Свет во тьме

Глава 4

Дженни чувствовала себя страшно неловко в этом громадном кирпичном доме, еще хуже, чем в облаке оседающей пыли. В таверне на нее вечно пялили глаза, отпускали гадкие шутки на ее счет, грубо хватали за бока, щипали, но никогда она не испытывала к себе такого неприкрытого отвращения.

Может быть, потому, что она сама была частью той таверны? К этому дому, к его великолепию и роскоши она явно не подходила.

Несколько минут назад Грей схватил ее за руку и чуть ли не насильно втащил в дом. Она сразу же вся затрепетала от страха, как только тяжелая деревянная дверь захлопнулась за ее спиной, но затем робко осмотрелась. Холл освещался благоухающими свечами из пчелиного воска в красивых бронзовых подсвечниках. Дверь украшали строгие ионические колонны с резьбой на капителях, а под потолком высотой в четырнадцать футов красовался великолепный плафон. В комнаты вела широкая лестница, перила которой были украшены резным античным орнаментом.

Но самым удивительным Дженни показалось то, что все слуги-рабы здесь носили красно-золотые ливреи на манер английских лакеев, и их одежда была много лучше ее.

Втащив свою озирающуюся жену в гостиную, Грей собрался было посадить ее в кресло, но Кэтрин вдруг воспротивилась этому:

— Грей, она перепачкает всю нашу обивку! Бога ради, усади ее на канапе, уж его-то не испортить.

В таверне Дженни казалось, что она уже не способна на какие-либо эмоции, но теперь, когда муж усадил ее на стоящее у камина кожаное канапе вишневого цвета, она едва не расплакалась от унижения. Сидя перед пылающим огнем в камине, она пыталась согреть окоченевшие пальцы и прислушивалась к разговору Грейсонов. Итак, Дженни для них все равно что канапе, на котором она сидит. А может, и того меньше.

— О, ради Бога, Кэтрин, — раздраженно произнес Грей, — ты поднимаешь шум, будто я приговорен к повешению. Сама же приставала ко мне, чтобы я нашел себе жену!

— Подходящую жену! — сердито повторила Кэтрин. — Не это… это существо.

Дженни даже вздрогнула, услышав эти горькие слова.

— Ну а если подумать, какая женщина оказалась бы более подходящей? — вдруг смягчился Грей.

Уже входя в гостиную, он приказал одному из слуг принести бренди и теперь, разговаривая с сестрой, с жадностью пил его.

— Мне не нужна жена, которая ждет, что я полюблю ее или даже, — он брезгливо посмотрел на Дженни, — стану спать с ней в одной постели. А эта девчонка как раз то, что нужно. Она знает свое место. И никогда не станет критиковать мою… э… некоторую эксцентричность.

— Ваше проклятое пьянство! — вспылила Кэтрин. — Вы не выносите даже мысли о женщине, которая попыталась бы изменить вас.

— Совершенно верно. — Теперь, когда Грей прикончил один бокал бренди и принялся за второй, настроение его быстро улучшалось. — Женщину нашего круга шокировали бы мои привычки, а для этой дитяти пьяный мужчина скорее правило, чем исключение. Она не станет стараться меня изменить, как это принялась бы делать девушка хорошего происхождения.

Они говорили о ней так, будто ее здесь вовсе не было, совершенно не заботясь, что она при этом чувствует!

Дженни съежилась от жуткого унижения и выпрямилась, только услышав слова Кэтрин:

— Ради всего святого, дитя, не корчитесь вы так! Имейте хоть немного гордости. Помимо всего прочего, вы теперь — жена Грейсона, как это ни прискорбно.

Внезапно она с надеждой повернулась к брату.

— Я полагаю, брак можно аннулировать? Вы спали с этим несчастным созданием?

— Аннулировать брак можно, — согласился Грей, — но я не буду этого делать. Супружеские отношения вовсе не обязательны, тем более что вокруг так много готовых к услугам женщин.

— И вы не хотите иметь сына?

Грей чуть нахмурился и уставился на свой бренди.

— Как мы уже говорили, отец из меня бы не получился.

— Так же, как и хороший муж, — хмыкнула Кэтрин.

— Согласен, — отозвался Грей ледяным тоном. — Я бы и дальше жил в алкогольном тумане, но вы, дорогая моя сестра, настаивали, чтобы я нашел себе жену. И вот я вас послушался.

— Я надеялась, что с женой у вас появится интерес к жизни.

— Вы ошибались.

Кэтрин задержала на нем взгляд и, согласившись со своим поражением в этой молчаливой схватке характеров, опустила голову. Обернувшись к девушке, которая неестественно прямо сидела на канапе, она громко произнесла:

— Ладно, что сделано, то сделано. Идемте, дитя.

Как только Дженни послушно поднялась на ноги, Грей резко встрепенулся:

— Куда это вы?

Он был встревожен решимостью, которая появилась на аристократическом лице Кэтрин. Ясно было, что она приняла какое-то решение.

— Я хочу сделать из нее леди, — спокойно отозвалась сестра. — А что мне еще остается теперь делать?

— Леди? — недоверчиво переспросил брат.

Он окинул презрительным взглядом жалкое, покрашенное индиго домотканое платье Дженни, столь нелепое в этом роскошном окружении, и гнусно засмеялся:

— Эту неученую, некультурную девчонку? Скорее всего, она неграмотна. Дженни, вы умеете читать?

Испуганная столь неожиданным к ней обращением, Дженни уставилась на мужа и лишь спустя какое-то время ответила запинаясь:

— Н… нет, сэр.

— Глупая, непривлекательная и грязная! — рявкнул Грей. — И вы собираетесь превратить ее в леди?

— Да будет вам, братец! — Кэтрин, похоже, вышла из себя. — Это вы притащили ее в наш дом. Мы обязаны что-то с ней сделать!

— Отправьте ее на кухню, — буркнул Грей. — Она говорит, что умеет хорошо готовить. И вам не придется ее чему-либо обучать.

— А что скажут люди?

Грей сделал круглые глаза.

— Меня это не заботит.

— Потому что вы почти все время пьяны, — отозвалась Кэтрин. — Все они считают, что вы сошли с ума, и, по правде говоря, я склонна согласиться с ними.

Кэтрин замолчала и посмотрела на жалкую девушку, на которой женился ее брат. Дженни все озиралась по сторонам, будто попала в замок, наполненный сказочными богатствами. Выражение лица, удивленно распахнутые глаза девушки вызвали в Кэтрин неожиданную симпатию. Как знать, может, девчонку и в самом деле лучше отправить на кухню? Но… А что, если переиграть Грея? Он женился на этой простушке только в пику ей, но она этого так не оставит. Нет, братец, не дождетесь!

— Нет, — наконец сказала она. — Я позабочусь о бедняжке. Она так напугана! Самое малое, что я могу сделать, это хорошо принять ее в нашем доме.

Грей бросил на нее подозрительный взгляд:

— И где же вы думаете ее устроить?

— Думаю, лучше всего подойдет комната Дианы, — решительно начала Кэтрин, но Грей сердито оборвал ее:

— Комната Дианы? Да вы с ума сошли! Конюшня — вот что ей будет в самый раз! Кэтрин, я никогда не разрешу…

— Вы всерьез полагаете, что хозяйка дома должна спать на конюшне?

— А почему бы и нет? — сердито спросил Грей. — Только посмотрите на нее. Посмотрите!

Кэтрин задумчиво посмотрела на девушку.

— Ей необходима ванна и кое-что из одежды. Пока что подыщем что-нибудь из вещей Дианы…

— Ни в коем случае! — неистово закричал Грей, и Дженни даже попятилась от этого вопля.

Мужчина, за которого она вышла замуж, теперь уже не казался ей симпатичным. Лицо его потемнело от злобы, серые глаза горели пьяным огнем, рот перекосился от ярости.

Кэтрин же сохраняла спокойствие.

— Не глупите, Грей. Никто не пользовался этой комнатой целых семь лет. И все платья, наверное, давно изъедены молью. Слишком уж вы сентиментальны.

— Вы не отдадите эту комнату трактирной девке! — процедил Грей сквозь сжатые губы.

Кэтрин лучезарно улыбнулась:

— Совершенно верно, дорогой. Я отдам ее вашей жене. Она жестом пригласила Дженни за собой, и та покорно двинулась за ней. Когда они поднимались по широкой лестнице, Дженни невольно вздрогнула, услышав звон разбитого стекла.

— Не слишком обращайте внимание. — Кэтрин теперь держалась куда дружелюбнее, чем прежде. Поначалу она думала, что Дженни заполучила Грея, когда он был пьяным. Однако выяснилось, что дитя оказалось здесь исключительно потому, что Грей каким-то образом обманул девушку. Без сомнения, он решил сыграть с сестрой злую шутку. Кэтрин покачала головой, осуждая поведение брата, и продолжила: — Три четверти всего времени он бесится, а в остальное время — хандрит. Поэтому живите себе спокойно.

Дженни нервно сглотнула. По ее опыту, сердитые мужчины демонстрируют свою злость только одним способом — бьют первого попавшегося под руку. В горле у нее пересохло, и она ничего не ответила.

— Вы умеете говорить? — едко спросила ее Кэтрин.

Дженни молча кивнула, а потом с трудом выдавила:

— Да, конечно, но…

Кэтрин перебила ее:

— Мы, конечно, постараемся исправить ваше ужасное произношение. А запах! Когда вы в последний раз принимали ванну?

Дженни тотчас замерла на лестничной площадке возле старинных часов и задумалась, нахмурив брови.

Кэтрин нетерпеливо махнула рукой:

— А, все ясно. Очень давно, судя по всему. Что же касается ваших манер, то мы их подправим. Один только совет — не надоедайте Грею.

Девушка согласно кивнула, и Кэтрин раздраженно вздохнула. Дитя совершенно не понимает юмора! Впрочем, понимает ли она что-либо вообще?

Скорее всего, нет, решила Кэтрин. Конечно, обстановка таверны мало располагает к интеллектуальным разговорам. Выросшая в такой атмосфере, она не может похвастаться воспитанием. Дженни сейчас словно маленькая мышка, которая жила себе в норке и вдруг, попав в незнакомую обстановку, оказалась совсем парализованной от страха. Вот-вот появятся кошка и схватит ее!

Кэтрин, наконец, распахнула скрипучую дверь. Судя по всему, сюда не входили многие годы.

— Это комната Дианы, — пояснила она неприязненно.

Впрочем, Дженни уловила, что неприязнь скорее относилась к этой самой Диане.

— А кто… кто эта Диана? — робко спросила она.

Кэтрин удивленно посмотрела на нее.

— А разве он вам не говорил? Хотя ничего удивительного. Он редко говорит на эту тему. — Она вошла в комнату и осмотрелась вокруг; все было покрыто толстым слоем пыли.

— Диана была его первой женой, — объяснила она.