Сводные. Ты (не) можешь меня любить

24

Глава 24

Макс…

– Нет Егор, ты сейчас гонишь и проверяешь всё, что только сможешь. Документы, счета, договоры с сотрудниками и вообще всё, что только возможно. Я точно говорю, он нанесёт удар.

– Макс, он угрожал, конечно, но я не думаю, что…

– Делай как говорю!

– А Ольга что? Павлов же прямым текстом сказал, чтобы ты о близких побеспокоился, – продолжает Горыныч, а я резко выруливаю на соседнюю улицу и через несколько кварталов выхожу на главную.

– Я как раз еду домой. Она, наверное, уже спит. И ещё, мне нужны камеры. Хорошие, небольшие, чтобы установить их без палева.

– Ты дом хочешь под камеры поставить? – удивляется Горыныч.

Наверняка думает, что таким образом я за Ольгой подглядывать начну. Не без этого, конечно, но тут приоритеты изменились.

– Да, – припечатываю я, обгоняя едва плетущийся седан.

– Ладно, понял. Я как раз уже подъезжаю к офису. Как что-то нарою, отзвонюсь.

– Отлично, – говорю и сбрасываю вызов. Но в этот момент происходит удар и мою машину дёргает в сторону.

– Что за…

Смотрю в окно.

Чёрный внедорожник снова разгоняется и идёт на таран.

– Какого хрена? Вы чё, уроды, совсем свихнулись?

Давлю на газ и перестроившись на другую полосу, иду на обгон.

Виляю по дороге, обходя одну машину за другой, но внедорожник не отстаёт, и только мне стоит чуть притормозить, потому что впереди вереница машин остановилась на светофоре, как водила снова идёт на таран.

Машину выкидывает на обочину, и я с трудом выворачиваю руль, чтобы не сбить пешеходов. Виляю и ухожу в поворот.

Ещё один удар, но в этот раз такой силы, что стёкла осыпают меня с головы до ног.

Впереди ремонт и дорога перекрыта. Хочу перестроиться, чтобы свернуть вправо и уйти в поворот, но внедорожник буквально выпихивает меня на встречку не позволяя совершить манёвр.

Лавирую между сигналящими машинами, сношу пластиковое дорожное ограждение и гоню по срезанному асфальту.

Внедорожник не отстаёт, наоборот, начинает действовать на порядок жёсче.

И снова удар в заднее крыло.

Машину тащит волоком поперёк дороги, едва успеваю вывернуть руль и уйти от стоявшего автомобиля дорожной фрезы.

– Сука, – выдыхаю.

Адреналин в крови. Успеваю только руль выворачивать.

И снова удар. На этот раз мою машину утаскивает на перекрёсток, и она глохнет.

Внедорожник не останавливается. Столкнув меня в самый центр дорог он просто уезжает.

– Какого чёрта? – шепчу я, глядя вслед уроду, но тут сильнейший удар буквально бросает меня в сторону пассажирского сидения. Ремень безопасности больно впивается в рёбра. Стёкла осыпают меня, только глаза успеваю закрыть и отвернуть голову.

Тачку тащит по дороге ещё с десяток метров.

В голове туман. Разлепляю глаза, чтобы увидеть, что происходит вокруг, но их заливает кровью.

Последнее, что могу разглядеть, это лицо водителя. Вернее его ухмылку, потому что на голове кепка. А потом… темнота.

В сознание прихожу медленно.

Сперва чувствую головную боль, затем постепенно всё тело начинает пульсировать, словно меня только что грузовик переехал. Хотя… ведь оно практически именно так и было.

Открываю глаза и щурюсь.

Из окна в помещение пробирается утренний свет.

Я на кровати. И пахнет тут чем-то стерильным и… Больница? Похоже на то.

Осматриваю палату и натыкаюсь взглядом на спавшую в кресле Ольгу.

И что она тут делает?

Приподнимаюсь, выдёргивая из вены капельницу.

Ольга спит в неудобной позе, наверняка у неё теперь всё тело болеть будет.

Вот зачем она пришла? Как узнала только?

Нужно её разбудить, но… чёрт, она так сладко спит.

Черты её лица расслаблены. Реснички слабо трепещут, словно ей снится сон.

Чуть шевелится, и ей на лицо падает прядь белоснежных волос.

Хочу убрать их и снова посмотреть на её лицо, но…

Вот Ольга открывает глаза, и мне ничего не остаётся, только…

– Мелкая, ты какого хера тут делаешь? – спрашиваю, глядя на неё.

Её ресницы трепещут, фокусирует взгляд.

– Макс, – выдыхает она.

– Зачем ты пришла? – спрашиваю.

– Макс! – вскрикивает и срывается с места.

Подскочив к моей постели, бросается обнимать.

От неожиданности я даже замираю.

Боль? До похрен на неё! Запах этой малышки получше любого обезбола будет.

– Макс, – стонет Ольга. И в этом стоне столько страдания, столько горечи и страха, что мне становится стыдно.

Неужели она настолько сильно переживала за меня?

– Оль, – шепчу, неуверенно касаясь её спины.

Она продолжает обнимать меня, уткнувшись в мою шею носом и я чувствую её слёзы.

– Оль, успокойся. – говорю негромко, медленно ведя ладонью по её спине.

На душе странное чувство. Стыд и досада, но это не всё. Теперь появилось и тепло.

Прикрываю глаза, чтобы окунуться в это тепло с головой.

Так приятно.

– Оля, – снова говорю, и как бы мне не было хорошо сейчас, но я должен отстраниться.

– Молчи, дурак, – шепчет она и всхлипывает. – Просто молчи.

Что с ней происходит?

Беру её за плечи и чуть отодвигаю, чтобы заглянуть в её глаза.

В них стоят страх и слёзы.

– Я думала, что больше никогда не увижу тебя, – говорит едва слышно, но даже её шёпот срывается на стон, словно это плачет её душа. – Ты даже не представляешь, как напугал меня.

– Тш-ш-ш, успокойся.

Я непроизвольно тянусь рукой и кладу её на щёку Ольги, большим пальцем стирая слёзы.

Оля прикрывает глаза и трётся о мою ладонь.

– Макс. Не поступай так больше со мной. Я ведь с ума сойду.

– Оля… – даже горло прочистить приходится. – Оля, зачем ты пришла?

– Ты ещё спрашиваешь? – вспыхивает она, но тут же сдувается и жмурится. – Когда я увидела в новостях об аварии, думала, что с ума сойду. Макс, что случилось? Почему… Как это произошло? Это ведь не просто авария, верно? – засыпает меня вопросами. – Репортёр сказала, что водитель грузовика не справился с управлением. Но это ведь не правда, верно? Макс… – её голос срывается в истерический.

– Тш-ш-ш, – снова успокаиваю её я, и притягиваю к своей груди.

– Это просто авария. Самая обычная, – нагло вру.

Ну не могу сказать ей правду. Не хочу, чтобы она волновалась за меня.

Но она права. Это не обычная авария. Ведь я отчётливо помню ту ухмылку водителя.

Кто-то отдал приказ избавиться от меня. И я даже знаю, кто именно.

– Но как же так? – шепчет Ольга, и сама отстраняется. – Если это правда, то почему ты не успел уйти от удара? Почему ты…

– Оль, давай сейчас пока не будем об этом, хорошо? Я в порядке, поэтому волноваться не о чем. Скажи лучше, когда ты приехала?

– Как только в новостях показали, я сразу позвонила тебе. Боялась, что опоздала, – снова её голос срывается. – Думала, что уже не увижу тебя. Но мне ответила медсестра и сказала, что ты в больнице. Вот я и приехала.

– Ты же знаешь, что тебе опасно выходить из дома, – говорю чуть строже, чем следовало.

– Это мне-то опасно? – взрывается она. – Это ты сейчас лежишь в больнице весь перебинтованный!

– Оля, ты же понимаешь, о чём я говорю.

– И что с того? Должна была оставаться дома в неведении? И вообще, они хотели родителям позвонить, но я вовремя остановила.

Слава Богу. Как камень с души. Хоть отец не узнал о происшествии. Ему сейчас точно никакие волнения не нужны.

– И всё равно ты поступила опрометчиво.

– Не волнуйся, я на машине приехала. На отцовой.

Что? Она… Вот же мелкая!

– А водительское удостоверение-то у тебя есть? – спрашиваю, чувствуя гордость за эту егозу.

– Конечно, – фыркает она и мне чертовски нравится этот звук.

– Отлично, – говорю, прикидывая, что буду делать дальше.

– Макс, – её голос снова становится печальным. – Как ты себя чувствуешь? Тебе сильно больно?

От её слов даже замираю. Смотрю в её глаза и вижу в них нежность.

Глючит меня что ли?

Она же ненавидит меня всей душой! Тогда какого хрена?

Но как бы там ни было, мне чертовски приятна её забота и переживание.

– Всё хорошо, – говорю, с трудом проталкивая слова сквозь вставший ком в горле.

– Правда? – не верит.

Просто киваю.

– Ладно. Я тогда позову врача.

Когда Ольга уходит, я решаю для себя одно — я ни за что на свете не оставлю её одну. Даже дома она должна быть под постоянным присмотром. Потому что то, что Павлов сделал со мной, он может сделать и с ней. А если это произойдёт, то видят Боги, я собственными руками сверну ему шею.

Но не могу допустить, чтобы Оля пострадала. Никак не могу.