Судьбы. Миры вселенной (СИ)

- Откуда знаешь? – просипел Рей. – Откуда, задери тебя жасаи, ты знаешь про сестру?

- Птичка напела, – Тьма стояла, нависая над ним каким-то молотом безысходности. – Ты что меня совсем за дуру держишь? Ты считаешь, что я убила на тебя кучу времени просто так? Ради благотворительности? Я не шучу, Рей. Я расправлюсь с твоей сестрой, и со всеми, кто будет там, спустив на них свору псов, и заставлю тебя на это смотреть. Я очень не люблю, когда путают мои карты, и я сильно долго искала такого, как ты, облучённого тьмой ещё в утробе. Так что, ты мой, хочешь ты того или нет, – и резко развернувшись, женщина пошла от него прочь, но словно что-то обдумав, повернулась и крикнула. – Кстати, если ты такой неженка, я согласна на то, чтобы ты их просто собирал.

Знал бы тогда Рей, что значат её слова, не вздыхал бы облегчённо. Но тогда он встал и пока Тьма, открыв портал, загоняла в него разбежавшихся собак, выкопал яму лопатой, которую нашёл возле одного из шалашей, и, не стесняясь скупых слёз, что набегали на глаза, похоронил несчастного ребёнка.

Они вернулись, когда день уже перевалил за вторую половину, и от деревьев на землю ложились длинные тени. Агард распахивал ставни в доме, после полуденного излучения, было тихо, спрятавшаяся живность ещё не спешила высовывать свои любопытные носы, отсыпаясь после утренней беготни. Тьма, ни сказав ни слова, привычно исчезла, рассыпаясь чёрными клубами. Угрюмый Рей молча стал подниматься по ступеням, не зная, что сейчас говорить Агарду. Дверь распахнулась у него перед носом, и мужчины молча уставились друг на друга.

- Выпьешь? – участливо спросил Агард, пропуская в дом унылого мага.

- Очень хочу, но не буду. Допился на днях, уходя от проблем, - буркнул Рей.

- Проблемы надо решать, а не запивать, а вот когда решил, мягко говоря, фигово, тогда стоит выпить, – философски заключил мужчина, махнув Рею рукой, - пошли, потом в душ и спать… Или сразу спать, смотря как карта ляжет, - буркнул он себе под нос.

Они просидели долго, ополовинили спиртные запасы Агарда, Рей рассказал о своей жизни, долго сокрушался о погибшей девочке, невольно сравнивая её с Дианой. Агард внимательно его слушал, понимая, что он совсем ещё молодой, и сколько ему ещё предстоит всего перетерпеть и увидеть рядом с Тьмой, прежде, чем он научиться отгораживаться от её выходок, и не брать на себя её вину. Наконец, он решил, что Рею на сегодня хватит и отправил того спать. А сам остался сидеть на кухне, с удивлением для себя обнаружив, что Рей вошёл в его жизнь так, словно они были давно и хорошо знакомы. Постепенно его мысли плавно перетекли в воспоминания о себе.

Глава 4

Агард.

Сколько себя помнил Агард, его всегда интересовала лаборатория деда. Дед был одним из известнейших учёных химиков, которые больше полагались на науку, чем магию, хотя иногда и менял магией свойства у разных веществ. Он исследовал магический гематит и первым забил тревогу, что камень обладает помимо своих полезных свойств странным излучением, и его нельзя хранить в больших количествах. Однако, тогда все отмахнулись, камень был очень редок. Как только Агард освоил свои первые самостоятельные шаги, он начал приноравливаться к двери, за которой пропадал старый добрый ворчун.

Малыша естественно туда не пускали, но он стремился с завидным упорством к намеченной цели. Естественно, преграда не устояла и рухнула, когда дед куда-то, опаздывая, не проверил, хорошо ли он закрыл дверь. Тогда был жуткий скандал, дед ругался на маменьку и няньку, маменька кричала на деда, потом они, о ужас, кричали на маленького хитрого человечка, который с перебинтованными руками лежал в кровати. Разбив деду кучу красивых цветных колбочек, он завалил весь штатив, и собирался, несмотря на порезы, это всё поджечь, чиркая огнивом. За благо его нашла нянька, которая, по её словам, удалилась по нужде буквально на пару минут, когда он в детской чинно собирал кубики. Потом семейство перемирилось, Агард был прощён, а дед стал брать его к себе в лабораторию. Малыш мог часами молча сидеть и наблюдать за работой учёного, что говорить о том, что было, когда он подрос.

Он рано начал читать и писать, выучил все кислоты и щёлочи, и в десять лет дед уже получил себе довольно грамотного помощника. Как только Агард переступил порог лаборатории, он навсегда оставил там своё сердце.

Единственное, что напрягало юное дарование это одногруппники. Когда слава о юном внуке учёного доползла до канцлера, он пригласил на ужин всю их семью и долго беседовал с Агардом. Потом призвав советника, приказал протестировать мальчика и, если всё что говорят о нём правда, немедленно принять в высшую школу Арагона, где преподают первые умы королевства, пока кто-нибудь из конкурентов не перехватил его. А пока он пообещал лично следить за его успехами и сразу предоставить, если понадобиться, ему личную лабораторию.

Так что, когда Агард переступил порог первого в своей жизни учебного заведения, ориентированного на точные науки, его группа встретила его гробовым молчанием. Он был на пять лет моложе самого младшего из обучающихся. Долговязый подросток в очках на носу вызывал поначалу смешки, потом, когда парнишка стал, опережая всех, поглощать знания, появились и явные завистники. И, как Агард ни старался сблизиться с одногруппниками, ничего у него не получалось. На него в коридорах тыкали пальцем все, кому не лень, потом правда привыкли, что по коридору ходит, ни на кого не смотря, совсем юный обучающийся, дали ему прозвище Внучок и вскоре совсем о нём забыли.

Однако Агард всё же нашёл себе друга, удивительно, но им, чисто случайно, оказалась его одногруппница. Прошло месяца два как Агард начал обучение в стенах учебного заведения. Очередная лекция по химическим взаимодействиям магических веществ должна была пройти в учебной лаборатории. Преподаватель предложил всем разделиться на пары. Все быстренько поделились, остался без пары естественно Агард и невысокая худенькая девушка. Агард смело подошёл к ней.

- Вы не против, если я присоединюсь к вам, - предложил он ей.

- Да нет, - она подняла на него от тетради, в которой, что-то рассматривала, ясные серые глаза и пожала худенькими плечиками, - главное, чтобы ты понимал, что делать.

- Да, я вроде знаком уже с этой темой, так что буксовать не должен.

- Вот и славненько, - скороговоркой проговорила она, - я Кнопалия.

- Агард, - улыбнулся паренёк, про себя тут же окрестивший её Кнопой. На этой лекции Агард проникся к ней настоящим уважением, когда девушка создала в колбе удивительный цветок, смешав компоненты, которые казалось, нельзя перемешивать, и уж тем более ничего нового создать при реакции они не могли. Эта девушка станет Агарду хорошим другом на долгие годы и в течение жизни не раз поможет ему.

А парни так и не будут обращать на него внимания. Первые полгода все делали вид, что его совсем не существует, потом громом среди ясного неба прозвучала новость, что его переводят на второй курс обучения.

А Агард, бывало, по ночам не спал, анализируя и пытаясь понять, почему умные вроде бы люди не хотят с ним общаться и решил, что всё дело во внешности. А значит, он должен найти средство сделать себя суперчеловеком, как те парни, что учатся на боевом в школе магии. «Ум у меня есть, - размышлял он, - значит надо стать сильным, во всех смыслах, быть лучше других. Тренироваться времени нет совсем, зрение это тоже не поправит. А что, если попробовать вытягивать нужное из клеток животных, синтезировать, тогда можно привлечь и силу, за благо бабушка одарила слабым даром жизни. Вдруг получиться?! - дрогнуло от предвкушения сердце. - Завтра же начну».

С тех пор он, как одержимый, взялся за решение задачи. Всем сказал, что разрабатывает лекарство для улучшения зрения. Испытывая на себе все свои разработки, он улучшил своё зрение так, что практически снял очки.

Совершенно случайно, рассматривая зверьков в королевском зоопарке, он наткнулся взглядом на очень редко встречающегося зверька толстобрюхую шептуху. Этот милый толстый и страшно пузатый грызун всё время жевал и что–то недовольно при этом пришёптывал, словно ругал повара за испорченную еду. Дамы обожали за ним наблюдать и, смеясь, подмечали, на кого из знакомых он похож.

Агарда же заинтересовало не это, этот грызун ощущал любую магию, исходящую от всего живого и не живого. Он выпросил его себе на время и теперь досконально изучал животное. Итогом стала способность чувствовать чужую магию.

К концу обучения, опередив на два года свою группу, он умудрился разработать препарат улучшающий зрение, два новых рецепта от насморка, препарат, снимающий спазм в голове при сильных болях и, главное, доступный по цене всем жителям. Кое-что Агард пока не афишировал, и так шумиха была и недоверие ко всему, что он делал.

Канцлер тут же выделил ему лабораторию, оборудованную в небольшом уютном домике, куда Агард сразу и переехал. Ему пожаловали приличное жалование и выплатили деньги за его разработки. Так что Агард переехал в свой дом, нанял себе домохозяйку. Добродушная тётушка Ненси приходила по утрам, не хуже заправской старушки на завалинке, знавшей про всех всё, выкладывала все новости, пока он завтракал, до обеда готовила и убирала в доме, и, не тревожа его за работой, тихонько уходила. Такой у них был уговор.

Несколько лет его жизнь текла чинно и мирно ровно до тех пор, пока его в обязательном порядке не пригласили на ежегодный королевский бал. Агард не любил такие мероприятия, обычно он игнорировал их и не ходил, ему было жаль бесполезно потраченного времени.

Однако, нельзя сказать, что он был затворникам, он прекрасно общался в научных кругах, часто встречался с Кнопалией и её подругами. Девушка показывала им свои удивительные работы, они пили чай и обсуждали какие-нибудь новинки. А просто танцевать Агард не любил, хотя и умел, дамы до сих пор его мало интересовали, и на этом балу он стоял в сторонке, потягивая свежевыжатый сок и решая в уме, почему у него никак не получается эксперимент с образцами крови ядовитой виверны, и планируя уехать сразу, как будет возможность.

Он оторвал свой взгляд от чьих-то, начищенных до блеска туфель, и заметил хорошенькую женщину. Стройная, невысокого роста, в светло-бежевом с золотой каймой платье она напоминала фарфоровую статуэтку. Её густые пепельно-русые волосы были собраны в высокую причёску и украшены жемчугом. Огромные голубые глаза, опушенные чёрными ресницами, метали молнии. Она морщила свой идеальный лоб от каких-то невесёлых мыслей, и со злостью сжимала кулачки. Но Агарда вряд ли могла привлечь хорошенькая женщина, таких на балу можно было бы встретить не одну, его удивила дикая пляска разных стихий, что бушевали у неё внутри. Он с удивлением рассматривал, как они метались, пытаясь поглотить одна другую, то, словно испугавшись, разлетались в сторону, образуя вокруг женщины нестабильное магическое поле. Агард не выдержал, он никогда не видел такого буйства нестабильных стихий, как учёный, он просто не мог пройти мимо такого удивительного феномена, и мужчина направился к женщине.

- Приятного вечера, - проговорил он, подходя к женщине, - извините, к сожалению, - Агард развёл руками, - не заметил рядом никого из знакомых, кто мог бы меня представить меня вам.

- Да бросьте эти условности, - женщина внимательно оглядела Агарда с ног до головы, мужчина не напоминал дамского угодника, - Лейла, - и протянула изящную руку, затянутую в белоснежную перчатку.

- Агард, - он мимолётно коснулся руки губами, - мне нравиться ваша прямолинейность.

Агард был поражён, ни капли жеманства, но потом до него дошло, что, скорее всего, она просто не считает это нужным в его присутствии. Однако, это даже к лучшему, ведь Агарда интересовало сейчас совсем другой вопрос.

- Лейла, простите за излишнюю прямолинейность, но внутри вас бушует настоящий ураган, - решил он перейти сразу к делу, - боюсь, это может привести к проблемам.

-Это что так заметно? – она обхватила себя руками. - Раньше вроде никто не замечал. Видите ли, у меня большая проблема, - она вопросительно посмотрела на Агарда, - вы подошли просто так или можете помочь?

- А чем я могу помочь поглотителю магии? Вы зачем-то столько вобрали в себя, что теперь это грозит вас раздавить, - с усмешкой сказал Агард.

- Откуда вы знаете? – Лейла так испугалась, что отшатнулась назад, - до вас никто не догадывался. Это что так видно? - казалось, ещё чуть-чуть и женщина впадёт в панику. - Если это так, то скоро я стану изгоем, - забормотала она, - пожалуйста, прошу вас, никому не говорите, - она схватила его за руки и с мольбой заглянула в его глаза.

Агарду показалось, что она посмотрела в его душу своими глазами - озёрами, и внезапно мужчина осознал насколько они красивые.

Он обхватил её руки своими.

- Лейла, да успокойтесь же вы, я никому ни о чем, ни собираюсь говорить, - быстро проговорил он обеспокоенной женщине, - но и вы не можете в таком состоянии бродить по дворцу. Вы понимаете, что для некоторых несёте смертельную опасность.

Лейла отшатнулась от него, отпустив его руки.

- Я уже достаточно взрослая, - сузив глаза, сказала она, - и как-то до сих пор решала свои проблемы сама, - резко развернувшись, она собралась уйти, но не тут-то было. Агард схватил её за локоть железной хваткой.

- Я обязуюсь молчать, если только вы позволите помочь вам.

- О…. И чем молодой человек вы можете помочь мне? – она скептически оглядела его с ног до головы и явно не впечатлилась. – Вы что думаете, все эти годы я сидела и ничего не делала? Поверьте, многие пытались мне помочь…, хотя, - она немного задумалась, - один раз мне действительно помог молодой маг. Может и у вас получиться? Вы маг? Я что-то раньше вас не видела.

- Я скажем так, скорее не маг, а учёный, и не люблю такие мероприятия, поэтому вы могли меня и не встретить. И думаю нам лучше поговорить в другом месте, - спокойно сказал Агард, взволнованной до глубины души женщине, не желающей показать, что она не контролирует внутренние процессы, - может, всё же мы найдём решение.

Договорившись встретиться на следующий день в городском парке, они разошлись. Лейла настояла, что сегодня она должна уйти одна, так как уже поздно, и она всё же сумеет усмирить ураган, бушующей внутри неё. Агард же вернувшись, домой в каком-то странно приподнятом настроении, решил лечь спать пораньше, чтобы приблизить это завтра, и в итоге не спал всю ночь. Удивительная женщина не шла из его головы, стояло закрыть глаза и огромные ярко-голубые глаза с пушистыми чёрными ресницами представали перед ним. Он пытался убедить себя, что у него это чисто научный интерес, но предательское сердце стучало о другом.

Наутро он ждал её в парке, возле небольшого фонтанчика, бьющего в небо разноцветными струями, вырывающимися из клюва статуэтки маленькой птички, вместо трелей. Это было место для встречи всех встречающихся, но час был ранний и в основном только одинокие прогуливающиеся появлялись на многочисленных тропинках.

Лейла пришла какая-то тихая и спокойная, бушевавший вчера ураган, словно сытый кот, улёгся и только изредка вспыхивал яркими всплесками. Она, действительно, надо отдать ей должное, сумела усмирить и начать контролировать свои стихии. По всей видимости, вчера на балу, что-то произошло, что выбило её из колеи, чему и стал свидетелем Агард. Заметить теперь в ней отклонения мог только маг, умеющий видеть чужую магию.

Агард с некоторым удивлением наблюдал за её стихиями, а потом увлёкся и начал рассказывать ей о своих работах. Она умела слушать, и живо интересовалась всем, что он делает, её интересовали и работы деда с магическим гематитом из закрытого мира, куда могли попасть лишь единицы. В их мире мало, кто имел этот удивительный камень, обладающий лечебными свойствами и позволяющий увеличивать свой резерв. Найти этот камень было очень сложно. Контрабандисты, открывающие портал в Тариньольском ущелье, были на вес золота.

Портальщиков с таким резервом пытался собрать у себя канцлер, обещавший таким магам приличное годовое содержание. Пройти в неизвестный, мало кем изученный мир можно было только в определённом месте в Тариньольском ущелье, где существовал, по всей видимости, какой-то проход. Мир тот был малообитаем, про него практически ничего не знали, гуляла страшилка про страшную болезнь, поражающая всех, кто часто туда наведывался. Кто первый туда попал и когда, этого история не сохранила, но теперь гематит не хуже магнита притягивал к себе всех желающих легко, как думали многие, заработать.

Однако, пройти туда удавалось единицам, потому и камень был редок и стоил баснословных денег. Хребет, опоясывающий Тариньольский лес с севера, не только разделял два соседних государства, но и служил точкой распространения уникального камня, за которым охотились и сильные мира сего, и маги, и артефакторы обоих государств. Чтобы открыть портал, несколько магов портальщиков объединялись и с трудом открывали проход, через который и шла контрабанда. Так рассказывал Лейле Агард, который думал, что он про это всё знает. Дед очень много говорил на эту тему и очень возмущался тем, что камень наводняет столицу.

Он не заметил, что уже прошло несколько часов, Лейла, улыбаясь, стала прощаться с ним, Агард даже расстроился, что вредное время так быстро прошло. Но Лейла пообещала, что обязательно придёт к нему в лабораторию, её заинтересовал Агард и его работы. Молодой учёный, дойдя до дома, должен был всё же признать, что, наконец, его сердце дрогнуло перед очарованием женщины.

Зайдя к себе, он как шальной ходил из комнаты в комнату, всякая чушь про любовь лезла ему в голову, он отнекивался, бурча сам на себя, что этого не может быть. Наконец, это ему надоело, и он отправился в свою лабораторию. В голове крутилась мысль о гематите, о котором они говорили. У Агарда был небольшой образец и он, достав его, решил снова возобновить свою работу с кровью виверны. Камень он расположил рядом, так чтобы под его излучение точно попал образец. И попытался воздействовать на гематит, усиливая его свойства. Как же он был удивлён, когда получил результат, который не ожидал увидеть, кровь виверны изменилась. Распались кровяные тельца, замедлилось движение в частицах. Агард взял свою кровь и провёл такой же опыт, его кровь тоже поменяла свой состав. Он понял, что страшные истории, рассказываемые, как страшилки, по всей видимости, правда, и дед абсолютно прав, что бьёт тревогу. Он снова весь ушёл в работу, изучая, что происходит с кровью, можно ли этому противостоять и чем это грозит. Мужчина перестал замечать время и обо всём забыл.

Через два дня в его дом постучала милая девушка, представившаяся служанкой Лейлы, и протянула ему письмо. Агард взял конверт и попросил подождать ответа. В коротенькой записке Лейла извинялась, что не сможет прийти. Агард написал в ответ, что будет её ждать, и что он ближайшее время будет заниматься гематитом. Текст получился корявым, но Агарду было не до этого. Он даже обрадовался, что его не будут отвлекать. Сунув ответ удивлённой служанке, он умчался в свою лабораторию, где его ждал гематит.

Вскоре он опять забыл обо всём на свете, однако, Лейла не заставила себя долго ждать. Наутро следующего дня она сама приехала к нему, в лёгком синем платье, свежая и какая-то слегка воодушевлённая. Она занеслась в его дом, как порыв лёгкого ветерка, принеся с собой чуть слышный аромат каких-то летних цветов.

- Я подумала, что всё-таки хочу тебя увидеть, и поэтому заскочила к тебе между этими скучными чаепитиями у светских дам, - произнесла она первое, лишь только увидела его, поднимающегося из лаборатории. - У тебя очень милая служанка, - кивнула она головой на зардевшуюся Нэнси, которая не сводила с нею восхищённого взгляда. - Знаешь, мне кажется, что человек, придумавший все эти светские развлечения для дам, жутко на самом деле ненавидел женщин, но это же невозможно заниматься в обязательном порядке одним и тем же целыми днями, ещё и в обязательном порядке.

- Доброе утро, Лейла, – произнёс улыбающийся Агард, как только смог вставить слово. - Я честно, очень рад тебя видеть. Приятно поражён, что ты вспомнила обо мне.

- Ой, да брось, Агард, светские речи, просто я же говорю, должна обязательно буду посетить несколько дамских чаепитий. Сегодня в обед, кстати, тоже, – она оглянулась и прошла к диванчику, стоящему у небольшого низенького стола, - я присяду, если ты не против, - Агард покрылся пятнами, а Ненси, всплеснув руками, побежала ставить чайник, оставив, наконец, их одних.

- Да, конечно, - очнулся мужчина, - извини, ко мне не часто заходят женщины.

- Они к тебе вообще-то заходят? – рассмеялась она.

- Ну, Кнопа часто забегает, - пробормотал он.

- Кнопа? Сестра?

- Нет, Кнопалия, скорее, мой хороший друг, мы учились вместе.

- Агард, ты какой-то как будто не здесь.

- Это всё из-за гематита, Лейла. Помнишь, я тебе рассказывал? – Агард оживился.

- Конечно, помню, - Лейла вся как будто подалась вперёд, - а что с ним не так?

- Понимаешь, он на самом деле меняет кровь, – мужчина пятернёй взлохматил волосы, и теперь они задорно торчали в разные стороны. - Я провёл несколько экспериментов, и каждый раз при магическом воздействие на него, он изменяет кровь, причём не важно чью.

- И что это значит Агард? – Лейла внимательно смотрела на него.

- Да всё, что угодно Лейла. Помнишь слухи о странных недугах, поражающих портальщиков? А наш король? До сих пор не могут понять, что с ним? А заправляет всем канцлер и его сын. И все молчат, потому что страшно рот открывать, болтливые долго не живут и умирают от странных симптомов.

- То есть ты хочешь сказать…?

- Я пока ничего не хочу сказать, - Агард резко замолчал, закусив губу, - пока рано о чём-то говорить, я просто несколько раз видел кровь, взятую у таких людей. Дед всегда работал с ней тогда только один, а рот он умеет держать на замке, потому и живой до сих пор. Он много, что знает, но ничего не расскажет. Но Лейла, зря я, наверно, тебе всё это наговорил, ведь это только моё предположение.

- Не переживай, Агард, я не из болтливых, - она усмехнулась, - как ты там сказал? Жив, потому что молчит, я тоже придерживаюсь этого правила. Но мне интересна сама твоя работа, можно я буду заглядывать к тебе на пару часов, тем более ты хотел и мне попытаться помочь, - она просительно посмотрела на него. Увидев её просящие глаза, от синего платья принявшие цвет яркого летнего неба, Агард не выдержал и улыбнулся.

- Лейла, я рад тебе в любое время суток, – сказал и сам смутился, как это двусмысленно прозвучало.

С тех пор Лейла стала частым гостем в небольшом доме учёного. Она приходила туда по утрам, и словоохотливая Ненси всегда ждала её с какой-нибудь удивительной выпечкой, специально для «дорогой девочки», как она любила её называть. Сердце Агарда всё больше привязывалось к очаровательной Лейле, лишь Кнопалия, случайно заставшая Лейлу у него, очень расстроилась, и не потому, что была в него влюблена, что-то она увидела в этой женщине, что жутко ей не понравилось, но тактичная девушка ничего не сказала, поняв, что Агард не готов слушать её. Поэтому она просто перестала к нему приходить, хотя он сейчас это и не заметил.

Прошло месяца два, и как-то Лейла прибежала в его лабораторию, не дожидаясь, когда он поднимется наверх. Глаза её лихорадочно блестели, грудь вздымалась, силовые вихри хлестали через край, она с трудом отдышалась на глазах у изумлённого Агарда.

- Лейла, - мужчина поднялся со стула, он как раз сидел за столом и систематизировал свои наблюдения, - за тобой что, гоблины гнались?

- Хуже, - выдавила она из себя, - это намного хуже, Агард. Я чуть не прикончила человека. Какой ужас! Ещё чуть-чуть и всё, - голос её предательски задрожал, - Агард, я не знаю, как смогла остановиться, – она подошла к свободному стулу и устало опустилась на него и тут из её глаз брызнули слёзы.

Агард опешил, он в первую минуту смотрел, как она тихо плачет, стараясь сдержать громкие рыдания, рвущиеся наружу, и потому закусывает губу. Потом его прорвало, и он, подскочив к ней, приподнял её бережно со стула и крепко прижал к груди. Теперь женщина не сдерживала себя, она плакала горько и навзрыд, а он, стараясь ей успокоить, шептал какие-то ласковые слова, уверял в своей любви, клялся, что никому её не отдаст, и, не заметив, как, начал её целовать. Он с жадностью целовал мокрые дорожки слёз по щекам, аккуратный носик и, наконец, с восторгом припал к губам. Лейла успокоилась и теперь доверчиво прижималась к Агарду, позволяя себя ласкать и утешать. Немного помолчав, она словно на что-то решившись, спрятала лицо на его груди.

-Агард, - тихо проговорила она, - ты должен мне помочь, - она глубоко вздохнула и продолжила, - понимаешь, за это короткое время, ты стал для меня очень близким человеком. Мне не к кому больше обратиться, как ты, наверно, догадался я здесь совсем одна, - она всхлипнула и ещё крепче вцепилась в мужчину, - и потому я расскажу тебе, что тогда случилось на балу, потому что если мне не помочь, то я погибну, утащив за собой не одну жизнь. А я не хочу, Агард, - она опять расплакалась, - я так этого не хочу.

- Не плачь, любимая, не плачь, - шептал мужчина ей в волосы и нежно гладил по плечам, - мы решим с тобой все проблемы, успокойся.

Вскоре Лейла взяла себя в руки и смогла рассказывать.

- Я родилась в семье магов. Мой отец был сильным магом земли, очень сильный физически, он был суров со всеми, потому и женился поздно. Его жена, слабенький маг жизни, была нежная и ранимая, как первоцвет ранней весной и очень юная. Она родила ему двойняшек. Двух маленьких девочек, ставших для отца смыслом всей его жизни. Так появилась на свет я и моя старшая сестра Розалинда. До пяти лет родители не делали между нами никакого отличия. Мы были для них абсолютно одинаковыми детьми, которых любили нежно и крепко.

Но в пять лет у Розалинды проснулся уникальный дар. Она оказалась магом света, как раз из тех, на ком ранее пробуждение дара ставило свой отпечаток. Её голубые глаза стали светиться, как голубые алмазы, пепельные волосы заметно посветлели, она обещалась стать платиновой блондинкой и необыкновенной красавицей. Родители, естественно старались делать вид, что ничего не изменилось, но я-то чувствовала, что это не так. Они не могли надышаться над Розалиндой, и практически не обращали внимания на меня, тем более, что у меня не проявилось пока вообще никакого дара, как тогда думали. А дальше случился самый страшный день в моей жизни, повлекший за собой череду ужасных событий.

К отцу тем летом приехал какой-то очень злобный мужчина, оказавшийся чернокнижником - отступником, они закрылись в кабинете и долго о чём-то говорили, а потом страшно ругались. Он выскочил от отца весь взвинченный и ужасно злой, проклиная всех, кого вспомнил. Я в это время гуляла по саду, ничего не подозревая, когда он пробегал мимо меня. Маг уже ушёл, но вдруг развернулся и уставился на меня жуткими чёрными глазами, от которых у меня по телу побежала дрожь от ужаса.

- А… Маленькая дрянь…, - зашипел он, направляясь ко мне, - вот ты-то мне и поможешь. Пора поставить твоего папашу на место. – Он схватил меня сильными крючковатыми пальцами и стал произносить какое-то заклинание. Я сначала от страха не могла пошевелиться, но через минуту оцепенение спало, и я, вцепившись двумя руками в его руку, державшую меня, чтобы оторвать её от себя, рванула её со всех сил и от страшного напряжения то ли закричала, то ли зарычала. А дальше стало происходить невероятное, мага затрясло, злость в глазах, сменилась удивлением, потом ужасом, и он рухнул на колени, а затем и лицом в пыль. А меня переполнила непонятная для меня энергия, которая раздирала меня от злости и ненависти на весь мир и, не выдержав этот шквал новых для меня эмоций, я потеряла сознание.

С этого дня пропала кроткая Лейла, а появился маленький, озлобленный на мир демонёнок. Я стала огрызаться, могла не делать того, о чём меня просили. Если отец наказывал меня, то я злилась ещё больше, и что-нибудь обязательно делала назло. Отец не знал, что со мной делать, и решил отправить на лето семью в загородный дом, подальше от города и его суеты, надеясь, что на природе я успокоюсь. Знал бы он, чем это закончиться…

А я получила простор для своей тёмной сути, что поселилась во мне. Я сбегала, через дырку в заборе и носилась как угорелая по лесу. Стыдно говорить, но животным и птицам тогда досталось. А потом в моей голове поселилась идея скомпрометировать мою безупречную сестру Розалинду. И я подбила её сбежать с собой через ту злосчастную дыру в каменном и, казалось, капитальном заборе, и потащила её на болото, чтобы попугать, как следует. Мы залезли в самую топь, и Розалинда стала тонуть. Я смеялась над ней и хохотала, а она просто смотрела на меня своими огромными сверкающими глазами, когда же я попыталась вытянуть её из трясины, то ухватила за руку, забыв, что я от страха вытягиваю силу. По руке полился свет, и я как завороженная смотрела на него, а когда поняла, что творю, оказалось, что поздно, топь основательно затянула обессиленное тело, и хрупкая девочка очень быстро исчезла в глубине. Я же, вся мокрая и дрожащая, осталась на кочке, смотреть на пузырьки и руку, что всё ещё торчала из грязной воды. Потом у меня, от ужаса произошедшего, началась истерика, и я бросилась домой. Я так кричала, что мать не сразу поняла, что случилось, а когда до неё дошло, она как-то разом посерела лицом и стала оседать на пол. Отец организовал поиски, но болото никогда не отдаёт свою добычу, искали долго, но так ничего не нашли.

После этого происшествия родители отвернулись от меня, отец, позвав меня в кабинет, долго смотрел на меня через какой-то странный артефакт, поворачивая по кругу, потом всё понял, его затрясло, и он закрыл глаза. Я попыталась прижаться к нему, как раньше, но он отослал меня, не дав прикоснуться к себе. Он не простил меня, не попытался помочь, он просто вычеркнул меня из своей жизни. Вскоре он определил меня в престижный пансионат с тотальным контролем за такими, как я, девочками. В ночь перед отъездом в спальню тихонько зашла мать и долго беззвучно плакала, потом поправила одеяло, погладила меня по голове и, молча, вышла из комнаты. Провожать меня она не стала, сославшись на плохое самочувствие. Они исправно оплачивали обучение, но видеть меня больше не желали. Не знаю, как на такое согласилась мать, но больше я её не видела. Она прожила несколько лет и тихо угасла от горя. Отец стал затворником и живёт сейчас один за городом, никого, не подпуская к себе. Он, правда, оплатил мне частные уроки владения магией, маг, преподающий мне, сам нашёл меня. После пансионата мне было выделено небольшое денежное содержание и скромный домик в черте города.

Лейла замолчала, молчал и Агард, продолжая обнимать её и нежно поглаживать по спине. Лейла, рассказывая свою историю, слегка лукавила. Она так часто преподносила свою версию, что уже сама поверила в неё. Они побежали на болото, Лейла, смеясь, подзадоривала Розалинду, рассказывая какие там растут удивительные цветы. Розалинда обожала их, и чтобы посмотреть, могла отправиться хоть куда. Когда они залезли в топь, Розалинда заподозрив неладное, решила повернуть назад, а Лейла ей назло, пошла вперёд и попала в трясину. Розалинда бросилась на помощь, она тянула Лейлу, и сама тоже начала погружаться. Но спасти Лейлу она не могла, девочка стремительно тонула. Дальше стало происходить странное, вцепившись в руки Розалинды двумя руками, Лейла уставилась в её глаза, странная дрожь начала сотрясать тела обеих девочек, от этого Лейла совсем ушла под воду, а Розалинду вдруг откинуло назад и, ударившись головой об торчащую корягу, она потеряла сознание.

Пришла в себя и открыла глаза уже Лейла, с ужасом вспоминая, как грязная вода заливала рот и нос, не давая дышать, и осматривая с удивлением своё новое тело. Домой она вернулась, решив для начала прикинуться Розалиндой. Но отец очень быстро её раскусил, а дальше для неё был пансионат. За обман её не простили, как и за то, что пойти на болото была её идея.

Ночью Розалинда пробивалась в её подсознание, упрекая за обман, а потом и за мелкие пакости, став её совестью. Повзрослев, Лейла научилась её блокировать и не слушать, однако, Розалинде иногда всё же удавалось на секунды вернуться в своё сознание, когда Лейла о чём-то сильно задумывалась или напивалась. Странно, но с Агардом любила бывать именно старшая сестра, и Лейла ей разрешала, ей был нужен этот наивный дурачок для определённых целей, самой ей он нисколько не нравился. Она презирала слабых физически мужчин.

А Агард был счастлив, как никогда, и когда Лейла снова потянулась к его губам, он, потеряв голову и все свои здравые мысли, приник к её устам, как страждущие от жары, припадают к родниковой воде.

- Спаси меня, любимый, - прошептала она ему в открытые губы, - иначе я погибну.

- Да что случилась, Лейла? - он отстранился, внимательно заглядывая в её глаза, - Ты мне так и не сказала.

- Я бы тебе никогда не сказала об этом, это ужасно, - она снова всхлипнула, а он прижал её к себе, - канцлер отобрал у меня артефакт, сделанный отцом для стабилизации магических потоков, и переданный мне в день окончания пансионата. Этот артефакт блокировал магические всплески, и пока я его носила, никто не догадывался, кто я, - она отодвинулась от Агарда и встала, обхватив себя руками, подошла к окну. Агард молчал, давая ей время выговориться.

- На балу он подошёл ко мне, - продолжила она, - и заявил, что я ему кое-что задолжала, а, чтобы не забыла вернуть, сорвал с шеи артефакт, - она опустила голову и уткнулась лбом в стекло. - Прости Агард, но я была его любовницей, - пробормотала еле слышно она, - но ты же знаешь, ему нельзя отказывать. Хотя откуда тебе знать? – она помолчала, словно собираясь с мыслями, - Он предложил на выбор или любовница, или изгой, без права въезда в королевство. А я всего лишь слабая женщина, - она снова всхлипнула и быстро закусила губу, чтобы снова не зарыдать, - куда мне было ехать?

- Подлец, - мрачно констатировал Агард, - никогда не задумывался, что он так может.

- Ты ещё не знаешь, как он может, - хмыкнула Лейла. Она развернулась от окна и теперь внимательно следила за мужчиной. Будь Агард не таким наивным, он бы заметил её оценивающий взгляд, никак не вязавшийся с её речами.

- Не переживай, мы что-нибудь придумаем и обязательно вернём твой артефакт, - заверил он её, о чём-то задумавшись.

- Правда? – встрепенулась женщина, с надеждой уставившись на него. - Повтори мне ещё раз, пожалуйста, я не могу поверить, что ты согласился помочь.

- Мы вернём твой артефакт, Лейла, - твёрдо сказал Агард, - и больше никто, слышишь? Никто ни посмеет тебя обидеть, любимая.

С этих пор их жизнь была связана одной целью. Агард всё сильнее привязывался к этой неординарной женщине, часто замечая, что по смене настроения, его знакомая напоминает хамелеона. Она могла быть весёлой и необычайно нежной, и неожиданно становилась холодной и колючей, однако, чувственный мир любви, открытый для мужчины этой женщиной, стирал все её странности, превращая их в мелочи, а её в идеал. Теперь без неё он уже не мог себе представить свою жизнь. Все свои разработки он бросил на решение её проблемы. А по вечерам, сидя в уютной гостиной в доме Агарда, они болтали о всяких мелких приятностях и нежностях, но однажды Лейла стала рассказывать о мире, откуда везут гематит.

- Откуда ты это знаешь? – удивился Агард, сидя на диване, и пробуя схватить, проходившую мимо него от окна Лейлу. Она, смеясь, увернулась.

- А ты что, считаешь меня глухой пустышкой? – наиграно удивилась она. - Ты знаешь, но уши при входе во дворец не затыкают, а слушать, мой мальчик, я умею, - Агард всё же схватил её за руку и дёрнул на себя.

- Иди ко мне, моя девочка, я уже соскучился, - и закрыл ей рот поцелуем.

- Вообще-то, если серьёзно, этим я заинтересовалась давно, - отодвинувшись, наконец, от Агарда сказала она, откидываясь на спинку дивана и поправляя растрёпанные волосы, - как-то один знакомый контрабандист, ну, Агард, - взвизгнула она, - зачем ты щипаешься, я же серьёзно, честной женщине тоже надо жить.

- И что я ещё не знаю о тебе, моя честная женщина? - Агард прищурившись, смотрел на женщину.

- Вот только не надо строить из себя папочку, - Лейла обиделась и демонстративно отвернулась от Агарда, - на какие деньги я, по-твоему, содержу дом в центре столицы? Или ты думаешь, мой отец даёт мне их? Он даёт ровно столько, чтобы не умереть с голоду. Остальное его не интересует. Мужа, который заботился бы обо мне, у меня нет. Так, что мне приходится думать, как заработать себе на жизнь, - она встала с дивана и, обхватив себя руками, стала мерить комнату шагами, - поэтому я стала торговать гематитом, - она резко развернулась и посмотрела на Агарда. - Нет, ну что ты сделал такие глаза? Вот, что я должна была, по-твоему, делать? Магией пользоваться не могу, преподавать детям? Агард, где я и где дети? Кто меня к ним подпустит? – она махнула рукой и словно, что-то вспомнив, сразу оживилась. - Но я не про это хотела рассказать. Так вот один из контрабандистов здорово рисовал, ну я и попросила порисовать для меня.

- И что? – подпрыгнул Агард. - У тебя есть рисунки? Лейла, - он всё же соскочил с дивана, - что же ты молчала?

- Так ты и не спрашивал? – женщина пожала плечами.

- Как я мог спрашивать, если считал, что ты от этого далека, - удивился Агард, - ты же даже не заикалась об этом? Ну может, покажешь мне их?

- Завтра принесу, - согласилась она.

- Лейла, - Агард внимательно посмотрел на неё, - сколько у тебя ещё тайн?

- Скажу, и тебе будет неинтересно, - прошептала она и подошла к нему, обнимая за шею и притягивая насупленного мужчину к себе. Пробежала язычком по сжатым губам мужчины и стала быстро расстегивать рубашку, опускаясь шаловливыми руками всё ниже и ниже, пока он не застонал ей в губы и одним резким движением ни привлёк её к себе.

Проклиная миллионы пуговиц, он расстёгивал их дрожащими руками, мечтая закинуть эту тряпку в бездну к демонам. Сегодня он её никуда не отпустит, он был точно в этом уверен, как и в том, что победит, наконец-то, это гоблиново платье и сполна насладиться идеальным телом.

Он проснулся утром, и не открывая глаз, первым делом хотел обнять и притянуть её к себе. Но рука нащупала холодные простыни. Сон смыло, как холодным душем, он уставился на пустую кровать. Получается, Лейла дождалась, пока он уснёт, и потихоньку ушла. Тело звенело и пело, Агард улыбнулся, вспоминая ночь, всё же она была необыкновенно чувственной и темпераментной женщиной, правда, иногда, вдруг начинала стесняться, как девственница, даже мило краснея. От этого Агард заводился ещё сильнее. Он откинулся на подушки, подумав, какой всё же канцлер идиот, правда, от мыслей, что он обладал этим телом, хотелось его придушить. Он в предвкушении уже ждал вечер, однако Лейла пропала на три дня.

Эти три дня Агард как всегда провёл в лаборатории, он, наконец, придумал, как помочь Лейле забрать свою пропажу. К вечеру всё было готово, и Лейла, словно предчувствуя, что ей пора появиться, словно сумрак неслышно пришла в дом. Агард, поднимаясь в гостиную из лаборатории, вздрогнул, увидев её сидящей на диване.

- Лейла, это ты? - он подошёл к ней и увидел невысказанный вопрос в глазах. - Ты так тихо появилась, что я чуть не принял тебя за привидение.

- Очень милое приветствие, выражающее невысказанную радость, - хмыкнула она, - а где же, я соскучился, любимая?

- Я соскучился, любимая, - он мягко скользнул к ней, обнимая и притягивая к себе, - ты так неожиданно исчезла, ничего не сказав, что я и не знал, что подумать, - он потёрся носом о её шелковистые волосы, вдыхая нежный аромат любимой женщины.

- Ничего не надо думать, но я же не могу ночевать у чужого мужчины, согласись, что незамужняя женщина должна спать в своей спальне, - Лейла прижалась к нему, - мне показалось, что ты очень хочешь меня видеть.

- У тебя так сильно развито предчувствие? – Агард с удивлением посмотрел на неё, - я действительно сегодня думал о том, что, наконец, решил, как тебе можно помочь.

-Агард, ну какой же ты! – она соскочила с дивана. - Что ты молчал до сих пор?! Показывай! Что это?

- Ух, вот темперамент! – усмехнулся Агард. – Пошли уже моя нетерпеливая женщина.

Они спустились в лабораторию, и учёный с заговорческим видом вытащил какую-то очень маленькую склянку со странной мерцающей жидкостью внутри.

- Что за бяка? – встрепенулась Лейла.

- Сама ты бяка, дорогая, - обиделся Агард, - это вытяжка из слизи Залионских черепах, а они, если ты не знаешь…

- Да знаю я, Агард, знаю, - перебила его Лейла, - ну не обижайся, – она подбежала к нему, обняла и попыталась поцеловать в щёку.

- Ну, Лейла, осторожно, - Агард рукой отстранял подпрыгивающую Лейлу, - вообще, глоток этой, как ты выразилась, бяки, обеспечит тебе невидимость на полчаса. Успеешь забрать?

- Ну, если всё рассчитать правильно, то думаю, успею. Правда есть ещё одна проблема. Как попасть во дворец?

- Тебя, что не впустят? - Агард округлил глаза.

- Ну, канцлер, знаешь ли, мужчина умный, и меня знает, а потому пускать во дворец меня не будут. Но ты не переживай, - усмехнулась она, - у меня есть идеи.

- Знаешь, милая, ты меня иногда пугаешь.

- Знаешь, милый, - передразнила она его, - я иногда сама себя пугаю, - она рассмеялась. – Ладно, не пугайся, ничего криминального, все будут живы, - она осторожно взяла пузырёк двумя пальцами, полюбовалась на него и осторожно убрала в сумку, - кстати, я принесла тебе рисунки.

Она достала рисунки, перетянутые ленточкой и свёрнутые в рулон, и отдала Агарду, с улыбкой наблюдая, как мужчина, словно ребёнок, схватил бумагу.

- Агард, - позвала она его, и когда он оторвался от разглаживания и рассматривания попавшей в его руки ценности, помахала ему рукой, - удивительно, как в тебе уживаются такие разные сущности – ребёнок, учёный, мужчина? Ты гений, любовь моя, а канцлер и вправду дурак, что до сих пор ни узрел очевидного, - она положила сумочку на диван и подошла к нему, обняв, склонила голову на плечо и потёрлась щекой. – Знаешь, я иногда мечтаю о том, чтобы уехать с тобой в другой мир, где не было бы вот этой постоянной гонки за выживание. Мы бы были с тобой одни, только ты и я, и больше никого.

- Лейла, любимая, - засмеялся Агард, обхватывая её за тоненькую талию, - не хочу тебя расстраивать, но ты бы первая умерла от скуки, с твоей-то деятельной натурой.

- Да ну тебя, - капризно надула губы женщина, - уже и помечтать не даёшь…. Вот мне интересно, как тебе в голову пришла эта идея, с невидимостью? И на что ещё способен твой ум, а? – она схватила его за руку и потащила за собой на диванчик. – Да брось ты уже эту мазню, вот уйду, и будешь любоваться.

Они плюхнулись на диванчик, и Агард напрочь забыл обо всём на свете, даже если бы весь мир в этот миг прекратил своё существование, ему бы не было до него никого дела, он держал в руках своё главное, как он думал, сокровище и не собирался его отпускать. Он был счастлив, любя, и верил, что это взаимно.

Бедный Агард, если бы он знал, что только что собственноручно вручил в прекрасные женские руки ключ от ящика Пандоры, он, наверно, отказался бы от своего счастья. Но, к сожалению, только видящие и боги ведают о том, что творят живущие.

Глава 5

Лейлы не было дней восемь. Агард весь извёлся, виня себя за то, что не выяснил, что она собралась делать. Пятый день он ещё провёл в лаборатории, пытаясь сосредоточиться на своей работе, но к вечеру понял, что все его усилия не стоят и ломаного гроша. На следующий день он с утра отправился к её дому, но там никого не было, служанка, по всей видимости, ушла, дом стоял закрытый, опечатанный охранной магией.

Ненси, любившая посудачить и откуда-то знавшая все новости, ничего примечательного не рассказывала, хотя Агард и пытался узнать, хоть что-то у неё. В городе всё было тихо и мирно, никого не арестовали, никто не пропал. Все были живы и даже, что удивительно, здоровы. Лейла появилась внезапно, поздно вечером на пороге его дома. Какая-то вся осунувшаяся, похудевшая, с чёрными кругами под глазами.

- Лейла, - бросился к ней Агард, подхватил и прижал к себе, - ты сошла с ума? Где ты пропадала столько времени? Я уже не знал, что и думать.

- Агард, подожди, - она отстранилась от него и прошла вглубь комнаты, - у меня мало времени. Всё пошло не так, как планировалось. Твой состав продержался двадцать шесть минут, а не полчаса, как ты говорил, и меня скорей всего видели. И если бы я была одета, возможно, на меня бы и не обратили внимания, но на вещи твой эликсир, увы, не распространяется, так что я предстала в интересном образе, - она огорчённо махнула рукой, - ужас, конечно. Но я сама виновата, что так слепо поверила в твои слова про полчаса, надо было, конечно, на всякий случай, убрать эти злосчастные пять минут, - она покачала головой. – Но теперь делать нечего, Агард, я думаю, они уже знают, что артефакт украден, и я должна бежать. Ты со мной?

- Лейла, прости, но я был точно уверен про полчаса, возможно, тут всё дело в твоих стихиях. Надо было, конечно, проверить, но его было так мало, а следующий заказ на слизь пришёл бы очень нескоро, сама понимаешь, - Агард привычным жестом взъерошил волосы. – А с одеждой, я вообще не подумал, вот гоблиново-то дерьмо, - вдруг выругался он.

- Агард, я не про это, ты меня слышишь? Я уезжаю, ты со мной?

- Подожди, Лейла, как уезжаешь? Куда? – мужчина уставился на неё, до него только сейчас стал доходить смысл её слов.

- Агард, сейчас некогда, решай или ты всё бросаешь и едешь со мной, - резко сказала она, - или я ухожу одна, и мы прощаемся навсегда. Если ты любишь меня, то у нас появился шанс начать всё сначала с чистого листа, как мы с тобой и мечтали, - она смотрела прямо в его глаза.

- Погоди, Лейла, может всё образуется, как можно всё бросить? Ведь ты говорила, что для тебя очень важен этот город и твой собственный дом, - Агард нервно заходил по комнате. – Лейла, ты очень дорога для меня, но здесь ещё моя работа, моя семья, как всё это бросить?

- Зачем бросать работу, Агард, да у тебя будет куча возможностей с твоей-то головой и новейшим оборудованием в прекрасной лаборатории, - Лейла подбежала к нему, обняла и заглянула в глаза. – Решайся, любимый, весь новый мир у наших ног.

- Лейла, - Агард застыл, мышцы его напряглись, - я же не совсем дурак, и ум мне ещё не отказывает. Ты опять водишь меня за нос? И еще, наверное, и насмехаешься в душе. Ты сейчас говоришь про мир гематита? Да? Но ты же там не была? Или была? Откуда ты всё знаешь? И как мы туда попадём? – он пристально вглядывался в такое любимое лицо, кристально чистые и честные глаза, боясь поверить в то, что открывалось ему.

- Хорошо…, - Лейла отошла от него, постояла, закусив нижнюю губу, словно решая говорить или нет и, наконец, решив, начала говорить, - когда стали собирать портальщиков, я пошла к канцлеру. К тому времени я уже была достаточно сильным магом, - она снова замолчала, а Агард боялся спрашивать, как она стала портальщиком, он уже и так догадался сам. – Мне надо было на что-то жить, а портальщикам хорошо платили. Потом уже я сама организовала контрабандные поставки, просто указывала, когда и куда идти. Я думала, что достаточно рассказала тебе о себе. Ты и так должен был давно понять, что я не пай девочка и борюсь за своё место под солнцем, - она начала злиться и глаза у неё стали, как грозовое небо, утрачивая свою синь. – Я первый раз поверила мужчине, что он любит меня, доверилась ему. Но ты, оказался, как и все, чуть что, и променял меня на свой уют и благополучие. Ну и живи со своей работой дальше, если это всё, что тебе нужно, - она резко развернулась, так что её юбки колоколом взметнулись вокруг её ног, и устремилась к выходу, возле двери остановилась и, не оборачиваясь, бросила:

- Буду ровно через час возле гостиницы «Знахари и чародеи», - и дверь за ней захлопнулась.

Агард же рухнул на диван и вцепился руками в волосы. Через десять минут мучительных размышлений и попыток лишить себя волосяного покрова на голове, он вскочил, вытащил из шкафа саквояж и начал лихорадочно собирать вещи. Потом побежал в лабораторию и, достав ещё один, специально оборудованный для стекла саквояж, стал быстро набивать его всевозможными образцами, напихал различных склянок и во внутренние карманы, потом выкинул половину одежды, сложил все записи и всё, что смог, туда. Обведя горестным взглядом свою лабораторию, он махнул рукой, вернулся в гостиную, написал на листке несколько слов семье, сообщив, что срочно едет в экспедицию, оставил расчёт для Ненси и выскочил на улицу.

Поймав экипаж, ровно через час он уже стоял возле входа в гостиницу. Через пару минут подъехала чёрная карета без опознавательных знаков, открылась дверца, и Агард, предварительно аккуратно погрузив саквояжи, вскочил в экипаж. Дверца захлопнулась, и карета покатилась по городским улицам.

- Лейла, я всё-таки не могу без тебя жить, любимая, - произнёс он в темноту кареты и, наверное, если бы мог, расплакался от счастья, что снова рядом с ней. Однако, женщина хранила молчание.

- Я понимаю, что ты обижаешься на меня, - Агард попытался объяснить своё поведение, - я должен был поддержать тебя сразу, но всё случилось так неожиданно для меня.

- Знаешь, Агард, если бы мне любимый человек предложил всё бросить и ехать с ним…, неважно куда, я была бы счастлива. Я бы даже мгновения не колебалась, я была бы рядом с ним, с тем, кто унёс моё сердце, - голос её дрожал, она всё ещё злилась, - а ты, видать, не так уж сильно меня любишь, раз боязнь потерять свои склянки, чуть не остановила тебя.

- Ну, знаешь, Лейла ты не права – выбрал-то я тебя, а не склянки. И для выбора мне понадобилось пара минут, остальные семь - восемь я думал, что брать с собой, что сказать родителям, чтобы не волновались. Так что в общей сложности я потратил десять минут, добрую половину своих волос, ну, правда, приобрёл сотню другую седых, так что, если бы ты предупредила меня заранее, всё бы было намного проще, - Агард тоже начал злиться. – Я ведь тоже, ради тебя, бросил своё «детище», которому посвятил десять лет, а это немало хочу я тебе сказать. Но, Лейла, - он примирительно протянул руку ладонью вверх, - мир?

Она посмотрела на руку, потом на всклоченного Агарда, у которого в карманах пролегали склянки, снова на протянутую ладонь, и усмехнулась.

- Мир, - Агард был ей ещё нужен, да и Розалинда млела где-то глубоко внутри и не лезла с подвываниями, а как я без него.

Их путь лежал к Тариньольскому ущелью. Ссора была забыта, но неприятный осадок остался и у одного и у другой, что привносило в общение какую-то натянутость. Через неделю путешествия по живописным дорогам королевства они достигли цели. И здесь Агард снова был неприятно удивлён. Нежный и ранимый цветочек Лейла на деле оказалась крепкой женщиной с железной хваткой. Обидеть такую вряд ли представлялось возможным. Агарда снова погрыз червячок сомнения, а не имеют ли его с какими-то скрытыми помыслами?

В дороге Лейла указала кучеру точное местоположение небольшого поселения, где их уже встречали четверо мужчин крупного телосложения. Быстро разгрузив карету под чёткими указаниями женщины, они перевьючили весь груз на лошадей. И пересев в сёдла, не останавливаясь, они все вместе тронулись дальше. Теперь их путь лежал дальше на север, через лес, к ущелью. Спустя двое суток, которые показались для Агарда вечностью, они были на месте.

Непривыкший к таким путешествиям Агард, держался в седле на чистом упрямстве и гордости, не желая показать, насколько не приспособлен к таким длительным передвижениям. В расщелине, где закончился их путь, был сложен целый склад каких-то тюков и ящиков.

- Ну вот, дорогой, мы почти у цели нашего путешествия, - промурлыкала она, любовно разглядывая тюки и ящики. Она была в приподнятом настроении, последние два дня она была задумчива и необычайно тиха.

- Лейла, - Агард подошёл сзади и обнял её, - всё хотел спросить, а кто поможет тебе открыть портал? Я здесь тебе, увы, ничем помочь не смогу.

- Я догадываюсь, Агард, - хмыкнула женщина, - что ты мне здесь не помощник. – Лейла развернулась в его руках, и, впервые, за долгое время вдруг с нежностью погладила его по щеке, как будто прощаясь.

- Лейла, ты что? – растерялся Агард.

- Да, ничего, - она уже переключилась на что-то другое, - не обращай внимания, так, какая-то блажь нашла…, да, кстати, портал я сама открою.

- У тебя есть помощники?

- Нет, но я справлюсь, - и, заканчивая бессмысленный разговор, развернулась и пошла в сторону сопровождавших их в дороге мужчин. Агард остался стоять один, всё, что он мог, это наблюдать за другими.

Лейла быстро и чётко отдавала распоряжения. Мужчины вытаскивали из расщелины груз, освобождая проход. По всей видимости, здесь и была точка открытия портала. Некоторые камни по краям ущелья были оплавлены.

«Это какая же тут была температура?» – удивлённо думал, рассматривая камни Агард. Свои саквояжи он держал при себе, никому не доверяя, особенно саквояж из лаборатории. Он ещё раз открыл его и проверил содержимое на целостность.

В это время Лейла очень аккуратно достала из внутреннего кармана артефакт. Агард во все глаза смотрел на него, и странные мысли возникали в его голове. А не за ним ли охотилась Лейла? Слишком дорогим выглядел артефакт даже для неспециалиста и для той истории, что рассказала женщина. А вот за этим канцлер мог погнаться. Вряд ли бы он преследовал похитительницу простого артефакта для стабилизации магических потоков. Крупный гематит, с серебристым оттенком, опоясывала дорожка голубых алмазов, усиливая центральный камень. Силовые линии были переплетены в сложнейший узор, и от них фонило такой силой, что Агард сразу понял, что перед ним уникальный экземпляр.

Лейла встала перед расщелиной, расслабилась, размяла плечи, потом обхватила артефакт двумя руками и стала выводить руны, одну за другой, что-то проговаривая негромким голосом. Казалось, что всё просто, но Агард смотрел, как начинают дрожать руки женщины. Вскоре расщелина стала исчезать, и на её месте пространство задрожало и стало, закручиваясь, изменяться. И тут в работу вступил артефакт. От центрального камня потянулась тонкая чёрная струйка тумана, она расширялась, начиная закручиваться спиралью, врезаясь в изменённое пространство, и стала растягивать его в разные стороны. Минут через десять пространство задрожало, и сформировался чёрный тоннель. В этот момент с вершины горного массива, образующего ущелье, раздался хорошо знакомый голос канцлера.

- Лейла, голубка, и куда это ты собралась? Не хочешь вернуть украденное? – поинтересовался мужчина, стоя на краю скалистого обрыва, прямо над открывшемся тоннелем, упираясь ногой в огромный камень.

Лейла, не обращая на него никакого внимания и стараясь не отвлекаться, достраивала портал, игнорируя канцлера. Наконец, она закончила и крикнула сопровождающим их мужчинам:

- Кидайте вещи, быстро.

Одновременно, в тот же момент, канцлер, махнув рукой, отдал приказ устроить обвал. Агард седьмым чувством уловил момент, когда каменная масса сдвинулась с места и начала обваливаться. Доли секунд ему хватило схватить свой груз и тараном понестись на Лейлу. Он снёс её с ног, и они вместе кубарем влетели в портал. Грохот обвала и крики контрабандистов они услышали эхом, перед тем как захлопнулся портал, а они оказались в другом мире.

Агард вскочил на ноги, и первым порывом протянул руку упавшей женщине, да так и замер с открытым ртом, уставившись на землю. Под ногами был ковёр из серебристой травы, и это настолько поразило Агарда, что он позабыл о сидевшей на траве Лейле. Она с интересом наблюдала за учёным, который присев на корточки, коснулся растительности рукой. Серебристая травка на ощупь, казалась шелковистой и мягкой, мужчина сорвал несколько травинок и стал лихорадочно осматриваться в поисках своего саквояжа.

- Может, для начала устроимся, а потом будешь изучать местную растительность, - донёсся до Агарда голос женщины.

- Что? – Агард словно выплыл из раздумий. – А…, да, Лейла, прости, пожалуйста. Я что-то совсем растерялся, увидев такую траву, - он подбежал к женщине и протянул ей, наконец, руку.

Лейла, приняв помощь, легко вскочила с земли, отряхнулась и махнула рукой в сторону росших вдалеке деревьев с такой же удивительной серебристой листвой.

- Нам туда, Агард, там база, - она стремительно пошла вперёд, - не отставай, пожалуйста, до полудня мы должны быть на месте.

- Что за база? – мужчина, подхватив саквояжи, быстро пошёл вперёд.

- Рассказываю то, о чём ты недавно сам догадался, - она отбила ногой камешек, лежащей у неё на пути, - канцлер организовал здесь практически производство по добыче и продаже гематита. Портальщики открывали портал, и сюда загонялся народ для добычи камня. Но в самом начале портальщики и рабочие заболевали странной болезнью. Со всех бралась подписка о неразглашении, поэтому почти все умирали в муках, без лекарской помощи, а потом стали наблюдать за местными животными и увидели, что в полдень они прячутся далеко в норы, и стали строить защиту. Так здесь появилась база, чтобы было, где прятаться.

Лейла быстро шла к базе, изредка оглядываясь на пыхтящего следом Агарда.

- Ой, что это? – учёный смешно подпрыгнул, маленький синий кабанчик с кошачьим хвостиком, словно торпеда, врезался ему в ногу, отскочил, и понёсся в траву.

- А…, не бойся, - хмыкнула Лейла, - это лепроиды. Странные животные, только боги поймут, на кого они похожи, уродцы какие-то, - она пожала плечами.

- А мне показалось, что он душка, - Агард теперь внимательно смотрел под ноги. Тащить два саквояжа было достаточно тяжело, - хотя я его особо не рассмотрел.

- Рассмотришь ещё, их тут полно.

Вокруг вдруг стало что-то меняться. Лейла ускорила шаг, с тревогой посматривая по сторонам. Минут через пять женщина побежала вперёд.

- Агард, бежим, скорее, мы прибыли позже, чем надо.

- Лейла, да что случилось? – прокричал бегущий следом за ней мужчина.

Через несколько минут он уже начал задыхаться, саквояжи стали неимоверно тяжёлые и мешались, стуча по ногам. Он решился их оставить, если всё будет хорошо, потом вернётся и подберёт их. Бежать стало легче. Однако, бег не был его сильной стороной. А природа вокруг начиналась разительно меняться. Нежные серебристые цвета сменялись тёмно-зелёными, почти чёрными. Вокруг всё потемнело, воздух, словно загустел, бежать стало невыносимо трудно. Редко встречающиеся, мелкие цветочки все закрывались или поникали головками к земле, вокруг разливалась тревожная тишина.

- Дохлый гоблин, Агард. С тобой мы никуда не успеем, только на тот свет, - крикнула Лейла, останавливаясь и поджидая задыхающегося мужчину, – ты, как бабушкин сундук, тебя и бросить жалко и тащить тяжело.

Агард, наконец, добежал до неё и согнулся пополам, не в силах отдышаться.

- Через десять минут мы должны добежать, - со злостью рявкнула на него женщина, - не успеем, окочуримся.

- Да объясни, наконец, что происходит? – вспылил Агард, ещё не пришедший в себя.

- Это всё гематит! Некогда болтать! Бежим, - и она попыталась вновь рвануть вперёд, однако Агард успел схватить и дёрнуть её на себя, женщина чуть не упала.

- Ты что!? Идиот!? – зарычала она. - Некогда стоять, надо бежать, время идёт!

- Объясни, что происходит? Быстро! - в голосе мужчины послышались стальные нотки, на Лейлу это подействовало отрезвляюще.

- Гематит начнёт примерно в полдень излучать какую-то гадость, кто под неё попадает, в основном погибает, кто выживает, становится, как правило, магом тьмы. Практически все умирают, выживают лишь единицы, чаще их дети.

Агард внимательно её выслушал, и, развернувшись, пошёл назад туда, откуда они только что прибежали.

- Агард, ты ненормальный? Ты куда?

- Назад, к моим саквояжам.

- К каким саквояжам?

- Лейла, ты, что не видишь, мы не успеем добежать до твоей базы, даже если полетим. В саквояжах у меня должно быть лекарство - это наш единственный шанс. Всё твоя спешка и скрытность, дорогая. Если бы ты раньше обо всём мне рассказала, сейчас мы бы не носились, как ополоумевшие опоссумы из угла в угол. Я, кажется, понял о чём ты, а теперь надо только молиться богам, чтобы я взял то, с чем работал последние дни, - и Агард стремительно пошёл назад, оставив Лейле право выбора.

Она с минуту смотрела то ему в спину, то в сторону капитального укрытия, а потом, тяжело вздохнув, понимая, что мужчина прав, пошла следом за ним. Теперь они шли рядом, а шаги Лейлы становились всё тише и тише, вскоре она прилично отстала.

- Лейла, ты чего? – Агард не сразу понял, витая в своих мыслях, что со спутницей, что-то не так и успел увидеть, что Лейла, как подкошенная заваливается набок. Он бросился к ней, и, подбегая, увидел, как хлещут через край её силовые поля, впитывая в себя всё увеличившееся излучение гематита и меняя цвет, перекрашиваясь из цветных в чёрные потоки. Сначала по потокам проявлялись кляксы и полосы, но с каждой минутой чернота заливала всё внутри. Подняв лёгкую, как пушинка, женщину, он устремился к своим запасам, посматривая на бледнеющую с каждой секундой Лейлу, и с ужасом думая, что может и не успеть. Наконец, он добрался до цели своего пути, и аккуратно положив её на землю, метнулся к саквояжам и стал лихорадочно перебирать склянки с разным содержимым. Перетряхивая флакончики, он вскоре нашёл то, что искал. Трясущимися руками он накапал десять капель, подумав, добавил ещё две и влил в рот женщине, предварительно разжав крепко сжатые губы. Затем отсчитал ещё десять капель и выпил сам. Убрав склянку, всё закрыл и начал осматривать местность вокруг. Заметив невдалеке кустарник, дающий хоть какую-то тень, он перетащил туда Лейлу. На него накатывала слабость, противная дрожь сотрясала тело. Кое-как перетащив саквояжи, он, наконец, прилёг и сам. Только сейчас он понял, что жутко устал и сил ни на что не осталось. Казалось, что жизнь и силы утекают в землю, в груди как будто разрастался огромный, чёрный камень, переливаясь всеми оттенками серебра, ослепляя нереальным светом. Агард медленно уплывал за грань, теряя сознание. Его душа, отделившись от тела, зависла в планетном эфире. Агард ощущал себя вполне живым, необычайная лёгкость наполняла всю его сущность, исчезли тревоги, боль и разочарования.

- Ну, здравствуй, чужестранец, - внезапно раздался голос за его спиной.

Он развернулся на голос и увидел женщину, очень красивую, какой-то нереальной красотой. Высокая и воздушная, вся словно соткана из светлых лучей, с длинной шеей, как у знаменитых танцовщиц древней Виткандии. Копна вьющихся серебристо-серых волос мягкими волнами спускалась ниже талии, огромные жгуче чёрные глаза, чёрные брови вразлёт, алебастрово-белая сияющая кожа, тонкий классический нос и чётко очерченные полные губы. Светло-серебристое платье из мягкой, струящейся ткани облегало безупречную фигуру с высокой грудью. Лицо и тело без изъяна, а вот на шее чёрная тонкая полоса, воспалённая по краям, как удавка, обхватила свою жертву. Агард уставился на ошейник, уродующий внешность, как учёный и врач, пытаясь определить, что это, и попробовать поставить диагноз.

- Не пытайся, - голос, словно возник в его голове, хотя губы были неподвижны, - не поймёшь, - она мягко перетекла, приближаясь к нему.

- Менталист, - с восторгом подумал мужчина.

- А ты забавный, не бьёшься в истерике. Что не боишься смерти?

- Не боюсь, - пожал плечами Агард, - а чего бояться? Я учёный и отношусь философски к проблемам бытия, чтобы было начало, должен быть конец.

- Ты мне нравишься, Агард. Я – Октавия, Хранительница Титанидии. И я, пожалуй, верну тебя назад, мне здесь сейчас нужен здравомыслящий помощник, а ты достаточно честен, умён и честолюбив. Твой народ вторгся сюда уже очень давно. Дело в том, что Титанидия путешествующий мир, когда-то дочь бога Гемма, была сослана сюда в наказание со своим возлюбленным разгневанным отцом. Когда погиб её любимый и ребенок, она сорвала мир с орбиты, бросила его странствовать по Вселенной, чтобы её больше не нашли. С тех пор он появляется везде, где захочет. Мне не ведомо, почему он проявился рядом с вашим миром, но миры стали соединяться при помощи порталов. А ваш народ начал растаскивать то, что ему не принадлежит. Когда-то очень давно сюда случайно попадали единичные маги - портальщики, потом какой-то маг умудрился из пещеры равновесия утащить один из ключевых камней, и тогда рухнула вся экосистема этого мира. Исчез океан, он в течение короткого времени, словно окаменел, превратившись в гематитовое поле. Пропала полноводная река, питающая мелкие речушки, перестали бить многочисленные ключи, и вся вода ушла под землю. Титанидия превратилась в абсолютно безводный мир, усыпанный гематитом. Воду можно было увидеть только в глубоких расщелинах. Дожди прекратились. Зато появилось излучение гематита, и это была попытка сохранить хоть что-то живое в мире. В тех местах, где раньше была вода, выросли прекрасные гематитовые розы. Излучение напитывало силами и энергией всё живое в этом мире, пыталось защитить этот мир, оберегая его от засухи и убивая чужаков. Но ваши маги оказались настойчивы, их не устраивали уже несколько камней, они стали вывозить каменные розы и разбивать плато океана, начали убивать уникальных животных – лепроидов, мало того, что их губит сама умирающая экосистема, так ещё и твои соотечественники присоединились. А эти звери составляют генофонд животных многих миров, населяющих Вселенную. Они хранят память поколений о когда-то живших и ныне живущих существах и рождаются похожими на разных зверьков. Лепроиды растут милыми, когда их ничего не пугает и жизнь спокойна, это безобидные животные, а вот если они бояться, то вырастают монстры, которые будут вбирать в себя самые ужасные родовые признаки своих предков. А гематит, когда в вашем мире достигнет критической массы, начнёт сам убивать, мстя за свой мир, и не будет больше лечить, как сейчас. Вы начали разрушать этот мир, а у меня на шее появилась удавка. Умрёт мой мир, умру с ним и я, - она замолчала, о чём-то задумавшись, затем продолжила. – Я понаблюдала за тобой, тебя не интересует гематит, ты заинтересовался миром не с целью наживы, и я прошу помочь мне и Титанидии. А как? Я думаю, мы решим. Ты согласен? Готов ли жить здесь, пока Титанидия не воскреснет?

- Вообще-то моей целью всегда было изучение живого, не важно, где оно находиться, - ответил Агард, - но теперь, когда я узнал правду об этом мире, то чувствую себя обязанным ему. Я не думал, что у нашего канцлера такие масштабы, про это никто не знает, всё делается втихую. Считается, что уникальный камень лечит. Но у меня встречная просьба. Помогите женщине, что рядом со мной.

- Ты знаешь, что она поглотитель?

- Да.

- А то, что в ней две души?

- Как это?

- Я не знаю, как, но вторую душу практически не видно, она очень робкая и нежная, вторая жёсткая, властная, хитрая. Ты какую из них любишь?

Агард смотрел на женщину, и смутная догадка промелькнула в его сознании, но он не стал ни о чём говорить, впрочем, ей ничего и не надо было говорить, она сама всё поняла.

- Я поняла Агард, что ты догадался, и твоя любимая своим светом сейчас пытается очистить кровь. Хорошо, я помогу ей, но вторая будет на твоей совести. Понимаешь ли ты, что в данный момент она поглощает силу тьмы, она пропитывается ей и рискует превратиться в монстра? И ты будешь ответственен за её поступки на этой земле. Сможешь ли ты находиться рядом с тем, кем эта женщина станет?

- Да, я буду рядом, - мужчина стоял с плотно сжатыми губами, во взгляде читалась решительность, - я не хочу возвращаться без неё.

- Хорошо, Агард, я тебя поняла, но знай, если она перейдёт черту, ты должен будешь сам убить её. Я свяжу ваши души, ты будешь чувствовать её всегда, а её будет тянуть к тебе. Агард, боюсь, это будет нелёгкое испытание на прочность.

С этими словами женщина исчезла, растворившись в воздухе лёгкой мерцающей дымкой.

- Буду нужна, спроси у лепроидов, - прозвучал в голове голос и Агард полетел в тёмную пропасть.

Сознание возвращалось медленно, сквозь пульсирующую боль в висках. С трудом приоткрыв глаза, он, чуть приподняв голову, огляделся вокруг. Лейла лежала всё так же без сознания, но бушующие вокруг неё вихри утихли и теперь двигались плавно, только пугали своей чернотой, которая теперь плотным слоем застилала её ауру. Но дыхание её было глубоким, казалось, женщина просто крепко спит. Агард с трудом приподнялся и сел, подтянул к себе саквояж, открыл и углубился в изучение содержимого, наконец, с глубоким вздохом облегчения нашёл то, что искал. Достав очередной пузырёк, открутил крышку и накапал себе в неё капель, выпил, затем, то же самое проделал и с дозой Лейлы, напоив её. Вскоре женщина открыла глаза и, увидев Агарда, ласково улыбнулась. Он смотрел на неё и думал, что Октавия, возможно, ошиблась, и Лейла останется такой, как и раньше, вот только глаза у неё, как будто начали светились изнутри.

- Лейла, как ты любимая? – спросил он её, вглядываясь в светящиеся любовью глаза и купаясь в их тепле. - Я так волновался за тебя.

- Всё хорошо милый, я так счастлива, что вновь вижу тебя, - она протянула руку и погладила его по щеке, точно так же как тогда, во время их последней стоянки. Агард схватил её за руку и поднёс к губам, целуя в ладошку, и вдруг, в её глазах промелькнуло смятение, через мгновение отразился испуг, и следом по телу женщины прокатилась судорога, запрокинувшая её голову назад. Глаза закатились, а по телу одна за другой стали волнами пробегать судороги, корёжившие её от сильной боли. Волосы стали стремительно темнеть, успокоившиеся силовые поля опять взбунтовались, температура тела повышалась. Агард подхватил её на руки, прижимая к себе так сильно, словно старался забрать на себя часть её боли, сжав зубы, он молил всех богов, «гоблинову» Октавию, хоть кого-то, кто может помочь Лейле, взамен предлагая всего себя с потрохами. Всё закончилось также быстро, как и началось. Она вдруг обмякла в его руках, дыхание выровнялось, волосы, ставшие теперь чёрными, словно вороново крыло, словно выросли в длину, брови, ресницы всё почернело, словно набрало цвет. Она открыла глаза, и Агард остолбенел, на него смотрели угольно-чёрные глаза.

- Ты как? – прохрипел он, не в силах поверить в то, что видел, - говорить можешь?

- Попробую, - прошептала она, - по мне словно груженая телега проехала. Агард, мы будем жить, как ты думаешь?

- Я думаю, всё будет хорошо, теперь уже самое страшное позади, - он всё ещё прижимал её к себе.

- Агард отпусти меня, - попросила женщина, - у меня всё тело болит.

- Извини, просто тебе было так плохо, тебя всю трясло и выгибало, что я пытался тебе как-то помочь.

- Теперь всё хорошо, Агард, спасибо тебе, просто у меня всё болит, правда, - зачем-то стала оправдываться Лейла, - ты же не обидишься, да.

- Да нет, конечно, ты что? - и мужчина осторожно положил её на траву. - Полежи, я думаю, силы скоро начнут возвращаться к тебе. Что ты сейчас ощущаешь?

- Внутри, как будто ворочается кто-то огромный, как будто пытается улечься поудобней. Странное такое чувство, но резерв ты знаешь полный. Удивительно, да? Сил-то двигаться нет, - она подняла руку и посмотрела на неё. – А это что такое? – вокруг руки тянулись туманные чёрные «змейки».

Лейла внимательно осматривала руку, крутила её в разные стороны, «змейки» вились, меняя направление, словно прислушивались к её движениям. Лицо женщины озарила счастливая улыбка.

- Агард, смотри, - воскликнула радостно она, - у меня просыпается магия тьмы, я так о ней мечтала, - шёпотом закончила она, продолжая заворожено следить за рукой. «Змейки» всё активнее проступали на её руке, перетекая на ладонь и убегая вверх по руке под одежду.

Уже через час она поднялась, и только сейчас увидела свои волосы.

- Агард, вот гоблиново дерьмо, ты почему мне не сказал, что они чёрные?

- Я думал, ты видела, - пожал плечами мужчина, - ты же махала руками и волосы, иногда, цепляясь, поднимались за руками.

- Я не видела, - обиженно произнесла женщина, - мог и сказать, - пробормотала она, что-то добавив ещё, Агард не расслышал, и повернулась к нему спиной, пробуя овладеть новой силой. Она игнорировала мужчину ещё бы долго, занятая собой любимой, но тут внезапно стало темно. Вот только что было светло и раз свет выключили.

- Вот дохлый гоблин, Агард, - зашипела женщина, - что ты не сказал, что уже так много времени? Ты же видел, что мне некогда, что я пытаюсь понять, как управлять этой силой.

- Лейла, дорогая, - насмешливо проговорил мужчина откуда-то из темноты, - вообще-то это ты должна была меня предупредить, что здесь нет понятия вечер. Я-то, откуда знал, что свет просто выключиться? – и, щёлкнув пальцами, мгновенно зажёг простейший светляк над головой.

- Агард, ты сумасшедший, - Лейла от злости была готова задушить мага, - потуши его немедленно!

- А что опять не так, Лейла? - возмутился мужчина, перемещая шар на её голос.

- Идиот, сейчас сюда нагрянут гематитовые псы. Туши немедленно! – Она фурией подлетела к Агарду и ударила по руке, светляк погас. – Это самый страшный здесь хищник – охотиться в основном по ночам, - зашептала она.

- Ну, Лейла, ну, спасибо, что всё обо всём вовремя, хорошо хоть, что не во время, когда псы стали нами закусывать. И главное, есть за что пообзываться. Только кого надо обзывать, ещё вопрос. Правда ведь, дорогая? И что нам теперь прикажешь делать? Ничего не видно. Укрытия нет. Надо было не играть, а сразу выдвигаться к базе, как только смогла идти, - разбухтелся Агард в ухо женщины. Лейла подозрительно молчала в ответ, лишь тихонько вздрагивая всем телом.

- Лейла, ты чего? Тебе плохо? – переполошился мужчина.

- Тихо, - резко отрезала Лейла.

Агард замолчал, поняв по тону, что что-то не так. Он попытался осмотреться, включив ночное зрение. Эту способность он приобрёл случайно, когда пытался улучшить себе зрение, и стал работать с ласками из заповедных лесов мира Теней, что жили при зверинце канцлера. У них было очень острое зрение, а оказалось, они ещё и прекрасно видят в темноте, правда, только вспышки магии и разные виды энергии. Так что Агард теперь видел весь мир, состоящий из всполохов магии. Пространство жило по своим законам. Напитавшись за день излучением, ночью, переработав его, отдавало в окружающий мир в виде другой энергии. Сновали по земле и в воздухе мелкие лепроиды, светились растения, всех было видно. Этот мир жил по своим законам. А это что? Агард вздрогнул. Недалеко от них находились три огромных хищника. Агард чётко видел светящийся контур крупных, сильных тел, образованный черной магией. Они с Лейлой стояли, стараясь не дышать, вцепившись друг в друга. Хищники приближались бесшумно, мелочь благоразумно уносилась в разные стороны, и то что они двигаются к ним уже не вызывало сомнения, что их обнаружили. «Ну, вот, - пронеслось в голове у Агарда, - стоило возвращаться из-за грани, чтобы тобой закусили, - он прижал покрепче к себе женщину».

Внезапно Лейла напряглась, дрожь перестала сотрясать её тело, и она с силой оттолкнула от себя Агарда. Мужчина, отлетев на несколько шагов от неё, с удивлением стал наблюдать, как усиливается свечение вокруг неё. Она от страха стала вбирать в себя магию, разлитую в воздухе вокруг неё. Гасло, пространство вокруг Лейлы, а она наоборот светилась всё ярче и ярче. Хищники тоже заметили происходящее, остановились и через несколько минут благоразумно стали удаляться в другую сторону.

- Лейла, они ушли, - выдохнул с облегчением Агард. Она не отвечала. Пульсирующее вокруг неё пространство завибрировало, скрыв пеленой Лейлу от глаз.

- Лейла, что с тобой? – закричал Агард, пытаясь пройти к женщине, но его не пустила какая-то чужеродная для него сила. Воздух вокруг Лейлы сгустился, и, казалось, гудел от мощи магии, циркулировавшей вокруг неё.

- Боги! Да что происходит? - Агард не мог приблизиться к ней, но понимал, что, скорее всего, происходят необратимые изменения. «Вот о чём предупреждала Октавия, - понял он, - Лейлу меняет огромный объём магии, которой со страху она нахваталась под завязку».

Он обхватил голову руками. Не в силах помочь своей женщине Агард с ужасом ждал окончания процесса. Прошёл не один час, прежде чем гудение стало ослабевать. Как раз тогда, когда мир вокруг стал сереть в предрассветной дымке. Ночь уходила с арены поспать где-нибудь в укромном месте под мягким одеялом, уступая законное место красавцу рассвету, отправившемуся будить любимую зарю. Агард всматривался обычным зрением в тёмную пелену, всё ещё скрывающую женщину от его глаз, стараясь разглядеть Лейлу. Наконец, её силуэт выплыл из серой дымки. Она стояла, не шевелясь, раскинув руки в разные стороны и запрокинув голову назад. По её спине струились, как показалось Агарду, чёрные змеи, и только приглядевшись, он понял, что это волосы Лейлы, скрутившись прядями, разбросаны по спине. Вокруг валялись мёртвые тушки зверьков, высосанные досуха, страшной силой, выплывали чёрные изломанные и высохшие стволики кустарников, земля, покрытая выжженной травой, была безжизненной. Агард остолбенел, с ужасом смотря на женщину, которую он не знал. Узнает ли эта Лейла его вообще? Время шло. Стало окончательно светло. Лейла вздрогнула, руки её плетьми упали вниз, потом она глубоко вздохнула, словно просыпаясь, потянулась, оглянулась, увидев Агарда, усмехнулась, резко развернувшись, подошла к нему.

- Лейла? – несмело спросил Агард.

- Лейла? – переспросила она, кривя губы, - думаю нет. Зови меня Тьмой! Мне так больше нравиться, - женщина рассмеялась, - глупая неудачница Лейла умерла ночью от страха. Агард у тебя глаза сейчас вылезут из орбит, - она перестала смеяться. – Что ты так смотришь? Я всё помню, но я теперь другая, и я Тьма, запомни это. Так и не как иначе.

- А то что? – переспросил упрямо он.

- Не надо меня злить, мне и так хочется опустошить тебя досуха, не провоцируй, - отвернувшись от опешившего мужчины, она пошла прочь от него, плавно покачивая бёдрами. Агарду показалась, что она что-то напевает себе под нос. «Где ты, любовь моя, - подумал он, - жива ли?» Поняв, что деваться ему с этой лодки некуда, подхватил саквояжи и пошёл следом за новоявленной Тьмой. Пройдя немного вперёд, Лейла остановилась и задумчиво посмотрела вдаль, где виднелись высокие деревья, затем вскинув руку, стала быстро рисовать руны в воздухе. Она проводила рукой, и за ней тянулся тёмный след, прорисовывая руну прямо в воздухе. Через минуту поднялись чёрные завихрения, закружились, образуя воронку, и открылся портал. По окрестности прокатился счастливый хохот Тьмы.

- Идём, Агард. Ну что стоишь? Мгновенье и мы на базе. Мне теперь подвластна тьма этого мира и нет преград, - и снова этот жуткий хохот, Агарда передёрнуло. Он хмуро посмотрел на творение рук новой Лейлы, потом на хохочущую женщину и шагнул в портал. Так он очутился на базе. Здесь действительно была лаборатория с новейшим оборудованием. Канцлер планировал вплотную заняться этим миром. Лейлу-Тьму после того как они прибыли на базу он не видел уже больше месяца. Доставив его на место, она молча развернулась и ушла, ничего не сказав. Точнее не ушла, а растворилась в клубах тьмы. Агард долго стоял и смотрел на то место, где только что стояла женщина. Его надежда на счастье растаяла подобно Лейле. Однако не в правилах учёного было предаваться унынию. Тем более тайн и загадок вокруг было пруд пруди, а самое главное Агард вдруг понял, что лепроиды и есть тот ключ к загадке изменения человеческой сущности, и он окунулся с головой в работу. Октавия не обманула, Лейлу он действительно ощущал своей душой и откуда-то точно знал, что она отправилась в их родной мир, но так как она была спокойна, значит, ни в какие неприятности не влезла, и никому не угрожала.

Глава 6

Лейла-Тьма.

А Лейла в это время задумалась о слугах. Сама она не хотела пачкать руки о чужие душонки, ей были нужны исполнители. Для её далеко идущих планов нужны были каратели. А Лейла теперь ни много ни мало хотела править миром, но для начала можно Арагоном, и вряд ли бы что-то остановило её. Бродя по королевству, она думала.

Стояла золотая осень. Позолоченные местами деревья радовали глаз. Погода была солнечная и тихая, словно лето зацепилось юбкой и никак не могло освободиться, чтобы пропустить на место полноправную хозяйку осень. Тёплые погожие деньки поторапливали народ выдвигаться на ярмарки с собранным урожаем. Кто продавал, кто покупал, а кто просто ходил и глазел по сторонам. Лейла любила эти народные сборища, суету, пестроту разнообразных товаров, завлекательные запахи выпечки, пряностей, жарящегося в приправах мяса и дичи. Она сама не знала почему, так любила просто походить и посмотреть, но порой её хождение приносило ей в собственность уникальные вещи, среди, казалось бы, недорого товара. Так она нашла артефакт, позволяющий слышать разговаривающих на расстоянии, самозатачивающиеся клинки и старую древнюю рукопись, в которой такой же древний, как и рукопись, маг вещал о гематите.

Существовала легенда, что в древние времена, когда боги жили рядом с созданными ими мирами, дочь бога войны Архиониса и богини всего сущего Альтраиды Гемма полюбила простого смертного воина - сильного и мужественного Тита. Богам не следовало связываться со смертными, поэтому они встречались тайно ото всех, в глубокой пещере, прячась от всевидящего ока отца, чтобы оно не могло их узреть. Гемма была юна и прекрасна, тонкая как лоза, высокая и стройная, она, тем не менее, отлично стреляла из лука, и могла постоять за себя, защищаясь закалённым клинком от нападавшего. Тит был лучшим воином Архиониса и учил легионеров сражаться. Гемма уговорила отца, чтобы Тит стал её наставником. Они встретились и полюбили друг друга во время тренировок, когда он, пытаясь учить её, встретил настоящего воина в теле прекрасной девы. Душа мужчины преклонилась перед этой взрывоопасной смесью красоты и мужества, и он, робел перед прекрасной девушкой. Но любовь есть любовь, она сплела молодые сердца и тела, не взирая на то, кто простой, а кто бессмертный, все бывают сражены стрелой страсти. Но вездесущие химеры проследили за Геммой, и она предстала перед разъярённым отцом. И сослал он в наказание Гемму с Титом в безлюдный и абсолютно мёртвый мир без права покидать его, в такую же пещеру в какой проходили их встречи, и там Гемма узнала, что у неё родится сын, и нарекли они его Гематитом. Но Тит был всего лишь человеком. Без воды и еды он чах и угасал очень быстро. Ему не с кем было биться, и негде было добыть пропитания для себя и любимой. Вскоре он покинул Гемму, до последнего держа руку любимой в своей руке, и смотря в её прекрасные глаза, стараясь навсегда запечатлеть этот взгляд в своей душе. И родила Гемма сына, но и он был очень слаб и так же смертен, как и его отец, и без молока у голодной матери вскоре покинул её. И прокляла Гемма отца и мать, и, превратив сердца своё и своих любимых сына и мужа в чёрный камень, обратилась тьмой, что клубиться в этом мире и не любит чужаков, охраняя покой своих родных. А чтобы никто их не тревожил, отправила мир странствовать по Вселенной.

Поведав эту печальную легенду, маг уверял, что тот, кто соберёт эти три камня в особом порядке и проведёт тайный ритуал, получит всю силу и бессмертие Геммы, и власть над миром.

Вот эта легенда и побудила Лейлу пойти к канцлеру и предложить себя в качестве портальщика. Канцлер был любителем хорошеньких женщин и ему позарез нужны были портальщики, а тут два в одном. Так Лейла попала к нему в отряд, а вскоре стала и его любовницей. Пообещав, как всегда, золотые горы женщине, он окружил её заботой и вниманием, и у Лейлы не было не одной свободной минутки, чтобы поискать пещеру и камни, а тут ещё это излучение, от которого постоянно приходилось прятаться. И тогда у Лейлы родилась идея стащить портальный артефакт и попасть сюда одной, а тут так удачно подвернулся этот нескладный и наивный Агард. И вот она в другом мире, и какая она умница, что взяла с собой этого горе-любовника. Он всё же вытащил её с того света, когда она облучилась. Но то, что она теперь маг тьмы, да ещё и такой сильный, это большая удача. Лейлу это несказанно обрадовало, и она бросилась искать пещеру. Каково же было её разочарование, когда она нашла пещеру и выяснила, что первый и самый большой камень оказался алтарём, второй камень был поменьше, стоял перед первым и имел углубление, в котором должен был лежать третий камень, а вот его не было. Кто и когда забрал камень было неизвестно. И теперь Лейле надо было перетрясти всех, кто был здесь, чтобы его отыскать. И Тьма понимала, что, чтобы заставить некоторых говорить, придётся применить силу. Человек, который что-то скрывает, просто так вам всё не расскажет, а значит, ей нужны те, кто заставит говорить. Людей Тьма отвергла сразу, она им не доверяла. Опыт контрабандистки поставил отношение к людям, заслуживающим доверие, отметку ниже некуда. А значит…. И Лейла-Тьма думала.

В этот день она вернулась на Титанидию. «Странное место, - думала она, сидя в тени огромного разлапистого дерева с маленькими, практически круглыми листиками-монетками, - абсолютно нет воды на поверхности».

С одной стороны, густо рос кустарник. Стояло раннее утро и всё вокруг дышало жизнью, утренняя прохлада побуждала живность активно передвигаться и спешить по своим делам. Лейла-Тьма лениво наблюдала за мелюзгой, её не заботили ничьи проблемы, она совсем разнежилась, мысли текли вяло, она, сама не замечая, то начинала клубиться тьмой, то снова собиралась в стройную фигурку очаровательной женщины. Внезапно внимание Лейлы привлекло повизгивание и весёлое шебуршение в кустах. Вначале она решила, что это неугомонные лепроиды опять устроили очередную возню, но вскоре раздалось заливистое тявканье и женщина насторожилась. И тут одна мысль вспыхнула яркой молнией в мозгу. «Псы? Охрана? А псы убийцы? - улыбка растянула губы женщины». Изнеженная фигурка тут же пропала, а её место заняла сосредоточенная и решительная женщина, готовая к действиям. Она точно знала, щенков в стае приносит только альфа-самка, и все в стае подчиняются только ей. Лейла осторожно раздвинула ветви кустарника, и увидела пятерых пузатых, чёрных, как смоль, щенят. Они резвились, таская друг друга за лапы, хвосты и уши, иногда повизгивали или заливались тявканьем, когда кто-то сильно рьяно дёргал за конечности.

«Ну, вот и попались, - радостно подумала Тьма, - где же ваша мамаша?»

Рык сзади не заставил себя ждать.

- Ну, будем считать, напугала, - саркастически произнесла Тьма.

В эту же секунду чёрное блестящее тело сверкнуло в прыжке, нападая на женщину. Собака клацнула огромными челюстями, хватая клубящийся чёрный туман, проскользнувший между огромных зубов, пролетела по инерции вперёд, тормозя лапами и разворачиваясь, готовясь к новому прыжку.

- Ну, давай, давай, посмотрим, чего ты стоишь, - Лейла откровенно издевалась, - где хвалёная стремительность?

Очередной молниеносный бросок животного опять ничего не дал. Огромное тело бросалось из стороны в сторону, пытаясь схватить постоянно изменяющуюся женщину. Сначала собака нападала молча, но с каждым промахом из пасти сначала стало прорываться порыкивание, а затем окрестности огласил рёв взбешённого животного.

- Что, зовёшь своих? – спросила Лейла-Тьма, - Так не честно, вас много, а я у себя любимой одна. Значит, поиграли и будет.

И она одним взмахом руки припечатала клубами тьмы собаку к земле. Животное извивалось, рычало, пыталась выползти из тисков, но не могло.

- А вот и твои сородичи, - констатировала Тьма, глядя на подкрадывающихся животных. – Ну всё, надоели, - проговорила медленно, растягивая слова, морща от недовольства носик, - давайте-ка полежите, подумайте, - махнула рукой, что-то быстро проговорив, и собак придавило к земле, словно плитой. Лейла развернулась к страдающей за детей матери.

- Так, а теперь можно спокойно поговорить и с тобой, - и она уставилась собаке в глаза. – Не делай вид, что не понимаешь, я тут про вас узнавала, вы достаточно умны.

Животное демонстративно отвернулось.

- Ну, ты это зря, - произнесла женщина, - щенков не жалко? Вот мне, например, нет, а тебе?

Миг и послышался визг, и пятеро, молотящих лапами толстопуза взлетели в воздух. Мать повернулась и посмотрела на детей, а потом с каким-то печальным усилием, словно извиняясь перед ними, снова отвернулась.

- Ах ты, дрянь, значит так, значит не жалко, а вот так? – и Тьма швырнула с размаху щенков в траву.

Собака не повернула головы, только глухо… нет, не зарычала, будто застонала.

- Выходит, они ей не нужны? – Лейла проговорила это тихо, словно для себя, - ну я её предупреждала. Мне они тоже не нужны, закину подальше, чтобы больше не видеть.

В тот же момент щенки взлетели в воздух, оглашая окрестности горестным визгом, и словно подброшенные неведомой силой, понеслись вдаль. Собака поняла, что сейчас лишиться своего потомства, и то, что этот раунд она проиграла полностью, повернулась и посмотрела женщине в глаза.

- Убить? – спросила Тьма, надменно улыбаясь. Животное вложило всё, что могло, в свой взгляд, и он молил о сострадании.

- Вот и славненько. С этого дня ты и твои сородичи служите мне. Выполняете только мои приказы, слушаете только меня, ну и тех, кто служит мне. Являетесь по первому зову. Не придёте, пеняйте на себя, всех уничтожу, вы мне здесь иначе ни к чему, а ты будешь висеть с выводком, пока не сдохнешь.

Животное обречённо молчало.

Первую свою вылазку с псами Лейла предприняла через несколько дней. Взяла с собой двух крупных, лобастых кобелей, глаза которых отсвечивали красным. «Какие милашки», - подумала она про них, когда выбирала, кого взять из стаи. Осмотрев своих «пёсиков», как любовно назвала она их, она отправилась в гости к канцлеру. Её интересовал камень, и что-то подсказывало, что канцлер очень даже в курсе, где он. Канцлер изволил ужинать. Когда в обеденном зале огромного дворца засветился раскрывающийся тёмный портал, все присутствующие повскакивали с мест, стражники толпой ввалились в зал, аристократия похваталась за оружие. Некоторые дамы срочно изобразили обморок, особенно те, рядом с которыми оказались «выгодные» мужчины. А что терять такой удачный шанс? Лёжа без признаков жизни, они, однако, не забывали поглядывать сквозь дрожащие ресницы, кто же появиться из портала. Вышла удивительно красивая женщина, следом выскочили две огромные чёрные собаки. По телу животных всполохами пробегали серебристые искры, глаза отсвечивали красным. Другой мир изменил зверей, они словно искрили от избытка чуждой им энергии. Оскаливая пасти и порыкивая, они демонстрировали окружающим огромные зубы, предупреждая, что с ними шутки плохи. Канцлер судорожно всматривался в лицо женщины, вспоминая, где он её видел.

- Лейла? – наконец, выдавил он из себя.

- Тьма, - поправила она, - насколько мне известно, бедняжку Лейлу вы похоронили под грудой камей, - женщина театрально громко вздохнула, достала платочек и приложила к абсолютно сухим глазам.

- Лейла, не юродствуй, это же точно ты, только слегка изменила внешность. И что это за цирк? Что за псов ты сюда притащила? – канцлер уже не боялся и был готов идти в наступление. Всё же мужчина был не робкого десятка, тем более, что это была всего лишь воровка Лейла.

- Тьма, - снова поправила его женщина, - прикажи всем уйти, поговорить надо.

- Да ты совсем обнаглела! Ты знаешь, что за кражу артефакта ты сядешь в тюрьму? - канцлер, медленно привстав, стал выбираться из-за стола. Прислуга, стояла, открыв рот, забыв отодвинуть стул, чтобы он мог выбраться. – Охрана! – рявкнул взбешенный происходящим канцлер. – Взять её!

Стражники бросились к спокойно стоящей женщине с ироничной улыбкой на губах, наблюдающей за всем происходящим. Стоило одному самому ретивому перейти невидимую черту, окружавшую Тьму, как огромный зверь молча рванул вперёд. Секунда и мужчина с разорванным горлом задёргался на полу, кровь из раны била фонтаном, забрызгивая всё вокруг. Дамы, громко завизжав, бросились к дверям, никому уже не было интересно. Особо смелые вельможи рванули следом. У дверей началась давка, поднялась ругань, все лезли друг на друга, пытаясь выйти первыми.

Стражники застыли, как вкопанные, боясь сдвинуться с места, чтобы не провоцировать страшных псов. Маги вскинули руки готовясь нанести удар.

- Ой, как страшно, хотя на вашем месте, я бы поостереглась это делать, - женщина весело издевалась, только хищный блеск в глазах говорил о её намерениях, - вот что бывает, когда милая дама хочет просто поговорить.

Канцлер всё же махнул рукой, разгневанный спокойствием «милой» дамы, маги мгновенно ударили боевым зарядом «молния». Обычно таким сжигали и рассеивали противника. Тонкие, пронзительно яркие лучи собрались под потолком, образуя купол, в центре которого стояла Тьма. Собрав достаточное количество энергии, лучи ринулись вниз на женщину. Тьма, раскинув руки, приняла удар на грудь и весь впитала в себя, заклубилась тёмным туманом, почернела, увеличилась в размерах, словно внутри назревала мощная гроза, и ударила в ответ по полу молниями по ногам нападавших. Раздались крики боли и стоны, резко запахло палёным мясом. Маги кулями повалились на пол, к ним бросились несколько лекарей, оказывать помощь. Облако посерело, заклубилось, уплотнилось и через несколько секунд стало женщиной.

- Фу, ну и запах… Ну что, ещё есть желание поиграть в маги немаги? - спросила она у обалдевшего от увиденного канцлера. - Кстати, обрати внимание ты ещё стоишь.

Тот, и правда, стоял, выпучив глаза, силясь что-то сказать, но вместо слов доносилось мычание. Тьма внимательно всмотрелась в ярко-красное лицо мужчины и надула губы.

- Ну вот, Антуанчик, я расстроена, я пришла поговорить, а ты от радости забыл все слова и, причём видать надолго, а может и навсегда, - и, захохотав, крикнула.

- Не забудьте, к вам приходила Тьма с мальчиками, и радуйтесь, если она заглянет к вам ещё раз и захочет поговорить, и говорите смертные, говорите, – и под дикий хохот она поплыла клубами, закрутилась воронкой. В воронку, как тени, сиганули две огромные собаки. Воронка захлопнулась, в зале повисла тишина, только редкие стоны раненых нарушали её.

- Гематитовые псы, - нарушил кто-то тишину.

- Господа, поздравляю, у нас новая напасть. Какая-то «милая» женщина Тьма с псами. Кстати, а что с канцлером?

И только тут все вспомнили, что его не слышно, и уставились на то место, где должен был стоять мужчина, но тот уже не стоял.

- Похоже, удар.

- Да что вы расселись? Лекаря сюда, быстрей, лекаря… - И все забегали, засуетились, запричитали. Всё как всегда…

Тьма была расстроена. Она не ожидала, что Антуана хватит удар, хотя это было и приятно. «Всё-таки проигрывать он не умеет, - думала она, - дохлый гоблин, мог бы и доставить мне это удовольствие, но чуть позже. Сначала, придурок, мог бы просто поговорить. Вот всегда он так. Никакой пользы от мужика нет. Ну что же, придётся шерстить всех портальщиков и боевиков кто там был. Хорошо хоть добрая часть умерла, меньше будет работы, - безразлично подумала она, - Хотя, если не найду кто, придётся разбираться с родней умерших».

Эмоции и чувства постепенно покидали Лейлу. Она и правда становилась Тьмой, холодной и бездушной, с единственной целью править миром. Получив часть силы Геммы, она теперь хотела её всю.

Шло время. Ей надоело рыскать по королевству в поисках всех тех, кто, так или иначе, имел отношение к Титанидии. Тем более, что мерзкие людишки не очень-то много знали, а иногда умирали от страха быстрее, чем могли что-либо вспомнить, а иногда она от злости, что опять не то, натравливала на них псов. И тогда она решила подыскать себе помощника, того, кто бы выполнял её поручения, и занимался бы её делами вместе с псами, а то и просто загонял животных, после того, как она их спустит. Проще, ей был нужен кто-то, кто владел бы магией тьмы, мог поладить со зверьми и жить на Титанидии. Она уже знала, что дети, рождённые от заразившихся магов, если выживали, владели тьмой. Вопрос весь в том, насколько большой у них был резерв? Она стала интересоваться, и вскоре появился Бьорн.

Это был молодой привлекательный мужчина с выправкой боевого мага, сын одного из первых магов портальщиков, влюблённый до умопомрачения в восхитительную Тьму. Она привела его к Агарду и оставила осваиваться на базе. Агард поначалу не знал, как на это реагировать, и даже ревновал, но потом привык и подружился со словоохотливым и открытым Бьорном, тем более, что сама Тьма сáмо много могла пококетничать с новеньким, для пользы дела, и больше тому ничего не светило. Бьорн долгое время подкалывал Агарда, что все учёные размазни и рохли и ничего не смыслят в военных делах. Агард молчал, но однажды Бьорн получил от Агарда по шее, в прямом смысле этого слова. Бьорн опять гаденько шутил, Агард молча подошёл к ничего не подозревающему шутнику, и каким-то странным приёмом нанёс Бьорну удар по шее. Бьорн вырубился на полчаса, придя в себя, уставился в изумлении на Агарда, а тот продемонстрировал ему руку, которая на глазах стала покрываться какой-то серебристо-чёрной чешуёй. Чешуя стремительно разрасталась и вскоре слилась в чёрный панцирь. На ощупь ощущался металл.

- Будешь ещё плоско шутить, получишь не только по шее, - усмехнулся Агард, - и не только этим.

- Что за дохлый гоблин? - заорал окончательно пришедший в себя Бьорн, - Агард, как ты это делаешь?

- Да это тупые, никому не нужные открытия. Ты же это так всё называешь? - Агард упивался триумфом. – Знаешь, Бьорн, это только начало моих исследований, а тебе бы тоже пора заняться тем, зачем тебя сюда пригласили. Эта, как ты любишь говорить «милая женщина» тобой не довольна.

Агард наблюдал, как у Бьорна вытягивается лицо.

- Она мне ничего не говорила! - вспылил он. – С чего ты это вообще взял? А?

- Слушай, ты должен управлять псами, а ты не можешь управлять даже собой как следует.

- Что значит, не могу? А ты пробовал? А ну давай!

Бьорн подлетел на месте и схватился за меч. Неуловимым движением он достал его из ножен, сталь лишь пропела, вылетая, и встал в боевую стойку, легко поигрывая мечом, словно тот ничего ни весит.

«Силён, - подумал Агард, - чтобы вот так достать меч, нужны годы тренировок и очень сильные руки, - Лейла не промах, знала, кого притащить себе на службу».

- Агард, я жду, защищайся, - взревел раздосадованный Бьорн, видя, что Агард чихать на него хотел.

- Твоя беда Бьорн, - спокойно, сказал Агард, - быстро выходишь из себя. Правило первое – будь спокоен.

- Я сейчас покажу тебе спокойствие, - заорал Бьорн и понёсся на Агарда, - учить меня будешь, зубрила?

- Правило второе, - вздохнул Агард, - не зная противника, не лезь на рожон, - голос Агарда был спокоен. Бьорн с мечом наперевес уже почти добежал до Агарда и взлетел вверх ногами, попав в воздушную петлю, установленную тут Агардом на всякий непредвиденный случай. Бывало из зверинца сбегали крупные лепроиды, чем-то напуганные, Агард их отлавливал и изолировал, от беды подальше, пытаясь лечить.

Так они с Бьорном и развлекались, пока тот не признал, что Агард, не обладая ярко выраженной мускулатурой и боевыми навыками, на самом деле обладает чем-то, что возможно ничуть не хуже этих качеств, а местами так даже и лучше. Хотя Агард, надо отдать должное Титанидии, не был уже книжным червём, работа на свежем воздухе, уборка в зверинце, крупные лепроиды, которых приходилось иногда таскать, и пешие прогулки на длительные расстояния по делам, сделали своё дело. Тело Агарда стало поджарым и выносливым.

И Бьорн наконец признал, что Агарда всё-таки полезно послушать. Вскоре появилась Тьма и повела его к псам, знакомство было жарким, Агард выхаживал мужчину неделю. Бьорн выжил только благодаря тому, что альфа-самка его не добила в последний момент, разжав зубы, что готовились разорвать горло. А дальше приличный резерв и Агард помогли выкарабкаться. Стая приняла мужчину, и вскоре уже он с собаками рыскал по королевству, разыскивая следы утерянного гематита, и пугая незадачливых магов и контрабандистов, на которых гневалась по разным причинам сама Тьма.

Шли годы. Бьорн заматерел. Это был уже идеально обученный сильный маг. Он чувствовал свою силу и хотел свою, как он считал, женщину. Но она была всё время чем-то занята, весело отнекивалась и редко появлялась, только чтобы отдать новые распоряжения и узнать результаты поисков. Однажды, стремясь привлечь внимание женщины к себе, Бьорн со злости взял и сорвал какое-то задание, не ожидая, что подставит Тьму в какой-то очень крупной авантюре. За это разгневанная Тьма натравила на него всех псов скопом. Бьорн не отбился. Агарду нечего было спасать. Тьма равнодушно посмотрела казнь и ушла, ничего не сказав. Агард схватился за голову, пророчество Октавии сбылось, сегодня он в этом убедился лично. Это уже была не женщина, а монстр, и только надежда что где-то там, возможно ещё жива его любовь удерживала его от убийства. Он просто ещё был не готов убить ту, вторую, ни в чём не повинную.

Вскоре Тьма привела ещё одного помощника, но его не приняла самка. Потом было ещё шесть молодых магов, одураченных и влюблённых. Все погибли. Агард был в бешенстве, у него уже конкретно чесались руки. Восьмым был Рей.

Глава 7

Рей.

На своё первое задание он отправился через несколько лет. Сначала ему пришлось попотеть, стараясь сдружиться с псами настолько, что они его безоговорочно слушали, а Тьма решила, что он готов. За это время она научила его открывать порталы, и очень удивилась, когда новый мир принял переселенца и разрешил ему приходить и уходить, когда он захочет. Магия этого мира оказалась для Рея родной, и она не обижала своё порождение. В первый раз он должен был переправиться в свой мир, чтобы вернуть псов, с которыми ушла Тьма, приказав ему ждать, когда она откроет для него портал. Через некоторое время появился тоннель, и Рей смело шагнул в него. То, что встретит его при выходе, он не ожидал увидеть и в страшном сне. Небольшой городок. Окраина. Небогатые маленькие домики, натыканные впритык друг к другу. И улочка, залитая кровью, несколько тел мужчин, и одно юной девушки с волосами цвета спелой пшеницы, заплетённые в длинную косу и огромными удивлёнными голубыми глазами, смотрящими в небо, такого негостеприимного мира, что вот так оборвал её жизнь. Вокруг кричали люди, страшно выла какая-то женщина, несколько псов, распаленные кровью, рыча, бросались на входные двери, слыша за ними голоса. Тьмы нигде не было видно, но портал держался. Собрав в кулак всё своё самообладание, он загнал плетьми, сотканными из магии Тьмы, собак в портал. Вернувшись, ушёл в лес, и долго сидел там, схватившись за голову, пытаясь пережить очередную выходку Тьмы. Рей думал, как он с этим будет жить? Сначала он хотел убить всех собак, чтобы остановить это безумие. Потом понял, что Тьме плевать на животных, она найдёт другой способ убивать и собаки в этой истории такие же жертвы, как и он. Потом он вспомнил себя и своё желание убить, чтобы отомстить и куда это его привело. И чем он тогда лучше той же Тьмы? Только тем, что это касалась его лично? Он не знал ответы на эти вопросы, но хотел бы их найти. Вскоре его нашёл Агард.

- Рей, я не знаю, что тебе сказать? Хочешь, пойдем, напьёмся? Хотя это не выход. Проблемы не уйдут, правда, добавятся новые, голова может заболеть. А если серьёзно, то ты, я, псы и даже Тьма, мы все заложники в большой игре под названием жизнь. Человек, отличается от животного тем, что в любой ситуации ищет выход. Ищи, Рей, учись, живи и ищи. Не бывает комнаты без дверей, когда закрывается одна, всегда открывается другая. Она обязательно откроется, надо только верить. Найди себе цель в этой жизни и иди к ней. А сейчас пойдём, нечего тут сидеть в одиночестве, никого не высидишь, а вот зверинец почистить можешь мне помочь. Пойдём.

Он приобнял Рея за плечи, и они пошли к базе. Пока шли, ночь упала на Титанидию. Рей сказал Агарду, что он в порядке и придёт к нему утром.

Жил Рей в соседнем доме, прямо рядом с домом Агарда, хотя тот был не против, если Рей поселиться у него, но молодой маг настоял, что жить будет всё же отдельно, чтобы не мешать учёному, но в итоге, молодой маг, когда был не занят, практически всегда гостевал у Агарда.

Агард шёл в свой, теперь уже практически родной за столько лет дом и не догадывался, что Тьма подготовила для них сюрприз.

По утрам Агард всегда работал в зверинце, это утро ничем не отличалось от предыдущего. Он, как обычно, зашёл к животным и не услышал привычного рёва своих «монстриков», как ласково он их называл. Агард рванул к вольерам, и ужас прошёл холодом по его позвоночнику. Клетки с лепроидами монстрами были пусты.

- Лейла! – взревел Агард. На крик прибежал Рей.

- Что случилось?

- Рей, ты можешь определить, где сейчас монстры и псы?

- Попробую, - Рей сосредоточенно посмотрел на учёного, - хотя раньше никогда этого не делал.

- Подожди, сейчас попробуем увеличить твой резерв, - Агард понёсся в лабораторию к стеллажам, Рей за ним. - Я здесь недавно узнал об удивительных свойствах местных растений и сделал вытяжку из некоторых. Сейчас, сейчас, - бормотал он, передвигая свои любимые пузырьки, - сейчас испробуем. Наконец, он нашёл флакончик с какой-то тёмно-синей субстанцией. Протянул Рею, от нетерпения переступая с ноги на ногу.

- Ну, давай, пей.

Рей с опаской посмотрел на склянку, потом на довольного Агарда и выпил. Первые минуты ничего не происходило, потом Рей почувствовал, что что-то не так. В груди стремительно разрастался какой-то шар, нагреваясь и распирая грудную клетку. Рею казалось, что его накачивают каким-то горячим газом.

- Эй, Агард, - прошипел он, с подозрением поглядывая на счастливую физиономию учёного, - а ты уверен, что это безопасно? – и схватился за грудь, терпеть становилось всё нереальней.

- Заодно и узнаем, - Агард, как всегда, был невозмутим, и только весёлые чертенята в глазах показывали, что ничего страшного не происходит.

- А-а-а..., Агард, какого дохлого гоблина ты мне подсунул?! - заорал, не выдержав жжения внутри, Рей, изо рта на выдохе полетели тёмные клубы и, закручиваясь в воздухе в спирали, понеслись вверх под потолок, где медленно и исчезли.

-О-о, впечатляет, - Агард рванул к Рею.

- Что ты сказал? – Рей был зол, как никогда, - впечатляет? Тебя всего лишь впечатляет? - горячий ком в груди уменьшился, Рей ощущал свой резерв как никогда остро, он словно увеличился и теперь пытался уместиться в груди. Маг размахнулся, и в Агарда полетел тёмный сгусток энергии. - Я тебя сейчас буду впечатлёвывать, чтобы запомнил, как эксперименты над живыми людьми ставить! - и Рей замахнулся следующим сгустком. Сгустки внутри прорезали тоненькие разряды молний.

Агард, уворачиваясь, загасил несколько сгустков, лепроиды и не таким в него швырялись, а потом вспомнил, с чего всё началось.

- Стоять! – скомандовал он, - Рей, там возможно люди гибнут, зная эту сумасшедшую, могу предположить, что это она не просто так затеяла. Давай, пробуй, чувствуешь где?

Рей закрыл глаза. Теперь весь мир играл для него всполохами. Его тьма расползалась по поверхности планеты, заглядывая в уголки, просматривая просторы, он заметил где-то далеко яркие вспышки бившей откуда-то энергии. Они сливались, образуя луч света.

- Я нашёл.

-Давай быстрее туда, - Агард от нетерпения не мог стоять на месте и нарезал круги по лаборатории, услышав заветные слова, он метнулся к Рею, - кого сможешь, верни. Если нет возможности вернуть, помогай магам, я думаю, они уже там. Этих зверей оставлять там живыми нельзя, как ни горько мне об этом говорить.

Рей, выслушав Агарда, устремился к себе взять оружие, собирался быстро, сказывалась выучка магической школы. Меч из ортадонской стали, неизменный спутник во всех боях, клинки по боковым ножнам. В специальные карманы на куртке положил метательные звёзды, и они не раз выручали его. Рей никогда не рассчитывал только на магию, это уже сказывалась выучка отца.

- Рей, не забудь, - Агард неслышно подошёл сзади, - агростоды, самые жестокие из всех монстров лепроидов, помимо бешеной силы и темперамента на уровне животного интеллекта, владеют магией, толстая кожа спины, шеи боков оружием не пробивается, только кожа живота, но туда ещё попасть надо, могут аккумулировать энергию и выплёскивать в назад. Грибаны – вёрткие и необычайно ядовитые ящерицы, уж не знаю с какого кислотного мира, но плюются невыразимой по составу гадостью, гурабы имеют ожерелье из ядовитых шипов и на конце длинного, подвижного хвоста такую же ядовитую булаву, чёрную магию поглощают, как родную. И, наконец, тродосты, напоминают вымерших в нашем мире давным-давно каменных львов, но гривы и хвост не волосяные, а на вид из стальных живых проволочников, если они обхватит руку или ногу, то прости, Рей, тебе хана.

- Да я помню, Агард, помню, - Рей торопливо собирался. – А ты что не идёшь со мной?

- До места прорыва пойду, дальше не могу. Тьма, что-то сделала, чтобы я не покидал этот мир, и я пока не решил эту проблему, да и если честно на поле боя толку от меня будет не много. Кого сможешь, бросай сюда. А я их тут встречу. Всё, собрался? – посмотрев на Рея, он поспешил к двери. - Тогда идём, времени в обрез.

Место прорыва было крупным порталом. Интересно, но Тьма последнее время всё чаще пользовалась артефактом при создании порталов, словно мир не хотел пускать или выпускать женщину. Сколько сил Тьма вбухала в создание портала такого размера, да ещё и такого стабильного, неизвестно, но однозначно очень много. Эта женщина работала как накопитель. Собирала, сколько могла, а потом выплёскивала, создавая, например, вот такие порталы и неважно, как она их открывала. Тем более, что у неё теперь был неиссякаемый источник - Титанидия.

Рей метнулся в портал и выскочил в месте порыва диких животных. Кто не знал, подумал бы, что эти твари прорвали оболочку и ринулись сюда сами. Тьме хотелось, чтобы сначала все так и думали. В месте прорыва недалеко от леса шёл бой. Маги пытались усмирить тварей тьмы, но чем ожесточеннее они стремились разделаться с ними, тем яростнее и злее нападали монстры. Два агростода таскали поддетых на рога магов, которые умудрились очень близко подойти к жутким зверям, не понятно на что рассчитывая. Огромные туши на большой скорости разбежались в разные стороны, стремясь уйти от атаки других магов, и делая круг, явно готовились напасть на людей. Маги выстроились в цепочку и стали вырисовывать руны, готовясь нанести удар.

- Стойте! – закричал Рей. - Бейте их световыми шарами, просто отпугивайте и загоняйте обратно в портал!

- Ты что самый умный здесь? – старший среди магов боевик скептически оглядел Рея. - Что-то я не припомню, кто ты такой?

- Да не время выяснять отношения, - Рей попробовал объяснить, - они реагируют на магию, аккумулируют её и бьют в ответ так, что мало не покажется.

- Да пошёл ты, грамотей, без тебя разберёмся, не дорос ещё учить, - и, развернувшись к Рею спиной, скомандовал своим.