Снисходительный любовник

Глава 7

Доктор Сандисон приехал сразу же после телефонного звонка Брюса. Это был живой маленький человечек, с волосами такого же песочного оттенка, как и у его дочери Лиз; ему понадобился только один острый взгляд на Дженни сквозь свои очки.

— Ядовитый плющ, — провозгласил он. — Я так и подумал по вашему описанию, Кэмерон. Не надо так бледнеть, молодая особа. Это не заразно. Нужен только один укол, который я вам немедленно сделаю. Затем вы в течение трех дней будете принимать антигистаминные таблетки. После этого вы снова станете такой же хорошенькой, как и прежде, так что не надо плакать.

— Ну что я тебе говорил! — воскликнул Брюс. Он все еще держал руку Дженни, которую взял, когда она в панике повернулась к нему, посмотревшись в зеркало.

— Но что же со мной случилось? Я заразилась какой-нибудь ужасной болезнью? У меня никогда не было ничего подобного! Что это может быть?

Брюс держался уверенно и спокойно.

— Может быть, ты что-нибудь съела. Мы скоро это выясним. — Он быстро поговорил по телефону. — А теперь перестань дрожать и сиди спокойно, пока не приедет доктор Сандисон.

Он усадил Дженни в кресло и придвинул себе другое. Затем он сунул ей в руки свой носовой платок.

— Если хочешь плакать, то не стесняйся.

— Я не хочу, — сказала Дженни, с трудом контролируя свой голос, — я плачу, только когда остаюсь одна.

— Можешь не обращать на меня внимание.

— Нет. Не буду. Дело не в этом. Вы не думаете, что я останусь изуродованной или что-нибудь в этом роде? Я выгляжу так ужасно, что очень боюсь.

Брюс успокаивающе улыбнулся.

— Не стоит, — ответил он. — Это появилось неожиданно, как я понимаю? В таком случае это просто какая-то аллергия. Док нам все скажет. Так что не переживай, — добавил он. — Я присмотрю за тобой.

Несмотря на непрекращающуюся нервную дрожь, Дженни не могла не заметить, как спокойно и непринужденно он обращался к ней. Впервые она не чувствовала никакого напряжения или неудобства в присутствии Брюса Кэмерона. Когда доктор приказал ей засучить рукава рубашки, она без всяких колебаний позволила Брюсу под-держать ее руку. Доктор Сандисон сделал укол, дал ей таблетки и предложил пораньше отправиться в постель в этот вечер и хорошенько отдохнуть.

— Вы не больны, так что не бойтесь, — объяснил он. — Завтра болячки уже будут выглядеть не так страшно, как сегодня, но понадобится дней пять, чтобы они совершенно исчезли. Просто ведите нормальный образ жизни и не мучьте себя сомнениями.

— Я не смогу работать в магазине, — сказала Дженни. — Папа ужасно расстроится, когда вернется домой.

— Отчего ему расстраиваться? — поинтересовался доктор, убрав свои принадлежности обратно в сумку. — Вам просто не сообщили об особенностях нашей дикой природы. Ничего необычно в отравлении плющом нет. У себя в кабинете я часто принимаю городских жителей с подобными случаями. Они обычно устраивают пикники на открытом воздухе, в лесу и не подозревают, что плющ такой опасный. Если вы принесли его с собой в дом, то нужно немедленно выбросить его, мисс Дин.

— Ты принесла его в дом? — спросил Брюс, когда доктор ушел.

— Что? А, вы имеете в виду ядовитый плющ? Да. Вон там, в тех букетах. Неудивительно, что Топси шипела, когда я ставила его в вазы. У нее больше благоразумия, чем у меня. Но кто бы мог подумать, что этот красивый плющ так опасен?

Брюс осмотрел вазы, после чего взял со стола листки «Еженедельных новостей». Обернув руки газетой, он удалил ветви и бросил их глубоко в пасть незажженной печки. Дженни отыскала спички отца, и Брюс проследил за тем, чтобы плющ и газета сгорели дотла.

— Теперь он никому не принесет вреда, — заметил он. — Мне так жаль, что это случилось, Дженни. Кто-нибудь должен был предупредить тебя о плюще и споррелворте перед тем, как ты отправилась в лес.

Тут Дженни неожиданно вспомнила, что именно Грейс предложила ей нарвать немного плюща. Это была ее месть, способ наказать соперницу, так как теперь Дженни не могла принять участия в конкурсе на звание королевы Яблоневого цвета. Как будто прочитав ее мысли, Брюс произнес:

— Значит, ты не придешь в городскую башню во вторник вечером. Ты поэтому так печальна, Дженни?

— Да, мне хотелось бы попытать счастья, — призналась она. — Было бы так весело поучаствовать в этом, даже если бы меня не выбрали королевой.

— Тебя бы выбрали, — сказал Брюс. — Меня это тоже приводит в бешенство.

— Откуда вы знаете? — спросила Дженни. — А вдруг судьи решили бы, что какая-нибудь другая девушка больше подходит?

— Оба судьи собирались голосовать за тебя. А леди всегда поддерживали их.

— Но я никогда не встречалась с судьями, — сказала озадаченная Дженни. — Один из них — викарий. Я хотела сказать, пастор, мистер Джексон. Он видел меня и здоровался со мной у церкви, разумеется, но и все. А мистер Маккензи вообще никогда меня не видел.

— Он, разумеется, видел тебя, — улыбнулся Брюс. — Я показал ему тебя, когда ты шла вчера утром по Кинг-стрит. Мы были в его офисе, сидели у окна. Старине Дональду, наверное, уже шестьдесят шесть, но у него все еще хорошее зрение. Он согласился со мной, что ты самая хорошенькая девушка в городе.

Дженни не знала, что сказать. Брюс выдержал паузу, а затем предложил выпить кофе:

— Я сам приготовлю его. Где у вас кофейник? Он сделал это очень умело, как и вообще все, за что он брался.

— Я прекрасно чувствую себя на кухне, — заметил он. — Это благодаря рыбалкам и походам. Ведь туда не возьмешь миссис Гатри. Я могу взять этот кувшин? Как ты? — спросил он, подавая ей кофе.

— Отлично, спасибо, только рука немного онемела.

— Это пройдет. Я сам с удовольствием выпью чашечку кофе. Это меня всегда взбадривает. А может быть, ты по английскому обычаю предпочла бы выпить чашку чаю?

Дженни была благодарна ему за попытку отвлечь ее от проблем. Просто удивительно, каким чутким и понимающим оказался этот большой человек. Очевидно, Мораг была права. До сегодняшнего дня Дженни смотрела на Брюса Кэмерона глазами его брата, а они были не самыми беспристрастными. Теперь она ясно видела его своими собственными глазами и обнаружила в нем другую сторону, о которой Лэрри никогда не упоминал.

Они разговаривали о Бруденхэме и вообще об Англии; о Топси, которая присоединилась к ним и теперь массировала коленки Дженни, прежде чем основательно устроиться на них; а еще они говорили о птицах и животных, которые жили в отдаленных лесах вверх по течению.

— До моей хижины всего сорок миль, но у меня уходит три часа, чтобы добраться до нее. Дороги такие плохие, а лес такой густой, что не получается быстро проехать.

Дженни вновь навела разговор на фестиваль Яблоневого цвета.

— Я все-таки не понимаю, что вы хотели сказать. Я имею в виду, что меня должны были выбрать. Вы это сказали так, как будто спланировали, что это непременно должно произойти.

— Так и было, — ответил он. — Я поговорил с преподобным Джексоном и Дональдом, указав на тебя. Я хотел, чтобы ты стала королевой в порядке компенсации.

— Компенсации? — повторила Дженни, все еще не понимая.

— За то, что Лэрри так плохо обошелся с тобой. Я прочитал это на твоем лице там, на пляже, тем вечером. Я знал, что он бросит тебя, коль скоро мы устроили его отъезд из Харбора. Это было неизбежно.

— Я понимаю.

— Он никогда не остается ни с одной девушкой. Он теряет к ней интерес, как только завоюет ее. Но мне не понравилось, что тебе причинили боль. Вот я и подумал, что, если бы тебя выбрали королевой, это бы тебя подбодрило, отвлекло бы от мыслей о Лэрри. Теперь мне, судя по всему, придется подумать о чем-нибудь еще, чтобы компенсировать твою потерю.

Дженни улыбнулась ему.

— Вам не нужно беспокоиться, мистер Кэмерон, — ответила она. — Со мной все будет в порядке. Я сама могу позаботиться о себе. Моя тетя так воспитала меня. Конечно, мне все это было небезразлично, и все же…

— Твоя тетя просто молодец, — заявил Брюс. — И почему ты продолжаешь звать меня мистером Кэмероном? «Брюс» звучит намного дружелюбнее.

— Очень хорошо, Брюс. — Его имя так странно прозвучало в ее устах, но, возможно, она вскоре привыкнет к этому.

Затем он осторожно положил руку на ее ладошку и спросил:

— Ты хорошо чувствуешь себя? Какое чертовское невезение, что с тобой такое приключилось. Если хочешь лечь, я подожду твоего отца и расскажу ему о случившемся.

— Разумеется, я не пойду спать раньше времени, — ответила Дженни. — Я не чувствую себя больной. Я думаю, что папа и Марта посмеются над тем, как глупо я вела себя.

— Откуда ты могла знать? Тебе еще многое предстоит узнать о Новой Шотландии.

Вернувшиеся, наконец Марта и Чарльз застали Дженни и Брюса склонившимися над иллюстрированным путеводителем, который они отыскали в шкафу на кухне.

— О небеса! — пробормотала Марта, когда она увидела, как близко были сдвинуты две головы, пытающиеся разобрать мелкий шрифт. Она вскрикнула еще раз, когда Дженни подняла голову, и взгляду открылось ее воспаленное лицо. Но девушка почти жизнерадостно принялась описывать, что с ней случилось в отсутствие старших.

— По крайней мере, это не больно, — сказала она. — Хотя я не понимаю, как я смогу помогать тебе в магазине в ближайшие дни. Только не с таким лицом. Мне так жаль, папа.

Чарльз заявил, что как-нибудь справится. После непродолжительной общей беседы Брюс ушел, а за ним и Марта. Дженни, устало карабкаясь по ступеням, поднялась наверх.

На следующее утро, когда она готовила обед, раздался громкий стук в дверь и в кухню заглянула голова в форменной кепке.

— Пакет для вас, мисс Дин. Из цветочного магазина Фуллера. Распишитесь здесь, пожалуйста.

Дженни открыла огромную коробку и увидела, что она наполнена розами, лилиями и сиренью. Ее сердце взволнованно забилось. От Лэрри, конечно. Он хочет сказать, что раскаивается за свою вспышку, что любит ее. Дженни ощутила счастливую уверенность в том, что это именно так. Она схватила маленькую карточку и прочитала: «Здесь нет ядовитого плюша. Брюс».

Сердце Дженни вновь упало. Но цветы такие прекрасные, и этот мужчина такой добрый. К тому же он чувствует ответственность за поступки своего брата. Она наполнила две вазы и поставила одну из них на бюро, где Топси ее осторожно понюхала. Другую вазу она отнесла в магазин. Выбрав момент, когда там не было посетителей, она торопливо поставила ее в витрину и рассказала отцу, откуда цветы.

— Неужели? — Это был единственный комментарий, который сделал Чарльз.

У Марты же нашлось гораздо больше что сказать, когда она заглянула вечером и принесла с собой полную кастрюлю тушеной говядины и огромный фруктовый пирог.

— Я знала, что ты не будешь торговать сегодня, Дженни, так что принесла тебе ужин. Святые небеса! Откуда у тебя эти розы?.. Кто прислал их?.. Он! — Седая голова качалась из стороны в сторону. — Брюс Кэмерон ухаживает за тобой, как я погляжу, — объявила Марта.

Дженни засмеялась. Эта идея показалась ей такой нелепой. Ведь она не могла объяснить ни Марте, ни кому другому, на чем основаны ее отношения с Брюсом.

— Не будь смешной, Марта, — сказала она. — Он просто такой милый, хочет, чтобы я не очень расстраивалась из-за своих болячек.

— Милый, ты говоришь! Да будет тебе известно, что никогда прежде Брюс Кэмерон не дарил девушкам цветы, насколько я знаю.

— Как ты можешь быть уверена в этом? — спросила Дженни. — Может, он делал это втайне.

— Не делал. — Марта была непоколебима. — Я живу в Харборе уже десять лет, и Тильда Фуллер сразу сказала бы мне, если бы он заказал у нее для кого-нибудь цветы. Вот юный Лэрри Кэмерон всегда рассылал цветы кому ни попадя, но не Брюс.

— Лэрри больше не будет посылать цветы. Он уехал в Монреаль, я говорила тебе.

— Это было главной темой разговоров вчера после церкви. Лучшее, что можно было сделать для него. В офисе Кэмеронов от него не было толку, но, возможно, ему удастся устроиться в городе. Уверена, что Грейс Ирвин очень скоро поедет за ним. Она решительно настроена заполучить его. У тебя как-то раз было свидание с Лэрри Кэмероном, правда?

— Да. Было. Мне поставить кастрюлю на огонь, Марта, чтобы не остыло? Папа еще не закончил убираться в магазине.

— Я сама все сделаю, — сказала Марта, подходя к плите. — Брюс Кэмерон заходил к тебе вчера, когда мы уезжали, не так ли? Вы так уютно сидели вместе, рассматривая эту книгу, — ведь это что-то да значит.

Дженни снова засмеялась:

— Ты слишком романтична, Марта, дорогая. Мы всего лишь рассматривали фотографии, и Брюс рассказывал мне о местах, которые там изображены.

— Думаю, это хороший предлог, чтобы оказаться поближе к тебе. Хотя я была не слишком удивлена. Люди уже поговаривают, что Черный Брюс тобой заинтересовался. С тех самых пор, как ты появилась здесь.

— Я впервые слышу об этом, — ответила Дженни. — Я не могу представить себе ни одной причины, по которой он мог бы заинтересоваться мной.

— Ты хорошенькая и тихая, а Брюсу нужна жена. Ему давно пора завести хозяйку в «Кэмерон-Хилл». Эта Наоми уже больше не та, какой она была раньше. Да, я думаю, что Брюс выбрал тебя, Дженни. Может, он еще этого не сказал…

— Он не сказал и не скажет, — засмеялась Дженни. — Ты складываешь два и два и получаешь пять, Марта. Если Брюс и ищет жену, у него на уме явно не я. Кроме того, я пока не думаю о свадьбе. И еще несколько лет не буду думать.

«Если только Лэрри не сделает мне предложение», — добавила она про себя.

— Сейчас я должна позаботиться об отце. Ему нужен кто-то, кто помогал бы ему.

Марта закрыла плиту и смотрела на нее так, как будто никогда не видела ее прежде. Она сказала очень медленно:

— Думаю, что мужчине всегда нужно, чтобы кто-то был рядом. Но в данном случае это не ты. У Чарли уже был кто-то до твоего приезда.

— Наверное, да, но сейчас все по-другому, — сказала Дженни.

Она наполняла мисочку Топси и поэтому не заметила задумчивого, долгого и твердого взгляда Марты.

Ко вторнику нарывы и воспаление на щеках и пальцах Дженни были уже не так заметны, но все-таки еще не прошли. Было совершенно немыслимо, чтобы она пошла в городскую башню вместе с другими девушками. Лиз и Кэрол зашли к ней днем, принесли журналы, сласти и свои сожаления.

— Мы еще раз зайдем к тебе на обратном пути, Дженни. Расскажем, кто победил.

Дженни не очень удивилась, когда они вернулись после десяти и сообщили, что корону Яблоневого цвета получила Грейс Ирвин.

— Она решила надеть серебряное парчовое платье с большим кринолином. Хочет всех поразить, разумеется. Она намерена купить его в эксклюзивном бутике в Монреале на следующей неделе. Кажется, она собирается туда вместе с миссис Кэмерон. Они посетят все шоу и другие развлечения. Везет же некоторым!

Везет, что они едут в город, где находится Лэрри. Она будет видеть его каждый день — да, Грейс просто повезло. Дженни почувствовала болезненный укол в сердце, но продолжала весело болтать, чтобы скрыть свои переживания. Оказалось, что для нее все-таки найдется место в праздничной процессии. Организаторы фестиваля заверили ее в этом.

— Если ты не будешь фрейлиной, то сможешь прокатиться на одной из праздничных платформ, Дженни. Там всегда нужны девушки. Миссис Кэмерон скажет тебе, когда это станет известно.

— Миссис Кэмерон! Значит, она занимается организацией фестиваля?

— Ну да, разумеется, — ответила Кэрол. — Она входит в комитет как хозяйка «Кэмерон-Хилл».

На следующий день у Дженни было еще несколько посетителей. Джад Блик принес несколько пикш и пару крабов.

— Ты мне по-прежнему нравишься, Дженни, — заметил он, но не сделал попытки назначить ей очередное свидание.

Миссис Тэгг принесла маленькую корзинку, наполненную отборной малиной:

— Капитан привез ее из Галифакса вчера вечером. Она свежа, как маргаритки.

Как дружелюбны и добры были окружающие! Тебя не бросят в беде, если ты живешь в Лаверберн-Харбор.

В четверг доктор Сандисон заскочил на несколько минут и объявил, что на следующий день она совершенно поправится.

— Ну вот, твое лицо совершенно не пострадало, — сказал он.

Дженни почувствовала себя гораздо бодрее, когда наконец стала узнавать себя в зеркале. Если бы еще перестать думать о Лэрри и избавиться от этой постоянной боли в сердце.

В этот вечер Дженни отправилась на свою любимую прогулку, вниз по переулку на пляж, в сопровождении Топси, которая наслаждалась свежим воздухом, как и ее хозяйка. Небо над океаном было расцвечено розовыми и золотыми полосами, а вечерний бриз приносил прохладу. Вокруг по-прежнему было полно людей, в основном туристов, наблюдающих за рыбаками, или развлекающихся пляжными играми, или просто слоняющихся без дела. Маленький мальчик, упираясь пятками, сердито протестовал:

— Нет, мам… Я не хочу расти большим и здоровым. Хочу остаться здесь.

Но его решительно тянули в сторону кемпинга, который Дженни приняла за стоянку фургонов. У Марты просто процветала торговля с семьями из этих домов на колесах.

Дженни прошлась по берегу до устья и села на дамбу. Поблизости никого не было, поэтому она гладила Топси, пристроившуюся рядом с ней, и невидящими глазами смотрела в сторону маяка. Уже прошла неделя с тех пор, как они расстались с Лэрри, а от него не было никаких известий. Ей пришлось примириться с фактом, что он оставил в прошлом и ее, и их короткую любовь, вместе со всем остальным в Лаверберн-Харбор. Он расстался со всем, кроме Грейс, которая не хотела с этим примириться.

В воскресенье утром Дженни встала очень рано, наполнила полки новым товаром и убрала несколько увядших цветов из ваз. Она остановила взгляд на красивой кремовой розе, вытащила ее из вазы и прикрепила к своему платью, когда чуть позже стала собираться в церковь. Проходя мимо сквера, она встретилась с миссис Макдональд и Мораг и села в церкви рядом с ними. Места Ирвинов оставались пустыми до конца службы. Зато с последним ударом колокола в проходе появилась Наоми Кэмерон. На ней было что-то мягкое, голубое и обтягивающее, на голове шляпка с вуалью и издалека ей нельзя было дать ни больше тридцати. Брюс шел за матерью, их сопровождала еще одна элегантная женщина и высокий, почтенного вида пожилой мужчина, которых Дженни не видела прежде. Она вопросительно взглянула на Мораг.

— Это Джеймсон Ганнс и его жена, — прошептала Мораг. — Очень важные персоны. Он заседает в местном законодательном собрании. В этот уикэнд они гостят в «Кэмерон-Хилл».

Когда прихожане церкви вновь оказались на солнечном свету, Дженни увидела рядом Брюса.

— Доброе утро, Дженни, — сказал он. — Уже все в порядке? Да, я вижу.

— Доброе утро, Брюс. Слава богу, я почти как новая.

Они пожали друг другу руки, и он представил ее мистеру и миссис Джеймсон Ганнс, которые обменялись с ней несколькими любезными фразами. Наоми Кэмерон неопределенно улыбалась. Когда же Ганнсы отвернулись, чтобы поговорить с кем-то еще, а Дженни хотела уйти, Наоми дотронулась до ее руки.

— Ты занята завтра, Дженни? — спросила она.

— Занята? Я буду, как всегда, помогать отцу в магазине, миссис Кэмерон…

— Но ты же все равно будешь обедать. — Она улыбнулась. — Давай пообедаем вместе у Ди Реджио. В полпервого. Не опаздывай. — Она легко дотронулась обтянутыми белыми перчатками пальцами до руки Дженни и повернулась к своим друзьям.

Дженни недоумевала, что бы это могло значить; возможно, что-то связанное с фестивалем. Когда она вернулась домой, Чарльз сидел за столом и завтракал.

— Я вот что подумал: пойду-ка я в гараж и сыграю в картишки с Бучем Льюисом и ребятами. Буч не может уйти из гаража, вдруг что-нибудь случится.

— Конечно, иди, — одобрила Дженни. — Ты заслуживаешь отдыха после такой напряженной недели. — Повинуясь импульсу, она подошла и легко поцеловала его в лоб. — Ты вовсе не такой уж плохой отец. — Она засмеялась, глядя на удивленного Чарльза. — Я рада, что приехала сюда и что мы вместе.

— Что ты собираешься делать? — спросил он.

— Потусоваться с ребятами, — ответила Дженни. — Кажется, вы так говорите в Канаде. Пойдем купаться с Лиз, Кэрол, Дональдом, Полем и остальными. В общем, будем развлекаться на свежем воздухе.

— Отлично, — сказал Чарльз. — Здесь как раз отличное место для этого. А как же Брюс Кэмерон?

— Что Брюс Кэмерон?

— Просто подумал: может, вы договорились встретиться с ним как-нибудь сегодня?

— Вовсе нет, — ответила Дженни. — Ты стал такой же, как и Марта с ее романтическими бреднями. Брюса не интересуют девушки.

— Каждого мужчину интересуют, — заявил Чарльз. — Ему нужно только встретить свою девушку, вот и все. Брюс — это такой человек, который знает, что хочет. Он не станет просто гоняться за каждой юбкой, как некоторые. — Дженни поняла намек отца и не стала развивать эту тему. — Я был бы рад, если бы Брюс Кэмерон стал встречаться с моей дочерью.

— Может, ты и был бы счастлив. Но для этого тебе нужно завести еще несколько дочерей, — засмеялась Дженни. — Что там с кассовой книгой? Ты все записал сегодня утром?

На пляже было чудесно. Солнце вовсю светило, на небе не было ни облачка. А вода была прохладной и манящей, прозрачно-чистой, голубовато-зеленого цвета.

— Это лед тает на севере, — объяснил Дональд Дженни.

Все вокруг были яркими, шумными и оживленными — и те, кто купался, и те, кто загорал. Здесь были люди всех возрастов, размеров и форм. Узнав, что Дженни впервые купается в канадских водах, ее друзья решили отметить это событие. Четыре рослых парня подняли ее и отнесли прямо на глубину, в то время как остальные визжали и смеялись вокруг, готовые обрызгать ее водой, как только она вынырнет после ритуального погружения. Позже все разлеглись на песке, слушая музыку и поедая попкорн, чтобы через несколько минут вновь окунуться в воду.

Дженни сидела на краю плота для ныряния, погрузив ноги в воду и наблюдая за оживленной компанией, игравшей в мяч поблизости, когда рядом с ней вынырнула женщина и уселась около нее. Это была Мораг Гатри.

— О, привет еще раз! — воскликнула Дженни. — Правда, здесь великолепно? Почему ты сегодня не в «Кэмерон-Хилл»?

— Я туда не езжу, когда к ним приезжают гости, — сказала Мораг и отряхнула воду с лица. — Мама бывает слишком занята, чтобы поболтать со мной. Но и ты ведь тоже не там, если уж на то пошло.

— А почему я должна там быть? — удивилась Дженни.

— Я увидела, как Брюс разговаривает с тобой после церкви, и подумала, что он может пригласить тебя. Он так мило называл тебя Дженни, а ты называла его Брюс. Вы стали настоящими друзьями, не так ли?

Ее тон был язвителен, и Дженни с удивлением взглянула на нее. Но тут она вспомнила. Ну, конечно же, ведь Мораг была влюблена в Брюса.

— Да нет, скорее просто приятелями, — ответила Дженни. — Ничего большего. На самом деле я в основном разговаривала с миссис Кэмерон.

— О чем?

Дженни преодолела искушение ответить, что это не касается Мораг Гатри.

— Ну, она в фестивальном комитете. И я надеюсь, что для меня тоже найдется роль в этот день. Я бы хотела участвовать в праздничном шествии. Это было бы так весело.

— Ты будешь, — сказала Мораг. — Брюс проследит за этим, если даже для этого придется мастерить специальную платформу, на которой ты будешь восседать в одиночестве. Он наносит тебе визиты и посылает цветы только потому, что ты дотронулась до ядовитого плюща. Это явно о чем-то говорит.

Дженни ответила довольно раздраженно:

— О чем говорит? Не будь идиоткой, Мораг. Ты все преувеличиваешь.

Мораг это явно не понравилось. Она густо покраснела, ее глаза засверкали.

— А ты все знаешь, не так ли? Тогда позволь мне сказать тебе кое-что. Теперь я раскусила тебя, Дженни Дин. Я знаю, что скрывается за твоей хорошенькой маленькой мордашкой. Ты собираешься выйти замуж за Кэмерона. Поэтому ты стала охотиться за Лэрри, как только приехала сюда. А потом, поняв, что он не станет твоим мужем, ты переключилась на Брюса. Но ты не получишь его. Уж я позабочусь об этом. — Она вскочила и нырнула с плота.

Дженни машинально смотрела, как она плыла, мощно загребая руками. Ревность Грейс уже принесла ей несчастье, и вот еще одна рассерженная, подозрительная женщина. Какой переполох вызывают эти мужчины Кэмерон.

Час спустя Дженни неожиданно увидела Грейс, ее черные волосы оттеняли откровенный красный купальник. Она стояла неподалеку, на песке.

— Без сомнения, это Грейс Ирвин, — сказала Дженни Лиз, которая намазывала себе спину маслом. — Но что с ней за мужчина?

Лиз остановилась, чтобы взглянуть.

— Никогда не видела его прежде, — ответила она. — Американец, судя по рубашке. Может быть, один из постояльцев «Лейдис-Хаус».

— Мне тоже нравятся такие высокие блондины, — вмешалась Кэрол. — Господи, какой же он красавчик. Похоже, наша фестивальная королева не очень расстраивается из-за того, что Лэрри Кэмерон уехал из города.

Отправляясь на ленч с Наоми Кэмерон, Дженни думала о Грейс, и о ее спутнике, и о Мораг.

— А вот и ты, Дженни. Что ты хочешь? Я заказала вермут.

— Только томатный сок, спасибо. Я не знала, где находится это место. Надеюсь, что не заставила себя ждать.

— Вовсе нет. Здесь всегда проходят деловые ленчи. У Брюса здесь заказан постоянный столик. Мы воспользовались им, так как сам Брюс уехал в Галифакс с Дэном Томсоном, чтобы уладить какие-то срочные юридические вопросы.

Дженни присела, про себя отметив, как потрясающе миссис Кэмерон выглядит в своем сером костюме, который на любой другой женщине смотрелся бы убийственно. Когда подоспели напитки, Наоми подняла бокал и улыбнулась:

— Ну, за праздник Яблоневого цвета, Дженни. Чтобы ты получила удовольствие от своего первого участия в нем.

— Спасибо, — удивилась Дженни. Она никак не могла взять в толк, с чего это Наоми из кожи вон лезет, стараясь выглядеть любезной и дружелюбной. Ведь на танцах в «Лейдис-Хаус» она была не более чем вежливой. — Полагаю, вы хотите поговорить со мной о фестивале, миссис Кэмерон?

— Брюс совершенно расстроился, когда он узнал, что ты не сможешь принять участие в выборе королевы. Это в самом деле было очень неприятно. Довольно странно, но Грейс считает, что это отличная шутка. Каждый раз, когда упоминают твое имя, она начинает смеяться. Интересно, почему?

Дженни предпочла не заметить вопроса в голосе собеседницы. Наоми осторожно съела вишни и заговорила вновь:

— Поэтому Брюс теперь собирается построить для тебя специальную платформу. Я здесь для того, чтобы обсудить это с тобой. — Она слабо улыбнулась. — Повинуюсь приказу своего сына, как видишь.

— А что он предлагает, миссис Кэмерон?

— Ну, — непринужденно сказала Наоми, — Брюс предоставил нам разработать весь план. Так как у тебя великолепные рыжие волосы, я подумала о Морской принцессе. Я видела такую на Зимнем карнавале в Квебеке в прошлом году. И у девушки были точно такие же волосы, как у тебя. Она сидела внутри раковины в зеленом платье, увешанная жемчугами, а вся платформа была украшена рыболовными сетями, якорями и тому подобным. Я думаю, это очень подойдет для Лаверберн-Харбор.

— Уверена, что подойдет, — ответила Дженни. — Но я не смогу купить такое платье и драгоценности…

— Мы позаботимся об этом, Дженни.

— Да, но… это трудно объяснить…

— Ведь ты не колеблешься, Дженни? — спросила Наоми. — Я сказала Брюсу, что уверена в твоих чувствах. Я знаю, что любая девушка пришла бы в восторг. Это такая честь — иметь собственную платформу, ты же понимаешь.

Дженни осторожно ответила:

— Я очень ценю это, миссис Кэмерон. Но если уже есть королева, то, может быть, нехорошо, чтобы в процессии участвовала еще и принцесса? Я имею в виду, что вдруг люди сочтут это странным и начнут судачить.

— Люди обо всем судачат, моя дорогая. Ну и что с того? Они говорили обо мне в Харборе годами, но это не принесло мне ни малейшего вреда. Так что ты просто не обращай внимания.

— Но они могут сказать…

— Что, Дженни?

Легче было не смотреть ей в глаза. Дженни взяла свой бокал и внимательно посмотрела на него, отвечая:

— Они могут удивиться, почему Брюс так беспокоится из-за меня. Станут размышлять о причинах. Скажут, что у него есть какой-то личный интерес. В конце концов, он не женат, так что они могут сделать скоропалительные выводы.

Наоми негромко рассмеялась:

— Тебя будут считать девушкой Брюса, ты хочешь сказать. Фактически его принцессой. Это может стать правдой, в конце концов. Ты хочешь выйти замуж за него, Дженни? Стать миссис Брюс Кэмерон и хозяйкой «Кэмерон-Хилл»? Ты сможешь, если захочешь. Это следующий вопрос, который я хотела бы обсудить с тобой.