Та, которой не скажешь "нет"

14

Все утро Рахим упорно старался настроиться на деловой лад и покончить с не терпящими отлагательства проблемами до наступления праздников. Персидский ковер на полу постоянно отвлекал его, вызывая в памяти сладостные мгновения минувшего вечера и ночи. Они почти сводили на нет его попытки сосредоточиться на важных вопросах. Они требовали бросить серьезные дела. Они требовали бросить все и отправиться к Луизе.

Он прочитал пришедшее по почте приглашение на его имя от графа и графини Пертских и усмехнулся. Мать Луизы, одержимая идеей непременно принадлежать к высшему обществу, хотела увидеть их вместе на званом вечере в Сочельник и представить его окружающим как удачный трофей своей дочери. Надо пойти. Сейчас канун Рождества, а мамы остаются мамами. Свою мать он собирался посетить в рождественские каникулы. Луиза просила его не принимать за нее никаких решений. Вот пусть и решает, идти им или нет.

Рахим покачал головой. Луиза еще очень молода. Слишком. Да, она способна достичь заветной цели. Но хватит ли у нее сил удержать эту цель? Он восхищался страстностью, тонкой чувственностью и пылкостью Луизы. Как мгновенно она отвечала на его легчайшие касания! Видит Бог, у него еще не было подобной женщины! Приглашение ее матери давало великолепную возможность еще лучше узнать Луизу и, возможно, обрести с ней то, чего ему больше всего недоставало всю жизнь.

— Эта почта для Луизы, — сказал он Стивену, принесшему ему корреспонденцию. — Я передам ей.

Рахим встал. Стивен бросил на друга понимающий взгляд.

— Луиза в порядке? Я очень сожалею, что расстроил ее вчера.

— Все хорошо. Честно говоря, разговор окончился как нельзя лучше, — удовлетворенно обронил Рахим.

Такой довольный тон вызвал у Стивена легкое удивление, и он вопрошающе посмотрел на Рахима. Тот оставил этот взгляд без внимания: личная жизнь принадлежит только ему одному. И как эта жизнь ему нравится!

— Давай закончим сегодня с этими документами. Отбери только не требующие отлагательства. После праздников начинаем готовиться к поездке в Малайзию. Нам пора писать подробные отчеты для дяди.

— Полагаю, мы все успеем, — проговорил весьма заинтригованный Стивен.

Освободившись от второстепенных дел, Рахим пружинящей походкой отправился искать Луизу. Он нашел ее в гостиной. Свернувшись, как кошка, на диване у пылающего камина, она читала. Рядом на столике лежала стопка книг. Луиза так увлеклась чтением, что даже не заметила, как вошел Рахим. Он вспомнил, как она сказала ему про куклы, и усмехнулся. Рахим прекрасно понимал, что Луиза слишком умна и серьезна, чтобы вести пустую, ветреную жизнь. Ухаживая за Эбби и близнецами, она заслужила лучшую долю, и этот час настал.

Время... Оно всегда будет их врагом. Поэто-му-то Рахим с жадностью брал все, что мог взять в тот миг, пока их отношения еще были чистыми и бесконечно нежными. Он торопился успеть все до тех пор, пока неизбежные конфликты не заставят их расстаться. А Луиза так прекрасна, всегда и во всем.

Ощутив его присутствие, Луиза оторвалась от книги. На Рахима смотрели так всегда смущавшие его большие зеленые глаза. При виде султана они засияли изумрудным светом.

— Почему ты стоишь там?

— Просто вспомнил, какой ты была сегодня утром, когда я принес тебе завтрак в спальню.

Она покраснела, но улыбнулась и промолвила:

— Ужас! Совершенно голая, с всклокоченными волосами. Мой вид явно не подходил для столовой.

— Для библиотеки он подошел бы вполне.

Рахим плотно закрыл двойные двери гостиной.

Глаза Луизы расширились от мысли, что он может повторить вчерашнюю сцену на ковре в библиотеке и тут, в гостиной. Он повернулся и пошел к ней, а ее тело уже охватило возбуждение, в нем проснулось дремавшее желание. Он заметил, как напряглись соски под тонкой тканью блузки, и, хотя он думал только поговорить с ней, безудержное влечение овладело им тоже. С трудом поборов искушение, он произнес:

— Пришло приглашение от твоей матери. — Он протянул ей конверт.

Луиза отложила книгу и прочитала несколько вежливых фраз. Рахим сел рядом и положил ее ноги себе на бедра, нежно поглаживая узкие колени и любуясь их безупречной формой. Тонкие черные колготки делали их еще изящнее и грациознее. Мини-юбка с пикантной застежкой сбоку усиливала соблазн.

— Официальный ужин, — протянула она. — Уверена, это будет первоклассный спектакль. В главной роли, по замыслу моей матери, будешь выступать ты. Она думает...

Луиза запнулась, в ее взгляде появилось смущение, напомнившее Рахиму, что она совсем неискушенна в таких делах. Она захотела быть его любовницей и приняла их отношения, но была беззащитна для цинизма окружающих.

— Ты не хочешь, чтобы нас считали любовниками? — поинтересовался он.

— Чепуха, я не стыжусь своих чувств, — решительно возразила она, вновь покраснев. — Просто мне кажется, что я сама еще не привыкла к этому, так сказать, обстоятельству. Противно, что моя мать считает, будто я заарканила тебя из алчности и стараюсь выудить из тебя как можно больше.

Рахим с горечью и смятением признал, что обстоятельства действительно изменились. Ужасно, но он снова поставил Луизу в крайне тяжелое положение. Как ей теперь вести себя с ним на людях? Ведь на самом деле заарканил Луизу именно он. Он, а не кто-то другой влюбился в нее, когда ей было только двенадцать лет. Его единственное оправдание в том, что он много лет не осознавал своей влюбленности. Многие годы Рахим вспоминал зеленоглазую девочку, ее черноволосую головку в крупных кудрях. Это он, едва увидев ее в номере «Кайенны», пришел в восторг, мгновенно задумал и ювелирно осуществил свой замысел. Он ждал долго, но все же дождался столь желанного часа. Рахим стремился получить от нее все по максимуму. Однако он старался успокоить себя тем, что дает Луизе то, что только может пожелать женщина, даже находящаяся на вершине социальной лестницы.

— Мы можем и не пойти. Тебе решать, Луиза. Я без зазрения совести могу написать отказ.

— Я не видела свою мать два с половиной года, — ответила Луиза. — Перед моим отъездом мы с ней крупно повздорили из-за моих намерений помочь семье отца. Мне искренне хочется верить, что мама просто соскучилась по мне, своей дочери. Но я не могу закрыть глаза на печальную истину. Мама всего лишь жаждет похвастаться мной и тобой перед своим гостями.

— Скорее всего, ты права, — сказал Рахим, уловив в ее голосе грустные нотки. — Знаешь, если есть пропасть в отношениях, преодолеть ее легче в большой компании. По крайней мере, можно легко исключить вероятность полного разрыва.

— Ты думаешь, люди ничего не поймут? — насмешливо спросила она.

— В любом случае, ты повидаешься с близким тебе человеком. — Султан пожал плечами. — Убедишься, что она жива и здорова. Ты сама сказала, прошло два с половиной года с вашей последней встречи. Это не так мало.

Ему не хотелось думать, что Луиза и ее мать поссорились навсегда. Он считал, что надо сохранять с семьей даже самые непрочные связи. Нет счастья и радости в одиночестве. Рахим был бы рад пообещать Луизе, что они никогда не расстанутся, но жестокая реальность и законы его родины не позволят им быть вместе.

— Пожалуй, нам следует пойти, — неуверенно произнесла она. — Ведь скоро Рождество. Не так уж часто я вижусь с мамой. Надеюсь, она не воспримет это как заискивание.

— Не думаю, — подтвердил он. — Итак, я посылаю подтверждение.

— А если она станет нас осмеивать? — встревожилась Луиза.

— Я тоже люблю смеяться, — заметил султан. — Луиза, запомни, никто не сможет подчинить тебя своей воле.

— Удивительно, что именно теперь ты так считаешь, — расхохоталась она. — Моя мать никогда не пыталась подчинить меня. Знаешь, это даже иногда огорчало. «Как ты решишь сама, дорогая!» — передразнила она мать. — Тоже равнодушие своего рода.

— О, нет, на этот раз она попытается, я уверен, — убежденно сказал он. В Рахиме вдруг проснулись защитные инстинкты и стремление уберечь Луизу от беды. Он поклялся себе, что ни один волос не упадет с ее головы. У него мгновенно созрел план. — Завтра мы летим в Париж и пойдем в магазины. Я куплю тебе такой наряд, что никто не сможет затмить тебя.

— Рахим, я не хочу, чтобы ты покупал мне одежду, — горячо запротестовала она.

Султан осторожно обнял Луиз и наклонился над ней, не выпуская при этом ее ног.

— Почему ты боишься радоваться тому, что ты — моя? — спросил он, ласково убирая с ее лба непослушные кудри и целуя ее в кончик носа. Рахим медленно погладил Луизе ноги, поднимаясь от колен вверх и не сводя при этом с нее глаз. Луиза затрепетала. — Ты удивительно красивая женщина! Я хочу, чтобы ты знала это, ощущала каждое мгновение, гордилась своей красотой и радовалась ей!

— Рахим, но люди будут знать, что я одеваюсь на твои деньги. — Она набрала побольше воздуха в легкие. — Это будет похоже на... — Ее голос дрогнул, и тело напряглось в ожидании дальнейшего продвижения руки.

— Только на то, что я обожаю тебя, — закончил он, догадываясь, чего она ждет от него. — Я хочу дать тебе все лучшее, Луиза. Самое лучшее. — Его пальцы накрыли нежный лепесток ее плоти, мягко теребя его. Большой палец деликатно скользнул глубже, совершая неторопливые сладостные движения. — Я собираюсь одеть тебя в парчу, шелка и бархат. Я хочу подчеркнуть твою нежность, изысканность, чувственность...

У нее закружилась голова, уста приоткрылись, Луиза сдавленно вздохнула. Рахим провел кончиком языка по краю ее верхней губы и поцеловал сладко и нежно, вкладывая в этот поцелуй все чувства, которые испытывал.

— Ты действуешь на меня опьяняюще, Луиза, — тихо сказал он, прерываясь. — Я вижу тебя в темно-зеленом, как трава, платье. В тебе горит яркий огонь... такой же, как во мне сейчас...

— Рахим, мне не нужно платье. Мне нужен -только ты, — мученическим голосом произнесла она.

Эти слова обожгли ему сердце. Но он не мог ограничить ее выбор только собой, в жизни есть и другие дороги, по которым Луиза может захотеть пойти. Его задача — обеспечить ее всем необходимым прежде, чем они расстанутся. Расстанутся... Одна мысль о разлуке с ней приводила его в бешенство.

— Почему ты отказываешь мне в праве делать тебе подарки? — спросил он, целуя кончики ее ушей и слегка покусывая их мочки. — Я хочу, чтобы в них висели изумруды... темно-зеленые изумруды ... зеленые, как твои глаза... — Он страстно поцеловал ее шею. — И изумрудное колье... драгоценные камни должны показать, как ты дорога мне.

Луиза прогнулась ему навстречу. Ее соски затвердели под его жаркими поцелуями, наполнявшими все тело безмерной негой.

— Я хочу, чтобы эта восхитительная грудь купалась в тонких кружевах... — Рахим осторожно снял с Луизу юбку и блузку и бросил их на пол, лаская языком ложбинку между грудей. — Это будут тончайшие, прозрачные кружева, возбуждающие и сводящие с ума нас обоих. Ты хочешь этого?

— Да... — У Луизы вырвался стон желания.

Султан посмотрел Луизе в глаза: сияя темно-зеленым цветом, они завораживали его, проникали внутрь его души и сердца так глубоко, как не удавалось еще никому.

— Я хочу выразить свои чувства к тебе всеми доступными мне средствами, — проговорил он. — Просто позволь мне. Поверь, тебе будет приятно.

— Хорошо... — выдохнула она.

Ее согласие положило конец мучившим Рахима сомнениям: теперь он был уверен, что она примет его подарки, которые обеспечат ей ког-да-нибудь материальную независимость. Отложив все заботы на завтра, он страстно поцеловал Луизу, отдавшись во власть сдерживаемых чувств. Рахим все полнее подчинялся ей, сам того не замечая. Он погружался в негу ее тела, с наслаждением забывая обо всем на свете.