Требуется соблазнитель

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Мэтт отключил сотовый телефон и подавил желание разбить его о ближайшую кирпичную стену. Строительство ресторана было официально приостановлено. Очевидно, Эрик Диксон оказался влиятельнее, чем ожидал Мэтт.

Еще не построенный ресторан уже приносил убытки. Кроме того, пока все не закончится, Мэтт будет прозябать в этом забытом Богом городке, где многие уже дали ему понять, что его присутствие нежелательно.

Прошлой ночью кто-то расписал унизительными надписями и ругательствами наружные стены ресторана и вагончика строителей. Полиция обещала увеличить число патрульных, но уже были сделаны намеки, что виновных никогда не найдут. И хотя он нанял маляра, чтобы тот закрасил надписи, воспоминания об очередном унижении стереть было нельзя.

Мэтт смотрел, как строители собирали свои инструменты. Они отправлялись на другие объекты, пока Мэтт не найдет выход. Эрик как-то утром подошел к Мэтту и предложил уладить проблему. Сумма была названа шестизначная. Если бы только у Мэтта был диктофон, чтобы уличить ублюдка…

Он знал, что делать. Надо было только решиться. Родители Эмили уже сделали так много для него, что ему было совестно еще раз просить их о помощи.

Достав телефон, Мэтт открыл его и набрал рабочий телефон отца Эмили. Секретарь ответил, что мистера Дугласа не будет до конца недели. Мэтт позвонил домой, но услышал автоответчик. Осталось звонить Тайлеру.

— Они уехали к друзьям, — объяснил Тайлер, — и должны вернуться в следующий четверг или пятницу.

Целая неделя. Проклятье. Он мог бы вернуться в Лос-Анджелес, но его самолет все еще не был готов, а лететь на обычном самолете не хотелось. Как ни странно, ему вообще не хотелось возвращаться в Лос-Анджелес. У Мэтта исчезло желание работать, что для него было так же странно, как если бы у него исчезло желание дышать. Мэтт испытывал странное беспокойство при мысли о том, что должен сидеть в офисе, погрузившись в море документов, которые его служащие могли бы прекрасно разобрать и без него. Что-нибудь важное вполне можно согласовать по электронной почте или отправить факсом. Неотложные встречи устроить как конференции в Интернете. Все прекрасно работало бы без него, и он впервые задумался, почему столько времени проводил в офисе.

С другой стороны, теперь у него появилось время, чтобы соблазнить Эмили. Воспоминания о ее коже, о ее аромате, о вкусе ее губ сводили с ума. И его не оставляли мысли о том кольце. Вчера вечером он достиг многого. И вовремя остановился. Когда придет время, Эмили сама будет умолять его. Тогда он, наконец, сможет сделать все, чего не сделал той ночью на берегу.

Теперь надо решить, какой сделать следующий ход. У него столько свободного времени, что он еще не знает, как провести его с наибольшей пользой для себя.

— Привет!

Эмили отвела взгляд от экрана компьютера, и ее сердце предательски затрепетало при виде Мэтта, стоящего в дверях офиса. Для него было бы лучше, если бы он не выглядел таким здоровым и загорелым, — впрочем, для нее тоже.

— Привет! В чем дело?

— Я приехал поговорить о работе.

— Хорошо.

Эмили попыталась говорить беззаботно, хотя на самом деле ее сердце упало. Он, вероятно, хочет сообщить ей, что передаст контракт другому питомнику, если она не будет спать с ним.

Девушка вздохнула. Она сама проявила инициативу вчера вечером, сама рассказала про кольцо, сама предложила снять с себя шорты и показать татуировку. Эмили до сих пор не могла понять, что на нее нашло. Возможно, это было из-за того, что Мэтт смотрел на нее, будто она была единственной женщиной на планете.

Эмили была очень сильно разочарована в мужчинах. Насколько она могла понять, в ее независимости они видели угрозу для себя. Большинству мужчин, казалось, нравились беспомощные женщины, о которых нужно заботиться. А не такие, которые умели наравне с ними бегать по баскетбольной площадке, или могли сказать наизусть, сколько и какой командой, было забито голов в прошлом сезоне. Эмили не пользовалась косметикой, у нее не было ни одного платья, а от колготок зудела кожа. Если бы она надела туфли на каблуках, то при своем росте стала бы выше многих своих знакомых. Поэтому туфель на высоких каблуках у нее тоже не было.

Алекс любил ее как человека. Он был ее лучшим другом, ее доверенным лицом. Он хорошо разбирался в одежде, но еще лучше — в мужчинах. К сожалению, дружба с геем не могла согреть душу девушки.

А вот когда Мэтт смотрел на нее — особенно так, как смотрит сейчас, — она чувствовала себя настоящей женщиной.

Мэтт вошел в офис и сел на стул напротив ее стола.

— У меня возникли проблемы с инспектором по строительству. Я хотел сказать тебе, что, поскольку работы приостановлены, ты можешь не торопиться с составлением сметы.

Это значит, что она получит деньги позже, чем рассчитывала, и, черт побери, ее магазин отодвигается в еще более отдаленное будущее.

— Спасибо за новость.

— Вместо того, чтобы лететь в Лос-Анджелес и ждать, пока мои адвокаты найдут решение, я мог бы взять пару выходных дней. Возможно, отправиться на рыбалку.

— Что-то вроде каникул?

— Да, полагаю, давно пора. Я хочу, чтобы ты поехала со мной. Можешь взять отпуск на два дня?

Она собиралась сказать «нет», но в дверях появился Алекс.

— Конечно, Эмили может взять отпуск на два дня. — Он быстро вошел, протягивая Мэтту руку для пожатия. Его волосы, как всегда, были тщательно уложены, одежда — изысканна, а манеры — безупречны.

— Вы, должно быть, тот самый Мэтт Конвей, человек с плохой репутацией.

Мэтт встал и пожал руку Алекса, ожидая разъяснения Эмили.

— Мэтт, это — Алекс Марлетт.

— Очень рад, — сказал Алекс, пожимая руку Мэтта. — А зачем Эмили нужен отпуск?

— Не нужен, — сказала она Алексу. — У меня здесь слишком много работы.

Алекс отпустил руку Мэтта и повернулся к ней.

— Я же позволил себе отпуск. Будет справедливо, если и у тебя появится немного свободного времени. Куда вы хотите увезти ее, Мэтт?

Мэтт раздумывал, стоит ли отвечать, будто чувствовал какой-то подвох.

— Хм, ловить рыбу.

— Ловить рыбу Эмили любит. Конечно, она поедет.

— Но приедет бухгалтер, — напомнила Эмили Алексу. — Мы должны проверить книги.

— Простите, вы могли бы дать нам пару минут? — обратился Алекс к Мэтту.

— Я подожду снаружи, — ответил Мэтт, с удивлением переводя взгляд с Эмили на Алекса и обратно.

Когда Мэтт вышел, Алекс повернулся к Эмили и стал опять самим собой.

— Уф. Какой интересный мужчина!

— Я никуда не еду.

— Это твой шанс.

— Какой шанс? Испортить себе жизнь?

— Эм, дорогая, обет целомудрия, который ты сама себе дала, больше никому не нужен. Бери пару дней и развлекайся.

— Нет никакого обета целомудрия. Просто я еще не встретила никого, с кем хотела бы спать.

Если бы только Алекс знал, что вчера вечером она едва не сделала именно это!

Глаза Эмили зачесались, и она потерла их указательными пальцами. После очень долгой бессонной ночи сил у нее совсем не было. За несколько дней ее разумно устроенная жизнь пришла в беспорядок, а Алекс предлагает из этого беспорядка сделать совершенный хаос.

— Я должна выполнять свои обязанности.

— Все твои обязанности будут ждать тебя здесь, когда ты вернешься. — Он схватил ее за руку и силой приподнял со стула. — Если ты не поедешь, я тебя уволю. Тогда уж ты никогда не соберешь деньги для магазина. Клянусь, я это сделаю.

— Не сделаешь. Без меня здесь все развалится.

— Дорогая, ты слишком много берешь на себя. Не такой уж я и бестолковый. К тому же, я оплачу твой отпуск в полуторном размере.

Это предложение заставило ее задуматься. Она стала вычислять в уме, сколько денег получит.

— Серьезно? Ты будешь мне платить, чтобы я взяла отпуск? На весь уикенд?

— Буду. Теперь ты поедешь?

— Есть еще что-то, чего ты мне не сказал?

— Да. Ты давно сидишь у меня в печенках. А теперь уезжай и развлекайся.

Честно говоря, провести пару дней вдали от питомника было райской мечтой. Эмили уже не могла вспомнить, когда в последний раз у нее был отпуск. Она была очень занята тем, что копила деньги для своего будущего магазина и управляла работой питомника…

— А как же бухгалтер? Мы должны подготовиться к ревизии.

— Я смогу заняться этим. На самом деле я не так уж некомпетентен, как тебе хочется думать.

— А может, я совсем не хочу ехать с ним? Такое когда-либо приходило в твою глупую голову?

— Хватит спорить, дорогая. Хочешь — не хочешь, а придется тебе признаться, что спустя столько лет ты все еще неравнодушна к парню.

— Кто сказал?

— Да ты сама. Сколько раз я ловил тебя на том, как ты любуешься его фото в журнале или не можешь оторваться от экрана, когда передают новости. Ты притворяешься безразличной, но смотришь в одну точку и с отрешенным видом бродишь по комнатам, будто собираешься хлопнуться в обморок.

Она фыркнула.

— Я никогда в жизни не хлопалась в обморок.

— Когда ты в последний раз ходила на свидание? Или занималась сексом? Ты хоть помнишь, как это делается?

— Ты будешь платить мне в полуторном размере? Даже при том, что мы едва сводим концы с концами?

— Я возьму деньги из своего заработка. — Он посмотрел на календарь на ее столе. — Сегодня четверг? Я не хочу видеть тебя здесь до утра понедельника.

Эмили заколебалась.

— Я не знаю…

— Бери отпуск, или я сообщу твоим родителям, что мы на самом деле не встречаемся.

Она знала точно, чем это ей грозило — ее родители пытались навязать ей каждого холостого мужчину в городе. Они были готовы на все, лишь бы у них появилась орава внуков. Эмили прищурилась, глядя на Алекса.

— Ты не сделаешь этого.

— А вот сама увидишь.

Он вытолкал ее из офиса и запер дверь прежде, чем она успела ответить на его угрозу. Кажется, у нее все же будет отпуск. Но это не значит, что она проведет его с Мэттом.

Мужчина ее мечты поджидал Эмили на автомобильной стоянке. Он стоял, скрестив руки на груди, прислонившись к задней части своего джипа. Солнце вспыхивало на его темных волосах и золотило кожу. Сердце Эмили забилось быстрее. Дело плохо. После того, что случилось вчера вечером в парке, нельзя даже думать о том, чтобы поехать с Мэттом на рыбалку.

— Твой друг на самом деле разрешил тебе уйти в отпуск?

— Это не значит, что я еду с тобой.

Она вынула ключи и направилась к грузовичку. Мэтт пошел рядом с ней.

— Он хороший парень.

— А почему это тебя удивляет?

— Знаешь, если бы ты была моей девушкой, то никуда не пошла бы ни с кем, кроме меня.

Страсть, с которой он сделал это заявление, одновременно и встревожила, и обрадовала Эмили. Интересно, что это значит — быть девушкой Мэтта? Быть его женой? Владеть домами, разбросанными по всему миру? Иметь в своем распоряжении дорогие автомобили, одежду и даже личный самолет?

Это значит быть одинокой. Да, ей было бы невыносимо одиноко. Мэтт постоянно сидел бы в своем офисе, а ей казалось бы, что она живет с призраком. Никакое богатство не стоит этого. Кроме того, у нее тоже нет времени на семейную жизнь. Подобно Мэтту, она бросала вызов обстоятельствам, добиваясь того, что хотела получить. Она чувствовала гордость, которая светилась у него в глазах, когда он рассказывал о своих достижениях. Она тоже всю жизнь хотела обрести подлинную независимость.

Почти нет шансов, что Мэтт попросит ее стать его женой. Но даже если это вдруг случится, то, учитывая богатство и положение Мэтта в обществе, она будет чувствовать себя купленной. Какой же это вызов обстоятельствам?

Когда они подошли к грузовичку, Мэтт встал перед нею, не давая открыть дверь.

— Поедем вместе, — попросил он. — Мы хорошо проведем время.

— Алекс, возможно, излишне доверчив, но я знаю тебя слишком хорошо, Конвей. Ты хочешь увезти меня далеко отсюда, чтобы завлечь в постель.

— Неправда, — ответил он, и, увидев ее полный недоверия взгляд, добавил: — Не совсем правда. Просто я думал, что мы хорошо отдохнем вместе.

Ей так хотелось поехать с ним! Но она опасалась, что его слова — просто ловушка, рассчитанная на то, что она расслабится и смягчится.

А сил бороться у нее почти не осталось. Эмили боялась, что влюбится в него снова, потом он уедет, и она будет опустошена.

— Ты можешь обещать, что ни при каких обстоятельствах не попытаешься соблазнить меня? Обещай мне, что этот отпуск будет на сто процентов платоническим.

Мэтт не ответил, и разочарование обожгло ее. Но, по крайней мере, он был честен. Ведь он очень легко мог соврать, чтобы получить то, что хочет, но это, не в его правилах. Если бы их жизнь сложилась по-другому, им могло бы быть хорошо вместе. И они оба знали это.

Мэтт, казалось, понял, что проиграл, и отошел от дверцы. Эмили села в кабину и включила мотор.

Он наклонился к открытому окну.

— Подумай о моем предложении. И если передумаешь, позвони мне на сотовый.

Поскольку он смотрел на нее с надеждой и выглядел совершенно неотразимым, Эмили потянулась и запечатлела поцелуй у него на щеке.

И уехала.

Эмили вылезла из грузовичка возле принадлежащего родителям дома на берегу озера и глубоко вдохнула ароматы земли, сосны и мха. Она смаковала мир, сливалась с окружающей природой. Сколько воспоминаний связано с этим местом!

Некоторые — полные смеха и радости, другие — сладостно-горькие. Здесь прошли и лучшие, и худшие дни ее жизни.

Лучшим было то время, когда Мэтт занимался любовью с нею на берегу. Худшее наступило, когда она пробудилась на следующее утро с сердцем, наполненным радостью, а Мэтт решил, что «надо поговорить». С тех пор у нее возникало ощущение потери всякий раз, когда она приезжала сюда.

Эмили захватила с переднего сиденья свои вещи и направилась к дому. Измученная трехчасовой поездкой, она бросила сумку в своей спальне, собираясь распаковать ее позже. А сейчас она намеревалась воспользоваться драгоценными часами послеполуденного солнца и позагорать на берегу. Вечером можно будет отправиться в город, чтобы закупить еду.

Девушка скинула одежду, борясь с захлестнувшей ее волной одиночества. Она не могла не думать о том, чем сейчас занят Мэтт. Куда он отправился? На свою виллу в Италии? В квартиру в Канкуне? И с кем? Нашел он кого-нибудь, кто составит ему компанию? Кого-нибудь, кто пожелает сделать то, чего не хотела делать Эмили?

Она попробовала убедить себя, что это ей безразлично, но болезненное чувство в животе не исчезло. До чего же неправильная, невозможная ситуация! Два человека, которых безнадежно влечет друг к другу и которые друг другу совершенно не подходят!

Эмили завернулась в пляжное покрывало, обула сандалии и направилась к берегу. Сначала она шла по узкой тропинке через заросли деревьев, потом спустилась к озеру и, выйдя из-под полога плотной листвы к песчаной бухточке, окунулась в сияние солнца.

Когда отец вышел на пенсию, родители регулярно приезжали сюда летом и оставались здесь иногда на несколько недель. Лодка была вытащена на берег и лежала под навесом неподалеку от причала.

Эмили сбросила сандалии и зарылась пальцами ног в горячий песок. Кусочек берега, принадлежащий родителям, был огорожен, и здесь не было никого постороннего. А на озере кипела жизнь. Скутеры и моторные лодки оставляли на воде пенистые дорожки. Легкий бриз приносил веселые крики купающихся детей и плеск воды.

Эмили опустилась на колени и расстелила покрывало. Лодки редко приближались к этой части берега, и она не боялась, что кто-нибудь увидит ее обнаженной. А если даже кто-нибудь захотел бы подплыть, то она услышала бы звук мотора и успела бы прикрыть себя.

Эмили растянулась на животе, и ее взгляд привлекла яма для костра. Неподалеку от нее на песке они с Мэттом когда-то занимались любовью. При воспоминании об этом у Эмили возникло так хорошо знакомое ей чувство тоски.

Тогда Эмили нисколечко не боялась. В мечтах об этом моменте она провела много часов, представляя себе, как все произойдет. Она всем сердцем желала этого, а Мэтт был невероятно осторожен и нежен с нею. Ей даже показалось, что он нервничал.

Во второй раз все произошло по-другому. Эмили была уже смелее, а он вел себя более напористо. Не грубо, но уж точно не нежно. Он внезапно стал таким Мэттом, о котором ходили слухи в раздевалке для девочек. Таким, который точно знал, что надо делать, чтобы свести девчонку с ума. Он ласкал ее так, что и по сей день воспоминания наполняли ее тело горячим беспокойством и сильным, до боли, желанием, которое никому не удавалось утолить.

В третий раз Эмили отбросила все, что еще сдерживало ее. К тому времени, когда костер погас и они возвратились в дом, неизведанного почти не осталось. А потом она лежала в постели, вспоминая случившееся и сохраняя в памяти каждую секунду. Эмили думала, что со временем ее чувства успокоились. Но теперь, когда Мэтт вернулся, она не знала, что делать. Он хочет, чтобы они были друзьями. Он хочет, чтобы она приехала к нему в Калифорнию. И он хочет заниматься с ней сексом. Возможно, она сделала глупость, когда сказала ему «нет». Что и кому она пытается доказать, оставаясь здесь, в доме, совершенно одна? То, что может жить в одиночестве? Это не новость. Она живет одна уже много. лет. Слишком много.

И, будто перенесенный к ней силой ее воображения и желания, Мэтт возник позади нее, и она услышала его чуть хрипловатый голос:

— Теперь я понимаю, как тебе удается так ровно загореть.