Собственность Рипера

Глава 4

17 сентября — Наши дни

Я уставилась на Хоса.

— Ты угрожаешь убить моего брата только для того, чтобы иметь возможность спать со мной?

Мужчина с ирокезом не спеша подошел к Хосу и закинул руку ему на плечо.

— Она милая, но явно не сообразительная, брат, — изрек он, глядя на меня и ухмыляясь. — Почему бы тебе не дать мне прокатиться с ней, да, так сказать, подготовить ее для тебя?

Он с намеком подвигал бедрами, и остальные ребята засмеялись. Хос быстро развернулся и ударил его в живот. Мужчина согнулся пополам, но сумел устоять на ногах, в то время как Хос схватил меня за руку и выволок за дверь. Он вел меня от дома в сад, пока мы не отошли на довольно приличное расстояние, а затем прижал к дереву, склонившись к моему лицу и схватив за плечи.

— Я не хочу спать с тобой, — медленно и тщательно проговаривая каждое слово, заявил он, тряхнув меня за плечи для убедительности. — Я хочу трахать тебя. Спать, обниматься и тому подобное дерьмо – для подруг и старух[12]. И ты, черт возьми, довольно ясно дала понять, что не заинтересована хоть в чем-то из этого, так что давай воспринимать вещи такими, какие они есть. Это никоим образом не связано с тобой. Я угрожаю твоему брату, потому что он обворовал клуб. Воруешь у клуба – платишь кровью. Ты – его кровь. Мы забираем тебя, он платит. Трахать тебя – всего лишь бонус.

— Получается, ты забираешь меня, чтобы показать людям, что не следует красть у клуба?

— Это, мать твою, невероятно, до нее дошло, — пробормотал он, разводя руками и ни к кому конкретно не обращаясь. — Твоему брату повезло, что я хочу вонзить в тебя свой член сильнее, чем хочу убить его. В противном же случае, я не стал бы раздумывать. Если Джефф поднапряжет свою задницу и вернет деньги клубу, я тебя отпущу, но лишь после того, как закончу с тобой. Если же не вернет, тогда я найду для тебя другое применение. Поняла?

Я снова кивнула.

— Никаких игр, никакого дерьма, — сказал он.

Отступив на шаг назад, он небрежно провел рукой по волосам. Затем он стал уходить. Я начала идти за ним, но он вдруг обернулся ко мне.

— Ты согласилась, это твой выбор. Я тебя не заставляю. Ты принимаешь решение заплатить за ошибку своего брата. Ты понимаешь меня?

На самом деле, это трудно назвать выбором, учитывая пистолет, приставленный к голове моего брата. Но я не произнесла этого вслух. Если Риперы были готовы дать нам отсрочку, я приму ее, и не важно, как они это называют.

— Я говорю серьезно. — Хос взглянул на меня. — Ты в любой момент можешь расторгнуть нашу сделку. Я не собираюсь сажать тебя под замок и присматривать за тобой каждую минуту. Это ты заключаешь сделку, и только тебе решать, придерживаться ли соглашения. Ты вообще не должна заключать эту чертову сделку. Твой брат идиот, и он знал, во что ввязывался. Не ты заварила эту кашу и не твоя забота – расхлебывать ее, чтобы выручить брата.

— Ты пытаешься отговорить меня? — спросила я. — Что ж, у тебя не получится. Я имела в виду именно то, что сказала. Я что угодно сделаю ради Джеффа. Что угодно.

Его челюсти сжались, когда он повернулся, зарычал и так сильно пнул ногой одно из деревьев, что было удивительно, как он не сломал себе палец. Затем он повел меня обратно в дом.

Когда мы вошли внутрь, его ребята сидели, пили пиво и разговаривали. Тихо всхлипывая, Джефф, покрытый синяками, которые с каждой минутой становились все уродливее, лежал на боку в центре комнаты. Проигнорировав их всех, Хос затолкнул меня в комнату, закрыв за собой треснувшую по его вине дверь. Он распахнул дверцу шкафа, нашел в нем рюкзак и сунул его мне в руки.

— У тебя есть тридцать минут, — сказал он. — Затем ты садишься на мой байк, и мы отправляемся ко мне домой. Возьми все, что тебе необходимо.

— Хорошо, — ответила я, надеясь, что он оставит меня, чтобы я спокойно упаковала вещи.

Вместо этого он прислонился к двери и стал наблюдать, как я роюсь в своем шкафу. Я решила включить в нем свет. Помимо большого количества одежды я также хотела взять с собой фотографии и памятные безделушки, которые забрала от Гэри. Было ужасно грустно осознавать, как же мало их у меня было.

Я вытащила коробку из-под обуви, заполненную бумагами, и бросила ее на кровать. Коробка опрокинулась, и из нее высыпались фотографии. Проигнорировав это, я отвернулась и снова принялась рыться в шкафу. Где-то там была довольно хорошая пара маминых кожаных сапог, и хотя я никогда не была любительницей сапог, думаю, надеть что-то, что защитило бы мои ноги во время езды на мотоцикле, было важно.

Усевшись на кровать, Хос стал листать фотографии. Не обращая на него внимания, я стащила с себя капри-карго[13], и когда они съехали, то открыли вид на мои стринги. И зачем я надела их сегодня?

— Ты носишь это дерьмо для него? — спросил Хос ледяным голосом.

Я обернулась и посмотрела на него, показывающего мне свадебную фотографию, запачканную засохшей кровью. Я и Гэри. Такие чертовски молодые.

— Ношу что? — не поняла я.

— Эти ниточки для задницы[14], — рявкнул он. — Зачем, черт возьми, ты надеваешь стринги на работу в детском саду? Ты снова видишься с ним?

— Нет! — в ужасе воскликнула я. — Я не видела его с тех пор, как он ударил меня, уж ты-то должен знать. Он даже ни разу не позвонил мне. Муж Дениз сказал, что, как только я получу на руки готовые документы, он займется ими.

— Ты хранишь ее?

— Ага, — ответила я, изучая фотографию.

Тогда я была полна надежд и грез, и я позволила мужчине разрушить их.

— Я не хочу забывать. По крайней мере, пока.

Хос молча отбросил фотографию, а я продолжила паковать вещи, периодически поглядывая на телефон, чтобы следить за временем. В конечном счете, я окинула взглядом выросшую кучу на моей кровати. Печально, что вся моя жизнь заняла так мало места. Все, что мне осталось взять с собой, – это лифчики и трусики, в которых я точно не хотела копаться, пока он смотрит на меня.

Хотя у меня определенно не было другого выбора.

Я встала и выдвинула ящик с нижним бельем. Его было немного, но если я собиралась стать для Хоса… ну… не важно кем… симпатичные трусики могли бы пригодиться. Он подошел ко мне сзади, обхватил своими большими руками мои бедра, притянул к своему телу и склонился к моему плечу. Затем сделал глубокий вдох.

— Обожаю запах твоих волос, — произнес он хрипло, прижимаясь своим твердым членом к моей попке.

Я слышала как Пикник и остальные разговаривали в гостиной. Там же находился и Джефф, ожидавший своей участи.

— У меня есть еще десять минут, — пробормотала я напряженным голосом. — Пожалуйста.

Отпустив мои бедра, Хос грубо схватил меня за волосы и оттянул мою голову назад. Его губы накрыли мои, а язык жадно ворвался внутрь. Я застонала, не смея сопротивляться. Другая его рука принялась грубо расстегивать пуговицы на моих капри, и я услышала, как одна из них упала на пол. Его пальцы забрались ко мне в трусики и грубо прошлись по моему клитору, прежде чем погрузиться внутрь. Я застонала, презирая себя за то, как сильно меня это возбудило.

Он оторвался от моих губ и пригвоздил своим взглядом. Я не могла вздохнуть. Желание, похоть и гнев в его глазах – все это было направлено на меня.

Погружая в меня пальцы, он произнес:

— Эта киска…

Я застонала в ответ, стыдясь того, как легко он сделал меня влажной.

— Эта киска – моя. Ты – моя. Я трахну тебя, когда и где захочу, а ты или примешь это или можешь проваливать. Это ясно?

Я кивнула, чувствуя, как начинаю дрожать. Умом я хотела его ненавидеть, но мое тело было несогласно. Крепко удерживая за волосы, он не переставал меня ласкать. Ноги ослабли, и я захныкала, отчаянно нуждаясь в освобождении. Тогда он снова захватил мой рот.

Теперь его язык погружался в такт с его пальцами. Моя плоть сжималась, от чего я дрожала всем телом. Хос стал ласкать сильнее, подводя меня к самому краю. Он оторвался от моих губ и опустил свой рот на мою шею, посасывая, проводя по ней языком, пока я толкалась напротив его бедер, отчаянно пытаясь кончить. Затем он прикусил мою шею, и из моей груди вырвался стон. Я уверена, достаточно громкий, чтобы его услышали в другой комнате.

Хос вытащил руку из моих штанов и отступил назад. Я застыла в недоумении, а мое учащенное дыхание было единственным звуком в комнате. Когда я, пошатываясь, повернулась к нему, он одарил меня улыбкой, не затронувшей его глаз. Затем он нарочито медленно поднес ко рту свои пальцы и слизал с них мои соки.

— Не переживай, насколько хороша ты на вкус, здесь правила диктую я, — прошептал он. — Мы поняли друг друга?

— Твои правила, — прошептала я в ответ, — или я ухожу. А что будет, если я уйду?

— Тебе? — спросил он. — Ничего. Ты со мной по собственной воле. Но клубу нужно платить кровью, Мари, и даже я не в силах что-то изменить. Не забывай.

Я быстро кивнула.

Он мягко отодвинул меня в сторону, подошел к комоду и, выдвинув ящик с моим нижним бельем, начал в нем копаться. Он достал несколько стрингов и тедди[15] и бросил их на пол.

— Это тебе не понадобится, — сказал он.

Кивнув, когда он повернулся обратно к ящику, я старалась не думать о том, что еще он мог бы в нем найти. Когда он неожиданно замер, я вздрогнула, думая о том, что я самый неудачливый человек на земле, потому что все не могло стать еще хуже.

Он достал сложенную черную футболку «Риперов», которую оставил валяться на полу в моей комнате в ту роковую ночь, когда он впервые побывал в моей постели. Держа ее перед собой, он вопросительно взглянул на меня. Я покачала головой, отчаянно краснея и протягивая руку, чтобы забрать ее.

Но Хос не отдал. Вместо этого он развернул ее, и его глаза расширились, когда он обнаружил ярко-розовый силиконовый вибратор с двумя головками – одна для клитора, а другая для стимуляции точки G. Мы оба стояли, молча глядя на него. Затем он завернул его обратно в футболку и вручил мне, взгляд его при этом был полным удовлетворения.

— Возьми с собой футболку и игрушку, — сказал он, наблюдая за тем, как я укладываю их в самый низ своего рюкзака.

Не думаю, что когда-либо в своей жизни была так смущена. Я не встречалась с ним глазами, пока укладывала остальные вещи в рюкзак. Закончив, застегнула молнию и закинула рюкзак на плечо.

— Это все? — спросил он. — Не хочешь забрать что-то из гостиной или кухни? Если захочешь вернуться, этого здесь уже не будет.

Все еще не в состоянии говорить, я покачала головой.

«Дура, дура, дура…»

Он наклонился ближе и прошептал мне на ухо:

— Когда в следующий раз захочешь поиграть со своей милой розовой игрушкой, ты будешь делать это на моих глазах. Будешь хорошей девочкой, и я разрешу тебе носить футболку. Поняла?

Я кивнула, и мы, пройдя через гостиную мимо Джеффа и Риперов, вышли из дома.