Твоё наказание

Глава 30

Карим Баринов никогда не отличался излишней сентиментальностью, отнюдь, старался скрывать все свои чувства так сильно, как только мог. Ему никогда не хотелось ни с кем поговорить по душам, ни с одной девушкой он не был близок духовно, лишь телами, поэтому он нормально относился к тем, кто вёл достаточно разгульный образ жизни, так как сам был такой же. Ренат Соколов был именно таким другом для него, когда можно даже ночью вызвонить и пригласить в клуб потусить. Именно поэтому, когда тот решил вдруг неожиданно жениться, Карим выпал в осадок от недоумения. Для него слово «брак» ассоциируется с неволей, оковами, невозможностью жить так, как раньше. А Соколов, получается, собственноручно заковал себя в цепи супружества. Баринову было очень интересно, кто же в итоге стал избранницей друга, и очень сильно удивился, узнав, что это дочь магната Башарова. Разбалованная, капризная, такая же тусовщица, как и он сам — не лучший вариант для семейной жизни. Какая из неё жена и мать получится, если она все время проводит на вечеринках и в магазинах? Чему она сможет научить ребёнка, который наверняка появится, когда сама недалеко по развитию от подростка ушла? Этот факт и смутил Баринова, и даже ухудшил его отношения с Ренатом. Больше у него не было желания звать того на гулянки, на какое-то время они даже прекратили почти свое общение, пока сам Соколов неожиданно не попросил своего друга об услуге — принять в случае чего бразды правления его бизнесом. А для Карима империя Рената всегда была лакомым кусочком, они познакомились в тот момент, когда он пытался у него его отжать, правда, ничего не получилось, зато возникли дружеские отношения.

— В последнее время слишком много происходит, я не могу доверять только себе, — попросил тогда мужчина у Баринова, объясняю свою позицию, — теперь на моем попечении ещё и жена, а скоро появится ребёнок, я бы не хотел, чтобы они остались с голыми задницами, если со мной что-нибудь случится. А то, что что-то зреет, для меня совсем не секрет. Карим, тучи сгущаются слишком быстро, пожалуйста, сделай так, как я прошу.

Тогда Баринов кивнул, подписал документы и правильно поступил, ведь через несколько недель после этого случилось первое покушение на Соколова. Напали на бизнесмена прямо возле магазина, куда тут зашёл после тяжелого рабочего дня, дабы купить домой что-нибудь вкусненького. Трое неизвестных набросились на него, пытаясь избить, только вот не рассчитывали на то, что на подмогу Ренату придут его телохранители. В итоге победителем схватки, конечно, вышел он, а преступники сбежали. Следующее покушение произошло через два дня, тогда всё обошлось, взрывчатое устройств извлекли из-под машины до того, как оно сработало. Тогда Сакалов ещё подумал, что молния не бьет дважды в одно место. И ошибся. Удача от него отвернулась.

Когда твой близкий человек оказывается на грани жизни и смерти, оказывается, ему многое можно простить, если не всё. Вот и Баринов легко сумел смириться с чужой женитьбой, ведь мысли его стали заняты совсем другим — тем, чтобы Ренат вышел из комы. Звонок адвоката друга не стал чем-то необычным, поэтому Карим сразу же принял чужой бизнес под свое покровительство. Он уже собирался ехать в больницу к Соколову, когда ему сообщили, что и жена друга попала в клинику с серьезным осложнением беременности. Зная, что выбрал бы сам Ренат, Баринов сразу отправился к девушке, которой поддержка нужна больше, чем находящемуся в коме мужчине. Заодно ему и хотелось посмотреть на ту, что оберегают, словно хрустальную вазу. Но в первой клинике, частной, он её не находит, лишь врачи говорят, что у девушки резко наступило ухудшение состояния, её вынуждены были отправить в государственную больницу, чтобы срочно оперировать.

Приходится Кариму ехать по другому адресу, в очередной раз интересоваться у работников, где находится Нелли, а затем ждать, пока её вывезут из реанимации. Это происходит лишь через четыре часа, когда он, измаявшись ожиданием, уже и не знает, оставаться ли здесь или поехать домой. Вывозят Соколову из отделения реанимации двое крепких парней; та все ещё не пришла в себя после наркоза, бледная, словно призрак, чёрные волосы разметались по белоснежный подушке, и Баринов, сам того не желая, всё-таки испытывает к ней жалость. Всё-таки никто, несмотря на свой характер, не заслужил подобного. «И она по крайней мере красивая, в этом ей не откажешь. Но не верю, что Ренат повелся только на внешность, должно быть что-то ещё помимо стройного тела, длинных волос, симпатичных губок», — рассуждает Карим, рассматривая чужую жену. Что же Соколов в ней нашел?

Ему приходится ещё побороться за то, чтобы впустили в палату девушки, приходится показать официальные бумаги от друга, где чёрным по белому написано, что тот имеет право. А после Карим ждёт ещё несколько часов, пребывая в одиночестве. Чем только не занимается эти бесконечные минуты, пытаясь себя развлечь: напрягает медсестер тем, что отправляет их в местный аналог ресторана — столовую — чтобы они принесли ему поесть, затем читает все непрочитанные письма в электронном почтовом ящике, а после, уже окончательно заскучав, берётся за медицинскую карту Нелли. И сразу же об этом жалеет, потому что диагноз, что ей поставили, действительно серьезный. Он бы не хотел узнать таких подробностей. Сожалеет сразу же, а затем, подняв глаза, понимает, что девушка наконец-то очнулась. Обычно такого не случается, но сейчас Баринов почему-то чувствует нечто неотдаленное от грусти.

— Привет, — коротко говорит он, не зная, что можно в такой ситуации ещё сказать. Раньше он не оказывался в них, в больницах бывал только в тех случаях, когда с ним случалось что-то плохое, девушек же своих до подобного не доводил. Понимает, что нужно ещё что-то сообщить, поэтому смело добавляет, — с ребёнком сейчас всё в порядке, но тебе придётся постараться, чтобы его выносить.

По округлившимся глазам Соколовой он понимает, что сделал что-то не так. «Ну да, не самые радостные новости, особенно если учесть, что муж ей сейчас совсем не помощник — сам в коме лежит, можно считать, что вообще мёртв. Ведь может и не очнуться», — Баринов готов удариться головой об стену, осознавая, какую ошибку совершил, ляпнув первое попавшееся на ум. Пытается тут же это исправить:

— Но я о тебе позабочусь, не волнуйся, — берет Нелли за руку, будто само собой разумеется.

Та смотрит на чужую конечность, словно на ядовитого скорпиона, что забрался ей в постель и вот-вот ужалит смертельным ядом. Но, либо наркоз не прошел ещё до конца, либо у неё нет сил, свою не убирает. Лишь раздраженно шипит, пытаясь что-то выговорить. Карим подносит свою голову поближе к ней, надеясь так лучше расслышать, а в итоге чуть не глохнет, когда Нелли чуть ли не кричит:

— Пошёл вон, я тебя не знаю!

Что ж, по крайней мере к чужой ненормальности Баринов уже давно привычен. Сам слегка с сумасшедшинкой.