Третье правило семьи Райс

Глава 6

Горизонт постепенно затягивался мутным маревом.

Поднялся ветер. Его порывы срывали с вершин барханов песок, нещадно хлестали им по лицу людей и сбивали с хода верблюдов. Иногда ветер был настолько сильным, что казалось невозможным устоять на ногах.

Повинуясь приказу Мехди, я забралась в паланкин, но не чувствовала себя там в безопасности – хрупкую конструкцию раскачивало так сильно, словно собиралось унести вместе со мной в пустынную даль.

И это несмотря на то, что маги каравана пытались что-то сделать, хоть как-то противостоять приближавшейся буре!

Раз за разом они накидывали на караван защитные купола, выставляли полупрозрачные силовые стены, пытаясь уберечь нас от песка и позволить верблюдам идти дальше.

Ведь Магдеш был уже близко, я это слышала!..

Но разбушевавшаяся стихия рвала магическую защиту в клочья. Да и что ей могло противостоять, если ветер гнал барханы так, словно они – волны на поверхности штормового моря?!

– Вниз! Всем вниз! Госпожа… Вот, закройте лицо!

Прорвавшись ко мне сквозь ветер, Мехди протянул смоченный в воде платок, наказав завязать рот и нос, хотя я и так уже была закутана во все вуали.

Оказалось, караван остановился на вершине бархана. Пока я сидела в паланкине, пропустила приближение бури и теперь смотрела на то, как чернела идущая на нас стена бурлящего песка.

Она была совсем близко.

Пыльные облака походили на грозовые тучи, в которых я различала голубоватые сполохи молний. Особо сильный заряд ударил в бархан неподалеку, затем скатился по его склону, подобный магическому шару.

Ненадолго завис в воздухе, но потом потускнел и исчез.

У меня перехватило дыхание, потому что я поняла, что это такое.

Шаровая молния!..

Убийственное природное явление, от которого стоило держаться как можно дальше.

Заодно мне стало понятно, почему мы не спрятались внизу бархана, а собирались переждать бурю на его вершине.

– Госпожа, немедленно укройтесь за верблюдом! Ложитесь вот там, с подветренной стороны! – кажется, именно это кричал мне Мехди, а Маиса уже лежала на песке, закрыв голову руками.

Но я все еще медлила. Смотрела на трех магов, казавшихся мне букашками перед лицом стихии. Раз за разом они вскидывали руки в тщетных попытках ослабить удар песчаной бури. Но разве они могли что-то сделать?!

А потом я увидела…

Движение на краю бури. Светлая точка, возникшая словно из ниоткуда и двигавшаяся в нашу сторону.

Я следила за ней, пока она не превратилась в закутанного в темную одежду всадника верхом на огромном белом коне.

Он несся к нам и казался мне быстрее ветра.

Мужчины каравана тоже притихли. Но ровно до тех пор, пока они его не узнали.

– Надир аль-Амман! Пустынный Ястреб! – то и дело раздавались прерываемые ветром голоса. – Значит, Магдеш совсем рядом!..

Вот и всадник тоже был близко – уже скоро он добрался до нашего каравана, презрев защиту, которую пытались выставить маги.

Меня почему-то не оставляло ощущение, что он здесь по мою душу.

И я не ошиблась – пока таращилась на него, он оказался рядом. Нагнулся, схватил меня, дернул вверх, и я… Я оказалась на его жеребце, и он усадил меня перед собой!

– Нет, погодите! А как же Маиса?! Ее нужно взять с собой! – закричала я ему на остарском, пытаясь пересилить бурю. – Моя горничная!..

Но он не стал меня слушать. Вырваться и спрыгнуть с жеребца тоже не дал – прижал к себе так, что я едва могла дышать. Затем пришпорил коня, и мы унеслись в темную пылевую даль.

Куда?

Это было ведомо лишь богам Остара и самому Пустынному Ястребу!

***

В Магдеш вы въехали вместе с бурей – она окончательно накрыла нас еще на подступах к городу.

Стало темно – да так, словно наступил поздний вечер и невозможно ничего различить даже на расстоянии вытянутой руки.

Песок лез в глаза, рот и нос, потому что смоченный в воде платок, которым я прикрывала лицо, сполз куда-то на шею, а Надир держал меня слишком крепко, не обращая внимания ни на мои протесты, ни на просьбы.

Поэтому я замолчала. Ждала, чем все закончится, иногда сотрясаясь от мучительных приступов кашля.

Затем, кажется, мы миновали распахнутые городские ворота и понеслись по улицам Магдеша. Город тоже накрыла буря, и я почти его не видела, лишь иногда мелькали, вырываясь из пыльной мглы, очертания каменных строений. А еще я слышала, как цокали копыта жеребца, ведомого уверенной рукой Надира, по мостовым.

Мы проскакали по опустевшим улицам, не встретив ни единой души. Затем в пыльном сумраке промелькнули очертания высоких стен – подозреваю, мы были у ворот дворца Надира.

Потому что раздался резкий окрик – Надир приказывал немедленно нас впустить, – и ворота стали со скрипом открываться.

Но хозяин не стал дожидаться, когда они распахнутся до конца. Мы въехали на территорию дворца, и я порадовалась тому, что буря не поглотила его так же, как и остальной мир.

Скорее всего, причиной были защитные заклинания, стоявшие над дворцом, которые защищали его от песка. И ставили их с умом, потому что ко мне вернулось зрение.

Я увидела мужчин, закрывавших ворота. Поморгала, присмотрелась к ним еще раз, потому что один из них… Кажется, у меня окончательно помутилось сознание, но мне показалось, что это был Кассим.

Но как такое возможно?!

Впрочем, мы уже поскакали дальше. Миновали полупустой двор, затем была еще одна стена и ворота. За ними промелькнул ухоженный сад, после чего мы въехали под своды открытой галереи, где Надир спрыгнул с жеребца.

Я думала последовать его примеру, но вместо этого совершенно обессиленная упала ему на руки.

Он снова прижал меня к себе, словно не почувствовал моего веса. Но ненадолго – ничего не говоря, передал меня к подбежавшему закутанному в желтое одеяние слуге. Еще двое, подобострастно кланяясь, тоже встречали своего господина.

– Позаботьтесь о ней, – приказал им Надир, после чего развернулся, собираясь уже меня покинуть.

– Маиса, – сказала ему в спину. – Это моя горничная. Спасибо, что вы спасли меня, господин аль-Амман, но я за нее очень переживаю!

Но он лишь пожал плечами.

– Буря долго не продлится, – ответил мне, после чего ушел и коня своего увел.

Скрипнули ворота, закрываясь за ним, а я, опомнившись, потребовала, чтобы меня поставили на ноги.

– Но вы устали… Приказ господина! – забормотал слуга, все еще держащий меня на руках.

– Немедленно! – приказала ему. – Поверьте, я в состоянии идти сама.

Он послушал, после чего меня повели в женское царство дворца Надира аль-Аммана, и несколько дверей захлопнулось за моей спиной, отрезая дорогу на свободу.

Именно так я очутилась в гареме Пустынного Ястреба.

Затем я увидела еще один сад, чьи очертания терялись в полумраке из-за бушевавшей над дворцом бури. После этого скрипнули двери, как мне казалось, в чертоги ада, но за ними было просторное, залитое мягким светом помещение, в котором сладко пахло благовониями и стоял влажный запах бань.

Только вот в купальню, если такая здесь имелась, меня не повели. Вместо этого я предстала перед черными и властными очами госпожи Сайрин – красивой женщины средних лет, встретившей меня в своем будуаре.

На остарский манер в комнате почти не было мебели, поэтому мне предложили опуститься на подушки для беседы.

Госпожа Сайрин – так она приказала себя называть – представилась мне как старшая сестра господина Надира аль-Аммана. Заодно она была распорядительницей его гарема.

Спросила, как меня зовут, назвав «бедняжкой» – думаю, выглядела я соответствующе. Затем поинтересовалась о моем самочувствии, на что в ответ я поинтересовалась у нее о судьбе каравана, который был совсем рядом со стенами Магдеша.

Мы не добрались до города всего-то пару километров, поэтому не успели укрыться от бури за его стенами. Можно ли послать за ними спасательную экспедицию?! Ведь там Маиса, моя горничная, а она….

Но ее судьба в этом месте никого не волновала.

Как оказалось, и меня тоже больше не должна.

– Все, что происходит за стенами этого дворца, с этого момента не имеет к тебе никакого отношения, дитя! – властным голосом произнесла Сайрин. – Прежняя жизнь для тебя закончилась, и отныне твоя единственная задача – понравиться нашему господину, после чего услужить так, чтобы ему пришлось по душе. В этом и заключается главная роль женщины, для этого мы и созданы Богами – делать жизнь нашего господина приятнее.

На это я собиралась возмутиться, но не стала – по лицу Сайрин было понятно, что ее мало интересовали мои размышления о судьбе и роли женщины в нашем мире. Как и мое желание вырваться на свободу.

– Это невозможно, – произнесла она ледяным тоном. – Ты пробудешь в этом месте так долго, пока наш господин не решит тебя отпустить.

Затем хлопнула в ладоши, показывая, что на этом беседа завершена, и в комнате появились служанки.

– Тебя осмотрит доктор, дитя! – напоследок произнесла Сайрин. – Но бояться его не стоит, так же как и стесняться. Пусть он выглядит как мужчина, но он не мужчина в привычном понимании этого слова. Затем служанки приведут тебя в порядок, после чего покажут твое место в ода…

– В ода?

– Это комната, где спят девушки, пока еще не успевшие привлечь внимание моего брата. Но судя по тому, что я вижу перед своими глазами, в ода ты вряд ли задержишься надолго.

И больше ничего мне не сказала.

Властный жест, меня тотчас же окружили служанки и отвели комнату по соседству. Принялись уговаривать отдать им свою одежду – пропыленную и потную, потому что она многое успела повидать с той поры, как Маиса выдала мне чистую из нашего багажа.

– Моя горничная… Как бы мне узнать о ее судьбе? Она была в караване, который вез меня в Магдеш, – спрашивала я, позволив облачить себя в новую тунику и шаровары.

Но служанки лишь качали головами.

По моей просьбе мне принесли напиться – поднос с хрустальным стаканом держала хрупкая девчушка лет девяти-десяти с заплетенными в косы иссиня-черными волосами.

И я подумала: быть может, она и есть Лулу, правнучка Хакима?

Но спрашивать ни о чем не стала. Решила, что не сегодня.

Затем меня осмотрел доктор – и пусть госпожа Сайрин утверждала, что он не мужчина, но, как по мне, доктор ничем не отличался от представителей противоположного пола.

Заявил, что со мной все в полном порядке; единственное, мне стоит пару дней попить микстуру, которую он для меня приготовит. Я надышалась пылью, и как только я ее выкашляю, мое здоровье станет прежним – крепким, как и я сама.

И еще – я порядком истощена из-за длительного путешествия, поэтому он прописывал мне сон, покой и приятные мысли.

– Приятные мысли о том, как отсюда выбраться, – не удержалась я от сарказма, на что доктор сделал вид, будто бы не расслышал.

Затем служанки отвели меня в бани – это было огромное сводчатое помещение с несколькими горячими бассейнами с термальными водами. На мой вопрос они тотчас же ответили, что бассейны даже не приходится нагревать, так как тепло шло из-под земли.

Повсюду горели свечи и лампы, а еще в этом огромном помещении я оказалась одна – других девушек из гарема Надира не было. Но сперва в большой ванной служанки попытались вымыть мне волосы и вычесать из них песок, и это было непростым занятием.

Наконец, совершенно обессиленная, я долго лежала на мраморном лежаке, а мне делали массаж в четыре руки.

– Лулу, принеси миндальное масло, – приказала той самой девочке одна из служанок. – Да побыстрее!

Та убежала, а я проводила ее глазами.

Завтра, сказала я себе.

Наступит утро, и я разберусь с тем, что здесь происходит, после чего попробую поговорить с Лулу.

Потому что глаза закрывались, и, кажется, я заснула во время массажа.

Но меня разбудили, выдали длинную хламиду, поверх которой я накинула халат, после чего повели в ода – в место, где мне предстояло жить до тех пор, пока господин аль-Амман не обратит на меня внимание и не пришлет приглашение в свою спальню.

Завтра, повторила я про себя.

Потому что сейчас я лягу спать, чтобы набраться сил, а завтра обо всем подумаю. Узнаю о судьбе Маисы, попробую разобраться, привиделся ли мне Кассим возле главных ворот или это был мой телохранитель. А еще поговорю с маленькой Лулу, затем придумаю, как нам выбраться на свободу.

Но сперва, следуя за служанкой – она держала в руке свечу, а нашу процессию замыкала маленькая Лулу, несшая микстуру от кашля, – я попала в полутемную комнату.

На полу были разложены матрасы, на которых спали девушки. Сколько человек ночевало в ода, сосчитать мне не удалось, но комната показалась просторной, а ее очертания терялись в полумраке.

Больше дюжины наложниц, решила я, подивившись горячим «аппетитам» Пустынного Ястреба.

Заодно вспомнила слова Сайрин о том, что у Надира есть еще жены с избранницами, успевшие посетить его спальню. Они живут в отдельных комнатах, и у них имеются личные служанки.

– Лулу, принеси-ка мне сладостей с кухни! – раздался капризный женский голос из темноты, на что девочка кивнула.

– Конечно, госпожа Ийрис! Сейчас я провожу новую гедикли на ее место, после чего сразу все сделаю, – отозвалась она с готовностью.

– Меня зовут Аньез, – сказала ей негромко. – Будем знакомы. Ты ведь Лулу?

Девочка уставилась на меня с удивлением, но ничего не ответила.

Тут служанка, держащая свечу, указала мне на дальний угол комнаты, где я увидела расстеленный матрас, на котором лежала пара подушек и тонкое одеяло.

– Ваше место, госпожа Аньез! Здесь вы будете спать, – произнесла служанка. – А вот ваша микстура от кашля. Лулу, подай ее, пожалуйста! Не забудьте выпить на ночь, госпожа! Если вам что-то нужно…

– Мне ничего не надо, – заверила я служанку, после чего взяла из рук девочки темный пузырек. – Поговорим в другой раз, – сказала той. – Ты ведь будешь здесь завтра?

Лулу посмотрела на меня удивленно.

– Конечно, госпожа! – ответила она. – Мне некуда отсюда деться.

Ей было куда, но обсуждать это в полутемной комнате, наполненной размеренным дыханием спящих и шорохом движений неспящих девушек, я не стала. Не могла отделаться от ощущения, что за мной наблюдают внимательные и настороженные глаза.

Нам следовало найти более уединенное место для разговора.

Наконец служанка и Лулу ушли, а я опустилась на свой матрас. Закуталась в одеяло и закрыла глаза, думая, что тотчас же провалюсь в сон. Но не тут-то было.

– Эй! – толкнула меня в бок соседка. – Ты спишь? – и спросила у меня это на хасторском.

Затем склонилась надо мной, и я почувствовала на лице чужое дыхание. Мысленно вздохнув, открыла глаза. В свете стоящей неподалеку лампы я увидела, что у незнакомки круглое лицо, большие темные глаза и забавные черные кудряшки.

– Уже не сплю, – ответила ей.

– Меня зовут Дженна, – улыбнулась соседка.

В ответ я назвала ей свое имя, старательно прогоняя сон. Вспомнив слова доктора, выпила глоток сладкой микстуры, заодно подумала, что новые знакомства мне здесь не помешают.

Девушка хотела быть дружелюбной, и этим стоило воспользоваться. А высплюсь я уж как-нибудь в другой раз!

Оказалось, Дженна родом с юга Хастора и попала в плен пять с лишним лет назад, когда на ее рыбацкий поселок напали остарцы. В то время как раз обострились отношения между двумя странами, так что подобные набеги были не редкостью.

С остарского корабля Дженна угодила прямиком на невольничий рынок в Дурге, где ее выкупил поверенный Надира аль-Аммана. Решил, что девушка может понравиться его господину.

Но он ошибся, и Дженна за все это время ни разу не привлекла внимание Пустынного Ястреба.

Вот уже почти пять лет, как она находится в гареме Надира аль-Аммана, живет в ода, наслаждаясь ничегонеделанием, и ее все вполне устраивает.

– Мне остались какие-то жалкие три месяца, – понизив голос, произнесла Дженна. – Если господин за это время не обратит на меня внимания и не позовет к себе в спальню, то меня не только отпустят на все четыре стороны, но еще и дадут солидное приданое. С ним я смогу выйти замуж в Остаре, но я собираюсь вернуться домой, в Хастор.

– Ах вот как! – отозвалась я. – Значит, здесь такие правила?

И Дженна подтвердила, что именно так.

Я задумалась.

То есть один из выходов из моей ситуации было… провести пять лет в гареме, прячась от Надира аль-Аммана. И тогда можно отсюда выйти, да еще и с деньгами.

Только вот мне этот способ совершенно не годился!

Я не собиралась терять пять лет из своей жизни, а заодно понимала, что такого со мной все равно не произойдет. Давящие взгляды Надира во дворце Рореда, а потом наша встреча на рынке в Фисе ясно говорили о том, что внимание Пустынного Ястреба я уже привлекла, так что вряд ли он станет ждать столько лет!..

Дженна, подозреваю, оценив мой задумчивый вид, громко рассмеялась, на что на нее тотчас же зашикали с соседних матрасов, сказав, что она мешает всем спать.

– Нет же, Аньез! – понизив голос, заявила она. – Тебе такое не грозит! Думаю, господин позовет тебя к себе очень быстро. У тебя даже не будет пары месяцев на то, чтобы привыкнуть к здешним порядкам.

– Но почему ты так думаешь?

Я бы не отказалась, чтобы Надир не обращал на меня внимание… никогда. Или, по крайней мере, до момента, пока я не придумаю, как отсюда выбраться, и пара месяцев мне бы не помешала.

– Обычно девушек, попавших в гарем, подготавливают – этим занимается лично госпожа Сайрин. Она обучает их остарскому, игре на лютне, пению, танцам и умению доставить мужчине удовольствие в постели.

– О Трехликий! – закатила я глаза.

Если бы я только могла снять эти браслеты, то доставила бы Надиру такое «удовольствие» в постели, о котором он бы не забыл никогда!

– Но с тобой, думаю, все будет по-другому, – продолжала Дженна. – Я слышала, что твое прибытие ожидали. Причем с нетерпением, так что тебе вряд ли дадут много времени, чтобы освоиться. К тому же наш господин лично привез тебя во дворец.

– Мы угодили в бурю на подступах к Магдешу. Он всего лишь пришел мне на помощь, – возразила ей.

– Ни одну из нас господин не спасал, – усмехнулась Дженна. – Всех девушек купил его поверенный, но тебя Надир выбрал сам. Я подслушивала, как Сайрин говорила об этом с его икбал.

– Икбал?

– С его избранницами. Их семеро, – тотчас же с готовностью пояснила мне Дженна. – Еще у Надира есть три кадин – это жены, родившие ему дочерей. И семнадцать гедикли – наложниц, которые его пока что еще не заинтересовали. Вернее, с тобой уже восемнадцать.

Двадцать девять девушек, прикинула я. Но что же за ужасное место, в которое я попала!

– Будь осторожна, – неожиданно произнесла Дженна, и я удивилась.

– И почему же мне стоит это делать?

– Потому что многие тебе завидуют.

– Мне? – изумилась я. – Да меня здесь в глаза еще никто не видел!

– Я просто хотела предупредить. Будь внимательней, Аньез, и посматривай по сторонам.

Кивнула.

– Спасибо, Дженна!

Немного подумав, она продолжила:

– Меня никто здесь не замечает. Считают никчемной тенью, поэтому говорят не скрываясь. Их двое – тех, кого тебе стоит опасаться. Каринэ, последняя икбал нашего господина. Она успела многих переманить на свою сторону, но Каринэ лишь притворяется милой, хотя в душе она настоящая змея. Никак не может зачать, поэтому бесится и ненавидит остальных. Заодно она боится, что кто-то другой привлечет внимание господина, и Надир о ней забудет.

– Ясно.

– И еще есть Ийрин, – приблизившись, зашептала мне на ухо Дженна. – Она из таких же, как мы, – из гедикли.

– Это она приказала Лулу принести сладости, – вспомнила я.

– Да, Ийрин любительница отдавать приказы. Она надеется, что господин вот-вот ее заметит. Лезет из кожи вон, лишь бы ему понравиться, но вместо этого… Думаю, следующей Надир выберет именно тебя!

Сказав это, Дженна отстранилась. Затем зевнула.

– Завтра мы все узнаем. Господин сейчас во дворце. Сегодняшней ночью он к себе никого не позвал, так что я уверена, что завтра платок пришлют именно тебе.

– Какой еще платок?!

– Красный шелковый платок, знак его выбора. Его приносят той, с кем господин желает провести ночь. Но это буду не я, не Ийрин и не Каринэ, а ты, Аньез! – Еще один зевок. – Кстати, сомневаюсь, что мы с тобой сможем вот так долго разговаривать, потому что уже скоро ты переберешься в отдельную комнату, став избранницей нашего господина.

Затем, попрощавшись до завтра, Дженна откинулась на свой матрас и закрыла глаза.

Кажется, заснула, а я еще долго пялилась в потолок, размышляя о превратностях судьбы, закинувшей меня в гарем к Пустынному Ястребу. Заодно думала о проклятом красном платке, который мне не хотелось бы получить никогда, и о нешуточной борьбе за внимание Надира в его собственном гареме.

И мысли у меня были не самыми приятными.

Наконец я закрыла глаза, а потом незаметно для себя провалилась в сон.

***

Тхамир аль-Салман, прикрыв глаза, прислушивался к яростным завываниям бури, одновременно пытаясь найти в ее реве ответы на свои вопросы. Те самые, которые он бесконечное количество раз задавал Богам.

«Ну когда же, когда?» – вопрошал у Них. – Умоляю, пошлите мне знак!».

Но в ответ снаружи пещеры, в которой укрылись Черные Повязки вместе с жителями деревушки, а также туда загнали всех овец, коз и нескольких верблюдов, – раздавался лишь душераздирающий рев песка.

Буря выла и хохотала, а иногда плакала, как дитя, тогда как Тхамир снова и снова пытался отыскать в этом хаосе и безумной какофонии звуков послание Богов.

Ему Их ответ.

Внезапно снаружи посветлело, а завывания стали чуть тише.

И тогда-то Тхамир понял… Догадался, что Боги все-таки услышали его мольбы и в своей бесконечной милости прислали ему ответ.

В голове прояснилось – точно так же, как и небо на выходе из пещеры, – и Тхамир поднялся с колен.

– Братья, – обратился он к Черным Повязкам, терпеливо дожидавшимся, когда их лидер закончит общение с Богами. – Я долго молился, и мне наконец-таки был послан ясный и четкий ответ. Боги на нашей стороне, и мы выступаем немедленно!

Тотчас же раздались как радостные, так и недоуменные голоса.

– Мы больше не станем медлить, – говорил Тхамир, прикидывая, что сборы займут у них минут пятнадцать-двадцать. – Вместо этого мы пойдем под покровом бури, прячась и следуя за ней. Она движется в сторону Магдеша, и в этом как раз и заключается знак и ответ Богов на наши молитвы!

– Но как?! Что именно Они сказали?!

– То, что таким образом мы проберемся в Магдеш незамеченными. Причем уже этой ночью. Я уверен, из-за бури городские ворота охраняться не будут, и другой подобной возможности нам может и не предоставиться. Затем, как только о нашем появлении узнают братья в Магдеше, мы нанесем решительный и безжалостный удар по нашему врагу.

– Так и есть! Не будем тянуть! Отомстим за братьев! За революцию! – стали раздаваться голоса со всех сторон, и Тхамир кивнул.

Затем, прислушиваясь к радостным возгласам, на пару секунд закрыл глаза.

Он надеялся, что Пустынный Ястреб сейчас в своем дворце в Магдеше. И если это подтвердится…

Ну что же, тогда Тхамир знал, как им действовать дальше.

Боги дали им второй шанс, и они отомстят Надиру аль-Амману! Он приведет с собой три дюжины братьев, и еще столько же, или даже больше, к ним могут присоединиться в Магдеше.

Этого хватит, чтобы залить кровью Пустынного Ястреба и его женщин ступени революции – по которым Черные Повязки поднимутся высоко-высоко над тиранией, давно уже властвовавшей над Остаром.

Вознесутся в светлое будущее, где будут править свобода, равенство и братство.

И еще он, Тхамир аль-Салман, их верный лидер и посланник Богов.