Тайная жемчужина

Глава 22

– Мы очень рады снова видеть вас дома, мисс. – Маленькая горничная, которую прислали вместо Энни, вешала в гардероб муслиновое дневное платье Флер, которое она только что сняла. И добавила весьма доверительно:

– Тэд Джексон сказал, вы не можете быть виноватой, если приехали сюда по доброй воле. И никто из нас не считает вас виноватой, мисс.

Флер словно очнулась от грез, в которые была погружена.

– Благодарю вас, Молли. Вы очень добры ко мне, если так говорите.

Молли таинственно понизила голос, хотя дверь гардеробной комнаты Флер была плотно прикрыта и за ней скорее всего не было никого из слуг.

– И если бы вы спросили меня, мисс, то я сказала бы вам: мистер Хобсон получил по заслугам. Мне он никогда не нравился. Он всегда считал себя… Божьим даром для женщин.

Хобсон был довольно привлекательным мужчиной. О Молли же нельзя было сказать, что она хорошенькая, и Флер догадывалась: вероятно, он когда-то оскорбил ее женское самолюбие.

– Он требовал внимания, ничего не давая взамен, – сказала Молли, подтверждая догадки Флер. – Но я никогда не слушала его сладкие речи, мисс, хотя он пытался ухаживать за мной, и не один раз.

– В самом деле?

Флер ужасно волновалась, пока герцог Риджуэй опрашивал слуг; она даже начала жалеть, что доверилась ему. Но теперь он отправился в Дорсетшир, и ей надо подумать о том, как жить дальше. Если герцог вернется завтра утром, что он ей сообщит?

– Хобсон рассказывал о себе, Молли?

– Все время, – ответила девушка. – Это он любил больше всего, мисс.

Молли говорила с таким ожесточением, что Флер невольно улыбнулась.

– Его отец был зажиточным мясником в Роксфорде, мисс.

Вот почему мистер Хобсон считал себя чуть ли не джентльменом. Но только вряд ли его можно было так назвать.

– Так вот он откуда… – пробормотала Флер. – Значит, из Роксфорда?

– О… – Молли прикрыла рот ладонями. – Мистер Чапмен убьет меня. Он сказал, что мы должны помнить, кто нам платит жалованье, и ничего никому не рассказывать.

– Не рассказывать? – переспросила Флер. – Он запретил об этом говорить?

– Потому что хозяин отправит вас в тюрьму, как только вернется сюда, мисс, – сказала Молли. – Хотя я не думаю, что вы заслуживаете этого. Но если мистер Чапмен узнает, что я вам это сказала, то он убьет меня.

– Я ни слова не скажу дворецкому, Молли. Но я думаю, вы скажете мне все, что знаете. Значит, Хобсон похоронен там?

– Думаю, что так, мисс, – ответила Молли. – Но точно я не знаю, потому что не очень-то интересовалась. До Роксфорда тридцать миль. А я и тридцати ярдов не пройду, чтобы положить цветы на его могилу. Мне больше нравится Тэд Джексон, хотя он всего только помощник садовника. Тэд относится к каждой девушке так, будто она особенная.

Флер поднялась на ноги и стала надевать шелковое вечернее платье. Она не совсем понимала, зачем переодевается, – ведь ей предстояло обедать в одиночестве. Очевидно, ей просто хотелось ощутить себя настоящей леди, почувствовать, что она снова дома.

– Я должна спуститься к обеду, – сказала она. – Благодарю вас, Молли. Вы мне больше не понадобитесь. У вас будет свободный вечер, если только вас не заставят что-нибудь делать внизу. А у Тэда тоже свободный вечер? – спросила она с улыбкой.

Девушка усмехнулась:

– Думаю, что так, мисс. – Она подошла к двери раньше, чем Флер, но остановилась, взявшись за дверную ручку.

И вдруг почти шепотом проговорила:

– Я была очень дружна с Энни, мисс, и она мне кое-что рассказала, когда я была здесь новенькой.

– Да? – Флер посмотрела на разрумянившиеся щеки девушки.

– В ту ночь, – продолжала Молли, – вы забыли перчатки в вашей гардеробной, мисс. Энни сбежала вниз и положила их в ваш саквояж, который был уже в повозке.

– Вот как? – сказала Флер.

– И там не было никаких драгоценностей, мисс. Но когда Энни позже открыла саквояж, то они лежали поверх перчаток. В тот момент, когда она открывала саквояж, в комнату без стука вошел хозяин. И с ним был еще мистер Чапмен.

Она сказала им то, что я только что рассказала вам, мисс. А на следующий день ее уволили. Она очень испугалась и просила меня ничего никому не говорить. Правда, ей хорошо заплатили.

– Заплатили? – спросила Флер.

– Мистер Чапмен убьет меня, если узнает обо всем, мисс, – прошептала Молли.

– Не бойся, не убьет, – сказала Флер. – Мне кажется, Молли, что через несколько дней лорд Броклхерст сам объявит, что эта история с драгоценностями – просто недоразумение. Но даже если так и случится, я все равно буду благодарна вам, Молли. Вы самая смелая в этом доме, и я не забуду этого.

«Значит, Роксфорд, – думала Флер, спускаясь по лестнице. – Тридцать миль отсюда. И Молли права. Даже тридцать шагов и то слишком большое расстояние для того, чтобы только увидеть могилу Хобсона. Но я ведь убила его… Ни один человек, даже очень плохой, не заслуживает смерти от рук другого человека. Я должна преклонить колени перед его могилой».

Тридцать миль. Она понимала, что не сможет съездить в Роксфорд и вернуться обратно в тот же день.

– Но до Роксфорда тридцать миль. Возможно, даже тридцать пять, – сказал преподобный Бут. – Я совершенно вас не понимаю. Изабелла. Почему вы хотите туда съездить? Допустим, вы увидите могилу. Может быть, и надгробие. Стоит ли из-за этого ехать так далеко?

Но Флер знала, что должна отправиться в Роксфорд, чувствовала, что не успокоится, пока не попадет туда.

– Мне кажется, что я обязана поехать в Роксфорд. Иначе вся эта история никогда для меня не закончится, даже если Мэтью откажется от своих обвинений. Я не была на похоронах Хобсона.., и поэтому должна увидеть хотя бы его могилу.

– Хорошо, что прошло какое-то время, – сказал Дэниел Бут. – Почему вам не оставить все это, Изабелла? Почему не начать все сначала?

– Я забуду… Но только после того, как побываю в Роксфорде. Я подумала и решила: предложение Мириам подходит мне больше всего. Я буду счастлива жить у мисс Гален и с удовольствием стану преподавать в школе Мириам. Надеюсь, что вы поедете со мной. Вы согласны?

Бут вздохнул и медленно прошелся по кабинету;

– Поехать с вами? Неужели вы забыли о приличиях, Изабелла? Вам не следует даже находиться тут со мной наедине, когда Мириам занята в школе. А поездка в Роксфорд и обратно займет никак не меньше двух суток.

– Да, но я думала, что вы не захотите отпустить меня одну.

– Не хотел бы, – сказал он с некоторым раздражением.

Он взял ее за руки. – Вы должны забыть все это. Вы только что освободились от одной неприятности. Я не хочу, чтобы вы тут же угодили в другую историю… Мне хотелось бы, чтобы вы стали моей женой. Может быть, лорд Броклхерст теперь даст согласие на наш брак. Если нет, то я вернусь к нашему прежнему плану и женюсь на вас по специальному разрешению. Вы согласны, Изабелла?

Она опустила глаза.

– Нет, Дэниел. Теперь об этом не может быть и речи.

– Из-за этого скандала? – спросил он. – Но все уже позади. Ведь совсем недавно вы хотели выйти за меня замуж.

И говорили, что любите меня.

– Я не могу выйти за вас замуж, Дэниел Теперь уже не могу.

Он подошел к столу и принялся перекладывать лежавшие на нем бумаги.

– Я хотел расспросить вас о герцоге Риджуэе. Не странно ли, что он проделал такой путь только для того, чтобы постараться сиять с вас это обвинение. В чем здесь дело. Изабелла?

– Он всегда заботится о тех, кто у него служит. Я сказала бы, что слуги герцога не только уважают его, но и любят.

– А вы? Вы тоже любите его? Не только уважаете? – Дэниел пристально смотрел на Флер.

– Только уважаю, – ответила она, невольно отводя глаза, – А какие чувства он испытывает к вам? Он женат.

– Я же объяснила вам… Он просто очень добрый и отзывчивый человек.

– Значит, вы отказали мне по какой-то другой причине?

Она молча кивнула.

– Что ж, я больше не буду говорить об этом, – продолжал Бут. – Но я рад, что вы снова дома и в безопасности, Изабелла. И счастлив, что вы решили принять предложение Мириам. Ей нужна ваша помощь, и она очень ценит вашу дружбу, так же, как и я.

– Благодарю вас. – Флер внимательно посмотрела на Бута. – Дэниел, я хотела бы сказать вам всю правду..

– Я готов выслушать вас – Тогда, в Лондоне, я голодала и никак не могла найти работу. Как-то раз я не ела два дня.

Он с удивлением посмотрел на нее.

– Мне казалось… Я не знала, что делать, как выжить. – Она судорожно сглотнула. – Мне пришлось продавать себя.

Флер умолкла. Бут тоже молчал.

– Я сделала это только один раз, – проговорила она наконец. – Но мне пришлось бы делать это снова и снова, если бы я не получила место гувернантки и не уехала в Дорсетшир.

– Так вы – шлюха? – прошептал он.

Она прикрыла губы ладонью. Рука ее дрожала.

– Но Изабелла… – Он пристально посмотрел на нее. – Ведь были и другие возможности, не так ли?

– Вы хотите сказать, что я могла бы стать воровкой?

– Боже мой! – воскликнул он. – О Боже!

Они долго молчали. Флер видела, что Бут ошеломлен ее признанием.

Наконец, не глядя на нее, он спросил:

– Вы сожалеете об этом? Вы раскаиваетесь, Изабелла?

– И да, и нет, – сказала она после некоторого раздумья. – Я больше сожалею о том, что сейчас призналась вам в этом.

Более того, Дэниел, я знаю, что и теперь пошла бы на это, если бы у меня не было выхода.

Он опустил голову.

– Но как же вы ждете прощения от Бога, если не раскаиваетесь искренне?

– Думаю, что Господь меня понимает. А если нет, то мне придется с этим смириться.

Снова воцарилось молчание.

– Дэниел, теперь вы понимаете? – неожиданно заговорила Флер. – Понимаете, что я не могу выйти замуж ни за вас, ни за кого-либо другого? Хотя я и не сожалею о том, что сделала, я понимаю, что стала падшей женщиной. Но я готова к новой жизни. И сейчас отправляюсь в Роксфорд. К моему возвращению вы должны решить, достойна ли я работать в школе Мириам.

Он молчал.

Она направилась к двери.

– Изабелла! – внезапно раздался его голос. – Леди не должна ехать одна.

– Но я не настоящая леди, верно? Не беспокойтесь, Дэниел, я вернусь через несколько дней.

Флер вышла из комнаты и тотчас же покинула дом священника. Она собиралась повидаться с Мириам, но теперь, после разговора с Дэниелом, передумала. Отвязав свою лошадь, Флер забралась в дамское седло и поехала к Герон-Хаусу.

Теперь она думала о своей любви к Дэниелу как о чем-то давно прошедшем.

Герцог Риджуэй оставил свой экипаж в деревенской гостинице и верхом отправился в Герон-Хаус. Ему не удалось узнать ничего интересного. Хозяин гостиницы и постояльцы хорошо помнили Хобсона. Но никто не знал, откуда он родом и где именно его похоронили. Кто-то предположил, что он из Лондона, но это предположение было тотчас же отвергнуто: Хобсон совсем не походил на лондонца.

Разговоры о слуге неизбежно вызывали и пересуды о Флер, о ее странном и неожиданном возвращении. И все считали, она ни в чем не виновата. Герцог понял, что Хобсона в деревне не любили, да и о Броклхерсте отзывались не лучше.

Было совершенно очевидно: когда с Флер снимут обвинения, – этому никто не удивится.

Когда герцог прибыл в Герон-Хаус, дворецкий сообщил ему, что «мисс Изабелла уехала». Но, может быть, она просто не желала принять его? Он решил, что не стоит настаивать на встрече – ведь ему нечего ей сообщить. Да, конечно же, он должен без промедления уехать.

– Будьте любезны, сообщите мисс Брэдшоу, что мне? не удалось узнать ничего нового, – сказал герцог дворецкому.

Покидая Герон-Хаус, он решил, что сразу же поедет в Лондон. Наверное, Броклхерст отправился именно туда. Там не так уж трудно будет его разыскать и убедиться в том, что он действительно собирается внести ясность во всю эту историю. И следует проследить, чтобы были улажены финансовые дела Флер.

Надо также встретиться с кучером Броклхерста и сообщить Флер, где именно похоронен Хобсон.

А уж потом он вернется к себе, в Уиллоуби. Вернется и забудет о Флер Брэдшоу, забудет навсегда. И он постарается стать хорошим отцом. Может быть, ему даже удастся как-то наладить отношения с Сибиллой. По крайней мере он попытается сделать это.

Ему казалось, что он принял окончательное решение.

Но все эти соображения вылетели у него из головы, когда он увидел на аллее ехавшую верхом Флер. Она была в черной бархатной амазонке и в такой же шляпе, и казалось, что ее рыжевато-золотистые волосы сверкают под лучами солнца.

– О!.. – воскликнула она. – Вы так напугали меня…

– Доброе утро. Флер. Я только что заезжал к вам. Боюсь, у меня нет хороших новостей, но надеюсь, что смогу вам позже что-нибудь сообщить. Я еду в Лондон и собираюсь поговорить с кучером вашего кузена, чтобы узнать…

– Это в Роксфорде, – перебила она. – Моя горничная проговорилась вчера вечером. Похоже, что всем слугам приказано держать язык за зубами.

– В Роксфорде? Где это?

– Милях в тридцати отсюда. Дэниел сказал, что мне не следует туда ехать, и, наверное, он прав. Но я все-таки поеду…

– Я понимаю вас, – кивнул герцог. – Он немного помолчал, любуясь прекрасной наездницей. Потом спросил:

– А Бут и его сестра, конечно же, едут с вами?

– Нет, не едут. У Мириам занятия в школе. Она и так пропустила один день из-за меня. А Дэниел не может поехать. Полагает, что это было бы неудобно.

– Но как же он отпускает вас одну? Неужели он думает, что так лучше?

– Откровенно говоря, меня не интересует его мнение, – с улыбкой ответила Флер. – Но он действительно считает, что мне не следует ехать в Роксфорд.

– Но вы все-таки поедете?

– Да.

Ее лошадь храпела, вскидывала голову и била копытом.

– Вы не пускали ее галопом этим утром? – спросил герцог.

– Нет, – ответила Флер. – Но сейчас собираюсь это сделать.

– Тогда давайте, я провожу вас. – Он натянул поводья и, проехав по аллее, оглянулся. Флер следовала за ним. Может быть, на этот раз вы обгоните меня, ведь я оставил моего Ганнибала в Уиллоуби.

Флер снова улыбнулась, однако промолчала. «Не следовало этого делать, – подумал герцог, – Не следовало оставаться с ней сейчас».

Он смотрел на нес с восхищением: Флер Брэдшоу прекрасно держалась в седле, она действительно была опытной наездницей. Обгоняя его, она смеялась и улыбалась ему, когда он догонял ее. Они объехали вокруг дома и конюшен и снова выехали на аллею.

Герцог снова подумал о том, что ему не следовало здесь задерживаться. Не стоило даже приезжать сюда. Он мог бы отправить Хаутона и тогда не страдал бы из-за этой запретной любви.

Что ж, сейчас он видит ее в последний раз. Скоро он уедет и перестанет думать о ней и томиться. Постарается забыть о ней навсегда.

Последние минуты с Флер. Конечно, его можно простить за то, что он не сумел уехать сразу же.

Она снова обогнала его. Потом придержала лошадь и повернула к дому. Герцог последовал за ней.

– Ну что, теперь ты доволен. – Остановившись у дома, Флер похлопала свою лошадь по шее.

Герцог спешился и передал поводья подошедшему груму. Затем помог Флер спуститься на землю и взглянул на грума. Тот отвел лошадей в сторону, затем повел их к конюшне.

– Вы сначала поедете в Дорсетшир? – спросила Флер.

– Нет, сначала в Лондон. У меня там неотложные дела.

А потом вернусь в Уиллоуби.

– Передайте мои наилучшие пожелания леди Памеле. И скажите, что мне ее не хватает.

– Да, передам, – кивнул он.

Он взял ее за руки.

– Флер…

Она улыбнулась:

– Спасибо вам за то, что приехали.

«Я люблю вас, – мысленно обращался к ней герцог. – И всегда буду любить вас, хотя и должен сейчас уехать».

– Я поеду с вами в Роксфорд, – сказал он неожиданно. – Если мы отправимся не позже чем через час, то к вечеру будем там. Утром вы сможете увидеть могилу Хобсона, а к вечеру вернетесь домой. Я пока съезжу в деревню за своим экипажем.

– Нет. – Она смотрела на него со страхом. – Нам нельзя ехать вместе, ваша светлость. Нельзя вдвоем.

– А одна вы тем более не можете ехать. Это очень опасно. В Роксфорде вам придется останавливаться на ночь. Не может быть и речи о том, чтобы вы ехали одна.

Флер внимательно посмотрела на герцога. Он по-прежнему держал ее за руки.

– Почему? – спросила она почти шепотом. – У вас жена и дочь. Вы должны вернуться к ним. Почему вы хотите задержаться из-за меня?

– Флер… – Он невольно отвел глаза. – Флер я поеду с вами. Идите переоденьтесь и соберите вещи. Я вернусь через час, может быть, даже раньше. – И он направился к конюшне.

Она молча смотрела ему вслед.

– Через час, – напомнил герцог, проезжая мимо нее и направляясь к дороге, Он думал, что останется с ней всего лишь на полчаса, и убелил себя в том, что это не такой уж большой грех.

А теперь он собирается провести с ней еще несколько дней…

Но ведь Флер нуждается в нем, нуждается в его помощи.

По какой-то одной ей известной причине она хочет увидеть могилу человека, которого случайно лишила жизни. Эта могила – в тридцати милях от Герон-Хауса, и она не может ехать одна.

И кроме того, он любит ее.

«Какой у него удобный экипаж», – подумала Флер, откидываясь на мягкие зеленые подушки. Она заметила, что рессоры смягчают толчки на ухабах, так что даже по плохой дороге можно было ехать с удобствами. Как все это отличалось от той поездки, которую она совершила в дилижансе несколько дней назад.

И все же ей никак не удавалось расслабиться. Может быть, потому, что герцог Риджуэй сидел совсем рядом, почти вплотную к ней.

Почему он приехал? Почему он проявляет такой интерес к ее делам? И почему она разрешила ему сопровождать себя?

Она могла сказать «нет». Могла бы возражать и более решительно.

– Почему?.. – спросила она неожиданно. – Почему вы оказались здесь, в Уилтшире? Почему везете меня в Роксфорд?

Герцог не ответил, даже не повернулся к ней. Он молча смотрел в окно.

– Вы же знаете, что не убивали слугу своего кузена, – проговорил он наконец. – Во всяком случае, не вы виновны в его смерти. И все же вам не по себе.., поэтому вы и решили отправиться в Роксфорд. А я… Я не мог отпустить вас одну.

К тому же я чувствую, что вам необходимо совершить эту поездку.

Флер невольно улыбнулась. Ответ герцога ей понравился.

– И все-таки я вас не понимаю, – сказала она. – И никогда не понимала. Ведь герцогиня – очень красивая женщина. К тому же у вас есть дочь, которую вы безумно любите. Зачем таким мужчинам, как вы, нужны женщины для случайных связей? Я не понимаю…

Герцог по-прежнему смотрел в окно.

– Я не могу отвечать за других мужчин, – сказал он. – Но знаю, что нужно мне. Я не стану много говорить о своем браке, потому что должен уважать чувства моей жены. Скажу только одно: это очень неудачный брак, и так было с самого начала. Иногда ужасно трудно бороться с определенными желаниями. Но я был верен жене, если только не считать тот случай в гостинице…

Флер в изумлении взглянула на герцога. Желания? Неужели его брак настолько неудачен?

– Я не понимаю, что тогда произошло, – продолжал он. – Ведь вы не пытались как-то привлечь меня – просто молча стояли у стены. Я даже не сумел как следует рассмотреть вас. Может быть… – Герцог замолчал, и Флер подумала, что он больше не заговорит об этом. Но несколько секунд спустя он продолжил:

– Может быть, какое-то внутреннее чувство заставило меня.., узнать вас.

– Узнать?..

– Да, узнать свою бесценную жемчужину, – тихо проговорил он. Герцог снова умолк. Затем, судорожно сглотнув, пробормотал:

– Я решил изменить жене потому, что хотел ночи забвения. Но я совершил ужасную ошибку, когда воспользовался вашим отчаянным положением. Я очень виноват перед вами.

– А зачем вы отправили мистера Хаутона разыскивать меня? Тоже из-за чувства вины?

И тут он наконец-то повернулся к ней.

– Долгое время я говорил себе, что именно моя вина главная причина. Да и сейчас продолжаю убеждать себя в том же. Но не спрашивайте меня больше об этом. Флер.

Они пристально смотрели друг другу в глаза. Наконец, не выдержав его взгляда, Флер потупилась.

Она больше ни о чем не станет спрашивать его. Она не хочет знать правду. Судьба свела их, и это очень странно.

Странно.., и жестоко.