Тени школы Кейбл

Глава 19 Отэмн

— Эдмунд! Эдмунд, куда мы идем?

Я попыталась упереться ногами, чтобы остановить его, но это оказалось бесполезным. Он крепко держал меня, и я только спотыкалась о собственные ноги.

— Эдмунд, мне нужно на перекличку!

Сирена все не затихала, кроме нее, я не слышала ничего. Двор выглядел устрашающе пустым.

Остальная часть класса исчезла за соседним зданием, где ­находились теннисные корты, которые были местом сбора для проверки, все ли на месте.

— Нет, не нужно. Мне все это не нравится. Мы уходим.

Но у меня был другой план. Зацепившись ногой за ближайшую лавку, я вырвалась у него из рук, правда, едва не оказавшись при этом на земле. Эдмунд подхватил меня в последний момент, но я оттолкнула его.

— Если я не отмечусь, они отправят за мной поисковую группу и кто-нибудь может пострадать.

Он сердито посмотрел на меня.

— Когда я говорю «милосердная леди», я не имею в виду, что вас причислили к лику святых! Меньше святости, больше движения, если вас не затруднит.

Я начала двигаться, но в противоположном от него направлении — в сторону землисто-красных берегов, чтобы срезать путь к теннисным кортам.

— Миледи, вы не можете просто уйти!

Я, не останавливаясь, отмахнулась от него.

— А вот и могу. Я не из Дома Атенеа.

Я уже карабкалась по стертым импровизированным ступенькам, которые за многие годы были протоптаны бессчетными парами ног, когда услышала позади шаги.

— Мне сказали, что вы подросли и стали более сдержанной, и я уже начал в это верить. Но вы все такая же упрямая, какой я вас помню. Настоящая Элсаммерз.

Эти слова были брошены мне в спину. Я скрестила руки на груди и продолжила путь, решая, что ответить.

— Я тебя не помню.

Я не продумала ответ, но все же не хотела, чтобы он прозвучал так резко.

Эдмунд промолчал, и мы прошли через боковые ворота на теннисные корты, которые были огорожены забором со всех сторон. Там царил полный хаос. Ученики пытались найти свои классы, но, судя по тому, что Тэмми, Ти, Гвен и Кристи стояли вместе, это у них не очень получалось.

Отыскать принца по возвышавшемуся рядом Ричарду было нетрудно.

— Ты и Эдмунда притащила отметиться, да?

Я кивнула.

— Что происходит?

— Говорят, кто-то нажал кнопку пожарной тревоги. Я не чувствую огня, а это мой лучший элемент, так что они, должно быть, правы.

Он пожал плечами и, когда мистер Силайа попросил всех выстроиться, прошел в первый ряд. Я встала перед ним. Несмотря на заявление, что пожара не было, Эдмунд и Ричард выглядели обеспокоенными.

Мистер Силайа прошел вдоль шеренги, отмечая галочкой имена присутствующих, и передал журнал секретарю, которая обходила все классы. В дальнем конце возле разобранного баскетбольного щита директор школы тщетно пытался включить мегафон. Когда он наконец заработал, раздался громкий треск.

Я перестала слушать, как только поняла, что он решил прочитать нам лекцию о том, как плохо и опасно давать тревогу без причины. В прошлом году это случалось такое количество раз, что я даже не затрудняла себя подсчетами, так что его тщательно подобранные слова не имели должного эффекта. Остальные, видимо, были со мной солидарны, потому что гул голосов, который заглушал его речь, стал нарастать. Все обсуждали, кто же мог быть виновником.

Поднимался ветер, растрепывая мои заправленные за уши волосы. Но дул он не со стороны реки или моря, а двигался по пологим полям и каким-то образом проникал сквозь деревья, что росли на берегу вокруг нас.

Я медленно разжала руки.

— Если пожара нет, то тогда что это такое?

Принц поднял глаза.

— О Провидение… — выдохнул он.

Другие тоже заметили, что происходит, и шум понемногу утихал.

По направлению к нам двигалось нечто, похожее на легкое облако тумана, что наползает с моря, вот только это облако нес­ло с собой обломки деревьев. Оно льнуло к земле, на которой еще не высохла роса, не поднимаясь над ней более чем на пять метров. И вместе с ветром, что нес туман, летела магия. Холодная, влажная магия.

Я посмотрела на принца, а он на меня. Эдмунд окинул взглядом нас обоих. Прежде чем кто-то успел хоть что-то сказать, рука охранника обняла меня за плечи и повела к выходу с кортов. Я попыталась стряхнуть ее, но Эдмунд предвидел мое движение и держал крепко. Принц послушно шел рядом с Ри­чардом.

Мое сознание ударилось об его барьеры, и он без колебаний впустил меня. На этот раз я не увидела живописных холмов, а только большое черное пространство, заполненное коробками. Я сконцентрировалась на том, чтобы закрыть наш канал связи для Атан, и после этого взорвалась.

— Ты ведь это не серьезно, правда? Ты что, просто сбежишь и оставишь всех беззащитными?

— А что мы можем сделать? Это магия, и магия не наша. Они в этом районе, Отэмн. Это небезопасно.

— Ваше Высочество, я — хранитель этой школы. А вы?

Я внимательно посмотрела на него. Принц ответил мне выразительной гримасой, потом наклонил голову и смягчился.

— Ладно, ладно, я понял. Только, пожалуйста, не делай глу­постей.

Обещать я ничего не собиралась.

— На счет три…

Дойдя до двух, я внезапно присела, как будто подо мной подогнулись колени, и нырнула под руку Эдмунда. Он нагнулся и попытался схватить меня, но я уже успела отскочить в сторону, и его рука поймала только воздух. Теперь ученики вокруг закричали, и я прошмыгнула между ними, зная, что это снизит шансы того, что Атаны станут применять заклинания. Принц сделал то же самое. Добежав до забора, он подпрыгнул, ухватился за него, подтянулся и перескочил на другую сторону, оказавшись вне кортов. Я присоединилась к нему. Все ворота, ведущие на корты, уже успели захлопнуться — это Эдмунд пытался остановить нас.

До этого момента облако двигалось с той же скоростью, что и ветер. Именно на это я рассчитывала, планируя обогнуть его по периметру, потому что не собиралась бросаться в него сама или вынуждать на это принца, — я понятия не имела, что это такое или какая магия создала его. И все-таки больше всего меня пугало то, что это облако скрывало. Но как только мы оказались на траве, оно внезапно с силой полетело на нас и, прежде чем я успела вскрикнуть или отойти назад, полностью меня поглотило.

Я почувствовала прикосновение к своей руке и услышала, как кто-то выкрикнул мое имя, но больше ничего. Я ощущала только влагу, а все вокруг было белое. Я не могла быть дальше чем в нескольких метрах от кортов и сделала несколько шагов по направлению к ним. Скоро стало очевидным, что дви­гаюсь я не туда.

Я пошла налево, потом направо, затем попыталась двигаться вперед… Я однозначно должна была идти по направлению или к школе, или к берегу, или хоть к чему-то, что я бы узнала, но я ни на что не натыкалась. В конце концов я начала паниковать. Я попыталась побежать, но только взбила туман вокруг ног, что заставило меня засомневаться, касаются ли они вообще травы. Когда я присела на корточки, чтобы проверить это, то почувствовала легкое головокружение и все не могла понять, почему моя рука не касается земли.

В пределах досягаемости не было ничьих сознаний, даже человеческих, и притупленная отдаленная мысль где-то в тумане предположила, что принц покинул измерение или умер, ведь сознание не могло так просто исчезнуть. Сознания не пропадали, а медленно таяли.

— Ваше Высочество? — прошептала я. Звук тут же исчез. — Эдмунд? — развернулась я, хватая руками влажный воздух, к которому теперь примешивались слезы, что катились по моему лицу. — Фэллон?

Ответа все не было.

— Фэллон! — закричала я в отчаянии, закрывая глаза, потому что темнота была лучше пустоты. — Фэллон!

А потом раздался ответ. Только он был не на сейджеанском. И канадского акцента в нем слышно не было. Он был замедленный и неестественный, и от него у меня застыла кровь в жилах.

— Она здесь. Найдите ее.

В моих ладонях появился огонь, и я ненадолго образовала щит вокруг себя, но вскоре вынуждена была дать ему рассеяться, потому что его тепло заставляло туман дымиться, испаряясь. Мои мысли перестали быть отдаленными, а сердцебиение замедлилось до нормального, когда в поле моего зрения появилась трава. Я погасила огонь и больше не пыталась создавать щит в ужасе от того, что была на волосок от того, чтобы раскрыть свое местонахождение: вызывать такую магию было все равно, что превратить себя в сигнальный огонь.

— И как ты предлагаешь это сделать? Твое чертово заклятие и на нас влияет!

Акцент говорившего был местный, откуда-то с юго-запада Англии. Я попыталась определить направление, откуда раздавались голоса, но они звучали отовсюду.

Ответа не последовало, и я подумала, что, возможно, они отошли от меня, но все равно не осмеливалась пошевельнуться. А мой мозг тем временем пытался освободиться от тумана в голове и вспомнить хоть что-нибудь из уроков магии — я понимала, что это заклятие, только не знала его названия и не могла защититься, ведь мой мозг был из-за него чересчур медлительным.

— Джайлс!

— Абриа!

— Джайлс, ты где?

— Я не знаю! Я ранен, здесь Атаны!

Акценты смешивались в один, хотя мне показалось, что я слышала что-то восточноевропейское. Это не имело значения. Думать я не могла. Я вдыхала туман и, хотя делала неглубокие вдохи, уже чувствовала, что мое сердцебиение становится неровным, а глаза закрываются.

— Фэллон, где же ты?

Крик сорвался с моих губ, хотя я не собиралась ничего произносить, — мой язык больше не подчинялся мозгу. За меня говорил туман, и он подозвал их ближе к тому месту, где я, замерев, стояла.

— Отэмн! Ты ранена?

— Фэллон! Это Экстермино! Они рядом со мной!

— Отэмн? Ты здесь? Скажи хоть что-нибудь!

Принц меня не слышал, хотя до меня продолжали доноситься его крики, обращенные ко мне, или Эдмунду, или Ричарду. Но никто ему не отвечал.

— Гелдар! Я слышу девушку. Она должна быть где-то рядом. Гелдар?

— Эдмунд!

Акцент был канадским, и я наконец открыла глаза, потому что этот возглас подарил мне надежду.

— Алиа, мы ничего не можем с ним сделать! Алиа, ты понимаешь? Не борись с ним!

Это был Эдмунд. Он говорил на сейджеанском, и это придало мне сил, чтобы зажечь огонек размером со спичечную головку и держать его возле рта и носа. Он горел несколько секунд, а потом я сделала глубокий вдох чистого воздуха и погасила его.

— Эдмунд, я тебя не слышу, — сказал женский голос, и вскоре послышался голос Ричарда, который спокойно и сдержанно повторил указания Эдмунда. Сообщение Атан, должно быть, распространилось, потому что еще до того, как мне снова понадобилось вдохнуть, раздалось несколько криков.

— Гелдар мертв! — завопил мужчина с местным акцентом. — Сиф, Томас, помогите мне! Абриа, оставайся с Джайлсом!

Я зажгла еще один огонек и сделала очередной глоток свежего воздуха. Расстояние до говоривших я оценить не могла, но начинала нервничать из-за движения, которое происходило вокруг меня. Я не могла положиться ни на собственные чувства, ни на элементы, ни на магию, ни на сознание, но точно знала, что кто-то был близко — совсем близко.

И снова я не решилась воспользоваться щитом и сделала абсурдный выбор, рассчитывая на туман как свою первую линию обороны, — было ясно, что заклятие влияло и на Экстермино. Моя рука сжалась на кинжале, что был спрятан в ножнах.

Он появился ниоткуда, ближе, чем можно было предположить, — я даже успела увидеть потрясенное выражение лица, когда он наступил мне на ногу. Времени придумывать другой план не было, поэтому я выбрала проклятие, в котором была уверена.

— Mortalitis Sev! Умри добровольно!

Магия образовалась, как только я произнесла первый слог, и поразила его тело, когда договорила последний. Он повалился на меня, и я воспользовалась этой возможностью, чтобы вонзить кинжал ему в живот и провернуть, отталкивая тело назад и чуть поддерживая, насколько позволяли силы, чтобы клинок сделал свое дело. Никогда раньше я не произносила заклятие смерти — его даже не преподавали — и знала только теорию. Я хотела, чтобы он умер, — его смертью я хотела отомстить за смерть невинного человека, которого Экстермино убили тогда в гавани.

Когда он оказался на земле, я опустила его веки и попросила судьбу отвести его дорогой, которая была уготована ему после смерти, а потом просто стояла и смотрела на него. После смерти золотисто-каштановые шрамы моей бабушки стали только ярче, и мне еще долго казалось, что, возможно, она просто спит. Спала она на полу комнаты, потом спала в стеклянном гробу во время государственных похорон, и даже когда ее хоронили в Атенеанском соборе, она все еще была как живая. Кто бы ни убил ее, он отлично владел заклятием смерти и сделал все идеально. У меня же все получилось плохо. Серые шрамы Экстермино пожухли, потому что из его живота текла кровь в том месте, отку­да я вытащила свой кинжал.

Приближался кто-то еще, и я приготовилась.

На этот раз у меня получится лучше. Ты будешь мной гордиться, бабушка.

Но больше заклятие я не повторила, потому что появившегося человека я убить не могла.

Его шрамы были серыми. Он был сейджеанским Экстермино, в этом сомнений не было. Но эти спутанные волосы и сильный девонширский акцент, который я так часто слышала… И выражение лица, как тогда, когда он спросил, что плохого в том, чтобы работать в кафе…

— Нейтан? — выдохнула я.

Мужчина не поднял глаз и ничем не выдал, что узнал меня, но и атаковать тоже не стал. Вместо этого он принялся за дело, подхватывая тело под ноги и шею и пытаясь его поднять. Все это время он смотрел на мой кинжал, хотя и не казался обеспокоенным его наличием.

Когда Нейтан поднялся, я встретилась с ним взглядом. Всего пару секунд мы молча смотрели друг на друга, но я знала, что это был его ответ. Момент был траурный, но отнюдь не из-за тела, которое он держал на руках. Он не проявил никакого участия к судьбе своего товарища.

Нейтан — Экстермино.

Я ощутила поток дикой энергии, которая неслась к нам, и пришлось сделать шаг вперед, когда она стала притягивать магию, которая была в моей крови. Открывались границы между измерениями, и Нейтан собирался пересечь их. Уступая, они оба исчезли. Я мысленно последовала за ним. Он прибудет в другое измерение почти мгновенно, а потом снова вернется в это, только теперь в Исландию или любое другое место, куда Экстермино решили дислоцировать его. Межпространственные прыжки. Тонкий занавес энергии, который разделял параллельные миры, подвергался достаточному воздействию, даже когда кто-то пере­мещался между измерениями в одно и то же место; они не должны были становиться еще и способом перемещения между географическими точками.

Все это я четко понимала, а вот случившееся — нет. То, что это значило, казалось невозможным. Может, все дело в тумане?

Я не могу думать. Я не хочу думать.

Инстинкт, который раньше предупредил меня о приближении двоих мужчин, теперь подсказывал, что я в безопасности. А потом я почувствовала все нарастающее тепло. Я знала, что нужно делать и что происходит. Создав в ладонях огонь, я выжгла туман вокруг себя и образовала воздушную подушку, защищаясь, пока огонь уничтожал заклятие.

Гул затих, и огонь исчез в левой стороне, подчиняясь движению пальца Эдмунда, который направил его в другой конец поля. Я несколько раз моргнула. То, что открылось глазам, радикально отличалось от моих ожиданий. Эдмунд, чей голос был таким четким и ясным, стоял как раз у выхода с теннисных кортов, будто и не двигался вовсе. Принц, который в тумане, казалось, был где-то далеко, оказался всего метрах в пяти слева от меня. Другого Атана нигде не было видно. Я же стояла в углу, на стыке двух берегов, спустившись по одному из них до половины. Вдруг меня накрыла волна тошноты, и, скрестив ноги, я опустилась на землю в ожидании, пока меня заберут, потому что ни на что другое сил у меня не было.

Эдмунд, как только закончил с заклятием, поспешил к нам. Он наколдовал банку с прорезиненной крышкой и зажимами, после чего собрал в нее остатки тумана, которые парили возле нас. Закрыв банку, он выжег оставшееся облако.

— Что это было? — спросил принц, неровной походкой преодолевая расстояние между нами, и уселся на землю чуть ниже меня на берегу. Он выглядел таким же измученным и дезориентированным, как и я.

— В сейджеанской школе вы ведь учили блокирующие заклятия? — спросил Эдмунд, и мы кивнули. — Это было одно из них в сочетании с каким-то воздушно-водным заклинанием. Мы проходим специальную подготовку, они не должны на нас влиять, а значит, это что-то новое. И нам непременно нужно узнать, что именно.

Принц уперся локтями в колени и положил голову на ладони.

— У нас очень большие проблемы, не так ли?

Эдмунд, глядя скорее на меня, чем на своего подопечного, с издевкой прищурился:

— Как только я буду знать, что вы в безопасности, я сделаю так, что вы пожалеете, что родились на свет.

Я пожала плечами и, не вставая на ноги, начала сползать вниз по берегу.

— Защита жизни людей — одно из основных условий Терра, поэтому не нужно… Miarba!

Я дернулась и схватилась за ногу чуть выше колена. По ощущениям было похоже на то, что мое бедро разрезали большим, очень большим шипом. Когда я посмотрела на землю, то поняла, что почти так оно и было — в густой траве лежал кол. Он был довольно толстым, не более тридцати сантиметров в длину. С одно­го конца он был размером с мой кулак, но постепенно ­сужался до тонкого кончика, который, казалось, легко сломать. Но видимость эта была обманчивой, и моя окровавленная нога — тому доказательство.

Эдмунд оказался рядом, как только я вскрикнула от боли. Принц тоже подбежал. Когда они увидели причину случившегося, то оба выругались.

— Кол истребителя? Этого… этого нам только не хватало! Отлично! — сухо подытожил принц. — Истребители в союзе с Экстермино. Хреновый сегодня день! — Он с досадой махнул рукой.

Всегда прагматичный Эдмунд нагнулся, чтобы осмотреть рану, а затем наложил заклятие на всю ее длину.

— Фэллон, если ты уже закончил истерику, герцогиня ранена. — Он посмотрел на меня. — Острие не отравлено и не заколдовано. Вам очень повезло: они так спешили, что просто уронили его, а не оставили специально.

Принц робко предложил мне свое плечо, чтобы я могла подняться. Как только я оказалась на ногах, боль заметно стихла, и я сказала, что могу идти сама. Эдмунд хотел, чтобы мы как можно скорее ушли с поля в относительно безопасное главное здание школы, и сама я шла быстрее, чем подпрыгивала, опираясь на кого-то.

Идя по ступенькам вслед за Эдмундом, я недовольно вздохнула, когда поняла, что почти вся школа собралась во дворе. В руках у директора снова был мегафон — он пытался успокоить учеников, большинство из которых были очень бледны.

Все обернулись в нашу сторону. Я отодвинулась вправо, прячась за спину Эдмунда, а принц сдвинулся влево. Войдя в круг учащихся, Эдмунд не остановился, а я притормозила возле Тэмми. Все откровенно таращились на меня. Я поняла, что, должно быть, измазана кровью, хотя не вся она была моей. С учетом обстоятельств — не самый лучший вид.

Эдмунд шагал к зданию, где проводились уроки английского, но в дверях (которые так и не отремонтировали после грозы) его остановил пожарный. Атан явно не привык к такому, поэтому сделал шаг в сторону. Пожарный поступил так же.

— Сэр, вы пока не можете войти сюда.

— Правда?

— Да.

— Хорошо, — ответил Эдмунд фальшиво приятным голосом. — Можем сделать это и здесь.

Развернувшись, он хлопнул в ладоши и пошел к лавке, а уже почти дойдя до нее, сделал легкое движение рукой. У здания послышался громкий крик боли. Я внимательно смотрела на Эдмунда, ведь он явно наложил на пожарного заклятие. Но тут он обратился ко мне:

— Снимайте колготки.

Я прикрыла от злости глаза.

Принц прав. Хреновый сегодня день. В более дурацкую ситуацию я попасть не могла!

Но хотя я встретилась с Эдмундом только сегодня (хотя, очевидно, видела его и раньше), я точно знала, что он непреклонен, поэтому побрела к скамейке.

— Ч-что такое? — запинаясь, удивленно спросил директор. При этом мегафон издал жуткий звук.

Мистер Силайа, который стоял рядом с ним, вместо ответа указал на мою левую ногу. Мои довольно темные колготки были в еще более темных пятнах крови.

Я принялась стаскивать колготки. Было очень больно, потому как кровь присохла и к разорванным колготкам, и к телу. Но это был единственный способ снять их.

Мистер Силайа, увидев рану, прошептал:

— Чем это ее так?

— Этим, — сказал принц, с колом в руке сделав шаг вперед.

Рот учителя приоткрылся от удивления, он протянул руку к оружию. Эдмунд похлопал по ближайшей скамейке, и я вскарабкалась на нее, сев на спинку и опустив ногу на сиденье.

— Я и сама могу исцелить ее, — заявила я с вызовом.

Все внимание было приковано к мистеру Силайа, принцу и колу, который они осматривали, пока Эдмунд промывал мне рану.

— Думаю, для вас, барышня, на сегодня довольно сложных заклятий, — пробормотал он так тихо, что услышать смогла только я.

Эдмунд поднял глаза и встретился со мной взглядом. Я сделала глубокий вдох. Он наклонил голову.

Как он узнал об этом? Он же был на другом конце поля!

Больше Эдмунд ничего не сказал, и я довольствовалась тем, что сидела, стиснув зубы, пока он обрабатывал рану, которая оказалась не такой ровной, как я думала сначала. Было больно, когда его магия сшивала мою плоть. Я чувствовала, как искры проникали сквозь кожу, но еще хуже было от того, что его рука касалась моей ноги у всех на виду. Хотела бы я, чтобы он разрешил сделать это мне самой… ну, или принцу.

— Он принадлежал члену клана Пьера, — сообщил мистер Силайа, предусмотрительно решив не пользоваться английским языком. — Я проходил в университете курс по истории Сейдж и вампиров, — пояснил он, словно сам же засомневался в сказанном. — Конечно, это было давно, поэтому точно я смогу сказать, только когда сравню изображенный на нем герб с книгами.

Эдмунд кивнул.

— Стиль румынский, поэтому я поверю вам на слово.

Я оторвала взгляд от них и уставилась на свои коленки. Клан Пьера… Тот самый клан, что убил покойную королеву вампиров; тот самый клан, которому Каспар Варн и его банда мстили в ночь Лондонской резни. Не стоило удивляться, что они были в союзе с Экстермино, и, наверное, я не слишком и удивилась — ведь последние могли быть полезны истребителям, помогая им перемещаться между измерениями. Но я не забыла слов, сказанных принцем в моей кухне. Отец Виолетты Ли был в союзе с кланом Пьера… Люди, истребители они или нет, не представляли настоящей угрозы для королевства вампиров. Но темные существа? Это было плохо. Это было по-настоящему плохо.

Неожиданно с крыши здания спрыгнула женщина и приземлилась совсем рядом с Эдмундом.

— Все чисто почти на километр во всех направлениях. Похоже, они все пересекли границу.

— Хорошо. Ставь полный купол защиты, чтоб ничего не проникало внутрь и не попадало наружу, даже воздух, — ответил Эдмунд, не отрывая глаз от раны на моей ноге.

— А как же люди? — спросила я.

— Это не наша проблема. Моя работа заключается в том, чтобы защитить вас. Остальное не мое дело.

Приказ, должно быть, был выполнен, потому что в тот же миг стена сильной магии прошла прямо через меня и моих одноклассников, которые сразу же подняли глаза к небу. Вот только неба больше не было. Вместо него пространство над нами окрасилось в водянистую смесь серого и цвета электрик — школа была накрыта крышкой, одновременно с появлением которой раздалась жуткая гудящая сирена, как тогда от молнии в Барраторе. Она звучала не переставая.

И тут началась настоящая паника — еще похлеще той, что я успела увидеть до того, как меня поглотил туман. Люди вопили, свет был искусственный и слегка синеватый, а воздух настолько насыщен энергией, что его тяжело было выталкивать из легких. Рано или поздно он закончится.

На землю опустился Ричард, а следом женщина, которая выглядела значительно моложе остальных троих. Когда она подошла к Эдмунду, его лицо, нахмуренное после происшествия с пожарным, смягчилось.

— Ты как? — спросил он тихо. Никто за пределами нашего круга в любом случае ничего бы не услышал, так громко гудел щит.

— Немного потрясена, — ответила она.

Он улыбнулся, проводя пальцем по моей уже почти здоровой ноге и убирая красную линию и синяки.

— Я же говорил, что с принцами скучать не приходится.

Потрясенной женщина не выглядела и поинтересовалась, сохранил ли он образец тумана, — судя по тому, как она говорила, она была алхимиком. Все четверо заметно расслабились после появления щита, и она отошла в сторону, чтобы осмотреть кол.

— Моя сестра, — объяснил Эдмунд, глядя ей вслед. — Все готово. Попробуйте встать.

Я сползла вниз и попыталась опереться на ногу. Боли не было, хотя бедро словно занемело, о чем я и сообщила. Это Эдмунда не обеспокоило.

Люди, казалось, тоже мало его волновали, как и тот факт, что им не очень-то нравится быть закрытыми, словно в стеклянном аквариуме. Единственным, кто хоть как-то отреагировал, был принц, который подошел и попытался успокоить директора, встревоженного сначала прыжками Атан по зданиям, а потом куполом. Других учителей взял на себя мистер Силайа. А ученики… ну, их предоставили самим себе.

— Эдмунд, ты не можешь оставить щит на весь день. Мы задохнемся, — пробормотала я, опасаясь, что в неистовой погоне за безопасностью эта мысль ему в голову не пришла.

— Он не на весь день. Мы уезжаем.

— Куда уезжаем?

— Назад в Барратор.

— И я?

— Конечно.

— Я не могу.

Он был поглощен отправкой кола при помощи магии и не смотрел на меня.

— Конечно можете. С вашей ногой уже все в порядке.

— Я не поеду.

Он поднял глаза и сделал шаг ко мне. Я немного оробела и отступила назад.

— Миледи, мы не можем гарантировать безопасность школы без щита, который, как вы верно заметили, нельзя оставлять, — объяснял он так медленно, что это звучало почти сни­сходительно. — Отправьте людей по домам, если вы так о них переживаете.

— Я хочу поехать домой, — сказала я растерянно, хотя и было похоже, что хочу я не этого. — Я не оставлю родителей одних, когда в округе Экстермино.

— На выходных ты говорила, что твои родители до четверга в Лондоне! — крикнул принц из-за дерева, где стояли учителя.

Он говорил по-английски, за что мне хотелось навести на него заклятие. Внезапно он оказался передо мной, и лепестки сакуры ложились вокруг того места, где стояла я, отстранившись от них.

— Почему ты врешь?

Он выглядел обиженным, но я была словно пьяная и не могла оторвать глаз от своих босых ног.

— Я просто хочу домой.

— Но последние несколько дней ты казалась такой счаст­ливой.

Теперь и голос его был обиженным.

— Я хочу домой, — повторила я.

Неужели это так тяжело понять?

— Миледи, вы, возможно, не понимаете, но теперь все иначе. Вы больше не можете делать то, что хотите. У вас нет выбора, — вмешался Эдмунд. Он действительно был очень высоким. Очень внушительным.

— А вот и есть!

Я сделала шаг вдоль скамейки, чтобы не дать себя окружить, но принц оказался проворнее — он выставил руку и поймал меня.

— Третий fas. Верность Атенеа. Я приказываю тебе вернуться с нами.

Мои губы приоткрылись.

— Ты что, серьезно?

— Совершенно серьезно, — пробормотал он.

Мой взгляд привлекло движение его губ: может, потому, что мои губы были приоткрыты, он сделал то же самое. Он был так близко, что от его дыхания шевельнулись мои волосы. Я хотела поправить их, но места, чтобы поднять руку, между нами не осталось. Принц сделал это за меня, убирая их, но не заправляя за ухо, как это делала я.

— Я не хочу, чтобы ты была в опасности.

— Правда?

— Правда, — подтвердил он шепотом.

Еще секунду я смотрела на его губы, а потом бросилась налево, мимо сакуры и мемориальной доски Курту Холдену.

— Все, шоу окончено, ребята, все в главное здание. Нам нужно отправить вас по домам.

Я оглянулась назад и увидела, что ученики проигнорировали инструкции мистера Силайа и не двинулись с места, давая дорогу принцу, который пытался догнать меня.

— Отэмн! Не будь такой!

Я проскочила лестницу и побежала по крытому входу, по которому мы шли едва ли час назад.

— Не быть какой, Ваше Высочество?

— Не знаю. Просто не устраивай истерику, как избалованный ребенок.

Он не отставал и был в нескольких метрах от меня. Вдалеке за нами следовал Эдмунд.

— Это… это настоящее лицемерие из уст того, кто с радостью игнорировал пятый fas. — Пересекая парковку, я выставила руку и показала ему пять пальцев. — Строгое соблюдение договоров Терра, главным из которых является защита людей!

Я услышала, как он хлопнул себя по бокам.

— Для меня все не так просто, ты же знаешь! И для тебя тоже не должно быть. Ты не задумываясь бросилась в руки Экстермино ради группы людей!

Я круто развернулась и уперлась в бедра руками.

— Ах так, значит, наши жизни дороже их?

Он остановился передо мной и провел рукой по затылку.

— Я не это имел в виду.

Принц вздохнул. Я ждала, что он объяснит, что же имел в виду.

— Ты просто загадка, — сказал он наконец. — Сначала ты сгоряча пытаешься зашвырнуть Валери Дэнверс куда-нибудь в Ванкувер, а потом рада пожертвовать собственной жизнью ­ради нее.

— Я сделала это не только ради нее, — пробормотала я.

— Не будь педантичной.

— Не будь неисправимым.

Он коротко рассмеялся.

— Ты очень симпатичная, когда злишься.

Я снова открыла рот и взвизгнула от досады, мчась в сторону автобусной остановки.

— Герцогиня, — пропел он, — куда же вы? Мы ведь под огромным куполом. И потом — вы забыли сумку.

Я оглянулась и увидела, как он прикусил дрожащую нижнюю губу, сдерживая улыбку. Руки принца были засунуты в карманы цветных джинсов, и он вприпрыжку следовал за мной.

Ну, хватит!

Сделав еще несколько шагов, я взмыла в воздух. Пусть щит и не даст мне улететь совсем, но он достаточно выходит за пределы школы, чтобы я могла побыть отсюда подальше.

— Нет, нет, нет! Не делай этого! — прокричал принц, и я почувствовала, как магия подняла его, после чего послышалось недовольное замечание Эдмунда.

Логичным казалось полететь к реке, но в ту сторону щит доходил только до дороги, так что улететь далеко было невозможно. Вместо этого я стала возвращаться тем же путем, каким мы сегодня приехали, пользуясь другой дорогой, что вела из Дарт­мута, в качестве ориентира. Далеко мне сбежать не удастся, к тому же принц был в лучшей форме и уже догонял меня. И тут мне в голову пришла абсурдная мысль спуститься вниз и спрятаться в женской раздевалке городского спортивного центра, который был последним зданием в пределах щита. Ведь все равно спуститься мне придется.

Но когда я пролетала над кольцевой развязкой и уже выбирала место, где можно удачно приземлиться, в спину меня ударило заклятие. Я бы закричала, когда толчок сбил меня с курса, но заклятие выбило воздух из моих легких. Его было недостаточно, чтобы заставить меня спуститься, однако хватило для того, чтобы принц за секунду догнал меня. Его руки обхватили меня, и мы по инерции полетели через дорогу и живую изгородь на футбольное поле спортивного центра. Стержень его магии был зажат, и мы начали падать; несмотря на боль в районе нижних ребер, мне удалось закричать. Мой крик стал постепенно затихать, когда мы опустились на воздушную подушку. Хотя принц и контролировал ситуацию, я все же пристально смотрела на него. Мы остановились так близко от земли, что мои волосы касались травы. Принц, убрав одну руку с моей спины, положил ее мне на затылок, а потом осторожно опустил нас на землю. Я оказалась на спине, а он упирался коленями по обеим сторонам моего тела.

Я попыталась повернуться и сбросить его, но ничего не получилось. Он схватил меня за запястья и держал их одной рукой у меня над головой.

— Ваше Высочество, я требую, чтобы вы меня отпустили!

— Ты… требуешь? — медленно спросил он, приподнимая бровь и склоняя голову к плечу. На лице у него заиграла такая широкая озорная улыбка, что на щеках снова показались ямочки.

— Да, требую! — настаивала я. — Вы нарушаете Терра!

— Верно. Но я отпущу тебя, как только буду уверен, что ты едешь с нами и будешь в безопасности, — отрезал он, накло­няясь ко мне.

Мои глаза оказались на уровне его груди. Я видела, как шрамы изгибаются под футболкой, и место, где заканчивались его ребра, и как ткань подчеркивает его мышцы — кубики, как называла их Гвен.

Я зажмурилась и сделала глубокий вдох. На этот раз дезодорант у него был другой. С запахом шоколада.

Как только я узнала запах, принц выпрямился, но остался сидеть у меня на животе. Вскрикнув от возмущения, я поняла, что он сделал. Теперь мои руки держал не он, а магия, которая сковала и мои лодыжки. Уничтожить ее у меня не получалось. Моя кровь не теплела от моей магии, а в голову не приходило ни одно заклятие.

— Как ты смеешь? Это магия университетского уровня!

Он запрокинул голову и засмеялся, а потом уперся руками по обеим сторонам моих плеч, так что наши лица оказались на одном уровне. Принц продолжал усмехаться.

— Что?! Это не смешно!

— Не смешно! Честное слово! — заверил он, перестав улыбаться, чтобы успокоить меня. — Но это Отэмн Роуз, которую я помню с детства. Я рад, что она…

— Раньше ты говорил, что у меня истерика! Ты что, намекаешь, что я была испорченным ребенком?

Он выглядел растерянным, губы его беззвучно шевелились.

— Я… э… ну… ты была очень… независимой.

Он кивнул, как бы успокаивая себя, что нашел самый тактичный ответ.

Я как раз собиралась ответить, когда кто-то рядом с нами кашлянул.

Принц смущенно улыбнулся.

— Привет, Эдмунд!

С этими словами он выпрямился.

Мужчина указал на меня пальцем.

— Вы… будете… — Закончить у него так и не получилось. — Машины подъедут через пару минут. Вы останетесь в Барраторе, пока все не успокоится. Без пререканий.

Я опустила скованные руки и попыталась упереться о землю, чтобы подняться, но ничего не вышло.

— Ну, в таком случае придется заехать ко мне домой, потому что мне нужно взять немного вещей. Без пререканий.

Принц еле сдержал смех.

Эдмунду было не смешно.

— Возьмите все, что нужно, заклятием.

— Не могу. Я не знаю, куда положили мою запасную форму, а она может понадобиться.

Он буркнул что-то в ответ, и я приняла это за знак согласия. Даже своим ограниченным зрением я заметила, что мы привлекли толпу зевак к входу на поле — в основном это были работники спортивного центра, которые смотрели вверх, на щит.

— Хоть встать мне помоги, — сказала я принцу.

Он подчинился и, взяв меня за руки, помог сесть. По всей видимости, мне не доверяли настолько, чтобы позволить встать. Принц сел сзади и оперся спиной о мою спину, чтобы мне было удобно сидеть. Я подтянула колени к груди и положила на них скованные руки.

— Эй, герцогиня… — сказал он немного погодя.

— Что? — резко спросила я.

— Ты начнешь наконец называть меня Фэллоном?

Я закрыла глаза и тихонько вздохнула. Он заметил мою панику в тумане.

— Может быть.

Он снова засмеялся.

Как он может быть в таком хорошем настроении после ­всего, что случилось и на выходных, и за последнюю пару часов? И вооб­ще, почему я так спокойна?

Эдмунд оказался прав, машины были всего в нескольких минутах, и, когда послышался рев моторов, меня соизволили поднять и освободить. Как только за мной захлопнулась дверь, оковы спали с моих рук, а снаружи исчез щит. Когда щит растаял, начался дождь. Сильный неумолимый дождь.