Случайная Любовь

Глава 10

Два мальчика продолжали оскорблять друг друга, в то время как родители держали их за руки, Сьюзен – Тимми, а Джек – Рики.

– Ты смухлевал.

– Вовсе нет!

– А вот и да!

– Неправда!

– Хватит! – Прогремел голос Ронни. – Меня не волнует, кто кого обманул или кто начал первый. Если вы двое не можете спокойно играть, я заберу у вас приставку. – Но ее угроза не подействовала, и спор разгорелся с новой силой.

– Но это он начал.

– Тимоти! – Закричали родители.

– Ронни. – В гостиную вошла Роуз, опираясь на костыли. – Тебе звонит мама. – Когда высокая женщина подошла к ней, она добавила, понизив голос. – По-моему, она плакала.

Прежде чем ответить на телефонный звонок, темноволосая женщина на мгновение задумалась. Если родители плачут, жди беды.

– Мама? Ма… Мама… Мама, прекрати плакать. Я не могу ничего разобрать. – Она молча попросила Роуз, позвать Сьюзен. – Хорошо, а теперь скажите мне еще раз, но только медленно. – В то время как ее мать истерически пыталась сказать ей, в чем дело, ее младшая сестра вошла на кухню. – Это точно? Хорошо, хорошо, мама, успокойся… Что он сказал? – Ронни прислонилась спиной к столешнице. – Мама, послушай меня внимательно. Он точно уверен, что это был Томми? – Услышав имя брата, Сьюзен взволнованно прикрыла рот рукой.

– Что-то случилось?

– Кто тебе позвонил? – Спросила Ронни, махнув на сестру рукой. Отвечать на ее вопрос ей было совершенно некогда, сейчас она изо всех сил старалась понять, что ей говорит Беатрис. – Нет, Сьюзен здесь. Мы скоро заедем за тобой. Да мама, мы будем у тебя через пятнадцать минут. Нет, никому больше не звони. Если понадобится, то мы позвоним им позже. Нет, не вызывай такси. Мы уже едим к тебе. Да, я обещаю… До свидания. – Вероника отключила телефон и положила трубку на стол.

– Ронни? – Сьюзен сделала шаг вперед. – Что-то случилось с Томми? – Ответа не последовало. – Ронни?

– Томми… – Темноволосая женщины осела, ухватившись за края столешницы. – Его машина вылетела на встречную полосу Трауэй.

– Боже мой, – прошептала Роуз. К этому времени Ронни взяла себя в руки и, оттолкнувшись от стола, выпрямилась.

– Роуз, присмотри за мальчиками, пока мы не вернемся. Пицца и видео игры их отвлекут и займут на время.

– Конечно, – ответила девушка. – Я сделаю, все что угодно. Ты же знаешь.

– Я позову Джека и возьму наши пальто, – сказала Сьюзен дрожащим голосом. Когда она вышла за мужем, Роуз подошла к подруге. Так они стояли в тишине, пока, наконец, Ронни не нарушила молчание.

– Я не знаю, когда мы вернемся, но попробуй их уложить спать в десять. В доме полно свободных комнат.

– Я обо всем позабочусь, – пообещала Роуз и коснулась щеки Ронни. – Я люблю тебя.

Глаза подруги потеплели, и в них засветилась нежная улыбка.

– И откуда ты знаешь, что мне сказать? – Она притянула любимую к себе и поцеловала в макушку. – Я тоже люблю тебя, Роуз. Не поубивай тут детей и не играй с ними в игры, в которых они предлагают связать тебя, хорошо?

– Думаю, я справлюсь. У тебя сейчас есть более важные дела. – Ронни отступила от нее, и девушка поняла, что к ним присоединились Джек и Сьюзен.

– Я позвоню тебе, как только что-нибудь узнаю.

– Мальчикам нельзя кофеин и сладкое после семи. Джон должен быть в кровати уже в восемь, а остальные могут не спать до десяти, – сказала Сьюзен, роясь в сумочке. – Я не могу найти ключи. Джек, где ключи? – Ее нижняя губа дрожала, а руки тряслись.

– Я поведу, – заявила Ронни, забирая ключи у сестры. То, каким голосом она это произнесла, заставило Роуз посмотреть на нее. Точеные скулы подруги были крепко сжаты, что выделились желваки. Спина прямая, вся ее поза говорила, что она готова к действиям. Нежная и чувствительная женщина, что знала Роуз, исчезла. Перед ней стояла источающая власть, президент многомиллионной компании и глава влиятельной семьи. И, несмотря на то, что Роуз приняла эти две ее разные сущности, она все еще отчаянно хотела, чтобы Ронни перестала постоянно думать, что только от нее зависит судьба «мира». Девушка ненавидела смотреть, как давление семьи и постоянная ответственность изматывают и опустошают ее возлюбленную. Провожая их взглядом, Роуз оставалось только молиться, чтобы все было хорошо.

Бой часов разбудил задремавшую девушку. Роуз дотянулась до костылей и встала. Потерев глаза, она увидела, что на часах было три часа ночи. От Ронни не было ни одного звонка, ни одного сообщения. Блондинка направилась на кухню, заварить кофе. Без сомнения, когда Ронни вернется, она непременно захочет выпить чашечку. Вскоре Роуз уже улыбалась за звук урчащей кофеварки.

Оставшись одни, Рикки и Тимми решили продолжить свой спор, и Роуз ничего не оставалось сделать, как развести их по разным углам, чтобы дать им остыть. В ответ она услышала от Рики нелицеприятное высказывание в свой адрес, и только угроза, что она передаст его слова тете Ронни, заставила мальчика успокоиться. Когда пришло время ложиться спать, Роуз пошла по легкому пути, позволив мальчикам самим выбрать себе комнаты. Ее руки до сих пор болели от того, что ей дважды пришлось подниматься наверх по лестнице, прежде чем племянники Ронни, наконец-то, заснули.

Роуз пила кофе за кухонным столом и перечитывала сегодняшнюю газету. Табита время от времени запрыгивала ей на колени, требуя внимания, потом снова куда-то убегала. Она успела прочитать три газеты и выпить половину кофейника, прежде чем Jeep Ронни показался на дороге. Девушка встала на костыли и, подойдя к двери, открыла ее. Джек помогал жене и ее матери выйти из автомобиля.

– О, Господи, – прошептала блондинка, поняв, что произошло самое худшее.

– В каких комнатах ты разместила мальчиков? – Спросила Ронни, подойдя к Роуз.

– В двух комнатах рядом с твоей спальней, и в комнате в конце коридора, – сказала девушка, проглатывая ком в горле. До этого момента, она все еще надеялась, что, возможно, Томми удалось выжить, но, увидев подавленный вид подруги, ее надежда умерла. Ронни кивнула и посмотрела на Джека.

– Комната слева в конце коридора свободна. Уложи ее там. Мама будет спать в моей. – Взяв сумочку матери, она положила ее на стол. – Мама? Думаю, тебе стоит ненадолго прилечь.

– Но я должна позвонить…

– Я обо всем позабочусь и оповещу всех. Ты должна прилечь. – В это время Джек повел жену наверх. – Пойдем.

– Это ужасно… это просто ужасно…, – плакала Беатрис.

– Я знаю, мама. Пойдем. – И Ронни увела убитую горем мать.

Через пятнадцать минут она вернулась на кухню.

– Роуз, ты не приготовишь мне чашечку кофе?

– Уже приготовила. Твоя чашка на столе. – Ронни посмотрела на знакомую кружку, и снова на подругу. – Я знала, что ты захочешь кофе. – Роуз пожала плечами. – Я сама его немного выпила. – Они обе посмотрели на почти пустой кофейник.

– Спасибо. – Вероника потерла глаза. – Который сейчас час?

– Около шести тридцати.

– Думаю, мне стоит немного подождать, прежде чем начать всех обзванивать. – Ронни обхватила кружку ладонями и уставилась на ее содержимое. Не зная, что сказать, Роуз просто молчала и ждала, когда ее подруга заговорит. Но голубые глаза, блестящие от слез, по-прежнему были устремлены на кофе. Наконец, Ронни нарушила тишину.

– Свидетели сказали, что он переехал ограждение и выскочил на встречную полосу. – Ее нижняя губа задрожала, и она быстро моргнула. – На полной скорости его машина врезалась в самосвал, прямо на въезде на автомагистраль.

– Ронни, мне очень жаль. – Девушка коснулась ее руки.

– Они хм… – Ронни часто заморгала, борясь с подступившими слезами. – Они должны провести вскрытие. – Ее голос сорвался. – Они думают, что он был под… действиями наркотиков… – Женщина всхлипнула и тут же оказалась в теплых объятиях Роуз.

– Все хорошо, я держу тебя, – прошептала девушка, крепче прижимая к себе подругу. Только Роуз могла сейчас утешить Веронику.

– Я… это не справедливо. Он был еще мальчишкой. – Ронни задохнулась. – Наркотики…

– Я знаю. – Блондинка поцеловала ее в макушку. – Я знаю. – Она нежно начала укачивать Веронику, чувствуя ее горячие слезы на своей рубашке. В то время как рыдания сотрясали сильную женщину, Роуз не переставала бормотать ей слова утешения и гладить ее по спине. – Я держу тебя,… все хорошо, поплачь.

– И все из-за этих проклятых наркотиков, – воскликнула темноволосая женщина.

– Я знаю. – Роуз обнимала свою возлюбленную, до тех пор, пока рыдания не смолкли, и Ронни не отстранилась, хлюпая носом. – Лучше? – В ответ она получила слабый кивок. – Иди сюда. – Девушка взяла со стола льняную салфетку и вытерла ею ее мокрое лицо. – Шмыгни… так лучше.

– Спасибо, мне просто нужно было… спасибо. – Ронни устало откинулась на спинку стула и покачала головой. – До сих пор не верится. – Роуз, ничего не говоря, пододвинула к ней свой стул и села, так, что их колени соприкоснулись. Ронни протянула руку и сжала ей коленку. – Следующие несколько дней будет трудно.

– Ты не должна проходить через это в одна. – Роуз накрыла ее руку своей, а другой прикоснулась к щеке любимой. – Я буду рядом с тобой, обещаю. – Она посмотрела на часы. – Еще рано звонить родным, тебе нужно немного отдохнуть. Ты не спала всю ночь.

– А ты? – Только тут Ронни заметила темные круги под красивыми зелеными глазами. – Разве ты спала?

– Я заснула около двух, но в три уже проснулась.

– Нам обеим надо поспать. – Вероника встала и нахмурилась. – Я должна лечь на диване. Если кто-то проснется… – Заканчивать фразу ей не пришлось.

– Давай, я лягу на диване? Тебе сейчас удобная кровать необходима больше, чем мне.

– Я слишком устала, чтобы спорить с тобой, Роуз.

– Тогда не спорь, – заявила девушка. Ронни посмотрела на нее и спросила себя, если бы кто-то другой заговорил бы с ней подобным образом, сошло бы это ему с рук. Она решила, что нет, за исключением, возможно, Марии. Ее глаза опечалились, когда Ронни подумала о том, что ей придется сообщить эту ужасную новость экономке, которая знала Томми с рождения.

– Еще так много предстоит сделать. Я должна буду позвонить двоюродным братьям…

– Это и всем остальным ты сможешь заняться, только когда отдохнешь хоть пару часов. – Роуз взяла костыли под руки. – Пойдем, я побуду рядом с тобой, пока ты не заснешь. – Ронни устало кивнула. Ей действительно нужно было отдохнуть, и она не сомневалась, что рядом со своим светловолосым ангелом ей это удастся.

Сходив в ванную и переодевшись, Ронни забралась в постель.

– Ты уверена, что не заснешь? – Пробормотала она, поправляя подушки.

– Уверена, я выпила столько кофе, что боюсь, вообще теперь не усну. – Роуз раскрыла свои объятия. – Иди сюда, дай я обниму тебя. – Ронни прижалась к ее груди. – Все хорошо. – Девушка начала поглаживать подругу по длинным черным волосам. – Отдыхай и позволь мне для разнообразия позаботиться о тебе.

Роуз тихо напевала и нежно гладила Ронни по спине, когда услышала, как к дому подъехал автомобиль. Она медленно закрыла глаза, осознав, что наступил понедельник, и что сейчас в дом войдет Мария, ничего не ведая о событиях, которые произошли вчера вечером. Блондинка посмотрела на Ронни, разбудить подругу у нее не поднялась рука.

– Не волнуйся. Я скажу ей, – прошептала она и, прежде чем выскользнуть из-под одеяла, нежно поцеловала плечо спящего женщины.

Она вошла на кухню в тот момент, когда Мария закрывала раздвижные стеклянные двери.

– Ой, ну и ветер, – сказала экономка, снимая пальто. Поняв, что не одна на кухне, женщина обернулась. – Ах, доброе утро, Роуз. Это не автомобиль ли Сьюзен на дороге? – Тут пожилая женщина заметила на столе полупустой кофейник и газеты.

– Да, ее.

– Роуз, что происходит? А где Ронни?

– Она спит. Мария, пожалуйста, присядь. – Роуз прислонила костыли к столешнице и выдвинула стул.

– Почему Сьюзен здесь? С мальчиками все в порядке? Что-то случилось с Джеком? В…

– Нет, с ними все в порядке. Садись, пожалуйста. – Роуз выдохнула, когда Мария, наконец, села, только тогда, девушка села сама.

– Ты пугаешь меня. Что случилось? – Голос Марии был полон тревоги.

Роуз почувствовала, как у нее стянуло горло.

– Если честно, я даже не знаю, как тебе сказать об этом. – Поняв, что ее слова только еще больше расстроили и встревожили пожилую женщину, она сделала глубокий вдох и продолжила. – Вчера вечером Томми погиб в автомобильной аварии.

Мария побледнела и заплакала. Роуз обняла ее в попытке утешить. В скорбном молчании так они простояли несколько минут, потом экономка отодвинулась и вытерла слезы.

– Ну, мне пора приниматься за работу. – Мария подошла к кофеварке. – Не мешало бы ее помыть и заварить новый кофе.

– Мария, ты не должна этого делать.

Пожилая женщина повернулась и посмотрела на девушку.

– Роуз, я не Картрайт. Я экономка, это не делает меня членом семьи. Помню день, когда умер отец Ронни. Я работала на этого человека в течение двадцати пяти лет и в день его похорон, я осталась здесь, чтобы убедиться, что в доме достаточно еды для людей, которые придут сюда после поминальной службы.

– Это ужасно, – Роуз ахнула. – Ронни не дала тебе выходной?

– Ронни за это не отвечала, всем руководила ее мать. – Мария вылила остатки кофе в раковину и включила кран. – Она сказала, что я нужна ей здесь. Что мне оставалось делать?

– Я уверена, что Ронни не будет заставлять тебя работать. – Блондинка осторожно сделала шаг вперед и, понизив голос, сказала. – Беатрис здесь.

– Значит, мне надо приготовить ей горячий чай. – Мария открыла шкаф и достала чайник. – Через сколько времени проснется Ронни?

– Я дам ей поспать еще полчаса или около того. Она не спала всю ночь.

– Хм, Беатрис обычно просыпается в восемь. Тебе, наверное, стоит разбудить Ронни, когда кофе будет готов. – Роуз кивнула в знак согласия. Да, было бы неплохо, сперва разбудить ее подругу, чтобы она потом проведала свою мать.

Мария проследовала за Роуз в кабинет и поставила дымящуюся чашку кофе на тумбочку.

– Пойду готовить завтрак для мальчиков. Уверена, они скоро проснутся.

– Спасибо. Мы присоединимся к тебе через нескольких минут, – сказала девушка, не отрывая глаз от спящей женщины. Услышав щелчок закрывшейся двери, Роуз прислонила костыли к стене и легла рядом с подругой. Она приподнялась на локте и посмотрела на нее, сожалея, что ей приходится будить Ронни. Даже во сне ее лицо хранило отпечатки пережитого горя. Точеные черты лица были искажены от беспокойного сна, а под глазами залегли темные круги.

– Ронни? Пора вставать, милая.

– Хм? – Заспанные глаза мгновенно открылись в замешательстве. – Который час?

– Без четверти восемь, – ответила девушка. Ронни застонала и села.

– Тогда, я думаю, мне пора вставать. Впереди меня ждет напряженный день. – Ее глаза чуть расширились при виде горячей чашки кофе, возникшей перед ней. – О, спасибо. – Она сделала глоток и одобрительно улыбнулась. – Мне это было просто необходимо. – Женщина сделала еще глоток, потом вопросительно посмотрела на Роуз. – Ты его приготовила?

– Мария.

– О Боже, Мария. – Ронни зажала рот рукой. – Я должна…

– Я сказала ей, – хриплым голосом прошептала Роуз, ее глаза выдали, как ей было тяжело быть вестником плохих новостей.

– Иди сюда. – Высокая женщина прислонилась спиной к изголовью кровати, протянув Роуз руку.

– Но у тебя еще много дел, – сказала блондинка, которой в этот момент больше всего на свете хотелось оказаться в объятиях Ронни.

– Ты важнее. – Печальные голубые глаза посмотрели на Роуз. – И ты нужна мне. – Осторожно, чтобы не пролить кофе, они прижались друг к другу. Роуз опустила голову ей на грудь. – Спасибо.

– Если есть еще что-нибудь, что я могу сделать…

– Ты делаешь это прямо сейчас, – сказала Ронни, коснувшись губами головы Роуз. – Мне просто нужно несколько минут побыть с тобой наедине, чтобы собраться с силами встретить этот день. – Женщина сделала еще один глоток кофе и начала лениво поглаживать медовые волосы. – Скоро этот дом превратиться в проходной двор. Табите придется большую часть времени проводить в прачечной. – Она потерлась щекой о мягкие волосы, затем сделала еще глоток. – Если Джек и Сьюзен останутся здесь, ты поможешь занять мальчиков? Они любят играть с тобой в видеоигры.

– Конечно, Ронни. Все, что угодно. – Не хотя, Роуз высвободилась из объятий. – Я лучше пойду и посмотрю, не нужна ли Марии моя помощь. Кроме того, уверена, ты захочешь переодеться, прежде чем все проснутся.

– Мария? Она все еще здесь?

– Да, она готовит завтрак.

– Скажи ей, что она может идти домой. Ей не надо работать сегодня. – Ронни была очень удивлена, когда в ответ получила быстрые объятия. – За что?

– Я знала, что ты не заставишь ее работать.

– Конечно, нет. Как я могу с ней так поступить, когда в семье произошло такое горе?

– Твоя мать поступила совсем наоборот, когда умер твой отец. – Блондинка заметила, как напряглись скулы Ронни.

– Я не моя мама, – сказала она сухо. Вероника откинула одеяло и встала. – Роуз, ты передашь мои слова Марии?

– Конечно, – сказала девушка перед тем, как Ронни скрылась в ванной. Она взяла пустую кружку. – Свежий кофе будет ждать тебя на кухне. – Оказалось легче сказать, чем сделать это с костылями в руках. Пришлось Роуз схватить ручку кружки зубами. Когда она вошла на кухню, Мария бросила на нее неодобрительный взгляд.

– Ты такая же упрямая, как она, не так ли? – укорила ее экономка, забирая у нее изо рта чашку. – Тебе ведь прекрасно известно, что я бы пришла и забрала ее. Нечего было тащить ее сюда в зубах.

– Мария, Ронни сказала, что тебе не обязательно сегодня оставаться здесь. Я уверена, что мы сможем со всем справиться сами.

– Это была ее идея, или твоя?

– Ее.

– Понятно. – Экономка кивнула. – Другого я от нее и не ожидала. Однако я думаю, что мне стоит остаться.

– Почему? Ты расстроена точно также как и все, почему ты должна остаться и работать?

– Мария? Мария ты там? – Закричала Беатрис, спускаясь по лестнице вниз.

– Вот почему, – сказала пожилая женщина. Она вышла в гостиную и посмотрела на хозяйку. – Чай готов, госпожа Картрайт.

– О, хорошо, что ты здесь. – Беатрис спустилась по лестнице, ее бледное лицо чуть припухло от пролитых слез. – Это ужасно, не правда ли? Просто ужасно.

– Настоящая трагедия, – согласилась экономка.

– Где моя дочь? – Беатрис, наконец, заметила Роуз, опирающуюся на костыли. – Здравствуй, дорогая. Ты подруга Ронни? Та, что была в инвалидной коляске?

– Да, мэм. Меня зовут Роуз.

– Роуз, а где Ронни?

– Она одевается. Будет через минуту.

– Она кому-нибудь уже позвонила?

– Я займусь этим через минуту, – сказала Ронни, выходя из комнаты Роуз. Выглядела она так, будто полностью владела собой, но Роуз знала, что это показное спокойствие. Опухшие глаза подсказали ей, что ее подруга снова недавно плакала. – Доброе утро, мама.

– Ничего доброго в нем нет, Вероника. Тебе ли об этом не знать. В первую очередь позвони тете Элейн. – Ее мать вошла на кухню, фактически отмахнувшись от дочери.

– Думаю, мне лучше начать обзванивать родственников. – Ронни посмотрела в сторону кухни и покачала головой. – Я буду в кабинете. Извините.

Роуз дождалась, когда дверь в комнату за ней закрылась, и, повернувшись к Марии, шепотом спросила ее.

– Почему она так себя ведет с Ронни?

– Не бери в голову, это ее обычное поведение, – объяснила экономка. – У Беатрис свой определенный взгляд на вещи. Она такая, какая есть.

– Я знаю, что она страдает, но Ронни тоже сейчас больно. Разве она не видит?

– Некоторые люди не могут увидеть чужую боль через глухую стену своей собственной, Роуз. – Мария посмотрела в сторону кухни. – Я лучше пойду туда.

Несколько секунд Роуз просто стояла, ее первым желанием было составить Ронни компанию, но потом, решив, что будет лучше если она поможет Марии на кухне, девушка последовала за экономкой.

Беатрис сидела за столом с чашкой чая в одной руке и носовым платком – в другой.

– Госпожа Картрайт, вы не возражаете, если я присяду здесь? – Вежливо спросила Роуз. – Мне до сих пор тяжело долго стоять.

– Конечно, садись. Мария, еще чаю.

– Спасибо, – сказала девушка, присаживаясь на стул. Экономка подошла к ним с чайником и чашкой кофе для Роуз. Они переглянулись, но ничего не сказали друг другу. Беатрис посмотрела на часы.

– Я думаю, скоро проснется Рикки. Он у нас жаворонок.

– Он лег самым последним. Мне пришлось постараться, чтобы уложить его спать.

– Значит, это ты присматривала за ними, да? – Роуз кивнула. Беатрис отпила чай. – Рики. Знаешь, он очень похож на Томми.

– Боюсь, я не была знакома с вашим сыном. Почему бы вам не рассказать мне о нем?

Ронни через час зашла на кухню, выпить кофе. От такого количества звонков и разговоров, у нее совсем пересохло в горле. Ее брови взлетели вверх при виде ее матери, Роуз и Сьюзен, сидящих за столом и общающихся. Поскольку Беатрис сидела к ней спиной, Ронни понадеялась, что ей удастся пробраться не замеченной, взять свой кофе и уйти. Однако, голос сестры лишил ее этой возможности.

– Ронни.

– Привет, Сьюзен. – Женщина повернулась лицом к присутствующим. – Мама, Френк и дети скоро будут здесь. Остальные приедут днем.

– Ты обо всем позаботилась? Я хочу, чтобы он получил все лучшее, самое лучшее.

– Я прослежу, – сказала Ронни. – Мне осталось сделать еще пару звонков. Лаура обзвонит наших деловых партнеров, и сделает пресс-релиз. – Мария протянула ей кружку. – Я вернусь позже.

– Ты дозвонилась до тети Элейн?

– Я оставила ей сообщение на автоответчике. Она должна перезвонить.

– Но ведь ты висишь на телефоне. – Голос матери поднялся на октаву выше. – Как она сможет дозвониться. Вероника, я не хочу, чтобы она узнала об этом из новостей.

– У меня есть функция ожидания вызова, мама. Она обязательно дозвонится.

– Она не может услышать об этом из новостей. Томми был ее любимым племянником.

– Я оставила ей сообщение на ресепшн. Что ты хочешь от меня? Я не могу заставить ее позвонить мне. Ронни выпила свой кофе и поморщилась, почувствовав, как горячий напиток обжог ей горло.

– Госпожа Картрайт, хотите еще чаю? – Спросила Роуз.

– Не сейчас, дорогая. Я хочу увидеть внуков. – Женщина посмотрела на свою младшую дочь. – Сьюзен, я хочу, чтобы, вы с Джеком, когда решите завести еще одного ребенка, назвали его Томасом.

– Мама, мы решили, что три…

– Чепуха. Ты еще достаточно молода, и еще один ребенок не сможет испортить тебе фигуру. Твоя сестра по-прежнему демонстрирует, что не заинтересована в детях. – Беатрис встала. – Я собираюсь проведать мальчиков, а затем ты сможешь отвести меня домой, Ронни. Я дам тебе знать, когда буду готова.

Костяшки пальцев высокой женщины побелели, когда она сжала ручку кружку, сердито уставившись на удаляющуюся мать.

Сьюзен встала рядом с сестрой.

– Она не ведает, что говорит. Она просто страдает из-за Томми.

– Она точно знает, что говорит, сестренка. Наша проблема в том, что мы продолжаем мириться с этим. – Вероника повернулась к Роуз. – Гости начнут прибывать в ближайшее время. Ты можешь уйти к себе в комнату.

– Нет. – Девушка взяла костыли. – Я могу и хочу помочь. Буду присматривать за детьми. Я совсем не против.

– Ты уверена? – Ронни посмотрела на нее и еле сдержалась, чтобы не обнять ее. Ты знаешь, что скоро это место превратится в сумасшедший дом, и все равно хочешь остаться и помочь? Женщина была уверена, что если бы ситуация была обратной, то она не была бы столь же великодушной. И опять же, когда дело касается тебя, я готова пойти на все возможное и невозможное. – Спасибо, – прошептала она.

– Всегда, пожалуйста. Это меньшее, что я могу сделать. – Роуз улыбнулась и Ронни потеряла себя в этой улыбке.

– Хм. – Вежливый кашель Сьюзен вернул девушек с небес на землю.

– Я лучше вернусь к звонкам.

– Ронни, я отвезу маму домой. Побеспокойся лучше о том, как всех встретить, – сказала рыжеволосая женщина.

Был уже вечер, когда Сьюзен и ее семья повезла Беатрис домой. Ронни старалась большую часть времени проводить в кабинете, избегая мать, и не подозревала, что Роуз делала все возможное, чтобы занять Беатрис. Когда минивен отъехал, темноволосая женщина с облегчением вздохнула и вернулась в гостиную. Черт. В течение всего дня подъезжали родственники, одни приезжали и сразу же уезжали, другие, только самые близкие, а это около тридцати человек, до сих пор оставались в доме. Заприметив Роуз, женщина быстро преодолела разделяющее их расстояние.

– Привет.

– Привет. Твоя мать уже уехала.

– Я видела. – Ронни с высоты своего роста оглядела толпу. – Как ты думаешь, они могут быть немного потише?

– Ты кого-то конкретного из этих мужчин в синих костюмах и галстуках имеешь в виду?

– Майкла. Он владеет дилерским центром Toyota. Один из двоюродных братьев, – сказала Ронни, неодобрительно посмотрев на молодого человека.

– О.

– А почему ты спрашиваешь?

– Он сказал мне, что он и Томми были очень близки.

– Да уж, он и с папой был «близок», после его смерти. Это было неправдой тогда, неправда и сейчас.

– Ты хочешь сказать, что он ведет себя так только потому, что… – Роуз замолчала, вспомнив, как вела себя Долорес, когда умер ее отец. – Это ужасно.

– Я вообще удивлена, что он здесь, а не рыскает по квартире Томми. Должно быть, от горя он забыл его адрес. – Заместив, что они скрыты от посторонних глаз, Роуз прикоснулась к пояснице Ронни и начала выводить ладонью нежные круги.

– Они скоро уедут?

– У них нет больше причин оставаться здесь. Они уже принесли соболезнования матери, узнали, когда состоятся похороны. Сейчас они просто болтаются здесь, потому что не знают, куда еще пойти. – Шум, раздавшийся из игровой комнаты, привлек ее внимание. – Я сейчас вернусь.

Оказалось, что это просто упал стул вместе с сидящим на нем человеком.

– Эй, кузина, – невнятно произнес пьяный мужчина. Двое из стоящих полдюжины мужчин подошли и помогли ему подняться. Много ума не надо было, чтобы понять, что все собравшиеся были уже достаточно пьяны.

– Френк, что происходит?

– Мальчики и я просто прощаемся с Томми. – Он закачался и рухнул обратно на уже стоящий стул. Вероника прошла мимо него и подошла к барной стойке.

– Бутылка виски и полбутылки водки. Я смотрю, у вас, ребята, это отлично получается. – Она убрала водку в бар и выключила свет над стойкой. – Думаю, пришло время вашим женам доставить Вас домой. – Ронни начала ходить по комнате, везде отключая свет и подсветку над бильярдным столом. Один за другим мужчины, ворча, выходили из комнаты, правда, не все без посторонней помощи. Ей понадобилось намного больше времени, чтобы разбить небольшие группки женщин, собравшихся вместе и разговаривающих на всевозможные темы. Когда за последним человеком закрылась дверь, появилась Мария.

– Не беспокойся об этом, – сказала Ронни.

– Но ты только посмотри на эту комнату, – скептически воскликнула экономка.

– Это может подождать до утра, Мария. Сегодня был долгий день, и я устала. Пожалуйста, просто оставь все как есть и езжай домой, хорошо?

– Как пожелаешь. Я приеду завтра, как обычно. Купить что-нибудь особенное в магазине?

– Нет, ничего…

– Тесто для шоколадного печенья, – вставила Роуз. – Хм, ты же знаешь, как дети любят печенье. Может быть, это отвлечет их ненадолго. – Ее замечательная идея была встречена небольшой улыбкой. – А лучше купи два пласта теста, – исправилась Роуз, не сводя глаз с Ронни.

Через час, они лежали в кровати, свернувшись в объятиях друг друга и борясь с зевотой.

– Ты невероятно умная женщина, – пробормотала Ронни на ухо Роуз.

– Мммм?

– Печенье. И я знаю, как ты старалась удержать мою мать подальше от меня. – Вероника сжала ее плечо. – Ты не представляешь, как я ценю это.

– У тебя и без того было достаточно причин для беспокойства. – Девушка теснее прижалась к подруге, лежащей позади нее. Теперь, когда ее движения не были ограничены загипсованными ногами, она могла прижиматься к Ронни так близко, как сама того хотела. – Она не такая уж плохая.

– Это потому, что она не твоя мать.

– Верно.

– И это хорошо. – Рука, сжимающее плечо Роуз, медленно переместилась ей на талию.

– Почему?

– Потому что,… – начала Ронни и, перевернув девушку на спину, оперлась локтями по обе стороны от ее золотых волос. Она расслабила плечи, в результате чего их дыхание смешалось, а губы едва не соприкасались. -… Это делало бы тебя моей сестрой, но я уверяю тебя, иногда мои мысли о тебе очень далеки от сестринских. – И прежде чем женщина стала снова серьезной, в тусклом лунном свете Роуз заметила, как ее губы растянулись в шаловливой усмешке. – Ты не представляешь, как сильно помогла мне сегодня. Ты заставила меня почувствовать себя… ну… особенной что ли.

– Учитывая, что ты для меня значишь, как я могла поступить иначе? – Роуз протянула руки вверх и ласково погладила Ронни по лицу. – И ты действительно особенная. Я знаю, как тебе и твоей семье будет трудно следующие несколько дней, но я здесь, чтобы помочь тебе. Ну, ладно, ты устала, да и я тоже, завтра нас ждет еще один долгий день. Хватит уже на сегодня разговоров. – Роуз, положив руку на плечо Ронни, потянула ее вниз, заставляя высокую женщину лечь на нее. – Так-то лучше.

– Роуз?

– Мммм?

– Можно мне остаться вот так… в твоих объятиях? – Услышав вопрос, можно было подумать, что ее спрашивает не женщина, которая обычно привыкла отдавать приказы, а испуганный ребенок.

У Роуз кольнуло в груди, ей было невыносимо тяжело видеть страдания подруги. Она крепко обняла Веронику.

– Всегда, – прошептала блондинка.

– Не могу поверить, что его больше нет. – Женщина надолго замолчала. – Я знаю, в последнее время мы наговорили друг другу много жестоких слов, но я совсем не думаю так о нем.

– А каким ты его видишь, Ронни? – Прошептала Роуз, проведя рукой по ее длинным черным волосам. – Расскажи мне о Томми, которого ты любила.

– В детстве он был симпатичным мальчиком. – Роуз почувствовала, как ее подруга расслабилась, вспоминая счастливое время. – Когда он был маленьким, мы были очень близки. Он делал все, что делала я. Томми был моей тенью. – Слеза скатилась по ее щеке и Ронни с трудом сглотнула.

– Эй, сделаешь кое-что для меня?

Кивок.

– Что угодно.

– Вернись в прошлое, вспомни детство, где были только ты и Томми. Закрой глаза и представь вас на мгновение. – Блондинка подождала несколько секунд. – Ты видишь его? А теперь, расскажи мне об этом моменте. Лето или зима?

– Лето.

– Внутри или вне дома?

– Вне. Мы в лагере.

– Что вы делаете?

– Рыбачим. – Роуз почувствовала, как Ронни улыбнулась. – Это был замечательный день. Мы сидели на причале, только мы вдвоем. – Она нахмурилась. – Я не знаю, где все остальные.

– Не беспокойся о них, – прошептала девушка, продолжая нежно гладить черные волосы. – Ты ловишь рыбу с Томми. Ты поймала ее?

– Я нет, а вот Томми да. – Женщина вновь расслабилась. – Окуня около фута в длину. Сражался как дьявол.

– Закрой глаза. Подумай об этих счастливых днях, и как весело вам было вместе. Все хорошо… – Роуз закрыла глазами и под глубокое дыхание возле уха сама провалилась в сон.

Роуз стала отдушиной и постоянным источником поддержки для Ронни.

Вскрытие не показало ничего хорошего. В крови Томми были обнаружены наркотики. Картрайт надеялись удержать эту информацию в секрете, но, поскольку их имя в Олбани было у всех на слуху, то, если в утренних новостях передали, что один из Картрайт погиб в связи с несчастным случаем, то в вечерних уже прозвучала информация совершенно другого содержания. Один из каналов, используя кадры из архива и результаты вскрытия Томми, показал сюжет о проблемах наркомании в современной Америке. К ужасу всей семьи, это сообщение всколыхнуло всех репортеров, которые теперь, как стая голодных волков, толпились вокруг дома Ронни. Но та отказывалась давать хоть какие-либо комментарии, ссылаясь, что сейчас ее семья пребывает в трауре. За день до похорон, им стало известно, что водитель самосвала подала иск на Томми, требуя компенсации ущерба. Беатрис заявила, что результаты вскрытия «слишком преувеличены», и что водитель грузовика «жадный и беспринципный урод», который хочет нажиться на несчастье других. Роуз оставалось только слушать ее и часто кивать, соглашаясь с ее замечаниями, поскольку знала, что тем самым она оберегает покой Ронни, позволяя ей спокойно без нервов решать все свалившиеся на нее проблемы.

Однако ко дню похорон, терпение женщины было на пределе. Последние несколько дней стали для нее сплошным разочарованием, а ее семья, казалось, совершенно игнорировала это напряжение и раздражение, исходящее от нее. Мало того, что они постоянно собирались в ее доме, выражая соболезнования и оплакивая ее брата, так они еще стали приходить к Ронни, чтобы встретиться друг с другом и просто пообщаться, тем самым, вторгаясь в ее личный мир. Несмотря на все усилия Роуз, Беатрис иногда удавалось проскользнуть мимо нее и дать своей дочери наставления и указания. Это касалось таких вещей как, например, кто в каком лимузине поедет, кто будет нести гроб, даже, где должен быть захоронен Томми. Ронни держала гнев внутри себя, вымещая его на груше после того, как все уходили. Только устав физически и эмоционально, она забиралась в постель, ища утешение и покой в объятиях Роуз. Они поменялись ролями, и для Ронни это было с одной стороны – странно, а с другой – очень даже комфортно. В объятиях подруги, напряжение отступало. Ее присутствие, ее поддержка, не давали ей сломиться, только в ее объятиях, она находила в себе силы пережить новый день.

– Мария будет здесь примерно через час или около того, чтобы забрать тебя. – Ронни застегнула молнию на юбке и потянулась за поясом. – Потом она вернется сюда, поскольку здесь должен кто-то быть, когда люди начнут съезжаться. – Она застегнул пояс и надела жакет. – Все. Кажется, я готова. – Женщина надела на голову маленькую черную шляпу.

– Хотела бы я быть там с тобой, – искренне сказала Роуз.

– Я знаю, милая. – Ронни коснулась ее подбородка. – Не знаю, как бы я пережила эти дни без тебя.

– Это я не знаю, что бы я делала без тебя эти последние несколько месяцев, – возразила Роуз.

– Ты ведь знаешь, будь это только моя воля, ты бы стояла там со мной.

– Будет лучше, если я останусь рядом с Марией. Она поможет мне справиться с костылями.

– О, прежде чем я уйду, позволь мне помочь тебе надеть кроссовок.

– Я могу сама справиться, Ронни. Ты помнешь юбку.

– Сиди. – Ее длинные пальцы быстро ослабили шнуровку. Опустившись на колени, она обхватила рукой щиколотку Роуз, атласная ткань натянулась. Положив ее ногу себе на колени, Вероника надела на нее кроссовок и начала завязывать шнурок. – Помни, что в церкви будет полно народу. Пожалуйста, найди себе место. Я не хочу, чтобы ты стояла, прислонившись к задней стенке, поняла?

– Поняла. – Девушка наклонилась и поправила бант на блузке Ронни. – Платок взяла?

– И запасные тоже.

– Ну, ладно, думаю, ты готова. – Роуз на секунду замолчала, затем положила руки на плечи высокой женщины. – Ронни, я знаю, ты думаешь, что должна быть сильной, но это не так. Даже, несмотря на то, что у вас двоих были проблемы, он твой брат, и я знаю, что ты любила его. Если захочешь плакать, просто поплачь. – На ее слова, Вероника ответила нежным поцелуем в лоб и поднялась с колен.

– Увидимся после службы. – Ронни чуть наклонилась вперед и убрала выбившуюся прядь золотых волос Роуз за ухо. Если бы только существовал способ, чтобы ты была рядом со мной сегодня. Без тебя мне будет тяжело.

Как и ожидалось, церковь была заполнена друзьями, родственниками и деловыми партнерами Картрайтс. Несмотря на просьбу Ронни и ее собственное обещание, Роуз уже было прислонилась к задней стенке, но мужчина, сидящий с ней рядом, встал и уступил ей свое место. Оставшаяся стоять Мария забрала у нее костыли, чтобы никто не споткнуться о них. Находясь в задней части огромной церкви, Роуз не могла видеть Беатрис и ее дочерей, сидящих на передней скамье. Началась заупокойная служба, священник монотонно произносил молитвы и стандартные фразы о небесном покое. К концу его речи, Роуз указала Марии на костыли, решив, что лучше уйти сейчас, нежели потом пробираться через толпу.

Когда она садилась в машину Марии, двери церкви открылись. Шесть мужчин несли гроб. Роуз наблюдала, как следом из церкви вышла Беатрис, ее дочери шли по бокам от нее. Роуз прищурилась, но она находилась слишком далеко, чтобы разглядеть глаза Ронни. Ее подруга, опустив голову, обнимала убитую горем мать. Сьюзен шла рядом, утешая женщину и помогая ей спуститься по ступенькам к лимузину. Поняв, что Мария уже ждет ее, Роуз положила костыли на заднее сидение и села в машину.

Как Ронни и предсказывала, через полчаса после похоронной службы в ее дом стали съезжаться друзья и члены семьи. Длинные столы с высокими многоярусными подносами с закусками стояли вдоль одной из стен гостиной. Стоя в стороне от потока людей, чтобы никому не мешать, Роуз заметила, что именно к ним в первую очередь устремлялись гости. Поскольку март был холодный и ветреный, большинство прибывших были в пальто, поэтому прачечная, где было множество всевозможных вешалок и крючков, временно превратилась в гардеробную.

К тому времени, как приехали Ронни и Сьюзен с матерью, в доме собралось порядка пятидесяти человек. Заприметив над всей этой толпой знакомую гриву темных волос, Роуз начала пробираться к Веронике. Идти ей пришлось недолго, завидев девушку, женщина направилась в ее сторону, встретив на полпути.

– Привет. – Они стояли так близко друг к другу, что можно было без труда разглядеть скрытые под макияжем темные круги под глазами подруги. Оперевшись на костыль, Роуз незаметно для всех протянула руку и, переплетя их пальцы, несильно сжала ей руку.

– И тебе привет, – сказала Ронни, возвращая ласковый жест. – Какая толпа. – Она быстро оглядела людей, отметив тех, с кем могли бы возникнуть проблемы из-за перебора с напитками. – Подожди, Роуз. Наступит вечер, и я гарантирую, ты увидишь, по крайней мере, один кулачный бой.

– Кулачный бой? На похоронах?

– Я даю им один час на оплакивание Томми. После чего они перекинутся на обсуждение его последней воли, начнут делать ставки относительно того, кто что получит, и вот тогда начнется драка. – Женщины отошли в самый дальний угол, к лестнице. Тут блондинка заметила, что ее подруга переминается с ноги на ногу.

Думаю, что ты уже достаточно настрадалась в этой одежде, подумала про себя Роуз.

– Ронни, давай, зайдем на минуту в кабинет.

– Конечно, – ответила та, радуясь возможности уйти отсюда и остаться с Роуз наедине. Первое, что Ронни заметила, войдя в комнату, была аккуратно разложенная на кровати одежда.

– Я подумала, тебе будет более комфортно в брюках, – сказала Роуз, пожимая плечами. Бросив взгляд на обувь на полу, она добавила. – Я знаю, как сильно болят твои ноги от каблуков. Эти шлепки идеально подходят к этим брюкам. Я видела, как ты носила их раньше.

– Значит, ты попросила Марию собрать это для меня?

– Нет, – ответила Роуз, гордо улыбаясь. – Я сделала это сама и принесла все вниз. Мария была занята.

От такого внимания и заботы, Ронни чуть не расплакалась. Быстро заморгав, она ласково провела указательным пальцем по линии подбородка Роуз.

– Спасибо. – Вероника сделала шаг назад и сбросила туфли. – Мне лучше переодеться и вернуть обратно. Уверена, что меня уже ищут. Даже догадываюсь, что это моя мать. – Последнюю фразу она пробубнила себе под нос. Юбка упала на пол.

– Служба прошла хорошо?

– Вполне. – Ронни сжала челюсти, но ничего не сказала. Взяв брюки, она натянула их на ноги поверх колготок. Роуз заметила ее напряжения, но промолчала, посчитав, что виной всему стресс из-за похорон и родственников. Ронни надела удобные, но стильные шлепки и, пошевелив внутри пальцами, заправила блузку за тонкий пояс. – О, Боже, чувствую себя гораздо лучше.

– Я могу для тебя еще что-нибудь сделать? – Спросила Роуз. – Только не проси меня чем-нибудь занять твою мать. Она уже устала от меня.

– Я слышала. Сьюзен постарается сдержать ее. Ты можешь остаться здесь, кстати, что я тебе настоятельно рекомендую, или можешь просто пойти туда и слушать, как мои двоюродные, троюродные братья и, Бог еще знает, кто болтают о всякой ерунде.

– Ну, когда ты это так преподнесла. – Саркастическое замечание сопровождалось блеском зеленых глаз. – Как я могу отказаться?

В то время как Роуз ничего не могла разобрать в этом шуме множества голосов, Ронни, которая провела практически всю жизнь среди толпы своих родственников, с легкостью могла определить, о чем вели беседу присутствующие. Пройдя через всю гостиную, она внимательно вслушивалась в различные фрагменты разговоров. К тому времени как Вероника достигла Френка, она знала о его новой лодке больше, чем он сам. С полученной информацией Ронни без особых усилий вступала в беседу. Так, переходя от одного человека к другому, Ронни обошла всю комнату. Решив, что она уже со всеми поздоровалась, женщина попыталась улизнуть на кухню, куда направилась белокурая красотка несколько минут назад.

– Ронни.

– Да, мама? – Вероника повернулась на голос матери, которая стояла у нее за спиной. Ее злость и возмущение испарились, когда она взглянула ей в лицо, полное скорби и печали. Смягчившись, она добавила. – Что я могу для тебя сделать?

– Где твоя сестра?

– Я не знаю. – Вероника вытянула шею и начала разглядывать толпу, но признаков сестры не обнаружила. – Может быть, Джек повез ее домой.

– Вероника, – Беатрис подбоченилась. – Тебе прекрасно известно, что Сьюзен не может уехать, не попрощавшись со мной, – возмутилась она. – Честно, иногда мне интересно, о чем ты думаешь.

– Извини, мама. Я не подумала. – Женщина еле удержалась, чтобы не потереть виски. Головная боль вновь вернулась.

– Ладно, смерть Томми повлияла на всех нас. – Беатрис прижала к глазам платок. – Твой отец возлагал на него такие большие надежды. – Какая ужасная трагедия. – Но тут ее глаза расширились, и она подняла указательный палец в воздух. – Я нашла.

– Что нашла? – Нерешительно спросила Ронни, заведомо зная, что не хочет слышать ответ.

– Идеальный способ, как распорядиться наследством Томми. Он обожал время, проведенное в колледже. Ты можешь установить именную стипендию. – Самодовольная улыбка появилась на лице Беатрис. – Да, это идеальное решение почтить его память.

– Мы можем поговорить об этом и в другой раз, мама.

– Здесь не о чем разговаривать, – заявила Беатрис. Глаза Ронни немного сузились, когда она увидела за спиной матери подходящего к ним Майкла.

– Привет, тетя Беатрис, привет Ронни.

– Майкл, – бесцветным голосом поприветствовала его кузина.

– Что вам принести? – Мужчина поднял пустой бокал.

– Мне ничего, – сказала Ронни. Готова поспорить, что это не первый твой бокал, подумала она про себя, почувствовав от него слабый запах алкоголя. Беатрис показала ему почти полный бокал. – О, тогда ладно. – Майкл посмотрел на свои ботинки, затем его взгляд снова устремился на двух женщин. – Ммм, Ронни, ты уже решила, когда будет зачитано его завещание?

– Я не понимаю, к чему такая спешка, Майкл, – сказала она, пронзив его взглядом, в то время как он боялся даже посмотреть на нее.

– Нет, нет никакой спешки. – Мужчина пожал плечами. – Просто мы с ним были близки, и я подумал, что должен знать, когда это произойдет. – Тут он поднял голову и, наконец, увидел эти смертельные голубые глаза, направленные на него. – Ну, хм… – Майкл закашлялся, будто подавился лимоном. – Ммм, уверен, ты сообщишь мне об этом.

– Я прослежу, чтобы все, кого это касается, были проинформированы.

– Точно, я это и имел в виду. – Майкл вытер вспотевшие руки о полы пиджака. – Ну, извините меня дамы. – Он повернулся и взял свою тетю за руку. – Тетя Беатрис, сожалею о Вашей потере. – Ронни закатила глаза, когда Майкл поцеловал ей руку. – Кузина, еще увидимся. – Мужчина исчез в толпе, оставив Веронику снова наедине с матерью.

– Хм, думаю, я лучше пойду, посмотрю, как дела на кухне. – Ронни уже намеревалась ретироваться, когда была остановлена.

– Чепуха. Уверена, Мария сама сможет со всем справиться. – Сказала Беатрис, отмахнувшись. – Почему бы тебе не найти свою сестру?

– Отличная идея, мама. Скоро вернусь. – Ронни повернулась и быстро, насколько это было возможным, начала продвигаться сквозь толпу. И надо же было так случиться, она вновь столкнулась лицом к лицу с Майклом.

– О, какая удивительная встреча, – сказал он, ухмыльнувшись.

– Тебе не кажется, что в исполнении Эдди Хаскелла эта шутка звучала лучше, Майкл?

– О, пожалуйста, это все мое природное обаяние.

– Все равно. – Вероника всегда получала удовольствие от их словесных баталий, но сейчас для этого было не то время, и не то место. – Ты видел Сьюзен?

– Последний раз я видел ее кухне с твоей подругой. – Повышенные голоса привлекли их внимание.

– … Чушь собачья, Джон. Я сказал тебе продавать, когда они достигнут отметки сорок восемь и восемь. В том, что ты этого не сделал, нет моей вины. – Толпа расступилась от двух разгневанных мужчин, образовав вокруг них круг.

– Ты мой брокер. Ты должен заботиться о таких вещах за меня. Ты хоть представляешь себе, сколько денег я потерял?

– Ты знал, что они хотят объединиться. – В этот момент Ронни прорвалась в круг. – Если ты не будешь действовать быстро, то потеряешь еще больше.

– Как Салли Райан? – Вероника сделала глубокий вдох. Упоминание имени старой подружки было плохим знаком.

– Ты прекрасно знал, что она еще не выбрала себе партнера для танцев. Я не виноват, что спросил ее, прежде чем это сделал ты.

– Ты знал, что я хотел ее пригласить. Я только о ней и говорил весь год.

Поняв, что этот спор скоро перерастет в драку, Ронни встала между разгневанными братьями.

– Хватит! Предполагается, что вы пришлю сюда скорбеть, а не ссорится из-за девушки, которую не поделили пятнадцать лет назад. – Пульсирующая боль в затылке стала предвестником головной боли. – Джон, ты уже больше не в школе. Смиритесь уже с этим оба. – Мужчины обменялись гневными взглядами и разошлись в разные стороны. Комната вновь наполнилась голосами. Ронни провела рукой по волосам.

– Ты в порядке? – Раздался мягкий голос позади нее.

– Да. – Вероника обернулась, знакомые зеленые глаза обеспокоено смотрели на нее. – Честно слово, Роуз. Я в порядке.

– Просто хотела убедиться. Я слышала твой крик.

– Типичная ситуация, когда Картрайт собираются вместе, – прошипела Ронни. Тут ее глаза поймали вспышку огненно-оранжевых волос. – О. – К ним стремительно приближались Сьюзен и ее мать. – Я вижу, мама нашла тебя, – сказала она, когда они подошли.

– Я же говорила тебе, что она еще здесь, – сказала Беатрис. Один взгляд на Сьюзен, и Вероника поняла, что ее сестра не хотела быть найденной. О Боже, кажется что-то намечается, подумала про себя Ронни. – Я только что сказала твоей сестре, что хочу перебрать все вещи Томми. Полагаю, ты все еще хранишь его коробки на чердаке?

– С вещами, когда он жил здесь? Он взял что хотел, а остальное я выбросила.

– Но там были его награды, грамоты…?

– Если он их не взял, то их больше нет.

– И тебе даже не пришло в голову, что я могу захотеть их увидеть? – Беатрис встала прямо перед своей старшей дочерью – Как ты могла так поступить, так бессердечно и опрометчиво?

– Мама! – Воскликнула Сьюзен. Роуз продолжала спокойно стоять, все ее внимание было сосредоточено на подергивании мышц челюсти Ронни.

– Завтра я пойду в его квартиру и посмотрю, сохранил ли он что-нибудь.

– Не стоит беспокоиться. Твоя сестра отвезет меня, и я сама посмотрю. – Сестры переглянулись. Сьюзен пожала плечами.

– Мне кажется, что тебе стоит переждать несколько дней, мама. Его вещи никуда не денутся. – Ронни беспокоилась о том, что они могут там найти.

– Вздор. Мы поедим туда завтра.

– Не думаю, что завтра…

– Вероника Луиза! – Подергивание прекратилось, скулы крепко сжались. Роуз подошла к Ронни ближе и осторожно коснулась рукой ее спины. Тугие мышцы свидетельствовали, как сильно та была напряжена. Девушка чуть надавила рукой на спину и начала поглаживать ее.

– Хорошо, мама. Сьюзен и я отвезем тебя завтра к Томми. Отлично, теперь мне придется пойти туда сегодня вечером и проверить его вещи. Она отвела руку и незаметно перехватила нежное прикосновение пальцев Роуз.

– Боже мой, Ронни, и почему ты всегда все усложняешь. Из всех дней, именно в этот ты решила поупрямиться. – Беатрис прижала платок к сухим глазам. – Я ведь прошу не так много. Я просто хочу оставить себе что-нибудь на память о своем сыне, а ты все только усложняешь.

– Мама…

– Нет Сьюзен. Я попросила ее сделать одну простую вещь. И то, что она не ладила с братом, не оправдывает ее ужасное поведение по отношению ко мне.

Спина Ронни еще сильнее напряглась и стала теперь тверже камня. Прошло несколько секунд, прежде чем она сумела немного расслабить скулы и заговорить. Нежные прикосновения стали более интенсивными. Ты догадываешься, что я близка к потере контроля над собой, да? Женщина покосилась на свою подругу. Увидев в зеленых глазах понимание и поддержку, она сдержала резкие слова, которые готовы были сорваться с ее губ. Вместо этого Вероника посмотрела на мать и кивнула.

– Я не хотела расстраивать тебя. Полагаю, мы все еще в шоке от случившегося, – уступила Ронни. Сегодня был не тот день, чтобы вступать в полемику с матерью. – Я лучше пойду и проверю как дела на кухне. Извините. – Повернувшись к матери спиной, она послала Роуз любящую улыбку и вышла из комнаты.

Ронни обрадовалась, увидев, что единственным человеком на кухне была Мария. Она подошла к холодильнику и, достав бутылку воды, сделала большой глоток.

– У тебя есть аспирин? Голова просто раскалывается, а идти через всю гостиную к аптечке у меня нет никакого желания.

– Снова общалась со своей матерью? – Мария открыла ящик и достала свою сумку. – Думаю, у меня где-то тут должен быть Tylenol или Motrin.

– Прости, – сказала вошедшая Сьюзен. – Она сегодня в ударе. – Сестры встали возле столешницы, и Мария скрылась в прачечной, оставив двух женщин побеседовать наедине.

– Когда ты была у него в последний раз? – Спросила Ронни, после чего, забросив три таблетки в рот, сделала несколько глотков воды.

– В последний? Я никогда не была в его квартире. Зачем бы мне к нему ходить?

– Тогда мы пойдем к нему сегодня. Кто знает, как выглядит его квартира, и что мы там найдем. – Вероника поставила бутылку обратно в холодильник. – Джек сможет посидеть с детьми?

– Уверена, он справится. – Сьюзен посмотрела на часы. – Мы собираемся уезжать через несколько минут. Когда ты хочешь встретиться у Томми, в шесть или семь?

– В семь. Кто знает, через сколько времени все соберутся расходиться. – Ронни посмотрела сквозь стеклянную дверь на радугу из автомобилей, стоящих перед ее домом. – Думаю, что час или два это еще продлится.

– Кроме того, здесь еще будет мама.

О, нет. – Ронни покачала головой. – Ты не оставишь ее со мной. Когда уедешь ты, уедет и она. – Она бросила взгляд на гостиную. – Кстати, где она?

– Я не знаю. После того как ты ушла, она куда-то равнодушно направилась, пока Роуз не остановила и не спросила ее что-то о его наградах. Я увидела в этом прекрасную возможность для побега, и воспользовалась ею. – Рыжая наклонилась и заговорщицки прошептала. – Лично мне кажется, что Роуз его награды не слишком интересуют.

Ронни с гордостью улыбнулась.

– Действительно не интересуют. Она просто старается удержать меня от совершения матереубийства.

– Ты хочешь взять ее с собой сегодня вечером? – Предположила Сьюзен.

– Нет. Надеюсь, мы там пробудем недолго… – Вероника на мгновение замолчала, а затем добавила, -… но я рада, что ты спросила об этом. – Она вздохнула и постучала костяшками пальцев по столешнице. – Полагаю, я не могу здесь прятаться вечно.

– Я захвачу маму с нами. Тебе не так уж много времени придется пострадать.

– И как я смогла выжить рядом с ней восемнадцать лет? – Спросила Ронни, покачав головой в недоумении. – Я не могу и дня прожить, чтобы не желать сказать ей «заткнуться» или не свернуть ей шею.

– О, легко, – рыжая улыбнулась. – Учись у меня.

– А да. – Ронни постучала пальцем по подбородку. – Я помню. – Она увернулась от игривого толчка в бок. – Разве не ты въехала на велосипеде в папину машину, обвинив потом во всем меня?

– Хм… это было давным-давно, Ронни. А разве не ты однажды забыла открыть окно в своей спальне, и поэтому тебе пришлось пробираться в дом через мое?

– О, верно. – Вероника обняла сестру за плечи. – Но если бы не ты…, – начала она, возвращаясь вместе с сестрой обратно в гостиную.

Ронни вставила ключ в замок.

– Что это за запах? – Спросила она, поморщив нос. Сьюзен пожала плечами и вытащила из сумочки носовой платок. Дверь открылась, щелкнул выключатель.

– Сукин сын, – выдохнула она. По всей квартире была разбросана одежда, диванные подушки валялись на полу, журнальный столик и полки, да любая горизонтальная поверхность, были заставлены пивными банками и завалены мусором. Затхлый запах пива смешанный с запахом грязной одежды производили невыносимую вонь.

– Боже мой, – сказала Сьюзен, войдя в квартиру. – Это отвратительно.

– Ужасающе звучит лучше, – пробормотала Ронни и взяла в руки небольшое зеркальце, лежащее на стойке среди других точно таких же зеркал. – Хорошо, что мы пришли сюда заранее. – И она показала сестре зеркало, покрытое белым порошком. – Мы никоем образом не должны позволить маме увидеть это место, таким, каким оно выглядит сейчас. – Сьюзен кивнула в знак согласия. Ронни бросила зеркало обратно на стойку и расстегнула куртку. – Думаю, нам лучше осмотреться в поисках каких-нибудь коробок или мешков для мусора, чтобы убрать все это дерьмо. – К ее удивлению, ее младшая сестра, которая с неприязнью относилась к любой работе по дому, не стала спорить.

– Я включу музыку, – сказала Сьюзен, прокладывая себе дорогу к стереосистеме. – Давай посмотрим, что он слушал? – Только она нажала кнопку питания, как раздался оглушительный рев.

– ВЫКЛЮЧИ ЭТО! – Закричала Ронни, прикрыв уши. Через секунду в квартире вновь установилась тишина.

– Как он мог слушать музыку так громко?

– Понятия не имею. Может, наркотики повлияли на его слух. Пойдем. Давай приступим к работе. Я не хочу вернуться домой поздно. – Поскольку кухня и гостиная были совмещены, то сестры, убираясь, продолжали переговариваться между собой. Ронни подняла крышку корзины, стоящей в углу. – О, Боже. – Она быстро закрыла ее. – Думаю, я выяснила, откуда исходит этот запах, – Женщина задержала дыхание и сделала несколько шагов назад.

– Я не могу больше выносить его, – воскликнула Сьюзен из дальнего конца гостиной. – Все, что я чувствую это один сплошной запах пива. – Она подняла подушку и нашла под ней недоеденный кусок пиццы, приклеившийся к ковру. – О, Ронни, я не хочу этого даже касаться.

– Давай сделаем вот что. Я буду убирать все, к чему тебе будет противно прикоснуться или что будет напоминать тебе… хм… Полагаю, ты бы назвала это слизь. – Вероника потянулась кончиками пальцев, но так и не смогла заставить себя прикоснуться к слизистой жидкости. – Черт, я к этому не прикоснусь.

– Нам надо было захватить перчатки. – Рыжая взяла пустую коробку из под пива и начала складывать в нее бутылки. – Значит между тобой и Роуз все хорошо? – Как бы, между прочим, спросила она.

– Да, мы прекрасно ладим. – Ронни выгнула бровь. – Сьюзен, я говорила тебе…

– Я знаю, знаю. Вы не любовники, вы просто друзья. – Младшая сестра махнула рукой. – Я сдаюсь пытаться понять ваши отношения. – Она поставила коробку и подошла к стойке, которая разделяла гостиную и кухню. – Она рассказывает мне ту же историю, что и ты, но вы ведете себя совсем не как друзья.

– Сьюзен, у нас много работы.

– Ронни, посмотри на меня. – Когда женщина снова заговорила, ее голос стал мягче. – Мне все равно. Я наблюдала за вами и видела, как вы двое относитесь друг к другу.

– И что же ты видела?

– Что я вижу? – Сьюзен послала ей легкую улыбку. – Я вижу, что ты счастлива, как никогда прежде. Такой я тебя еще не видела. – Она рассмеялась, заметив, как ее сестра покраснела. – Да, ладно тебе. Ты спросила, я ответила. Ронни, для меня все очевидно, ты подсела на нее. Точно так же, как Роуз запала на тебя… – Темноволосая женщина вскинула голову. – И она не Крис.

– Нет, она не Крис. – Твердо повторила Вероника. – Роуз никогда ни о чем меня не просила. Все, что она сейчас имеет, все, что я подарила ей, это было только мое желание.

– Теперь я вижу это. – Ответила Сьюзен. – Ты думаешь, я не заметила? Ты стала отдыхать чаще, чем когда-либо, но при этом никуда не ходишь. Я не вижу у тебя новых автомобилей, правда, я не увидела твой Porsche. Ты продала его?

– Да. – По правде сказать, как только он был отремонтирован, Вероника попросила Ханса продать его за любую цену. – Ей не нужны ни автомобили, ни дорогие вещи. У нее даже нет водительских прав. Она ничего не пытается получить от меня.

Сьюзен подняла руки вверх.

– Тебе не нужно защитить ее, Ронни. Я просто хочу сказать, что, узнав ее получше, теперь я вижу, что Роуз не использует тебя, и я не верю, что она способна причинить тебе боль. Кстати, она мне очень даже нравится.

– Нравится? – На лице Веронике застыло удивление. Она совсем не ожидала услышать такое признание от младшей сестры. – Значит,… ты бы нормально отнеслась, если бы мы стали… парой?

– Я не собираюсь делать вид, что понимаю тебя и твою любовь к женщинам. Для меня эти отношения бессмысленны. – Сьюзен подняла руку, требуя сестру помолчать. – Но это твоя жизнь. Для меня самое главное, что Роуз делает тебя счастливой. Поэтому, да, я принимаю твой выбор и нормаль восприму, если вы станете парой. – Ронни обогнула стойку и на радостях обняла свою младшую сестру. – Это твоя жизнь, сестренка. Если Роуз та единственная, то не позволяй никому и ничему разлучить вас, – прошептала женщина.

Ронни разорвала объятия и встала напротив сестры.

– Что заставило тебя изменить свое мнение? Еще недавно ты называла ее второй Кристиной.

– Я была неправа, – Сьюзен пожала плечами. – Эй, иногда это случается.

– Я хочу сделать ее своим секретарем. – Как бы, между прочим, сказала Ронни. – Она отлично справляется с работой, которую я прошу ее сделать на дому. – Женщина мягко улыбнулась. – У нее прекрасная память… и способность к систематизации. – Ее улыбка стала еще шире. – Ты знаешь, какой в моей почте был хаос?

– Хочешь сказать, она сумела разобраться в беспорядке, который у тебя хватает смелости называть свой почтовый ящик? – Сьюзен покачала головой. – Я помню, когда ты попросили об этом Лауру. Мне тогда показалась, что она сейчас набросится и разорвет тебя в клочья.

– Роуз сделала это, хотя, я ее даже не просила, – гордо сказала Ронни. – Именно в этом вся она.

– Похоже, тебе очень повезло, сестренка. Ну, а теперь хватит этой сантиментальной болтовни, нас ждет работа. Может, еще раз попытаемся включить музыку, только на этот раз уменьшим звук?

– Конечно. – Пересекая комнату, Ронни продолжала улыбаться во весь рот.

– Она действительно сказала это?

– Да… ууууф.

– Ох, извини. – Роуз убрала локти с груди Ронни, затем снова легла и, скрестив руки, положила подбородок на сплетенные пальцы. – Значит, она действительно сказала, что я ей нравлюсь?

– Да, она сказала, что ты ей нравишься. – Ронни улыбнулась в темноте и нежно провела рукой по спине блондинке. – Видишь? Ты добилась любви почти всех женщин в семье Картрайт.

– Но не всех.

– Дорогая, даже я не хожу в любимчиках у своей матери. Думаю, тебе просто нужно признать, что две из трех – это не так уж плохо.

– Ну… – Роуз подтянулась ближе, так, что золотые волосы смешались с черными. – Для меня имеет значение мнение только одной женщины семейства Картрайт. – Глаза Ронни закрылись, и мягкие полные губы прижались к ее собственным. – И прямо сейчас, именно этой Картрайт необходимо немного поспать. – Несмотря на свои же слова, Роуз не смогла устоять и вновь завладела губами подруги. – Ммм, иногда я представляю, что я Золушка, а у тебя в руках хрустальная туфелька.

– Если бы это действительно было так, то я была бы самой счастливой женщиной на свете, – ответила Ронни.

– Наверное, я никогда не пойму, почему такая, как ты посмотрела и дала шанс такой как я. – Роуз сместила большую часть своего веса на кровать и воспользовалась плечом Ронни как подушкой. – Иногда мне становится страшно, что все это сон, и когда я проснусь, ты исчезнешь. – Она тут же оказалась в кольце сильных рук.

– Я никогда не допущу этого, Роуз. Ты больше никогда не вернешься к прежней жизни.

– Не это пугает меня. – Роуз уткнулась Ронни в шею.

– Тогда что же?

– Я боюсь потерять тебя, – тихо призналась девушка. – Мне не нужны ни деньги, ни вещи, мне не нужен этот мир, если в нем не будет тебя.

– Я тоже тебя люблю, – прошептала Ронни и поцеловала Роуз в макушку. Тесно прижавшись друг к другу, обретя мир и покой, женщины погрузились в спокойный сон.