Сверкающие огни

6

Кассандра спустилась вниз и увидела герцога, расхаживающего по улице. Он встревоженно посмотрел на девушку.

— Вас долго не было.

— Она… больна, — ответила Кассандра. — И я не знаю, что делать…

— Что с ней? — спросил герцог.

Кассандра не ответила. Потом, сообразив, что он ждет от нее каких-нибудь объяснений, она покраснела и сказала:

— Я не могу вам сказать.

— Полагаю, Нэнси ждет ребенка?

Кассандра еще больше покраснела и с широко открытыми от удивления глазами воскликнула:

— Как вы догадались?

— Здесь вы ничем не сможете помочь, — сказал он резко.

— Но она так… несчастна.

Герцог подумал мгновение, а потом спросил:

— Вы оставили ей денег?

— Я об этом не подумала, — ответила Кассандра.

— Подождите меня здесь!

Он стал подниматься по лестнице.

— Нет! Вы не можете туда входить! — воскликнула Кассандра. — Она… в постели.

Но герцог, казалось, не слышал ее. Прежде чем она успела сказать еще что-нибудь, он постучал в дверь Нэнси и вошел. Кассандра в нерешительности ждала, не зная, что делать.

Обсуждать такие личные дела с кем-то, кроме мамы и мужа, считалось крайне непристойным. Появление на свет ребенка для Кассандры, как и для многих девушек ее возраста, было покрыто глубокой тайной. Тот факт, что Нэнси Вуд сообщила ей о своем положении, потрясло Кассандру.

Ей казалось невероятным, что герцог так быстро догадался, что происходит с Нэнси, и, когда он через несколько минут спустился вниз, ей было неловко встречаться с ним взглядом.

Герцог ничего не сказал. Он просто взял ее за руку, открыл дверцу и помог сесть в экипаж. Он назвал извозчику адрес Кассандры, и лошади быстро понесли их вперед, несмотря на узкие улицы, потому что в этот час почти не было пешеходов.

— Я как-то не подумала, что можно дать ей денег, — сказала Кассандра. — Так глупо с моей стороны. Хотя у меня все равно ничего с собой не было.

— Вы больше ничего не можете для нее сделать, — твердо заметил герцог.

— Я должна ей помочь, — возразила Кассандра. — Она не может вернуться в свою семью.

— Почему?

— Дело в том, что Нэнси сбежала из дома, чтобы стать актрисой. Ее отец — викарий Вилтширского прихода. Она с ним не виделась с тех пор, как приехала в Лондон.

— Но ей больше некуда деваться, — сухо ответил герцог. По крайней мере так показалось Кассандре.

— Но должен быть какой-то выход! — с отчаянием воскликнула она.

— Вам не надо ввязываться в дела этой девушки. До сегодняшнего дня вы с ней не встречались. К несчастью, вы оказались свидетелем того, как она упала в обморок. Но поймите, это все!

— Мне кажется, вы очень жестоки по отношению к ней, — возразила Кассандра. — Она в беде. Кто-то должен ей помочь.

— Я оставил ей денег, — ответил герцог. — Завтра принесу еще.

— Это очень благородный поступок, — сказала Кассандра, смягчившись. — Когда она не сможет больше и врать, надо же ей будет где-то жить. Я сомневаюсь, что хозяин разрешит здесь остаться с ребенком.

Герцог промолчал, и через минуту Кассандра сказала:

— Я думала, может быть, отец ребенка ей поможет. Но Нэнси сказала что-то, чего я не поняла.

— Что же она сказала?

— Она сказала, что… не знает, кто он. Как такое может быть, чтобы она не знала, кто он?

Герцог не ответил. Он повернулся и посмотрел на Кассандру.

— Сколько вам лет? — неожиданно спросил он.

Кассандра подумала, что он намеренно меняет тему разговора, а она не знала, что ответить. Скажи она, что ей только двадцать лет, как тогда объяснить, что ей удалось сыграть много ролей на сцене?

— Мне всегда говорили, — ответила она через некоторое время беззаботным тоном, как ей хотелось надеяться, — что очень невежливо спрашивать леди о ее возрасте.

— Вы должны принять мои извинения, — сказал герцог.

Дальше они ехали молча, и очень скоро экипаж подъехал к дому на Берри-стрит. Извозчик постучал в дверь, чтобы разбудить ночного портье.

Пока они ждали, когда тот откроет дверь, герцог сказал:

— Постарайтесь не волноваться, Сандра. Я заеду завами завтра в двенадцать часов, и, если хотите, мы навестим эту женщину, прежде чем ехать за город.

— Я буду очень рада сделать это, — сказала Кассандра. — Спасибо.

Ночной портье открыл дверь, и Кассандра приподняла юбку, чтобы выйти из экипажа.

— У вас все здесь в порядке? — спросил герцог. — Мне как-то не по себе, что вы одна живете в этой квартире.

— Я не одна, — не задумываясь ответила Кассандра. Она не заметила, ни как герцог напрягся, ни странного выражения его лица.

На следующее утро к двенадцати часам Кассандра была уже готова, но для этого ей пришлось приложить немало усилий. Во-первых, надо было объяснить тете Элеоноре, принимая во внимание ее любопытство, что она уезжает куда-то до понедельника.

— Кто твои друзья, к которым ты едешь? — потребовала она ответа.

Кассандра решила, что лучше будет сказать правду.

— Меня пригласили к лорду Карвену в загородный дом, который находится всего в сорока пяти минутах от Лондона.

— Карвены? — воскликнула леди Флэдбери. — Я знаю, что ее светлость почти не бывает в Англии. Она предпочитает Париж, потому что по рождению наполовину француженка. Мне не приходилось с ней встречаться, но я слышала, что она очень красивая женщина, а у лорда Карвена репутация слишком легкомысленного человека.

— Но ему уже немало лет, — ответила Кассандра, надеясь, что этот факт придаст лорду немного респектабельности.

— Ему около сорока! — возразила леди Флэдбери. — Конечно, тебе он кажется старым, но я уверена, что в его компании будет немало молодых людей. Развлекайся, девочка!

— Я надеюсь, что мне это удастся, — ответила Кассандра, чувствуя, что преодолела первую преграду.

Ханна была более сложным препятствием.

— Если вы собираетесь остановиться в приличном доме, мисс Кассандра, почему не хотите взять меня с собой, — сердито допрашивала она девушку. — Вы хорошо знаете, что, когда вас раньше куда-то приглашали, всегда подразумевалось, что с вами приедет ваша служанка.

— Я знаю, Ханна, — ответила Кассандра, — но это большая компания, и мне кажется, что присутствие служанки им покажется неуместным.

— Что бы сказала ваша мама, я не представляю! Уехать совершенно одной! — причитала женщина. — Но если здесь все честно и пристойно, почему его светлость не может приехать за вами сюда?

— Пожалуйста, Ханна, помоги мне, — взмолилась Кассандра. — Я уже говорила тебе, что играю роль, и обещаю тебе, что ничего плохого в том месте, куда я собираюсь, нет. Тетя Элеонора все знает о лорде Карвене и его жене, и если бы там было что-то не так, она бы мне об этом сказала.

— Ладно, хотя видит бог, как мне это не нравится! — согласилась наконец Ханна. — Пока я присматриваю за вами, ничего плохого не произойдет, но останавливаться без меня в чужом доме… Неизвестно что может случиться.

— Ну что может случиться? — спросила Кассандра. — Тем более это только на две ночи. Утром в понедельник приходи на квартиру и жди там. Если меня не будет до ленча, значит, я приеду чуть позже.

Что-то бормоча про себя, совершенно не убежденная Ханна стала паковать одежду, которая, как она считала, понадобится Кассандре.

Перед выходом девушке еще надо было написать письмо. Еще раз она подделала почерк отца на бумаге с гербом, которую привезла с собой из Йоркшира, письмо адресовалось в «Таттерсоллз». Кассандра просила их от имени своего отца купить всех лошадей герцога на торгах в понедельник.

Поставив подпись, Кассандра подумала, что этот поступок сократит ее пребывание в Лондоне. Ей нужно было теперь вернуться домой раньше, чем сэр Джеймс получит подтверждение, что по его просьбе покупка совершена, к чему прилагается чек. У девушки не было сомнений, что она выполняет желание отца, покупая лошадей герцога.

Но в то же время объяснений было не избежать. Но об этом она подумает позже.

Даже для самой себя Кассандра не могла предположить, что может случиться между сегодняшним днем и вторником, когда она должна вернуться в Йоркшир. Еще раз ей пришло в голову, что ее несет мощный поток. Еще раз она осознала, что происходит нечто значительное, что ей не под силу сформулировать даже для себя самой. Понятно только одно — она без памяти влюблена в герцога. Каждый час, который они проводили врозь, казался вечностью. Когда же он был рядом, время бежало так быстро, что момент расставания казался очень близким.

Прежде чем отправиться с Ханной в закрытом экипаже на Берри-стрит, девушка послала кучера с Парк-лейн в «Таттерсоллз».

— Не могу себе представить, что подумает о нас кучер, когда довезет до такого места! — бурчала Ханна.

— Надеюсь, ты сказала слугам, что я навещаю свою подругу на Берри-стрит?

— Я не стану пачкать рот такой ложью, — язвительно ответила служанка. — По моему мнению, чем меньше говоришь, тем лучше.

«Что правда, то правда, Ханна не была сплетницей», — подумала Кассандра. Но все же старой служанке очень не нравилась эта квартира, поэтому она будет рада, когда они наконец отсюда уедут.

Все чемоданы, кроме одного, Кассандра оставила в холле. Портье отнес наверх только один, в который она попросила Ханну упаковать платья, купленные в Лондоне. Служанка, пока их складывала, все время ворчала и ругалась. Как только она закончила, Кассандра, смотревшая в окно, воскликнула:

— Экипаж приехал! Ой, даже два!

Она не говорила Ханне, с кем поедет, и теперь спешила вниз по лестнице, чтобы поприветствовать герцога, который уже вошел в холл.

— Я готова, — радостно сообщила она.

Кассандра видела, как в глазах герцога зажглось восхищение, и порадовалась, что после всех пререканий все-таки уступила Ханне и надела голубое бархатное платье и пальто.

— Я вижу, вы тепло оделись, — сказал он. — Предлагаю отправиться за город в открытом фаэтоне. Если пойдет дождь, мы поднимем верх. Мой лакей позаботится о вашем багаже.

— Чудесно, что мы поедем в открытом фаэтоне! — воскликнула Кассандра.

Она заметила, что сегодня герцог приехал в другом фаэтоне, в отличие от вчерашнего там имелось место только для двух человек, так как он был предназначен для быстрой езды.

Герцог помог ей сесть в экипаж, и, когда они поехали по Джермин-стрит, Кассандра сказала:

— Вы не забыли, что мы хотели заехать к Нэнси?

— Я уже был там.

— Правда? — удивленно воскликнула Кассандра. — Как она себя чувствует?

Вместо ответа герцог вынул конверт. На его лице было странное выражение, встревожившее девушку.

— Что случилось? Что она сказала?

— Ее не было дома, — тихо ответил герцог.

Кассандра с изумлением уставилась на него, потом посмотрела на конверт, который он ей передал. На нем было написано только одно слово — «Сандре». Девушка открыла его. В конверте лежала короткая записка, написанная грамотно, красивым почерком, но карандашом.

Вы были ко мне очень добры, но ни вы, ни кто другой не может мне помочь. Я предпочитаю встретиться с Богом, а не со своим отцом! Бог скорее простит меня.

Нэнси.

Кассандра еще раз прочитала записку и испуганно спросила:

— Что это значит? Куда она ушла? Я не… понимаю.

— Я зашел в комнату, — ответил герцог. — Дверь была не заперта, но ее там не было. На туалетном столике лежало это письмо и деньги, которые я ей дал вчера.

— Но что она сделала? — воскликнула Кассандра.

— Я думаю, Нэнси выбрала самый легкий путь для решения своей проблемы. Откровенно говоря, у нее был небольшой выбор, — ответил герцог.

— Вы имеете в виду, что она… покончила с собой?

— Мне кажется, теперь она станет одним из неопознанных тел, которые каждый день вылавливают из реки, — ответил он. — Многие из них находятся в таком же положении, как и Нэнси Вуд.

— Но мы должны что-то сделать. Выяснить, правда ли это, например.

— Тогда вам придется иметь дело с полицией, — возразил герцог. — Не думаю, что это желательно.

При мысли о полиции Кассандра притихла.

— В конце концов, — продолжил герцог, — все, что мы можем им показать, это записку. Нам неизвестно, как найти ее отца. Его имя скорее всего не Вуд. Может возникнуть скандал, в который мы будем вовлечены, — продолжал герцог. — Да и помочь ей уже никто не в силах.

Кассандра была в шоке. В то же время она сознавала: если полиции станет известно, что они с герцогом — последние, кто видел девушку живой, ее уловка будет раскрыта. Отец придет в ярость, если узнает. Она представляла себе, какие истории из этого состряпают газеты. Но сейчас Кассандра была потрясена тем, что произошло с Нэнси.

— Это ужасно! Как она могла совершить такой поступок?

Герцог не ответил, сосредоточившись на управлении лошадьми.

— Она говорила мне, что отец ни за что ее не простит. Мне кажется, не по-христиански так жестоко ее наказывать!

Герцог помолчал, словно подыскивая слова, потом сказал:

— Я хочу, чтобы вы попытались забыть, что произошло. Просто для вас это совершенно новое впечатление. Надо избавиться от неприятных мыслей. Меня не покидает мысль, что в сложившейся ситуации Нэнси сделала единственно правильную вещь. Какое будущее ожидало ее и ребенка?

Это были разумные слова. Кассандра не могла не согласиться, но все равно чувствовала боль при мысли о смерти несчастной девушки, нашедшей утешение в водах Темзы.

Кассандра почти физически ощущала возникший между ними барьер. Поэтому с отчаянием, чувствуя, как уплывает ее собственное счастье, она стала говорить на другие темы. Словно поняв, какие усилия предпринимает девушка, герцог заговорил о лошадях.

— Некоторые люди коллекционируют лошадей, так же, как другие коллекционируют картины и другие предметы искусства, — улыбнулся герцог.

— Вы хотели бы этим заниматься? — спросила Кассандра.

— В настоящий момент у меня нет такой возможности, — ответил он. — Если бы у меня появился шанс, я был бы очень жадным и собирал бы и то, и другое.

— Я уверена, что в Альчестере у вас найдется несколько хороших картин, — сказала Кассандра.

— Семейная коллекция уникальна, — ответил герцог. — Каждый глава семьи и его жена в течение многих лет запечатлевались для последующих поколений. Некоторые картины писали известные художники, другие, как говорил мой отец, — «деревенские плотники». Но они все там: первые графы и графини Альчестер, а потом, когда было создано герцогство, — герцоги и герцогини.

— Ваш портрет уже добавлен к остальным? — спросила Кассандра.

— Нет, — ответил герцог. — Существует традиция, что владелец титула ждет, пока не женится…

Кассандра заметила, как по его лицу промелькнула тень. Она знала, он думает о браке, обещанном его отцом много лет назад, к которому герцог сейчас себя готовил. Ей очень захотелось сказать ему правду, но вдруг она испугалась и решила промолчать.

Когда они проехали некоторое расстояние, Кассандра поинтересовалась, куда именно они едут.

— Дом лорда Карвена находится где-то в сорока пяти минутах езды от Лондона, я думаю, — сказала девушка. — Не приедем ли мы слишком рано? Он не ждет нас раньше пяти часов.

— Я не собираюсь там появляться даже на минуту раньше назначенного срока, — ответил герцог. — Я хочу пригласить вас на ленч в гостиницу. Уверен, вам там понравится. Она находится на берегу реки. Позже, летом, там станет очень людно, но сейчас в ней не будет много народа.

Герцог оказался прав. Гостиница была очаровательна. Оставив фаэтон во дворе, герцог провел девушку в обеденный зал. Они уселись около окна, откуда была видна Темза, медленно несущая куда-то серебряные воды. Гостиница была старая, с большими дубовыми балками под потолком и огромным камином, в котором горели дрова. Герцог заказал вина и еды — очень простой, но имеющей аппетитный вид и вкусно приготовленной.

Оказалось довольно просто забыть трагедию Нэнси Вуд, когда сидишь друг к другу лицом за небольшим столиком перед окном и мирно ведешь беседу. Кассандра поняла, что была права, когда решила, что герцог очень умный.

Она также знала, что и у нее незаурядные способности по сравнению с некоторыми ее сверстницами. Не было сомнений, что они могли спорить на равных.

— Как это у вас получается быть красивой и умной одновременно? — воскликнул он в момент, когда ему все-таки удалось найти аргумент на ее неоспоримое утверждение.

— Не сказала бы, что это прозвучало как комплимент, — ответила Кассандра.

— А это не комплимент! — возразил герцог. — Большинство мужчин не любят умных женщин. Они их боятся.

— А вы?

— Я нахожу вас очень интересной, Сандра. Но тем больше меня удивляет, что, будучи такой умницей, вы выбрали сомнительную профессию.

— У женщин не так много возможностей сделать карьеру, — ответила Кассандра.

— Это правда, — согласился герцог. — Кто захочет увидеть женщину среди членов парламента, или женщину-адвоката, или, хуже того, женщину-судью!

— Почему вам это кажется таким ужасным? — спросила Кассандра.

— Потому что у женщин всегда предвзятое мнение. Их ум на удивление нелогичен.

Это была провокация, мимо которой Кассандра не могла пройти, и в который раз они яростно заспорили, пока герцог не сказал:

— Я беру все свои слова назад! Вы очень образованная женщина! Если бы вы были моей дочерью, я бы отправил вас в Оксфорд.

Кассандра улыбнулась, а он добавил:

— Вы видите, это действительно несправедливо, когда вы выглядите вот так, как сейчас. Ни один мужчина не сможет вам отказать, как бы необъективны вы ни были в этот момент.

После ленча они еще посидели какое-то время. Кроме них, в зале было несколько посетителей, но когда они ушли, вместе с ними куда-то исчезли и официанты. Кассандра и герцог остались одни.

— Хотелось бы мне остаться здесь и не ехать на эту скучную вечеринку, — вдруг сказал он.

— Она будет скучной? — спросила Кассандра.

— Там будут другие люди, а мне хотелось бы владеть вами безраздельно.

— Я тоже… предпочла бы… побыть с вами, — пробормотала Кассандра.

— Это правда? — спросил герцог.

Он наклонился к ней и взял за руку. Опять девушка почувствовала, что его прикосновение вызывает у нее дрожь. Когда она посмотрела ему в глаза, герцог взволнованно сказал:

— Вы понимаете, что с нами происходит, Сандра? Мне кажется, я в вас влюбился в тот момент, когда мы встретились. Это случилось не только потому, что вы более красивая и привлекательная, чем все женщины, которых я знаю. Здесь есть что-то еще. Вы это чувствуете?

Кассандра потеряла дар речи. Сердце готово было выскочить из груди. Потом герцог вдруг отпустил ее руку и встал.

— Нет смысла это обсуждать, — горько сказал он. — Пошли! Раз уж я взялся за то, чтобы показать вам сельскую местность, то поехали, потому что нам надо явиться в дом его светлости в назначенное время.

Кассандра не могла заставить себя сдвинуться с места. Она восприняла его резкость как пощечину. Внезапно девушка поняла, что стоит перед новой, еще более сложной дилеммой. Герцог признал, что любит ее, но ничего по этому поводу не собирается делать. Его сердцем управляет голова. Деньги для него оказались важнее любви!

То, что он полюбил ее и не имеет мужества сделать что-нибудь ради любви, вызывало душевную боль. Она и подумать не могла, что способна на такие переживания.

Когда Кассандра встала из-за стола, ей вдруг стало ясно, что она больше не может продолжать игру. В то же время девушка понимала, что вынуждена ее продолжать хотя бы до возвращения в Лондон.

В настоящий момент сказать правду невозможно. Ей сейчас одинаково трудно перенести и его презрение, с которым, герцог мог к ней отнестись, и, что еще хуже, радость от того, что он может получить сразу и женщину, которую любит, и деньги, в которых отчаянно нуждается.

— Я не перенесу этого, — прошептала она.

Кассандра понимала, что если она раньше считала свою игру сложной, то теперь ей стало еще сложнее притворяться, что ничего не произошло. Лошади были опять впряжены в фаэтон, и к тому времени, когда они отправились в путь, уже было довольно много времени.

Местность поражала необыкновенной красотой. Ветер стих, и было сравнительно тепло. Под кустами расцвела примула, а среди зеленой луговой травы показались желтые головки нарциссов. Кассандре казалось, что из-за своих сомнений она почти ненавидит герцога, но тут он повернулся, посмотрел на нее и мягко сказал:

— Когда я на вас смотрю, мне кажется, что передо мной весна, которая может каким-то чудесным образом развеять мрак зимы, в котором я пребываю.

Его голос был таким печальным, что у Кассандры все в душе перевернулось. Ей так захотелось к нему прижаться, положить на плечо голову. «Какое значение имеет все, что случится завтра, по сравнению с тем, что мы можем иметь сегодня?» — спрашивала она себя.

Он был рядом, и когда говорил с ней таким голосом, так смотрел в глаза, все отступало на задний план, кроме того, что они были вместе. Фаэтон проезжал милю за милей по извилистым сельским дорогам и по лесу на вершине холма, откуда была видна долина и Чилтернские горы.

Вскоре солнце стало садиться. Небо окрасилось в яркие цвета, и под этим великолепием появилось огромное каменное строение с высокими трубами, гордо возвышающимися над деревьями.

— Это его дом? — спросила Кассандра.

— Да, — коротко ответил герцог.

Зеленые лужайки с классическими цветочными клумбами, массивные железные ворота с позолоченными наконечниками, тисовые изгороди, искусно постриженные рукой профессионала…

В холле с полдюжины лакеев, одетых в великолепные ливреи, украшенные золотой тесьмой…

— Его светлость живет, купаясь в роскоши, — прокомментировала девушка, когда они следовали за импозантным мажордомом по длинным коридорам, увешанным ценными картинами.

Они вошли в огромную гостиную, и Кассандра увидела лорда Карвена, выделив его из маленькой группы гостей, стоявших возле камина в дальнем углу комнаты.

Он сразу направился к ним.

Взяв руку Кассандры, лорд Карвен поднес ее к губам.

— Я рад приветствовать вас в моем доме, прекрасная леди! — сказал он, опять бросив на девушку тот неприятный взгляд, покоробивший ее в прошлый раз.

Она присела в реверансе и с трудом высвободила руку.

— Варро, мой дорогой мальчик, — сказал лорд Карвен герцогу, — ты знаешь, что тебе здесь всегда рады. Думаю, ты знаешь всех, кто сегодня приехал, но мне надо представить Сандру.

К тому времени, когда Кассандра смогла подняться по лестнице наверх, чтобы немного отдохнуть перед ужином, прибыло еще больше гостей. В основном это были мужчины, за редким исключением одних лет с лордом Карвеном, находившиеся с ним в дружеских отношениях.

Хозяин дома подтрунивал над гостями в такой манере, что Кассандра посчитала ее оскорбительной для себя и других присутствующих женщин. Она не могла себе представить, чтобы ее отец так разговаривал в присутствии леди, и вдруг до нее дошло, что лорд Карвен просто не считает ее леди! Судя по всему, остальные женщины также не удостаивались этой чести.

В конце концов, и лорд Карвен, и герцог считают ее актрисой, а их, как известно, не приглашают на домашние сборища вместе с леди вроде ее матери и их знакомых.

«Будет очень забавно посмотреть на поведение людей подобного сорта», — сказала она себе. В то же время ее смущали шутки, которые джентльмены отпускали в присутствии женщин.

Кассандре было известно, что позднее вечером, после закрытия театров, приедут еще гости. Среди них будут Лили Лэнгтри и Фредди Гебхард, кроме того, судя по словам лорда Карвена, приедут еще некоторые известные актрисы из «Гейети».

— Народу будет много, — сказала ей красивая женщина лет тридцати пяти, назвавшаяся леди Макдональд. — Давайте-ка посмотрим, кто где будет спать.

На столе лежал план спален. Кассандра посмотрела на него и подумала, что никогда не видела ничего подобного ни в одном доме, где бывала в гостях. Там же находился и план обеденного стола. Таким образом, гостям не нужно было бродить вокруг в поисках карточки со своим именем, а можно было прямо пройти к своему месту.

Кассандра заметила, что большинство комнат еще имели добавочные помещения. Скажем, к спальне, предназначенной для нее, которая была обозначена как «Голубая комната», примыкал будуар и гардеробная. Она обратила внимание, что спальня расположена недалеко от комнаты хозяина и что «Красная комната», предназначенная для герцога, находится сразу за поворотом.

Леди Макдональд прокомментировала расположение двух комнат, в которых должны были разместиться какие-то Рози и Джек.

— Джеку придется выходить в коридор, — хихикнула она. — А если существует что-нибудь, что он не может терпеть, то именно это.

Вес захохотали, но Кассандре большая часть разговора женщин оказалась непонятной, поэтому девушка обрадовалась, когда наконец смогла зайти в свою спальню. Там она обнаружила, что служанки лорда Карвена уже распаковали ее вещи. Кассандра позвонила в колокольчик, и в комнату вошла девушка, чтобы помочь ей раздеться.

Она надела шелковый халат, который Ханна уложила в чемодан. Служанка сняла покрывало, и девушка улеглась на подушки, укрывшись атласным стеганым одеялом.

— Я хотела бы принять ванну за час до ужина, — предупредила она служанку и закрыла глаза.

Ей казалось, что она сразу уснет, потому что очень поздно легла накануне и чувствовала усталость. Но вместо этого Кассандра обнаружила, что думает о герцоге, вспоминает момент, когда он сказал, что любит ее. Она чувствовала, несмотря на то, что он околдовал ее своим взглядом, что это правда.

«Я хочу, чтобы он любил меня, — призналась себе Кассандра. — Но мне нужно, чтобы для него не было ничего важнее нашей любви, даже деньги».

Кассандра вспомнила выражение горечи на лице герцога, когда он говорил о лошадях, которые должны быть проданы на аукционе. Интересно, от чего еще он будет вынужден избавиться? Поместье, должно быть, наполнено сокровищами, продав которые, можно выручить огромные суммы.

«Я хочу, чтобы он сказал мне правду, — подумала девушка. — Пусть он мне признается, что женится ради денег, тогда я ему открою, кто я».

Она опять испытала страх при мысли, что, возможно, ее обман рассердит его. Кассандра все еще думала о герцоге, когда снова пришла служанка, чтобы зажечь газовые лампы, развести в камине огонь, а потом внести ванну.

— Какое платье вы наденете, мисс? — спросила служанка.

Неожиданно Кассандре пришло в голову, что она не может выйти отсюда ни в одном из платьев с глубоким декольте, которые купила в Лондоне.

Кассандра с отвращением посмотрела на сверкающее блестками зеленое платье, в котором она была на первой вечеринке у лорда Карвена, и на другие два — бледно-желтое и из атласа кораллового цвета. Вместо этого она указала служанке на одно из своих платьев, которое, несмотря на ее протесты, уложила Ханна. У него был прекрасный фасон. Мягкое, изящное кружево, из которого была сделана юбка, сзади собиралось в небольшой турнюр, спускающийся до пола изящными складками.

Декольте в нем было не таким глубоким и очень подходило для молодой девушки. Платье очень выгодно подчеркивало тонкую талию Кассандры и безупречную форму рук. Сегодня она даже не пыталась открывать шкатулку с драгоценностями и попросила служанку причесать себя так, как обычно это делала Ханна до их приезда в Лондон. Длинные пряди тронутого огнем золота были зачесаны назад и собраны в большой узел, придавая маленькой головке очертания греческой статуэтки.

Тем не менее, как бы Кассандра ни хотела выглядеть скромнее, ничто не могло скрыть бриллиантовый блеск голубых глаз или темные ресницы, такие длинные, что они казались искусственными. Опасаясь, что могут возникнуть разговоры, если она не подкрасит лицо, девушка нанесла на щеки едва заметный слой пудры и слегка коснулась помадой губ.

— Позвольте вам сказать, что вы очаровательно выглядите! — заметила служанка.

— Спасибо, — улыбнулась Кассандра.

— Мне никогда не приходилось видеть более красивого платья, — продолжала девушка. — Когда я его достала из чемодана, мне показалось, что это свадебный наряд.

Кассандра пошла к двери.

— Спасибо, что вы помогли мне одеться, — сказала она и стала спускаться по лестнице.

Она слегка нервничала, когда лакей открыл дверь в гостиную.

Комната поражала великолепием. Центр ее освещала огромная люстра, у стен были расставлены высокие резные итальянские подсвечники. Лорд Карвен сказал перед ужином, что, по его мнению, газовое освещение безобразно, женщины гораздо лучше выглядят в свете свечей.

Он стоял перед камином, когда Кассандра вошла в комнату и пошла к нему. Только в этот момент девушка осознала, что она первая гостья, спустившаяся к ужину.

— Похоже, я пришла слишком рано, — смущенно заметила она.

— Для меня вы никогда не можете прийти рано, маленькая Сандра…

Лорд Карвен взял ее руку и прижал к губам. Кассандра вздрогнула от властного прикосновения его губ и попыталась высвободить руку.

— Пожалуйста, отпустите меня!.. — настойчиво попросила девушка.

— Вы боитесь, что в комнату войдут другие гости и увидят нас? — спросил он. — В таком случае позже мы пойдем в какое-нибудь место поспокойнее и там сможем лучше узнать друг друга.

Он неохотно отпустил ее руку, и девушка поспешно отошла к камину.

— Я знаю, — сказал лорд Карвен, следуя за ней, — что мы будем много значить друг для друга.

— Мне кажется, вы ошибаетесь, милорд, — твердо ответила Кассандра.

— Я никогда не ошибаюсь насчет хорошеньких женщин, — возразил лорд Карвен. — Как только я вас увидел, маленькая Сандра, сразу понял, что очень хочу узнать вас поближе.

Кассандра отвернулась от него и стала смотреть на огонь.

— У меня есть для вас подарок. Думаю, он вам придется по вкусу.

Он смотрел на ее шею, а Кассандре казалось, что его пальцы касаются ее кожи.

— Вы можете мне сказать, какой ваш любимый камень, — продолжал лорд Карвен. — Но я уже сам решил, что больше всего такой красавице подойдут бриллианты.

— Я никогда не принимаю подарки от незнакомых людей, милорд! — поспешно заявила Кассандра.

— Очень скоро мы перестанем быть незнакомыми людьми, — засмеялся лорд Карвен.

Она подумала, что его самоуверенность невыносима.

— Я боюсь, что вы заблуждаетесь на мой счет, — сказала Кассандра. — Я здесь потому, что являюсь другом герцога. Вы пригласили нас вместе, и мне доставило большое удовольствие путешествие с ним вдвоем в экипаже. Надеюсь, теперь вам все ясно?

Интересно, не слишком много она взяла на себя, намекая, что находится у герцога на содержании?

К ее удивлению, лорд Карвен засмеялся.

— Мне нравится ваша строптивость, — сказал он. — Но уверяю вас, что буду гораздо более щедрым, чем может себе позволить Альчестер. Чем больше я на вас смотрю, тем больше убеждаюсь, что мы отлично поладим.

— Вы ошибаетесь, милорд, — резко возразила Кассандра.

Вдруг дверь в гостиную открылась, и вошел герцог. Кассандра вздохнула с облегчением. Она повернулась к нему, едва не издав радостное восклицание, и почти побежала к нему навстречу. Ей хотелось дотронуться до него, убедиться, что он на самом деле здесь, что защитит ее, хотя пока притязания лорда Карвена не казались слишком уж угрожающими.

Но она по какой-то необъяснимой причине все-таки его боялась, несмотря на присутствие герцога.