Свет vs Тьма. Избранная

Глава 19. Свет внутри Тьмы

— Пожалуйста, только не забирайте его, — я, не отдавая отчет в своих действиях, кинулась к Власову и схватилась его за руку.

Из моих глаз снова хлынули слезы.

— Пожалуйста, не надо, — повторяла я, с мольбой глядя на него. — Не забирайте его как Никиту… Папа ни в чем не виноват… Это я… Я виновата! Умоляю… Валерий Романович… Не забирайте…

— Аня, да что здесь происходит? — отец подошел ко мне и захотел обнять, но я увернулась и закрыла его собой от Власова.

— Я не позволю вам его забрать! — надрывно выкрикнула я. — Лучше меня заберите! Разве теперь не понятно, что дело не в них, а во мне?..

— Аня, успокойтесь, — Власов сделал осторожный шаг в мою сторону. — Я не собираюсь никого забирать…

— Я не верю вам… — покачала головой я, готовясь бороться за отца до последнего. Даже если придется драться. — Не верю…

— Аня, я действительно не собираюсь это делать… — начал уговаривать Власов, успокаивающе подняв обе руки вверх. — Мы не поедем ни в какое Управление, обещаю вам… И я никому не расскажу о том, что видел… Просто дайте мне посмотреть на ваши сигнумы… У меня есть кое-какие мысли на этот счет… Доверьтесь мне…

— Почему я должна доверять вам? — я почти вжалась спиной в своего отца. — Вы следили за мной, потом забрали Никиту и держите его там у себя непонятно зачем… Почему я должна быть уверена, что вы не разлучите меня еще и с папой?..

— Потому что я могу помочь вам… — Власов смотрел мне прямо в глаза. — Аня, неужели вы до сих пор не поняли, что я на вашей стороне?.. Иначе зачем, например, я помог вам встретиться с вашим отцом? Ведь я действую сейчас в обход всем правилам… А Берников? Думаете, выбить для вас свидание с ним было легко?.. Да, я участвовал во всей этой выдуманной истории с вашей избранностью… Да, я один из тех, кому приказано было следить за вами… Но это не значит, что у меня нет своего мнения на этот счет… И теперь… Позвольте мне просто помочь вам все выяснить…

Не знаю, могут ли Светлые адъюторы притворяться и так убедительно лгать, но я неожиданно поверила ему.

— Запомните, — проговорила я, стойко выдерживая его пронзительный взгляд, — если вы причините вред моему отцу, я обещаю… Я клянусь, что найду способ перейти на сторону Тьмы… Даже если мне для этого придется кого-нибудь убить… — и только после этого вытянула вперед свою правую руку.

Власов в ответ на мою угрозу молча кивнул и попросил отца тоже показать свое запястье. Потом он несколько минут внимательно следил за обоими сигнумами, которые по-прежнему вели себя беспокойно.

— Мне все-таки нужно еще кое с кем посоветоваться, — после произнес адъютор. — Но для этого лучше поехать ко мне домой…

— Поехать к вам домой? — я вновь напрягалась и стала подозрительной. — А где гарантии, что вы отвезете нас к вам на квартиру, а не прямиком в Управление?

Власов чуть усмехнулся, а затем спросил:

— Вы умеете водить машину?

Я кивнула, и тогда Светлый достал из кармана брюк автомобильный ключ с брелоком:

— В таком случае, вы сами завезете нас ко мне домой, — и вложил его мне прямо в ладонь. — Так вас устроит?..

— Возможно, — я неуверенно сжала ключ. — Но есть еще вопрос. С кем вы собираетесь советоваться?

— Об этом вы тоже можете не волноваться — это мой человек, — Власов сделал ударение на слове «мой». — Его не нужно бояться… — а потом обратился к моему отцу: — Геннадий Сергеевич, будет лучше, если вы тоже с нами поедете…

— А я и не собрался оставлять свою дочь наедине с вами в такой момент, — резонно ответил тот и приобнял меня за плечи.

Мне же, наоборот, эта идея не очень понравилась: я по-прежнему тревожилась, что все это может оказаться ловушкой. Но отец был полон решимости и не терпел возражений, поэтому я сдалась на свой страх и риск.

До квартиры Власова мы доехали без приключений, внутри нас тоже не поджидало никаких неприятностей, и я позволила себе немного расслабиться. Власов, не успели мы войти в дом, сразу же начал набирать чей-то номер.

— Ваня? Можешь срочно приехать ко мне? — быстро заговорил он потом в трубку. — Это касается Скрябиной… Она тоже здесь… Да, хорошо… Жду… Ваня, подожди! Прихвати с собой несколько пицц, а то я сегодня еще не ужинал, а разговор, похоже, будет долгим…

Загадочный Ваня явился буквально через четверть часа, и когда я его увидела, то вновь испытала страх: это был тот самый неразговорчивый тип, похожий на худую птицу, из спецотдела. Неужели, все-таки ловушка?

Но в настоящий момент гость выглядел вполне миролюбивым, особенно с тремя коробками пиццы в руках. На меня он уже смотрел не столь испытующе и даже попытался изобразить улыбку.

— Иван, — коротко представился мне приятель Власова, хоть мы и виделись раньше. С отцом же он поздоровался едва заметным кивком.

— Анна, Геннадий Сергеевич, присоединяйтесь, — сам Власов тем временем, стоя около барной стойки, уже начал раскрывать пиццу.

Ощутив ее аромат, я неожиданно поняла, что голодна. Вспомнила, что я с утра тоже почти ничего не ела, а чай, который заварила для нас с отцом, так и остался нетронутым… И подумала, что ничего страшного, если приму это угощение.

— Ну что там? — спросил Иван, когда мы все расселись вокруг барной стойки и принялись за поздний ужин.

— Смотри, — Власов снова попросил нас с отцом показать сигнумы.

Иван, увидев, что с ним творится, даже на некоторое время перестал жевать за секунду до этого откушенный кусок пиццы.

— Как видишь, — добавил Власов, — это не только с Берниковым происходит…

Иван наконец проглотил еду и многозначительно посмотрел на приятеля:

— Теперь ты тоже думаешь, что и я?..

— Да, — отозвался тот. — Но надо еще проверить…

— Тогда пошли к Темным…

— Э-э-э, простите, что прерываю ваш занимательный разговор, — вмешалась уже я, — но я тоже, вообще-то, тут присутствую… Не могли бы вы и меня ввести в курс дела? Как-никак я не последнее лицо в этой истории…

— Не волнуйтесь, Анна, скоро все узнаете… — ответил Власов, задумчиво глядя на свой кусок пиццы. — А пока… Давайте побыстрее доедим и кое-куда съездим… Кстати, Вань, куда лучше двинемся? Уже ночь почти на дворе…

— Так это даже лучше, — Иван взял салфетку и стал тщательно вытирать свои руки, будто собрался отполировать каждый свой палец. — Наших не встретим… И Темных скорей отыщем. Как насчет «Койота», московского?

— Ну, «Койот» так «Койот», — пожал плечами Власов. — «Корочка» у тебя, надеюсь, с собой?

— Обижаешь, — Ваня хлопнул себя по карману рубашки.

— Тогда в путь, — Власов первый встал из-за стола. — Идемте, Анна Геннадьевна… А вы, Геннадий Сергеевич, — остановил он моего отца, который тоже собрался отправиться следом за ним, — останьтесь здесь… Вам не стоит мелькать в общественных местах, да еще в компании Светлых… Будьте на связи, мы быстро…

— Анна, а ничего подобного не происходило в момент общения с другими Темными? — поинтересовался Власов, когда мы уже мчались по ночным улицам Москвы.

— Нет, — уверенно ответила я. — Правда, кроме отца, близко я общалась только с Алиной и со своей бабушкой… С бабушкой даже обнималась…

— Понятно. Значит, сейчас попробуем пообщаться еще с несколькими Темненькими… — пробормотал Власов, обращаясь, скорее, к себе, чем ко мне.

«Койотом» оказался бар, где любили расслабляться Темные и всякая нежить. Официантки, одетые в коротенькие клетчатые юбчонки и едва прикрывающие грудь топы, сновали между столиками с полными подносами, а подвыпившие клиенты мужского пола, не стесняясь, хлопали их по упругим попкам. Иван несколько минут водил глазами по посетителям, потом, по-видимому, найдя, кого хотел, двинулся вглубь зала. Мы же с Власовым остались ждать его у входа. Вскоре он вернулся с двумя молодыми мужчинами, оба еле держались на ногах.

— Давайте вашу руку, Аня, — потребовал Иван вначале у меня, а потом и у своих спутников: — И вы тоже, быстрее…

— Это какое-то беззаконие, — заплетающимся языком проговорил один из них, но все же оголил свое левое запястье с черным «браслетом». — Я буду жаловаться…

— Это проверка Объединенного Управления, ясно? — гаркнул на него Ваня. — Следственный эксперимент. Ты же не хочешь пойти под Суд за отказ?..

— Ясно-ясно, — пьяно перекривлял тот, а Власов тем временем насильно соединил наши запястья.

Подождав пару минут и увидев, что сигнумы остались спокойными, он удовлетворенно кивнул, а Ваня уже подготовил следующего «клиента». С тем ситуация повторилась.

— Давай еще нескольких, — сказал Власов. — Женщину найди какую… Для чистоты выборки…

В ближайшие полчаса к моему сигнуму прикоснулось еще с десяток Темных, с несколькими из них меня даже заставили приобняться для пущего эффекта, но результат всегда был неизменным — знаки на запястьях подопытных никак себя не проявляли.

— Думаю, достаточно, — произнес Иван, отправляя восвояси тщедушного юнца с лицом, украшенным пирсингом.

— Теперь вы можете сказать мне, для чего мы все это проделывали? — устало спросила я. Я чувствовала себя настолько измотанной, что уже с трудом воспринимала происходящее вокруг.

— Что будем делать дальше? — игнорируя мой вопрос, обратился к другу Власов. — Ее еще б на нейтрале проверить для полной достоверности… Но где ж найдешь сейчас Темного героя, желающего перейти на сторону Света… — вздохнул он, сам отмахиваясь от своей мысли. — Берников, похоже, был единственным и последним…

— Ну почему же? — задумчиво потирая подбородок, протянул Иван. — Есть у меня в запасе один чудик… Полеваев Алексей Денисович… Темный адъютор, который страсть как хочет стать Светлым… Но только не знает, каким образом это осуществить… Сам меня как-то нашел и все таскается попятам, просит совета, что бы ему такое вытворить, чтоб его осудили, а он бы переметнулся к Свету… Только видел бы ты того товарища… Не знай я, что он из Темных, сказал бы, что блаженный какой… Собачек все да кошечек бездомных подкармливает, детишек конфетам угощает… Естественно, своих сторонится… Но он не то, что на преступление, на шалость никакую не способен! И как такой смог уродиться у Тьмы?..

— А зачатки Света есть? — Власов заметно заинтересовался.

— Не поверишь — есть. Иначе я бы его не предлагал. Я этого Полеваева лично проверил на нашем оборудовании, которое мне удалось вынести из Управления…

— Сможешь привести его ко мне?

— Хоть сейчас, — кивнул Иван.

— Отлично… Аня? — Власов наконец-то обратил на меня внимание. — Вы в силах выдержать еще один эксперимент? Это уже последний, обещаю…

— А вы, вообще, собираетесь вводить меня в курс дела или как? — встала я в позу. — Пока вы мне не расскажите — никаких экспериментов!

— Хорошо, как вернемся ко мне, я сразу изложу вам все свои мысли, договорились?

Когда мы оказались снова в квартире Власова, а Иван умчался в Питер искать своего «чудика», я вновь потребовала объяснений, тем более здесь у меня имелась поддержка в лице отца, который пока не был в курсе даже того, что происходило со мной раньше. Вначале я сама рассказала ему о своих злоключениях и странностях сигнума, правда, пока деликатно умолчала о своих чувствах к Никите, а потом же предоставила слово Власову.

— Вы слышали когда-нибудь о поглотителе Тьмы? — задал тот неожиданный вопрос.

Естественно, это словосочетание мне знакомым не было, а вот отец сразу же заинтересовался:

— Это не тот ли артефакт, который так тщательно оберегает Светлое Управление?

— Верно, Геннадий Сергеевич. Это он. Артефакт, способный вытянуть из любого Темного адъютора его Тьму, — ответил Власов. — Ну, или из нейтрала ее остатки… Именно его я имел в виду, Аня, когда говорил, что собирался помочь Берникову поскорей стать Светлым…

Хотя я еще не до конца понимала, о чем идет речь, но упоминание о Никите заставило меня подобраться и осторожно уточнить:

— И… Какое отношение к этому артефакту имею я?

— Похоже, ваш сигнум действует почти так же…

— То есть? — оторопело улыбнулась я и переглянулась с не менее озадаченным отцом.

— Это не Тьма других сигнумов пытается добраться до вашего. Он сам притягивает ее к себе, вернее, пытается ее вытянуть из ее же носителя… — пояснил Власов, внимательно следя за моей реакцией.

— Но погодите, — услышанное никак не хотело укладываться у меня в голове, — а как же те Темные, с которыми мы только что в клубе проводили опыты? А моя бабушка? А Алина? Их сигнумы никак не реагировали на мой! И никакую Тьму мой сигнум из них не вытягивал! Вы ведь сами себе противоречите!

— Я же сказал, что ваш сигнум действует «почти», но не точь-в-точь так же, как и артефакт… Похоже, он может вытягивать Тьму только у тех, кто желает от нее отказаться. У тех, кто уже или еще, — при этих словах Власов глянул на моего отца, — открыт Свету… Для этого я и хочу испытать еще одного «не совсем Темного» адъютора… Надеюсь, Иван скоро будет здесь со своим «экземпляром»…

Я была так потрясена очередной новостью, свалившейся на меня, что, наверное, минут десять просто молчала, переваривая информацию.

— И давно вы поняли, как действует мой сигнум? — спросила я после.

— По правде говоря, эту идею мне подсказал Иван, когда стал случайным свидетелем той сцены во время вашего свидания с Берниковым, — Власов начал расхаживать по комнате, беспокойно поглядывая на часы. — Он успел увидеть, что происходило с вашими сигнумами, и это ему напомнило о поглотителе… Ваня-то работает в Спецотделе и прекрасно осведомлен, как тот себя ведет во время поглощения и как это выглядит со стороны… Я тогда попросил его никому пока не рассказывать о своих предположениях, сказал, что понаблюдаю еще за вами… А сегодня, когда на моих глазах подобное повторилось, только с вашим отцом, я подумал, что это все действительно может оказаться правдой…

— И все равно я не могу понять, почему вы все это делаете втайне от Управления? Почему хотите помочь мне? Зачем вам это? — я посмотрела на него, подозрительно сузив глаза.

— Неужели вы не поняли до сих пор? — Власов вдруг удрученно улыбнулся. — Вы мне нравитесь, Аня… Очень нравитесь… Нет, даже больше этого…

О-о-о… Только этого мне не хватало… Этот Светлый ко мне что-то испытывает? Видит во мне не только подопечную или даже друга, а женщину?.. Нет, нет, не надо… Господи, и что мне с этим признанием делать?.. Я и так выжата до дна, а тут еще и это… Я уже не могла контролировать свои эмоции, и, видимо, вся паника, охватившая мое нутро, явственно отразилась на моем лице, потому что улыбка Власова стала еще более печальной и напряженной, и он проговорил отрывисто:

— Не волнуйтесь, Аня, я не буду нагружать вас своими признаниями и чувствами… Я понимаю, что сейчас для этого не время и не место… Да и сердце ваше занято другим… Просто я хотел, чтобы вы поняли причину моих поступков и не задавали больше глупых вопросов… И не подозревали меня в сговоре с Управлением… Да, и Ваню тоже можете не бояться. Он мой лучший друг, поэтому никогда не причинит мне вреда, а значит, и вам тоже… И вас, Геннадий Сергеевич, прошу простить меня за столь неприглядную сцену, в которой оказалась замешана ваша дочь… Больше этого не повторится, обещаю…

Отец, который на протяжении всей нашей беседы со Светлым хранил вежливое молчание, теперь тоже лишь понимающе кивнул и перевел свой взгляд на меня, будто ожидая моего ответного слова. Поэтому мне пришлось пробормотать что-то наподобие:

— Да, давайте все оставим, как есть…

— Да где же этого Ваньку носит? — вдруг в сердцах воскликнул Власов, отчего я даже дернулась.

Никогда не предполагала, что это сухарь, как я думала о нем раньше, может быть столь эмоциональным. Неужели, это из-за своего признания он так разнервничался?.. Задела моя реакция? Или на себя злится? Наверное, и то, и другое… Господи, как же я от всего устала… Нет, нет, не буду пока думать о внезапно вспыхнувшей ко мне любви Власова, иначе моя голова разорвется на части. Сейчас же у меня есть куча других нерешенных проблем, поважнее этой… А Власов пусть подождет…

— …заждался уже! — прорвался в мои размышления недовольный голос адъютора.

Я встрепенулась, в первую секунду подумав, что это он мне, но оказалось, что наконец-то вернулся Иван. А за его спиной, вжимая голову в плечи, стояло странное создание невысокого росточка, мелкого телосложения, со встрепанными белесыми волосенками и извиняющимся выражением на остреньком личике.

— Знакомьтесь, Полеваев Алексей, адъютор Тьмы, — громко сообщил всем Иван.

— Очень приятно, — пискнул его спутник и превратился в спелую помидорку.

— Ты где так долго был? — накинулся на своего друга Власов.

— А ты чего такой дерганный резко стал? Случилось что за это время? — недоумевал Иван.

— Да ничего не случилось! — рыкнул Власов. — Просто посмотри сколько времени! Через шесть часов уже надо на работу собираться!

— А то тебя кто-то проверяет, — огрызнулся Ваня. — Ходишь туда, когда хочешь… — и уже более мирно добавил: — А я, между прочим, еще домой заскакивал… Вот за этим приборчиком. Узнаешь, что это? — он показал нечто похожее на наручные часы.

— Узнаю… — Власов уже тоже сбавил обороты и теперь внимательно рассматривал принесенную приятелем вещицу. — Определитель уровня Света и Тьмы… Молодец, Ванька, что догадался его взять…

— А я о чем, — довольно хмыкнул тот и пробежался глазами по всем присутствующим: — Ну что, приступим, господа?

Мы с «чудиком» и Ваней разместились на диване, напротив нас, придвинув кресла, сели отец и Власов. Вначале Иван надел принесенный им прибор на своего протеже, а затем на меня. У Полеваева на маленьком экране высветилось «Тьма — 99,3 %, Свет — 0,7 %», а у меня: «Свет — 100 %».

— Принято, — прокомментировал Ваня, что-то помечая на листочке бумаги. — Теперь, Аня, давайте, как раньше… Соедините ваши сигнумы с Алексеем…

Трудно представить, но я даже не успела приблизить свое запястье вплотную, как из сигнума Полеваева потянулась Тьма. В первое мгновение я, испугавшись такой быстрой реакции, даже одернула руку, но Иван остановил меня и взглядом попросил продолжить. Когда же я приложила свой сигнум вплотную к Полеваеву, клубы густой Тьмы стали сразу окутывать его со всех сторон, а потом постепенно всасываться внутрь.

Все мужчины придвинулись ближе и напряженно наблюдали за происходящим. Я же внезапно начала испытывать головокружение. Вначале оно было легким, едва заметным, как от усталости, но затем неприятные ощущения стали усиливаться, и вот уже перед глазами принялись плясать надоедливые мушки, а во рту пересохло и появился неприятный металлический привкус. Тем временем в узорах сигнума Полеваева стали пробиваться светлые пятна, мое же запястье начало чернеть и словно набухать. А вместе с этим моя голова кружилась все больше и больше, и я с трудом фокусировала взгляд на окружающих предметах. Я прикрыла глаза и шумно сглотнула, пытаясь справиться с недомоганием. Это не осталось незамеченным у окруживших меня адъюторов, и первый забил тревогу мой отец.

— Хватит! — почти выкрикнул он и успел схватить меня за плечи, когда я начала заваливаться сторону. — Вы не видите, что ей плохо?

Не дожидаясь действий от других, он сам оторвал мою руку от Полеваева, после чего уложил меня на диван.

— Аня, Анечка, — похлопал он меня по щекам, пытаясь привести в чувство. — Что с тобой? Тебе что-то болит?..

— Нет… Нет… — непослушными губами прошептала я. — Не волнуйся… Просто голова немного закружилась… Мне уже лучше…

И действительно, как только контакт с Темным адъютором прервался, неприятные ощущения постепенно стали отступать, оставалась лишь слабость во всем теле.

— Сейчас я немного полежу, и мы продолжим, — добавила я тогда.

Что-то прохладное и влажное легло накрыло лоб, и, прикоснувшись к нему, я поняла, что это мокрое полотенце.

— Не двигайтесь пока, — раздался следом голос Власова. — А я сделаю вам крепкого чая…

— Спасибо, — поблагодарила я и погрузилась в легкую дрему.

Когда же снова открыла глаза, около меня уже сидел Власов и протягивал мне чашку с горячим напитком. Почувствовав себя куда лучше, я поднялась и села.

— А где ваш друг с Темным? — удивленно спросила я, оглядывая опустевшую квартиру.

— Я их отправил домой, — он вручил мне чай. — Возможно, продолжим эксперимент завтра… Впрочем, и так ясно, что мы оказались правы. Даже за этот небольшой промежуток времени вам удалось вытянуть из Полеваева Тьмы около двенадцати процентов. Вы действительно можете «работать» как поглотитель! Правда, у вас, как у живой сущности, возникают серьезные побочные эффекты… И это меня беспокоит, поэтому я бы не советовал вам…

Но последние слова его я уже не слышала, оказавшись с головой охваченной восхитительной, как мне казалось, идеей. И заключалась она в том, что теперь я смогу оттянуть эту проклятую Тьму у Никиты. Я хотела было озвучить эту мысль вслух, но вовремя сдержалась, вспомнив, что после сегодняшних откровений Власов сделает все, чтобы не допустить этого. И то, с каким жаром он сейчас распинался о негативном воздействии на меня нашего недавнего эксперимента, только убеждало меня в правильности моего решения. А еще и отец пел с ним в унисон. Нет, ни одному, ни другому я не расскажу о своих планах, иначе они попросту помешают мне его осуществить. Надо только придумать, как поскорей попасть в Спецотдел в обход Власова. И решение, хоть и сумасшедшее, вскоре пришло.

— Раз на сегодня все закончено, — чтобы не выдать своих намерений, сказала я как можно равнодушней, — то я хотела бы пойти домой…

— Вам уже лучше? — заботливо спросил Власов.

— Да, я уже в норме… — стараясь быть убедительной, отозвалась я. — Видите, и сигнум мой постепенно возвращается в привычное состояние… — я посмотрела на свое запястье, которое потихоньку начало белеть. — Интересно, а куда девается Тьма, которую я забрала?..

— Предполагаю, вы с ней делаете то же, что и артефакт: перерабатываете ее в Свет, — ответил с улыбкой Власов.

— А ваш артефакт ведь может поглотить Тьму любого адъютора? — вдруг озаботилась я риторическим вопросом. — Но тогда это означает, что у Света есть оружие массового поражения, вернее, истребления… При желании Свет может полностью ликвидировать Тьму…

— Только теоретически. На деле же наш артефакт попросту взорвется от такого количества Тьмы, не успев ее переработать. Вот почему я прошу вас беречь себя и быть осторожным со своим даром. Тем более, мы пока не знаем, каков ваш предел… Но, судя по тому, что вам стало так плохо задолго до того, как вы вытянули из Полеваева всю его Тьму, он у вас не так уж велик. Возможно, он расширится со временем, но пока рисковать не стоит… А развивать ваш дар лучше всего под присмотром специалистов…

Власов говорил вкрадчиво, стараясь быть убедительным, и у меня закралось подозрение, что он начал догадываться о моих грандиозных планах. Так, надо мне уходить отсюда, пока не поздно.

— И все-таки мне пора, — подскочила я тут же с дивана и поспешила в сторону входной двери. — Извините, но после такого насыщенного событиями дня мне хочется лишь одного — спать. Да и голова еще немного кружится… Папа, ты со мной?

— Да-да, конечно! Куда же я без тебя? Провожу до дома и спать уложу, — улыбнулся отец, ласково глядя на меня.

— Я вызвал вам такси, — сообщил вскоре Власов.

— Спасибо, — отозвался папа.

— Да, спасибо больше, Валерий Романович за вашу заботу, — тоже подключалась я к прощальным благодарностям. — За чай отдельное спасибо. Он был очень вкусным… Ну и за все остальное, конечно, тоже…

Проговорила я все это на одном дыхание, нарочито бодрым тоном, стараясь не встречаться глазами с самим Власовым, который в этот момент с каким-то насмешливо-печальным выражением следил за моими суетливыми движениями.

— Выспитесь хорошенько, Анна Геннадьевна, — сказал он потом, окидывая меня нежным взглядом. — Я заеду за вами ближе к одиннадцати…

— Постараюсь быть готовой к этому времени, — пообещала я, а сама подумала: «Значит, мне нужно успеть все сделать до этого…»