Пока Людмила пошла на кухню заваривать чай, Вика с Ларисой стояли у окна и смотрели, что происходит внизу. Почти одновременно, примерно через двадцать минут, приехали ГАИ, скорая помощь и ещё через несколько минут во двор вошли водители Дмитрия и Николая.
– Моя бригада, – сказала Вика, наблюдая, как Лолиту погрузили в машину скорой помощи.
В это время инспектор ГАИ что-то спрашивал у водителя, потом сделал какой-то замер и что-то записал, а потом вместе с Николаем пошел к подъезду. На ходу Николай показывал на освещенные окна квартиры Дмитрия и что-то объяснял. Из подъезда вышел охранник. Теперь они разговаривали втроем. К ним подошел Егор, что-то сказал, Николай кивнул. Ещё через несколько минут «скорая» уехала, Дмитрий, Егор и Стас вышли следом.
– Хоть бы этому мальчику-фею не захотелось нас опросить в качестве свидетелей прямо сейчас, – сказала Лариса, отходя от окна.
– Какому мальчику? – не поняла Вика.
– Гаишнику. Ты старую постанову «Золушки» видела? Там был мальчик-фей, с волшебной палочкой.
– Не фей, а паж, – Вика удивилась тому, что находит ещё в себе силы улыбаться.
– А, какая разница? Эти всё же не пажи, а феи. Палочкой махнет, и ты попадаешь в сказку, – заключила Лариса.
В это время зазвонил телефон. Вика сняла трубку. Звонил Николай.
– Как вы там? – спросил он.
– Нормально.
– В общем, здесь уже всё выяснили. Я поехал с Вовчиком за мужиками следом. Думаю, что мы скоро вернемся.
Вика повесила трубку. В гостиную как раз вернулась Людмила и принесла чай. Она расставила чашки и взялась за чайник, но потом, словно опомнившись, повернулась к Вике:
– Вика, ничего, что я так, по-хозяйски?
– Нет. Что в этом такого? – Вика, расправив юбку, села в кресло.
– Ну, некоторые уже подняли бы жуткий визг. А завтра расстреляли бы домработницу, за то, что рано ушла.
– Не волнуйся, я не подниму, – успокоила она Людмилу. – Мне, пожалуйста, не очень крепкий.
– Сильно устала? – спросила Людмила, садясь напротив.
– Ужасно, – призналась Вика.
– И наволновалась, – добавила Лариса. – Я на тебя, когда в церкви глянула, даже сердце замерло. Стоит под венцом такая красивая девочка, прямо ангелочек! И глаза такие…
– Ой, Лариса, перестань! – Вика смутилась.
– Лариса права. И Димка, как твой ангел-хранитель, – согласилась Людмила. – Из всех пар, которые я видела в течение последних двух лет, вы с Димкой были самой красивой. Это при том, что Дима внешне хоть собой и не плох, но довольно обычный, не красавец. Сегодня, наверное, чуть-чуть твоей красоты на него перешло.
– Девочки, вы сейчас меня заставите краснеть, – Вика смешно наморщила носик.
– Девчонки, а мой Егор недавно предложил обвенчаться! – сообщила Лариса. – Я сначала возмутилась, что нельзя так поддаваться новомодным веяниям. А он мне и выдал, что у него душа просит. Вот уж от кого не ожидала, так это от своего Егорушки.
– И что вы решили?
– Без шума, тихонько обвенчаемся. Я тоже подумала, наверное, не просто так всё это делалось.
– Конечно, не просто так, – совершенно серьезно сказала Людмила. – Мы ведь с Колей в своё время обвенчались. Кстати, никогда и никому не говорили. Когда поженились, моя бабушка настояла. Ну, ты, Вика, маленькая ещё была и атеизма всеобщего не помнишь. Люда вон знает, что за это могло быть. Мы к бабуле под Киев поехали отдыхать. Она с батюшкой договорилась и он нас обвенчал. Мы ещё подшучивали поначалу – романтика, тайное венчание, а поняли всё потом. Представляете, просыпаюсь я как-то среди ночи от того, что хочу видеть Колю. Никогда такого не было. Открываю глаза, а он сидит и смотрит на меня… никогда так не смотрел. Обнял меня, к себе прижал и шепчет: «Люська, как я тебя люблю… больше жизни! Ты у меня самая-самая!». Я ему тоже что-то о любви лепетать начала. Так и просидели до утра. И, заметьте, мы к тому времени были не парочкой влюбленной, не новоиспеченными молодоженами. Мы уже почти два года прожили. А потом, что бы ни было, даже не ссорились сильно.
– Вика, а кто из вас предложил венчаться? – спросила Лариса.
– Дело в том, что я всегда мечтала, обвенчаться, но Диме этого не говорила. Он сам предложил. Дима меня тогда повез в Крым, помолвку отпраздновать. И вот, когда мы там были, он предложил обвенчаться. Только так стеснялся… сказал, что для него это слишком серьезно, совсем не попытка отдать дань моде. Не знаю, наверное, мы с ним совершенно одинаковые, – Вика слегка смутилась. – Я ведь ужасно боялась, что он смеяться будет, если узнает, как я это воспринимаю.
– Вика, а он тебя вообще особенно воспринимает, – Людмила улыбнулась. – Насколько я помню, он никогда и никого так не воспринимал. И смеяться над тобой никогда не будет.
– Воспринимал не только меня, – возразила Вика. – Разве тебе Коля не рассказывал, что у него была девушка, которая умерла?
– Я только фотографию видела и знаю, что звали её Леся, а так, отдельными отрывочными репликами мужики между собой перебрасываются и всё. Правда, я очень хорошо знаю её брата. Собственно, все вы знаете – Алексей.
– Это кум Димы и Коли? – спросила Лариса.
– Ну да. Он ещё у нас с Колей свидетелем на свадьбе был. Вика, что там раньше было, я не знаю. Я говорю о том, что имела счастье видеть. Он ведь с Лолитой, когда в последний раз разбежался, у меня и сердце биться перестало. Коля мне с работы позвонил и новость сообщил. Ну, всё, думаю, приехали! Сейчас первое, что будет, это к вечеру Дима начнет «стресс снимать». Начиная с завтрашнего утра, мужа я буду слышать пару суток только по телефону. Если дома и появится, хмурый, злой и вымотанный до предела или пьяный чуть меньше Димки. У мамы Веры, когда она узнает, снова прихватит сердце. Потом Димка придет в себя и будет мрачнее тучи очень долго. И ещё масса вытекающих отсюда последствий.
– И мне тогда вечером Егор позвонил и сказал, что у Димы проблемы и они в «Саламандре» задержатся, возможно в баньку съездят. Я уже приготовилась, когда милый домой прибудет во хмелю слегка и с запахом чужих духов после сауны, с полчаса поделать обиженный вид, а он появился всего лишь в одиннадцать и придраться не к чему. Сказал, что так просто, поужинали, поговорили, Димка раньше уехал, они с Колей позже.
– Почти так оно и было, – улыбнулась Вика. – Пьяными там были только Дима и я.
– Я тоже удивилась, когда Коля так рано приехал, – сказала Людмила. – Потом, когда мама Вера приболела, я только и слышала, какая у Димы девочка умница.
– Да перестань ты! – смутилась Вика. – Я уже говорила, это всё слишком громко.
– Вика, Люся тебе теперь родня, а я человек посторонний. Не помню я Амерханова таким счастливым. А я его уже добрых пятнадцать лет знаю. Скажешь, он плохо к тебе относится?
– Наоборот, – Вика вздохнула. – Он с меня пылинки сдувает. Всё уговаривает меня работу бросить.
– Так брось, – Лариса удивленно посмотрела на неё.
– И что я буду делать?
– О, Господи! – Людмила рассмеялась. – Лолита тебя не слышит! Да что угодно! Когда меня Коля «уволил» я визжала, наверное, с неделю. Потом просто сидела и злилась ещё месяц. А потом придумала себе массу занятий. Теперь ещё и времени не хватает.
– Я тоже думала, что жизнь кончилась, – поддержала её Лариса. – Решила, что кроме детей и кухни, у меня ничего не будет. Пока дети маленькие были, да ещё и Оленька часто болела, мне это казалось вынужденной мерой. Всё ждала, что подрастут они, а я на кухне так и останусь. Уже подумывала, как домработницу отпустить. Сейчас дети подросли, а у меня времени ни минутки. Подожди, привыкнешь…