Точка плавления

Глава 3

— Мне жаль, мистер Смит, но я не могу позволить вам уйти самостоятельно. Политика больницы требует, чтобы пациент с подозрением на сотрясение мозга был отпущен только под подписку другого дееспособного взрослого человека.

Брейди посмотрел на скальпели назойливой медсестры отделения скорой помощи Северо-Западного мемориала, которая сейчас делала очень, очень отстойную работу по его выписке. Он хотел бы рассказать ей, куда засунуть свою политику больницы. Или где может найти себе новый дом скальпель с ее стола.

Болеутоляющие, которые ему выдали полчаса назад, наконец-то подействовали, довольно хороший препарат, который притупил боль в плече и снизил пульсацию в голове. За двадцать лет езды на байке, он никогда не попадал в аварию. Этим утром, по дороге с фермерского рынка, он впервые упал с мотоцикла. Ничего слишком серьезного, но наградой за его дурость была боль в голове, ушиб ребер, содранная кожа и вывих правого плеча. На той руке, которой он занимался разделкой.

Работая шефом, он постоянно обжигался и обычно ничего не чувствовал. Он и забыл как сильно болел вывих плеча, да и вообще вывих чего угодно. Сейчас все его желания сводились к тому, чтобы пойти домой, принять еще больше таблеток и смыть в душе дождевую воду, с которой он, будто всего остального было недостаточно, свел близкое знакомство.

Ну разве это не какая-то дурацкая шутка?

В руке, которая сейчас не была на перевязи, завибрировал телефон.

“Помощь уже в пути”.

Дарси. Миииилая. Но учитывая то, что ему не нравилось, как эта медсестра командовала им, Брейди решил еще немного повыводить ее из себя.

— Я уверен, что могу выйти отсюда и вы не сможете остановить меня, сестра Рэтчед.

Одна стервозная бровь приподнялась.

— А я уверена, что смогу настучать тебе по заднице, Татуированный Мальчик.

Позади него послышался смешок, настолько знакомый, что все тело Брейди покрылось гусиной кожей.

— Так держать, Глэдис. Не позволяй Татуированному Мальчику грубить тебе.

Брейди не надо было даже оборачиваться, к тому же это было бы больно, потому что Гейдж бочком прошел вперед и оперся на стойку, одарив медицинский мирок своей лучезарной улыбкой. И мирок тут же сошел с ума. Весь пункт медсестер вел себя так, словно сам Мессия спустился с небес с бутылкой “Шато Лафит 1787” и лотком с шоколадными кексами.

— Гейдж, голубчик!

— Малыш, мы скучали по тебе!

— Мой кузен идет на свадьбу своего друга гея и ищет себе пару. Вы, парни, отлично смотрелись бы вместе!

Пока Гейдж по-дурацки улыбался, купаясь в лучах внимания, Брейди рискнул рассмотреть его. Прошла всего неделя с вечеринки, посвященной помолвке Дарси и Бэка, а парень за это время стал еще горячее. Потому что так оно и было. Фирменная майка ЧПД, темные потертые джинсы, светло-каштановые волосы, выглядевшие немного спутанными, словно он только что вылез из постели.

Может из чьей-то чужой постели.

От этой мысли сердце Брейди сжалось, хотя у него не было никакого долбанного права на это. Он отказался от всех претензий, когда сказал Гейджу, что все кончено еще даже до того, как началось.

Любезности закончились, слава тебе Господи. Симпсон повернулся к Брейди, его отличное настроение сквозило во всех чертах красивого до тошноты лица. Налет дыма с кожи Гейджа проскользнул в воздухе между ними и впитался в кровь Брейди.

— Дарси, — пробормотал Брейди.

— Угу. Она застряла в пригороде, занятая организацией девичника. Очевидно, куча роз и сердечек.

— И ты вытащил короткую соломинку.

— Ага. Что случилось?

— Просто свалял дурака.

— Байк в лучшей форме, чем ты, Шеф Дурачок?

Брейди сжал губы, чтобы скрыть улыбку.

— Не на много. Отбуксировали в мастерскую.

— Так еще есть шанс, что однажды я смогу почувствовать всю эту мощь между своих ног?

Проигнорировав это высказывание и то, какой прилив возбуждения вызвали эти провокационные слова Гейджа, Брейди посмотрел на Глэдис и указал на Гейджа.

— Вот кто меня отвезет.

Медсестра одарила его сладкой-как-гниющий-фрукт улыбкой.

— Ну разве ты не везунчик, Татуированный Мальчик?

Неа. Брейди Смит и везение никогда не были на короткой ноге.

***

У Гейджа чуть не случился сердечный приступ.

Он только вернулся со своей смены в ПО №6 и был как раз на расстоянии одного скользящего движения от наконец-то-я-лягу-в-кровать оргазма с прохладными, сплетенными из восьми сотен нитей египетского хлопка простынями — Гейдж никогда не скупился на белье — когда пришло сообщение от Дарси.

“Брейди попал в аварию. Срочно позвони мне”.

Без сомнения, маленькая ведьма целенаправленно добавила драматизма, надеясь спровоцировать реакцию. Отлично сыграно, Дарси Кокрэйн, твой коварный план сработал.

Гейдж запрыгнул в машину и уже на всех парах сворачивал на первом углу, когда понял, что даже не знает, в какую больницу направляется. К тому времени, как он добрался до Северо-Западного отделения скорой помощи, Гейдж уже знал, что все в порядке, но охватившее его облегчение, когда он увидел, что Брейди на своих двоих и сейчас до чертиков выводило Гейджа из себя. И вот он здесь, несёт потертую кожаную куртку, пакет с болеутоляющими и ясную мысль “хотел бы я забыть тебя”. Удивительный вид, открывавшийся на задницу Брейди, который поднимался по лестнице в свой лофт в Западном Лупе, тоже ни в малейшей степени не помогал.

“Верни себе контроль над своим членом, Симпсон”. Все, что Гейджу надо было сделать, — убедиться, что Брейди комфортно и умчаться оттуда со всех ног, прежде чем… прежде чем что? Не похоже, чтобы Брейди собирался сделать или сказать что-то, что хоть на йоту поощрит Гейджа. Он ясно дал это понять. Даже не друзья, просто дружелюбные, и то едва ли. Гейдж делал одолжение Дарси, вот и все.

— Когда ты последний раз принимал болеутоляющие? — спросил Гейдж, как только они шагнули внутрь. Он проклинал нетерпение, которое прорывалось в его голосе.

— Около часа назад.

— Значит, тебе придется подождать еще три, — место не изменилось за пять или что-то около того недель, когда он приходил сюда последний раз ночью и ушел в раздражении. На стенах плакаты с едой, те французские, которые есть у каждого студента колледжа. Но эти были в рамках и, наверное из-за того, что их было много, — шикарно смотрелись на фоне терракотовой кирпичной стены. Все то же одно древнее твидовое кресло, самое мягкое место в шикарном огромное лофте, который имел много острых углов, как и мужчина, стоящий перед ним.

Знаете, что говорило это одинокое кресло? Мне никто не нужен, вот что.

Гейдж поставил медикаменты на кухонный островок, а куртку повесил на спинку высокого стула. Работа сделана. Время уходить и раздобыть немного дури перед тем, как совершить свой еженедельный загул по прекрасным окрестностям Ломбарда. Вот оно, счастье.

Если бы только Брейди не смотрел на него так, словно хотел что-то сказать.

— Что? — спросил Гейдж, скрестив руки на груди.

Брейди пожал плечами и поморщился, поняв, что забыл о своей травме. В любом другом случае, Гейдж улыбнулся бы над тем, как мило это выглядело, но прямо в эту минуту? Он этого не чувствовал.

— Брейди, выкладывай.

— Мне нужно принять душ, но боюсь, будет охрененно больно снять рубашку.

— Вот черт. Ты же вывихнул плечо, идиот.

Глаза, цвета насыщенного какао, встретились с серебристо-синими глазами Гейджа. Это был момент между ними, потрескивающий от осознания того, что именно сейчас изменится. На протяжении этих пары недель минета-для-одного, Гейдж ни разу не видел этого мужчину без рубашки. Он наслаждался краткими проблесками татуированных рук парня, приоткрывающейся кожей его шеи, требующего, чтобы его облизали, треугольника его горла. Будто какое-то шоу “Театр Шедевров”[1], где парень преодолевает все трудности ради вида затянутой в чулок лодыжки девушки.

— Что ж, пошли, — Гейдж направился к ванной, разрываясь между стремлением поскорее покончить с этим дерьмом и раздражением от того, насколько возбужденным его сделала перспектива увидеть полуобнаженного Брейди. Он включил душ. У Брейди была одна из этих отпадных штуковин со множеством ручек, позволяющих варьировать режим от “лесного дождика” до “в любом случае, мне не очень-то была нужна вся эта кожа”. Поверните что-то не так и получите Восточное побережье.

Обернувшись, Гейдж обнаружил Брейди, замершего на пороге ванной и выглядящего так, словно его будущее было под угрозой ядерного уничтожения. Жар устремился к паху Гейджа при мысли о том, что он впервые увидит парня, — нет, этого парня, — обнаженным.

“Какого хрена! Парню больно. Как насчет того, чтобы попридержать своего внутреннего кобеля?”

— Иди сюда.

Брейди подошел, взгляд его темных, греховных глаз был настороженным.

— Знаешь, я ведь фельдшер скорой помощи. Я могу сделать это не таким болезненным для тебя, — Гейдж мог бы — хотел бы — сделать все это профессионально. Аккуратно вытащив ремень, он положил тот на туалетный столик, затем скользнул пальцами под подол футболки Брейди. Потянул на пару дюймов вверх и Брейди поморщился. — Больно?

Мистер Мачо покачал головой.

— Есть ножницы?

— Правый ящик.

Гейдж вытащил их.

— Так намного проще.

Брейди кивнул и прикусил зубами нижнюю губу, так что та стала влажной. Гейдж подавил стон. Продолжив в том же духе, Брейди обнаружит себя согнувшимся над этой раковиной с джинсами на лодыжках и Гейджем, входящим глубоко в его горячую з... так на чем мы остановились?

Он начал разрезать ткань, прокладывая путь от пресса Брейди к его груди. С каждым открывающимся дюймом, пульс Гейджа ускорялся. Кожа, мускулы, тату — все это виделось размытым, пока Гейдж разрезал футболку до шеи и снял ее со здоровой стороны Брейди. Затем аккуратно стянул с поврежденного плеча.

Горячо. Чееееерт.

Чувак был в прекрасной форме, о чем Гейдж мог судить по тому, как одежда облегала его, словно вторая кожа, но с голым торсом, он был мифо-мать-его-логическим. Скульптурные мышцы от таскания кастрюль и мешков с картофелем, искусно покрытые яркими чернилами на груди, притягивали жадный взор Гейджа. Здесь в полной мере было представлено искусство Дарси: военные тату, которые он ожидал увидеть, в память о времени, проведенном Брейди на службе, но более удивительным был целиком вытатуированный на всем плече волк. Благородство и опасность в одном поразительном, дерзком изображении.

Куда бы Гейдж ни посмотрел, его пальцы чесались от желания дотронуться, а его мозг сражался в попытке удержаться. Под правой грудью Брейди свернулась змея, орел взлетал с левой. Звезды, цифры и кельтские символы боролись за место. Гейджу потребовались бы недели, чтобы исследовать полную историй картинку тела Брейди.

Самое время подумать о том, чтобы отправить куда подальше.

Даже учитывая защиту, которую обеспечили Брейди в аварии его кожаная куртка и футболка, вся правая сторона мужчины была в ссадинах и кровоподтеках. Должно быть он неплохо приложился об асфальт, но нынешнее ранение не могло скрыть те, что были получены до этого падения. Залеченные шрамы от ожогов, судя по виду, химических. Уроды из Аль-Каиды.

Сердце Гейджа раскололось на две половинки. Это было тем, что удерживало Брейди на расстоянии в течении их украденные моментов друг с другом? Думал ли он, что это делало его менее привлекательным для Гейджа? Такая мелочь? Не закончив свой осмотр, Гейдж понял, что то, как он пялился, было довольно грубо, так что поднял глаза. Лицо Брейди было смущенным, покрытым явным румянцем… о, боже, стыда.

Это никуда не годится!

— Брейди. Ты офигенно прекрасен.

— Я офигенно de’pouille (фр. — жалок), — прорычал Брейди. — Этот каджун ужасно выглядит, — его широкая грудь резко поднялась от прерывистого вдоха, при этом волк подобрался, словно готовясь к прыжку. — Полагаю, ты уже всякое повидал. На своей работе.

— На моей работе. В моей постели. Но я никогда не видел тебя.

“И вот ты здесь. Так близко и все еще на расстоянии многих миль”.

Брейди задумчиво посмотрел на него, в его взгляде закрутился тайфун из эмоций.

— Это твоя вина.

— В чем?

— В том, что я разбил байк.

— А я думал это потому, что ты свалял дурака.

Брейди посмотрел на Гейджа, словно тот был дураком.

— Я направлялся домой с фермерского рынка “Зеленый город”, но решил поехать в объезд по Западной и Диверси. Там есть кое-что — кое-кто — на кого мне нравится смотреть время от времени.

Сердце Гейджа упало и начало болезненно, тошнотворно сжиматься. Чувак что, серьезно? Он в самом деле заставил Гейджа остаться и разыгрывать медсестру и при этом мог напыщенно разглагольствовать о какой-то новой заднице?

Эти темные бассейны с золотистыми проблесками снова посмотрели в упор на него.

— Это ты.

— Я, что?

— Что... ну, тот, на кого я смотрел. Твой гребаный билборд.

Даже если бы упакованная битком клоунская машина сейчас заехала внутрь, Гейдж не был бы более удивлен.

— При случае я проезжаю там. Я не останавливаюсь или что-то еще, я имею ввиду, это было бы жалко, — на его лице расплылась застенчивая улыбка.

Лекарства. Все дело в лекарствах.

— Обычно я еду вниз по улице, если не останавливаюсь на светофоре. Проезжаю мимо, смотрю вверх, раз, два, взгляд снова на дорогу, но сегодня я был более рассеянным, чем обычно.

Гейджу с трудом удавалось проталкивать воздух в свои легкие. Весь кислород исчез. За пределами этого момента ничего не существовало.

Только Брейди.

— Я думал, что знаю этот билборд вдоль и поперек. Каждый участок кожи, каждую капельку пота, этот трахни-меня взгляд твоих глаз. Но этим утром, я увидел кое-что, чего не видел раньше.

Грохот в груди Гейджа отдавался шумом прибоя в его ушах и следующее слово, которое он выдавил, звучало так, словно оно исходило от кого-то, стоящего в десяти футах позади него.

— Что?

— Я увидел парня, которого оттолкнул, потому что не решился рискнуть. Я говорю об этом, не для того чтобы… — он резко выдохнул и четко произнес каждое слово, словно они с трудом пробивали себе путь из мозга ко рту. — Я говорю это не потому, что думаю, что нам следует быть вместе. Я говорю это, чтобы объяснить почему мы не вместе.

Сердце Гейджа буквально испарилось. Это просто выбило почву у него из-под ног и все же он не мог собрать весь гнев, который должен был чувствовать по праву.

— Брейди Чертов Смит, что же мне делать с тобой?

— Воспользуйся мной, пока я под действием лекарств? — его вопрос на самом деле был полон надежды.

Гейдж рассмеялся, благодарный мгновенному облегчению и этому краткому позволению заглянуть в мысли парня, который очаровывал его, как никто другой. Самый Ненормальный В Мире Брейди был забавным парнем.

— Не думай, что не воспользуюсь. Я давно уже отказался от угрызений совести.

Брейди тоже рассмеялся, звук отразился от плитки, как сладкие гитарные рифы. Они стояли, усмехаясь и глядя друг на друга, в то время как в груди Гейджа разрастался комок эмоций от мысли о том, что могло бы быть, если бы Брейди не нужны были сильные наркотики, чтобы говорить о том, что у него на сердце.

Впрочем, “что если” было для слабаков, верно? Вернемся к тому, что имеем.

Гейдж расстегнул верхнюю пуговицу джинсов Брейди и потянул вниз его натянутую молнию, а затем и сами джинсы. Он был твердым. Везде. Бедра, пресс, член, все еще прикрытый, — боже праведный, он был великолепным. Гейдж рухнул на колени, положение, о котором он фантазировал, ох, каждую секунду каждого дня, и стащил с Брейди ботинки, носки и джинсы.

Он перевел взгляд вверх, минуя самую толстую выпуклость из всех, что видел, и обнаружил Брейди, уставившегося на него с типичной интенсивностью сверхновой во взгляде.

— Что?

— Спасибо за то, что ты здесь, Гейдж.

Гейдж склонил голову, чтобы скрыть улыбку.

— Считай это работой тех средств, которые ты тратишь на налоги. Если я могу помочь купить еду старой седой сплетнице этажом ниже, то я могу раздеть своего... — Своего кого? — … своего друга, чтобы тот смог принять душ.

Брейди отступил, чуть не споткнувшись.

— Твоего друга?

Гейдж поднялся и встретил горящий взгляд Брейди. В нем не было ничего дружеского.

— Тебе же нужен друг прямо сейчас?

— Не отказал бы от дружеской руки. Или двух, — рот Брейди скривился в глупой улыбке. Да здравствуют сильные наркотики и опущенные щиты.

— Не верю, что ты флиртуешь со мной, Шеф.

Брейди положил руку Гейджу на грудь и оттолкнул того на пару дюймов.

— Не знаю, как флиртовать, Золотце.

“О нет, знаешь, великолепный мужчина”.

То, что Брейди использовал прозвище, которое дал Гейджу вскоре после того, как они впервые встретились, вызвало трепет в его животе и подергивание члена. Медленно закусив свою нижнюю губу зубами, — Прекрати это! — Брейди открыл дверцу душа и проверил температуру воды.

“Эта. Задница”.

Она выглядела удивительно в его черных боксерах, плотная ткань идеально подчеркивала округлости. Имел ли этот мужчина хоть малейшее представление о том, насколько охрененным был? Гейдж едва успел насладиться этим зрелищем, как Брейди уверенно дернул вниз свои боксеры, отбросил их в сторону и затащил свое обнаженное тело прямиком под душ.

—————————————————

[1]” Театр шедевров” — американский сериал, состоящий из 37 сезонов (1971 – 2012)