Судьбы. Миры вселенной (СИ)

- Бьём по ним силовыми импульсами, увеличивая мощность к концу атаки, пока тварей не разорвёт!

Рею ничего не оставалось, как попробовать опередить их удар. Бросившись навстречу одному из агростодов, он подкинул в руках клинок и метким движением бросил агростоду в морду, целясь в щель крупного носа. Клинок, свистя, попал точно в цель. Дикий рёв огласил окрестности, а Рей уже бежал в сторону открытого портала, взбесившаяся туша кинулась за ним. Мужчина влетел в портал, следом за ним выскочил ополоумевший от боли агростод, где им занялся поджидающий их Агард. Рей развернулся и выскочил назад на поле. Теперь у Рея было несколько секунд, чтобы оценить место битвы магов с монстрами. Несколько грибан атаковали горстку магов, загнав тех за каменный отвал, и усиленно заплёвывая ядом, не давая даже головы поднять. С гурабами магам удавалось кое-как справляться, закидывая их энергетическими сетями, они пытались их обездвижить, но у них пока плохо получалось. Рей внимательно всматривался, но псов и Тьму нигде не видел. Удивительно, но попавшие в этот мир тродосты, ни на кого не нападали, они забились в корни огромных деревьев, изменили цвет под окружающую среду и благополучно отсиживались, не желая вступать в бой. Со стороны гурабов донеслось жуткое предсмертное хрипение и вой, вопли обезумевшего от боли животного и радостные крики магов, с одним из монстров было покончено.

Рей, выхватив второй клинок, бросился ко второму агростоду. В это время маги, окрылённые победой над гурабом, ударили по нему. Агростод, от посыпавших на него ударов, недоумённо замер, обиженно затрубя, стал заваливаться набок. Импульсы теперь летели ему в спину. Наконец, наступило затишье, но огромную тушу не разорвало, как планировали нападавшие, он просто лежал и не двигался. Маги оживлённо закричали, а Рей побежал к зверю ещё быстрее, он точно знал, что сейчас будет и надеялся успеть.

- Эй ты, умник, - услышал он, - что хочешь первым добежать и заграбастать себе всю славу? - и хохот.

Рей почти добежал, когда огромная туша шевельнулась, толстокожая спина дёрнулась, зверь глубоко вздохнул раз, потом ещё раз и вдруг начал раздуваться. «Всё не успел, - обречённо подумал Рей». Он развернулся и стал лихорадочно смотреть, куда можно было бы спрятаться от ответного удара, но тщетно. Такого места поблизости не было. Рей снова посмотрел на агростода. Зверь поднялся, теперь он стал настоящим монстром, и так не малый размер увеличился. Вокруг его шеи поднялся мощный чёрный переливающийся воротник с огромными шипами, и теперь по его поверхности пробегали голубые разряды накопившийся магии. Глаза монстра стали ярко-красными, хвост победно задрался вверх, и весь его довольный вид показывал, что он готов к бою.

«Сейчас рванёт», - подумал Рей и рухнул на землю, по привычке закрывая руками голову. И вовремя, с шипов с оглушительным свистом сорвались огромные энергетические шары и понеслись к магам. Рей, услышав свист, резко перекатился с места, где упал, и пополз по-пластунски по земле в сторону так быстро, как только мог. На место, где только что он лежал, упал один из шаров и взорвался с белым всполохом, поднимая комья земли. Рея приложило ударной волной и всё же обожгло плечо. Он вскочил на ноги, трясся головой, пытаясь вернуться в нормальное состояние. Агростод, выплеснув собранный магический заряд, опустил воротник и, взрыв землю ногами, понёсся на магов, которые были разбросаны взрывами шаров кто куда. Увидев несущегося на них страшного зверя, многие маги стали кричать, поднимая уцелевших, хоть кого, кто бы мог организовать какое-то сопротивление. Зверь, чуя быструю расправу, нёсся на мужчин тараном. Рей был от него недалеко и находился чуть в стороне от траектории его движения, и, недолго думая, быстро размахнувшись клинком, кинул его в морду. Клинок, чуть царапнув, отскочил от толстой непробиваемой кожи и отлетел в сторону, не причинив никакого вреда, только разозлив монстра. Агростод резко повернул в сторону Рея и понёсся прямиком на мужчину. Рею оставалось только выхватить меч и приготовиться встретить его. Огромный зверь, несмотря на большой вес, готовился прыгнуть на обидчика и растоптать. Рей дождался момента, когда огромная туша оторвалась от земли, и поднырнул под летящего зверя с поднятым мечом. Ортодонская сталь легко пропорола брюхо по всей длине. Зверь рухнул, едва не похоронив, Рея под собой, предсмертный вопль разнёсся по округе.

Тяжело поднимаясь с ног, Рей услышал редкие хлопки.

- Замечательно, Рей, я вот смотрю, ты и правда неплохой воин, - Тьма смотрела на него в упор. – Но не слишком умный. И кто спрашивается, просил? Нет, чтобы постоять в сторонке, как я, посмотреть на этих, - она кивнула головой в сторону магов, ещё не пришедших в себя от удара, - так нет, полез геройствовать. Всё мне испортил. Агард я думаю, здесь тоже руку приложил. Можешь не говорить, я и так знаю, – она разочарованно покачала головой. – А всего-то дел было, потом всех собрать. А ну мальчики, - скомандовала она псам, - живо соберите это расползающееся стадо никчёмных лепроидов! – и вздохнула. - Даже скучно как-то получилось.

Тем временем чёрные тени метнулись в разные стороны. Послышались крики магов и визг недовольных грибан. Однако псы быстро отогнали ящеров от магов и погнали их к порталу. Они полностью игнорировали их ядовитые плевки, однако пару раз ящеров здорово куснули, вырвав куски по бокам и отбив желание плеваться ядом. Как ни странно, но больше всех доставили хлопот псам тродосты, напрочь отказавшись выходить из укрытий.

- Сегодня я здесь развлекалась, - произнесла Тьма громовым голосом, когда долина была очищена, - и мой человек и мои псы спасли ваши задницы, но следующий раз не будет ни псов, ни их погонщика. Передайте вашему новому канцлеру, что я жду, но моё терпение не бесконечно.

И взмахнув рукой, начала перетекать в клубы чёрного тумана и исчезла. Рей молча ушёл через открытый портал, но не пошёл в сторону базы, а отправился, наоборот, от неё в другую сторону. Он медленно шёл в сторону бесконечного плато. Мужчина, едва переставляя от усталости ноги, думал, насколько ещё хватит его сил с этой затейницей Тьмой.

- Рей, тебе надо терпеть, чтобы выстоять, - услышал он женский мелодичный голос у себя в голове.

Рей резко остановился и огляделся вокруг. Никого не было. Он смотрел на странное место, куда пришёл, оно было похоже на пустыню. Плато без намёка на растительность и что-либо живое, простиралось до горизонта. Справа, на возвышенности стояла странной формы чёрная скала с входом в какую-то пещеру. Мужчина направился к ней и прошёл вовнутрь. Голоса он больше не слышал. Пещера была будто бы вырублена в целом куске гематита, тщательно обработана и отполирована неведомыми мастерами. Гематит поблёскивал и отсвечивал серебром. Впереди был зал, похожий на ровную полусферу, словно кто-то взял и разрезал мяч. Откуда-то сверху падал рассеянный свет, но, сколько Рей не всматривался, он так и не увидел, что является его источником. Посреди зала стоял большой, абсолютно круглый камень, покрытый, как венами, красными прожилками. Рядом стоял камень поменьше, такой же круглый со странной выемкой в центре. У Рея было такое чувство, что там чего-то не хватает. Чего, он и сам пока не мог понять, как и объяснить, почему он в этом так уверен.

- Она ищет третий камень. Да, ты прав, его здесь нет. Хочет провести ритуал, - опять услышал Рей всё тот же голос.

- Кто она? – переспросил он и снова заозирался, не понимая, откуда доносится голос. – Да кто это говорит?

- Тьма. Что, сам не догадался?

- Да кто ты? Выходи, а то я не буду разговаривать, - Рей разозлился, - что за прятки?

Перед ним едва заметно замерцал воздух, и он увидел тоненькую, какую-то всю серебристую фигурку женщины. На него внимательно смотрели чёрные глаза.

- Октавия. Так лучше?

- Октавия? – удивился Рей. – Мы что встречались? Я что-то не припомню.

- Ну, куча вопросов, - усмехнулась женщина. – Я что, похожа на ту, кого можно забыть? Нет, Рей, мы не встречались. Я - Хранительница Титанидии. Я наблюдаю за происходящим в этом мире и отвечаю за него своей головой, но, к сожалению, не могу вмешиваться. Но могу помочь, желающим что-нибудь изменить. Если ты поможешь мне поправить существующий на данный момент порядок вещей в этом мире, то твоя жизнь, Рей, измениться. Согласен мне помочь? – она смотрела на Рея своими нереально-чёрными глазами, а до того доходило, что возможно это и есть та дверь, о которой ему говорил Агард.

- Я согласен, - Рей решил, не особо раздумывая, - я, действительно хочу что-нибудь изменить, потому что так уже невозможно жить. Что я должен буду делать?

- Послушай, ты же ходишь в свой мир, причём я знаю, что легко. Нужно найти будет женщину с разноцветными прядями волос, чтобы они были от ярко-рыжих до почти чёрных. Подожди, не перебивай, - она в нетерпении приподняла руку, заставляя Рея замолчать, - я знаю, что это не просто, тем более, что они прячут свои волосы, потому что за ними охотятся. Женщины-птицы, им когда-то пришлось стать воинами в своём мире, чтобы защитить его, гордые и сильные, несмотря на то, что выглядели хрупкими. Их остались единицы, из своего мира бежали только женщины с детьми, небольшими группами они рассеялись по разным мирам, чтобы их не нашли. Их главной бедой оказалось умение видеть силовые линии всего сущего, простыми словами они оказались уникальными артефакторами. Попав в неволю, к уничтожавшим их мир демонам, они сумели отомстить, подставив под удар всех своих, но никогда никто из них об этом не жалел. Камень, который ищет Тьма, распилен, одна часть его у неё в артефакте, открывающем проход сюда, и сделала его женщина-птица, стремясь защитить своего любимого мага портальщика. Но Тьма не знает, что у неё за камень, но догадается, когда увидит вторую половину. Вторая часть камня пропала, но она усиленно ищет его, и слава богам, что тот, кто знает, пока ничего ей не сказал. Но собрать эти камни воедино сможет только женщина-птица, истинный артефактор. Этот камень надо вернуть на ложе, тогда Титанидия сможет восстановиться, - Октавия устало прикрыла глаза, словно эта речь отняла у неё много сил, а Рей удивлённо подумал такая по виду молодая, а устала от одной только речи.

- Ну да, - улыбнулась она ему, - удивительно, правда? А как ты думаешь ощущать изо дня в день гибель твоего мира? Помоги мне, Рей, найди её.

И она стала исчезать, растворяясь на глазах, только серебристая пыльца ещё какое-то время мерцала в воздухе.

Рей в задумчивости потёр лоб, вздохнул, окинул взглядом ещё раз необыкновенную пещеру и отправился на выход. Выйдя, вдохнул полной грудью, сбрасывая с себя какое-то оцепенение от всего увиденного, и вдруг, широко улыбнулся. Он вырвется от Тьмы, он теперь знал, как. У него была цель.

Всю дорогу назад он размышлял, где искать и с чего начать? Он так задумался, что прошёл мимо Тьмы, не заметив её. Она появилась внезапно и ошарашено смотрела на проходящего мимо неё мужчину, который, по всей видимости, придал ей столько же значения, сколько и дереву рядом с которым она стояла.

- Да ты стал неучтив, Рей, - сквозь зубы прошипела она, злясь на сопляка, - считаешь себя великим воином? Или забыл кто ты? И что тебе надо в этой стороне?

Рей замер, с удивлением глядя на злое, красивое лицо. Он сам удивился, как он мог её не заметить? Но вступать сейчас с ней конфликт ему было не охота, да и в его планы это не входило.

- Прошу прощения. Я, правда, задумался. После боя вспоминал магическую школу, друзей, потом дом и родителей.

- Ты не сказал, что ты делал в этой стороне? – глаза женщины опасно сузились, чёрные дорожки пробежали по вискам и пропали, выдавая её напряжение.

- Я вообще-то не в курсе, что в эту сторону ходить нельзя? – пожал плечами Рей. - Просто прошёл до какой-то пустыни, теперь иду назад. А что, что-то не так?

- Да нет, - казалось Тьма, наконец, расслабилась, прекрасно понимая, что Рей или ничего не знает о пещере, или если и дошёл до неё, то ничего про её истинное значение не ведает, слишком уж открытый и бестолковый был у него взгляд. А людей, как считала Тьма, она может читать, как открытую книгу, - просто хотела знать, что ты там делал?

- Вышел из портала и решил немного развеяться после боя, успокоиться, прошёл до плато, теперь иду назад, да там и делать особо нечего. Мёртвый мир.

- Ну ладно, - Тьме надоел разговор ни о чём, - но я тебя не для этого искала. Я хочу, чтобы ты без моего приказа не лез ни в свои дела. Я тебя туда не звала. Это понятно?

- Да, но…

- Никаких «но»! Иначе, закончишь, как Бьорн! Надеюсь, я ясно выразилась?

Стиснув зубы, Рей кивнул женщине. Она посмотрела на его крепко сжатые кулаки, хмыкнула и открыла портал, но потом повернулась к нему.

- Я надеюсь, ты меня услышал, - и зашла в портал, через мгновенье её уже и след простыл.

А Рей, стараясь успокоить бушевавший в груди ураган, саданул кулаком по ни в чём неповинному дереву. И тут в его голову пришла мысль, что ему сейчас не хватает хорошей драки, с мордобоем, чтобы выпустить пар. Недолго думая, он открыл портал, возблагодарив богов за это своё умение, и отправился на подпольные бои. Сюда он ходил ещё, будучи учеником магической школы. Здесь и деньги можно было заработать, и пар спустить. Увидев Рея, гном Гарибальд, которому принадлежали арены, чуть не помер от счастья. В своё время боевик своими выступлениями снискал славу аренам, поэтому увидев Рея, Гарибальд был неимоверно счастлив.

- Рей? Неужели это ты? Да, гоблин тебя задери, где ты пропадал?

- Гарибальд, я тоже рад тебя видеть! – Рей приобнял гнома. - На арену пустишь?

-Рей, да эти арены стонут без тебя.

Вот так Рей снова стал ходить на бои без правил, хотя нет, одно правило здесь непреложно существовало – никакой магии. За нарушение могли и убить.

А у Агарда теперь чесались руки, от желания настучать Рею по голове, когда он приходил к нему после очередных боёв, разукрашенный синяками, как медведь глазун из туманных закрытых миров.

- Вот скажи, - наседал он на Рея, - тебе мало наших проблем с увеличивающимся количеством слетевших с катушек лепроидов, только вчера какой-то новый экземпляр гонял нас по плато полдня. А вечером ты занялся мордобоем. Да у тебя так мозгов в голове не останется! – возмущению Агарда не было предела.

- Да, ладно, Агард, не переживай ты так, всё нормально. Но понимаешь, у меня же не совсем здоровая сестра. И мне позарез нужны деньги на новейшее, какое-то очень действенное и дорогое лекарство, я недавно о нём говорил с одним лекарем. Может оно поможет? А я и денег заработаю и заодно пар спущу.

- Слушай, Рей, я вот иногда думаю, ты не идиот? По-твоему, рядом с тобой живёт кто?

- В смысле кто? – не понял Рей.

- Ты почему мне не сказал? Какие лекарства? Ты что эксперименты над сестрой ставишь? Слушаешь, кто что скажет, и потом всё это пихаешь в сестру? Она у тебя после этого ещё живая? У неё есть постоянный лекарь?

- Да, он рядом с ней с детства! - вспылил маг. - Только толку никакого нет.

- Он, что по этому поводу говорит?

Рей молчал.

- А, значит, он всё это не одобряет?

- Я должен попытаться ей помочь! Ты понимаешь или нет, что она всё, что осталось у меня от семьи.

-Рей, давай так. Я подумаю на эту тему. Но ты обещаешь мне не совать сестре разные лекарства, и не будешь оплачивать всяких шарлатанов. Она не больна у тебя, она, как наши лепроиды, от ужаса надела личину, надо помочь ей поверить, что снаружи безопасно, тогда она выйдет. Я работаю над этой проблемой и, думаю, мы поможем ей, не переживай.

На этом и порешили.

Однако Рей не перестал посещать бои, где он мог избавиться от накопившегося негатива, поэтому он стал частым гостем Гарибальда, чему тот был несказанно рад. Агард смирился, и больше ничего не говорил, понимая, что выходки Тьмы надо как-то ещё умудриться пережить.

После того удивительного разговора с Октавией, Рей стал присматриваться к женщинам. Многие с ним кокетничали, были не против продолжения знакомства, но сердце после Тьмы билось ровно. А Рей продолжал присматривался, он искал разноцветные пряди, но ничего похожего пока не находил. Прошли годы, пока однажды Тьма не выпустила ещё одного агростода погулять в Тариньольский лес.

- А что? – она невозмутимо посмотрела на Рея, пожав плечами. – Я решила, что зверушка должна развеяться, вы над ней издеваетесь, она у вас страдает. Подумаешь, что у вас клетки со сжатым пространством. Свобода, есть свобода, - она решительно подошла к Рею, - ты чем-то недоволен? А если нет, тогда иди-ка и верни загулявшую тварь на место. А ты вообще молчи, - обратилась она к Агарду, - с каких это пор я перед тобой отчитываться должна?

- А ты что не понимаешь, что или он кого-нибудь убьет, или его убьют? И всё из-за тебя, из-за твоих никчёмных выходок!

- Ну и? Одним больше, одним меньше, - она пожала плечами. – Какая разница?

- Да как ты так можешь!? – Агард после очередного эксперимента приобрёл переливающуюся тёмно-серебристую радужку и теперь пугал всех непривычными глазами. – Да в тебе ни капли раскаяния нет, - он схватился за голову. – О боги, кажется я спас самого ужасного монстра. Меня же предупреждали.

- Кто предупреждал? – взвилась Тьма. – Агард, чего я не знаю? Отвечай!

- Сейчас, бегу и падаю.

-Агард, я не шучу, ты не забыл, что я хорошо помню, где живут твои родные? – в голосе женщины появились хищные нотки. – Так давай-ка по-хорошему уточним ещё раз, кто тебя предупреждал?

- Кто, кто? Давно, ещё когда я только начал с тобой встречаться, ко мне приходил профессор Дюран, он сказал, что ты страшная женщина, монстр, а я ему не поверил.

- Профессор Дюран, - весело рассмеялась, вмиг расслабившаяся женщина, - старый, выживший из ума старикашка. Он предупреждал, - вновь расхохоталась она и пошла клубами, рассеиваясь. Она уже давно так не уходила, предпочитая строить порталы.

Агард устало опустился на стул.

- Вот, зараза, ещё чуть-чуть и проговорился бы, - недовольно пробурчал он.

- Случайно не про Октавию? – спросил Рей, внимательно слушавший перепалку.

- Откуда ты знаешь? – подскочил со стула Агард и уставился на него своими нереальными глазами.

- Слушай, Агард, ты, что сделал со своими глазами?

- Это побочка от нового эликсира. Рей, не уходи от ответа. Так что про Октавию?

- Ну, скажем так, я тоже с ней говорил, - сдался маг.

- О чём?

- Агард, ты что-то хитришь. Сам-то ты, что-то не спешишь мне рассказывать, о чём вы разговаривали с ней. Давай так, сначала ты рассказываешь, а потом я.

- Я не могу, Рей. Всё слишком запутано и моя роль в этом…. Эх, - махнул он рукой, - если бы знать всё заранее. Но, увы.

- Ну, тогда извини, Агард, и я пока тоже не буду, это совсем не моя тайна. Но я рад, Агард, что мы, по крайней мере, вместе, в одной дырявой, но всё же лодке.

И Рей, оставив сидеть удивлённого Агарда, вышел из лаборатории и отправился в Тариньольский лес, ловить агростода.

Глава 8

Тьма.

А Тьма, разозлившись на «тупоголовых мужланов», решила отправиться к канцлеру. В королевстве Арагон теперь был новый канцлер – Торион фон Дрейн-Ивиус-Клайн. Он принял присягу управлять королевством до возвращения истинного короля на трон, заменив на этой должности своего отца

Антуана фон Дрейн-Ивиус-Клайна. Недавно он с помпой отпраздновал своё тридцатипятилетие. Сын хорошо запомнил, при каких обстоятельствах его отец Антуан фон Дрейн-Ивиус-Клайн лишился здоровья и рассудка, и теперь, как растение, тихо угасал в своей опочивальне. Целые толпы лекарей годы пытались поправить его здоровье, но улучшения не было. Однако, сын был амбициозен и молод, а Тьма, проискавшая злосчастный камень не один год, который словно в воду канул, была почти на сто процентов уверена, что здесь не обошлось без руки Антуана, а значит искать его надо в сокровищнице. А также можно ещё попробовать договориться.

Она как всегда пожаловала к трапезе, только на этот раз вечерней. Едва завидев чёрный портал, все откланявшись, быстро поспешили за дверь. Урок был усвоен. Остался канцлер и с ним молодой, на вид такого же возраста, как и хозяин замка, мужчина. Жгучий красавец брюнет, каких поискать, с ироничной улыбкой на чуть узковатых губах смотрел на разыгрывающееся перед ним представление. Высокий, с развитой мускулатурой, которую не скрывала придворная одежда, с чёрными густыми волосами, собранными сзади в хвост, он представлял угрозу всему женскому населению. Практически идеальный мужчина для грёз неоперившегося женского воображения. Но если присмотреться, у неотразимого мужчины в чёрных глазах под низкими бровями светились зловещие красные зрачки, и это останавливало искательниц приключений, предупреждая, что перед ними не человек.

- Ого, кто к нам на огонёк, - присвистнул он, - сама, насколько я понимаю, Тьма пожаловала к столу.

И, выйдя из-за стола, смело отправился встречать, как всегда, прекрасную женщину. Она протянула руку в тонкой серой перчатке, и кисти коснулись горячие, даже сквозь материю, губы мужчины.

- Обворожительна, как всегда, - улыбка слегка искривила красивые губы.

- Посол Дидрейн, какая неожиданная встреча, - Тьма усмехнулась в ответ, - приехали смущать умы наших дам?

- Вы что!? – наигранно удивился мужчина. – Как вы могли обо мне так подумать? - и снова улыбнулся. - Никогда. А вы по делам или на огонёк? – не отпуская руку, он подвёл её к столу и сам любезно отодвинул стул, предлагая садиться.

По щелчку явились диковинные слуги в тюрбанах и шароварах и быстро стали сервировать стол.

- Угощайтесь, дорогая, прошу вас, - посол распоряжался как у себя дома, - а наш общий друг Торион, тоже, кстати, очень рад тебя видеть. Я же прав, Торион?

- Дидрейн, - рассмеялся канцлер, - ты как всегда в своём репертуаре. Вот только думаю, госпожа Тьма не ужинать сюда явилась. Кстати, прекрасная возможность узнать у нашей гостьи, ни её ли зверушка резвиться в Тариньольском лесу?

- Ой, я как раз именно поэтому поводу, - Тьма нацепила на лицо выражение семнадцатилетней аристократки-вертихвостки, и даже моргнула пару раз для правдоподобности, - думаю надо извиниться за нерадивых слуг, упустивших милую зверушку. Они такие душки, что слуги забывают закрывать вольеры, надеюсь, вы на меня не в обиде? – и она захлопала своими длинными чёрными ресницами.

Дидрейн захохотал, канцлер похлопал в ладоши.

- Браво! Отличный театр! Милая зверушка-душка разнесла три деревни, погибло пятеро крестьян, куча раненых, а теперь и бездомных, потому что душка носилась тараном, не останавливаясь, это, не считая погибших животных и охотников в лесу, о которых пока ничего не известно. А так всё мило и достойно, - и Торион поморгал глазами в ответ.

- Да, ладно, хватит тебе, - и Дидрейн хлопнул его по плечу, - восстановишь деревни, тем более, сдаётся мне, там погибли не крестьяне, а контрабандисты. Так что, не причитай. Давай лучше послушаем нашу гостью, сдаётся и мне, она к нам не только поужинать заявилась.

- Ну, давайте, поговорим, - Тьма скинула с себя всё наносное, становясь собой, - господин канцлер, я думаю в курсе, что меня интересует камень из пещеры?

- О-го-го…. Да у вас тут тайны, - Дидрейн поднял руки вверх, - просветить не хотите?

- Не о чем тут просвещать, - вспылил канцлер, - я, как и отец, устал повторять, что нет у нас этого камня, и я не в курсе, где он может быть.

- Ты, может и не в курсе, в чём лично я сомневаюсь, но именно твой отец забрал его, иначе он был бы уже у меня, тем более, что все мои источники подтвердили это.

- Не знаю, - прошипел канцлер, опасно краснея, - какие такие твои источники!? Но камня здесь нет! И не было! И точка! Хватит об этом!

- Ах, нет? Ну, значит завтра агростоды и гурабы навестят какой-нибудь твой город! – закричала взбешённая Тьма. – А потом столицу! Пока у некоторых в голове не прояснится, что со мной шутки плохи!

- Тише, господа, тише, что у вас тут за страсти кипят? – Дидрейн переводил удивлённый взгляд с одного на другого. «Вот это темперамент, - думал он, наблюдая за Тьмой, надо с этой кошечкой поближе познакомиться и направить её огонь слегка в другое русло», - он предвкушающее усмехнулся, и в его зрачках словно вспыхнул и тут же погас красный огонь. – Давайте для начала успокоимся и попробуем просто поговорить, знаете иногда простой диалог намного эффективнее угроз и ора.

- Хорошо, - Тьма решила принять предлагаемые правила игры, - я расскажу, - она мгновенно расслабилась и откинулась на спинку стула, - этот камень принадлежит Хранительнице мира моего нового дома. Она попросила меня найти этот камень, взамен пообещала поднять из недр магический гематит. Вы понимаете теперь, что я хочу получить возможность торговать им, не жалкими крохами как сейчас, а по-настоящему, с размахом! Поэтому я так упорно ищу камень. Вам это тоже может быть выгодно, канцлер. Если бы мы заключили сделку, то я бы продавала гематит исключительно вам, - она замолчала и выжидательно уставилась на канцлера.

Тот сидел, молча, барабаня пальцами по столу, и о чём-то сосредоточенно думал. Отец, ещё давно, когда был здоровым, строго-настрого запретил трогать камень из сокровищницы, но если Тьма права, то можно действительно заработать много денег. А это и сильная армия, и новые захваченные армией территории. Алчность губит и великих, и глупых. И канцлер сдался.

- Я согласен, - задумчиво произнёс он.

Тьма чуть не подскочила, услышав эти слова.

- Но для начала, - продолжил канцлер, - нужно оформить все бумаги. Составим договор.

- О, мой друг великий крючкотворец, - рассмеялся Дидрейн, - это самая сильная его сторона. Но послушайте, друзья, раз уж я так неожиданно приятно оказался в нужном месте, в нужный час, по предопределению судьбы, то хотелось бы и мне кусок вашего вкусного пирога. А что если мой мир получит эксклюзивное право на перекупку гематита? – Дидрейн вопросительно посмотрел на Ториона.

- А согласен, - и они хлопнули друг друга по рукам.

Тьма с улыбкой наблюдала за этими двумя, веселясь в душе, уж кто-кто, а она точно знала, что ничего им не светит.

- Ну, так оформляем бумаги, и через несколько дней подписываем договор, а я в свою очередь передаю камень, - подвёл черту канцлер. Настроение у всех троих, теперь уже партнёров, заметно улучшилось, и они решили всё же поужинать.

Во время неторопливого ужина, когда за столом сменяли блюда, Дидрейн решил обратиться к Тьме.

- Кстати, - мужчина слегка улыбнулся женщине, и та под столом почувствовала его руку, словно случайно коснувшуюся её бедра, - я ищу одну давно пропавшую из нашего мира женщину, сестру моего близкого друга. Друг предположил, что она может быть в Арагоне. Может быть, вы её встречали, дорогая Тьма? - он поднял бутылку и подлил женщине вина. – Хотя она совсем обычная, её единственная примета – это волосы, растущие разноцветными прядями, - он небрежно махнул рукой, словно не придавал значения такой мелочи, - представляете, какая насмешка природы и магии.

- Минутку, - слегка захмелевшая Тьма, помахала пальчиком, требуя внимания, - а ведь была здесь такая женщина, если не путаю, она была женой какого-то мага-портальщика. Не помню точно, как его звали, то ли Бран, то ли Брайн, она была с нами в одном из походов на Титанидию, это она потом сделала артефакт для открытия порталов.

- Ага, который ты потом и стянула, - вставил совсем опьяневший канцлер.

- Ну твой отец сам виноват, он просто не оставил мне выбора, - обиделась Тьма, - и чуть не завалил камнями, между прочим.

- Какие ужасные подробности, дорогая, - Дидрейн изобразил сострадание, - как так можно? Чтобы женщину? Да ещё и такую прекрасную, - лесть текла, не останавливаясь, полноводной рекой.

- Дидрейн, ты такой милый, - Тьма расчувствовалась.

- Я польщён. Так что там было в том ужасном походе? Ты не договорила, - он пьяно подпёр щёку, в упор уставясь на Тьму.

- О, то был первый мой переход, - женщина прикрыла глаза, вспоминая, - мы тогда попали под проклятое излучение в первый раз. Не правильно рассчитали время. Портальщики торопились вернуть нас назад. Успели выкинуть назад канцлера, меня, жену Брайна и ещё несколько человек, а сами практически все попали под излучение.

- И что было дальше? Это так захватывающе, - Дидрейн схватил руку Тьмы и прижал к губам, - вам столько пришлось пережить.

- Что дальше? – поморщилась Тьма, - почти все маги погибли.

- А жена Брайна? – посол поёрзал на стуле от нетерпения.

- Что? А…. Жена? Она оказалась беременной.

- Как беременной? – Дидрейн настолько удивился, что Тьма расхохоталась.

- Дидрейн, ой нет, не могу, ты бы себя видел. Как беременной? Да как обычно. Обычно беременной, - Тьма захлёбывалась от смеха.

- Подожди, подожди, - вдруг резко замолчала она и уставилась на него. – А что не так?

- Ну, понимаешь, - протянул Дидрейн, - в их семье женщина может быть беременной только после того, как их брак благословит старейший. А она сбежала.

- Ничего не поняла, - Тьма трезвела от интереса прямо на глазах, - Дидрейн, ты что-то сочиняешь? Не хочешь сказать правду?

- Ничего не сочиняю. Их род старинный, очень старинный. Её поэтому и ищут, что она должна была стать женой высокопоставленного лица. На неё было наложено в детстве специальное заклятие. Поэтому и волосы такие, - Дидрейн сочинял не хуже Тьмы.

- Что-то сильно долго вы её ищете, она же уже не молоденькая девочка, может уже пора оставить её в покое?

- Слушай, Тьма, ты же уже тоже не молода, - он многозначно промолчал, - однако красивее женщины я не видел, - Дидрейн весело смеялся про себя, наблюдая, как изменяется лицо Тьмы от начала к концу его речи.

- Да ну тебя, Дидрейн, - махнула рукой женщина.

- Ну, дорогая, расскажи хоть, кто родился?

- Дидрейн, ты издеваешься? Я больше ничего не знаю, - взвилась разозлённая Тьма, - последнее, что слышала про неё, так это то, что она, чтобы не гибли портальщики, сделала артефакт. Это всё, больше я не интересовалась. Я вообще женщинами мало интересуюсь, знаешь ли.

- Тьма, ну не злись. Тебе не идёт, - Дидрейн заискивающе посмотрел на женщину.

- Знаешь, у меня такое чувство, что ты меня поимел, но где, я не поняла, - огрызнулась Тьма, - и я, пожалуй, пойду, а то мне захочется порезвиться.

И разобиженная Тьма, не попрощавшись с собеседниками, покинула двух мужчин. Вернувшись к себе, она плюхнулась в кресло. Ей надо было подумать. Дидрейн зацепил её, как мужчина. Давно уже она ими не интересовалась, а он, оказывается, всего лишь пытался узнать про эту абсолютно неинтересную Кэсс.

Что же так его заинтересовало? Она рассказала не всё. Она навещала Брайна перед тем, как они с женой уехали. Спрашивала, может ли она ему чем-то помочь? К сожалению, помочь было нечем. Его жена Кэсс, тогда ещё стройная и фигуристая, прятала свои волосы под сетку, было непонятно какого они цвета. Теперь Тьма догадывалась, что она так пряталась, но почему? Правду ли сказал Дидрейн? И правда ли, что Кэсс, как её звал муж, не хотела домой? Не хотела вернуться в семью? Ничего не понятно. И Тьма, покрутив вопросы без ответов и так и этак, в итоге плюнула и, сложив всю информацию в голове на полочку «до востребования», пошла спать.

Глава 9

Дидрейн.

А Дидрейн, быстро распрощавшись с Торионом, отправился в посольство. Вызвав к себе двух самых расторопных агентов, отправил одного в архив, поднять дела на всех магов, кто мог строить порталы, с именами типа Бран, Брайн и всех созвучных. Второго к своему старому знакомому с просьбой собрать всю информацию на некую особу – артефактора, посещавшую Титанидию в роли жены мага – портальщика и создавшую потом артефакт перехода. Дама, по всей видимости, не училась в магической школе Арагона.

Через несколько дней вся информация лежала у него на столе. Проанализировав всё, что удалось накопать, он тут же выехал в небольшой городок Гравиол, расположенный не очень далеко от столицы, и приятно удививший его своими чистыми улочками и весёлыми домами.

Здесь он нашёл дом, в котором когда-то проживал маг Брайн о'Дера, а сейчас его младший брат маг Густав о'Дера с семьёй. Дом весь был какой-то неухоженный, и на фоне других домов выглядел бедным родственником. Видно дела у хозяев шли не очень. Здесь он и услышал печальную историю о скончавшемся от неизвестной болезни Брайне. Когда он поинтересовался о судьбе его жены, то от него не ускользнуло, как зло зыркнул маг на женщину, а потом степенно рассказал, что жена Брайна, родив девочку, скончалась от родовой горячки. На вопрос «А где сейчас ребёнок?» ничего вразумительно не ответил, лишь сказав, что какая-то женщина украла девочку. Больше Дидрейну ничего выяснить не удалось, они и, правда, не знали, кто забрал ребёнка. Не узнав практически для себя ничего нового, он пошёл дальше. Вскоре, он нашёл повитуху, которая принимала роды у Кассандры, именно так звали женщину, как выяснил Дидрейн. Она то и рассказала Дидрейну, что прямо перед родами приходила какая-то женщина, громко кричала и обвиняла роженицу в смерти мужа. Больше она её не видела и ничего более вспомнить не могла. Всё. Больше Дидрейн ничего не узнал, хотя обегал весь городок. Времени прошло много. Кассандра особо никуда не ходила, ни с кем не встречалась, родных её никто не видел. След оборвался, но теперь появилась её дочь. Какая она? Где она? Надежда появилась вновь.

Дидрейн вернулся в столицу. Запершись в своём кабинете, он достал из шкатулки перстень с каким-то огромным камнем похожим на рубин, осторожно поднёс его к зеркалу и прочертил на нём три руны. При соприкосновении камня с зеркальной поверхностью посыпались огненные искры, последняя руна растеклась огненным кругом, и когда круг посветлел, в нем появилось мужское лицо.

- Мой господин, - Дидрейн почтительно склонил голову.

- Ты что-то нашёл? Следы, место?

- У меня две новости. Мне очень жаль, но та, которую мы ищем, давно мертва.

- Это точно?

- Да, мой господин, точнее не бывает, я всё проверил. Это точно была она.

- А вторая новость? Ты сказал у тебя их две. Порадуй хоть чем-то. А то весь день сегодня какой-то пакостный.

- У неё осталась дочь, мой господин.

- Дочь? Ты уверен? – мужчина с какой-то надеждой вглядывался через пространство в лицо Дидрейна.

- Да! То, что она родила ребёнка абсолютно точно.

- И где же она? Ты её нашёл? А волосы? Волосы ты видел?

- Она пропала, но я брошу все силы, чтобы её найти.

- Как пропала? - лицо удивлённо вытянулось.

- Никто пока не знает, где она, но мои люди начали проверять. Городок небольшой, что-нибудь да выплывет. Информация будет вся собрана, просеяна и результат вскоре будет.

- Я думаю даже то, что она есть, уже большая удача для нас. Если девочка растёт в другой среде, то и про нас она ничего не знает. Это замечательно. Ищи её.

И лицо исчезло, следом растворился круг. Дидрейн убрал перстень и отправился организовывать поиски. По дороге его посетила интересная, с его точки зрения, мысль. «А если использовать Тьму?» - подумал он. Дидрейн заметил, что понравился женщине, почему бы не совместить приятное с полезным и не подключить и её к поискам, пообещав каких-нибудь плюшек? Уж с женщинами демон умел договариваться.

Рей.

Рей, взяв двух псов, отправился в Тариньольский лес на поиски агростода. Он рассчитывал к вечеру уже загнать зверя в портал, всё же убивать его не хотелось, хотя это и был монстр, но всё же глубоко внутри в нём жил ни в чём не повинный лепроид. Агард знал, что они не по своей воле видоизменяются, превращаясь в монстров, их вынуждает враждебная среда, окружающая маленьких животных, или двуногие монстры в виде Тьмы, пугающие маленьких и беззащитных зверьков, подбивая на изменения размеров. Но бегая с псами по его следам, побывав в разрушенных поселениях контрабандистов, Рей, прячась от любопытных глаз, увидел и похороны убитых, и разнесённые из вредности по брёвнам дома, находил он и животных, затоптанных в лесу, и трупы двоих охотников. Эту живность Рей уже не хотел оставлять в живых, агростод перешёл черту. Мужчина понял, что его ждёт встреча с холоднокровным убийцей, полностью слетевшим с катушек. Через три дня постоянного выслеживания, зверь, словно чуя преследование, уходил всё дальше, вглубь леса, они всё же нашли его. Он стоял, опустив рогатую голову, и, похоже, дремал после праведных трудов. Рей с псами осторожно подходил с подветренной стороны. Внезапно агростод встрепенулся, крупная дрожь пробежала по телу, открыл глаза и уставился в сторону охотников. Ноздри щелевидного носа затрепетали, словно кузнечные меха, втягивая и выдыхая воздух. Зверь был в зоне видимости, и от Рея не укрылось насколько изменилось животное. Глаза сияли багрово-красной пеленой, где он нахватался магии, было непонятно, но весь его вид говорил о том, что агростод ею полон под завязку. Огромный воротник не был прижат как обычно вплотную к туше, а победно топорщился, хвост опасным хлыстом стегал по спине. Рей присмотрелся, у этого зверя на конце хвоста были шипы. «Магия мне помоги, - пролетело в голове, - этот агростод, как будто ещё немного подправил себя».

В целом силы, как обычно и бывало, были не равны. Псы едва слышно рычали, готовясь к схватке. Зверь начал рыть ногами землю, доносилось его яростное пофыркивание. Через несколько секунд огромная туша, ломая деревья и кустарник ломанула вперёд. Псы, словно тени бесшумно понеслись навстречу, обогнув животное, которое притормозив, не сразу поняло в какую сторону поворачиваться, бросились с разных сторон, пытаясь вцепиться в бока. Не тут-то было, прочная шкура оказалась им не по зубам и, проехав по ней клыками, не причинив агростоду никакого вреда, псы отскочили в сторону. Но, просто так, без боя собаки не намеривались сдаваться, и попробовали вцепиться агростоду в задние ноги, это решение не пришлось по душе монстру, и он ударами хвоста попробовал отогнать их, словно надоевших мух. Агростод уже никуда не бежал, а вертелся на месте, следя сразу за двумя противниками. Рей неслышно подходил к занятому возней с собаками огромному зверю. Он решил попробовать метнуть кинжалы. Эта тактика срабатывала и ранее, а разозлив, обезумевшего от боли агростода можно было попробовать зарубить того мечом. Выскочив из-за дерева, Рей метнул с двух рук кинжалы. Один отлетел от морды, не попав в щель носа, второй влетел точно в цель, но не причинил животному вреда. Фыркнув, словно чихнув, он выдул его из носа. Рей не верил своим глазам. Этот экземпляр перестроил себе носовую щель. Монстр, взрыв землю четырьмя ногами, закидал псов землёй и понёсся на мага, обогнув его по дуге, стеганул хвостом по ногам, сбивая с ног и оставляя на ногах рваные раны. Рей попробовал тьмой остановить кровотечение, тьма вырвалась, укутывая раны, останавливая кровь и уменьшая боль, давая Рею возможность подняться на ноги. Псы снова набросились на агростода, отвлекая его от Рея. Один из них заскочил на спину, норовя вцепиться в загривок. Монстр извернулся, вскинул воротник и резанул им пса краями. Практически разрезанное животное отлетело прочь. Рей, забыв про раны, бросился к псу, окутал тьмой, создав кокон, удерживающий жизненные силы. Второй пёс в это время набрасывался на агростода, хватая его зубами за задние ноги, и быстро отскакивая прочь. Однако, агростод не забыл про мага. Отвлекшись на пса, Рей снова пропустил удар злополучным хвостом, на этот раз по спине. Тьма снова бросилась на помощь, закрывая рану до момента оказания помощи лекарем. Рей упал, но через секунду был на ногах с мечом в руках. Монстр уже озверел и готовился броситься на главного обидчика. Оставшийся пёс, как мог, отвлекал его от Рея, не давая агростоду сконцентрироваться на маге. Удачно рванул тушу за ногу, так что агростод резко развернулся и подставил Рею бок. Мужчина, призвав всю тьму, что бурлила в его венах, и вложил её в силу удара мечом по основанию хвоста, лишая монстра его смертоносной плети. Ортодонская сталь не подвела, хвост отлетел. Агростод, резко развернувшись, чиркнул по груди не успевшего достаточно далеко отскочить мага. Рей устоял на ногах, а пёс снова бросился на помощь, нападая сзади. Агростод несмотря на огромный вес, был очень подвижный, он резко крутанулся за псом, пытаясь поддеть того на рог и подставил Рею под удар шею с оттопыренным воротником. Понимая, что это, скорее всего, единственный шанс убить монстра, иначе убьют его, мужчина попытался вложить всю свою силу в удар. Рубанув между воротником и шеей, отскочил, прекрасно понимая, что только что хорошо ранил, но не задел жизненно важных органов. Всё-таки шкура держала удары даже ортодонской стали. Агростод, взревев, бросился на мага, истекая кровью, он ещё пытался поднимать повреждённый воротник, но тот стремился прижаться к телу. Туша, тяжело дыша, приближалась, Рей вскинув меч, и точным мощным движением вогнал его в щель носа. Дикий вопль огласил окрестности. Меч вошёл по самую рукоять, прошло несколько секунд, показавшихся магу вечностью. Рей, ещё не успевший даже выдернуть меч, увидел, как взлетел смертоносный воротник, и в последние секунды жизни агростод отомстил обидчику, сложив вперёд своё опасное украшение, шипами пропорол Рею грудь, руки и предплечья. Рей рухнул на колени, а рядом, закрыв глаза, завалился агростод. Мужчина, пересиливая накатывавшую волнами слабость, с трудом концентрируясь, открыл портал, отправляя на Титанидию труп лепроида и замотанного в кокон пса, здоровый кобель запрыгнул следом сам. Там их встречал Агард, Рей проваливаясь в небытие, увидел, как закрылся портал. Здесь его и нашла Милли.

Когда Рей, лёжа на животе, выплыл из грани, он почувствовал, что кто-то, пыхтя, пытается его трогать. Подумав, что это какой-нибудь крупный хищник, например, медведь, пытается им закусить, он сжал меч, и когда его всё же перевернули, вскинул оружие, готовясь защищаться. И уставился в испуганные огромные серые глаза, с мелкими коричневыми пятнышками по краю радужки, совсем ещё молоденькой девушки. Она таращилась на него, он на неё, начиная осознавать, что она только что вытянула его с того света. Он хотел спросить кто она, но место этого, что-то прохрипел. Она что-то прошипела ему, и тут до него дошло, кого он пугает мечом. Он опустил его, но руку отпускать ему не хотелось. Он сам бы не мог сказать, почему тёплая ладошка грела его сердце. Внезапно он почувствовал, как его тьма от груди устремилась к незнакомке через сплетённые руки. Она дёрнулась, когда тьма переползла к ней, как к родной, и несколько прядей волос из-за спины упали на грудь. Рей с удивлением увидел разноцветные пряди. На груди покоились несколько ярко-рыжих, чёрная и тёмно-каштановые. Потом он никак не мог отвести глаз от разноцветной головы девушки, бегающей и переживающей за него. Тёплое чувство разливалось в груди, заползая в сердце. Она жутко стеснялась, полыхали румянцем щёки, делая её необычайно трогательной и нежной. Когда засобиралась домой, он пообещал её найти, и увидел, как вспыхнули радостью её глаза. Она ушла, а в душе поселилась пустота и грусть. Боль вернулась с прежней силой, погружая его в пучину мрака.

Второй раз он пришёл в себя, когда Агард тащил его сквозь портал. Что-то промычал и снова отключился. Третий раз он словно проснулся, ощутив прилив сил, даже попытался сесть. Приподнимаясь, заметил Агарда, мурлыкающего себе под нос незатейливую песенку. Он что-то перемешивал, перетирал, куда-то насыпал и самозабвенно, почти шёпотом пел, стараясь не тревожить Рея. А в это время Рей, кое-как сев на кушетку, куда его положил Агард, пытался побороть слабость и приступы тошноты, что накатывали волнами от дикой слабости.

- Агард, - прохрипел он и закашлялся, - слушай, ты прям как певчая птица божественных садов.

- Ты что соскочил, неугомонный? Тебе ещё лежать надо, - Агард разбухтелся, пытаясь скрыть смущение, что его застали за пением вольных песенок.

- Да належался я, спина уже плоской стала. Слушай, Агард, - Рей вспомнил, как Агард тащил его через портал, - а как ты умудрился портал построить? Ведь говорил, что не можешь.

- А ты про это? Ерунда, - Агард махнул рукой, - рад, что ты очухался. Ну-ка выпей вот это, - он подошёл и сунул магу в руки какую-то вонючую жидкость.

- Начинается. Что, опять очередной эксперимент? – скривился Рей.

- Сам ты эксперимент. Лучше скажи, кто затянул тебе практически все раны? Знаешь, если бы ни этот кто-то, я бы не успел.

- А ты про это? - и Рей сам не ожидая, вдруг заулыбался, вспоминая своего милого спасителя с копной необыкновенных волос.

- Понятно, - хмыкнул Агард, - была спасительница, ладно, захочешь рассказать расскажешь.

- Да нечего особо рассказывать. Я же без сознания был, спиной вверх лежал, сначала, когда в себя пришёл, думал, медведь меня ворочает, а оказалось, что лечит меня мелкая такая пигалица, самоучка, и маг света, представляешь? – и Рей снова заулыбался.

- А что цветёшь, как колючка в пустыне? Влюбился, что ли? – не сдержавшись, Агард засмеялся. – Ну и глупая у тебя сейчас физиономия.

- На свою посмотри, певец, - и засмеялся в ответ. Они долго весело смеялись друг над другом.

- Ладно, - отсмеялся Агард, - теперь о серьёзном. Скажи мне вот какого ты… тратил последние силы на открытие портала и переброски сюда дохлого агростода? А? Почему не закрыл раны и сам не ушёл порталом. Ладно, пса взял, я это понял, но запульнуть мне сюда труп вместо себя. Рей, у тебя мозги, где были? Я тут, как дурак бегал, восстанавливал координаты твоего местоположения. Скажи спасибо Октавии, если бы не она, дулю я бы тебя нашёл. Она с псом говорила, он, как не парадоксально это звучит, обо всём рассказал.

- Кто рассказал? – не понял Рей.

- Кто, кто? Пёс - Октавии. Она же менталист, а ты олух. Мне пришлось осваивать порталы, опять же спасибо Октавии. Это больше её заслуга, чем моя. Хотя она мне подсказала прекрасную идею. Буду пробовать воплотить её в жизнь. А потом Рей, помнишь, ты мне рассказывал, как у тебя на руке тьма создала что-то типа наручей. Давай-ка, пробуй создавать себе доспехи, я думаю у тебя получиться.

- Слушай, Агард, - мысли Рея были далеко, он слушал своего друга ровно в пол уха, - а разве так бывает, и магия света и магия тьмы одновременно?

- С чего ты взял? – Агард подошёл и уселся рядом с Реем. – Пей давай, потом будешь мне зубы заговаривать.

- Понимаешь, - Рей словно не слышал его, - моя тьма почти не ощущалась, а когда я эту пигалицу схватил, перепутав с медведем, - Агард весело хмыкнул, но маг не обратил на него никакого внимания, - она рванула к ней, как к родной, и перебралась к ней на руки. Абсурд какой-то.

- У тебя – то что-нибудь осталось? - Агард совсем развеселился.

- Слушай я тебе серьёзно, а ты как гусь гогочешь!

- Ладно тебе, не нервничай. А если серьёзно, сдаётся мне что она не в курсе, что обладает тьмой. Вспомни себя, когда ты узнал? А у девочки, значит, всё хорошо. Мне вот другое интересно. Как она тебя в этих дебрях нашла? Вот что интересно. Там рядом ни одной живой души нет. Сможешь ли ты её теперь найти, Рей?

- Я постараюсь, Агард.

- Ты всё же выпей то, что я тебе дал и давай-ка полежи ещё, не время тебе пока скакать. Надо дать организму восстановиться. Я думаю, ты найдёшь её, очень уж у тебя улыбка была многообещающая, - и мужчина снова рассмеялся, выходя за дверь и не слушая мага, обещающего поймать его и выдернуть ноги.

Высказав всё, что думает про болтливых учёных, Рей, стараясь не нюхать, выпил настойку и откинулся на подушку, успев только подумать, что гад Агард опять чем-то его напоил и что не плохо бы было рассказать обо всём Октавии. И отключился. Падая в туман подсознания, услышал знакомый мелодичный голос.

- Здравствуй, Рей, я рада, что ты её, наконец, нашёл, - произнесла Октавия, материализуясь в сознании Рея.

- Здравствуй, Октавия. Я действительно увидел женщину с такими волосами, о которых ты говорила. Но не я нашёл её, скорее она нашла меня. Юная девушка с удивительными волосами.

- Я чувствую на тебе чужеродную для тебя магию. Это её?

- Да. Она лечила меня.

- Маг света? – Октавия выжидательно смотрела на Рея, заметив утвердительный кивок, задумалась. – Птица и маг света? Удивительны ваши дела, творцы. Рей, ты знаешь, но ей надо помочь вырасти, - Рей с удивлением приподнял бровь, глядя на Октавию. – Нет, я не так выразилась. Она, насколько я поняла из твоих сумбурных мыслей в голове, извини, я не нарочно, ты не умеешь закрываться, и твои мысли летят во все стороны, совсем хрупкая и беззащитная девушка, а она должна будет научиться за себя постоять. Беда не в том, что она пытается лечить, нет, нет, это хорошо, что она лечит, а то, что рано или поздно о ней заговорят, и тогда я думаю, они её найдут. Твоя магия, Рей, странно на неё среагировала, я больше, чем уверенна, что это из-за её матери, которую зацепило облучение, значит эта девочка – дочь той, что создала артефакт. Из птиц только она одна была здесь. А это, Рей, большая удача для Титанидии. Возможно, ещё не всё потеряно. Рей, послушай, я дам тебе щенка псов Глубинных ледниковых ведьм. Ты, наверное, слышал об этих очень редких и уникальных собаках, их ещё зовут белой смертью. Он будет расти рядом с хозяйкой, свяжется с ней на уровне духовного восприятия и будет охранять. Щенка зовут Абшуг. Кличку не меняйте. Его имя будет на ошейнике. Эти собаки не терпят, чтобы их закрывали, они сами могут спрятаться, когда надо, накладывая на себя иллюзию, прекрасно понимают не только команды, но и простую речь. Да, да, не удивляйся, именно иллюзию. Можешь запросто спутать этого огромного белоснежного пса с обыкновенной дворняжкой. Ведьмы уже сказали ему, кому он будет служить, ему осталось только лизнуть капельку её крови, и он будет привязан к ней на всю свою жизнь. Найдёшь его недалеко от базы. Он сам к тебе подойдёт. Возьми его с собой, как пойдёшь через портал, он может помочь тебе найти её. Желаю удачи, - и исчезла.

«Опять не спросил, кто такие они», - подумал Рей, проваливаясь в темноту.

Глава 10

Миланда.

Милли задумчиво брела домой по лесной тропинке. Мысли то и дело возвращались к незнакомцу. «Как он там? Сможет ли теперь набраться сил и добраться домой? Может, надо было побыть с ним, - корила она себя, - а вдруг он умрёт?» – она даже остановилась, испугавшись. Потом успокоила себя тем, что раны почти все затянулись, и он всё же достаточно физически сильный. В голове тут же всплыл образ мужчины, и она сразу почувствовала, как опять загорелись щёки. «Нет, ну что за наказание? – промелькнуло в голове, - вот приду домой, как помидор, и что скажу? Вот, что я такая красная? Беатрис сразу решит, что заболела и закроет в комнате. Ещё и всякой гадости в рот насуёт».

Вот так пыхтя, Милли, наконец, добралась до дома и поняла, что на неё вряд ли кто обратит внимание. Домой из столицы приехала красавица Бианка. В доме стоял шум, гам, взрывы смеха то и дело сотрясали стены. Сёстры давно друг друга не видели, и теперь шквал новостей со всего королевства изливался ими друг на друга.

Милли забежала в гостиную, Бианка, как всегда безупречно одетая и причёсанная, схватила её в охапку и прижала к себе.

- Малыш, здравствуй, как ты выросла, настоящая красавица, - тормоша Милли, воскликнула она.

- Ты меня до старости малышом будешь называть? – надула губы Милли.

- Ну конечно, - рассмеялась Бианка, - ты всегда будешь младшей, даже когда станешь старушкой.

Милли не удержалась, рассмеялась вместе с ней и прижалась к сестре. После Беатрис и Феодотьи, Бианка была для Милли самым близким человеком. Остальные сёстры жили свое жизнью и появлялись на несколько дней раз в год. Крошка Милли их забавляла, они с ней сюсюкались и привозили подарки, а потом просто забывали о ней. Бианка приезжала чаще, возилась с девочкой, рассказывала сказки. Вот и сейчас подошла к саквояжу и достала оттуда удивительной красоты подвеску.

- Носи, сестрёнка, - вручила она подарок, онемевшей от радости девушке. Милли прижала подарок к груди, закружилась и взвизгнула от переполнявших её чувств.

- Милли, да что тебя до сих пор никто не научил себя прилично вести? – одна из сестёр – Матильда сурово поджала губы. Но посмотрев на замершую с прижатыми к груди кулачками Милли, улыбнулась. - Да ну тебя, но визжать надо потише, желательно шёпотом, а лучше вообще не надо.

Милли отошла в конец комнаты, развернулась, и церемонно поджав губы, опустив голову, посеменила к Бианке. Тут сёстры рассмеялись все.

-Милли, а где тебя носило? – Беатрис словно только что её увидела. - И почему ты такая лохматая?

Милли, не дожидаясь её следующего вопроса, вихрем унеслась в свою комнату. Заскочив к себе и захлопнув дверь, села к столу и стала рассматривать подвеску. Подвеска была из серебра, очень изящная и замысловатая филигрань оплетала кусочек бирюзы, словно сквозь летнюю тучку проглядывала синь летнего неба. Милли прикладывала её к себе, одевала, снимала, любовно гладила пальчиком.

Затем надела нарядное платье, повесила подвеску, расчесала и собрала волосы, не забыв надеть на них золотистую сеточку, как требовала Беатрис, и поспешила к сёстрам. Однако, пока она возилась в своей комнате, день потихоньку угасал, зажглись на небе, как светлячки, звёзды. Милли и не заметила, как затих большой дом и, выскочив из комнаты, удивлённо замерла. Потом решила потихоньку сходить на кухню, что-нибудь съесть, раз уж все ушли так рано отдыхать. Проходя мимо комнаты Беатрис, услышала чей-то разговор. Милли, раз пять напомнив себе, что подслушивать нехорошо, приложила ухо к двери.

-Бианка, ну как ты могла? Ты что не понимаешь? Если он выследит тебя, от нас мокрого места не оставят, - причитала Беатрис, - я не знаю, как ты вообще до этого додумалась?

- А ты что бы на моем месте сделала? А? Молчишь? Оставила бы этот камень, пусть отдаст Тьме? Только лопух Торион мог купиться на её обещания. Он думает, она ему что-то даст взамен. Ничего она ему не даст, - горячилась Бианка. – А ещё этот Дидрейн, ох не нравиться он мне. Хитрый, как лис. Льстивый, скользкий. Но внутри стальной стержень. Страшный он весь какой-то, не знаешь, что ждать. Я только обряд проведу с вами и сразу уеду. А завтра поутру давай камень в ущелье спрячем. На нашем месте. Проследи, чтобы мелкая в это не влезла. Нечего ей знать, целее будет. Да и вообще Беатрис никому ничего не говори, ни к чему это. Тебе рассказываю на тот случай, если меня не станет, чтобы знала, где камень искать, вдруг его надо будет на место вернуть, туда, откуда он был украден. Сто пудов это не просто камень, иначе Тьма бы за ним так яростно не охотилась, чуть глаза Ториону не выцарапала.

- Бианка, ты меня пугаешь, не кличь беду, может всё обойдётся. А откуда ты это всё знаешь? Опять подсматривала?

- Ну, было дело. Ты же знаешь, что я люблю быть в курсе происходящего.

- Ну да. У кого я спрашиваю? Ты в детстве то накрутила по дому кучу дырок, следя за всеми нами, а там всего лишь дворец. Подумаешь, какая мелочь. Покажешь хоть его?

- Конечно, покажу. Сейчас, только достану, - раздалось шуршание, и Милли ухом почти влипла в дверь, словно надеялась увидеть то, что происходит в комнате. От напряжения тело покрылось противным, липким потом.

- Смотри….

- Бианка… подожди…, - и в комнате повисла тишина.

- Бианка, ты знаешь, что это?

- Камень, а что не так?

- Это не просто камень, судя по всему это пропавший из пещеры Гемма-Тит, как его прозвали. Только почему-то всего половина?

- Ну, ясно, что не просто булыжник. А то, что половина? Так это наверно жук Торион распилил, чтобы не весь камень этой змее отдавать. Оказывается, не такой уж он лопух, как я думала.

- Бианка, ты не поняла, это третий камень из пещеры на Титанидии, все думали, что он пропал…

- Не может быть! С чего ты взяла?

- Помнишь профессора Федерико Гуанского?

- А-а…. Это который в тебе души не чаял? – слышно было, как Бианка развеселилась, она вообще не могла долго унывать.

- Ну, Би, хватит уже. Так вот он когда-то очень давно попал на Титанидию…

- Ой, Беатрис, сколько же лет было твоему профессору? – и Бианка залилась смехом. – Всё молчу-молчу.

- Всё, Би, ещё раз и не буду рассказывать. В общем, он был в пещере, которую назвал «Жизнью», тогда камня там было три, и мир был полноводный.

- Слушай, Беатрис, не обижайся, но, сколько же ему лет?

- Он не никогда не сознавался, но я знаю, что очень много, он же не человек.

- Ещё лучше, - фыркнула Бианка, - всё, я нема, как рыба.

- Так, Бианка, мы сейчас обсуждаем не достоинства и недостатки Федерико, а другую проблему. Если короче, то он сделал с них магические слепки, и я видела все три камня, поэтому могу утверждать, что это распиленный третий камень с той пещеры. И ещё. Я могу точно сказать, что распилили его давно.

- А это-то, откуда знаешь?

- Би! Ведьма я или нет? Я это чувствую. И если камень у нас в руках, да ещё и распиленный, то это значит, что равновесие нарушено и Титанидия погибает, поэтому появляются страшные дикие звери. Вспомни предсказания оракула Глубинных ледяных ведьм. «Придёт беда чёрная в твёрдом обличье, повеет тьмой из чуждых миров, тьма будет постепенно накапливаться, сначала даря радость, невидимая глазу оплетёт весь мир. И погибнет он в страшных мучениях, проклятый за то, что забирает себе не принадлежащее ему. Верните третье на место, соберите два в три, выпустите великое, пусть соединиться с малым и воскресит мир тьмы».

- Ну вот, я же говорила, - воскликнула Бианка, - и согласись, оказалась права. Камень надо вернуть на место, для начала хоть половину.

- Нет, - отрезала Беатрис, - для начала надо спрятать его и тебя. И пожалуйста, Бианка, отнесись ко всему серьёзно, это уже не игры. Кстати, как у тебя получилось его забрать?

- Вот это как раз никаких трудностей не составило. Я же тебе говорю, что Торион – полный лопух, он притащил вечером шкатулку из сокровищницы, радостно сообщив, что это чей-то артефакт. А утром, пока он дрых без задних ног, я решила посмотреть, что за артефакт, который рождает на его лице такую предвкушающую улыбку, ну и посмотрела. Увидела камень, сопоставила с тем, что слышала несколько дней назад и взяла. Всё.

- Би, я что-то совсем не поняла, что значит «утром, когда дрых без задних ног». Ты что? Его любовница?! – закричала Беатрис.

- Ой, Беатрис, - она наморщила свой красивый носик. - Да что ты так кричишь? Сейчас весь дом сюда сбежится. Ты всегда всем сёстрам читаешь лекции о морали? Думаешь, кто-нибудь слушает? Ты, как старая дева, честное слово. Ну, Беатрис ладно, ну прости, пожалуйста, я не то сказала, ты самая лучшая сестра в мире! – послышались звуки какой-то возни. – Ну, я не хотела тебя обидеть.

- Ой, Би, ну что ты на мне повисла, ну всё, ладно, ладно. Кстати, а матери будем говорить?

- Нет! Ты что? Ты и я, всё, Беатрис, не надо, чтобы кто-то об этом знал. Прости, что тебя вмешиваю в неизвестно что, но ты же знаешь, я не смогла бы иначе. Да и ты бы не смогла.

В комнате повисла тишина.

- Да, Би, не смогла бы, ты права. Но, моя хорошая, они, наверное, всё уже знают, может тебе надо уезжать прямо сегодня?

- А как же ритуал? Как вы без меня замкнёте круг, ведь вы к этому не готовы. Я уеду сразу же, как проведём ритуал, не раньше.

Милли поняла, что ничего больше интересного она не услышит, и тихонько стала отходить от двери. От услышанного перехотелось и есть, и спать, теперь совсем другие мысли кружились в голове. Как помочь Бианке? А вдруг с ней что-нибудь случиться? Она даже в мыслях не могла представить, что жизнерадостной красавицы Бианки не станет. Бианки, светлой, как лучик солнца, с озорной улыбкой и ярко-голубыми лучистыми глазами. Как же так? И Милли, проворочавшись полночи, заснула с твёрдой уверенностью, что завтра она обязательно пойдёт за ними и проследит, куда они направляются, и поможет, если будет надо.

Проснувшись утром, она соскочила с кровати и застонала, увидев, что день уже давно начал свой отсчёт и набирает силу. На столе стоял букетик невзрачных цветочков, наполняя комнату тонким ароматом.

- Вот так значит, Беатрис? - пробурчала Милли, не ожидавшая такой подставы от старшей сестры. - Подсунула сонных трав! Ну, спасибо, вот на кого-кого, а на тебя в жизни бы не подумала.

Она сбежала со второго этажа и выскочила на высокое крыльцо. День вовсю играл красками, пел вместе с мелкими певчими птахами, солнце медленно перебиралось за видневшийся вдали перевал, золотя верхушки сосен.

- Проснулась, детка, - Феодотья медленно шла с леса, неся корзинку, - пойдём завтракать.

- Ба, ну что вы меня не разбудили?! - закричала Милли.

- Так ты разве просила? – удивилась Феодотья. – Обычно-то сама встаёшь. Я вот поутру сходила в лес, набрала первой ягоды. Девоньки-то спозаранку все в лес пошли, подготавливаться к ритуалу, собирать нужные цветы и травы. Никак такой праздник сегодня, и Мэгги вот-вот должна появиться. А ты что такая взъерошенная?

- А где Беатрис? – Милли чуть не плакала.

- Так они с Бианкой считай по ночи ушли. Пошли завтракать, что время терять, потом можешь в лес побежать сёстрам помочь, - и старая женщина поспешила в дом.

- Завтракать, завтракать, - девушка сердито размазала по щеке всё же побежавшую слезу, - какой тут завтракать, проспала всё, что смогла. А Беатрис ещё и букетик подсунула, - и Милли, злясь на всех и вся, побежала в лес.

Лес как всегда жил своей, одному ему известной, жизнью. Весело щебетали птахи, перелетая с дерева на дерево, или просто перескакивая с ветки на ветку, жужжали насекомые, стремясь за лето вобрать в себя всё тепло, воздух прогревался и наполнялся ароматами трав и коры деревьев, но Милли ничего не радовало. Она стремилась убежать подальше от дома, в глухую чащу, подальше от сестёр. Ей надо было взлететь и увидеть Беатрис с Бианкой. А вдруг с ними что-то произошло, пока она бессовестно спала? Достигнув непроходимого бурелома, она быстренько разделась и привычно потянулась к своей внутренней сущности. Тело наполнилось внутренней энергией, по венам побежало тепло, и за спиной распахнулись энергетические крылья, от которых стремительно стало изменяться тело девушки. Через несколько мгновений огромная птица, подпрыгнув, взмахнула крыльями и стала набирать высоту. Каково же было разочарование Милли, когда ни в ущелье, ни по дороге к нему двух сестёр она не увидела. Покружив в течение часа, Милли пришлось ни с чем возвращаться домой.

Глава 11

Тьма.

Чтобы развеяться, Тьма решила посетить очередную ярмарку. Одевшись попроще, в жемчужно-серое платье, накинула лёгкую серую накидку, прикрыла лицо вуалью. Вызвала карету, чтобы не травмировать простой люд порталами, и отправилась побродить между лавками с товаром. Бродя между рядами, слушала незатейливую перебранку торговцев, крики зазывал и темпераментные диалоги между покупателями и продавцами, наблюдала за праздничными шатрами, куда зазывали предсказатели судеб, и вдыхала запах свежей выпечки, ванили, и появившейся недавно, страшно дорогой корицы. Тьма неспешно ходила, заглядывая в лавки, осматривала товар. Зайдя в оружейную лавку, она всю жизнь благоговела перед уникальным оружием, стала интересоваться, что есть интересного, и не сразу заметила, когда рядом с ней встал мужчина. Развернувшись посмотреть, кто это нарушил её уединение и остолбенела от неожиданности, чуть не открыв рот.

- Дидрейн? Какого лысого орка ты здесь делаешь? – непроизвольно вырвалось у неё.

- Я как всегда польщён, дорогая, вашими высказываниями, - саркастически улыбнулся мужчина. - Позволишь задать тебе тот же вопрос? – бровь Дидрейна вопросительно выгнулась.

Он выглядел безупречно. Чёрный костюм для верховой езды подчёркивал грацию хищного зверя, облегая широкие плечи и мускулистую грудь. Кнут в руках нетерпеливо постукивал по ноге, привлекая внимания к накаченным бёдрам. Тьма вдруг вспомнила, как давно у неё не было мужчины. По телу прошла жаркая волна и запульсировала внизу живота, грудь налилась тяжестью.

«Да что за ерунда? - мысли пробегали в голове Тьмы, мгновенно сменяя одна другую. - Что это со мной? Я от одного его вида готова раздвинуть ноги. Хотя, почему бы и нет? По большому счёту он стоит того, чтобы я пустила его в свою постель».

- Я очень люблю ярмарки, - промурлыкала она, поднимая вуаль, - здесь какая-то особая атмосфера доверия и интриги. Целый калейдоскоп страстей и плюс всегда можно найти какую-нибудь безделушку, которую не купишь просто так. И что самое интересное, за сущие копейки.

- Безделушку? Вы, верно, шутите, дорогая? Здесь можно найти уникальные вещи. Хотя о чём это я? Если вы здесь, значит, прекрасно об этом знаете. Может, поделитесь тайнами? – последнее предложение он интимным шёпотом прошептал ей в ушко, посылая толпы мурашек по всему телу. И предложил руку, выводя из лавки и увлекая вдоль улицы.

- Не хочу делиться, - кокетливо отозвалась Тьма. – Что это за женщина без тайн?

Она грациозно увернулась от мужика, тянущего огромный короб при помощи верёвок.

- Может, пообедаем? – предложил Дидрейн. – Могу предложить миленький ресторанчик, а можно и у меня. Кстати, у меня восхитительный повар, таких ещё поискать надо.

- Боюсь, для ресторана я неподобающе одета. И ещё. К сожалению, кто-то может оказаться со мной знаком. Начнутся крики, вопли, придётся усмирять, а у меня не то настроение. А надевать личину совершенно не охота. Я редко это делаю, люблю быть собой.

- Ну, тогда прошу, - и Дидрейн повёл её мимо торговых рядов, по дороге, смеясь, выторговал корзинку с упоительно пахнущими булочками. Они вышли на городскую улицу и завернули в какой-то тупик. Мужчина лёгким движением очертил круг, по его краю запылали языки пламени, когда пламя улеглось, открылся портал.

- Ого, впечатляет, - похлопала в ладоши Тьма, и смело вошла в отрывшееся пространство.

Вышли прямо в центре зала дома Дидрейна, женщина огляделась, прицениваясь, так ли хорош мужчина, как кажется. Всё дышало изысканным и тонким вкусом, живущего здесь. Мягкая мебель, шторы, отделка стен в коричнево-бежевых тонах, тонкая каёмка позолоты змейкой стелилась по краям штор и по мягкой мебели, вазы ручной работы из таинственного мерцающего стекла, меняющие цвет от настроения хозяина, камин с чуть потрескивающими дровами, огромная белая шкура какого-то зверя на полу и несколько больших мягких кресел. Мебель из древесины очень редкого золотого дуба.

- Проходи, дорогая, чувствуй себя, как дома, а я пока пойду, распоряжусь насчёт обеда.

Он ушёл, а Тьма подошла к креслу у камина и плавно опустилась в его объятия.

«Да, он, именно тот, кто мне нужен, - подумала она, - красивый, богатый и независимый. А какие у него ноги! М-м…, мечта, – она прикрыла глаза. - Я так давно не ощущала на своём теле мужские губы, пора бы восполнить этот пробел». Дрожь предвкушения покрыла кожу, тьма вырвалась и мягко заструилась по телу женщины, съедая её невзрачное серое платье и переодевая в чёрный переливающийся наряд. Оголялась спина, пропадали рукава, стильные чёрные перчатки из вензалийского кружева закрыли кисти рук, запястья и поднялись выше локтей. Мягкий шёлк затянул талию, приподнял грудь. Заструились чёрной волной волосы, завернулись в локоны, собрались в замысловатую причёску. Чёрный с серебром цветок, переливаясь лепестками, спрятался в волосах. Вернувшийся Дидрейн застыл, увидев Тьму. Подошёл к женщине, она подняла на него чёрные, зовущие в пучину страсти, глаза, и он с улыбкой протянул ей руку, а когда она вложила свои пальчики в его ладонь, потянул и поставил на ноги.

- Я понимаю, это да, - прошептал он ей в самые губы. В ответ, женщина, вскинув руки, положила их к нему на плечи. Её тёмные глаза смотрели в его, не мигая. Тьма падала в омуты его необычных глаз. Красные зрачки стали увеличиваться. Он рывком притянул её к себе и припал к губам. Жар прошил её всю, разлился горячей рекой от груди до ног. Через мгновение они оказались в спальне, как это произошло, Тьма не заметила, но её это мало волновало. В данный момент её занимал только мужчина, что был рядом, его горячие руки, ласкающие её грудь, и опускающиеся всё ниже и ниже, туда, где их уже заждались, губы, жадно целующие её, и его тело, напряжённое как пружина, готовая в любой момент сорваться. Весь её мир на время превратился в огромную кровать, где страсть бушевала подобно океану, унося их к высотам мироздания раз за разом.

На следующее утро Тьма ощущала себя почти счастливой женщиной. Скоро камень станет её, и мужчину, который удовлетворял бы все её запросы, она нашла. Когда он узнает, что она станет править этой страной, а потом и всем миром, он будет только её. Тьма мечтала, нежась в постели, когда Дидрейн вышел из душа. Капельки воды стекали с литого торса и впитывались в полотенце, обхватившее бёдра. Женщина облизнулась. Он расхохотался и прыгнул к ней в постель.

- Моя ненасытная львица, - в голосе проскользнули смешинки. – Кстати, помнишь мы говорили о некой особе. Только благодаря тебе, моя дорогая, я смог узнать, что с ней произошло, - как бы, между прочим, добавил он, притягивая её к себе.

- И? - Тьме неохота было разговаривать, она блаженствовала, выводя пальчиком замысловатые фигурки на груди мужчины.

- Ты оказалась права, провидица моя, - и он ласково куснул её за шею, посылая желание по всему телу, – она была беременная, после смерти мужа родила девочку, и, к огромному сожалению моих знакомых, умерла.

- Ну, я как-то так примерно и думала, раз про неё при дворе больше ничего не было слышно, - проговорила Тьма, растягивая слова, словно нехотя. - Может займёмся чем-нибудь другим, более приятным?

И она, отбросив простыни, прижалась обнажённым телом к мужчине. Дидрейн обхватил женщину рукой, рывком притянул её к себе и впился губами в её сладострастный рот. Руки отправились исследовать изящное тело по всем изгибам.

- Но, дорогая, может ты захочешь немного помочь мне, можно совсем чуть-чуть? – шепнул он в её приоткрытые губы.

- Ну, смотря, как ты будешь себя вести, - голос женщины стал сбиваться от шаловливых рук и губ любовника.

- Я буду стараться, как могу, моя ненасытная, - Дидрейн приподнялся над женщиной и резким движением перевернул её на живот, - я готов показать тебе степень моей готовности.

Через пару часов полностью удовлетворённая Тьма согласилась начать розыск дочери Кассандры, а ещё через час агенты сообщили Дидрейну, что камень украден.

Сказать, что Тьма озверела, это не сказать ничего. Женщина, ещё час назад нежившая и стонавшая в руках мужчины, услышав о краже, окаменела. Не сказав Дидрейну ни слова, она обернулась тьмой и исчезла, не оставив от себя и следа. Дидрейн пожал плечами, ухмыльнулся и отправился по своим делам. Как хорошо, что она так быстро ушла. Дидрейн терпеть не мог прощаться с любовницами, они становились навязчивыми, считая, что теперь имеют на это право. А Дидрейну нужно было проконтролировать идущие поиски дочери Кэсс.

А Тьма рванула к канцлеру. Внутри неё бушевал чёрный зверь. Закрутившись чёрными клубами перед охраной, она материализовалась, перепугав их до полусмерти.

- Где он? – рявкнула она.

Охранники, вытаращив глаза, всё же стояли на месте, выполняя свой долг. На вопрос Тьмы они переглянулись и промолчали. Тьма прищурилась и две чёрные нить, протянувшиеся от её вскинутой руки, обвили шею непонятливых. В итоге два трупа остались у дверей, а Тьма открыла дверь ударом чистой силы, отчего дубовые створки разлетелись в щепки, и вошла в кабинет.

- Кто? - прошипела она.

- Что кто? – Торион сделал вид, что не понимает о чём речь.

- Не зли меня, мальчик, - её голос прошипел так, словно змея пугала добычу. После ночи с Дидрейном она чувствовала бушующую в ней чужеродную злую энергию. Она наполняла тело каким-то жаром и требовала выхода. Торион не был дурак, он почувствовал опасность и решил одной Бианкой больше, одной меньше. Они не стоили его жизни. В конце концов, никто её не просил воровать камень. Надо было думать прежде, чем что-то делать.

- Бианка, - ответил он, - скорее всего, больше некому. Вряд ли бы кто-то посмел зайти в спальню и взять. А она ведьма. А ведьмы, сама знаешь, не управляемы. Но я уже послал за ней.

- Это я посмотрю ещё, как они не управляемы, - прорычала Тьма и, закружившись смерчем, исчезла из дворца.

Торион пожал плечами. «По большому счёту, ей надо пусть и скачет, - подумал он и отправился подыскивать новую любовницу». Он и не представлял, что за камень был у него в руках, поэтому его не особенно волновало, что с гематитом будет. В конце концов, у него таких в сокровищнице куча.

Миланда.

Ведьмы готовились к проведению ритуала. Наконец, появилась опаздывающая Мэгги.

- Мама! – бросилась к ней Беатрис, первая увидевшая подъезжающую карету. - Ты сегодня, как никогда, припозднилась. Что-то случилось?

- Как я не люблю трястись в каретах, - проворчала ведьма, выходя из экипажа. – Здравствуй, Беатрис, - и она подставила щёку для лёгкого поцелуя дочери, - всё цветёшь. И как всегда одна?

- Ма, ну ты как всегда. Почему я одна? У меня тут и Феодотья и Милли.

- Ты поняла про что я.

- Ма, лучше скажи, как доехала? Как дела? – она пошла вперёд, показывая служке куда нести багаж.

- Можно не отвечать, - пробурчала Мэгги, - всё равно уже никто не слушает.

- Я всё прекрасно слышу, ма.

- Беатрис, вот если ты меня слышишь, как говоришь, скажи мне, пожалуйста, сколько можно тебя просить, чтобы ты не называла меня мама, - старшая ведьма остановилась и уставилась на дочь.

- Ой, ма, прости, больше не буду, - Беатрис вдруг рассмеялась, - не надо только делать мне заячьи уши, я, правда, тебя слышу, но ма, это любя, ничего не могу с собой сделать.

- Значит, будут тебе уши, - пряча улыбку, пробурчала Мэгги.

- Я теперь буду называть тебя так на ушко, чтобы не расстраивать, - она подбежала и прижалась щекой к матери.

- Ну, девчонка, как есть девчонка, - Мэгги разулыбалась.

- Как девочки? – спросила она про остальных. - Что с Бианкой? - проницательные зелёные глаза, казалось, смотрели насквозь.

- А что с ней? – Беатрис с трудом выдержала взгляд. – Она уже здесь, всё хорошо.

- Не ври мне. Во что она влипла? Почему я чувствую беду рядом с ней?

- Да потому что эта дурёха решила стать любовницей Ториона, - Беатрис попробовала отделаться полуправдой, – а это ни к чему хорошему не приведёт. Пойдём в дом, отдохнёшь, скоро уже ритуал.

-Беатрис, я не буду напоминать тебе кто я, и сколько мне лет. Давай ещё раз. Куда вляпалась Бианка? Говори сейчас же.

Беатрис смотрела в её нереально зелёные с редкими жёлтыми крапинками глаза и видела вязь правды, что опутывала её. Это был провал, молчать она больше не сможет. Через несколько мгновений она выложила всё.

- Т-а-ак…, - протянула ведьма, - вот это подарок. Как проведём ритуал, сразу отдадите камень мне, безмозглые девчонки. Всё, молчи, я сказала отдадите, значит отдадите. Кто ещё знает?

- Только я и Би.

- Замечательно. Тогда идём в дом. Хочу видеть своих девочек.

К вечеру лёгкая прохлада опустилась на землю. Из дома вышли четырнадцать женщин, одетых в лёгкие белые одеяния, и отправились к поляне «Откровения». Время ритуала стремительно приближалось. На ночном небе зажигались первые звёзды, всё вокруг было как обычно. Выполз полный диск луны и осветил всё вокруг синеватым светом. Ведьмы приступили к проведению ритуала. На поляне один за другим зажигались костры по кругу, от них побежали дорожки к центру, запели высокими голосами женщины старинную песнь на неизвестном языке и медленно пошли по кругу. Убыстрялся ритм песнопений, всё быстрее передвигались ведьмы. Вспыхивали в их руках букеты синим потустороннем светом. В центре поляны начал проявляться облик матери-хранительницы Тариньольской троицы. Прошла вперёд Мегги, протянула руку, и клинком рассекла кожу. Собрались по разрезу капли, наполнились, и вот уже струйка крови побежала по ладони и закапала в ритуальную чашу, превращаясь в бурлящую голубую энергию на её дне, следом пошли её дочери и повторили обряд. Когда последняя из ведьм отдала свою кровь, из чаши вырвалась чистая сила каждой ведьмы, и, сплетаясь между собой, понеслась по поляне, завихряясь вокруг Хранительницы, стремясь слиться в один непрерывный круг, чтобы потом разойтись от него потоками чистой энергии обратно к ведьмам и образовать своеобразный шатёр из голубых потоков.

Не успели ведьмы дойти до заключительной части обряда, как затрещало разрываемое пространство, заклубилось чёрным вихрем, и сквозь него шагнула злая до предела Тьма. Чёрные дорожки пробегали под кожей её лица, шеи и рук, что указывало на то, что она не просто зла, а в бешенстве. Это чувство не покидало её с того момента, как она покинула спальню своего любовника. Прошло всего мгновение, а она уже стояла перед Бианкой, в её чёрных глазах проносились красные всполохи. Бианка, не на шутку испугавшаяся, отпрыгнула назад.

-Камень, - то ли прокаркала, то ли прохрипела Тьма.

- Какой камень? – Бианка продолжала пятиться, вокруг неё бушевали клочья тьмы, что отрываясь от хозяйки, пытались наброситься и обжечь непокорную ведьму.

- Тот, что взяла, убогая, не прикидывайся непонятливой овцой, - Тьма приближалась, в её руке взвился чёрный кнут.

Ведьмы, завязанные на неоконченном ритуале, не знали, как помочь Бианке, вылетевшей из ритуала. Её нить оборвалась и медленно рассеивалась в воздухе. Ведьмам надо было закончить начатое, но без сестры всё надо было проводить по-другому или начинать сначала, но в таком случае они не знали, хватит ли у них сил. Милли, наблюдавшая за всем этим со стороны, бросилась к сёстрам, схватила кинжал, лежавший у чаши.

- Милли, стой, не режься зря, ты же не обладаешь силой, - вскрикнула стоявшая рядом с ней Кэтти, но поздно, кинжал уже рассёк кожу, и кровь полилась в чашу, мгновения ничего не происходило и Беатрис, желая приободрить свою приёмную дочь и догадывавшаяся об её истинном происхождение, стала напевать песнь. Но вот кровь забурлила и стала преобразоваться в энергию, ещё пара секунд и из чаши вырвался ослепительно белый свет, вплёлся в общий круг вокруг Хранительницы и вернулся к Милли, восстанавливая шатёр. Хранительница полностью материализовалась, улыбнулась, протянула руки и втянула через ладони круг, бушующий энергией вокруг неё, потоки, идущие к ведьмам, медленно истончались и исчезали. Вот та, что напиталась силой ведьм, взвилась в воздух и рассыпалась миллионами искр, возвещая всем живущим, что плата принята, и они могут спать спокойно. Твари бездны, мор, землетрясения не будут тревожить живущих на этих территориях. Ведьмы, наконец, освободившись, смогли помочь Бианке. Она, всё это время, пока сёстры проводили ритуал, уворачивалась от ударов кнута, наседавшей на неё ополоумевшей от злобы женщины. Правда, на какой-то момент Тьма отвлеклась, увидев законченный шатёр и последовавшую за этим иллюминацию. Потом, вспомнив, зачем она здесь, крутанулась в сторону отбежавшей Бианки, и быстро настигла её.

- Куда это собралась? – рявкнула она. - Ну что так ничего и не вспомнила? – увидев всё такой же мятежный взгляд, зашипела и стеганула её кнутом.

Мегги, быстро прошептав заклинание, подставила под удар валяющееся неподалеку бревно. От удара оно разлетелось в мелкие щепки, часть вообще осыпалась трухой. Ведьмы быстро взялись за руки и стали обступать Тьму со всех сторон. Магически они были ослаблены, отдав много сил ритуалу, но все вместе всё равно представляли собой достойного противника. Клочья тьмы кидались на них, обжигали руки и лица, но они, не обращая на них никакого внимания, начали строить вокруг Тьмы непроницаемый барьер.

- Ах, значит, так! - заорала Тьма, как только поняла, что они хотят сделать. – Ну, тогда попрощайтесь друг с другом! – продолжая орать, она открывала портал при помощи артефакта. – Сдохните, мерзкие твари, - прошептала, выписывая последнюю руну и вызывая псов всей стаей.

Дальше было побоище. Женщины, не успев достроить барьер, были вынуждены защищаться от смертоносных клыков. Крики, боль и ужас наводнили поляну. Феодотья, сидевшая у кромки леса на пеньке, чтобы не мешать проведению ритуала, не выдержала и бросилась к своим воспитанницам. После своего опрометчивого шага она прожила всего пару минут. Ровно столько, сколько понадобилось огромному псу, чтобы увидеть бегущую по поляне женщину и броситься с размаху ей на спину, смыкая челюсти на её шее, и ломая, ставшие уже хрупкими, позвонки.

Мэгги билась с другим исчадием тьмы, одним из самых крупных кобелей в стае. Она не давала коснуться себя, уворачиваясь почти так же молниеносно, как он нападал, от его страшных зубов. В руках у неё мелькал заговорённый черный кинжал, закалённый в крови огненного дракона, подарок от благодарных орков за спасение проклятого ведьмой сына вождя. Этот клинок был очень древним артефактом, и тот, кто владел им в честной схватке, не знал поражения. Кинжал дотягивался до противника даже тогда, когда от него пытались увернуться. Клинок мгновенно удлинялся и рассекал плоть. Пёс был изранен, но в пылу злобы и битвы продолжал нападать. Ещё один взмах и у пса оказалась рассечена шейная артерия. Минуты жизни собаки были сочтены, обливаясь кровью, он начал шататься и вскоре завалился на бок. Мегги торжествующе улыбнулась и пропустила удар сзади по спине. Шансов ей больше не дали. Чёрный клинок она до последнего вздоха так и не выпустила из рук, даже когда сердце отсчитывало последние удары, но стоило ему замереть и клинок начал истончаться, вскоре покрылся туманной серой дымкой и исчез, отправляясь к истинному хозяину. Договор благодарности был исполнен.

Средние сёстры Матильда и Гертруда, стоя спина к спине отбивали атаки, ошалевших от крови животных, успешно сплетая между собой заговор твёрдого кулака. Это когда слабый женский удар по силе ощущался равным удару наковальней. Но псы были не простые, и эти удары просто отбрасывали собак, которые тут же соскакивали и вновь бросались на своих жертв. Силы сестёр были на исходе. И вот ошиблась Матильда, связывая вязь слов и энергию, и это стоило им жизни.

Тильда, чуть старше Бианки, отбивалась кнутом, ловко управляясь с ним и не подпуская к себе двух псов, но когда она в очередной раз замахнулась своим оружием, появился третий противник, с кем-то уже покончивший и освободившийся, и сбоку бросился на её руку, перекусив как веточку.

Милли наблюдала за всем, расширенными от страха глазами, остолбенев от ужаса. Псы почему-то её не трогали. Умерла в страшных муках Беатрис, растерзанная на части. Красавица Бианка, залитая кровью, убегала от играющегося с ней хищника, пока не упала от потери крови. Тьма, заметив, что Милли не трогают, указала на неё кнутом, натравливая свободного пса. Тот ринулся на девушку и нанёс ей несколько относительно лёгких укусов, когда же она, наконец, сбросив с себя оцепенение, в котором находилась, и в ужасе побежала, прыгнул ей на спину и рванул клыками плечо. От жуткой боли девушка закричала и попробовала встать, пытаясь сбросить собаку. Пёс, недолго думая, вцепился ей в бедро и снова рванул. Сознание пробила белая вспышка, не желающий терпеть это мозг отключился. Она уже не чувствовала, что зверь, схватил её за шею, но словно передумав, отпустил, отказавшись перекусывать тонкие позвонки.

Тьма.

Тьма стояла и с наслаждением наблюдала, как уничтожают этих гадких созданий. Ведьм она не могла терпеть с юности, с тех давних пор, когда она была простым, не очень сильным магом. Как-то она зашла к такой одной погадать, та долго на неё смотрела, а потом заявила, что такой мерзости, как она, в жизни не встречала и выставила её за дверь. То чувство, когда тебя с брезгливостью чуть ли не вышвыривают за порог, Тьма помнила до сих пор. Поэтому, когда она заметила, что псы не трогают самую молодую из ведьм, которая и в ритуале вначале не участвовала, и волосы не распускала, как остальные, она удивилась, и лично натравив на неё пса, стала смотреть, как он её треплет. В момент, когда девушка упала, с её волос, собранных сзади в узел, соскочила невзрачная сеточка и по спине рассыпались непослушные пряди. Тьма внимательно пригляделась, не показалось ли ей, что они разноцветные? В это время пёс, куснув ещё пару раз обмякшее тело, потерял к нему всякий интерес и убежал. Тьма подошла к Милли, боясь испачкаться в крови, кончиком кнута приподняла волосы и, убедившись, что она не ошиблась, предвкушающе улыбнулась. «Ну что ж, Дидрейн, я нашла твою девчонку», - и, захохотав, достала артефакт перехода, после чего открыв, ушла в портал.

Выйдя на базе, сразу отправилась в лабораторию. Агард что-то химичил в пробирках, увидев Тьму, опешил.

- Лейла, что ты опять собрала, у тебя глаза красным светятся?

- Не твоё собачье дело, - огрызнулась та, - понял? Ты вообще здесь никто и звать тебя никак. Так что закрой свой рот. Где этот лодырь, Рей? Почему я его не вижу?

- Лодырь Рей, как ты изволилась выразиться, ловил лепроида, которого ты случайно так выпустила в Тариньольском лесу. А сейчас, весь израненный, если ты не слепая, конечно, спит на кушетке сзади тебя.

- В общем так, портал где я выгуливала псов, будет открыт ещё минут десять, так что хотите собрать псов, пожалуйста, нет, будете искать их потом по всему Арагону, - ехидно ухмыльнувшись Агарду, она вышла, даже не посмотрев на Рея.

Рей.

Агард подскочил к Рею, тот выплывал из очередного небытия, голос Тьмы подтолкнул его сознание вернуться в реальность. Увидев подошедшего к нему с кружкой Агарда, который взволнованно вглядывался в его лицо, слабо улыбнулся.

- Опять настойка?

- Рей, - мужчина яростно махнул сжатым кулаком свободной руки, - эта …, - он что-то прошептал, - так сказать женщина, спустила на кого-то всю стаю в Тариньольском лесу. Портал будет открыт несколько минут. Пей и беги, - и сунул кружку Рею в руку.

Рей со злости швырнул кружку в стенку и попробовал встать, его резко качнуло и он, ругаясь, сел. Агард поднял кружку - непроливайку, которую используют для детей и, сунув ещё раз в руки Рея, заставил выпить. Через минуту Рей встал, оделся и, схватив свой меч, поспешил к порталу. У портала ему под ноги бросился белый комок. Рей, занятый своими мыслями, чуть не прошёл мимо, но вспомнил о разговоре с Октавией. Поднял белый пушистый комок, заглянул в уже умные карие глаза, сунул за пазуху и шагнул вместе с ним в портал.

Выйдя на краю поляны, он на секунду закрыл глаза, собирая волю в кулак и делая несколько глубоких вдохов, так он научился делать, чтобы не озвереть и не пойти убивать виновных, открыл глаза и осмотрел место убийства.

Светало, ночи были короткими, не успев, как следует разгуляться, ночной владычице приходилось уступать место проказнику рассвету. Она ещё сопротивлялась и пряталась в укромных местах, за поваленными деревьями, в ямах и буреломах.

Несколько псов стояли у самой кромки леса. Свистнув собакам, Рей указал на портал, и они, молча, ушли. Мужчина подходил к лежащим женщинам, молясь про себя, чтоб хоть одна вблизи оказалась жива. Но надежда разбилась, когда он увидел всё вблизи. Щенок завозился, Рей совсем про него забыл, и стал яростно рваться наружу. Маг опустил его на землю, он быстро побежал к одной из растерзанных женщин и забегал вокруг, потом сел рядом и лизнул руку. Рей наблюдал за ним с замиранием сердца, когда щенок лёг, он бросился туда и застыл на месте, чувствуя, что сердце вместе с ним замерло в груди. Земля под телом была вся залита кровью, разноцветные пряди, только местами пропитавшиеся ею, роскошным покрывалом покрывали спину, скрывая повреждения и лицо, словно девушка устала, прилегла отдохнуть, не заметив, что земля испачкана, и уснула. Рей боялся прикоснуться к ней, втайне надеясь, что он не прав и она действительно жива. Перед глазами стояла залитая кровью мать, память услужливо подсказывала, как он уже терял любимую женщину.

- Как же так, - шептал он, - как же так, девочка моя, я же только нашёл тебя.

Внезапно из леса донеслись крики людей и рык псов. Рей вскочил на ноги, не решаясь уйти, но тут страшно закричала женщина, и Рей бросился туда. Он бежал на крик, свистом подзывая к себе разбежавшихся животных, а из головы никак не уходила картина распростёртой на земле Милли. Его разум отказывался воспринимать, что её больше нет. Слава богам, что там, где так кричали люди, псы задрали только коня в одной из телег, едущих по дороге в сторону поляны. Рей пообещал возместить ущерб и, забрав собак, увёл их в лес. Там открыв портал, подальше от людских глаз, отправил животных на Титанидию.

Он ещё пробегал часа два, пока, наконец, все псы не были переправлены назад и вернулся на место трагедии. Там уже собрались жители городка. Женщины плакали навзрыд, мужчины ходили с мрачными лицами. Все знали, что в праздник Прославления земли ведьмы делятся своей силой с Хранительницей, заключая договор, и увидев ночью такой фейерверк, поспешили сюда, чтобы принести свою благодарность ведьмам, как и было заведено из года в год. И увидели здесь такой кошмар. Рей стал искать тело Милли, переходя от одной телеги к другой, но нигде её не увидел.

- Простите, - обратился он к высокому лысоватому мужику, - а девушки с разноцветными волосами среди убитых нет?

- Не понял? – мужик удивлённо на него посмотрел. – Здесь, мил человек, только наши ведьмы, местные, какими- то зверьми подранные. А ты чай не наших краёв?

- Да, я здесь по делам. И всё же девушки, молоденькой совсем, здесь не было?

- А, понял, - мужик почесал голову, - ты верно про младшенькую их толкуешь. Так не. Не было её. Она ж у них не ведьма, в ритуале участие не принимала, стало быть, живая она, слава всеблагому, - и он нарисовал перед собой охраняющий знак.

Рей отошёл и задумался. «Неужели жива? – мысли лихорадочно проносились в голове. – Но тогда, кто же помог ей уйти? А может всё просто, кто-то раньше остальных забрал её тело? – думать об этом не хотелось. – Кстати, а куда девался Абшуг?»

Он начал внимательно осматривать местность, щенка нигде не было видно. Рей снова прошёл на то место, где видел растерзанной девушку. «Вот почему не убедился, что она мертва? Из-за какой-то блажи, не посмотрел, - укорял он себя. – Страшно, видите ли, стало. Дурак, вот дурак, вот что сейчас думать? Куда она делась? А если жива была? Я даже раны не перевязал. Вот как с этим жить?»

Шли минуты, а Рей всё стоял, боясь уйти, словно надеялся, что произойдёт чудо, и он, наконец, что-то да узнает. Воздушная, как взбитые сливки, тучка, пронеслась по небу, и снова вышло солнце, в траве что-то блеснуло, мужчина наклонился и поднял с земли серебряную подвеску. Тоненькая цепочка была порвана, местами на ней запеклась кровь, но сама подвеска оказалось целой и даже не испачканной. Бирюза, странной формы, весело глядела на мир, через тонкую паутинку филиграни. Рей, зажав подвеску в кулаке, быстрым шагом пошёл с поляны, подальше от любопытных глаз и там, в лесной тиши открыл портал на Титанидию.

Глава 12

Тьма.

Тьма перенеслась в дом ведьм и устроила там грандиозный обыск. Она была уверена, что найдёт камень в доме, поэтому без сожаления прикончила Бианку. Начала с комнат наверху, точно вычислив, какая из них принадлежит главной виновнице. Швыряя вещи на пол, переворачивая постели, вышвыривая всё с них в разбитое для этого окно, она со злости разбила всю посуду, и всё искала и искала, но ничего похожего не находила. Когда поняла, что здесь ничего нет, взвыла страшным голосом, и понеслась в столицу к Дидрейну, определив его почему-то виноватым в своей глупости.

Вылетела из портала в кабинете Дидрейна, она его почему-то теперь хорошо чувствовала и могла с лёгкостью определить, где он находиться. Дидрейн с удивлением смотрел на вывалившуюся из портала, без его приглашения, разлохмаченную, всю перепачканную в пыли, женщину, с красными расширенными зрачками. Осуждающе покачал головой, рассматривая сие явление и отлично понимая, что кто-то им полакомился и даже не поперхнулся, высасывая его силу. Однако, как всегда, лишь слегка усмехнулся.

- Приветствую тебя, моя дорогая, - обратился он к злющей Тьме, словно она просто зашла его навестить, - что-то ты неважно выглядишь? Случайно не приболела? – уголки губ снова предательски дрогнули.

- А ты, значит, сидишь тут, отдыхаешь, дорогой, - это слово она произнесла с такой издёвкой, на которую только была способна, - ничего тебя не волнует. Тебе даже всё равно, что у меня украли камень! – она не выдержала напряжения, разрывающее её на части, и закричала.

- Подожди, подожди, но камень ведь ещё не был твоим? Правильно. Он ведь ещё принадлежал канцлеру и тебе его никто не передавал? – изобразил удивление Дидрейн. – Почему же я должен был переживать и куда-то там нестись?

- Ты что, полнейший идиот? Или специально строишь его из себя? - Тьма уже мало контролировала себя, напрочь забыв, кто перед ней. – Он должен был быть уже моим! – она, не желая контролировать себя, топнула ногой. И внезапно что-то вспомнив, хищно улыбнулась.

- А я, кстати, совершенно случайно нашла твою пропажу, - голос её стал елейным, - помнишь, дорогой, ты всё рассказывал про девушку, типа там с разноцветными волосами?

Вот теперь Дидрейн вскочил на ноги и бросился к ней.

- Где? Где ты её нашла? Говори скорей!

- Где нашла, там её больше нет. Что ты так подскочил? – теперь издевалась Тьма. - Она же не твоя?

- Тьма, хватит! – он с силой тряхнул её за плечи. – Приди в себя и спокойно расскажи, где ты её видела? – Дидрейну хотелось услышать ответ.

- А я её убила, - спокойно сказала она, глядя в его чёрные глаза, в которых плескалось разгорающееся пламя.

- Как убила? – опешил мужчина.

- Как? Как? Натравила гематитовых собак, вот как.

- Дура, - заорал Дидрейн, отпихивая от себя Тьму. Она, не удержавшись от удара на ногах, отлетела на диван. – Какая же ты, дура! Где ты её убила? – подскочив к ней, он схватил её одной рукой за шиворот и поднял, как нашкодившего кота. – Координаты быстро!

Тьма, расширившимися глазами смотрела на мужчину, которого она считала, что знает, но как оказалось, сильно ошибалась. Смотреть сейчас ему в лицо ей было страшно, реально страшно. Обычно какая-то её часть никогда ничего не боялась, но сейчас лицо Дидрейна как-то плыло, словно кто-то пытался пролезть через одетую маску, и женщина не на шутку испугалась.

Не дождавшейся от испуганной Тьмы ответа, Дидрейн внаглую, плюя на все законы Арагона, ментально влез ей в голову. От сильной боли женщина закричала и через минуту потеряла сознание, повиснув в его руке, как кукла, но Дидрейну уже было всё равно, он узнал, что хотел. Отбросив её как ненужную вещь, он скривился.

- Не прошла проверку, слабачка, - и уже подходя к двери, что-то вспомнил и обернулся. - А вот это моя дорогая, надо отдать, - вскинул руку, и красная нить потянулась от Тьмы в ладонь Дидрейна. – Ну, вот и всё, можешь отдыхать, дорогая, - саркастически произнес мужчина и вышел из кабинета, по дороге в спальню отдал распоряжение убрать лежащую в кабинете женщину из дома. В спальне переоделся в одежду простого городского жителя, открыл портал и вышел в одном из закоулков городка Тариньол. Бодрым шагом прошёл по центральной улице и, заметив приличный кабачок, прошёл во внутрь. Устроился в углу, заказал обед и приготовился слушать местные новости. Городок гудел. Недавнее убийство ведьм было одой из главных новостей местных завсегдатаев. К вечеру он уже знал, что «младшую», как её называли местные, никто не видел, но и тела её среди убитых не было. Куда она делась, никто не знал. Когда он поинтересовался, какие у неё были волосы, то заработал удивлённый взгляд, однако, потом ему ответили, что девушка была рыжеватая, но её волосы всегда скрывала сеточка, чему рассказывающие и сами подивились. Исходя из всего услышанного, Дидрейн сделал вывод, что, скорее всего девушка жива, так как Тьма не врала, она действительно думала, что с ней покончено, но кто-то забрал её с поляны раньше, чем приехали жители. Осталось выяснить кто? И куда отвезли? Опять сплошные вопросы. «Ну что же, - подытожил он в мыслях, - на конец дня это прекрасные новости. Теперь известно кто она, и, главное, что она осталась жива. А где её искать, это будет вопрос завтрашнего дня», - с этими мыслями он отправился домой.

Миланда.

Милли, как всегда, готовилась идти на ритуал вместе со всеми, она надела лёгкое платье, волосы спрятала под сеточку, как и велела Беатрис. Взяла тоненькую шаль и собственно была готова. Выйдя вечером из дому, она была переполнена ожиданием чуда. Для неё видеть, как сестры раз за разом замыкают круг вокруг Хранительницы, было чудом. Всё было, как обычно, пока не разошлось пространство, и страшная в своей красоте женщина не стала бросаться на Бианку. Милли заметалась, не зная, куда ей броситься и кому помогать. Потом, всё же приняв решение, что надо всё же сначала помочь завершить ритуал, а сёстры потом разберутся с обидчицей Бианки, бросилась к кругу. Она никогда не участвовала в самом ритуале, но столько раз его видела, что каждое движение знала назубок. Подбежав к чаше, схватила ритуальный кинжал и, не обращая внимания на пытающуюся остановить её Китти, разрезала ладонь, подняв глаза на туманную ещё Хранительницу.

- Возьми себе, пожалуйста, возьми мою магию, от чистого сердца отдаю, только возьми.

Кровь текла тонкой струйкой, падая в ритуальную чашу, но ничего не происходило. Милли казалось, что прошла целая вечность, но вот запела древнюю песнь Беатрис, Милли пыталась за ней повторять, но у неё не очень получалось. Зашипела в чаше кровь, забурлила и понеслась потоком белой энергии, чтобы через несколько мгновений вырваться из чаши, и устремиться туда, к общему кругу, вплетаясь в него и окрашивая серебристыми разводами, замкнуть его и вернуться обратно к девушке. Хранительница улыбнулась, как показалось Милли именно ей, проявилась и, впитав в себя всё, что предлагали, рассыпалась в небе. Милли была в этот момент счастлива, а дальше начался ужас. Вначале девушка думала, что им всё удалось, что они вот-вот спасут Бианку и всё будет хорошо. Но потом появились эти монстры, и она перестала осознавать, что происходит вокруг, поняв, что иначе просто сойдёт с ума. Она стояла и смотрела перед собой, пока эта страшная женщина, улыбаясь, не указала псу на неё. Она видела, как огромная собака подскочила к ней и несколько раз укусила, но видать, не очень сильно, просто прикусывала, но не рвала, и Милли, вначале ничего не чувствовавшая, наконец, вынырнула из отупения и побежала. Дальше в спину ей с размаху ударили, словно каменные лапы, и она стала заваливаться лицом в землю, одновременно с этим чувствуя, как острые зубы вгрызаются в плечо. Боль пришла сквозь отупение через несколько секунд, девушка закричала, рванулась, пытаясь скинуть с себя зверя, он на секунду вроде бы отпустил, но спустя мгновение рванул бедро. Острые зубы входили в плоть легко, словно нож в масло, и разрывали её. От дикой боли, пронзившей всё её тело, она стала терять сознание, сквозь туман, чувствуя, как пёс хватает её за шею, но словно передумав кусать, лишь скользит зубами по ней, оставляя царапины. И в этот миг спасительная темнота заливает мир.

Что толкнуло сознание девушки выплыть из небытия неизвестно, это как насмешка проказницы судьбы, у которой о жизни написан отличный от нашего сценарий, но Милли открыла глаза как раз в тот момент, когда из так и не закрывшегося портала вдруг вышел Рей. Сознание девушки затопила радость и надежда, что вот он её избавитель, и она даже пыталась встать, но предательское тело лежало, словно под каменной плитой, не дающей пошевелиться. У неё даже промелькнула мысль, что пёс перекусил ей все кости. Она хотела крикнуть, но и голос не хотел её слушаться. А Рей в это время свистнул и что-то крикнул, и чёрные псы, слушаясь его, бросились в портал. Догадка промелькнула в сознании девушки огненной иглой, пронзая мозг, и от ужаса он отключился на этот раз надолго, унося её в мир теней.

Она бродила там сквозь туман, ни о чём не думая, но присматриваясь, ни встретятся ли ей сёстры и мать. Она теперь ничего не хотела, никуда не торопилась, у неё ничего не болело, и никуда не надо было бежать. Идеальное место - серое безмолвие для истерзанной в клочья души. Она бы так и перемещалась там, но однажды Хранительница повстречалось на её пути. Женщина в белом платье перегородила ей путь, не пуская дальше, и Милли пришлось остановиться, недоумевая, что той от неё надо, и зачем она нарушает её такое приятное уединение. Хранительница строго смотрела на неё своими нереально синими глазами, и Милли впервые за долгое время стало неуютно под её пристальным взглядом.

- Долго будешь прятаться от жизни? – спросила она.

Милли в ответ промолчала, ей не хотелось говорить.

- Твоё тело, благодаря стараньям бабушки зажило, пора перестать рвать ей душу и вернуться назад.

- Бабушки? Какой бабушки? Феодотья умерла у меня на глазах, - Милли снова замолчала, но по её лицу пробежала тень боли.

- У тебя, девочка, есть родная бабушка. И у тебя там, в жизни есть задача, которую необходимо решить. Найти камень, что спрятали ведьмы и отдать Рею. Дальше ему решать свою часть.

- Рею? Да никогда. Он служит той, что гоняясь за камнем, убила моих сестёр. Единственное, что я хочу ему дать – это клинок в его самое лживое сердце.

- Всё ни так как видится, запомни это Милли.

- Как ни так? – голос девушки задрожал. – Как ни так, если я видела его собственными глазами! - Чувства стали заливать сознание девушки рекой. Боль, отчаяние, страх, злость и обида всколыхнули серое пространство, и Милли открыла глаза. Тут же в лицо ткнулось что-то белое и лохматое. Оно стало скулить и лизать девушку в лицо, покрывая его слюнями.

- Фу, да отойди же ты от меня, фу, - пыталась отбиться Милли от маленького, белого, невероятно пушистого щенка, но тот и не думал далеко от неё отходить, тем более, что скакал он по её кровати. Девушка поняла, что щенок главный защитник и охранник на данный момент и уже смеясь, увернулась от маленькой морды, снова полезшей к ней лизаться. Но маленький пёс, не расстраиваясь, прыгал и скакал как мяч, ни отходя, ни на шаг и радуясь во всю силу своей собачьей души.

- Ну ладно, ладно, - улыбнулась Милли, - хороший пёс. Только не лижи меня.

Она осмотрелась. Кроватью ей служил топчан, накрытый шкурами. Одеялом такая же шкура, необычайно мягкая и тёплая. Везде царил полумрак, стены, потолок, похоже, какие-то серые, каменные что ли? Или это освещение играет воображением? Окон не было, но слабо светился проход в дальнем углу. «Похоже пещера. Где ещё не бывает окон? Интересно, где хозяева? Кто меня сюда принёс?» Одни вопросы. От вопросов её отвлёк пёс, ему надоело ждать, когда на него обратят внимание, и он решил сам исправить этот непорядок. С громким тявканьем он набросился на задумавшуюся девушку, и она со смехом схватила белый комок, и внезапно, в голове молнией вспыхнули воспоминания. Они захлестнули её горячей волной, от которой прокатилась дрожь по всему телу, всхлипнув, она отпустила собаку, и закрыла лицо руками. Боль осознания утраты разрывала душу на части. Слёзы потекли по щекам, хотелось орать и куда-нибудь бежать, только не лежать вот так бревном. Милли попробовала встать, и только теперь ощутила тугую повязку под сорочкой. Она села и осторожно опустила ноги. На руках и ногах укусы и, правда, почти зажили, бедро и плечо ещё болели, но уже вполне терпимо.

Свет в проёме заслонила какая-то фигура, пёсик помчался встречать входящего, а Милли уставилась на проход с замиранием сердца, ожидая, кто же войдёт. Когда вошла пожилая женщина, она с удивлением узнала в ней свою давнюю знакомую из леса. «У тебя есть бабушка», - всплыли в памяти слова Хранительницы.

- Кто вы? – воскликнула девушка, у которой от всего произошедшего с ней голова шла кругом, она уже ничего не понимала.

-Миланда, девочка моя, ты, наконец-то, пришла в себя, - женщина бросилась к ней. – Столько дней без сознания, мы уже не знали, что нам думать, что делать? Пришлось просить Хранительницу помочь нам тебя вернуть.

- Просить Хранительницу? – Милли очень удивилась, - Как можно её просить? Вы что можете с ней общаться?

- Я нет, не могу, но один мой близкий знакомый может, - улыбнулась женщина.

- Нет, у меня голова от всего этого лопнет, давайте по порядку. Кто вы? И почему я здесь у вас?

- Я с тобой встречалась в лесу, надеюсь, помнишь?

- Да, помню. Но хотелось бы узнать кто вы для меня? Почему я здесь? Какое вам дело до меня?

- Ой, моя хорошая, сколько сразу вопросов. Готова к ответам? – и дождавшись кивка от девушки, продолжила. – Я твоя бабушка. Меня зовут, если ты помнишь, Клео.

-Какая вы бабушка? Где вы были, госпожа Клео, все эти годы? Если вы, как говорите моя бабушка, почему не сказали мне раньше? Почему не были со мной? – голос Милли дрожал от возмущения, она была зла. Её бабушка всегда была, есть и всегда будет Феодотья. Предательская слезинка поползла по щеке, а следом за ней, уже торопя друг друга, устремились следующие.

- Детка, не плачь милая, я тебе всё-всё расскажу. Я знаю, как тебе сейчас больно. Конечно, они все останутся навсегда в твоём сердце, и никто никогда не заменит их. И поверь, твои родные всегда будут рядом, они никогда не уйдут, пока ты о них помнишь. И я ни в коем случае не претендую ни на чьё место. Я просто хочу побыть рядом с тобой, помочь тебе, позволь мне, пожалуйста.

Клео смотрела на неё с нежностью и состраданием, и Милли стало стыдно за такой жёсткий выпад в сторону пожилой женщины.

- Простите меня, - проговорила Милли, - я не хотела вас обидеть, - и заревела в голос.

- Но хорошо, поплачь, девочка, поплачь, слёзы омывают нашу душу. Тебе станет легче, - женщина подсела к Милли и стала гладить её по спине, а потом и по лицу мягкой ладошкой, стирая слёзы и стараясь передать всю свою любовь и теплоту, что ощущала в своём сердце.

Проплакавшись, девушка успокоилась и, хотя боль утраты никуда ни делась, дышать стало легче.

-Расскажите мне обо всём, я хочу знать правду.

- Я не против, детка, и всё тебе обязательно расскажу, но для начала ты должна хоть что-нибудь поесть, всё-таки столько дней без еды, - но увидев, что Милли собирается возразить, воскликнула, - без возражений Миланда, без возражений.

- Почему вы называете меня Миланда? Меня зовут Милли, - девушка вопросительно уставилась на Клео.

- Нет, тебя, моя хорошая, родители назвали Миланда, ещё даже до того как ты родилась, тогда твой отец был жив. А Милли тебя стала называть Мэгги, слегка подправив первоначальное имя, и сделала она это тогда, когда взяла тебя к себе.

- Откуда взяла? Да расскажите же мне обо всём!

Клео, молча, внимательно посмотрела на девушку и ушла. Вернулась с миской аппетитно пахнущей похлёбки и ломтём мягкого хлеба.

- Ты будешь потихоньку есть, а я тебе обо всём рассказывать. Давай бери миску, хлеб и потихоньку ешь. Слава богам, что эти исчадия бездны пощадили тебя. Не знаю почему, но спасибо им за эту счастье для меня. Не злись, конечно, то, что они убили твою семью, это не то что ужасно, это трагедия, но то, что ты жива, для меня как подарок на старость. Поверь, я знаю, что говорю, я тоже теряла, - Клео замолчала, задумавшись.

- Так что насчёт рассказать? - вывела её из задумчивости девушка.

- А? Ну да, - она опять замолчала, но быстро опомнилась, - можно присяду? - и, дождавшись согласного кивка, осторожно присела рядом. – Ты научилась летать?

- Да.

- Так вот когда- то существовал удивительный и прекрасный мир Дратикус. Ты ешь, давай, потихоньку, понемногу. Так вот. Его населяли солнечные драконы и люди-птицы. Правда, обращаться и летать могли только женщины, мужчины не обращались в птиц.

А вот драконы этого мира были уникальны, они жили только в этом мире. Днём эти необыкновенные создания впитывали солнечную энергию, а ночью отдавали её, светясь в темноте и освещая всё вокруг. Их удивительная кожа казалась золотой и была необычайно прочной, не пропуская стрелы, не пробиваясь ни дротиками, ни копьями. Люди-птицы берегли драконов, несмотря на свою кожу, драконы редко дрались, были спокойны и миролюбивы, некоторые этим пользовались, кожа дракона стоила баснословные деньги. Старейшинам пришлось принять закон, запрещающий убивать драконов под страхом смертной казни. Однако, количество этих удивительных созданий от этого особо не увеличилась, дело в том, что они крайне редко откладывали яйца, поэтому и численность их была невелика.

Женщины этого мира были столь же неординарны, как и драконы. Почти все они были очень одарёнными и талантливыми артефакторами, вот только у себя дома они не создавали их. Они наблюдали за энергетическими линиями мира, поправляли их, если где-то был сбой, и находили артефакты, которые создавала для них сама природа, помещая в различные источники силы. Их мир казался идеальным, а жители были счастливыми, ведь у них был дом, - Клео, глубоко вздохнув, опустила голову, а потом обняла себя руками за плечи, словно старалась сохранить в себе остатки тепла любимой планеты. Боль утраты проскользнула тучей по лицу и тут же исчезла.

- Госпожа Клео, что-то не так? Что случилось? – встревожилась внимательно слушавшая её девушка.

- Всё хорошо, не волнуйся, просто, порой то, что навек теряется, кажется через годы идеальным. Не всё конечно было так хорошо. Всегда найдётся какой-нибудь беспринципный человек, обладающий хоть какой-то властью. Таких впоследствии называют злодеями. Вот и на Дратикусе нашёлся один такой, он очень хотел разбогатеть и усиленно искал, что бы продать и кому. И нашёл демонов. День, когда первый демон ступил на землю нашего мира, можно считать первым днём начала конца Дратикуса. Эти порождения тёмных богов умны, коварны и сильны. Сначала они пели дифирамбы старейшинам, задаривая их всевозможным подарками, и добились разрешения вывезти к себе нескольких драконов, чтобы показать своему миру, что они там с ними делали, никто не знал, но гордые и свободолюбивые животные погибли. Тогда им показалось этого мало, и они потребовали себе ещё, суля большие деньги. Но тут воспротивилась большая часть старейшин и они, недолго думая, взяли и просто их убили. Мужчины, которые встали на защиту своего мира, в итоге были разбиты, женщины, те, что встали сражаться наравне с мужчинами, тоже безжалостно уничтожались, пока кто-то не просветил демонов, что эти женщины умеют. Тогда они стали их отлавливать и отправлять к себе, в расчёте сделать рабыню артефактором. На рабовладельческом рынке цена за такую рабыню была запредельной. Стоит ли говорить о том, что охота на женское население велась безостановочно. Но женщины-птицы гордые создания богов. Лишённые неба, они, как золотые драконы, гибли в неволе. Пока их не осталась совсем немного. Тогда оставшиеся на Дратикусе женщины разделились на две группы, первая должна была спрятать детей в других мирах, вторая как можно дольше сражаться с демонами, чтобы они не поняли, куда девались дети. Когда демоны всё же захватили оставшихся в живых, их всех закрыли при дворце, а мир Дратикус сожгли огнём, оставив от него пепел, чтобы никто не мечтал сюда вернуться. И вот тогда женщины отомстили, сделав артефакт, запустивший проклятие над родом демонов. У демонов перестали рождаться сыновья. Но это раса долгожителей, поэтому женщины, что покинули родной дом, все как одна, дали клятву не останавливать действие артефакта. С тех пор демоны охотятся за нами, но до сего дня никто не предал свой народ.