Стальная Нелл

8

Нелл мирно сидела на полу своего домика и перебирала старые отчеты по показаниям приборов. Настроение у нее было так себе, но со вчерашним не сравнить. Путем могучего напряжения воли и воображения ей удалось не вспоминать, как противная Мел Саунд разлеглась рядом с отвратительным Томом Хэккетом в теплых волнах прибоя, когда Нелл в расстроенных чувствах покидала пляж. Почти удалось забыть и неприятный разговор с Хэккетом. Зато никак не шла из головы до ужаса реальная картина: белый песок, предзакатное золотое солнце, барашки на волнах — и смуглый, бронзовый бог рядом с ней. Могучие плечи, широкая грудь с темными бусинами сосков, плоский мускулистый живот, длинные стройные ноги, переливающиеся под гладкой кожей шары мускулов. И узкая полоска плавок, не особенно прикрывающая, скорее, подчеркивающая.

Нелл бросило в жар. Возбуждение было таким отчетливым, таким всеобъемлющим, что Нелл непроизвольно и судорожно вытянула ноги и стиснула бедра руками. Соски напряглись под тонкой тканью футболки, грудь заболела от возбуждения. Нелл закусила губу и прерывисто вздохнула, отгоняя наваждение.

Просто она слишком давно одна. Слишком давно у нее не было партнера… фу, какая гадость. Хуже только покупка вибратора в секс-шопе, хотя, говорят, помогает снять напряжение. О чем ты думаешь, Нелл Куинс?! Ответить на собственный вопрос ей не удалось. В дверь энергично постучали, она уже открыла рот, чтобы пригласить стучавшего войти, но в этот момент в проеме низенькой двери возникла гигантская фигура, и бодрый голос Тома Хэккета произнес:

— Я на минуточку и по делу, мисс Куинс. Могу я войти?

— Кхм… Да… Прошу вас, мистер Хэккет.

— О, благодарю, благодарю вас тысячу раз, мисс Куинс. Буду краток. Мне нужна работа.

— Сочувствую.

— Не надо. От сочувствия один шаг до жалости, а жалость унижает человека. Сен-Симон и Фурье против этого. Но я отвлекся. Мне нужна работа, а вы в состоянии мне ее дать. Дадите?

— Нет.

— Почему?

— Не хочу. И потом, мне не нужны рабочие.

— Так. А кто нужен?

— Мистер Хэккет, не выйдет. Мне просто не нужны наемные работники. У нас небольшая экспедиция, и мы обходимся своими силами.

— Мисс Куинс, мистеру Джоунзу могут потребоваться сильные руки. Он планирует отловить несколько представителей местной фауны для зоологического парка.

— Том, я устала. Почему ты разговариваешь, как идиот?

— Потому что ты первая начала.

— Хорошо. Скажи правду, зачем тебе работа?

— Поиздержался. Нужны деньги. Если совсем честно — нужно нормальное спальное место, компания и возможность заработать своим трудом хоть пару долларов на патроны и зубную пасту.

— И ты хочешь жить в лагере?

— Нелл, я почти простил тебя за ту ерунду про дорогое оборудование, тысячи долларов и бродягу из леса. Не начинай.

— Я не об этом. Том, мне действительно не слишком приятно тебя видеть. Вернее, некомфортно. Я нервничаю. Не могу работать. Плохо сплю.

— Честность за честность. Я все равно не уйду. Я шел к тебе десять лет.

— Ты не торопился.

— Пусть. Говори, ты имеешь право. Я понимаю. Уйти не могу. Оставить тебя в покое не могу. Потому что не хочу.

— А если я попрошу?

— Нелл, дай мне шанс. Клянусь, я не буду приставать с задушевными разговорами. Просто поработаю до конца сезона.

— Зачем? Я не изменю решения.

— Мне ничего от тебя не надо. Я хочу разобраться в себе. Возможно — понять что-то про тебя. Если ты позволишь. Что касается работы, я действительно умею все. Машины, приборы, готовка, уборка, погрузка, строительство. Кое-что помню из студенческих лет, так что могу заменить тебя с показаниями приборов. В смысле работы ты не прогадаешь.

Нелл долго смотрела в угол, потом решительно тряхнула головой.

— Хорошо. Нам остался месяц, может, чуть меньше. Платить буду поденно, купания с Мел не оплачиваются. Свою палатку можешь перетащить ближе, можешь оставить на прежнем месте. Если ты разинешь свою варежку и расскажешь хоть слово про наши с тобой прошлые отношения — вылетишь вперед свиста.

— Нелл, я не…

— Я помню Джейка. Никогда в жизни я не чувствовала себя более униженной. Посторонний человек снисходительно объяснял мне мои ошибки. Я считала, что это наше с тобой личное дело.

— Нелл, ты из-за этого…

— Я сказала, Том. Никаких задушевных разговоров. Никаких воспоминаний. Никаких сплетен. Мы знакомы, не более того. Мы даже не друзья.

Том кивнул. Потом несколько вкрадчиво спросил:

— Может, и контракт напишем? Чтоб уж никаких, так сказать…

Она ехидно посмотрела на него, демонстративно достала из папки чистый лист бумаги и медленно, очень старательно, вывела первые строки контракта. Через пять минут Том Хэккет расписался внизу, под ее росписью. Повернулся, пошел к двери, но с полпути вернулся.

— Еще одно. Самое последнее.

С этими невинными словами он обнял Нелл за плечи, крепко прижал к себе и поцеловал прямо в губы.

Несколько секунд она просто ошеломленно висела в его руках, а потом начала отчаянно сопротивляться, но от этого выходило только хуже, потому что руки били, ноги брыкались — а губы почему-то отвечали на поцелуй, и возбуждение достигло почти что высшей отметки, все тело горело, кровь кипела в жилах, и золотые трубы гремели в ушах.

Том неожиданно, отпустил ее и пошел на выход, как ни в чем не бывало. Нелл бессильно опустилась на свою кровать и пискнула:

— Ты… уволен… гад!

Гад даже не обернулся.

— Ничего не выйдет, мисс Куинс. Мы подписали контракт. Вы обязаны предупредить меня за месяц, если в контракте не сказано по-другому.

— Ты… ты…

— Ты дыши глубже. Помогает.

С этими словами Томас Йен Хэккет вышел на улицу, аккуратно прикрыв за собой дверь.

А работник из него был действительно шикарный. Сэм только знай подтаскивал отложенные и позабытые приборы, переставшие работать в самые первые дни экспедиции. Джип ездил, как новенький. Джои изменил своему кумиру Сэму и вечерами осваивал приемы восточных единоборств. Мел едва не выпрыгивала из своих смелых одеяний в тщетной надежде сразить Тома наповал. Еще пришел конец тушенке, потому что Том и Джои каждый день ходили на охоту и приносили свежую дичь. Даже собаки как-то расцвели, перестали подобострастно стелиться по песку, задрали хвосты и только Тома встречали восторженным визгом.

Нелл взяла себя в руки и не стала избегать встреч. Более того, даже ходила вдвоем с Томом на болото, снимать показания приборов. Это стоило ей полжизни, но продержалась она неплохо. Том даже скис на обратном пути и не приставал с дурацкими шуточками.

Вечерами сидели у костра, пили чай, иногда пели под гитару, которая оказалась среди вещей Тома. Джои оказался обладателем весьма неплохого голоса, а сам Том знал массу маорийских песен. А также: итальянских, гавайских, французских, испанских и еще Бог знает, каких. Нелл показательно хмурилась, стараясь не начать отбивать ритм босыми пятками, и отводила глаза, когда горячий взгляд Тома скрещивался с ее тоскливым.

Мел пыталась подкатить к Нелл с задушевными разговорами, но Нелл тут же вспомнила все выкрутасы Мел в присутствии Тома — и замкнулась в гордом молчании. Только Сэм ни на что не обращал внимания. Он был рад-радешенек, что внимание Мел переключилось на другого представителя мужского пола, что приборы работают и что мир в целом прекрасен.

Нелл не участвовала в разговорах у костра, но слушала очень внимательно. Том охотно рассказывал о себе и своей бурной жизни. Разумеется, она прекрасно понимала, что все это делается ради нее, а не ради, скажем, Мел, но вида упорно не показывала. Хотя удивления и восхищения Том заслуживал.

Однажды Том упомянул Венесуэлу — и Нелл потеряла бдительность, вскинулась и включилась в разговор. Опомнилась она только тогда, когда поймала хитрый взгляд Мелани и поняла, что взахлеб рассказывает наперебой с Томом о повстанцах в сельве, и рука ее лежит у Тома на колене. Нелл вспыхнула и умолкла. Мел досадливо отвела взгляд. Только Том Хэккет продолжал щебетать, как птичка, с юмором повествуя о довольно-таки жутких нравах, царящих в революционной среде.

— … При том большая часть этих герильяс уже не помнит, за что сражается. Со времени их ухода в лес в стране сменилось несколько президентов, а правительства там вообще только тем и заняты, что регулярно уходят в отставку.

— Том, а ты тоже был в плену, как и наша Нелл?

— Не совсем так. Женщинам в этом смысле не позавидуешь. Представь, Мел: толпа здоровых молодых мужиков месяцами и годами мотается по лесу, ест свежее мясо и не видит женщин.

— Мечта!

— Даже не шути на эту тему. Дикие звери, вот они кто. На моих глазах изнасиловали до смерти пятнадцатилетнюю индейскую девчонку. Она была уже мертва, а на нее все еще лезли.

— Прекрати!

— Простите, мисс Куинс.

— Ничего. Я просто вспомнила… Это было отвратительно.

Мел закусила губу.

— Я сморозила глупость, не сердитесь, вы, оба.

— Бывает. Давайте о хорошем. Нелл… мисс Куинс, вы были в Городе пирамид в Мексике?

— Только проездом. Мы спешили на юг, за торнадо. Но все равно, впечатления потрясающие. У Дика в комнате висит фотография…

Нелл почувствовала, как у нее от ужаса замерз желудок. Как она могла так проговориться?! И, разумеется, Том Хэккет не пропустил это мимо ушей.

— Кто такой Дик? Или мне нельзя спрашивать?

Она подняла голову и посмотрела Тому прямо в глаза.

— Дик — это мой сын. Он еще маленький.

Ураганы образуются на границе областей низкого и высокого давления. Сейчас Нелл выпала редкая возможность побывать в этом загадочном месте. Даже костер слегка потускнел — так горели глаза Хэккета. Голос его при этом был совершенно спокоен.

— Маленький сын? И насколько маленький?

— Ему восемь лет.

Она выпалила это, не задумываясь, а секундой позже вознесла молитву всем богам мира: пусть Мел Саунд ничего не заметит! Лицо Тома вытянулось.

— Ясно. А где его отец?

Мел расхохоталась.

— Вы прямо пуританин, мистер Хэккет! Отец — это анахронизм. Скоро детей начнут покупать в супермаркете, и старинное вранье наших мамочек станет явью.

— Понимаю, я бестактен. Просто мисс Куинс не похожа на молодую мать.

Нелл возмущенно подскочила.

— Это еще почему? И на кого я в таком случае похожа?

— Ну, не знаю… На руководителя научной экспедиции, скорее всего. На молодого ученого.

— Можно подумать, все ученые бездетны.

— Ладно, оставим это. Никто не хочет искупаться в темноте? Сэм? Джои?

— Отличная идея! Дамы, вы как?

— Мы сейчас. Только купальники наденем и придем.

— Ого, Мелани, что это с тобой? Раньше ты норовила его снять.

— Сэм, из тебя остряк, как из меня мать Тереза. Идите, мы за вами.

Нелл попыталась улизнуть, но Мелани Саунд уже взяла след. Она ворвалась в бунгало Нелл, выпрямилась во весь свой немалый рост, скрестила руки на груди и воинственно вперила сапфировый взор в Нелл, упорно избегавшую смотреть на подругу.

— Значит, это ОН?!

— Куда делся купальник…

— Нелли Куинс! Посмотри на меня! Хэккет — отец Дика?

— Заткнись! Замолчи, заткнись, умолкни, закрой рот! Мел, на этот раз я серьезно — если ты… Я убью тебя.

Мелани неожиданно положила руку на плечо Нелл и сказала очень мягко и тихо:

— Так вот почему ты ведешь себя, как потревоженный дикобраз. Бедная девочка! Почему он ничего не знает?

Нелл горько усмехнулась.

— Ты же слышала. Кругосветные плаванья, экспедиции…

— Думаю, дело не в этом. Если бы ты хотела, ты бы нашла способ дать ему знать. Что между вами произошло?

— Мел, я… Господи, как тебе объяснить… Я не умею разговаривать по душам, понимаешь? У меня никогда не было подруг.

— Я — твоя подруга.

— Ты товарищ. Коллега. Я хорошо к тебе отношусь, но…

— Но не собираешься выворачивать передо мной всю душу. Это понятно и естественно. Я вовсе не настаиваю. Просто пытаюсь понять, как нам всем вести себя дальше. Есть какая-то серьезная причина не говорить этому парню правду или это просто каприз?

Нелл взглянула в глаза Мелани и тихо спросила:

— А если я без всяких объяснений попрошу тебя сохранить секрет?

— Я сделаю это.

— Спасибо, Мел.

Высокая темнокожая Мелани неожиданно погладила Золотую Нелл по щеке длинными сильными пальцами.

— Один совет на прощание. Даже не совет. Поэтический образ. Ложь — это стена из кирпичиков. Один кирпичик, другой — вроде бы мало, незаметно, все и так прекрасно видно, можно перешагнуть и забыть. Но эта стена умеет расти сама по себе. Однажды ты проснешься — а вместо синего неба и зеленой травы перед тобой окажется глухая кирпичная стена. И через нее уже не докричаться. Не пройти. Не увидеть лица.

— Я знаю.

— Ну и хорошо.

— Мел?

— Что, начальник?

— Я обязана сказать ему правду, да?

— Вовсе нет. Ты никому ничего не обязана. Хорошенько подумай, взвесь — и прими решение. Не забывай о Дикки. И главное — не забывай о себе. Себя надо любить и уважать. Сказки про эгоизм придумали неудачники.

— Мел, я запуталась.

— Он хороший парень, но это вовсе не значит, что ты должна связывать с ним жизнь. Он наверняка обрадуется ребенку, но это вовсе не значит, что он будет хорошим отцом. Дик вырос без отца, но это вовсе не значит, что ему не хватало любви и мужского воспитания. Он может так и не узнать ничего сейчас, но это вовсе не значит, что он не узнает об этом потом и не поимеет к тебе претензий. Как видишь, вариантов много. Жизнь поливариативна, да простят меня лингвисты. Никто не даст тебе рецепта. Подумай головой — и не забудь прислушаться к сердцу. Оно очень хорошо подсказывает в трудных ситуациях. Я буду молчать, хотя для меня это — нож острый. Ты же знаешь.

Нелл рассмеялась, тряхнув золотой гривой.

— О да! Тем больше я ценю твое молчание. Пошли?

— Пошли. Нелл?

— Что?

— Я с ним не спала.

— А вот уж это меня совершенно не волнует.

С этими словами Нелл отправилась к океану, на ходу завязывая купальник на шее, а Мелани все смотрела ей вслед с задумчивой усмешкой. Потом тряхнула головой и прошептала:

— Вот насчет “все равно” — это ты врешь. В бабских штучках ты меня не обскачешь. Когда все равно, такими глазами не смотрят. Ты его любишь, подружка, ты его хочешь, и у тебя внутри все горит при одном его появлении. Что ж, я обещала, я буду молчать. И посмотрю, сколько вы выдержите. А когда вы не выдержите, возьму Сэма и Джои и уйду из лагеря подальше, потому что из вашей койки искры полетят. Вот! Все. Купаться!

На берегу Сэм и Джои развели громадный костер, чтобы освещать место выхода из воды. Том уже плавал, невидимый в темноте, вдоль берега и подбадривал остальных молодецкими воплями. Нелл с разбегу ворвалась в теплые волны и нырнула.

Все ее тело горело, кровь серебряными пузырьками кипела в жилах, но на душе стало легче. Теперь она не одна несла свою тайну, и хотя Мел не казалась ей надежным союзником, все равно, так было лучше.

Ночной океан жил своей жизнью. Радужные сады кораллов и актиний ночью превратились в загадочные серебряные заросли. То и дело прыскали в сторону светящиеся стайки рыб, песок на дне горел лунным серебряным светом. Тело Нелл тоже окутывал серебряный шлейф, и она наслаждалась этим зрелищем, пока воздух не закончился в легких. Тогда она вынырнула, удостоверилась, что берег близко, и нырнула вновь, направляясь теперь чуть в сторону.

Неожиданно чье-то большое и гибкое тело, также в ореоле светящихся пузырьков, метнулось из темноты, поднырнуло под Нелл — и прямо перед ней в воде возникло смеющееся лицо Тома Хэккета. Он был так красив, так удивительно уместен на океанском дне, что она не стала выпрыгивать на поверхность и закатывать сцену. Она просто наслаждалась зрелищем.

Будь что будет. Все равно она не в силах ненавидеть эти глаза, эти смеющиеся губы, это совершенное тело, эти руки, в объятиях которых провела самые счастливые ночи в своей жизни. Сейчас ночь, и океан, и горящие серебром волшебные сады кораллов вокруг, а где-то наверху луна, и душная тьма, и если рядом плывет Том, то значит, Нелл заслужила эти мгновения покоя и счастья.

Она протянула ему руки и улыбнулась, а золотые волосы облаком вились вокруг ее головы, и кожа светилась, а все движения были плавными и грациозными, как у русалки. Нелл Куинс, золотая королева! Как он прожил без нее эти десять лет? Зачем он ушел тогда? Неужели и такую глупость боги записали в Книге жизни заранее?

Он привлек ее к себе, а она не оттолкнула его, прильнула на мгновение, потом повернулась, ускользая, но и маня его за собой. Оставалось только подчиниться воде и собственным ощущениям, и очень скоро они увлеклись подводным плавным танцем, легкие и безмолвные, такие естественные и прекрасные, что даже пугливые рыбы отнеслись к ним, как к своим собратьям.

Они одновременно вынырнули, когда вспомнили, что воздух кончился, и Том, задыхаясь, выпалил:

— Снимай купальник!

— Ого! С чего это?

— Слабо? Так и скажи. Ну давай, Нелл, темно ведь!

— Том Хэккет…

— Я знаю, завтра ты меня уволишь. Но сегодня — можно. Клянусь, я пальцем тебя не трону.

Если ты не захочешь этого, мысленно добавил он.

Я не уверена, что я этого не захочу, подумала она.

— Ну? Трусишь? Смотри!

Через мгновение он победно помахал в воздухе маленькой мокрой тряпочкой. Нелл, смеясь, вскинула к лицу растопыренную пятерню — непроизвольный детский жест смущения.

— А куда мы их денем?

— А я их доброшу до берега.

— Не добросишь.

— Спорим?

И она, взрослая самостоятельная женщина, руководитель научной экспедиции, мать взрослого сына, доктор наук — она купилась на “слабо” и содрала с себя обе части купальника, а Том Хэккет связал их вместе со своими плавками и размахнулся. В момент броска он сильно выпрыгнул из воды, и Нелл обдало жаром при виде его обнаженной фигуры, а еще через секунду Том заявил:

— Плеска не было, значит, они на берегу. Поплыли?

— Поплыли.

И она бестрепетно протянула ему руку, а потом оба нырнули, и серебро закипело, разливаясь по океану холодной лавой, а на берегу с новой силой грянули свою серенаду цикады, испуганные было непонятным мокрым чудищем, прилетевшим из океана и шлепнувшимся на песок у самой кромки прибоя.