Страстное заклинание

11

Клей чувствовал себя так, словно его разорвали пополам. «Она ушла, ушла, — повторял он, словно читая какую-то зловещую молитву. — Я потерял ее». Клей не мог двинуться с места. В мозгу пульсировала боль от сознания собственной вины. Клей думал о том, что виноват во всем сам. Как могла Шелби доверять ему после целой цепочки лжи и недомолвок?

И для чего же он потерял свою любовь? Ради великого имени Трасков? «Мы не заслуживаем счастья после того, что дедушка Форд сделал с Дезире, — думал Клей. — Все наше богатство, вся наша жизнь произошли от земли, которой мы не имели морального права владеть. Дедушка, ну почему ты не вернулся за ней?»

Клей медленно побрел к лестнице. Дедушка не может молчать дальше! Ему придется дать ответы на многие вопросы. Клей чувствовал, что, не получив их, просто сойдет с ума. Надо было быть полным идиотом, чтобы пожертвовать любовью ради мифа — мифа о добром имени преуспевающего семейства Трасков.

Клей поднимался по ступенькам, вспоминая, какой несчастной, разбитой выглядела Шелби, когда выходила из гостиной. Он решил позвонить ей после разговора с дедушкой, хотя бы для того, чтобы узнать, благополучно ли она добралась до дома. Скорее всего, Шелби повесит трубку, но Клей будет знать, что с ней все в порядке.

Если бы только он мог увидеть ее еще раз и убедиться, что любовь ее прошла. Но огонь, который горел в сердцах обоих, не так просто было затушить. Затем Клей вспомнил, что он еще увидит Шелби хотя бы один раз — в суде.

Шелби вела машину, не понимая, куда едет. Доехав до реки Огайо, она на какую-то секунду подумала, что неплохо бы направить машину прямо в воду. Но тут же поняла, что не сделает этого. Надо ехать домой. «Домой», от этого слова у нее заболело сердце. Ведь вчера Шелби думала, что нашла свой дом, нашла свое место, нашла мужчину, которому хочет принадлежать. Теперь с надеждами было покончено, Шелби снова была одна.

Исчезли надежды, но не любовь. Она позволила Клею войти в свою жизнь, нарушила ради него свое самое строгое правило: никогда ни в ком не нуждаться. Теперь разрыв с Клеем станет раной, которая заживет нескоро.

Она должна была уехать из «Парк-Вью», другого выхода не было. Клей пожертвовал ее доверием ради спасения семьи. Разве можно простить такое? Шелби снова и снова, точно заевшую пластинку, прокручивала в голове слова Клея. «История не повторится!» — воскликнул он. Он не собирался брать землю Шелби и бросать ее, как сделал Форд с Дезире. Но Шелби почему-то не могла ему поверить. Почему?

Вопрос этот мучил ее. Шелби не хотела мести, она жаждала любви. Она хотела быть самой важной частью жизни любимого мужчины. Может, именно поэтому Шелби и уехала из «Парк-Вью». Ведь для Клея она никогда не была на первом месте.

Как только Шелби вошла в дом, раздался звонок. Чертов телефон!

— Алло!

— Шелби, это Логан.

— О… привет, Логан.

— С тобой все в порядке? Ты звонила Брайану?

— Да.

— Я тоже звонил этому старому придурку, чтобы выяснить, что дальше делать с письмами, но он не стал со мной это обсуждать.

Шелби чуть не рассмеялась.

— Брайан сказал, что из-за подделки договор о передаче земли недействителен.

Последовала долгая пауза, настолько долгая, что Шелби начала волноваться, не испортился ли телефон.

— Алло? Логан?

Логан тихонько присвистнул.

— Кажется, ты скоро станешь очень богатой, дорогая кузина.

Почему все разговоры сводятся к этому?

— Я не хочу этих денег! Я никогда не хотела много денег. Я хотела… — Чего, Шелби?

Она не могла произнести это вслух. Слишком больно. По щекам Шелби катились слезы.

— Логан, я не могу больше разговаривать!

— Ты плачешь? — тихо спросил он. — О, дорогая, мне так жаль тебя. Послушай, у моей покойной матушки было универсальное средство против всяких стрессов. Она смешивала изрядное количество бурбона, горячий чай с мятой и немного меда.

Шелби вытерла ладонью слезы.

— Кажется, это называется пунш.

— Мама называла это бальзамом для нервов. Впрочем, называй как хочешь. Главное, попробуй это лекарство. А потом постарайся уснуть. Тебе потребуется много сил для борьбы с Трасками.

Много сил? До приезда в Луисвилл гнев придавал ей силы. Но, полюбив Клея, она утратила ненависть к сильным мира сего. И теперь она пожинала плоды собственной неосторожности.

— Думаю, ты прав, — сказала Шелби. — Я так и сделаю.

Логан одобряюще хмыкнул на другом конце провода.

— Может, в этом городе хоть раз восторжествует справедливость.

Шелби повесила трубку и отправилась на поиски ингредиентов для бальзама по рецепту матери Логана. Она редко пила и никогда не делала этого днем, но сейчас ей хотелось хоть как-то успокоить взвинченные нервы. И спать, ей очень хотелось спать.

В баре Дезире стояли в основном ликеры, напоминавшие по виду смолу, но все же Шелби удалось разыскать запылившуюся бутылку бурбона. Отыскав остальные компоненты, Шелби смешала их на глаз.

Глотнув пунша, Шелби почувствовала, как по телу прокатилась горячая волна, особенно по пустому со вчерашнего дня желудку. Первое ощущение было настолько приятным, что Шелби решила сделать еще одну порцию пунша, побольше, надеясь, что это поможет ей забыться сном.

Алкоголь притуплял мысли. Шелби делала третью порцию «бальзама для нервов», когда снова зазвонил телефон.

— Шелби?

Это был Клей. Несмотря на выпитое, слышать его голос было так больно, что Шелби почти протрезвела. Почти, но не совсем.

— Я не хочу сейчас разговаривать, — заплетающимся языком пробормотала она.

— С тобой все в порядке? Голос какой-то странный.

Алкоголь пробудил в Шелби бойцовский дух.

— Ты еще пожалеешь, очень пожалеешь обо всем, что сделал!

— Я уже жалею.

— Да-а? Да ты, ты… — Шелби не могла придумать, что сказать дальше. Все слова, приходившие в голову, казались недостаточно обидными. И как она может продолжать любить этого человека?

— Хам, — подсказал ей Клей.

— Почти в точку.

— Лжец.

— Да! Ты лгал мне обо всем с самого начала!

— Не обо всем! — воскликнул Клей с таким надрывом, что почти развеял туман в мозгу Шелби. — И ты сразу поймешь это, если сумеешь поверить — даже не в меня, а скорее в себя. Я люблю тебя. Ты должна в это поверить!

— Я ни во что больше не верю.

— Не говори так, Шелби, меня пугают твои слова. Послушай, я поговорил с дедушкой, и он…

— Дело не в нем! — Шелби повесила трубку, не в силах больше выносить звуков его голоса.

Шелби понимала, что у нее слегка заплетается язык, но ей было все равно. Подумав, что Клей может снова перезвонить, она отключила телефоны во всем доме. Затем Шелби рухнула без сил на кровать прямо в джинсах и рубашке и забылась неспокойным сном.

Шелби проснулась от приглушенных звуков на первом этаже. Там кто-то ходил. Шелби была по-прежнему немного пьяна и сначала не поверила своим ушам. Потом стала вспоминать, включила ли систему безопасности, вернувшись из «Парк-Вью». Она была так расстроена, что вполне могла об этом забыть. Взглянув на часы, Шелби поняла, что спала всего двадцать минут. Слегка поморщившись от головной боли, неизбежной после трех порций пунша, она заставила себя подняться с кровати и побрела к открытой двери.

Спальня Шелби находилась прямо рядом с лестницей на втором этаже. В коридоре было темнее, чем в остальных комнатах, потому что здесь не было окон и не горел свет. Шелби вслушивалась в звуки, вернувшие ее из спасительного забытья, но ничего не слышала.

Недоумевающая, она собралась вернуться в свою уютную теплую постель, как вдруг на первом этаже раздался скрип. Потом еще раз. Словно кто-то открыл окно, а потом перенес тяжесть своего тела на старые скрипучие половицы. Затем Шелби услышала стук, словно камни, положенные на подоконник, попадали на пол. Она сразу поняла, что кто-то влез к ней в дом. Клей давно предупреждал ее, что окна — слабое место в системе охраны дома. Судя по звукам, влезли через гостиную. Шелби подумала, что грабитель действует весьма неосмотрительно, но тут же вспомнила, что дом Дезире стоит на отшибе, и никто не мог увидеть злоумышленника.

От страха Шелби протрезвела в один момент. Сердце учащенно забилось. Шелби прикидывала в уме, что если успеет добраться до телефона на втором этаже, то сможет вызвать полицию. Шелби мысленно выругалась, вспомнив, что выключила аппарат. Впрочем, потребуется не так много времени, чтобы воткнуть шнур в розетку. Главное, добраться до аппарата незамеченной.

Ковер, лежащий в коридоре, приглушал звук ее шагов. Телефон стоял недалеко от лестницы. Шелби медленно двигалась на цыпочках к столику, на котором стоял телефон. Она быстро нагнулась, чтобы снова воткнуть шнур в розетку. Как только телефон победно звякнул, Шелби услышала тихий звук крадущихся шагов, словно чья-то нога ступила на ковер лестницы. Какую-то долю секунды Шелби колебалась — набрать 911 или убежать? Но куда бежать? Лестница была блокирована. Быстро выпрямившись, Шелби схватилась за трубку, но тут на лестничной площадке, всего в шести футах от нее, появилась черная фигура в горнолыжной маске. Подняв револьвер, человек целился прямо в голову Шелби.

Она инстинктивно пригнулась, и пуля пролетела прямо над головой, слегка задев волосы. Преступник бросился вперед, снова целясь из револьвера. Шелби кинулась ему наперерез и успела перехватить руку, прежде чем нападавший успел снова нажать на курок. За маской Шелби разглядела ледяные голубые глаза.

Страх придавал ей силы. Шелби попыталась вырвать револьвер, но злоумышленник слишком крепко вцепился в рукоятку. К тому же Шелби все время приходилось думать, как не дать ему возможности снова направить оружие в ее сторону. Она тут же поняла, что весит больше преступника, и это давало ей шанс. Они топтались на лестничной площадке, стараясь сбить друг друга с ног и продолжая в то же время бороться за оружие.

Так они продвинулись почти до самых ступенек. Тут Шелби услышала внизу шаги, и с ужасом поняла, что через несколько минут придется сражаться с двумя противниками. Ей просто необходимо было завладеть револьвером. Со всей силой, на которую только была способна, Шелби навалилась всем телом на злоумышленника, прижав черную фигуру к перилам.

Удар ошеломил ее противника ровно настолько, что Шелби успела вырвать револьвер. Но она недолго наслаждалась победой. Грабитель быстро оправился и отчаянно вцепился в револьвер, увлекая Шелби за собой на пол. Они упали в опасной близости от ступенек, и в падении Шелби выпустила из рук револьвер. Она слышала, как он покатился по лестнице. Что ж, теперь можно было надеяться только на собственные кулаки. Шелби отчаянно боролась, пытаясь вырваться и уклоняясь от ударов рук в черных кожаных перчатках. От одного из ударов из носа ее полилась кровь. Другой пришелся по ребрам, вызвав чудовищную боль.

Они успели подкатиться совсем близко к ступенькам. Шелби уперлась ногами в стену и не давала противнику столкнуть ее с лестницы. В пылу схватки со злоумышленника соскочила маска, и Шелби увидела лицо Хетер Скотт.

Пораженная, Шелби громко выкрикнула ее имя. Разоблаченная, Хетер моментально утратила прежнюю ярость. Шелби прижала ее к полу. И тут Хетер пронзительно закричала:

— На помощь!!!

В неярком свете, едва освещавшем лестницу, Шелби увидела мужчину, тоже одетого в черное и с такой же маской на лице. Он стоял у подножия лестницы, держа в руке револьвер.

— Пристрели ее! — скомандовала Хетер.

Мужчина что-то сказал, но маска заглушала голос. Тогда он стянул ее, явно считая, что теперь нет необходимости оставаться неузнанным. Перед Шелби стоял с маской в руках не кто иной, как Логан Лэнгстафф.

— Хм, — голос Логана был почему-то визгливым. — Этого не было в нашем плане.

— План изменился, — процедила Хетер сквозь сжатые зубы. — Теперь это придется сделать тебе.

Логан дрожал, револьвер в его руках ходил ходуном. Он поднялся на несколько ступенек, продолжая целиться в Шелби, но, судя по выражению лица, ему было сильно не по себе.

— Логан, пожалуйста, не делай этого, — сказала Шелби. — Пожалуйста.

Логан выглядел совершенно подавленным, он словно не мог поверить, что на его долю выпала эта грязная работа.

— Я не могу, — сказал он.

— Ииии-й-аааа! — завопила Хетер.

Шелби никогда не слышала, чтобы человек вкладывал в крик столько ярости. Она просто не смогла справиться с той силой, которую придавала Хетер эта ярость. Ослабевшие руки ее разжались. Хетер напала на Шелби с такой силой, что обе покатились вниз по длинной широкой лестнице. Логан, кинувшись навстречу, остановил их падение на полпути. Оказавшись между ним и Хетер, Шелби не имела шанса ускользнуть. Она была пригвождена к ступенькам.

Хетер взяла у Логана револьвер. Он покорно отдал ей оружие.

— Все должно выглядеть правдоподобно, — прошипела Хетер и ударила Шелби наотмашь по лицу. Шелби почувствовала на губах вкус крови.

Логан поморщился.

— Давай скорее.

Хетер направила дуло револьвера в голову Шелби, которая вдруг ясно поняла, что сейчас умрет. С тем, кто так уверенно держит револьвер, целясь в человека, нечего было и пытаться договориться. Но она не может умереть даже не узнав, почему ее убили.

— Почему, Логан, почему? — воскликнула Шелби.

— Из-за денег, — просто ответил Логан.

— Но ведь у меня нет денег!

Хетер улыбнулась холодной безжалостной улыбкой.

— Но они скоро будут у тебя, дорогуша. С этими письмами и правом на землю к тебе перейдет все, что принадлежит Траскам. А после твоей трагической кончины все перейдет Логану, твоему единственному родственнику.

Богатство Шелби. Земля и письма. Логан получит возможность отомстить Клею, а Хетер — богатого мужа. Еще недавно Шелби думала, что неожиданное наследство освободит ее. А вместо этого она должна умереть за него.

Шелби предприняла последнюю отчаянную попытку освободиться. Но все было напрасно.

— Держи ее! — скомандовала Хетер и снова прицелилась. Шелби закрыла глаза.

Она слышала звук выстрела и отчаянный крик. А спустя долю секунды с удивлением поняла, что это был вовсе не ее крик. Открыв глаза, Шелби увидела Клея Траска, который держал высоко в воздухе руку Хетер, продолжавшую сжимать револьвер. Видимо, шум борьбы заглушил шаги Клея и он прошел сюда незамеченным. Клей так крепко сжимал руку Хетер, что у нее побелели костяшки пальцев. Вопя от боли, Хетер отчаянно извивалась, чтобы освободиться от другой руки Клея, сжимавшей ее тело.

Поглощенный борьбой с Хетер, Клей был легкой мишенью. Логан сильно ударил его в челюсть. Голова Клея откинулась назад и ударилась о стену. Он сжал еще крепче руку Хетер с револьвером. Раздался выстрел, затем второй. Шелби вжалась в ступеньку, ожидая удара пули. Обезумевшая от боли Хетер палила во все стороны, ей было уже все равно куда.

Те несколько секунд, пока Логан метался из стороны в сторону, уклоняясь от пуль Хетер, дали Клею возможность оправиться от удара. Он сжал руку Хетер так крепко, что она выронила наконец оружие. Но как только Клей подобрал револьвер, Логан вышиб его из рук противника, так что оружие перелетело через перила.

Освободившись, Хетер кинулась вниз по лестнице. Шелби тут же поняла, что она хочет найти револьвер, и схватила Хетер за ногу. Падая, Хетер ударилась головой о перила и со стоном рухнула на ступеньки.

Клей и Логан дрались с ожесточением. С трудом приподнявшись, Шелби судорожно пыталась сообразить, что лучше сделать: кинуться на помощь Клею, который прекрасно справляется и без нее, или попытаться отыскать револьвер. Тут она увидела, что Хетер пытается сесть, и мгновенно приняла решение. Через несколько секунд у Хетер хватит сил и на то, чтобы помочь Логану, и на то, чтобы первой найти револьвер. Шелби должна найти его раньше. Быстро кинувшись мимо еще не пришедшей в себя Хетер, она побежала вниз по лестнице.

Надо было действовать быстро. Да где же он, этот чертов револьвер? Шелби искала возле лестницы и в прихожей и наконец заметила его возле калошницы. Обернувшись, Шелби увидела, что Хетер помогает Логану свалить Клея. Но удача явно изменила им. Одной рукой Клей стальной хваткой держал Хетер, а другой продолжал отвечать на удары Логана. Похоже, Клею не требовалась помощь Шелби, но все же она подняла револьвер и выстрелила в потолок. Все трое дерущихся неподвижно застыли.

— Пожалуй, хватит! — решительно произнесла Шелби, направляя револьвер на Хетер и Логана. — Можете не сомневаться, я буду стрелять.

Логан и Хетер поняли, что проиграли, и опустились на ковер, покрывавший лестницу. Клей молча смотрел на Шелби. Из губы и из носа его шла кровь. Он так тяжело дышал, что просто не мог произнести ни слова, но глаза его горели любовью и облегчением. Затем Клей медленно пошел к Шелби. Она видела, как усталость сменяется на его лице удивлением. Подойдя к Шелби и прижавшись щекой к ее щеке, Клей тихо прошептал:

— Ты — самая храбрая женщина на свете.

Шелби закрыла глаза и молча поблагодарила судьбу за то, что Клей пришел ей на помощь.

Клей взял у нее револьвер и знаком показал Логану и Хетер, чтобы они шли в гостиную.

— Я посторожу их, — сказал он Шелби. — А ты звони в полицию.

Шелби согласно кивнула, но, прежде чем уйти, задала вопрос Логану:

— Скажи, это была твоя идея или Хетер?

В ответ Хетер только рассмеялась, усаживаясь на продавленный диванчик. Рухнув рядом с ней, Логан спрятал лицо в ладони и застонал.

— Это несправедливо! — приглушенным голосом произнес он, затем поднял голову. — Несправедливо! Почему именно ты унаследовала этот дом? Ведь ты даже не хотела быть богатой.

— Замолчи, Логан! — оборвала его Хетер, но Логану хотелось хоть как-то оправдаться.

— Я не хотел этого делать, Шелби. — Как ни странно, Шелби чувствовала, что он говорит искренне. — Я всегда любил тебя.

Клей недоверчиво рассмеялся, но Шелби хотелось, чтобы Логан продолжал.

— Я тоже любила тебя, — сказала она.

— Я даже позволил бы тебе остаться в этом сарае, если бы только сумел найти письма.

— Заткнись, Логан!

Шелби удивленно прикрыла ладонью рот.

— Так это ты напал на меня тогда! Я должна была догадаться — все эти твои сочувственные звонки, чтобы выманить меня из дома и… — Шелби чуть не рассмеялась. — А почему у тебя было такое хриплое дыхание, Логан?

Логан испуганно заморгал, постепенно начиная понимать, в чем дело. Он быстро взглянул на Хетер.

— О чем ты говоришь?

— Неплохо придумано, — сказал Клей. — Кстати, Шелби подозревала, что ей звонит женщина. На самом деле, я думаю, вы делали это по очереди.

Хетер стянула кожаные перчатки.

— Вы никогда не сможете этого доказать.

— Нет, нам придется удовольствоваться покушением на убийство.

— Если это хоть немного тебя утешит, Логан, я нашла письма совершенно случайно, — сказала Шелби.

Это задело Логана за живое.

— Я бы наверняка нашел их, если бы у меня было больше времени.

Шелби кивнула.

— Возможно, но ведь я редко выходила из дома. Ты наверное чуть язык не проглотил, когда увидел меня на пикнике.

— Но как только мы увидели тебя, ты тут же сказала, что уже уезжаешь, — глаза Логана застилали слезы жалости к себе. — Мне никогда не везло!

— Бедный мальчик, — иронически посочувствовала ему Шелби. — Наверное, очень жестоко с моей стороны сообщать тебе, что был еще один момент, когда я покинула дом.

Побежденный, Логан смотрел на нее с ненавистью.

Шелби не удержалась и спросила Хетер:

— Почему Логан? Если тебе нужен был богатый муж, почему ты не занялась Базом или Клеем?

С Хетер ненадолго слетело ее ледяное спокойствие.

— Я действительно люблю Логана, — сказала она. — Мы… во многом похожи. К тому же, у меня появились сомнения относительно будущего. Баз не собирался на мне жениться. Он сказал, что ему нужен кто-нибудь помоложе. — Хетер с ненавистью взглянула на Клея. — Ты тоже никогда не хотел на мне жениться.

Клей кивнул.

— Мне нужен кто-нибудь посимпатичнее.

Полиция приехала довольно быстро. Во время допроса Логан сорвался. Пригласили адвокатов. Шелби и Клей узнали наконец всю историю от начала до конца. Хетер и Логан хотели, чтобы все подумали, что Шелби стала жертвой грабителя. А после ее смерти Логан, как ее единственный родственник, мог заявить права на поместье Дезире.

План был вполне логичным. После того, как Шелби ударили по голове — как теперь выяснилось, Логан — она сообщила о нападении в полицию. Логан подозревал, что в письмах заключена бомба, с того самого момента, когда Шелби рассказала ему о них в «Фэйрвью кантри клаб». Пока она наблюдала, как Клей играет в теннис, Логан проник в ее дом, чтобы поискать письма. Для него имело значение все, относящееся к Траскам.

Шелби поняла, что Хетер и Логан не попытались убить ее раньше только потому, что не знали истинного содержания писем. А после того, как сегодня утром Шелби выложила Логану всю информацию, они с Хетер решили, что, устранив ее, сорвут изрядный куш. Можно забыть о тех жалких крохах, которые заплатят за землю Дезире. Ведь вместе с письмами они получат власть над Трасками, а это означало миллионы.

Логан изобразил сочувствие и посоветовал Шелби выпить пунша по рецепту его матери, чтобы ее легче было убить. Конечно, он не рассчитывал на появление Клея.

Шелби тоже на него не рассчитывала. Несколько месяцев она сомневалась в порядочности Клея и проглядела за это время настоящего врага, который был так близко. Она думала, что никогда больше не увидит Клея, разве только в суде, но все же он приехал сюда и спас ей жизнь. Почему?

Полицейские допрашивали в доме Логана и Хетер, поэтому Шелби предложила Клею выйти на крыльцо. Он с радостью согласился.

Они молча сели на качели, висевшие у крыльца. Шелби внимательно посмотрела на Клея. Лицо его не могли испортить опухший глаз, рассеченная губа и багровый синяк на щеке. Правда, Шелби не знала, как выглядит сама. Она тоже была вся в ранах и синяках, на которые Клей умело наложил повязки, воспользовавшись имевшейся в доме аптечкой первой помощи.

— Клей, — сказала она. — Спасибо за то, что ты спас мне жизнь.

Клей взял ее за руку. У обоих успели распухнуть пораненные костяшки пальцев.

— Это ты спасла мне жизнь.

Шелби покачала головой.

— Не думаю. Ты вполне успел справиться с Логаном и Хетер к тому моменту, когда я нашла револьвер.

— Это ты так говоришь.

— Я понимаю, что недостаточно сказать тебе за это спасибо. Далеко недостаточно. Не знаю, чем и когда смогу тебе отплатить.

Клей нежно коснулся пальцами расцарапанного лица Шелби.

— Ты жива. И этого мне достаточно.

— Я могу уничтожить письма. Забудь о них.

— Нет! — Клей вскочил так резко, что тут же поморщился от боли. Шелби протянула к нему руку, но Клей уклонился от прикосновения.

— Разве не этого ты хотел? Разве не этого хочет твоя семья?

Клей не смотрел в ее сторону.

— Мы не имеем права просить тебя об этом.

— Но я думала… но тогда… почему ты вообще приехал сюда?

Клей быстро подошел к крыльцу. Сгущались сумерки, долгие, красивые луисвиллские сумерки, когда знойный летний день переходит в теплую южную ночь. Глубоко вздохнув, Клей обернулся к Шелби.

— После того как ты уехала сегодня утром, я пошел к дедушке и сказал ему, что письма найдены и я прочитал их. Я был зол — в основном на себя, но и на него тоже — и совершенно не понимал, что делать дальше. Дедушка всегда значил для меня больше всех остальных. Он понимает меня так, как никогда не понимали родители. Они, конечно, любят меня, но их очень уж восхищает образ «короля танцев».

Клей закрыл глаза.

— Дедушка часто говорил мне, что в один прекрасный день я встречу свою женщину, и я должен сделать так, чтобы ничего не встало на нашем пути. Но он никогда не думал, что это он встанет у меня на пути и мне придется выбирать между любовью и долгом перед родными.

У Шелби пересохло во рту.

— Клей, я постепенно начинаю понимать, почему ты так поступил. Пока я не прочитала эти письма, Дезире была для меня далекой, загадочной фигурой. А теперь я вижу, какой она была на самом деле. Это была женщина, которую я могла бы полюбить. И с этой любовью в сердце не могу даже предположить, на что бы я не пошла, чтобы спасти ее репутацию.

— Если репутация стоит того, чтобы ее спасать. — Клей прислонился к стене и, морщась от боли, потер левую руку. Шелби гадала, от чего он страдает больше — от физической боли или от душевной, которая ясно отражалась на его лице.

— Я спросил дедушку, как он мог жить во лжи все эти годы. Почему не вернулся за Дезире? Почему воспользовался землей?

— И что он ответил? — тихо спросила Шелби.

Клей печально посмотрел на нее.

— Сначала дедушка не возвращался за ней, потому что не мог. Он сидел в тюрьме.

Шелби резко вздохнула, и тут же заныли ее ушибленные ребра.

— За что?

— За ограбление. Он хотел вернуться к Дезире не с пустыми руками, но ему все время не везло. Едва скопив несколько долларов, он каждый раз терял работу. Депрессия была тяжелым временем для людей вроде моего дедушки — фермеров, которые ничего не умели, кроме как работать на земле. Дедушке не хотелось просить денег у Дезире. Он был уже довольно близко к Луисвиллу, когда это случилось. Он был на пути к ней, когда украл в Индиане немного еды, просто чтобы выжить. К сожалению, его поймали. А так как еда и деньги доставались в то время непросто, общественное мнение было безжалостно к ворам. Дедушке было бы очень стыдно рассказать об этом Дезире. Этот стыд и мысль о том, что он убил ее отца, все это наводило дедушку на мысль, что он недостоин любимой женщины. Он думал, что если перестанет ей писать, она выйдет замуж за более достойного человека. Выйдя из тюрьмы, он думал, что никогда не вернется в Кентукки. Но земля была всем, что у него было. Он встретил бабушку, они поженились. Форд никогда не пытался связаться с Дезире, потому что был уверен, что она не станет с ним разговаривать, но все эти годы его мучил стыд за то, что он не выполнил данную ей клятву.

В глазах Шелби стояли слезы.

— Как они оба страдали, — сказала она.

— Я… я так разозлился… сначала. Но несмотря на все, что сделал мой дедушка, я не могу ненавидеть его, Шелби, понимаешь, не могу.

— Ну конечно не можешь, — откликнулась она, вставая с качелей и подходя к Клею. Она обняла его, и Клей со вздохом зарылся в ее волосы.

— Ты был прав, — сказала Шелби. — Мы должны простить.

— Шелби, когда любишь кого-то…

— То любишь его таким как есть. Теперь я это знаю.

— Даже если он далеко не безупречен? — Голос Клея звучал так, словно ему не хватает воздуха.

У Шелби учащенно забилось сердце.

— А кто из нас безупречен? — сказала она. — Я доверяю только людям с недостатками.

Покрытые синяками руки Клея крепко сжали тело Шелби.

— Я должен был приехать сюда сегодня. Рассказать тебе о дедушке и сказать… — голос Клея сорвался, ему словно не хватало слов.

— Что, Клей?

Чуть отодвинувшись, Клей взглянул в глаза Шелби.

— Сказать, что только теперь понял, что настоящая любовь требует жертв. Когда я просил тебя сделать выбор, я сам еще не сделал его до конца. Я говорил, что люблю тебя, но сам по-прежнему хотел получить землю, найти письма, сохранить доброе имя моей семьи.

Клей тихонько сжал ладонями щеки Шелби и нежно вытер большими пальцами ее слезы.

— А сегодня я приехал сказать тебе, что ты для меня важнее всего на свете. И уж конечно важнее денег и «Трамартов». И еще я понял, что не могу прожить всю жизнь ради родителей или только для того, чтобы преумножать славу семейства Трасков. Делай с письмами все, что считаешь нужным. Если мы непременно должны свести счеты с прошлым, чтобы иметь будущее, я согласен начинать в хижине.

Шелби едва дышала. Все тело ее болело, и все же она чувствовала радостное возбуждение. Наконец-то она стала самой главной в чьей-то жизни.

— Я буду жить с тобой где угодно, — сказала она со счастливой улыбкой. — Но если это будет хижина, то придется построить новую. Мне очень нравится кровать с бронзовым изголовьем, но там нет места для моего кабинета.

Глаза Клея широко раскрылись, с губ сорвался вздох. Шелби хотела поцеловать его, но губы обоих так сильно распухли, что они одновременно вскрикнули от боли. Им стало еще больнее, когда оба рассмеялись.

— Какое-то время придется воздержаться от поцелуев, — со вздохом сожаления сказала Шелби.

Клей гладил ее по волосам.

— О, нет, — возразил он, — просто надо быть немного осторожнее.

Нагнувшись, он осторожно прижал губы к губам Шелби. Шелби последовала его примеру, и они слились в поцелуе, полном любви и прощения. Шелби наконец поняла, что любовь, настоящая любовь, неизменно означает прощение. Клей по-прежнему любил дедушку, несмотря на все, что он сделал. Шелби любила Дезире, хотя бабушка никогда не могла отплатить ей тем же. Живя одна, Шелби не знала, что такое компромисс. Она многое потеряла.

Если ей хотелось жизни, близкой к идеалу, она могла по-прежнему оставаться репортером, разоблачающим сильных и богатых. И не подпускать никого настолько близко, чтобы ее могли осудить или отвергнуть. Но если она хочет быть любимой, то надо рискнуть показать свои слабые места. Что ж, она была готова.

Когда они кончили целоваться, Шелби запрокинула голову.

— Я люблю тебя, Клей. Всю свою жизнь я мечтала о человеке, которому могла бы принадлежать, хотя на словах заявляла совсем другое. Сегодня утром ты обвинил меня в том, что я не верю в твою любовь, потому что не верю в себя. Ты был абсолютно прав. Я не могла поверить в себя, потому что не переставала цепляться за прошлое, боялась расстаться с прежними обидами и предрассудками. И ради этого я даже пыталась использовать наследство Дезире, чтобы добиться…

— Я уже сказал, что с письмами…

— Я сожгу эти письма. А землю продам. Теперь я знаю, в чем истинное наследство Дезире. Она помогла мне понять, что прошлое должно остаться прошлым. И я готова оставить месть на долю людей вроде Хетер и Логана.

— Ты уверена в этом?

— Абсолютно. А то как я потом объясню нашим детям, почему мама судилась с папой.

Клей рассмеялся.

— И все же мы должны заключить небольшое финансовое соглашение.

— Клей…

— Я настаиваю! Это будет только справедливо.

Улыбаясь, Шелби спрятала лицо на груди Клея.

— Ты ведь знаешь, что деньги не так уж много для меня значат.

Шелби почувствовала, как Клей целует ее волосы.

— Ты ведь говорила мне, что деньги способны творить добро, если попадают в правильные руки, — сказал он. Шелби подняла голову, а Клей взял ее за руки. — Вот они, эти руки.

У Шелби перехватило горло.

— Я буду сильной и богатой.

— Все это только ярлыки, — сказал Клей.

Напряжение прошедшего дня начинало одолевать Шелби. Она клевала носом. Клей обнял ее за плечи, и они снова направились к качелям.

— Я так счастлива, Клей. И хочу, чтобы все были счастливы.

Клей улыбнулся.

— Неплохое желание.

— Что ж, по крайней мере одному человеку я очень сильно желаю счастья. Я хотела бы повидаться с твоим дедушкой.

Шелби почувствовала, как рука Клея крепче сжала ее плечо. Но он молчал. Подняв голову, Шелби увидела слезы в его глазах.

— Дедушка будет очень рад, — хрипло произнес он.

Шелби снова прижалась к нему.

— Думаю, я даже сумею привыкнуть к Мейпсу. Кстати, как он миновал твою систему безопасности, когда забирался в мой дом за письмами?

— Мейпс обыскал его до нападения Логана. Тогда в дом было довольно легко проникнуть.

— А я ничего даже не заподозрила.

— Мейпс очень гордится этим. — Когда Шелби насмешливо хмыкнула, Клей добавил: — Возможно, Мейпс понравится тебе немного больше, когда ты узнаешь, что все эти годы он чувствовал себя виноватым в случившемся. Ему так и не удалось ничего добиться. Мейпс был практически без гроша в кармане, когда попросил моего дедушку взять его на работу в «Парк-Вью».

— Странно, что твой дедушка нанял его. Ведь он все-таки предал их с Дезире.

Клей кивнул.

— Да, предал. Но вспомни: ведь мой дедушка тоже совершил нечто такое, о чем жалел потом всю жизнь. Мейпс был его товарищем по несчастью. Их объединяло чувство вины. И страх. Оба боялись, что в один прекрасный день прошлое вернется, чтобы разрушить их жизнь. Мейпс признался, что твоя бабушка пыталась позвонить Форду за несколько недель до смерти, но он перехватил звонок, потому что боялся, что тайное наконец станет явным. Откуда он мог знать, что Дезире хочет объявить Форду о прощении.

Шелби вздохнула.

— Они прожили свои жизни словно в чистилище, прошлое лишало их надежды на будущее.

— С нами такого не будет, — пообещал Клей.

И при лунном свете теплой летней ночью Шелби ясно осознала, что нашла наконец свое место в жизни — рядом с Клеем.