Супруга для Сима

Глава 10

Всю дорогу до своего поместья Джефф безо всякого снисхождения нападал на Руфь. «Мисс Всезнайка, мисс Я-всегда-права, мисс На-все-руки-мастерица», «А не страдает ли Ваше Совершенство от своего несовершенства?». Руфь молча глотала все это. Наконец Рэнди не выдержала и запротестовала: «Джефф, ради Бога, прекрати!»

Джефф вздрогнул и посмотрел, кто это сидит рядом с ним. С каким-то странным весельем Рэнди догадалась, что Джефф совсем забыл о ее присутствии.

Но он тут же уделил ей внимание, отвечая на вопрос, как ему удалось так быстро прийти им на помощь. Как Руфь и надеялась, он услышал перебои в работе мотора и немедленно засек направление, откуда они доносились.

— Я ехал строго по азимуту, полноприводному автомобилю это вполне по силам.

— Но я не вижу никаких ориентиров по направлению движения. — У Руфи восстанавливалось ее былое нахальство. — Ты уверен, что сможешь найти дорогу домой?

— Уверен. Точно так же, как и в том, какой будет твоя реакция, если я не найду ее, — парировал Джефф.

— Ну уж, не нужно быть таким уверенным, — произнесла Руфь. — В этом мире нельзя быть уверенным ни в чем.

— Да я и сам начинаю так думать.

— Не говори мне, что мы и впрямь можем прийти к согласию!

И снова Рэнди почувствовала, что о ней забыли.

Как только они приехали в Вудоуэдду, она сразу же позвонила в «Йенни».

На звонок ответил Сим. Значит, он уже вернулся.

— Миранда!

Как же неповторимо прекрасно прозвучало это имя после всех этих «Рэнди» и «Мирри». Миранда. Так зовет ее только Сим.

— Сим!

Рэнди рассказала ему, как она очутилась в Вудоуэдде.

— С тобой все в порядке?

— Абсолютно.

— Но ты не можешь выбраться оттуда.

— Да. Только, — торопливо заговорила Рэнди, беспокоясь о том, чтобы Сим как можно скорее услыхал об этом, и одновременно думая, почему же она так спешит, — Руфь тоже здесь.

— Понятно, — сказал он задумчиво, — Руфь тоже здесь. Значит, тебе придется провести там всю ночь, верно? Но если ты дашь ей трубку и она скажет мне, в чем нуждается ее «Чероки», утром я бы мог прилететь к вам.

— И взять меня домой?

— Взять домой вас обеих.

— Конечно, конечно, Сим, — сказала Рэнди извиняющимся тоном, — ну всегда я думаю только о себе!

— Кое-кто думал о тебе тоже. Я имею в виду близнецов. Они несколько раз приходили и спрашивали о тебе. В особенности Джейн.

— Джейн?

— У нее для тебя кое-что есть. — Было слышно, как Сим усмехнулся, и затем он продолжил: — И это «кое-что» совсем не похоже на красного паука, а также на питона.

— Сим, не говори глупостей! — рассмеялась Рэнди.

— Извини, дорогая. Но это так не похоже на Джейн — ходить из угла в угол, держа в руках нечто такое, что, как она заявляет, она должна отдать тебе лично.

— Ты хочешь сказать, не похоже на Джейн — ходить, не имея при себе паука или змеи?

— Ну уж, Миранда! — снова засмеялся Сим. — На самом деле это какое-то письмо. Она пыталась скрыть этот факт, но в ее маленьких руках письмо не утаить. — Он сделал паузу и сказал: — Ну а теперь будь послушной девочкой и соедини меня с Руфью.

Руфь подошла к аппарату и сжато изложила суть своих проблем. Кажется, ей удалось восстановить большую часть своей самоуверенности — видимо, потому, что поблизости не было Джеффа. Рэнди отправилась на его поиски, чтобы сказать то, что всегда говорят гости по поводу нецелесообразности излишнего беспокойства о них со стороны хозяев.

Какое-то время Джефф смотрел на нее, как бы не понимая, о чем идет речь, а потом сказал:

— Но ведь это же повод, Мирри!

— Какой еще повод? — быстро спросила Рэнди и строго посмотрела на него. Она подумала, что под поводом он подразумевает возможность провести время в ее обществе.

К ее удивлению, Джефф ответил:

— Не могу тебе сказать, потому что пока я и сам ничего точно не знаю. Я только почему-то чувствую, что повод есть.

— Джефф… — Рэнди хотела что-то сказать, но замолчала. Она вдруг почувствовала, что забыла, о чем должна была говорить.

В этот момент к ним присоединилась Руфь.

— Я рассказала Симу о неисправности, — сказала она, с вызовом глядя на Джеффа. — Завтра утром он прилетит, чтобы исправить все, что у меня не так.

— Но на это не хватит целой жизни! — высказал свое мнение Джефф.

— Что, хочешь подрядиться на это дело?

— Тут все зависит от того, сколько ты заплатишь.

Как и раньше, для Рэнди не было места в этом состязании острословов, и она потихоньку улизнула от них.

Но в целом вечер прошел гораздо лучше, чем она ожидала. Ужин, на приготовление которого Джефф воодушевил своего слугу, был исключительно хорош, а Руфь нашла свечи, оставленные Рэмси, и поставила их в бутылки, которые она предварительно украсила бантами из лент и разводами расплавленного воска.

Джефф разразился аплодисментами:

— Настоящий художник-декоратор, верно? Ужин при свечах требует особого вина, и, по счастью, у меня как раз есть бутылочка, которую я приберег для особого случая.

— Приберег или привез специально для особого случая? Специально привез из Англии? — с неожиданным интересом спросила Руфь.

— Ты везде суешь свой нос, не так ли?

— Мне просто хочется знать.

— Что, как прошлое, так и настоящее?

— Ты ничего не сказал про будущее.

В углу комнаты Рэнди обнаружила проигрыватель и поставила пластинку. Хотя в это было трудно поверить, но она чувствовала себя здесь совершенно лишней. Точнее говоря — третьей. И в этот момент, как бы подтверждая ее ощущения, Джефф, подчиняясь звукам музыки, пригласил Руфь на танец.

Они танцевали великолепно, как если бы были рождены, чтобы танцевать друг с другом. Неожиданно Рэнди припомнила, как даже мелодия вальса вызывала у нее и Джеффа безудержные приступы иронического веселья, как они громко заявляли, что нет никакого смысла тратить время на старомодные танцевальные па. Однако сейчас, глядя на грациозно вальсирующую пару, она поняла, что на самом деле они просто не подходили друг другу. А Руфь и Джефф — подходили, необыкновенно хорошо подходили. Рэнди смотрела на сложный рисунок их танца и улыбалась. Да, улыбалась, и ей было совершенно ясно, что несла в себе ее улыбка. «Я понимаю, мне хорошо оттого, что они счастливы теперь, — говорила она себе, — и я свободна от своего чувства к Джеффу. А это означает…»

Однако о таких вещах нужно думать в полном уединении. Пользуясь тем, что танцующие совершенно забыли обо всем на свете, Рэнди отправилась в отведенную ей комнату. Там, раздевшись, она лежала в ночной темноте, страстно желая разобраться в своих чувствах и одновременно пугаясь этого. И вот во время подобного, нет, даже не размышления, а скорее нащупывания пути к размышлению Рэнди вспомнила кое-что еще, нечто такое, что она уже несколько раз велела себе рассмотреть. Наконец она произвела необходимый анализ и в удивлении села в кровати.

«Да нет, этого не может быть. Такого не могло быть. И все же это произошло. Произошло!»

Когда сон внезапно сморил ее, Рэнди в своих мыслях по-прежнему осторожно и бережно касалась той темы, которая неожиданно вспомнилась ей. Следующее, о чем подумала она, это то, что утро уже настало и солнце заливает комнату.

К этому времени Руфь уже встала и перебрасывалась колкостями с Джеффом. «Наверное, мне приснились отношения, которые сложились у них вчера вечером, — подумала Рэнди. А затем она сказала себе: — Но кое-что еще, это — совсем не сон» — и улыбнулась.

— Мирри, завтрак готов! — крикнул Джефф из кухни. — Правда, он испорчен, испорчен настолько, насколько это по силам только женщине. Однако если тебя не пугают сгоревшие до углей тосты…

Рэнди оделась и вышла из комнаты.

Руфь спешила вернуться туда, где она оставила свой «Чероки», и Джефф ехидно спросил ее:

— Что, мое гостеприимство настолько плохо, что ты спешишь избавиться от него подобным образом?

— Я просто хочу быть там, — коротко ответила она.

— Так ты там и будешь! — сказал Джефф и после паузы добавил: — Ведь ты, конечно, объяснила Симу, где твой самолет.

По наступившей тишине Рэнди догадалась, что ничего этого Руфь не сделала. Такой же вывод сделал и Джефф, и он тотчас повторил свои выступления по поводу достоинств мисс Мастер-на-все-руки, мисс Совершенства и мисс Я-всегда-права.

В конце концов Руфь почти закричала на него, а затем вскочила из-за стола и выбежала из комнаты.

— Джефф, ну зачем тебе нужно так язвить по ее адресу? — с досадой спросила его Рэнди.

— Зачем?

Какое-то время Джефф с недоумением смотрел на Рэнди, а потом взъерошил свои волосы, заставив их торчать пиками в разные стороны, подобно тому как это бывает у маленьких детей после купания. Раньше сердце Рэнди всегда билось сильнее от этой картины, но теперь…

— Она просто бесит меня, — сказал он.

— Но ведь Сим и без всяких объяснений заметит самолет, совершивший вынужденную посадку, — сказала Рэнди. — В этих краях любой предмет, отличающийся по форме или цвету от выхода скальных пород, травы триодии или от красного песка, будет заметен, как маяк.

— Да дело не в самолете, тут дело в ее ошибках, то есть, я хочу сказать, в том, что она чертовски самоуверенна… просто убеждена в своей непогрешимости.

— Но почему это должно беспокоить тебя? — спросила Рэнди.

— Потому что… ну потому… Да это меня и не беспокоит. Руфь просто глупа. Послушай, Мирри, если ты уже кончила завтракать, нам лучше собираться в путь, ведь ехать туда на машине гораздо дольше, чем на «Чероки». — И Джефф повторил с унынием: — Гораздо дольше.

На этот раз Руфь никак не комментировала манеру Джеффа управлять машиной. Когда они подъехали к площадке, на которую Руфь посадила «Чероки», выяснилось, что здесь приземлился еще один небольшой самолет. Наверное, никто из них не слышал, как он прилетел, из-за шума, с которым фургон преодолевал каменистые участки пути или объезжал рытвины; и тех и других здесь было очень много. Второй самолет привлек всеобщее внимание еще и потому, что он не был «Остером».

Джефф подвел свой фургон поближе, и Руфь узнала пилота второго самолета.

— Это Билл Тимминс, ветеринар, — сказала она, выходя из машины.

Занимаясь вместе с Руфью ремонтом «Чероки», Билл сообщил, что ему позвонил Сим и попросил, чтобы он, отправляясь на вызов, привез попутно деталь для самолета Руфи.

— Поскольку, — сказал ветеринар, — сам он прилететь не может. Это все из-за его молодой кобылки, она не может никак разродиться.

— Но почему же тогда он попросил именно вас привезти деталь?

Этот вопрос задала Рэнди, крайне удивленная тем, что ее муж обратился с просьбой о таком виде помощи к загруженному работой ветеринару, а не к кому-либо еще.

— А он и не просил, он позвонил ко мне с тем, чтобы я, как специалист, выехал для родовспоможения этой кобылке. Но в этом деле я ему ничем не мог помочь — и из-за нехватки времени, и из-за расположения «Йенни», поскольку у меня много работы в хозяйстве Кэрреди. Однако, увидев, что мне предстоит лететь над Вудоуэддой, я предложил Симу хотя бы такую помощь. Так что, я думаю, все будет в порядке, Руфь. Кстати, рад видеть тебя снова в наших краях. А вы, — обращаясь к Джеффу, — я полагаю, и есть наш новый поселенец. Что ж, добро пожаловать.

С этими словами Билл отправился к своему самолетику. Рэнди бросилась догонять его.

— А эта кобыла, Шоколадка, — закричала она, — что, Сим испытывает большие затруднения с ней?

— Да, большие, и я в отчаянии, что ничем не могу помочь, но от этой работы у Кэрреди зависит жизнь сотни волов, и у меня просто нет выбора.

Врач забрался в свою «Сессну», помахал им рукой и взлетел.

— Ах, Боже мой, Шоколадка! — Рэнди заплакала от огорчения.

Однако Руфь с ее бесцеремонным практицизмом безапелляционно заявила:

— Слезами горю не поможешь. Этой молодой даме нужна действенная помощь.

С этими словами она забралась в кабину «Чероки».

Рэнди устремилась вслед за ней и залезла в самолет без посторонней помощи. Чуть позже она поняла, почему Джефф не помог ей подняться в кабину. Должно быть, он залез сюда раньше нее.

Даже если Руфь и знала о его присутствии, хотя она могла и не знать, поскольку кресла пассажиров расположены за креслом пилота, она ничем не показала этого.

Не отклоняясь ни вправо, ни влево, она летела в направлении «Йенни» и через двадцать минут провела свой маленький самолет на бреющем полете над домашней посадочной полосой. За прибывшими от центральной усадьбы был послан джип, но чем ближе он подъезжал, тем больше Рэнди убеждалась, что Сима в нем не было.

Шофер-абориген сказал, что хозяин находится возле карей кобылы. «Сильно шибко больной девка», — пояснил он.

В «Йенни» шофер, не ожидая дополнительных указаний, провез их мимо центральной усадьбы к конюшне.

Едва они вошли в денник, Руфь, оттолкнув Рэнди, устремилась к роженице. Однако чувство обиды, которое могло бы возникнуть у Рэнди, исчезло, не успев сформироваться, стоило ей увидеть, с каким заметным облегчением встретил Сим приход Руфи. Стоя позади всех, Рэнди чувствовала себя более ненужной, чем когда-либо в своей жизни. Ей оставалось только жалеть о том, что ее опыт сельской жизни не содержал ничего, кроме общих представлений о работе на ферме и знаний о том, как учить фермерских детей. А еще она очень хотела бы, как Руфь, знать все об уходе и содержании лошадей.

Руфь встала возле лошади на колени и стала ощупывать ее живот, чтобы определить положение плода. В это время Сим объяснял Руфи, что знает о ее привычке работать в выгородке под открытым небом, потому что в таких условиях кобыла чувствует себя спокойнее, но, учитывая тяжелое состояние Шоколадки, ему пришлось оставить ее здесь.

Как бы желая показать, что ей недосуг обсуждать подобные мелочи, Руфь коротко кивнула и бросила через плечо:

— Джефф, что ты думаешь вот об этом?

Джефф подошел и встал рядом с ней.

С этого момента они взяли всю работу в свои руки и повели ее не как два отдельных человека, а как единое целое. Когда у лошади начались родовые схватки и в импровизированном родильном отделении стало тесно, то именно Сим и Рэнди вышли оттуда, а Руфь и Джефф остались помогать роженице.

Осложнения возникли начиная с первой же родовой схватки. Однако эти двое работали рука об руку, помогая друг другу без всяких напоминаний. Они не разговаривали между собой, в этом у них не было необходимости. Они просто понимали друг друга.

Рэнди и Сим стояли у дверей конюшни и успокаивали жеребца Пину, который был очень возбужден. Неужели он тоже волновался из-за своей подруги?

— С ней будет все хорошо, Пина, — снова и снова повторяла Рэнди.

— С ней уже все хорошо, — внезапно вмешался Сим, — а также и с жеребенком.

Рэнди оглянулась и увидела новорожденного — длинные нескладные ноги, большая голова, мягкие влажные уши и удивленные глаза.

— Скажите отцу, что у него родился сын! — крикнула Руфь из глубины конюшни.

Когда Сим вошел в денник, чтобы помочь, его просто оттолкнули в сторону. По-прежнему без лишних слов Руфь и Джефф что-то бинтовали, что-то перевязывали, на что-то лили дезинфицирующий раствор и наносили слой мази.

Затем Руфь дала роженице напиться холодной воды и накормила ее жидкой ячменной кашей. В это же время Джефф по собственной инициативе занимался с жеребенком. Глядя на них, Рэнди подумала: «Они работают так слаженно, как будто находятся друг подле друга уже много лет».

Она поняла, что говорит это вслух, лишь тогда, когда Сим произнес:

— И да будет так еще много лет, верно, Миранда?

С яркого солнечного света они вместе заглянули в золотисто-коричневый сумрак конюшни и увидели, что там, как бы паря над чудом прихода на свет новой жизни, над маленьким и еще не обсохшим жеребенком, по-прежнему безмолвно сошлась в объятии эта пара — Руфь и Джефф. Они целовались, забыв о присутствии Сима и Рэнди.

— Пошли отсюда, милая, — сказал Сим.

Они направились к оборудованному Симом для купания водоему у подножия песчаного холма. Тому, в котором больше не плавал крокодил, как с легким волнением сказала Рэнди. Теперь ее не удивляло такое волнение, во всяком случае, она уже знала, откуда берется это странное чувство всякий раз, когда Сим был рядом.

Никто и ничто не тревожило водоем, его зеркальная поверхность была абсолютно неподвижной, настолько неподвижной, что можно было видеть, как комары ткут свой ажурный рисунок над водой.

— Ты ревнуешь? — первым спросил Сим.

— Ревную?

— К тому, что было в конюшне, — сказал он, мотнув головой в ту сторону.

— Да… до некоторой степени. Мне бы очень хотелось, как Руфь, уметь делать все то, что она делала с Шоколадкой.

— Вот и мне тоже. Я — скотовод, и неплохой скотовод, надеюсь. Но я никогда не был знатоком во всех вопросах сельского хозяйства, как это положено хорошему хозяину фермы, мужу и главе семьи.

— Да как мужу тебе просто нет равных.

— Миранда, что ты имеешь в виду?

— Только то, что так оно было и так и есть.

— Для меня гораздо важнее, будет ли?

— Господи, Сим, конечно же! — С этими словами Рэнди повернулась и протянула к мужу свои руки.

Однако тот не спешил в ее объятия.

— Когда я только что спрашивал тебя: «Ревнуешь?» — я подразумевал совсем не Шоколадку, — честно признался Сим.

— А кого же?

— Я думал про Джеффа. Ведь он прибыл в эти края из-за тебя, верно?

— Верно, — тихо ответила Рэнди.

— А теперь, похоже, он…

— Да, а теперь он действительно, похоже… и знаешь, Сим? Сим, милый, я рада за него.

И снова Сим не двинулся с места, он только спросил:

— Ты рада потому, что можешь видеть развитие событий, и готова примириться с тем, что тебе приходится довольствоваться чем-то второсортным?

— Чем-то второсортным? Это ты — что-то второсортное?

«Неужели, — при этом подумала Рэнди и не поверила сама себе, — я когда-то могла так считать?»

— Но ведь я был таким для тебя, правда?

— Похоже, что ты действительно знаешь очень много, — сказала Рэнди с оттенком любопытства.

— Еще до нашей женитьбы я полагал, что у тебя должен быть какой-то близкий друг. Однако я так хотел, чтобы ты стала моей женой, что мне казалось верхом счастья служить для тебя хотя бы в качестве утешительного приза. Ну а когда мы поженились, я уже знал наверняка.

— Знал? Наверняка? Как же ты узнал наверняка?

— Разве это важно? Важно было то, что мы стали мужем и женой, что ты стала моей. Нет, отнюдь не каждый день и час, но я готов поклясться, что временами такое бывало.

— Да, — мягко напомнила она ему, — там, на равнине, под звездами, что глядели на нас. А еще дома у окна, когда мы слушали туземную музыку. Но, Сим, как же ты узнал, что был…

— Кто-то еще? — закончил за Рэнди ее муж. — С помощью всего одного слова. Одного слова в телеграмме, счет за которую меня просили оплатить. И слово было «да».

— Но ведь оно ничего не могло сказать тебе.

— Нет, могло. «Да» для меня всегда было…

— Подтверждением, — продолжила Рэнди и вспомнила Джеффа. — «Да» является выражением согласия, точно так же думал и Джефф, только все было не так, я должна была ответить на вопрос «Не слишком ли поздно?», и этот ответ прозвучал: «Да».

— Слишком поздно из-за того, что мы уже поженились, Миранда?

— Сперва это было так, но постепенно, Сим, стало слишком поздно, потому что я полюбила другого. Я знаю, что в силу поведения этой пары, — и Рэнди посмотрела в сторону конюшни, — ты можешь мне не поверить, но… О-о, Сим!

И Рэнди замолчала, потому что как раз в этот момент Сим прижал ее к себе.

— В это нетрудно поверить, я уже давно знал, что ты сделала свой выбор и что твой выбор — это я; но я знал также, что ты сама еще живешь в неведении о своем выборе, — тихо произнес он.

— Сим, даже если бы я и продолжала жить в этом неведении, хотя сейчас как-то странно и думать об этом, даже если бы я по-прежнему думала о Джеффе то же, что и раньше, я бы ни за что…

Он остановил ее раньше, чем она закончила фразу.

— Я знаю, я всегда знал это. Ты просто чудо. Да, до конца своих дней ты была бы верна обету, данному тобой. А поскольку я очень люблю тебя, я благодарил бы Бога даже за такой дар. Но и при всей скромности моих помыслов, а они все время были скромными, я чувствовал, вернее, я знал, что это — единственно верный путь развития отношений. Чтобы не только мои руки обнимали тебя, но и твои — меня. Теперь обними меня, чтобы я поверил, что все это не сон.

— Но как быть с детьми? — спросила Рэнди.

— У меня в кармане лежит то, что хотела передать тебе Джейн. Это очень похоже на письмо.

— Это и есть письмо. То самое, которое послал мне Джефф.

— Она что, стащила его у тебя? — строго спросил Сим.

— Нет, я выкинула это письмо. Сим, ты должен поверить мне.

— Я верю, — ответил он.

— Нам нужно усыновить Эту пару — усыновить, ты слышишь меня, Сим? В том-то и дело, что ты всегда был добр с этими детьми, но они для тебя чужие. А теперь они должны стать нашими. Ибо я не думаю, что Руфь и Джефф захотят…

— Да не видать им этих детей, даже если и захотят. — Сим перебил Рэнди и добавил в ответ на ее изумленный взгляд: — Видишь ли, с той поры, как я привез тебя сюда, я уже довольно долго думаю так же, как и ты. Все это — благодаря тебе, конечно, дорогая. Ведь в любом случае это хорошее начало для создания семьи, верно?

— В том случае, если мы нуждаемся в ней, — тихо сказала Рэнди.

Не веря себе, Сим метнул в нее свой взгляд, и она улыбнулась в ответ.

— Ведь иногда такие вещи случаются, Сим.

— И что, они случились? — Он произнес это так тихо, что Рэнди едва могла разобрать слова.

— Да. — И она глубоко вздохнула. — А еще, и я хочу, чтобы ты сейчас это понял, ты мне стал близок совсем не из-за Джеффа… или Руфи, все дело в том, что… О-о, Сим! — задохнулась Рэнди — так крепко снова обнял ее ее муж.

Но ей еще нужно было сказать очень много важных вещей, и она пыталась высказать их все. И в первую очередь о близнецах.

— Этот вопрос уже решен, — Сим не дал ей говорить, — и я тебе уже сказал это. По поводу Джастина, как мне кажется, этой проблемы и с первых дней не существовало, он — славный парень.

— А девочка?

Сим как-то странно улыбнулся:

— Со временем я, конечно, привыкну и к ней. Кстати, Миранда, вот то письмо. — С этими словами он протянул ей смятый и порванный лист. Вряд ли здесь было что-нибудь такое, благодаря чему можно изменить представление о Джейн. Правда, только в том случае, если не обращать внимания на короткую надпись: «Рэнди с любовью от Джейн». И еще два креста. И больше ничего.

Однако Рэнди плакала, и Сим вытирал слезы на ее глазах.

— Это — счастливые слезы, — пыталась она объяснить своему мужу, и он отвечал:

— Да, Миранда, да.

Именно Миранда, а не Рэнди и не Новая Миссус, не Миссуси и не Мирри.

Миранда — так он зовет ее. Он — ее муж, ее Сим.

Она — жена Сима.