Тень луны

ГЛАВА 4

Фьюри медленно просыпался, изнывая от дикой боли. На мгновение ему показалось, что он всё ещё заперт в человеческом теле. Но распахнув глаза, облегчённо вздохнул. Он лежал дома, в обличие волка.

Фьюри потёрся мордой о благоухающие сиренью простыни. Брайд всегда, перестилая постель, душила её туалетной водой с весенними ароматами. Обычно запах ему не нравился. Но сегодня показался божественным.

— Как ты себя чувствуешь?

Подняв голову, Фьюри увидел прислонившегося к стене и пристально наблюдавшего за ним Вэйна. Обернувшись человеком, он мысленно поблагодарил брата за одеяло, которым его прикрыли.

— Я в порядке.

— А вот выглядишь хреново.

— Да, но я не собираюсь на свидание с тобой, придурок.

У Вэйна вырвался смешок:

— Тебе и вправду стало лучше. К нам вернулся старый добрый грубиян. Кстати про злюк, к нам заглядывал Зарек. Он хотел переговорить с тобой, как только ты проснёшься.

«Зачем я понадобился бывшему Тёмному охотнику, превратившемуся в бога?»

— Что ему нужно?

— Он просветил меня о происходящем в «Санктуарии». Они отменили застолье и к чёртовой матери закрыли клуб, пока не разберутся с нападениями. Никто не может войти или выйти оттуда.

— Отлично. Где Анжелия?

— В детской и отказывается выходить. Думаю, она надеется, что патрия выследит её и освободит из наших звериных лап.

Фьюри хмыкнул с презрением:

— Неа, скорее обдумывает план моего расчленения.

Сев, он вздохнул, прежде чем встать и направиться к шкафу за одеждой.

— Ты же знаешь, я могу тебя одеть.

Услышав предложение, Фьюри фыркнул:

— Я не нуждаюсь в твоей помощи.

— Тогда на этой ноте я иду обедать.

Фьюри воспрял духом.

— Что приготовила Брайд?

— Разогрела оставшуюся индейку с ветчиной.

— А картофельное пюре?

— Конечно, сделала. Она же знает, как ты его любишь.

От одной мысли желудок жалобно заурчал. Фьюри задумался, пообедать или пойти увидеться с Анжелией. Он умирал с голоду... Но...

— Оставь мне немного.

Вэйн кивнул.

— А разве может быть иначе? О, и Фанг умирает от нетерпения узнать, получила Эйми его записку или нет.

Фьюри натянул штаны.

— Я попросил Сашу передать весточку. Уверен, письмо дошло до адресата, если, конечно, Дев не съел Сашу до того, как тот выполнил миссию.

— Весьма сомнительно. В противном случае, Зи бы рвал и метал. Так и передам Фангу.

Вэйн вышел из комнаты.

Одевшись, Фьюри направился в детскую, где скрывалась Анжелия. Он постучался прежде, чем распахнуть дверь, и увидел Лию в кресле-качалке, прислонённой к стене. Она дёрнулась, словно до этого спала.

Проклятье, она самая сексуальная штучка, какую ему доводилось встречать. Особенно, когда губы слегка припухли ото сна.

Едва заметная улыбка сменилась холодной маской, когда она вспомнила, что не должна быть с ним милой.

— Чего ты хочешь?

— Просто хотел убедиться, что с тобой всё в порядке.

Она сильнее вцепилась в подлокотники кресла.

— Нет, у меня не всё в порядке. Я застряла среди животных, которых, как мы оба знаем, я просто ненавижу. Разве похоже на то, что у меня всё хорошо?

Фьюри окинул её насмешливым взглядом:

— Ага, ведь тебя никто не избивает. С моей точки зрения, всё чертовски здорово.

Анжелия отвернулась от проницательного взгляда и попыталась не думать о его привлекательности. Красоте бирюзовых глаз...

Но с каждой проходящей секундой ей всё тяжелей было помнить, что он такое же животное, как и зверьё, угрожавшее ей внизу.

Фьюри вошёл.

Она вскочила на ноги и попятилась в попытке держаться от него подальше.

— Не подходи.

— Я не причиню тебе боли... — Он замолчал, не договорив. Глаза расширились и загорелись опасным блеском.

Анжелия сглотнула, осознав, что сейчас воплотится в явь её худший кошмар.

Он учуял её. В ужасе Анжелия вжалась в стену, готовая сражаться до последнего вздоха.

Фьюри не мог пошевелиться, охваченный необузданной страстью. Плоть мгновенно затвердела от напряжения, в теле зазвенел каждый нерв, пока он пытался сдержать желание наброситься на неё. Неудивительно, что она забаррикадировалась в комнате.

— У тебя течка.

Схватив медную копилку Трейса, она явно собралась швырнуть в него поросёнком.

— Держись от меня подальше.

Легче сказать, чем сделать, учитывая, что всё его мужское естество тянулось к ней с практически непреодолимой силой. Волк внутри него исходил слюной от её аромата. Больше всего на свете Фьюри хотелось повалить Анжелию на пол и овладеть ею.

Ей повезло, что он не такое животное, каким она его считала.

Фьюри медленно подошёл к ней.

— Я и пальцем тебя не трону.

В ответ Анжелия запустила в него копилкой.

Фьюри словил поросёнка одной рукой и вернул на законное место на тумбочке.

— Я не шучу, Фьюри, — прорычала она.

— А я тем более. Я пообещал не причинять тебе вреда и не собираюсь нарушать слово.

Анжелия опустила взгляд на бугорок в его штанах.

— Я не стану спариваться с тобой по собственной воле. Никогда.

Эти слова ранили его сильней, чем следовало.

— Поверь, малышка, ты не стоишь царапин. В отличие от привычных тебе аркадианских ублюдков, мне не нужно заставлять женщину лечь со мной в постель. Сиди здесь и чахни. Мне плевать.

Он вышел, хлопнув дверью.

Анжелия несколько томительных минут боялась пошевелиться, ожидая его возвращения.

Фьюри ушёл, и она снова в безопасности... по крайней мере, она на это надеялась.

В голове роились истории о том, как катагария обращались со своими женщинами во время течки. За неимением пары, самку передавали свободным самцам стаи, и те пускали её по кругу до полного удовлетворения своих низменных потребностей. А сама женщина не имела права голоса.

— Вы все животные, — прорычала она, проклиная тот факт, что оказалась заперта с ними в свой столь деликатный период. — Где же ты, Дэйр?

Словно в ответ на призыв её испугала яркая вспышка.

Анжелия напряглась, осознав, что это был не Дэйр, прибывший ей на выручку.

Снова Фьюри. С полыхающей яростью во взгляде он надвигался на неё, как гнев божий.

Настоящий хищник, лишь богам известно на что способный.

— Не трогай меня! — кинулась она на него.

Фьюри поймал и крепко сжал её руку.

— Хотя, знаешь, что? Преподам-ка я тебе ценный урок.

Не успела она уточнить, о чём идёт речь, как он переместил их из детской в столовую.

Анжелия запаниковала, осознав, что в комнате толпилось восемь волков в человеческом облике. По их запаху она поняла, что у этих самцов, как и у Фьюри, нет пары.

С колотящимся сердцем Анжелия попыталась сбежать, но Фьюри остановил её, быстро преградив путь к отступлению.

— Ты сядешь и будешь есть, — гортанно прорычал он. — Как цивилизованный человек, — последнее слово Фьюри процедил так, словно на планете не было существа никчёмней.

Как же ей хотелось вернуть силы, поквитаться с ним сполна и убить. Несомненно, она – первое блюдо в их меню, и, вероятно, Фьюри собственноручно будет держать её, пока остальные насиловать.

Он подвёл Анжелию к столу, где по правую руку от Брайд сидел молоденький привлекательный самец. Его глаза потемнели, стоило ему учуять её аромат.

Анжелия стала готовиться к нападению.

С расширенными зрачками и потемневшим взглядом, тот медленно поднялся. Вот и всё...

Фьюри собирается бросить её на растерзание стае.

Когда Анжелия уверовала в это, молоденький волк почтительно поклонился Фьюри и, взяв свои столовые приборы, пересел в другой конец стола.

Фьюри усадил её на освободившийся стул.

С любопытством наблюдавшая за разворачивающейся сценой Брайд вздохнула:

— Я так и думала, что вы двое присоединитесь к нам.

Фьюри кивнул:

— Ты угадала.

Молодой волк, сидевший напротив девушки, мгновенно вскочил на ноги, заставив Анжелию вздрогнуть.

— Я принесу для них тарелки.

— Спасибо, Киган, — поблагодарила Брайд с ласковой улыбкой.

Белокурый стройный парнишка пулей вылетел из комнаты, а вернулся уже со столовыми приборами в руках. Один он протянул Фьюри, а потом повернулся к Анжелии:

— Можно за вами поухаживать?

— Усядься, Киган, — рявкнул Фьюри.

Тот немедленно поставил тарелку перед ней и вернулся на своё место.

В комнате повисло настолько ощутимое напряжение, что Анжелия почувствовала его вкус на кончике языка. Не обращая на это внимание, Фьюри положил на обе тарелки еды и одну поставил перед ней.

— Дядя Фурри!

Анжелия подняла глаза и увидела, как в комнату вбежал Трейс в сопровождении Фанга. Малыш подбежал к Фьюри и крепко обнял дядю.

— Привет, щенок.

Он ещё сильнее стиснул малыша, который счастливо рассмеялся.

— А Трейс попал в цель!

Фьюри засмеялся, лицо вмиг смягчилось до выражения, хорошо известного ей с его юности... до того, как они стали врагами.

— Рад, что не присутствовал на приручении горшка. Отличная работа, Фанг.

Вывернувшись из рук Фьюри, малыш побежал к матери:

— Трейсу пели песенку три уточки[12], мамочка.

— Это замечательно, малыш. Ты такой умничка!

Она взяла его и усадила к себе на колени.

У Фанга полезли глаза на лоб, когда он подошёл к ним и учуял запах Анжелии. Резко втянув воздух в лёгкие, он сел рядом с Фьюри.

— Жаль, что ты пропустил праздничный обед в честь Дня благодарения.

Фьюри положил себе добавки картофельного пюре.

— Мне тоже.

Анжелия не поняла, почему это так его расстроило.

— День благодарения?

Фьюри взглянул на неё, разрезая индейку на кусочки.

— Это американский праздник. Каждый год вся семья собирается вместе, чтобы поблагодарить Всевышнего за жизнь и прекрасную компанию.

— Именно поэтому все волки собрались здесь, — добавила Брайд. — Спаренные пары недавно отправились со своими женщинами домой. Обычно, свободные вервульфы остаются у нас на ужин, а потом устраивают игровой турнир нон-стоп.

И снова Анжелия не поняла, о чём идёт речь.

— Игровой турнир?

— Видеоигры, — пояснил Киган.

Фьюри посмеялся над прытью молодого волка.

— Она из средневековой Англии, щенок. И ни черта тебя не понимает.

— Я могу показать.

Фанг закатил глаза.

— Прекращай, мальчик. Для аркадианских женщин близость с катагарией сродни зоофилии.

Киган с расстроенным лицом вернулся к своей еде и больше не смотрел в её сторону. Один из самых старших мужчин за столом с шумом отодвинул тарелку.

— У меня пропал аппетит. Спасибо, Брайд, за угощение. — Он взглянул на Вэйна. — Нужен ли я здесь для защиты твоего дома?

— Я буду весьма признателен, если ты останешься. Мы до сих пор не знаем, сколько у них той хрени, подкосившей льва.

Кивнув, мужчина направился в гостиную.

Ещё двое волков присоединились к нему.

Фанг передал Фьюри тарелку с хлебом.

— Итак, Киг, ты отточил свои навыки в Soul Calibur?

Киган оскалился.

— Я сотру тебя в порошок, старик. Больше за арену ты меня не сбросишь.

Вэйн захохотал.

— Осторожней, Киган, он водит тебя за нос. Фанг знает особые приёмы у половины персонажей.

Это положило начало длинной дискуссии на тему, совершенно непонятную Анжелии. Но пока они болтали и подшучивали друг над другом, она расслабилась.

Странно, но сейчас они не напоминали животных...

Вполне себе обычные люди.

Трейс перебрался с колен матери к рядом сидящему мужчине и потихоньку посидел хоть немного у каждого за столом. Добравшись до Фьюри, он встал на ножки и потянулся к ней.

— А у моего папы иногда тоже появляются на лице такие рисунки.

На щеках вспыхнул румянец, когда внимание волков вернулось к ней.

Сидящий рядом с Киганом вервульф тяжело вздохнул:

— Проклятье, женщина, прекрати паниковать каждый раз, когда мы на тебя смотрим. Мы не собираемся тебя завалить и... — Он запнулся при виде Трейса. — И сделать то, чего ты от нас ожидаешь. Да, нам известно, что с тобой происходит. И нет, мы так не поступаем.

Брайд забрала Трейса у Фьюри и протянула сыну булочку, а сама переключила внимание на Анжелию:

— Знаю, тебе неведомы обычаи катагарии. Но когда у женщины... — Она замялась, глядя на сидящего малыша, прежде чем продолжила: — В твоём состоянии она сама выбирает понравившегося ей мужчину. В случае затруднительного выбора самцы дерутся, и она обычно уходит с победителем, а если тот не удовлетворит её, самка вправе выбрать себе другого партнёра. Но это всегда выбор женщины. А мужчины отдают свои жизни и присягают на верность своим партнёршам. Так как продолжение рода зависит от возможности женщин приносить потомство, для них такой расклад в порядке вещей.

Когда Брайд собралась встать из-за стола, Киган взял Трейса на руки, чтобы помочь ей.

— Тебе что-нибудь нужно? — спросил он.

— Просто отлучусь в дамскую комнату, дорогой.

Она погладила волчонка по плечу, проходя мимо.

Анжелия взглянула на Фьюри, который игнорировал её присутствие.

Неужели поэтому он никогда не прикасался к ней? Оглядываясь назад, она вспомнила, как Фьюри уважительно относился к своей матери, сестре и к ней, в отличие от Дэйра. Всегда волновался за них и об их самочувствии. Если им было что-нибудь нужно, всегда находился где-то неподалеку.

— Зачем ты привёл меня сюда? — спросила она у Фьюри.

Он доел, прежде чем ответить.

— Я хочу узнать, что это за оружие.

Всё внимание переключилось на неё, и от этого каждый волосок на теле Анжелии встал дыбом. Все мужчины за столом напряглись, готовые к атаке. Ей едва удалось обуздать панику.

— Мы уже это обсуждали, — процедила она сквозь зубы. — Можете меня пытать сколько вздумается, я ничего вам не скажу.

Вэйн засмеялся.

— Катагария не пытают... они убивают.

Двое волков постарше вскочили.

— Так нам убить её? — спросили они в унисон, без тени намёка на эмоции в их голосах.

— Нет, — ответил Фьюри. — Она под моей защитой.

— А-а, — протянул помоложе, взял свою тарелку и понес её на кухню.

Брайд вернулась в комнату и села на прежнее место.

Один за другим мужчины встали из-за стола и покинули их, за исключением Вэйна, Фьюри, Фанга и Трейса.

— Что там с Зареком? — спросил Фьюри.

Фанг взболтнул вино в бокале совсем по-человечески.

— Они с Сашей выслеживают Дэйра.

— Надеюсь, они не убьют его раньше меня.

— Но он же твой брат, — заметила Анжелия.

Фьюри метнул в неё яростный взгляд.

— Дай-ка я проясню тебе кое-что, малышка. Когда Фанг и Аня узнали, что Вэйн — человек, то стали защищать брата от отца. Когда тот был ранен или просто спал, они по очереди сторожили Вэйна в человеческой форме, охраняя его секрет. А Дэйр, узнав, что я волк, незамедлительно созвал всю патрию для моей казни. Поэтому, считаю, вернуть должок сполна — просто моя святая обязанность. По крайней мере, он взрослый мужчина, а не беспомощный подросток, который и защититься-то не мог от более сильных и опытных воинов.

— К тому же, при нём секретное оружие. Полагаю, мы должны его отнять и... — Фанг замолчал, взглянув на Трейса. — Засунуть в весьма труднодоступное местечко.

Фьюри не сводил с неё глаз.

— Предлагаю засунуть туда же, куда он намеревался вставить мне раскалённую кочергу.

Анжелия покачала головой на такую жестокость.

— Вы хоть понимаете, что удерживая меня здесь, вы развязываете войну?

Фьюри выгнул бровь.

— Каким образом?

— Вы, волки, похитили члена патрии.

Вэйн презрительно фыркнул:

— Я регис твоей патрии. Хотя, если честно, не совсем, однако, я глава аркадианских ликосов[13] рода Катталакисов. Таким образом, ты находишься под моей юрисдикцией. Для объявления войны Фьюри и его катагарийской стае потребуется указ, которого я никогда не дам.

— Так ты одобряешь его поведение?

— Впервые за всё время нашего общения, и как бы страшно это ни звучало... но – да. И, как регис, я хочу знать, что за оружие вы использовали против льва. Отказ предоставить мне ответ приведёт к суду, и, думаю, ты прекрасно понимаешь, какое наказание потребуют члены Омегриона катагарии.

Расплатой станет её жизнь. Но прежде они хорошенько над ней поизмываются. Поэтому, когда регис, особенно который управляет твоей патрией, требует что-нибудь, его просьбу мгновенно выполняют.

Анжелия ещё никогда так не презирала законы их рода.

— Мы называем его Пульс.

Фьюри нахмурился.

— Это что за чертовщина?

— Он посылает небольшие электрические разряды. Не такие сильные, чтобы мы не переставая меняли свой облик, но их вполне достаточно, чтобы запереть нас в истинной форме.

Брайд охнула:

— Так же, как ошейник, что сейчас на тебе

Анжелия кивнула.

— Только в нём сила тока постоянная.

Фанг покачал головой.

— Быть такого не может. Если он работает от электричества, то нуждается в батарейках.

— Для подзарядки используются химические реакции тела.

Вэйну стало дурно от самой только мысли.

— А извлечь это можно?

— Устройство слишком маленькое. Входного отверстия нет, поэтому при попадании в тело его уже невозможно обнаружить.

Фанг кивнул.

— То же сказал Карсон.

Брайд скривилась от отвращения.

— Кому в голову пришло такое изобрести?

— Пантере в 3062 году, — ответила со вздохом Анжелия. — Он продаёт их всем, кто готов раскошелиться.

— Но зачем? — спросил Вэйн. — Нам же не нужно столько денег.

Фьюри сердито посмотрел на брата.

— Ты думаешь, как один из нас, Вэйн. А Пантера — аркадианин. Хоть на минуту подумай, как человек. Ими правит алчность.

Анжелия потихоньку начинала понимать разницу.

Вэйн посмотрел на Фьюри.

— Тебе стоит отвести её ко льву в «Санктуарий». Пусть она познакомится с его половинкой, которая больше не может с ним общаться. Или ещё лучше, пусть встретится с его детьми, которые никогда не узнают, как сильно отец их любит. Никогда не услышат отцовского голоса, гордого своим потомством или оберегающего их от опасности. Хорошо постарались, ничего не скажешь. Такой жестокостью остаётся лишь погордиться.

Анжелия не желала терпеть запугивания, ведь ей была известна правда:

— Животные на такое не способны.

Фьюри подавился, а потом впился в неё взбешённым взглядом.

— Да. А ведь я тебе ничего такого никогда не говорил, верно? — Он поднялся и вытер рот. — А знаешь, что? Меня тошнит от одного твоего вида. Я помню девочку, которая всегда заботилась о других. И давала людям шанс оправдаться, прежде чем напасть. Но очевидно, она исчезла без следа. Я хочу, чтобы ты убралась отсюда до того, как успеешь окончательно разрушить все те немногие хорошие воспоминания о той милой девочке.

Рывком сняв с неё ошейник, Фьюри пулей выскочил из комнаты.

Ошеломлённая Анжелия была не в силах поверить произошедшему.

Она была свободна...

— Дядя Фурри? — Трейс посмотрел на мать. — Мамочка, почему Фурри так разозлился?

— Его чувства ранили, малыш. Скоро он оправится.

Вэйн посмотрел на сбитую с толку Анжелию.

— Ты можешь уходить. Хотя, должен предупредить тебя, львы жаждут крови. Парень, которого вы заперли... брат Париса Себастьяна. К тому же, вы убили его младшего брата. И хотя, как правило, животные не склонны к возмездию, свою семью мы готовы защищать до последней капли крови. Вы напали на них без всякой видимой причины, поэтому они намерены убить вас всех, когда найдут, чтобы никто из членов их прайда больше не пострадал от ваших рук. Ты для них добыча. Удачи.

Анжелия в панике сглотнула.

— Но не я же в него стреляла.

Фанг беззаботно пожал плечами.

— Они животные. Им глубоко плевать, кто нажал на курок. Они выслеживают по запаху, и твой – на Джейке. Желаю счастья в личной жизни, кексик, по крайней мере, на следующие несколько часов.

Анжелия судорожно вздохнула, услышав столь мрачный прогноз. Невзирая на желание отмахнуться от сложившейся ситуации, пришлось признать правоту Фанга. Ей не скрыться, и это никак не изменить. Она была частью тэ́ссэры. Охотно согласилась участвовать в миссии.

Прошлое нельзя изменить. Ей не под силу остановить львов и спастись. Они не внемлют разумным доводам и честно говоря, произойди с ней аналогичная ситуация, Анжелия бы тоже не простила виновных.

Именно этого она заслуживала за своё участие в гениальном плане Дэйра. Она будет сражаться, но бегать не станет. Это не в её натуре. Если такова судьба, она встретит её достойно.

И, всё же, Анжелия не хотела умирать, пока не извинится перед одним человеком.

Попрощавшись, она выскочила из-за стола и направилась в комнату Фьюри.

Однако представшая её взору картина до глубины души ошеломило Анжелию.

Фьюри стоял перед комодом, держа в руках маленький медальон, который она подарила ему по достижению зрелости в двадцать семь лет.

— А это зачем? — спросил он Лию, когда она протянула ему кулон.

— Ты теперь мужчина, Фьюри. У тебя должно быть что-то в память об этом дне.

Не особо дорогой или изысканный. Просто небольшой круг с «Х» посередине. Тем не менее, он все эти столетия хранил подарок.

Сжав побрякушку в руке, Фьюри повернулся к ней:

— Зачем ты сюда явилась?

Она и сама не знала. Хотя нет, неправда, она точно знала, зачем пришла.

— Не хотела уходить, не сказав тебе кое-что.

Сухим, сиплым, надломленным голосом он заметил:

— Ты ненавидишь меня. Я никчемный отброс. Животное, недостойное дышать с тобой одним воздухом. — Фьюри бросил кулон обратно в ящик и закрыл его. — Своими откровениями ты меня не удивишь. Я всю жизнь слышу одно и то же. Поэтому, просто уходи.

— Нет, — возразила она срывающимся под тяжестью страха и вины голосом. — Я хотела сказать совсем другое. — Абсолютно не уверенная, как он к ней отнесётся, Анжелия подошла к нему как к раненому зверю. И накрыла ладонью его сжатый кулак. — Прости меня, Фьюри. Ты подарил мне свою дружбу и верность, и вместо того, чтобы дорожить этим даром, я отвернулась от тебя. Мне нет оправданий. Я могла бы сказать, что боялась, но ведь мне не следовало страшиться тебя.

Фьюри уставился на её руку, покоящуюся на его кулаке. Всю жизнь его отвергали. Покинув патрию матери, он никого не подпускал к себе из опасения вновь испытать боль. Снедаемый неловкостью из-за своей неспособности контролировать магию. Единственная, с кем он чувствовал себя достойным и самим собой…

Лия.

— Ты пырнула меня ножом.

— Нет, — ответила она, крепче сжав его руку. — Я пыталась отмахнуться ножом от болезненных воспоминаний. Ты один знаешь меня, как никто иной, но даже тебе неведомо, что я никогда не превращалась в волка. Несмотря на то, что это часть меня, я всё равно не могу её принять. Всю свою жизнь я пытаюсь унять кошмар, который не желает отпускать меня. Мы с тобой были друзьями, Фьюри. И с тех пор, как ты ушёл, я так и не смогла найти кого-то, с кем мне было бы так же хорошо, как и с тобой. В твоих глазах я всегда была красавицей.

Он встретился с ней взглядом, и боль, притаившаяся в бирюзовых омутах, опалила ей душу.

— А в твоих глазах я — чудовище.

— Чудовище по имени Фурри?

Он выдернул руку.

— Трейс ещё не научился правильно выговаривать моё имя.

— Верно, но ты ведь откликаешься на него и продолжаешь защищать женщину, дважды ранившую тебя.

— И что с того? Выходит, я глупый засранец.

Она коснулась его лица.

— Ты никогда не был глупым.

Он отвернулся.

— Не прикасайся ко мне. Достаточно того, что я едва сопротивляюсь твоему запаху. В конце концов, я всего лишь животное, а у тебя течка.

Да, всё верно, и чем ближе она находилась к нему, тем могущественнее становилось желание отдаться. Каждая молекула тела была охвачена страстью, лишавшей её воли.

Или всё это лишь оправдание? Откровенно говоря, даже без течки она часами по ночам вспоминала о нём. О его запахе и доброте. Представляла себе, что Фьюри аркадианин и всё ещё рядом с ней.

За все эти столетия он был её единственным лучшим другом, и поэтому она безумно скучала по нему.

Отбросив страх, Анжелия сказала то, чего по-настоящему желала:

— Утоли мою жажду, Фьюри.

Он моргнул, услышав её слова.

— Что?

— Я хочу тебя.

Он покачал головой, глядя на неё испепеляющим взглядом.

— Это в тебе гормоны говорят. Ты не хочешь меня. Тебе просто нужно с кем-то переспать.

— В этом доме полно мужчин, из которых я могу выбирать. Или я могу отправиться домой и подыскать там кого-нибудь. Но они мне не нужны.

Фьюри отошёл от неё.

Анжелия шагнула к нему и обняла за талию.

— Твой брат рассказал мне, что львы охотятся на нас. Не сомневаюсь, что им удастся отыскать и убить меня. Но, прежде чем умереть, я хочу исполнить свою давнюю мечту.

— Какую?

— Быть с тобой. А иначе, почему ты думаешь, я не выбрала себе мужчину из патрии по достижению расцвета?

— Думал, ты считала их всех импотентами?

Оскорбительное заявление вызвало у неё улыбку. Это так похоже на Фьюри.

— Нет, я ждала тебя. Мне хотелось, чтобы ты был моим первым мужчиной.

Опустив руку, она обхватила ладонью его плоть.

Фьюри со свистом втянул воздух в лёгкие. Мысли путались, пока она ласкала его. Трудно не забыть, почему он так отчаянно хотел выставить её отсюда.

— Побудь со мной хотя бы сейчас.

Она прикусила мочку его уха.

По всему телу Фьюри побежали мурашки, а внутренний волк завыл от удовольствия. Если откровенно, у него не было много любовниц. В основном из-за женщины, которая сейчас ласкала его член через джинсы. Разве он мог довериться кому-то из них после того, как Лия предала его?

Фьюри всегда сторонился волчиц. Особенно в период течки, он старался не попадаться им на глаза, пока те не выберут себе самца.

Так было легче. Ему претили человеческие эмоции и не особо нравилась интимная близость. Такие минуты делали любого уязвимым, а боль он люто ненавидел.

Ему следует оттолкнуть её и забыть восхитительные ласки Лии. Фьюри намеривался именно так поступить, когда она обвила его руками и подарила то, что он получал лишь от племянника.

Крепкие объятия.

— У тебя есть кто-нибудь, мечтающий не выпускать тебя из объятий?

Этот вопрос окончательно сломил его сопротивление.

— Нет.

Обойдя его, Лия встала на носочки и потянулась к губам. Фьюри замешкал. Во время вязки волки не целуются. Это так по-человечески, а он раньше никогда не целовался.

Но стоило губам Анжелии коснуться его, как Фьюри понял всю важность поцелуя. Нежность её дыхания щекотала кожу, смешиваясь с его дыханием, когда язычок Лии раздвинул губы Фьюри, упиваясь его вкусом. Такое поведение для волка понятно.

Зарычав, Фьюри притянул её поближе, опьянённый сладостью Лии.

Анжелия застонала от нежной напористости его поцелуя. Он обхватил её лицо руками, исследуя каждый миллиметр рта. Частичкой здравого смысла она не могла поверить, что прикасалась к волку.

Но ведь это Фьюри...

Её Фьюри.

Даже несмотря на то, что им не позволено выбирать себе пару, он единственный, кому она ещё ребёнком отдала своё сердце.

Ты всегда будешь моим лучшим другом, Фьюри, а когда мы вырастем, то будем вместе сражаться. Спина к спине, всегда защищая друг друга.

Такое невинное обещание. А как тяжело его оказалось сдержать.

Фьюри прервал поцелуй и окинул Анжелию взглядом, полным боли и неуверенности. Она боялась. Он чувствовал запах её страха. Фьюри просто не знал, чего именно она страшится.

— Ты в курсе, кто я, Лия. Ты собираешься спариться с животным. Ты к этому готова?

Спариться... катагарийский термин, оскорбительный для аркадиан.

Анжелия очертила пальчиком контур его губ.

— Если это моя последняя ночь, я хочу провести её с тобой, Фьюри. Если бы не жестокость Мойр, обернувших тебя в волка по достижению половой зрелости, мы бы сделали это ещё несколько столетий назад. Я точно знаю, кем ты являешься, и вопреки всему, всё равно люблю тебя. — Она разгладила хмурую морщинку на его лбу. — Но больше всего я люблю тебя за твой внутренний мир.

У Фьюри перехватило дыхание от слов, которые он ни чаял когда-либо услышать.

Любовь.

Но чувствовала ли она это на самом деле?

— Ты умрешь ради меня, Лия?

Теперь уже она нахмурилась.

— Почему ты спрашиваешь об этом?

— Потому что ради твоей безопасности я готов отдать жизнь. В моём понимании – это и есть любовь. Просто хочу удостовериться, что мы оба понимаем значение слова. Поскольку, если в твоем понимании любовь — это ранить меня и оставить истекать кровью, оставь её себе.

К горлу подкатил ком от столь искренних слов.

— Нет, малыш. Это не любовь. Я была полной дурой и клянусь, если бы я могла повернуть время вспять и всё исправить, я бы непременно стала на твою защиту и сражалась за тебя... как обещала.

Закрыв глаза, Фьюри прижался лицом к её щеке, щекоча кожу щетиной. Анжелия улыбнулась такой волчьей повадке. Он помечал её, как свою. Смешивал их запахи.

И не кривя душой, Лия могла сознаться, что мечтает чувствовать на себе его аромат. Такой чистый и мужественный. Как сам Фьюри.

Он отступил назад и снял ей кофточку через голову. С пылающими глазами Фьюри стал нежно ласкать её грудь через бюстгальтер. Лия улыбнулась такой застенчивости.

— Они не кусаются.

Медленная улыбка тронула его губы.

— Верно, а их хозяйка может.

Рассмеявшись, Анжелия прикусила его подбородок и, потянувшись, расстегнула бюстик.

Фьюри с шумом втянул воздух, когда кружева упали на пол. Не сильно пышная, и в то же время самая бесподобная на свете. Кровь ударила ему в голову, когда Фьюри наклонился, чтобы попробовать идеальные холмики на вкус.

Анжелия задрожала, когда его язык стал ласкать сосок. Он припал к ней ртом, виртуозно покусывая и посасывая, и в считанные мгновения её накрыла волна наслаждения. Вскрикнув, Анжелия почувствовал, как подгибаются колени от неистовства оргазма.

Фьюри подхватил её на руки и понёс на кровать, крепко прижимая к себе.

— Как ты это сделал? — едва дыша, спросила она. — Не думала, что такое возможно.

Он утробно заурчал, очень по-звериному, когда аккуратно уложил её на матрас. Фьюри опустил голову, позволив волосам тереться о грудь Лии, пока сам расстёгивал её джинсы.

— Я – волк, Лия. Для нас предварительные ласки — облизывать и пробовать на вкус.

Он спустил по ногам её брюки вместе с трусиками, прежде чем стянул их вместе с обувкой.

С колотящимся сердцем она ожидала его возвращения.

Фьюри стянул футболку через голову, обнажив идеальное тело. Вид даже не портили синяки и порезы на смуглой коже. Наклонив голову, он наблюдал за ней.

— Почему ты сомневаешься?

— Это не так.

— Нет, сомневаешься. Я может и волк, но прекрасно помню, что делают аркадианские волчицы, когда впервые принимают любовника. Ты меня отвергаешь?

— Никогда, — решительно заявила она.

— Тогда почему ты не приглашаешь меня?

— Я боялась тебя оскорбить. Мне не известны обычаи катагарии. Может, мне перевернуться?

Глаза Фьюри потемнели от злости.

— Ты хочешь, чтобы тебя оттрахало животное или любил мужчина?

Она засопела от разочарования. Что бы ни сделала, она умудрялась взбесить его.

— Я хочу стать возлюбленной для Фьюри.

Он наслаждался её признанием.

— Так покажи мне степень твоего желания.

Её улыбка обогрела ему душу, когда Лия широко развела ноги. Не сводя с него глаз, Анжелия аккуратно раскрыла лоно, словно лепестки сочного бутона, показывая, насколько она влажна для него. Насколько готова и жаждет соития.

По аркадианским обычаям ему следовало войти в Анжелию, пока она находилась именно в таком положении. Они бы скрепили свой союз лицом к лицу, практически без дополнительных ласк.

Однако Фьюри жаждал совсем не этого. Сняв брюки, он медленно пополз по кровати и устроился между её ног.

Анжелия трепетала в ожидании, что он вот-вот войдет в неё одним мощным толчком. Вместо этого, Фьюри прикусил её пальцы, слизывая с них влагу. Не сводя с неё пристального взгляда, он взял её за руку прежде, чем попробовать Лию на вкус.

Выгнув спину, она застонала от доселе неизведанной ласки. Язык кружился, погружаясь в её тело. У неё закружилась голова от столь интенсивного, постоянно нарастающего наслаждения. В какую-то секунду она испугалась, что не переживёт такого. Не в силах выдержать столь сладостной пытки, она зарылась пальцами в его волосы, но Фьюри продолжил доставлять ей удовольствие.

И когда она снова достигла пика блаженства, Фьюри не прекратил своих ласк, вознося её до небес, и в какой-то момент Лия подумала, что воспарит и зарыдает от экстаза.

Фьюри задыхался от дикой жажды овладеть ею. Затвердевший член болел. Для катагарии принято удовлетворить самку полностью. В противном случае, она возьмёт себе ещё одного любовника. А для любого самца – это стыд и срам. И хотя у него не столь обширный опыт, ни одна любовница не бежала после него к другому партнёру.

И, конечно, он не позволит Лии стать первой.

Присев на корточки, Фьюри протянул ей руку.

Лия ухватилась за неё и нахмурилась.

— Что-то не так?

Он медленно поднял её, пока Лия не села.

— Нет. Ты хотела знать, как волк берёт свою женщину...

Он подтолкнул её к изножью кровати и положил руки на медные столбики.

Анжелия совсем растерялась от происходящего.

— Что ты делаешь?

Он страстно поцеловал её прежде, чем кивком головы указал на комод.

— Смотри в зеркало.

Послушавшись, она стала следить за тем, как он обошёл её. Оказавшись за спиной, Фьюри слегка приподнял Лию так, чтобы они могли стоять коленями на кровати, прижавшись друг к другу. Убрав волосы с её шеи, он прикусил кожу. Обнял. Фьюри понюхал, а потом задышал ей на ушко.

Его мускулы задвигались вокруг Лии, когда он обхватил её груди руками. Фьюри слегка развел её ноги, скользнув рукой вниз, и стал дразнить нежные складки.

Анжелия заворожено наблюдала за его игрой. Как кто-то, настолько свирепый и опасный, может быть столь ласков?

Когда Лия снова стала изнывать от страсти, Фьюри поднял голову и встретился с ней взглядом в зеркале. Не спуская с неё глаз, он одним толчком погрузился в неё.

Анжелия охнула, ощутив в себе всю его длину. Прикусив губу, Фьюри упирался в её бедра, погружаясь всё глубже, пальцами продолжая ласкать клитор. Она почувствовала, как в ней заструилась сила. Секс всегда делал их вид гораздо более могущественным. Сильным. Но никогда раньше Анжелия не испытывала ничего подобного.

Словно он подпитывал её от первозданного источника силы.

Фьюри уткнулся в затылок Лии, обуреваемый вихрем чувств. Она так идеально ему подходила. В мире нет ничего слаще, чем ощущение её тела, прижатого к нему. Будь она катагарийской волчицей, то вцепилась бы в него когтями, требуя двигаться в ней напористее и быстрее. Вместо этого Анжелия позволяла ему насладиться её мягкостью и неторопливым соитием. Упиваться красотой их близости. Он так редко показывал женщинам эту сторону своей натуры.

И в глубине души Фьюри знал, почему.

Они никогда не были его Лией. Сколько раз он закрывал глаза и представлял, что обнимает Лию? Представлял, что вдыхает именно её аромат.

А сейчас это не иллюзия. Анжелия с ним и принадлежала ему.

— Назови меня по имени, Лия, — прошептал он на ушко просьбу.

Нахмурившись, она посмотрела на него.

— Что?

Глубоко толкнувшись в неё, он замер и встретился с ней глазами в зеркале.

— Хочу слышать, как твои губы шепчут моё имя, пока я внутри тебя. Взгляни на меня и повтори, что любишь.

Анжелия закричала от блаженства, когда он снова задвигался в ней.

— Я люблю тебя, Фьюри.

Она почувствовала, как его плоть увеличилась внутри неё. Это свойственно всем мужчинам их вида. Чем больше удовольствия они получали, тем объемнее становились. От такой наполненности её силы взмыли за грань возможного. Выгнув спину, она потянулась и через голову погладила его по щеке.

Фьюри ускорился, продолжая рукой ласкать клитор. Выпады стали более напористыми. Одновременно властными и собственническими. Анжелия не раз слышала выражение: «Находиться в полной власти любовника», но сегодня впервые испытала это на себе.

И в этот раз, кончив, она закричала от чистого экстаза.

Фьюри сжал зубы, услышав её полный наслаждения крик. Ощутив, как сокращаются внутреннее мышцы, плотно сжимая его плоть. Сила забурлила, достигая небывалого уровня, пока лампа на прикроватном столике не разбилась вдребезги. И всё же, он не прекращал ласк, желая, чтобы она отдалась ему до последнего вздоха и шёпота.

Лишь, когда в изнеможении она откинулась на него, Фьюри позволил себе достигнуть оргазма. Он зарычал от неожиданного жара, когда семя вырвалось наружу, принеся с собой долгожданное блаженство.

Анжелия улыбнулась при виде в зеркале уткнувшегося ей в плечо, содрогавшегося всем телом Фьюри. Их прерывистые дыхания смешались, когда он крепко обнял её. В отличие от обычных людей, они будут находиться в таком скованном положении, пока его оргазм не иссякнет, и этот процесс займёт несколько минут. Как правило, аркадианин бы навалился на неё в ожидании полной разрядки.

Вместо этого Фьюри, крепко обняв, принял на себя её вес и уткнулся носом в шею.

— Я не сделал тебе больно? — спросил он.

— Нет.

Он прижался щекой к её щеке и стал нежно укачивать. Анжелия улыбнулась, обхватив ладонью его лицо. За всю жизнь ей не доводилось испытать более трогательного момента.

Подумать только, она обрела его в объятиях животного. Уму непостижимо.

Они находились в таком состоянии, пока Фьюри обмяк достаточно, чтобы безболезненно покинуть тело Лии. Анжелия без сил рухнула на кровать.

Фьюри устроился рядышком, любуясь обнажённым телом.

— Ты такая красивая.

Он провёл пальцем по узору метки стража на её лице.

— Могу поспорить, ты никогда не думал, что переспишь с аркадианкой.

— Ошибаешься, мечтал об этом, пока не обернулся в волка.

Она отвела глаза, услышав горькую правду.

— Почему же ты скрывал этот факт от меня?

Он горько рассмеялся.

— Боги, даже не знаю, зачем. Может из-за страха, что ты взбесишься и возненавидишь меня. Глупо с моей стороны, не находишь?

Зардевшись, она отвернулась, сгорая от стыда за то, что он оказался прав, как не прискорбно это признавать.

— Мне так жаль.

— Всё нормально. Ты же не единственная пыталась меня убить.

Нет, вся его семья во главе с матерью, братом, сёстрами и дедушкой хотели разделаться с ним. И всё же ему удалось выжить.

— А твой отец хорошо принял тебя?

— Я не дал ему шанса отвергнуть меня. Найдя его стаю, я заметил, как неуважительно он относился к Вэйну и Фангу, поэтому решил затаиться и помалкивать, что мы родственники. Полагаю, стремление одного из родителей прикончить тебя для любого станет хорошим уроком. — Он стал выводить круги на её груди. — Ты, правда, никогда не меняла свой облик?

— А зачем?

Фьюри замер и пристально посмотрел на неё:

— Думаю, тебе стоит попробовать.

— Зачем?

— Поскольку это часть моей и твоей сущности.

И что с того?

— Я не обязана принимать или любить её.

— Тебе придётся.

Она напряглась от его тона.

— О чём ты толкуешь?

— Либо ты сама обернёшься в волка, либо я с помощью электрического разряда заставлю тебя.

У неё дыхание перехватило от такой угрозы.

— Ты не посмеешь!

— А ты проверь.

Испугавшись, она села.

— Это не смешно, Фьюри. Я не хочу становиться волком.

Бирюзовые глаза неумолимо смотрели на неё.

— Хоть на минуту, порадуй меня. Ты должна сама знать, на кого ты охотишься и люто ненавидишь.

— Зачем?

— Это то, кем я являюсь и хочу, чтобы ты меня поняла.

Анжелия хотела объяснить ему, что это неважно. Она и так понимает его, но не смогла вымолвить ни слова.

Фьюри прав. Разве она могла понять, не оказавшись на его месте? Если для него это столь важно, она выполнит просьбу.

— Только ради тебя и всего на минутку.

Кивнув, он стал ждать.

Минута сменялась минутой.

И когда через три она не поменяла облик, Фьюри вопросительно изогнул бровь.

— Ну и?..

— Ладно. Я это сделаю. — Глянув на него, она обернулась волчицей.

Фьюри с улыбкой рассматривал её. Тёмно-коричневая с чёрными и красными вкраплениями, такая же красивая, как в человеческом облике. Он погладил шерсть.

— Видишь, всё не так уж плохо, правда?

«Ты понимаешь меня?»

— Конечно, понимаю. Так же, как и ты меня. А теперь осмотрись. Заметила, насколько вещи выглядят по-другому? Слух и обоняние стали острее.

Она заглянула ему в глаза.

— Ты всё ещё человек, Лия. Даже в волчьем обличие. В любом виде ты сохраняешь всю себя.

Она вновь обернулась в человека.

— А ты...

— Да. Наша сущность остается неизменной в любом облике. Ничего не меняется.

Анжелия сидела, переваривая всю информацию. Она считала, что обратившись в волков, они становились животными без намёка на рациональное мышление... а это не так. Благоразумие осталось при ней. Единственное различие в обострённом мироощущении.

Волна благодарности накрыла её, но когда Анжелия собралась поцеловать его, руку опалила жгучая боль. Задыхаясь, она отпрянула и затрясла ладонью в попытке избавиться от ожога.

Фьюри выругался прежде, чем поднял свою руку и подул на неё. В ту же секунду на ладони проявился геометрический рисунок его стаи.

Идентичный символ красовался на руке Анжелии.

Боги милостивые...

— Мы пара? — охнула Анжелия.

Фьюри с недоверием посмотрел на неё.

— Как?

Она во все глаза смотрела на свою ладонь. В их мире Мойры при рождении выбирали им пару. Единственным способом отыскать спутника жизни было переспать с претендентами, и если найдёшь избранного, на ладони суженных появятся идентичные метки.

Они продержатся только в течение трёх недель, и если, по истечении этого времени, женщина откажется принять суженного, то она будет вольна проживать свою жизнь без него. Только детей у неё никогда не будет.

А мужчине до самой смерти суженной придётся жить в целибате. Обретя пару, он может лишь с ней придаваться плотским утехам. А для остальных женщин он будет бессильным импотентом.

— Мы избраны. — Прижавшись своей ладонью к его ладони, Анжелия улыбнулась. — Ты моя пара.

Фьюри с трудом в это верилось. Он всегда гадал, каково это, обрести свою половинку. Тёмный охотник Ашерон говорил, что он уже встретил свою пару, но Фьюри особо в это не поверил.

А то, что ею оказалась его единственная возлюбленная...

Такое просто нереально.

С бешено колотящимся сердцем он посмотрел на Анжелию.

— Ты примешь меня?

Она закатила глаза.

— Нет. Я сижу тут обнажённая, поскольку мою одежду по чистой случайности сдуло бесследно ветром.

— Приколистка, ты пыталась сострить?

— Этому я у тебя научилась.

Рассмеявшись, Фьюри наклонился, чтобы поцеловать Лию, но не успел коснуться её губ, как комнату озарила яркая вспышка. Отстранившись, он нахмурился, когда в спальне появилось четверо львов.

С искажёнными яростью лицами, они что-то швырнули им.

Поймав предмет на лету, Фьюри скривился, бросив на пол жуткую голову шакала.

— Что за хрень?

— Я – Парис Себастьян, — заявил самый высокий лев. — И я здесь, чтобы расправиться со сукой, убившей одного и покалечившей другого моего брата.