Свадебное путешествие (СИ)

37

*****

Когда, наконец, зрители разошлись, было уже больше десяти часов вечера. Сидя в гримёрной у Гиацинта, Виола наблюдала обратное превращение мужа в самого себя. Впрочем, кем же тогда он был на сцене?

Гиацинт снял парик и растрепал волосы. Концом салфетки с очищающим кремом принялся снимать с лица грим, начиная с блёсток и теней вокруг глаз. Виола подошла ближе и, улыбаясь, наблюдала за этой чисто женской косметической процедурой. Граф взял гребешок и расчесал непослушные пряди, которые упрямо падали на бровь. Посмотрел на Виолу в зеркале.

— Что ты смеёшься? Будешь опять дразниться "камеристкой", так и знай, перекрашусь в Отелло. Обещаю. Мне терять нечего!

Она сзади нежно обняла его за плечи:

— Не обижайся, я просто думаю: чья я жена? Блистательного графа — придворного щёголя; моряка, бродяги, трубадура, актёра, шулера, авантюриста — чья же?

Он пожал плечами:

— Моя. Все эти люди — одно и то же. — Гиацинт посмотрел на часы: — Нас с тобой, кстати, давно ждут.

— Как всегда! — вздохнула Виола. Он улыбнулся:

— Как всегда.

Всех друзей уже пригласили на вечерний банкет за счет театра.

Маски были сброшены, и Гиацинт с чистой совестью знакомил две половины своих друзей. Розанчик также весьма гордился, что имеет некоторые связи в театральном мире и, краснея, как помидор, небрежно представлял Амариллис своим друзьям:

— Вот, это наша подруга детства, вместе учились…

Герцог Джорджоне галантно поцеловал ей руку:

— Мадемуазель Кливи`, вы прелестно играли. Я хочу сказать, что в каждом слове, каждом жесте, вы были неподражаемо искренни…

— Ага, — вмешался Розанчик. — Особенно, когда ты хотела его зарезать. Блеск!

Великий герцог и все, кто был рядом, покатились со смеху. Амариллис скромно опустила ресницы.

— Розанчик, золотце, тебе повезло, что у тебя такие друзья, — потрепала его по щеке синьора Далия.

— Это им повезло! — хмыкнул довольный паж.

Джорджоне серьёзно спросил:

— Мальчик мой, вы же вместе учились, почему ты у нас до сих пор не на сцене? Отстаёшь!

Розанчик обиженно взвыл:

— Как же! Я на три года младше, у меня ещё всё впереди!

— Разумеется, — согласилась Амариллис. — Тем более что на четыре…

— На три! — протестовал паж.

Амариллис веселилась, дразня его:

— Ну, меня-то на три, а Гиацинта…

— Всё равно! — упирался Розанчик.

— Хорошо, хорошо, — успокоил его герцог. — Ты ведь такой, как мой Джордано, значит, на три. У вас обоих ещё всё впереди.

Розанчик подумав, сменил гнев на милость.

Гиацинт подвёл маркизу Матиолу к мадам Лили Тигрин, бывшей "коварной хозяйке казино". Переодевшись, та оказалась моложе и не брюнеткой, а огненно-рыжей в лёгком оранжевом платье с тигровыми полосками. Граф сделал приглашающий жест:

— Познакомьтесь, мамочки, — и тут же резко качнулся назад.

И правильно сделал! Обе "приёмные мамочки" среагировали одинаково: их руки, нацеленные потрепать "сыночка" за волосы или за ухо, сплелись вместе.

— Ну, вот и познакомились, — констатировал Гиацинт, отходя на безопасное расстояние. Две приемные мамаши одного чудовища, весело болтая, прогуливались по залу.

Позже, Матиола всё-таки добралась до своего зятя:

— Негодник! Признайся, что в оперетте ты описал нашу, документальную сцену.

— Увы, нет, мамочка, — вмешалась Виола. — Оперетта написана четыре года назад, мы тогда ещё не были знакомы!

— Да ну?! — искренне удивилась маркиза. — А очень похоже!

— Дар предвидения! — засмеялся Джордано.

Матиола с учёным видом покачала головой:

— Видимо, да…

— А ну вас всех! — Гиацинт отошёл к другой группе, где заметил Натала.

Брат Амариллис восхищённо развёл руками:

— Браво, старик! Я такого успеха давно не помню. Класс!

Гиацинт в шутку низко поклонился:

— Благодарю за тёплые слова. Ты не видел моего отца?

Натал загадочно поиграл глазами, очень похоже на сестру:

— Там они, беседуют с мэтром. У них есть один неиссякаемый предмет для беседы: разбирать тебя по косточкам. Похоже, нашли общий язык.

Граф качнул головой:

— Дай-то Бог! Вот денёк выдался сегодня. Исполнения желаний.

— А ты упирался: не хочу, не буду! С судьбой не поспоришь…

Гиацинт поднял бровь:

— Откуда такой фатализм?

— Да так… Старею, наверно. Вижу, что всё получается не так, как хочешь, а так, как должно быть…

— Даже если наоборот, — засмеялся граф. — Это какой-то мудрец сказал, не помню, кто. Так что, ты не первый это заметил, старик.

Герцог Провансальский и мэтр Жасмин действительно мило беседовали об искусстве и вообще, о жизни. Ведь управлять большой провинцией или небольшой театральной труппой — по сути, одно и то же. Неизвестно, что легче. Двое мужчин облечённых властью: режиссёр и герцог, прекрасно понимали друг друга.