Служебное расследование (СИ)

Глава седьмая

Вечером в понедельник раздался звонок в домофон, и Люба кинулась открывать, даже не спрашивая. Она уже два дня места себе не находила: с тех пор, как Яков ушёл в субботу прямо из-за стола, он не давал о себе знать, не брал трубку и не отвечал на сообщения. Возможно, если бы Люба не была беременна, она соображала бы более ясно и меньше паниковала, но её интересное положение уже давало себя знать.

Неужели появился наконец-то?

Но у двери стояла Ярославна с ярким пакетом в руках.

— Ооо, я вижу, мне тут не рады? — воскликнула она, угадав разочарование в глазах Любы.

— Рады, конечно, тебе всегда тут рады! Проходи! — Любе стало стыдно.

Молодёжь была дома в полном составе. Влад, переехавший в гостиную, где раньше жила Люба, сидел за компьютером. Сашка и Марина смотрели у себя в комнате кино в ноутбуке. Люба теперь занимала бывшую комнату тёти Клавы.

— Я на такси, подруга, потому что привезла твой любимый «Бейлис», — Ярославна потрясла пакетом.

— Тогда пойдём в кухню, ребята все уже поужинали. Или в мою комнату?

— Не, из комнаты придётся мимо Влада туда-сюда ходить, беспокоить его, да и холодильник далеко.

Люба рассмеялась. С тех пор, как появилась Ярославна, ей будто полегче стало. Они прошли в кухню.

Ярославна выставила на стол ликёр, выложила какие-то экзотические закуски. Люба быстро мыла фрукты и доставала всё, что нашла в холодильнике. Ей вдруг захотелось есть, впервые с субботы.

— Почему бокал один? — удивилась Ярославна.

— Мне нельзя, — Люба не смотрела в глаза подруге.

— Ого! — Ярославна, как всегда понявшая всё именно так, как надо, опустилась на стул, вытаращив и без того огромные глаза. — Это я удачно зашла! А почему глаза заплаканные? Папаня ноги сделал?

Люба молчала. И как Ярославна всё замечает? Она-то была уверена, что никому не видны следы её слёз.

— Нууу? Я вся внимание и нетерпение, Любаш, давай! Жги! Придумаем, чем горю помочь!

Выслушав рассказ Любы, Ярославна с минуту думала.

— Обалдеть! — воскликнула она. — Стоило пропасть с радаров на пару месяцев, как тут всё самое интересное без меня произошло! Один Влад сохранил свой статус холостяка, все остальные, можно сказать, заделались семейными людьми! Вот это я понимаю!

Люба улыбнулась. За тётю Клаву и Сашку она была очень рада, а вот у неё, кажется, опять ничего не складывается. Видимо, не судьба. Ну ничего. Теперь поднять ребёнка будет намного легче, ведь у неё большая семья. Этими мыслями Люба поделились с Ярославной.

— А ещё у тебя теперь есть хорошая подруга, прошу и это не сбрасывать со счетов, — задумчиво пробормотала Ярославна, и Люба, расчувствовавшись, чмокнула её в щёку.

— Ну-ну, вот это правильно, — продолжала Ярославна. — Теперь давай рассуждать, ведь ситуация очень странная. Слишком много нестыковок, фактов, которые противоречат друг другу.

— Давай. Только ты рассуждай, Ярославна, у меня голова совсем не варит.

— Оно и видно. Значит, ты сообщила своему счастливому обладателю о беременности и думала, что он схватит тебя на руки, закружит по кухне, роняя со стола тарелки с супом? А он очень расстроился, задал странный вопрос и ушёл, не попрощавшись. И теперь ты обижаешься на него за это, а заодно и переживаешь, как там твой Миронов кушает, соблюдает ли диету, да?

Люба кивнула и шмыгнула носом. Достала из кармана платок, который теперь всегда держала под рукой.

— А до этого всё шло просто прекрасно?

— Да. Вот, — Люба показала руку с кольцом. — Предложение сделал. Сразу познакомился со всеми моими, а меня заново познакомил с дочкой. Сын в Европе пока, учится. Сам говорил с Владиком и Сашей по поводу переезда в Москву. Саша с Мариной решили тут остаться пока, а Влад согласился. И что я всем теперь скажу?! — голос у Любы сел, из глаз брызнули слёзы.

— Да погоди ты! Об этом и думать не стоит пока! Почему сразу надо настраиваться на негатив, а, подруга?

— А как тут быть оптимистом, Ярославна, когда он пропал? Исчез! Не хочет даже говорить!

— Допусти такую мысль, Люба, что ему сейчас ещё хуже, чем тебе. И от этого будем плясать.

Люба вспомнила, как смотрел Яков в субботу. Да, ему было очень плохо. Она запереживала с новой силой.

— Я ведь общалась с ним тогда по поводу машины. Он серьёзный, адекватный и разумный человек. Справедливый. Он не мог взбрыкнуть так по-дурацки ни с того ни с сего. У его поведения есть очень веская и вполне конкретная причина.

Ярославна несколько минут молча думала.

— А помнишь, Сашка сказал: «Он Яков, а дочь Игоревна»? — заговорила она вновь.

— Да. Так и есть. Сын и дочь — оба приёмные дети Якова. Дети его жены и её первого мужа. Она была вдовой, когда вышла замуж за Якова почти двадцать лет назад. И он вырастил её детей, как своих. И сейчас с ними продолжает общаться по-прежнему.

— И твоих поддерживать собрался. То есть, дети для него не помеха. Наоборот, он пытается заменить им отца.

— Да, так и есть. Он такой, — с нежностью сказала Люба. — Он другой. Не такой, какие мне раньше встречались. Потому я и в шоке сейчас.

— Ладно, в тебе гормоны правят бал сейчас. На тебя грех обижаться за твою несообразительность и туповатость.

Люба рассмеялась. Как хорошо, что приехала Ярославна! Какое счастье!

— То есть, он спокойно относится к тому, что твои взрослые дети от другого человека, но впадает в ступор от известия, что ты забеременела сейчас. Причём, от него. Очень интересно.

Ярославна ещё несколько минут помолчала.

— Знаешь, Любаш, похоже, кто-то втянул твоего Миронова в очень некрасивую историю. Проще говоря, его ввели в заблуждение. Я уверена. По ходу, их «дружная семья», — тот ещё змеиный клубок. И Миронов угодил туда, как кур в ощип. Но не будем торопить события. Он далеко не дурак, твой Миронов. Свой хлеб с икрой он ест не зря! И в тебя так вцепился не просто так. Он разглядел тебя, почувствовал, понял. А значит, поймёт и то, что ты не могла ему изменить. Так что жди его со дня на день, появится твой рыцарь. Ручки-ножки твои будет целовать. Вот тогда бери его тёпленького, и пусть всё рассказывает, что утаил от тебя!

— Думаешь, приедет?

— Уверена! И вот что, если понадобится помощь, — по процедуре установления отцовства там, экспертизы всякие, — можешь на меня рассчитывать! Помогу во всём. Но думаю, до этого не дойдёт. Просто на всякий случай информация.

— Спасибо тебе, Ярославна! Что бы я делала без тебя!

— А что там с проверкой в санатории?

Люба рассказала.

— Ай, какой мужчина! — восхитились Ярославна. — Вах, вах! Влюбилась бы, если б не Степаныч! Не ревнуй, это у меня высший комплимент такой просто! А эту…Агриппину Дормидонтовну…может, привлечь за клевету?

— Нет-нет, Ярославна, не надо это ворошить!

— А что, Николенька-то правда неровно дышит к тебе, а?

— Ярославна, я тебя умоляю! Ему бы гарем на пятьсот персон, так он и им бы изменял всем сразу! Как его Дарья терпит?

— Пусть терпит дальше. «Каждый выбирает для себя», — Ярославна подняла бокал.

Они засиделись до глубокой ночи. Уже в два часа соскучившийся Степаныч прислал за супругой машину из Москвы.

…На следующий день, возвращаясь с работы, Люба заметила у подъезда машину Миронова. Ярославна была права. Он приехал. Но вот с чем он пожаловал?

Миронов, видимо, заметил Любу в зеркало, потому что вышел из машины раньше, чем Люба поравнялась с ней.

Увидев по его глазам, что настроен он именно так, как предрекала проницательная Ярославна, Люба уже хотела было сказать что-то вроде: «Откуда это к нам такого красивого дяденьку замело?», но поводов для веселья не было пока. Хотя она очень и очень рада была его видеть. От сердца отлегло, и в то же время его защемило от нежности.

Яков молча схватил Любу на руки прямо на улице, взял у неё ключи и пошёл в подъезд.

— Яша, отпусти! Тебе ещё противопоказано поднимать тяжести!

— Ты сейчас очень льстишь себе, Люба, но так и быть, подыграю, ведь беременных нельзя расстраивать! Своя ноша не тянет, Люба!

Она крепко обнимала его за шею, вдыхая родной и любимый запах.

В дверях их встретил удивлённый Сашка, и Якову пришлось поставить Любу на пол.

— Давно тебя не было, — сказал Сашка, пожимая руку Якова.

— В командировку уезжал, — туманно отозвался Миронов, помогая Любе снять пальто. — Саш, я завтра подгоню машину к тебе в сервис? Что-то мне не понравилось сегодня, когда ехал. Как сказали в кино, «стучит».

— А ты тут будешь утром? Я с утра на ближайшей точке буду как раз.

— Тут буду. У меня отгулы, на три дня приехал.

«Ух ты! Такого ещё не было!». Люба очень обрадовалась. Миронов будет жить у них три дня!

Пошёл первый настоящий снег, крупный, пушистый. Хлопья медленно спускались, слегка кружились в свете фонарей. Люба открыла шторы, и они с Яковом, лёжа на разобранном диване, смотрели за окно. Яков гладил руку Любы, лежащую у него на груди, перебирал пальцы, целовал. Он был счастлив. По-настоящему счастлив. Его счастье было чистым, ничем не замутнённым. С тех пор, как он понял, что ему может лгать кто угодно, весь мир, но только не его Люба, состояние счастья не проходило. Он не хотел ни в чём разбираться. Он был уверен, что Люба носит его ребёнка. Он даже знал, чувствовал, что это мальчик. Маленький мальчик, его и Любы.

И обо всём этом он говорил сейчас, а Люба слушала, улыбаясь.

— Я всегда мечтал о детях. У меня не было ни брата, ни сестры, и в детстве я нянчился со всеми малышами во дворе. Соседские мамочки доверяли мне коляски с младенцами, а сами уходили в магазин. Не то что бы помешан был, но очень любил маленьких.

— Хочу объяснить тебе мою первоначальную реакцию. И прости меня, прошу! Наказал и тебя, и сам себя. Простишь?

— Если всё расскажешь. Вообще-то…ты должен был сделать это ещё в ресторане!

— Да, — вздохнул он. — Мы с Таней прожили тогда в браке полтора года, а она так и не забеременела. Её это не слишком печалило, но я мечтал о собственных детях, хоть и любил Рому и Ксюшу как родных. Я мужчина, мне не терпелось продолжать род. Потому я настоял на том, чтобы мы с Таней прошли обследование. Результаты оказались неутешительными для меня: последствия перенесённого в ранней юности паротита плюс аутоиммунные проблемы.

Я отказывался верить в это. Как болел паротитом, помнил. А вот то, что были осложнения после паротита, не припомню! Прошёл обследование ещё в двух разных поликлиниках, диагноз подтвердился. Знал, что для подтверждения диагноза необходимо посетить нескольких врачей, но результат был везде один.

Я не оставлял надежду, лечился несколько лет, хватался за все методы, даже нетрадиционные. Результата не было, и моё стремление постепенно сошло на нет. Мы прожили с Таней девятнадцать лет, не предохранялись, но она так и не забеременела. Значит, врачи не ошиблись. Так я с горечью думал. А теперь рад, что Таня так и не смогла забеременеть от меня. А ты вот смогла.

— Яша… кхм…ты с другими не проверял? Ну с другими женщинами?

— Что-что?!

— Всё-всё, не обобщаю. Не сердись!

Он понял, что Люба улыбается, притянул её к себе повыше, начал целовать.

— Яша, ты должен провериться снова.

— Не хочу. Вот моя проверка, — он положил ладонь на плоский живот Любы. — Гарантия — сто процентов.

— И всё же надо, Яша! Как и узнать правду.

— Думаешь, надо, да?

— Да, чтобы выяснить всё раз и навсегда. Чтобы документально подтвердить твои способности! И ты поместишь результат в рамочку, под стекло, и повесишь на стену. Чтобы не смел в себе сомневаться!

— Поедешь со мной? Только сначала надо, чтобы Саша машину посмотрел.

— Пока Саша смотрит машину, я до работы съезжу на автобусе, напишу заявление об отпуске без содержания на пару дней. Хочу быть с тобой рядом, а не на работе.

— Вместе поедем. Я не хочу отпускать тебя одну даже на полчаса. Соскучился, как безумный, за эти дни!

Утром они поехали в Москву, и Яков сдал анализы в двух разных клиниках, никак не связанных между собой.

Результаты нужно ждать, но он в них уверен. Он не решил только, как будет узнавать правду, а главное, как он должен реагировать на неё?