Сиреневая весна

4

Она очень любила путь на работу. Может быть, даже больше, чем саму работу. Для того чтобы добраться до офиса их фирмы, ей надо было пересечь небольшую площадь, пройти через длинный сквер, разделявший две полосы движения на дороге, а потом — мимо парка аттракционов. Иногда она закладывала петлю и шла через сам парк: между каруселей, беговых дорожек, смотровых площадок…

Ей нравилось чувствовать, как пробуждается город, и самой пробуждаться вместе с ним…

Утро… Шерли всегда любила утро, особенно весной. Оно награждало какой-то необъяснимой свежестью, новизной ощущений, словно ты вчера родился и смотришь в мир широко открытыми глазами. Утро заряжало солнцем и бодрило, сдирало с души и рвало на куски остатки сна. Оно бежало впереди и звало за собой, словно лучшая подруга: «Ну давай! Быстрее! А то не успеем увидеть всё!». Шерли чувствовала и принимала эти правила игры.

Может, она была не одинока и где-то еще жили люди, так искренне умеющие радоваться пробуждению, а может быть, нет. Во всяком случае, ее это не волновало, когда она видела тысячи хмурых лиц на улице. Выйдя из дома за полтора часа до начала рабочего дня (хотя на дорогу вполне хватило бы и половины этого времени), она всегда опаздывала.

Строгий по части дисциплины начальник не верил ей, что можно целый час потерять из-за того, что на газонах начала пробиваться свежая весенняя трава, а в городской парк вернулись дикие утки. Ее объяснение, что все художники имеют право на свою сумасшедшинку, оставляло его совершенно равнодушным. Он самолично каждый день отчитывал Шерли, и в конце концов все к этому привыкли, а когда виновнице утренних баталий случалось заявиться вовремя и не схлопотать выговора, в офисной обстановке словно не хватало чего-то очень важного.

Сегодня Шерли почти бежала. Она даже думала проехать пару остановок на автобусе, но потом решила, что не станет изменять своей привычке и пойдет, как обычно, просто не через парк, а мимо. Так можно сэкономить минут двадцать.

Сегодня ей надо будет сдать пять эскизов, которые она держит уже неделю, отмотаться от девчонок, которые непременно потащат ее в кафе отмечать постфактум день рождения, и вместо этого с обеда заняться одним важным делом.

Ей нужно наконец-то, отбросив все условности, составить список положительных и отрицательных качеств Антуана, а потом подсчитать, каких окажется больше. Она собиралась заняться этим еще с тех пор, как переехала к маме. Конечно, список можно было бы составить и дома, но на работе голова всегда соображает гораздо продуктивнее, это было научно доказано. И потом, дома всегда мешалась либо мама, либо сам Антуан.

Да! Еще сегодня должен позвонить Даллас.

Эта мысль вызвала у нее радостную улыбку. Может быть, он прямо сегодня назначит ей свида… то есть встречу. Деловую встречу. Прямо сегодня — после работы… Хорошо, что она как следует накрасилась, немного подкрутила волосы и надела новые сапоги! Именно они почему-то придают оптимизма!

Светло-сиреневое пальто, забрызганное в субботу, было почищено, новые сапоги заставляли шагать легко и свободно, настроение соответствовало солнечному мартовскому утру. Шерли улыбнулась, вспомнив, как в прошлую среду выбирала эти сапоги. Она чуть не свела с ума продавщицу.

— Что вас смущает, девушка?!! Вы меряете их уже полчаса.

— Меня смущает именно то, что не к чему придраться! Сидят великолепно, цена устраивает, красивые… Так не бывает!

— Бывает!

— Да не бывает, я же знаю.

Еще через десять минут променада Шерли перед зеркалом продавщица пришла в ярость и попыталась отнять товар, чем наконец спровоцировала покупку.

Проходив в сапогах четыре дня, не натерев ни одной мозоли и ни разу не усомнившись в их удобстве, Шерли сделала важный для себя вывод: так бывает. И вообще — чудеса бывают.

…В деловом центре с утра царила обычная обстановка, Шерли проходила мимо витрин на площади и заглядывалась на свое отражение. Великолепно! Глядя на такую шикарную девушку и не скажешь, что она получает мало денег и что шеф у нее — отъявленный скупердяй. И что она позавчера пошла на вероломный поступок по отношению к своей фирме — согласилась работать тайно. С другой стороны — она ни у кого клиентов не крала. Просто немного утаила…

— Девушка! Девушка! Возьмите, пожалуйста, купон. В нашем магазине скоро будет проводиться акция…

На нее напрыгнули какие-то люди с фирменными значками и в шапочках всемирно известного косметического бренда и вручили целый конверт с буклетами, журналами и каталогами. Машинально пробормотав «спасибо», Шерли пошла было дальше по улице, но потом все же притормозила, подумав, не зайти ли ей в магазин.

Рассеянно оглянувшись на веселую толпу молодежи в фирменных шапочках, она заметила, что представители фирмы пропустили мимо нескольких более скромно одетых девушек, хотя те явно ждали, что им тоже достанется пакет. Шерли просияла. Значит, она не ошиблась, когда решила, что выглядит прекрасно!

Ох, ну хоть бы раз Антуан оценил ее красоту! Не может быть, что он выбрал ее лишь потому, что Натали — полная противоположность?.. Ох, ну хоть бы Даллас захотел встретиться именно сегодня!

— Послушай меня, дорогая моя! Сколько можно…

— Но, мистер Белли, я, честное слово…

Остальные сотрудники фирмы потихоньку начали собираться на жизнеутверждающее утреннее шоу. Все помнили, что виновница сегодня дважды была виновна: еще и в торжестве по поводу дня рождения. И шеф тоже помнил, что ругаться сильно нельзя. Поэтому настроение у обеих конфликтующих сторон было превосходное, обиды друг на друга никто не испытывал. Но обязательную ежедневную пьесу требовалось отыграть до конца и сорвать аплодисменты публики.

— Шерли! Ты КАЖДЫЙ ДЕНЬ приходишь в половине десятого! Ты заметила?

— Да, но я…

— Так вот, Шерли! Тебе не кажется, что, учитывая такой устойчивый промежуток времени между тем, когда ты обязана быть, и тем, когда получается, пора сделать выводы.

— Но я…

— И не просто! Не просто выводы. — Он прохаживался между Шерли и толпой подчиненных, откровенно внимавших его зажигательной речи. — Тебе пора научиться заводить будильник на полчасика раньше! Слышишь? Всего на полчасика раньше. И все будет хорошо.

— Да и так все хорошо! — в сердцах выпалила она.

Мистер Белли радостно всплеснул руками:

— А я и не спорю! У тебя, разумеется, все хорошо! А вот фирма страдает.

— От моего опоздания?

— Да. Именно от твоего опоздания. Всего полчасика… И не надо ничего выгадывать, считать и придумывать. Все просто и ясно: тебе не хватает этих тридцати минут. Значит, заводи будильник!

— Я вышла в восемь!

— А водители автобусов объявили забастовку. И бастовали именно по маршруту от твоего дома до нашей улицы.

— Нет. Я шла, шла, а потом… Меня пригласили на акцию.

— Так-так. Очень интересно.

— Просто пригласили, дали вот. Видите? Буклеты, всякую ерунду.

— Так-так… — Шеф потирал руки и оглядывался на остальных, словно ища поддержки и спрашивая: «Вот видите, я же говорил, что она легкомысленная!».

Зрители внимали обоим, затаив дыхание. Акция — это что-то новенькое. Обычно у Шерли или утки прилетали в парк, или подснежники распускались, или собачка терялась, а то и целая старушка вместе с собачкой могла заблудиться. Но акции парфюмерного магазина в программе утренних опозданий еще пока не было.

— А я подумала-подумала, да и зашла внутрь. Просто очень хотелось новые духи.

— Ну да, понятно. Весной так сильно хочется новых запахов, новых впечатлений… Новых выговоров!!!

— Ну, мистер Белли! Ну послушайте же! И когда они стали заполнять анкету…

— Боже мой! Вы видели ее? Она на работу опаздывает, но заходит в магазин, чтобы заполнить анкету!

— Нет, тогда я еще не опаздывала! Еще пятнадцать минут оставалось.

— Вы слышали? Нет, вы слышали? Вместо того чтобы по-человечески войти в офис, раздеться, приготовить свое рабочее место, используя как раз эти пресловутые пятнадцать минут… Она пошла заполнять анкету!

— Так вот, — спокойно продолжала Шерли. — И когда они узнали, что у меня позавчера был день рождения, они задарили меня подарками. Вон, целых три пакета. Ума не приложу, что там лежит. Может, посмотрим вместе, мистер Белли?

Мистер Белли крякнул. Он хорошо знал, к чему клонит хитрая Шерли. (А клонила она явно к вручению взятки.) Но отказаться не мог. Дело в том, что у Дейва Белли имелось множество взрослых дочерей и еще жена в нагрузку. Всем им периодически требовалось что-то дарить. Ну а флакончик-другой приличных духов никогда не помешает иметь в резерве…

— Хм. Ну хорошо. Потом зайдешь, покажешь, что у тебя там… А то сама знаешь… работать уже пора!..

— Конечно, конечно. Я уже иду!

— Да!.. Гм… Шерли, постой!

— Что случилось, мистер Белли?

— Как это… В общем, мы тут зачем, собственно, собрались-то…

— Зачем? — с возмутительным простодушием спросила Шерли.

— Ну, чтобы тебя поздравить, дорогая! Как-никак, двадцать четыре… Сутки, можно сказать.

— Точно: сутки! Ха-ха-ха! — Шерли хохотала от души. Такого сравнения она пока не слышала.

— Ну и вот, продолжая тему суток… В общем, у нас есть для тебя подарок.

— Правда?

— Да не смотри ты на меня так! Ну что еще я мог тебе подарить? Только вот это.

Мистер Белли с самодовольным видом извлек из упаковки замечательный смешной будильник с нарисованной на циферблате физиономией. Шерли как раз хотела купить себе в комнату какие-нибудь веселые часы. Недавно ей приглянулись часы с кукушкой, которая вылетала, говорила все, что надо, потом закатывала глазки и, тихо свистнув, заваливалась на бок, спать. Но будильник — тоже ничего.

— Ой, спасибо вам, мистер Белли! Ой, как здорово!

— Вот. На здоровье. Но больше не опаздывай! Теперь тебе есть на чем… То есть обо что… То есть… ну ты меня поняла!

— Да, спасибо огромное. И я к вам скоро зайду.

Публика зашевелилась и, тихо переговариваясь, начала расходиться. Несколько человек остались на месте и обступили Шерли со всех сторон.

— Ну так что?

— Шерли, как насчет обеда?

— Отметим по-настоящему! А то потом этот чурбан не даст.

— Нет, у меня важное дело будет вечером.

— Ты хочешь зажать день рождения?

— Ты так не шути! Шерли!

— Ты с ума сошла! Пойдем в кафе! Мы уже столик заказали.

— Ну не могу я. У меня…

— У нас — куча подарков.

— Сказала же — не могу! У меня встреча.

— Какая встреча? Антуана же не бывает по понедельникам.

— Деловая. И вовсе не с Антуаном.

— О! Посмотрите, она покраснела! Шерли! Что происходит?

— Ты завела новый роман?

— Нет!!!

— Все, решено: ты идешь с нами и все подробно рассказываешь.

— Шеф лично разрешил уйти пораньше праздновать. Ну когда от него еще добьешься такой милости?

А Шерли подумала: а вдруг Даллас не назначит встречу именно сегодня?

— Хорошо, я рассмотрю ваше предложение, — важно ответила она, изображая мистера Белли.

Листок был разделен на две половины. Над одним столбцом стоял плюс, обведенный в кружочек, а над другим — минус, тоже в кружочке.

Шерли изгрызла три карандаша и одну подарочную ручку, а написанное никак не продвинулось дальше трех слов слева и четырех справа.

В плюсах значилось: спокойствие, доброта, галантность.

В минусах — равнодушие (его пришлось вписать сразу же, как обратную сторону спокойствия), болезненная страсть к Натали, высокомерие и рассеянность.

Дальше в ход пошли карандаши, которые Шерли грызла что есть силы, но мыслей от этого все равно не прибавлялось.

Что она могла сказать об Антуане? Он — родной и близкий человек. Пожалуй, они оба стопроцентно подходили друг другу, и у них могла бы получиться отличная семья с детишками, загородным домом и кучей веселых собак на лужайке. Идеал семейного счастья Шерли всегда представлялся именно так.

Но мешала Натали. Всякий раз, когда Шерли задумывалась о возможном будущем с Антуаном, в ее мечты наглым и беспардонным образом вторгалась Натали.

Она задумалась. Что изменилось в ее жизни с тех пор, как появился Антуан? Все. Изменилось все — от начала до конца. А что изменилось, когда она узнала, что он любит Натали?.. О, тут тоже многое изменилось. Мир сразу утратил краски. Вот так: был цветным, богатым и ярким, а потом — предметы остались, а цвета исчезли! Натали — всего один пунктик в графе «минусы». Но весит он, как десять полюсов. А то и как все плюсы, вместе взятые. Что же делать? Выходит, эта затея — учитывать «за» и «против» — никуда не годится?

Шерли почесала затылок оставшимся целым карандашом и задумалась. Вот сегодня ее пригласили на акцию в известный (и, между прочим, не дешевый!) магазин. Сегодня ее приняли за женщину, которая любит за собой ухаживать и способна потратить на это большие деньги. Но ведь она — такая и есть! Она способна тратить на себя больше половины зарплаты! Она бы и тратила, если бы видела, что Антуан замечает перемены в ее внешности. Но он никогда не обращал внимания даже на очевидные вещи, которые бросались в глаза.

Однажды она зашла к нему на работу в новом зимнем пальто из розовой замши (ну нельзя не заметить!), и целых тридцать минут они стояли и болтали возле крыльца юридической конторы. Шерли и так и сяк поворачивалась перед ним, а он молчал… Поздним вечером Антуан несказанно удивился, увидев на вешалке в прихожей незнакомое розовое пальто.

— У нас гости, дорогая? — спросил он, с выражением аккуратной вежливости на лице входя в комнату.

— Нет.

— А это — чье?

— Мое.

— О. Дорогое?

Настроение, уже немного подпорченное его невниманием в обед, упало совсем. Цена — это все, что интересовало любимого, когда Шерли пыталась преобразиться. Интересно, а с Натали он так же скуп?

Впрочем, Антуан не был скуп в широком понимании этого слова. Он никогда не спрашивал, куда уходит большинство его зарплаты и вся ее. Он никогда не спрашивал, где она сегодня обедала и сколько стоили билеты в ночной клуб, где она любила отрываться по два раза в месяц с подругами. Он почти ничем не интересовался, именно это ее и обижало.

Жизнь шла своим чередом, и принцип невмешательства был основным принципом поведения Антуана в отношениях с ней.

Нет, он не был холоден или совсем уж молчалив. Он очень даже согревал ее своим теплом, особенно по вечерам, после работы… Если Антуану не удавалось поужинать в городе, то Шерли готовила еду дома, потом они валялись и дурачились, потом — занимались любовью, потом — засыпали, повернувшись друг к другу спиной. Потому что так удобней. И одеяла у них всегда были отдельные. Потому что так удобней.

А любовью они занимались в последние полгода все реже и реже. И перерыв в две недели, который раньше казался чудовищно длинным и ненормальным, вдруг сделался для них привычным, даже маленьким. Иногда им случалось только раз в месяц вспомнить, что такое секс.

Шерли поначалу бесилась и злилась на себя: ну он любит Натали, это понятно. Но почему тогда я его — не хочу?! А потом смирилась и с этим. А еще Антуан не хотел детей. Он так и говорил ей. Хотя предложение зачем-то сделал.

…Она встряхнула головой и осмотрелась. Кабинет, где обычно «томились» дизайнеры, был совершенно пуст. Только компьютеры, планшеты для рисования, фототехника, наваленная в огромном шкафу с железными кронштейнами… и все.

Шерли сидела одна за своим столом, сиротливо пристроив небольшой блокнотик для эскизов возле клавиатуры, и мусолила во рту четвертый по счету карандаш. Интересно получается. Все плюсы, напиши их хоть миллион, перечеркиваются одним-единственным минусом. Значит, эти плюсы — ничего не стоят? Или наоборот — минус имеет слишком большую цену. А может…

А может, это и не минус вовсе? Может, Антуан — потрясающий мужчина, положительный во всех отношениях, у него нет ни одного недостатка. Просто он — несчастный человек. Он любит одну женщину, а жить вынужден с другой. И ему приходится мучиться, лукавить, изменять самому себе, быть ненастоящим… Вот и все минусы.

А будь он рядом с Натали, в нем обнаружились бы самые положительные, самые светлые и яркие черты…

Нет, не так. Эти черты уже в нем есть и давно. И не надо их обнаруживать. Просто рядом с Натали они заиграли бы, как грани обработанного алмаза, преломляясь тысячекратно и сверкая, на зависть другим женщинам.

Отчего же тогда Натали не хочет с ним жить?.. Шерли вдруг хлопнула себя по лбу ладонью, чуть не выколов глаз карандашом:

— Вот балда! Да она же любит этого банкира! Она любит его так же, как и я — Антуана!

Шерли сидела, сползая с крутящегося кресла и глядя широко открытыми глазами перед собой. Вот это догадка! Конечно, любит, если терпит побои. А может быть… есть такой тип женщин, которым тошно с хорошими парнями. А вот от «плохих мальчиков» они приходят в полнейший восторг.

Хорошо, что она сама — не такая. И ее интересуют хорошие парни, как, например… В этот момент мобильный телефон взорвался трелью, и Шерли поморщилась: ну кто там еще!

— Алло, Шерли?

— Да.

— Это Даллас, ваш новый знакомый и работодатель.

— Очень приятно слышать, — сказала она и укусила карандаш.

— Вы сейчас сильно заняты?

Вот оно! Наконец-то! Чудеса бывают! Как с сапогами, например… Шерли зачем-то сделала равнодушно-томное лицо:

— Не занята. А что?

— Впрочем… нет.

— Что «нет»? — испуганно спросила она.

— Сегодня у нас не получится пересечься. Сегодня мы можем просто поболтать по телефону.

— Как не получится?.. Ой, то есть…

— Да вы не переживайте! Я свои обещания всегда выполняю. Без работы вы в любом случае не останетесь.

Ну вот! А она, между прочим, так и не пошла в кафе на собственный день рождения!

— А вы хотели встретиться именно сегодня?

— Нет. У меня как раз на вечер были планы.

— Вот и хорошо.

— Почему?

— Хорошо, когда на вечер у такой красивой девушки, как вы, есть планы. Тем более что жених вас, наверно, лично встречает с работы?

— Да не встречает он меня никогда! — вырвалось у нее.

— Ах, так? Странно. Я вот всегда… Впрочем, это не важно.

— Вы всегда встречаете вашу жену?

— Мисс Бертон! Вы хотите выведать, есть ли у меня жена?

Уши густо покраснели, карандаш сломался прямо во рту, но голос Шерли был предельно спокоен:

— Конечно, хочу. А почему бы и нет?

— Ваши последние слова относятся к вопросу о моей вероятной жене или к нашему с вами вероятному роману?

— К сожалению, только первое.

— Это действительно к большому сожалению. У меня нет жены.

— Какая жалость!

— Какое облегчение в голосе!

— Мистер Даллас, вы забываетесь!

— Простите. Но у меня есть невеста.

— Тогда мы — квиты.

— Согласен.

— Так о чем мы говорили?

— Что сегодня не получится с вами увидеться, как бы я об этом ни мечтал…

Шерли задумалась, пытаясь представить его невесту. Наверно, красивая девушка!

— В Нью-Йорке? — вдруг ляпнула она.

— Нет, в Чикаго. Я звоню вам из Чикаго, вы что, забыли? Мы встречаемся…

— Я спрашиваю про невесту. Она у вас в Нью-Йорке?

Даллас расхохотался:

— Ну вы даете! Да, в Нью-Йорке. Что, так интересно?

— Простите… — Шерли покраснела до корней волос. — Давайте поговорим о делах.

— Я и пытаюсь.

— Ничего вы не пытаетесь!

— Пытаюсь. Вот смотрите. Точные размеры и планировку помещений мне принесут завтра. Тогда же мы с вами поедем и осмотрим все на месте. Согласны?

— Согласна.

— Оплата будет производиться…

— Это мелочи.

— Вам не интересно, как и сколько я буду платить?

— Учитывая, что я получу эти деньги нелегально.

— Ну как так можно! Если бы я пришел в вашу фирму и сделал официальный заказ, а вы украли бы его у вашего босса… Тогда другое дело. А тут мы с вами лично договорились. Можно сказать, на основе личных симпатий.

— Каких-каких?

— Личных. Или я вам не симпатичен?

— Почему. Вполне симпатичны.

Шерли уже с легкой досадой думала о том, что завтра ей не удастся выглядеть так хорошо. По теории вероятности и по закону подлости, если сегодня у нее — великолепный макияж и замечательная прическа, но свидание сорвалось, значит, завтра будет никудышный внешний вид, зато свидание состоится! И весь вечер она будет недовольна собой, а Даллас решит, что так она выглядит всегда. Ведь до этого он видел ее только мокрой и грязной…

— Шерли, вы слышите меня?

— Слышу.

— Я приглашаю вас завтра на ужин.

— В ваш ресторан, который еще не открыт?

— Нет. В настоящий ресторан, который давно открыт и в котором вкусно кормят. А перед этим мы проедемся по моим будущим заведениям. Если, конечно, ваш жених не станет возражать.

Она пропустила эту колкость мимо ушей и сказала:

— Во сколько вы хотите со мной встретиться? Я работаю до семи.

— Значит, я заеду за вами в семь.

— Хорошо.

Шерли нажала отбой и некоторое время с недоумением смотрела в окно. Все-таки жизнь — удивительная вещь.

И почему-то именно в этот момент ей сильно-сильно захотелось в отпуск. На океанское побережье, которое они с Далласом недавно вспоминали.

И Шерли пообещала себе, что, как только выполнит этот нештатный заказ, тут же полетит отдыхать. Вот просто на следующий день — сядет в самолет и полетит!

А этот Даллас… А он, если хочет, — пусть к своей невесте едет!