Спорим, моя?

Глава 26

В четверг хожу по университету в прямом смысле оборачиваясь. Если бы мне сказали «Ходи и оборачивайся» я бы посмеялась в ответ, но вот сейчас не смешно. Вчера мы с Таей перебрали сотню бестолковых вариантов.

Первой подозреваемой, конечно, была коза Саша.

— А что, пока мы с Машкой болтали подошла и сунула его в сумку! — эмоционально размахивала руками Жарова, подливая в мой бокал вина. Обычно я на разливе, но вчера мне не до этого было. Вместо веселых сборов была душевная реанимация.

— Не знаю, мне кажется, она не настолько изобретательна… — хмурюсь я, отхлебывая полусладкое, — языком почесать — это да, но, чтобы вот так. Это же надо придумать, время потратить… Заморочиться, короче!

Тая была согласна, и мы хотели было продолжить поиски в других направлениях, только дорога была развилистая и вела в тупик. Людей, если человеческим языком выражаться, было дофига, чтобы одного кого-то вычислять. Да и трындели мы, а не ловили лису на зайца, то есть извращугу на сумку. В итоге так ни к чему и не пришли.

И сейчас я подозревала каждого, кто проходил рядом, здороваясь или не замечая, отводя глаза или смотря будто вскользь, мимо, спеша по собственным университетским делам. Вляпалась, так вляпалась! Вот ведь… дерьмо!

Кожедуб начал свой бубнеж, а я все анализировала и анализировала вчерашний день, снова оказываясь ни с чем. Как та несчастная легковушка, которая проехлась по бездорожью и застряла колесом в яме. Водитель давил на газ, но машина лишь буксовала. Так и я прокручивала воспоминания вчерашних минут сидения на лавке, стараясь выжать из своей память максимум и… ничего. Только буксовала.

— Это просто чья-то глупая шутка, — прошептала Тая в попытке успокоить, однако по глазам я видела, что и она не верит собственным словам. Жарова даже предлагала рассказать об этом Марку, только я не хотела его втягивать. Подруга обещала молчать.

Я пошла в сторону деканата после третьей пары. Тая задержалась у надоедливого Сидельцева. Что-то не устроило его в реферате.

— Вы писали его на скорую руку, Жарова, так что задержитесь и ответьте на мои вопросы. — потребовал он, когда мы складывали учебные принадлежности. Тая вздохнула и поплелась к преподавательскому столу, а мне ничего не оставалось, кроме как уйти.

По дороге на меня наткнулась заместитель декана по учебной части Светлана Викторовна Милененко. Она всучила мне несколько папок с бумагами и велела отнести эти важнейшие документы в деканат немедленно. Вот потому-то я туда направляюсь.

— А где Тая? — останавливает меня Аланьев.

— С Сидельцевым обсуждают её реферат. Прицепился, как банный лист, — фыркаю, не тяготя себя корректностью.

— Мда, надоедливый аспирант, всю кафедру уже заел. — Откровенничает Марк, зная, что наш разговор дальше Таиных ушей не уйдет, а она и так об этом знает, — Что за ерунду тебе подбросили, Арина? — он смотрит требовательно и я, ругая про себя Жарову не спорю под его тяжелым взглядом. Какой смысл отпираться, он знает из первых уст!

— Вот, — найдя в телефоне фотку, сделанную вчера на всякий неизвестно какой пожарный случай, протягиваю ему.

— Нихрена себе! — ругается он и это только подкрепляет мою уверенность: все серьезно. — И это все?

— До этого были угрозы в инсту, но я думала, что это просто треп, а тут прямо детектив!

— Главное, чтобы детектив не перерос в хорор, — недовольно комментирует Марк, возвращая мне сотовый.

— Да ладно? Наверняка кто-то просто выбесить хочет, — говорю, как можно спокойнее, а у самой ладошки мокрые.

— Не ходи по улицам, когда стемнеет. Пока этого будет достаточно. Если понадобится, найму тебе охрану, — и вот спокоен абсолютно, но серьезен настолько, что по коже холодок проходится. Охрана? Черт…

— Однажды это не увенчалось успехом, — напоминаю и тут же жалею о своем длинном языке, потому что Марк резко дергает челюстью, припоминая те самые события, где телохранители облажались.

— И теперь они охраняют только двери супермаркета. Сейчас у меня и там знакомства есть, так что не беспокойся.

— Спасибо, я скажу если что. Хотя ты и так узнаешь, — пытаюсь исправить ситуацию, и он усмехается, — и передай своей невесте, что она ябеда, — я показываю ему язык и развернувшись на пятках иду туда, куда была послана зам. деканом Милененко.

Взглянув на время, понимаю, что на пару опаздываю, так что пишу Кате смс с объяснениями и дублирую его ябиде-подруге. Стучу прежде, чем войти и быстренько пересказав секретарю зачем я здесь, оставляю бумаги и спешу откланяться. Проходя мимо закутка, где за небольшим поворотом скрывается дверь подсобки меня кто-то резко хватает за руку и утягивает. На фоне всех событий я даже вскрикнуть не успеваю! Никогда не была набожной. «Отче наш» знаю только до первой строчки, собственно, «Отче наш» и все, но страшно так, что в пот кидает.

Когда сильные руки разворачивают меня, и я могу видеть обидчика, то вместо потока отборного мата просто выдыхаю. Шумно выдыхаю. Ноги немного подкашиваются от облегчения, и я даже чуть сгибаюсь пополам.

— Совсем с ума сошел, Попутный? — выходит сипло и мне приходиться прокашляться, но я определенно рада его видеть. Мысли о том, что вообще делать маньяку в универе сомнений не вызывает. Потому что никто здоровый не будет резать фотки, клеить их на валентинку и подписывать так.

— Испугалась? Зря! Хотя, у тебя такие красивые глаза, волосы и ты вся, что я тебя съем! — несвязно цитирует «Красную шапочку» и буквально вгрызается в мой рот.

Целует отнюдь не нежно, доказывая, подтверждая, насколько действительно скучал.

— Сумасшедший! — чуть слышно, забавляясь. Упиваясь тем, какую реакцию у него вызываю.

— Это все ты, Арина… Ты меня таким сделала!

Его хриплый шепот вместе с поцелуями действуют на меня тем самым образом, который как можно естественней пытаются сыграть героини известных мелодрам. Только мне вот играть не приходится. Приятный жар расходится по телу, я плавлюсь от его губ и желания, которое окутывает обоих. Наша дикость заканчивается далеко не сразу, и я уже понимаю, что на пару не иду. Она прошла где-то мимо меня.

— Ты что здесь делаешь? — немного отдышавшись, но все еще находясь в его руках спрашиваю, пытаясь вернуться в реальность после приятного помутнения.

— Приехал работы занести. То, что не хожу на пары не освобождает меня от сдачи рефератов и прочей волокиты, — он возвышается надо мной, сверля довольным потемневшим взглядом и все еще не готовый отпустить, — Ты так и не перезвонила мне, Арина, — обжигает дыханием ушную раковину, а после кусает мочку и чувствую, как спускается к шее.

Ну, нет.

— Макар, нет, — звучит ровно, и он поднимает голову, вглядываясь в мои глаза, — это слишком для меня.

Он кивает и немного отстраняется, давая мне пространство.

— Прости, не хотел пугать тебя. Но я не шутил, у меня от тебя крышу сносит.

От его слов по спине прокатывается жар и то, как он рукой зарывается в мои волосы, снова прижимая к себе.

— Мне нужно на пару, — шепчу, борясь с собой. Уходить совсем не хочется.

Всё меняет трель мобильника. Его мобильника. Он стоит довольно близко, чтобы я разглядела, кто именно ему звонит. Озвучивать, нет? Даяна.

Макар сбрасывает звонок и одновременно волшебную, окутывавшую нас атмосферу. Она просто рассеивается или меркнет, как и моя счастливая улыбка. Она, Даяна, все еще может звонить ему, когда вздумается.

— Это не то, что ты думаешь, Арина, — голос звучит твердо.

— Ты не обязан ничего объяснять мне.

— Я ничего никому не обязан, — он старается словить мой взгляд, но я смотрю куда-то вниз. Обидно мне, что уж тут, — Я делаю то, что хочу. И сейчас я хочу, чтобы ты знала: это не то, что ты думаешь, Арина, — повторяет, приподняв пальцами мой подбородок, найдя глазами мои глаза. Я киваю. Но мобильный снова звонит, и Макар отстраняется.

— Привет, папа, — этот вызов он принимает. Слушает, несколько раз кивает, сопровождая коротким «Да» и после «Скоро буду» отправляет телефон обратно в карман.

— Нужно ехать? — спрашиваю, чтобы нарушить молчание.

— Да, — звучит уже для меня, — я приехал на пятнадцать минут, а прошло уже сорок. Я же на работе.

И только сейчас окинув его взглядом я замечаю, что на Ветрове костюм. Белоснежная рубашка, явно дорогой пиджак и брюки. Не темно-синие джинсы, которые носят мальчишки под рубашки на вынужденный выход, а именно брюки, перетянутые строгим черным ремнем в тон костюму.

— Тебе идет, — улыбаюсь ему, а он снова касается моих губ.

— Волшебная ты девушка, Арина Туманова, — шепчет перед тем, как поцеловать.

Нас обрывает хлопнувшая неподалеку дверь, Макар косится на наручные эпл вотчи, хмурится.

— Опаздываешь? — спрашиваю, поправляя на нем воротник рубашки, а он почему-то замирает.

— Если придумаю, как срезать, то нет. Надеюсь, не нарвусь на столичные пробки, —когда заканчиваю, провожу руками по лацканам пиджака и выхожу из нашего укромного местечка. В коридоре никого нет. Повезло.

Макар выходит следом и догнав берет меня за руку. Проходя стеклянные двери, разделявшие деканат и аудитории почему-то оборачиваюсь, будто ощущая на себе чей-то взгляд.

Глаза находят невысокую фигуру там, где начинаются преподавательские кабинеты. Несмотря на расстояние я узнаю эту девушку. На нас смотрит Даяна. И почему-то, даже не видя ее взгляд я знаю, что она видела, откуда мы только что вышли. А значит, не сложно догадаться, что делали.