По крайней мере, искренний.

— Она дерзкая малышка, — размышлял я, вспоминая, как она отреагировала, когда я потребовал представиться. В ней было что-то такое знакомое, но я ни за что не смог бы забыть такое лицо, как у нее. Она великолепна, волосы цвета ирисок, обрамляющие лицо в форме сердечка, полные губы, накрашенные кроваво-красным, и глаза цвета кристально чистой воды. Я не часто видел девушек с такими…

Волосы у меня на затылке встали дыбом. Укол узнавания, который я почувствовал раньше, теперь превратился в водоворот электрических разрядов.

— Черт.

Янтарная жидкость расплескалась повсюду, когда я со стуком поставил стакан, устремляясь вслед за женщиной, которая преследовала меня в мыслях каждую ночь.

— Сделайте одолжение и не дайте Доминику найти меня, — крикнул я через плечо.

— Куда ты? — спросил Кенджи, когда я двинулся туда, где в последний раз видел атласное изумрудное платье.

— Поговорю с мисс Романо об опасности брать чужие вещи.

Оба моих брата рассмеялись.

— О, черт. Обожаю догонялки. Чур, я буду допрашивать ее. У меня так много забавных идей, — сказал Кенджи.

Пусть лучше девчонка надеется, что до этого не дойдет. Но если она та, за кого я ее принимаю, то мне не терпится испортить ее оливковую кожу и отплатить за то, что я был связан. Я улыбнулся при этой мысли. На самом деле мне наплевать, что она не понимала, что крадет у меня.

Она заплатит за свои грехи.

Возбуждение бурлило в моих венах. Я отмахивался от деловых знакомств, на которые обычно находил время. Но в этот момент охотился за своей добычей.

Она направилась в уборную, вероятно, надеясь спрятаться там до ужина.

Жаль, что этот план не сработал.

Я завернул за угол в темный коридор, который больше походил на потайную нишу. Мне в нос ударил намек на что-то теплое и чувственное, когда она откинула свои медовые волосы назад, рассыпав их по подтянутым плечам. В них была какая-то напряженность, будто подозревает, что не одна. В следующее мгновение она ворвалась в дамскую комнату, пытаясь захлопнуть дверь.

Она была быстра, но я быстрее.

— Какого хрена… — она уставилась на мою туфлю, застрявшую между дверью и косяком.

— Нам с вами нужно немного поболтать, мисс Романо, — даже для моих ушей мой тон прозвучал угрожающе, но она не отпрянула, как я ожидал. Вместо этого она раздраженно вздохнула, как будто я был не более чем надоедливым вредителем.

— Слушай, если хочешь отлить, найди другое место. Например там, где готовится твоя невеста. Поздравляю, кстати, она настоящий персик, — сказала она, снисходительно похлопав меня по груди, прежде чем попытаться оттолкнуть меня. Но, черт возьми, я ни за что не выпустил бы ее из виду, не получив ответов на некоторые вопросы.

А именно, где, черт возьми, моя папка?

Приятный глухой удар ее головы о облицованную мрамором стену разнесся по маленькой дамской комнате, когда я втолкнул нас внутрь, запирая за собой дверь. Трепетание ее пульса под моей ладонью вызвало улыбку на моем лице.

— Что за черт? — крикнула она, когда моя другая рука поймала ее запястья. — Тебе не кажется, что это неподобающее поведение для того, кто собирается обручиться с другой Романо?

Ее колено поднялось, чтобы врезать мне по члену, но я блокировал удар, прижав ее бедра своими.

— Помнишь, что я обещал сделать, когда найду тебя, воровка? — мой голос сочился презрением, я усилил хватку на ее горле. — Я хочу смотреть, как слезы текут по твоему лицу, когда буду душить тебя.

Она побледнела, и паника промелькнула на ее лице, но через секунду прошла. За ним следовала огненная маска неповиновения. Ее глаза сузились, она толкнулась в мою хватку, усиливая давление на трахею.

— У тебя не настолько большие яйца, чтобы задушить меня, Каллахан. Мне этого… не хватит, — огрызнулась она. Ее слова прозвучали резким хрипом, но они заставили меня осознать, насколько близко наши тела.

Умная сучка.

Мой желудок скрутило от ярости из-за ее легкомысленного ответа. Но вспышка вожделения все равно пробежала по мне, пока ее тело извивалось. У меня не было времени поиграть с ней, хотя то, как напряглись ее соски под атласным платьем, наводило на мысль, что ей может понравиться, как я играю. Плохо, что я считал врагом любого, кто стоял на моем пути.

Неважно, насколько великолепно лицо или большие сиськи.

— Как бы мне ни хотелось, чтобы ты обхватила этими губами мой член, я не трахаю сучек Романо, — прорычал я. — Но, может быть, если будешь хорошей девочкой и ответишь на мои вопросы, я убью тебя быстро. Сверну шею вместо того, чтобы задушить, — прошептал я ей на ухо, наслаждаясь тем, как от моего дыхания ее кожа покрылась мурашками.

Или, может быть, от моих слов.

— Вау. Хочу сказать, что мне жаль твою будущую жену. Но поскольку ты не отрицаешь, что у тебя маленький член, вероятно, лучше, если ты не будешь трахать…

Ее остроумный комментарий закончился приступом кашля, когда я надавил на мягкую плоть ее горла, одновременно дергая ее руку вниз, чтобы она обхватила мой твердеющий член. Гордость пронзила меня при легком раздувании ее ноздрей, когда она почувствовала мой маленький член. Я никогда не отрицал тот факт, что был больным ублюдком. Но мисс Скарлетта, видимо, тоже сильно испорченна, если судить по ее расширенным зрачкам и тому, как поднималась и опускалась ее грудь.

Десять шансов из десяти, что ее нижнее белье промокло.

Теперь я понял привлекательность секса на почве ненависти.

Эти эмоции, пронизывающие меня, обострили все чувства. Ощущение ее кожи было подобно шелку под моими мозолистыми кончиками пальцев, а тепло ее запаха было таким пьянящим в комнате, что мне захотелось зарыться носом в ее волосы. Каждой клеточкой своего существа я хотел вонзить свой член в ее пизду. Шлепки наших тел в совокупности с ее рыданиями доставили бы прекрасное удовлетворение.

Она не обязательно должна мне нравиться, чтобы ее трахнуть. Может, сделать для нее исключение из общего правила «только не с семьей Доминика». На самом деле, ненависть к ней делала эту идею более привлекательной. Я хотел использовать ее как шлюху, которой, я был уверен, она и была. Но на это нет времени.

В данный момент она полезна только для одного.

— Ну, Скарлетта, хватит разговоров о том, как сильно ты меня хочешь. Я задам вопрос, и ты ответишь, — ее горло сжалось, когда она сглотнула. — Без едких замечаний. В противном случае я перекрою тебе доступ к кислороду. Кивни головой, если поняла, — заявил я.

Если бы взгляды могли убивать, она бы убила меня трижды в этот момент. Но она не могла скрыть тот факт, что к ее гневу примешивалась похоть. У нас обоих была внутренняя борьба. Моя так же очевидна на лице, как и у нее?

Ее короткий кивок подстегнул меня.

— Кто ты такая? И на кого ты работаешь? — спросил я.

Нико уже проверил ее, но я хотел услышать изобличающие доказательства из ее собственных уст. Вопрос о том, взяла ли она папку, вертелся у меня на кончике языка, но я пока не хотел разглашать информацию.

То, как она раздраженно закатила глаза, вывело меня из себя, как будто я задал самый глупый вопрос на свете.

— Я уже сказала. Скарлетта Романо. Племянница Доминика Романо. Зачем мне называть тебе чужое имя, если придется сидеть с тобой за мучительным ужином? И из всех людей, с которыми я могу ложно ассоциировать себя, думаешь, я бы выбрала твоего нового тестя? Блять. Я не хочу иметь с ним ничего общего, но так уж получилось.

Она пробормотала последнюю часть своего заявления так тихо, что я чуть не пропустил. Она говорила о Доминике также, как я о своем отце.

— Кто. Тебя. Послал? — я прикусил язык, борясь со своим желанием перекрыть ей доступ воздуха.

— А ты как думаешь, придурок? — прорычала она в ответ.

Пот выступил бисеринками у меня на лбу. Блять. Я не знал, что было в этой папке, но это не могло быть чем-то слишком ужасным. Но если Доминик узнает, что я был в офисе той ночью… все пойдет по пизде. Он может решить просто убрать нас вместо того, чтобы составлять план на основе информации из папки.

Мы не пришли сегодня вечером вооруженными до зубов, так как подыгрывали этому альянсу.

— Он знает, что я был там? — спросил я, мой голос прозвучал как рычание. Гнев и отчаяние сквозили в каждом слове, и я усилил давление на ее горло.

Ее ледяные голубые глаза встретились с моими. В них сквозили искренность и страх, но я был почти уверен, что страх был не из-за меня.

— Я не сказала ему, что видела тебя той ночью. Мне бы досталось, если бы он узнал, что меня почти поймали, — она пошевелилась, прикусив губу, когда коснулась моей твердеющей длины. — Как насчет того, чтобы объявить перемирие и продолжить наш веселый путь? А? — спросила она с надеждой в голосе. Ее язык высунулся, проводя по губе, она нетерпеливо изучала мое лицо в поисках ответа.

Я прокрутил ее слова в уме. Она была аномалией — риском, — но она может оказаться полезной. К несчастью для нее.

У нас с Кенджи и Нико есть таланты, которые делали нас страшными ублюдками. Быть коварным ублюдком — мой дар. Моя способность понять, как превратить любую ситуацию в выгодную сделку, помогла заработать мафии столько денег.

Демон во плоти, и Скарлетта хочет продать свою душу Синдикату.

Моя рука переместилась с ее горла на подбородок, и я наклонился так близко, что мои губы коснулись ее, наше дыхание смешивалось с каждым словом.

— О, Скарлетта. Вот что будет. Ты должна мне услугу, без лишних вопросов, когда я сам решу. И ты пройдешь весь путь до конца. Не сражаясь со мной.

Ее веки затрепетали и закрылись в знак поражения.

— И какого хрена мне это делать, придурок? — спросила она, извиваясь в моих руках, пытаясь вырваться из моей хватки. Но она мало что могла сделать против моего мускулистого тела.

Она была бабочкой, пришпиленной к доске, бессильной в своей борьбе, а я отрывал ей крылья.

— Потому что, если ты этого не сделаешь, я позабочусь о том, чтобы дядя узнал о твоей лаже. И у меня есть ресурсы, чтобы заставить его поверить в мою версию событий, — самоуверенно ответил я.

Ее рычание было единственным подтверждением, в котором я нуждался. Возбуждение при мысли о ее реакции, когда она узнает весь масштаб моего только что сформированного плана, змеей пробежало по моим венам. Она возненавидела бы каждый момент. И я не получал большего удовольствия от осознания, что выпотрошу семью Романо и суку, которая обокрала меня.

— Надо было сфотографировать твою связанную задницу, — проворчала она, больше не сопротивляясь мне.

— Договорились? — спросил я, проводя носом по ее щеке, как любовник, наслаждающийся тем, как она вибрирует от гнева. Она повернула свое лицо так, что наши рты снова оказались прижатыми друг к другу.

— Отлично. Согласна, ублюдок, — ответила она с сарказмом вместо поражения. Ее огонь лизнул мою кожу.

Боль пронзила мою нижнюю губу. Эта сука укусила меня, но будь я проклят, если позволю ей взять надо мной верх. Она, вероятно, ожидала, что я отстранюсь, а не прижмусь каждым дюймом своего тела к ее. Тихий вздох был идеальной возможностью для меня засунуть свой язык внутрь.

Звуки вечеринки исчезли, сменившись нашим затрудненным дыханием. Но тихий стон, который она издала, был подобен окатыванию холодной водой. Мое тело хотело оставаться прижатым к ней — на самом деле, я хотел усадить ее на столешницу и погрузиться в нее по самые яйца — но разум напомнил мне, что она — все, что я ненавидел.

Сучка из Романо.

— Сделка на крови, — выплюнула она, когда я отодвинулся, чтобы увидеть ее лицо. Гнев вспыхнул в ее глазах, но ее оливковая кожа была почти бледной, если не считать румянца на щеках. Прядь ее волос выбилась из-за ушей, и без разрешения моя рука поднялась и заправила ее обратно на место.

Что, черт возьми, не так с моим телом?

Прежде чем она смогла принять этот жест за доброту, я подтолкнул ее к двери, мне нужно было выбраться из этого замкнутого пространства, прежде чем я сделаю что-нибудь глупое, например, поцелую ее по-настоящему.

Потому что то, что мы сделали, не было поцелуем…

— Пошли. Будешь сидеть рядом со мной за ужином.

Забавно, как быстро ее голова повернулась, чтобы посмотреть на меня.

— Еще чего. Ты сидишь рядом с моим дядей и своими головорезами.

Я снова вторгся в ее личное пространство, игнорируя внутренний голос, спрашивающий, почему нам нужно быть так близко.

— На данный момент ты моя сучка. Разве ты не так умна, как кажешься, Скарлетта? Думал, ты уже нарисовала себе картину. Твоя задница принадлежит мне, — уголки моего рта поползли вверх от ее рычания.

Ее руки опустились на бедра, привлекая мой взгляд к ее фигуре. Она выглядела так, словно была вшита в свое платье, судя по тому, как оно идеально ее облегало. Я был так отвлечен ранее, что по-настоящему не разглядел ее тело.

— Типа, ты делаешь мне одолжение? Хочешь, чтобы я сидела с тобой за ужином? Знаешь, — она повернулась, рывком открыла дверь и метнулась за пределы досягаемости, — иди нахуй.