Сыграем в молодоженов?

Глава шестая

Миссис Уинфилд улыбнулась своей четырехлетней дочери, прижавшейся к ее локтю, и взглянула на спящего у нее на руках младенца.

— Прекрасный ужин, — сказала она Кейт и Ричарду, выходя вместе с мужем и детьми из ресторана отеля в холл. — Большое спасибо.

— И не только за еду, но и за крышу над головой, — добавил мистер Уинфилд, перекладывая на левую руку засыпающего двухлетнего малыша, а правую протягивая Ричарду. — Если бы не вы, нас бы разбросали по нескольким приютам. А для нас очень важно быть вместе, особенно сейчас. — Его глаза заблестели. Ричарду даже показалось, что этот мужчина вот-вот расплачется. — Спасибо.

Пожимая руку отцу семейства, Ричард почувствовал комок в горле.

— Рады помочь. Но благодарить надо Кейт.

И только ее, подумал он, ощущая за собой вину. Если бы он настоял на своем, сейчас это семейство было бы разбросано по всему городу. Он и сам благодарен Кейт…

В разговоре с Уинфилдами она принижала свою роль во всей этой истории. Ричарду она сказала, что приглашение семьи входит в план развития связей с общественностью. Но Ричард был уверен, что первопричина этого поступка совершенно иная.

У Кейт доброе сердце. Никогда еще он не встречал человека, который умел бы так сострадать людям, как она. Разве можно сердиться на нее за ее щедрую душу? И тем не менее он сердился.

Но не на Кейт. На себя. Злился на себя за то, что увлекся ею, за то, что невольно компрометировал ее.

Но, черт возьми, сейчас не время думать об этом. Никто и ничто не должно отвлекать его от цели. Он должен убедить Птичку продать ему отель, чтобы вдохнуть в него новую жизнь и сделать его прибыльным.

— Не знаю, как вас благодарить. — Голос миссис Уинфилд вернул Ричарда к реальности.

— Мы рады, что смогли помочь вам, — ответила Кейт. — Почему бы вам не подняться к себе наверх? У вас был тяжелый день.

Еще раз поблагодарив обоих, Уинфилды поднялись наверх. Лифтер, мужчина средних лет с седеющей головой, коснулся козырька форменной фуражки, приветствуя новых управляющих.

— Добрый вечер, мистер Чандлер, миссис Чандлер.

— Добрый вечер, Чарлз, — ответила Кейт.

Ричард удивленно взглянул на нее. Невероятно, она помнит всех служащих поименно!

— То, что вы делаете для этой семьи, — очень здорово, — сказал Чарлз. — Я видел вечерние «Новости». Просто поразительно! Я горжусь, что работаю в этом отеле. Другие служащие скажут то же самое.

— За все надо благодарить миссис Чандлер, — сказал Ричард. — Чарлз прав, — добавил он, когда они отошли от лифта. — Это здорово.

— Приятное, милое семейство, правда? — Кейт явно была довольна.

— Да. — Впрочем, Ричард сейчас думал вовсе не об этом семействе. Он думал о Кейт. Ее волосы отсвечивали золотом в свете люстры, зеленые глаза влекли к себе. Но дело было не только в ее внешности. Ричард вдруг понял, что его привлекают ее душевная теплота, доброта, готовность помочь людям.

— Уинфилды напомнили мне моих родителей, — продолжила Кейт. — Ты видел, как они смотрели друг на друга во время ужина? Меня поразило то, что каждый из них считал спасение семьи заслугой своей половины.

Да, это необычно. Куда привычнее слышать ссору мужа и жены, обвиняющих друг друга в нехватке денег.

Кейт с теплотой посмотрела на Ричарда.

— Тебе, вероятно, тяжело было жить с родителями, которые не ладили друг с другом.

Ричард пожал плечами.

— У меня появился здоровый цинизм, вот и все.

— Ты называешь цинизм здоровым?

— Циник стоек перед превратностями жизни.

— Но ведь не всегда эти превратности так уж плохи. Циники лишают себя очень многого.

— Может быть, лучше не замечать того, что тебе недоступно.

— Ты имеешь в виду такой брак, как у Уинфилдов?

— У людей, выросших в не слишком счастливых семьях, невелик шанс создать свою собственную счастливую семью.

Ричард почувствовал, как рука Кейт легла на его плечо.

— Главное — желать чего-то, тогда все получится.

Легко сказать! Более всего Ричард сейчас желал бы обнять Кейт, узнать, насколько бархатисты ее кожа, ее волосы. Ему хотелось почувствовать теплоту ее тела, сладость губ, хотелось взять ее на руки и отнести в спальню, раздеть и до исступления предаваться с ней любви.

О Господи! Что за мысли! Ричарда охватила паника. Нет, нет! Ему необходимо остаться независимым, бесстрастным, не иметь никаких привязанностей.

Но как же не хочется обманывать ее, а ведь она обнаружит, что он, в конечном счете, собирается не управлять отелем, а реконструировать и продать его. Было бы лучше, если бы она сейчас, а не потом узнала, что он подлец.

— Давай-ка поднимемся, — сказал Ричард, вызывая лифт. — Я уверен, Птичка ждет нас.

Так оно и было. Не успели они постучать в дверь, как перед ними появилась миссис Делакруа.

— Проходите, мои дорогие! Проходите. — Она широко открыла дверь, и Кейт вошла в апартаменты, нечто среднее между пещерой Али-Бабы и дворцом времен королевы Виктории. Многочисленные подушки, персидские ковры, тяжелые шторы, невероятное смешение ярких тканей различной фактуры. — Комната для гостей вот здесь. — Хозяйка провела их через жилую комнату в небольшой холл и распахнула дверь.

Это была маленькая спальня с огромной кроватью на полированном деревянном полу. Из-под вишневого покрывала виднелись кремовые простыни, окаймленные кружевами. Пышные подушки так и манили к себе.

— Вот ванная, — миссис Делакруа включила свет в крошечной комнатке рядом. — Здесь есть все необходимое.

— А где же наша одежда и остальные вещи? — спросил Ричард.

— В шкафу. Единственное, чего там нет, так это ваших ночных пижам.

— Нет ночных пижам? — испуганно спросила Кейт.

— Мне кажется, молодожены не очень-то в них нуждаются. Но тем не менее я решила сделать тебе, дорогая Кейт, небольшой подарок. Он в коробке на кровати. — Старушка зевнула. — Извините, но мне пора спать. Если вам что-нибудь понадобится, моя комната рядом. — И, улыбнувшись, она вышла.

Кейт взглянула на Ричарда. Сердце ее вырывалось из груди. Одно дело — жить в соседних комнатах, совсем другое — спать в одной постели. Ричард отвел взгляд, но Кейт успела прочесть в его глазах беспокойство и неловкость.

Ей было невыносимо видеть его в подобном состоянии. Она понимала, что в силах исправить ситуацию. Надо набраться мужества и вести себя так, будто ее совершенно не смущает неожиданно возникшая близость в отношениях.

— Если не возражаешь, я первой приму душ.

Ричард, кажется, справился с замешательством, раскрыл глаза.

— Хорошо. Вперед!

Взяв с кровати коробку, Кейт как ни в чем не бывало отправилась в ванную комнату.

Стоило ей закрыть за собой дверь, как мужество покинуло ее. Ей стало не по себе от мысли, что предстоит раздеваться, когда Ричард находится в соседней комнате.

Что за ерунда! Ведь он не сможет увидеть ее за дверью, а подглядывать вряд ли будет.

Тем не менее, она торопливо приняла душ, а потом быстро вытерлась огромным розовым полотенцем с инициалами Птички. Завернувшись в него, Кейт причесалась перед запотевшим зеркалом.

Приведя себя в порядок, она взяла коробку с подарком миссис Делакруа. Коробка была такой большой, что в ней могла бы уместиться меховая шуба. Зная Птичку, Кейт подумала, что там, вероятно, необыкновенной красоты пеньюар, скорее напоминающий бальное платье. Кейт подняла крышку.

— О Боже! — задохнулась она, вынимая из коробки крошечную ночную рубашку. Абсолютно прозрачную, розовую, на тонюсеньких бретельках.

Может быть, поверх нее полагается надевать еще что-то, подумала Кейт, заглядывая в коробку и встряхивая оберточную бумагу.

Нет, в коробке больше ничего не было.

Кейт еще раз взглянула на так называемую ночную рубашку. Спаси, Господи! Она никак не может выйти к Ричарду в этом!

Но выбора нет, с горечью подумала Кейт. Ведь она, последовав совету Птички, отправила всю свою одежду в стирку по желобу, который соединял ванную с прачечной, расположенной в подвале здания.

Кейт сняла с себя полотенце, надела ночную рубашку и посмотрелась в зеркало. Ну и ну! Обнаженной она выглядела гораздо приличнее, чем в этом наряде.

Схватив полотенце, Кейт вновь туго обернула его вокруг себя. Что же делать? Ведь нельзя всю ночь провести в ванной. Ухватившись за полотенце как за спасательный круг, Кейт глубоко вздохнула и открыла дверь.

Ричард сидел на кровати, изучая данные по заселению отеля. Он оторвался от бумаг, протер глаза и уставился на Кейт. Брови поползли вверх, лицо побледнело.

— Извини за полотенце, — сказала она непринужденно, — но у Птички своеобразное представление о ночных рубашках.

Ричард смотрел на нее так, будто она обратилась к нему на китайском языке.

— Своеобразное представление, говоришь?

— Да, и весьма, — хихикнула Кейт, стараясь вести себя как можно раскованнее. — Даже носовой платок и тот больше ночной рубашки, которую она мне подарила. Попробую найти ей какую-нибудь замену, пока ты будешь в душе.

Ричард нервно сглотнул.

— Я… не стану тебе мешать. — Он ринулся в ванную, будто за ним гнались.

Кейт рухнула на кровать. Ноги не держали ее. Услышав шум воды, она с облегчением вздохнула. Залезть бы сейчас под одеяло, укрыться с головой и не вылезать из-под него до утра.

Но ведь Ричард должен будет лечь вместе с ней под то же одеяло! Эта мысль заставила ее броситься к шкафу в поисках чего-нибудь из одежды. Все равно чего. Движение ее было настолько стремительным, что полотенце не удержалось и соскользнуло с тела.

Не успела она открыть шкаф, как услышала стук в дверь. Птичка! — испуганно подумала Кейт и огляделась вокруг, ища глазами полотенце. Где оно может быть?

— Кейт, дорогая! Это я!

Не желая терять время на поиски полотенца, Кейт сорвала с кровати простыню, завернулась в нее и подошла к порогу.

— Да? — сказала она, приоткрывая дверь.

— Извини за беспокойство, но у меня что-то разболелось сердце, а пузырек с лекарством я храню в аптечке в ванной. Не принесешь ли ты мне его?

Кейт пошире открыла дверь.

— Не сейчас. Я возьму его, как только Ричард выйдет из душа.

Птичка удивилась.

— Дорогая, ты же его жена. Уверена, он не станет возражать, если ты войдешь в ванную сейчас.

У Кейт пересохло во рту.

— Аптечка за зеркалом над раковиной. Маленький темный пузырек на нижней полке.

По шуму воды Кейт поняла, что Ричард все еще принимает душ. Если ей повезет, она сможет войти и выйти незамеченной, Ричард ничего не узнает.

— Хорошо, — нехотя согласилась она.

— Дорогая, ты что, собираешься идти в ванную в простыне? — спросила Птичка, заглядывая в дверь. — Но ты же ее намочишь.

— О! Конечно, нет. — Кейт положила простыню на кровать и решительно направилась к ванной.

— Кстати, эта ночная рубашка тебе очень идет, — крикнула ей вслед Птичка.

Кейт обернулась и заставила себя улыбнуться.

— Спасибо. Вы очень заботливы.

Открыв дверь ванной, она тут же окунулась в облако пара. За прозрачной шторой виднелись очертания мужской фигуры. Широкоплечий, с узкими бедрами, мускулистый, Ричард мыл голову. У нее перехватило дыхание.

На цыпочках она прошла к аптечке и отыскала пузырек, описанный Птичкой. Схватив его, она заторопилась назад, но тут шум воды неожиданно смолк. Сердце ее бешено забилось. Она была уже почти у двери, когда Ричард отодвинул штору.

Кейт остановилась как вкопанная. Ричард стоял перед ней в чем мать родила.

Лицо ее запылало.

— П-Птичке н-н-нужно… — Запнувшись, она показала пузырек.

Ричард не двинулся с места. Он недоуменно смотрел на нее какими-то стеклянными глазами, открыв рот, как будто это она стояла перед ним обнаженная.

О Боже! Да ведь так оно и есть! — в ужасе подумала Кейт, вспомнив, что на ней так называемая «ночная рубашка». Но через секунду она почувствовала еще большую неловкость, когда воочию увидела возбуждение Ричарда.

Кейт обдало жаром. Она стремглав бросилась из ванной и захлопнула за собой дверь.

— Вот, — сказала она, задыхаясь, и протянула лекарство Птичке, стоявшей у приоткрытой двери спальни.

— Спасибо. — Миссис Делакруа попыталась заглянуть в комнату, но Кейт уже закрывала дверь. — Желаю приятно провести вечер, — добавила она.

Заперев дверь, Кейт рухнула на постель. Как же ей теперь смотреть в глаза Ричарду?

— Извини, что я вошла к тебе в ванную, — сказала она ему спустя минут пятнадцать, когда он вернулся в спальню. Ричард провел рукой по мокрым волосам, потуже затянул на поясе полотенце и посмотрел на Кейт. Она, свернувшись, лежала на кровати в шортах и слишком свободной майке, на которой было написано «Счастье — пушистый котенок».

Слава Богу, переоделась! — подумал Ричард. После того как Кейт вышла из ванной, он целых десять минут стоял под ледяным душем, чтобы остыть.

Кейт теребила край одеяла, стараясь не смотреть на Ричарда.

— Птичка ждала меня у двери, — пыталась она объяснить. — Мне не следовало соглашаться на ее уговоры, но я думала, что смогу все сделать незаметно, что из-за пара ты меня не увидишь…

— Не нужно извиняться, Кейт.

— Но…

— Ничего страшного. Мы оба теперь знаем, как каждый из нас выглядит без одежды. Обычные люди, вот и все.

Нет, не все, мрачно подумал при этом Ричард. Кейт, увидев его возбужденную плоть, теперь знала, что вызывает в нем желание.

Сильное желание.

До боли.

Но любой мужчина на его месте отреагировал бы точно так же. Ведь то, что он видел, может только во сне присниться.

Интересно, что у нее под майкой? Сняла ли она с себя эту прозрачную кисею? — размышлял Ричард. Боже, о чем он думает? Ведь ему предстоит провести ночь рядом с Кейт. Он явно играет с огнем.

Ричард подошел к шкафу и вынул из сумки серые домашние брюки, потом снова пошел в ванную и надел их. Сполоснув лицо холодной водой, он вернулся в спальню.

В комнате не было ни телевизора, ни кресла, ни дивана. Лишь бюро, ночной столик и огромная кровать. Сидеть можно было только на ней, как, впрочем, и спать.

Чем скорее закончится этот день, тем лучше, думал Ричард. К тому же, когда в комнате стемнеет, он уже не сможет отчетливо видеть Кейт и восхищаться тем, чего не замечал прежде, — округлостью плеч, спадавшими на лицо локонами, под которыми она пыталась спрятать глаза.

— Пора, наверное, ложиться спать, — коротко сказал Ричард.

Оба почувствовали неловкость.

— Да, пожалуй. — Кейт медленно поднялась с кровати и не спеша откинула одеяло, разгладила простыню и взбила подушки. Спустя какое-то время, когда постель была готова, она подняла глаза и встретилась взглядом с Ричардом. Неловкость между ними стала еще ощутимее.

— Почему бы мне не лечь на полу? — спросил Ричард.

— Не говори ерунды. Пол жесткий, а постелить на него нечего. — Кейт еще раз разгладила простыню, на которой не было ни складочки. — К тому же на этой кровати хватит места для нас обоих. На какой стороне ты ляжешь?

— Мне все равно.

— Ну что же, в таком случае я лягу слева. — Она забралась в постель и натянула одеяло до подбородка. Матрац скрипел невыносимо.

Ричард сел на кровать с правой стороны и выключил лампу, находящуюся рядом. Комната погрузилась в темноту.

Он осторожно лег рядом с Кейт. Они не соприкасались, но он ощущал ее тепло. Глаза его постепенно привыкли к темноте и нарушавшему ее слабому лучику света, который проникал в комнату из-за шторы. Ричард взглянул на Кейт и ясно увидел ее профиль.

Не смотри на нее, не думай о ней, уговаривал он себя, лежа на спине и глядя в потолок.

— Ричард?

— Да?

— Я не хотела смутить тебя тогда, в ванной.

Но она вновь смущала его сейчас тем, что опять заговорила на эту тему.

— Ты меня ничуть не смутила.

— Я сама смутилась… — тихо произнесла она. — Но не тем, что увидела тебя, — добавила она тут же. — А тем, что ты увидел меня. Я… Мне было стыдно.

— Глупости! Разве можно стыдиться человеческого тела? Нет.

— Легко сказать!

Ричарду показалось, что эти слава вылетели у Кейт сами собой. Он взглянул на нее и увидел, что она прикрыла глаза рукой.

Ему стало любопытно.

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего… Моя фигура отличается от фигур тех девушек, с которыми ты обычно встречаешься. — Ее голос дрожал, а слова как будто застревали в горле.

— Твоя фигура кажется мне идеальной. — И это еще слабо сказано, подумалось ему.

— Да нет, что ты.

Ричард приподнялся на локте и внимательно вгляделся в Кейт.

— О чем ты говоришь?

Кейт повернулась лицом к стене, продолжая прикрывать глаза рукой.

— О груди.

— Чем она тебя не устраивает?

Он услышал, как она тяжело вздохнула.

— В школе надо мной частенько посмеивались. Мальчишки дразнили «доской».

— Нет, мне ты такой не кажешься.

— С тех пор я немного округлилась, но не слишком. Меня беспокоит это, потому что мой бывший приятель… — Ее голос затих, и Ричард решил, что она не станет продолжать. Совершенно неожиданно он почувствовал злость к этому незнакомому безымянному мужчине, обидевшему Кейт.

— Так что же твой приятель?.. — осторожно спросил он.

— Он хотел, чтобы я сделала операцию. Ну… ты знаешь… чтобы увеличить грудь.

Ричард вдруг протянул к Кейт руку и привлек ее к себе.

— Он был слеп или просто дурак?

— Ни то, ни другое.

— А по-моему, и то, и другое. Кейт, разве ты не знаешь, как ты красива?

Он слегка коснулся пальцем ее щеки. Кожа была нежной, мягкой и теплой, как лепесток розы.

— Когда я увидел тебя в той ночной рубашке… Боже! Кейт, неужели ты не заметила, что возбудила меня, разожгла во мне желание? — Ричард вдыхал ее аромат, а ее глаза сверкали, как драгоценные камни.

— Оно все еще горит в тебе?

Эти слова, произнесенные шепотом, сломали все преграды. Ричард больше не в силах был сдерживаться. Он прижал к себе Кейт и страстно поцеловал. Губы ее были сладкими и горячими. Он никак не мог насытиться поцелуем. Ему хотелось большего, хотелось насладиться девушкой всей целиком.

Он коснулся ее груди. Кейт задохнулась от волнения, и в какой-то момент Ричард подумал, что обидел ее. Но она выгнулась, обняла его и стала еще крепче прижимать к себе, разжигая в нем вожделение.

— Мне хочется разглядеть тебя, — прошептал он, снимая с нее майку. — Хочется коснуться тебя, насладиться тобой.

Он долго любовался ею.

— Ты прекрасна, — сказал он и нежно прикоснулся губами к ее груди. Он ласкал Кейт до тех пор, пока она не вскрикнула от наслаждения.

Близость Кейт привела его в экстаз. Подобное состояние Ричард испытывал впервые в жизни. Никогда прежде его желание не было таким сильным. Он гордился тем, что мог владеть собой. Для него существовала только физическая любовь. Он любил телом, но никогда — сердцем.

Однако сейчас, с Кейт, все было по-другому. Он больше не мог сдерживать себя. Ему хотелось не только насладиться ее телом, но быть рядом с ней, согреть свою душу ее теплом.

Это состояние испугало Ричарда до смерти.

Он резко отстранился. Кровать громко заскрипела.

— Кейт… извини. Мы не должны… вернее, я… — Ричард сел и посмотрел на Кейт. Ее волосы лежали на подушке подобно шелковому вееру. Губы раскраснелись, в глазах было недоумение. — Извини. Я не знаю, что произошло. — Он вздохнул. — Мне трудно объяснить.

Кейт дотронулась до его руки.

— Ричард…

Он протянул ей руку.

— Ты в порядке?

Она кивнула.

— Давай не будем об этом говорить. Давай забудем то, что произошло.

Ричард схватил подушку и вскочил с кровати.

— В данной ситуации, по-моему, будет лучше, если я проведу остаток ночи на полу. В ванной. — Подойдя к ванной, он вошел в нее и плотно закрыл за собою дверь. Но как быть с чувствами? Ведь от них за дверью не скрыться.