Строптивая принцесса

Глава 36

Яркое утреннее солнце приветствовало принцессу, когда она вошла в столовую большого дома. Увидев ее, Вирджил и дон Амондо торопливо встали.

— Ах, сеньорита Эва! — Дон Амондо, широко улыбаясь, уже спешил к ней. — Доброе утро! Надеюсь, вы хорошо спали?

Напряженно улыбнувшись, она позволила дону Амондо проводить себя к столу и, не отваживаясь взглянуть на Вирджила, ответила:

— Да, спасибо. Кровать была… очень удобной. Я чувствую себя отдохнувшей и выспавшейся.

— Очень хорошо, — обрадовался тот и подвинул ей стул.

— Привет, мисс Эва, — протянул Вирджил, когда она садилась за стол.

— Доброе утро, Вирджил, — ответила она и, быстро взглянув на него, почувствовала, как что-то задрожало у нее в животе.

Густо покраснев, она взяла накрахмаленную белую салфетку и долго усердно расправляла ее на коленях, надеясь, что дон Амондо не заметит ее смущения.

— Это хороший ночной сон нарисовал розы на ваших щеках? — спросил он, улыбаясь.

— Да, — выдавила она, чувствуя, что ее лицо запылало от этой лжи.

— Если вы хотите сохранить их, вам нужно плотно позавтракать, — посоветовал дон Амондо.

Не успела принцесса ответить, как в столовую вошла целая вереница слуг с фарфоровыми блюдами, на которых были разложены горячие и холодные закуски. Свежие фрукты горкой возвышались на блюде со льдом. Горячие булочки и огромные лепешки-тортильи были поданы на стол в плетеных корзиночках. Там были ветчина, бекон и толстые куски стейка в собственном соку, вареные яйца и золотистый омлет с красным и зеленым перцем.

Принцессе предлагали одно блюдо за другим^ и она из вежливости взяла несколько кусочков. Она отпила абрикосового сока и, не удержавшись, украдкой взглянула на Вирджила.

Господи, как красив он был этим утром! Белая рубашка, явно позаимствованная у старшего сына дона Амондо, немного жала ему в плечах. Одна непокорная прядь аккуратно зачесанных назад черных волос падала на высокий лоб. Красивые голубые глаза покраснели от бессонной ночи.

Они не спали ни одной минуты. И она узнала, к своему восхищению, что этот страстный мужчина действительно может заниматься любовью всю ночь напролет. Саднящая боль между ногами была немым свидетельством невероятных способностей Вирджила.

Всего час назад, когда солнце начало подниматься над горизонтом, Вирджил торопливо собрал брошенную на пол одежду, поцеловал ее в последний раз и голым проскочил по балкону в свою комнату.

Как раз вовремя. Через пять минут после его ухода Кон-суэла постучала в дверь, и принцесса принялась судорожно искать ночную рубашку. Она металась по комнате, убирая с глаз падавшие волосы, пока не нашла ее под кроватью. Торопливо надев ее, она прыгнула в измятую постель и перевела дух.

— Войдите, — безмятежным тоном проговорила она.

— Сеньорита, — голос Амондо вывел ее из задумчивости, — вы ничего не едите. Вы хорошо себя чувствуете?

— Да-да, — заверила она его и положила себе на тарелку кусочек золотистого омлета.

Вирджил спокойно взглянул на нее и нахмурился. Черт возьми! Долгая изнурительная ночь любви ему совсем не помогла. Он все так же страстно желал ее. И теперь даже больше, чем раньше. Он желал ее прямо сейчас.

Она так восхитительно выглядела этим утром. Длинные волосы были собраны в хвост, открывая небольшие, чуть оттопыренные ушки. На ней была белая блузка с длинными рукавами, бежевые замшевые узкие брючки и кожаные коричневые сапожки. На шее был повязан зеленый шарф, подчеркивающий цвет ее изумрудных глаз. Один конец шарфа был заправлен в ворот блузки, закрывая нежную ложбинку на ее груди. Вирджила так и подмывало снять с нее этот шарф.

Он, рассердившись на себя, отвернулся. Его охватил страх. Всего несколько часов назад он был уверен, что страстная ночь любви с этой прекрасной рыжеволосой колдуньей положит конец его изнуряющему желанию. Но вместо этого он был готов хоть сейчас начать все сначала.

— Ты не согласен, Вирджил? — спросил Амондо.

— А… что? — Вирджил понятия не имел, о чем его спрашивал хозяин.

Улыбнувшись, тот махнул рукой:

— Ерунда, ничего серьезного. — Он нахмурился и посмотрел в глаза Вирджилу. — Я знаю тебя уже давно, приятель. Тебя что-то беспокоит. Что-то вертится у тебя в голове. Вчера вечером ты выглядел очень озабоченным. Могу я чем-нибудь помочь?

Теперь уже Вирджил махнул рукой:

— Ничего серьезного. Я никогда не чувствовал себя лучше…

Снаружи донеслись громкие возгласы, и Вирджил не успел закончить фразу. Взволнованный слуга вбежал в столовую.

— Они дома, дон Амондо! Они приехали.

Амондо быстро поднялся и бросил на стол салфетку.

— Пойдемте, друзья мои! Соледад и дети наконец-то вернулись!

Вирджил и принцесса последовали за разволновавшимся хозяином в просторный внутренний дворик. Там стояли две большие черные кареты. Из них выпрыгнули восемь смеющихся отпрысков дона Амондо, и вслед за ними показалась красивая, статная женщина, их мать.

Дон Амондо обнял свою супругу, и она что-то прошептала ему на ухо, отчего он залился краской смущения.

Счастливого дона Амондо окружили дети, а элегантная донья Соледад протянула руку Вирджилу Блэку и радостно улыбнулась ему. Принцесса поразилась, когда Вирджил поднес маленькую ручку доньи к губам и поцеловал, а потом заключил красивую мексиканку в свои объятия.

Затем он обнял принцессу за плечи:

— Донья Соледад, позвольте представить вам мисс Эву Джонс. Эва, я счастлив познакомить тебя с доньей Соледад Ривас.

Донья Соледад мило улыбнулась:

— Очень рада познакомиться с вами, мисс Джонс. Как хорошо, что Вирджил привез вас к нам!

— Спасибо, донья Соледад, — смущенно ответила принцесса, протягивая руку хозяйке дома.

— Надеюсь, вы не будете возражать, если я заберу на несколько минут Вирджила? — спросила донья Соледад.

Принцесса вопросительно посмотрела на нее.

— Сейчас увидите, что я имела в виду, — засмеялась хозяйка дома.

Принцесса все поняла, когда дети Ривасов подбежали к рейнджеру. Девочки принялись что-то весело рассказывать ему, а мальчики пожимали ему руку и хлопали по спине. Самый младший, четырехлетний Рамон, пробился сквозь толпу старших братьев и сестер и в ту же минуту оказался на руках счастливого Вирджила.

Донья и принцесса смотрели, как мальчик обвил ручонками шею Вирджила и крепко прижался к нему. У принцессы сжалось сердце. Она до сих пор не задумывалась о том, что суровый техасский рейнджер может любить детей. Да она и себя не представляла с ребенком на руках.

— Рамон очень любит Вирджила, — сказала донья Соледад. — Все мои дети любят этого человека.

Принцесса посмотрела на Блэка и с удивлением отметила про себя, что суровые складки на его лице разгладились, когда он прижимал к себе малыша, и впервые подумала о Вирджиле Блэке как о муже и отце. А о себе как о жене и матери.

Вскоре все проследовали в дом Ривасов. В столовой накрыли большой стол и приготовили завтрак. Большая семья собралась за столом, дети, перебивая друг друга, рассказывали о своем путешествии, делились впечатлениями, то и дело смеялись, вспоминая какие-то смешные случаи. Отец слушал их с искренним интересом, часто поглядывая на жену, словно молча о чем-то говорил с ней.

Принцесса переводила взгляд с одного лица на другое и в какой-то момент позавидовала этой большой и счастливой семье. У нее никогда не было брата или сестры, и теперь она ощутила, как ей не хватало их. Она чувствовала царящую здесь любовь и гордость родителей, наполнивших теплом и радостью этот дом.

Погрузившись в атмосферу любви, принцесса нежно сжала руку сидевшей рядом с ней красивой восемнадцатилетней девушки.

— Сорайя, Консуэла одолжила мне твою одежду. Ты не будешь возражать?

— Конечно, нет. Я всегда готова помочь возлюбленной Вирджила, — засмеялась старшая дочь Ривасов.

— Сорайя, ты не так поняла, — покраснела принцесса. — Я не возлюбленная Вирджила.

Сорайя хотела ответить, но тут старший сын Арто, которому исполнился двадцать один год, постучал вилкой о бокал, привлекая внимание сидящих за столом, и начал рассказывать о бое молодых быков, который состоялся на ранчо его друга. Не успел он закончить, как остальные дети опять стали взахлеб рассказывать о своих приключениях.

Вирджил дождался подходящего момента и встал из-за стола.

— Мне очень жаль, но нам пора уезжать.

Все семейство, включая и маленького Рамона, громко запротестовало, умоляя Вирджила остаться еще на несколько дней или хотя бы провести здесь ночь. Они продолжали упрашивать его и когда во двор привели оседланного жеребца и маленькую лошадку из конюшни Ривасов.

Все высыпали во двор, чтобы проводить Вирджила и его спутницу. Пожимая руки хозяевам и детям, Вирджил пообещал при первой же возможности вернуть лошадь Ривасам.

— Не нужно, приятель, — ответил дон Амондо и повернулся к принцессе: — Это мой подарок сеньорите Эве.

Она хотела возразить, но Вирджил опередил ее:

— Сеньорита приедет на ней, когда захочет посетить ваше ранчо.

— Вирджил прав, — ответила принцесса, поблагодарив дона Амондо за подарок. — Обещаю, что в Тьерра-дель-Энканто я приеду на этой лошади! — Марлена грустно улыбнулась, зная, что никогда не посетит это ранчо в горах и не увидит больше дружную семью Ривас.

Наконец Вирджил и принцесса попрощались со всеми. Она уже сидела на лошади, а Вирджил все еще обнимал маленького Рамона. Он ласково взъерошил мальчугану волосы. Тот крепко обхватил Вирджила за ногу.

— Ты должен отпустить меня, Рамон, — ласково проговорил Вирджил. — Но я обещаю, что скоро приеду навестить тебя.

Малыш нехотя отпустил рейнджера, и в его больших черных глазах заблестели слезы. Донья Соледад обняла сына за плечи, и Рамон уткнулся личиком в пышные юбки матери.

Семья Ривасов еще долго стояла под палящим солнцем и махала всадникам, ехавшим по посыпанной гравием дороге.