Свадьба мечты

Глава 5

Темный, неприметный ресторанчик, в который Захар привел Лавинию, неожиданно оказался одной из тайных жемчужин Мельбурна. Здесь, уютно устроившись в глубоких бархатных креслах, потягивали вино и лакомились восхитительно пахнущими блюдами люди, чьи лица Лавиния нередко видела на страницах глянцевых журналов.

— Как вы нашли это место? — удивленно спросила она, устраиваясь за столиком. — Я живу в этом городе всю жизнь, но ничего не знала о нем.

— Консьерж, — коротко ответил Захар, но в следующее мгновение широко улыбнулся. — Здесь отлично готовят.

Доверившись его рекомендациям, Лавиния заказала ризотто с горошком и спаржей, приправленное перцем и свежим пармезаном. Витавшие вокруг запахи раздразнили ее аппетит. Не в силах ждать, когда будет готов заказ, она взяла из стоявшей в центре стола плетеной корзинки свежеиспеченную булочку, намазала ее толстым слоем масла и тут же откусила половину.

Захар с удовольствием смотрел на то, с какой жадностью Лавиния набросилась на еду. Постепенно ее лицо порозовело, а на губах появилась улыбка.

— Полегчало? — лукаво спросил он.

— Намного, — кивнула Лавиния.

Ризотто было божественным, а компания неожиданно приятной. Захар не буравил ее ледяным взглядом и не задавал лишних вопросов. Их разговор лился легко и приятно.

— Вам стоит больше о себе заботиться.

— А я очень о себе забочусь, — улыбнулась она и, помрачнев, добавила: — Как правило.

Весь вечер Захар ждал подходящего момента, чтобы подробнее расспросить Лавинию о таинственных проблемах, подтачивающих ее силы, и, похоже, он настал.

— У вас большая семья? — спросил Захар, разрезая стейк.

— Одна сводная сестра. — Лавиния заметила, что он нахмурился, и поняла, что так просто не отделается. — Мама умерла в прошлом году.

— Мои соболезнования.

Лавиния чуть пожала плечами.

— Она и так прожила дольше, чем можно было ожидать. Странно, что при таком образе жизни она дотянула до сорока.

Лавиния неожиданно поняла, что, произнеся эти простые слова, сбросила с плеч тяжелую ношу, давившую на нее долгие годы.

— А ваш отец? — не отставал Захар.

— У меня не было отца. То есть мама не знала, кем он был. Потом она вышла замуж, и у меня появился отчим. — Она заметно поморщилась.

— Понимаю.

— Сомневаюсь. — Лавиния отбросила вилку. — Последний год моя маленькая сестра жила со своим отцом и его новой подружкой, к которой он ушел от мамы. Туда ее определили органы опеки, не желая слушать мои доводы. Рейчел и с матерью было несладко, уж я-то знаю, что ей пришлось пережить, но сейчас… Кевину она не нужна, его подружке тоже, но при этом они делают все, чтобы я не смогла получить право опеки…

Захар в изумлении покачал головой. Он не мог представить сногсшибательную, шикарную Лавинию в роли матери-одиночки. С момента их знакомства она не переставала его удивлять.

— Но вы же сказали, что они не хотят ею заниматься? — нахмурился он. — Сколько лет девочке?

— Четыре года. — Лавиния невольно улыбнулась, вспомнив о своей маленькой сестренке. — Да, не хотят. Но у мамы была страховка, и после ее смерти остался небольшой капитал, который перейдет к опекуну ее ребенка. Денег там немного, но достаточно, чтобы они вцепились в Рейчел. Конечно, они никогда не признают, что дело только в деньгах, но это и так очевидно…

— Почему вы в этом так уверены? — спросил Захар, предпочитавший иметь дело с фактами.

— У ее отца уже есть двое мальчиков постарше, а у его подружки две девочки от предыдущего брака. И совсем недавно у них родился общий ребенок.

— Большая семья, — кивнул Захар, но Лавиния поморщилась.

— В которой Рейчел нет места. Она умная, серьезная девочка, а у них нет ни времени, ни желания ею заниматься. Для них она навсегда останется чужой. Я покупаю ей одежду, а потом приезжаю к ним и вижу, что ее носят старшие девочки, а Рейчел ходит в каких-то обносках. Она почти не выходит из своей комнаты. — На глаза Лавинии навернулись слезы. — Это так трудно объяснить. Вначале я могла навещать Рейчел раз в неделю, но потом… Как только я пыталась поговорить с Кевином о том, как он обращается с малышкой, следующее свидание отменялось под каким-нибудь благовидным предлогом.

— И вы молчали?

Лавиния яростно помотала головой:

— Я обращалась в социальные службы, пыталась говорить с Дебби, новой подружкой отчима. Хотела убедить ее в том, что тянуть на себе пятерых детей — непосильная задача, и Рейчел станет для нее дополнительной обузой. Мне немногого удалось достичь, но она хотя бы согласилась отправить Рейчел в садик. Малышка стала проводить больше времени подальше от этой семейки, а потом один из воспитателей заметил синяки на ее руках. Он был в шоке от того, что она рассказала. На следующий день ее забрали в приют, а потом передали под временную опеку в какую-то семью… Понимаете, я была уверена, что Рейчел автоматически передадут мне, но эта проклятая система… Сейчас мою кандидатуру рассматривают. — Она гадливо поморщилась и продолжила: — Я сама половину детства провела в приютах, я знаю, что это такое.

— Но почему такие сложности? Вы единственный близкий родственник девочки, не очернивший себя неблаговидными поступками. Вы ответственная, у вас высокооплачиваемая работа…

— Не очернивший… — Лавиния помолчала, собираясь с духом, но все же продолжила: — Я говорила, что до прихода в Дом Коловски работала моделью, но на самом деле мать забрала меня из школы в шестнадцать лет, чтобы сделать стриптизершей. Я танцевала…

— Полагаю, не классические танцы?

Лавиния криво улыбнулась:

— Да, так что держите меня подальше от шестов, а то я за себя не ручаюсь.

— Но моделью вы все-таки тоже работали?

— Да, в компании Коловски я начинала именно с этого. Была Неделя моды, агенты просто с ума сходили, так как Дому Коловски не хватало моделей для демонстрации платьев подружки невесты… Мне крупно повезло.

— А если бы не Коловски, вы бы так и танцевали?

— Господи, нет, конечно! К тому времени я уже была готова бросить это занятие. Мне все еще нужно было регулярно давать матери деньги на содержание Рейчел, но я искала другую работу. Дом Коловски стал для меня настоящим спасением: там платили больше, чем я могла мечтать. Я знаю, что произвела на вас не самое лучшее впечатление, но я действительно неплохо справляюсь со своими обязанностями. Сейчас мне, как никогда, нужна эта работа, ведь в ближайшее время решится, могу ли я стать опекуном Рейчел.

— Вы не пробовали обратиться к юристам?

— А что они могут сделать? — поморщилась Лавиния. — Все решают власти.

— Юрист может направить их в нужном вам направлении, задать правильные вопросы… — Захар на секунду задумался. — Вы сказали, что Кевин хорошо обращается с сыновьями?

Лавиния кивнула.

— А чем же ему тогда не угодила Рейчел?

— Ну, может быть, мальчиков он больше любит… — начала Лавиния, но тут же передумала. — Хотя вряд ли: похоже, он души не чает в младшей дочке. Все это так странно.

— Найдите юриста, — посоветовал Захар, медленно закипая от гнева.

Он злился не на Лавинию, а на своих так называемых родственничков. Если он смог всего за пару дней выудить из Лавинии всю историю ее семьи, значит, и Алексей знал о том, с какими сложностями столкнулась его любовница. Да и Нина… На Коловски работает сотня юристов, уж кто-то мог бы и этим заняться.

— Одна вы не справитесь. Вам нужна квалифицированная консультация.

— Все, что мне нужно, — это не потерять работу, — вымученно улыбнулась Лавиния.

Миллиардеру легко было раздавать советы, но Лавиния очень хорошо знала, сколько стоят юридические услуги.

— Пока я неплохо справлялась. Я хорошо знаю эту систему: мисс Хьюит, которая ведет дело Рейчел, была когда-то и моим социальным работником. Вам ли не знать, как это бывает… — Возможно, ей стоило промолчать, но Лавинии порядком надоели эти игры. — Захар, я знаю, кто вы такой.

— Не стоит верить слухам.

— Люди слишком боятся вас, чтобы распускать слухи. Все проще. Я была с Ниной, когда Алексей рассказал ей о том, что вы ее сын.

— Был ее сыном, — сказал Захар после короткой паузы, которая потребовалась на то, чтобы переварить ее слова. — Я не желаю иметь с ней ничего общего!

— Тогда почему вы здесь?

— Чтобы заявить о своих правах, — солгал он.

Вряд ли он сможет рассчитывать на помощь Лавинии, если признается, что приехал в Мельбурн для того, чтобы разрушить империю Коловски.

— Вы могли бы просто поговорить с ней… — Лавиния знала, что лезет не в свое дело, но хотела хоть как-то помочь Нине. — Выслушать ее…

— Послушайте. — Тихий голос Захара стал похож на угрожающее шипение. — Я могу простить ваши опоздания, вашу грубость, даже признать, что в некоторых вопросах вы разбираетесь лучше меня. — Его голос был ледяным. — Но не смейте вмешиваться в мои семейные дела!

— Хорошо, но тогда что дает вам право судить о моих семейных проблемах?

— То, что я прав, — отрывисто бросил Захар.

— Я тоже! — фыркнула Лавиния и потянулась к своей сумочке.

Захар с силой потер виски, стараясь взять себя в руки. Мало того что эта нахалка знала его секрет, так еще и пыталась давать ему совершенно неуместные советы. С одной стороны, он был возмущен, ведь Лавиния перешла все возможные границы, но с другой — ему все больше нравилась ее компания.

Но Лавиния явно не хотела продолжать этот разговор.

— Мне правда пора домой.

— Я вас подвезу. Сейчас позвоню водителю.

— Я сама могу доехать. Моя машина припаркована на стоянке перед офисом.

Они шли по тихим улицам города. Захар какое-то время молчал, но потом все же спросил, не сумев справиться с любопытством:

— И что сказала Нина, когда узнала, что я ее сын?

— Она кричала и плакала, — вздохнула Лавиния. — Ничего более душераздирающего я в жизни не видела.

Она надеялась, что, узнав о реакции матери, Захар смягчится, но он лишь сильнее нахмурился.

— Она не заслуживает сочувствия.

— А она его и не просит.

Захару было странно обсуждать то, что еще недавно было его сокровенной тайной. Он привык молчать о своих делах, но Лавиния, как легкий ветерок, мягко переворачивала страницы его жизни, заставляя проговариваться о том, что давно мучило его.

Она бросала ему вызов, вынуждая переступать собственные границы дозволенного.

— Может быть, вам стоит услышать то, что она хочет сказать? — промолвила Лавиния, понимая, что идет по минному полю.

Захар помотал головой:

— Странно, что именно вы даете мне подобные советы после того, как разорвали все связи с собственной матерью.

— Нет, я не порывала с ней, — возразила Лавиния. — Просто оставила попытки ее изменить.

Захар не хотел об этом думать. Они уже подошли к парковке для персонала. Настало время прощаться, но он вдруг понял, что хочет совсем другого.

Без макияжа она казалась совсем юной и нежной, а ее тело после дневной «сиесты» было сонно расслабленным. Он не мог не представлять, как эти золотистые волосы могли бы выглядеть на его шелковой подушке.

Секс для Захара был аналогом снотворного. Он помогал расслабиться и заснуть, а когда очередная очаровательная поставщица этого приятного «лекарства» объявляла, что «упаковка» закончилась, ее нетрудно было заменить. Захар не имел ничего против женщин на одну ночь, на одну неделю…

Вдохнув аромат духов Лавинии, он подумал, что эта маленькая чертовка смогла бы удержать его внимание и на более долгий срок.

Тем временем они подошли к машине Лавинии.

— Спасибо, — мило улыбнулась она. — Было приятно пообщаться.

— Мы могли бы продолжить беседу.

Это было откровенное приглашение, и тело Лавинии мгновенно отозвалось на него. Но голос разума твердил, что Захар слишком опасный хищник, и никто не знает, что произойдет, когда она шагнет в его логово.

Захар почувствовал, как изменилось настроение его спутницы. Оживленно болтавшая весь вечер красавица под его пристальным взглядом вдруг смутилась и замешкалась.

— Мне нужно в постель, — пробормотала она, но тут же испуганно поправилась: — В душ, а потом в постель.

Захар был только за: слова Лавинии полностью соответствовали его плану. Медленные, дразнящие поцелуи в лимузине, которые продолжатся в лифте, в номере отеля, в душе… А потом будет постель. Захар хорошо изучил женщин и точно знал, как заставить любую кричать от наслаждения.

Но у Лавинии были другие планы. Она едва ощутимо коснулась губами его щеки, прощаясь с ним, как с каким-нибудь приятелем, и юркнула в машину.

Только притормозив на светофоре, Лавиния позволила себе перевести дух. Она взглянула в зеркало и, как всегда, увидела там не себя, а свою привычную маску. Женщину, которую в ней видел Захар. Интересно, как бы он отреагировал, узнав, что у этой уверенной в себе белокурой кокетки нет никакого опыта общения с мужчинами и даже обычный поцелуй стал бы для нее первым?

Лавиния в совершенстве владела искусством флирта. Она унаследовала это умение от матери вместе с потрясающей внешностью и оттачивала его каждый день, уклоняясь от тех постыдных занятий, к которым ее подталкивала Флер и клиенты заведений, где она была вынуждена танцевать. Одним лишь взглядом она могла заманить мужчину в постель или отшить его.

Сейчас Лавиния работала ассистентом во всемирно известном Доме моды и не слишком часто прибегала к своим умениям. Конечно, она не отказывала себе в удовольствии пофлиртовать с красавцами начальниками, но относилась к ним не как к реальным мужчинам, а как к роскошным нарядам, которые они продавали. Она восхищалась ими, примеряла их, но, несмотря на гуляющие по офису слухи, никогда не делала следующего шага.

Однако с Захаром нельзя было играть в подобные игры. С тем же успехом она могла бы дразнить голодного тигра, запертого в хлипкой клетке. Что она будет делать, если тигр вдруг вырвется на волю?

Захар тоже вздохнул с облегчением, когда Лавиния уехала. Обычно связи на работе не вызывали у него угрызений совести. Время от времени спал даже со своей бессменной ассистенткой Эбигейл, не говоря уже о других симпатичных сотрудницах. Но здесь, в Австралии, ему не хотелось заводить интрижек. И уж тем более с Лавинией, знавшей о его прошлом и к тому же обремененной столь сложными семейными проблемами.

Захар отлично понимал, в какую непростую ситуацию попала его новая ассистентка. Он потратил целое состояние, помогая детям из неблагополучных семей. Каждая возрожденная им компания первым делом начинала заниматься благотворительностью. Но сейчас у него были более важные дела. Нет, не нужна ему ни Лавиния, ни ее проблемы!

На полу в машине валялся розовый блеск для губ. Захар забросил его под сиденье, но тюбик тут же снова выкатился ему под ноги. Он чертыхнулся, поднял его и бросил в карман.

Захар вошел в отель, но вместо того, чтобы сразу пойти к себе в номер, направился в бар. Он заказал бренди, огляделся и тут же увидел то, что искал: симпатичную мордашку на другом конце стойки. Девушка ждала его ответа.

Захар чуть улыбнулся и попросил принести счет. Он полез в карман за бумажником, но вытащил блеск для губ. Покрутив его в пальцах, он выругался, бросил на барную стойку несколько купюр и, осушив бокал, в одиночестве покинул бар.

Уж не приворожила ли его эта белокурая чертовка?

Его пиджак пах Лавинией. И рубашка, поверх которой он был надет, тоже источала ее нежный аромат. Он стянул с себя одежду, отправился в ванную и, открыв кран, плеснул себе в лицо воды, надеясь, что она отрезвит его.

Решение уже принято. Дом Коловски доживает свои последние дни. Лавинии придется найти себе другую работу.

Потянувшись за полотенцем, Захар увидел в зеркале свою спину. Словно татуировками, она была испещрена шрамами, за каждым из которых стояла своя история, наполненная болью и ужасом. Он смотрел на темно-багровый рубец над лопаткой. Как и его воспоминания, он не побледнел с годами. Когда он получил свой первый шрам, ему не было и пяти.

Он приехал в Австралию, чтобы все это было не напрасно. Чтобы виновники его страданий сполна расплатились за свои грехи.

Подобное предательство нельзя простить или забыть. Бог свидетель, он пытался.