Твой нежный взгляд

Глава 2

«Чем я умудрилась так разгневать его?» – размышляла Селия. Она видит этого мужчину первый раз в жизни. К слову сказать, повстречавшись с ним однажды, его не скоро можно было забыть.

Глядя на незнакомца, Селия едва удержалась, чтобы не попросить прощения неизвестно за что и не пообещать «никогда больше так не делать». Все в его позе и осанке выдавало человека высокомерного и властного. Красивые, правильные черты лица с налетом аристократизма исказились от ярости, рвавшейся наружу, и девушка невольно попятилась назад к двери.

– Повторяю, я желаю видеть мисс Селию Томасон. – Он говорил с акцентом. Англичанин? Возможно. Глаза темные – темнее, чем у самой Селии, а волосы густые и черные как смоль. Зрелище устрашающее – глаза сверкают, волосы взъерошены...

Да, такое не забудешь.

Он нетерпеливо топнул ногой.

– Адрес правильный?

– Да, сэр, – наконец вымолвила девушка.

– Обрела дар речи, слава Богу! – раздраженно бросил незнакомец и смерил ее презрительным взглядом. У Селии появилось странное чувство, будто взгляд его проникает в душу и изучает ее вдоль и поперек. – Здесь чертовски холодно, – заметил он, закончив осмотр. Видимо, представшая перед ним девушка была не в его вкусе.

– Да, сэр. – Господи, да что с ней происходит? Она ведь никогда за словом в карман не лезла. А этот человек, выражаясь фигурально, прихлопнул ее бойкий язычок, как комара.

– Могу я узнать, дома ли мисс Томасон?

– Дома, сэр. – «Поистине, краткость – сестра таланта, – злилась на себя Селия. – Сама находчивость».

– Она не принимает? Больна?

– Нет, не больна. – Еще один образчик остроумия в духе мисс Томасон. Эти словесные перлы надо записать, а то ведь, не дай Бог, забудешь!

Селия перевела дух. И тут ее сознание пронзила страшная догадка. Этот мужчина явился за деньгами! Час расплаты настал – и вот он, грозный кредитор, живое олицетворение грозящего им разорения. И пришел он, чтобы напомнить: последний срок выплаты не за горами (эта дата и так отпечаталась у нее в мозгу – куда уж больше). Или нет, он собирается их поторопить?

Ну конечно, за этим он и явился сюда! Одно радует – выглядит он гораздо респектабельнее тех троих. И одет прилично, даже элегантно: сам дядя Джеймс не нашел бы ни малейшего изъяна в его безукоризненно сшитом плаще из тонкой шерсти или в воротничке, сияющем белизной.

Этот человек – мозг шайки вымогателей, король шантажа.

Селия и ее бедная тетушка пополнят его казну, чтобы мошенник мог и дальше купаться в роскоши.

Эта мысль разозлила не на шутку и, как ни странно, придала Селии уверенности: теперь против него у нее есть оружие – ненависть.

– Кто там, дорогая? – послышался из холла голосок тети Пру.

Тетя ни в коем случае не должна с ним встретиться! Иначе правда выплывет наружу, и эта новость убьет старушку.

– Я обо всем позабочусь! – ответила Селия, не оборачиваясь, она попросту боялась повернуться к незнакомцу спиной.

– Ну вот, словарь пополнился еще одной фразой, – буркнул тот. – Великолепно! А как насчет «входите, прошу вас»? Если память мне не изменяет, я уже говорил, что на улице сегодня довольно свежо.

Ну разумеется, войти ему необходимо, подумала Селия, пропуская гостя в холл. Хочет произвести опись имущества – до Рождества осталось несколько недель.

Тетя Пруденс ждала их в холле. Взглянув на незнакомца, она расплылась в улыбке и беззвучно прошептала, обращаясь к Селии:

– Какой красавчик!

Племянница хмуро кивнула, торопливо проводила джентльмена в гостиную и плотно прикрыла за собой дверь. Упершись взглядом в его широкую спину, она поежилась – все-таки какой великан! Ему достаточно взмахнуть плащом или бровью пошевелить, чтобы от «знаменитого медиума» осталось одно мокрое место.

Он обернулся и спросил с нескрываемым изумлением:

– Так вы и есть мисс Томасон?

– Да, – подтвердила она.

– А я решил, что вы горничная...

– Почему же?

– Из-за вашей прически.

Ответ застал Селию врасплох, и она тут же забыла про ненависть – ей стало любопытно.

– Из-за прически?

– Ну да. Видите ли, согласно моим наблюдениям, благовоспитанные юные леди вроде вас, – он небрежно кивнул в ее сторону, – постоянно проводят всевозможные эксперименты над своими волосами.

– Простите?

Его черты на мгновение утратили суровость, взгляд смягчился, и вот перед ней весьма приятный джентльмен. Теперь он казался если не обворожительным, то довольно обаятельным. Незнакомец продолжал говорить, и впечатление только усилилось.

– Поясняю. Дело в том, что в Лондоне, как, впрочем, и здесь, модницы сооружают у себя на голове самые невообразимые прически. Полагаю, вы понимаете, что, я имею в виду, мисс Томасон, – все эти завитушки, косы и локоны. – Он сделал рукой неопределенный жест над головой, изображая прическу греческой богини. – Одна знакомая дама своими длинными кудрявыми локонами до того напоминала мне вислоухую собачку, которая была у меня в детстве, что я каждый раз ловил себя на мысли, что мне хочется потрепать ее по голове или бросить ей косточку.

Неожиданно для себя самой Селия рассмеялась, но почти сразу смолкла, вовремя напомнив себе, что перед ней враг.

– А вы, мисс Томасон, – мужчина продолжал пристально разглядывать собеседницу, – вы причесаны просто и скромно, как горничная.

Руки девушки непроизвольно потянулись к волосам, скрепленным гребнем и шпильками, и, остановившись на полпути, снова вернулись на свое место на уровне корсажа темно-синего шерстяного платья.

– Вы ставите меня в неловкое положение, сэр. Я не знаю, кто вы, хотя и догадываюсь, что именно привело вас ко мне...

– Ну конечно. Вам об этом сообщили духи, не так ли? – Он с плохо скрываемой злостью сдернул одну за другой черные кожаные перчатки. – Меня также весьма удивило, что вы сама отпираете входную дверь. Неужели сложно нанять для этого слугу?

– Слуг у нас достаточно. Но я предпочитаю открывать сама.

– Когда работаете?

– Да, если угодно.

– Будьте так любезны, проясните для меня один вопрос. Видите ли, я совершенный невежда во всем, что касается вашей деятельности и... – он вскинул бровь, – ваших помощников, если их можно так назвать. Что же, души умерших являются в определенные часы? Я думал, они предпочитают беспокоить нас своими воплями и стенаниями только ночью. Или я не прав?

Селия скрестила на груди руки и сердито воззрилась на гостя.

– Вы отказываетесь отвечать, мисс Томасон?

– Нет. Но я не хочу быть мишенью для ваших насмешек.

– А разве я насмехаюсь над вами?

Она снова не удостоила его ответом. Несколько мгновений они молча сверлили друг друга глазами.

А он очень привлекателен. Будь он хоть немного повежливее...

– Я вовсе не собираюсь издеваться над вами, – промолвил он наконец. – И всего лишь прошу удовлетворить мое любопытство. Скажите, что вам известно обо мне? Что вам сообщили духи?

Первым побуждением Селии было указать мужчине на дверь. Как он смеет так издеваться над ней? Но она усилием воли обуздала свой гнев. С этим человеком нельзя ссориться, как бы отвратительно он себя ни вел. Придется играть по его правилам, иначе ей не удастся повлиять на исход беседы.

Она улыбнулась, и перемена в ее настроении застала его врасплох. Селия поспешила этим воспользоваться.

– Вы недавно приехали из Лондона, но вы не лондонец. Получили образование в Оксфорде, а сами родом из Ирландии. И живете неподалеку от Дублина.

Внимательно разглядывая незнакомца, девушка поймала себя на мысли, что в его темных глазах, помимо высокомерного презрения и яростного негодования, читалось нечто другое – в последнее время ей приходилось видеть это довольно часто.

Глубокая скорбь.

Благодаря ремеслу медиума она развила свою наблюдательность и научилась разгадывать такие несложные загадки. По едва заметным внешним признакам всегда можно узнать правду о человеке, кем бы он ни притворялся. Незнакомец уже не юноша – вряд ли его потрясла смерть кого-либо из родителей. Да и на убитого горем отца он не похож: трудно представить его в роли мужа, а тем более любящего отца семейства.

Он потерял друга? Едва ли. Его горе гораздо глубже.

Сопоставив факты и опираясь на собственную интуицию, Селия пришла к единственно возможному выводу.

– Сэр, примите мои соболезнования, – мягко промолвила она. Как бы ни был ей противен этот человек, она не могла не сочувствовать его горю.

– Соболезнования?

– Да. – Она хотела было подойти к нему, но остановилась на полпути. – Смерть сестры – тяжелая утрата.

Незнакомец ошарашено уставился на девушку, а она продолжала:

– Вы пришли ко мне из-за денег. И мы оба знаем сумму.

Мужчина на мгновение потерял дар речи. Селия была уверена, что подобное с ним наверняка случается не часто.

– И какова же сумма? – спросил он своим властным тоном.

– Двадцать одна тысяча долларов.

Он и глазом не моргнул. Лишь продолжал неподвижно стоять, как статуя, и только желваки заходили у него на скулах, выдавая крайнюю степень волнения.

– Хмм!.. – Незнакомец тряхнул головой. – Весьма интересно. – Переведя дух, он окинул взглядом комнату. – Это бренди?

– Да, сэр.

– Вы позволите?

Его вопрос удивил Селию. Разве они только что не пришли к обоюдному заключению, что ему в этом доме принадлежит абсолютно все, включая и бренди?

Гость шагнул к столику, наполнил рюмку, залпом выпил, тут же наполнил снова и только тогда обернулся к Селии.

– Я говорил вам, что бывал в Лондоне, – сказал он, слегка усмехнувшись и вскинув бровь. – Когда мы обсуждали дамские прически, я упоминал о лондонском свете.

– Верно.

– Это все объясняет. Никакой мистики, всего лишь цепкая память. И все же как... – начал он. – Да, неплохо у вас получается. Вы мастер своего дела. – Он помолчал. – Но насчет денег вы ошиблись.

– Ошиблась? – тревожно переспросила она.

– Да. – Мужчина выпил полрюмки. – Ровно наполовину.

Селия лихорадочно соображала, сохраняя внешнее спокойствие. Что за игру он ведет? Неужели удвоил сумму долга? При одной мысли о том, что ему придется уплатить сорок две тысячи долларов, ей чуть не стало дурно.

Проглотив остатки бренди, он потянулся было за графином, но передумал и со стуком опустил пустую рюмку на столик, так что та едва не треснула.

– Я не намерен платить вам двадцать одну тысячу долларов.

Сердце Селии на мгновение замерло в груди и тут же заколотилось с бешеной силой. Почему каждый вздох дастся с таким трудом? Туго зашнурован корсет?

– Но вы же назвали меня мастером своего дела, – вкрадчиво возразила она, окончательно запутавшись. Он собрался ей платить? Но за что? Значит ли это, что он не станет требовать денег? Кто же он тогда?

– Вы ловкая особа, мисс Томасон. – Его уверенность крепла по мере того, как таяла ее решимость. – Но я не желаю быть жертвой вымогательств.

У девушки едва не подкосились колени. Он – жертва?

Воцарилось напряженное молчание. Незнакомец ледяным взглядом уставился ей в лицо, и Селия мысленно простилась с жизнью: он непременно ее убьет... и сделает это прямо сейчас.

– Так сколько вы хотите? – произнес он наконец. Селия невольно улыбнулась: то, что она собирается сказать, настолько смешно и нелепо, что просто не укладывается в голове.

Но что, если это недоразумение поможет им выпутаться из долгов? И этот суровый незнакомец станет их спасителем?

Выбора нет: придется рискнуть и назвать сумму.

– Двадцать пять тысяч долларов, – отчеканила Селия ледяным тоном.

– Пятнадцать, – отрезал он.

– Двадцать пять, – настаивала она, словно во сне.

– Двадцать, и ни пенни больше.

Это какое-то безумие! Что бы он от нее ни потребовал, вряд ли ее услуга может стоить двадцать пять тысяч долларов. Или двадцать, если уж на то пошло. А двадцати тысяч почти достаточно для уплаты долга.

Почти. В этом-то все и дело. Почти.

Будь у них немного сверх того, можно было бы прекратить дурачить людей и начать новую жизнь. Они бы купили ферму или открыли модную лавку, а еще лучше – навсегда уехали бы из этих мест, где никто не узнает об их темном спиритическом прошлом.

Все начать с нуля – звучит заманчиво. Итак, она будет твердо стоять на своем.

– Двадцать пять.

– Ну хорошо, – согласился он наконец.

«Боже милостивый! – пронеслось у нее в голове. – Боже...»

Незнакомец сунул руку в карман плаща. Вот оно! Сейчас он ее прикончит. Что у него там: нож? веревка? Ее трясло, как в лихорадке: сил у нее сейчас не больше, чем у котенка, – как тут сопротивляться?

Молитвенно сложив руки, она беззвучно зашептала:

– Господи, прости мне мои прегрешения.

– У меня есть документы, которые вы должны подписать, – сказал он, доставая из кармана большой лист бумаги. Недоуменно покосившись на Селию, он спросил: – Вы слушаете меня, мисс Томасон?

Она перестала шевелить губами и опустила руки.

– Ну конечно.

Мужчина прищурился и окинул ее взглядом.

– Прекрасно. Есть у вас перо?

– Ну конечно. – С этими словами она бросилась к столу, выдвинула ящик, достала перо, чернила и вернулась к посетителю.

Теперь она узнает, что нужно от нее этому человеку.

– А читать-то вы умеете, мисс Томасон?

– Естественно! – обиделась она.

– И это весь ваш словарный запас?

– Нет, конечно.

Он протянул ей документ, и Селия принялась читать. Пробежав глазами несколько строк, она нахмурилась.

Чувствуя на себе пристальный взгляд незнакомца, она перечитала предложение. Покачав головой, перечитала еще раз.

– Вы хотите, чтобы я подписала документ, подтверждающий, что я мошенница?

– Да. Иначе мне не удастся заставить вас выполнить то, что от вас требуется. А с этим документом я могу быть уверен, что вы все сделаете как надо.

– Понимаю. – Она уставилась на бумагу невидящим взглядом. Этого следовало ожидать. Теперь осталось услышать, что ей предстоит.

Только бы не убийство и не соучастие в убийстве! Что, кроме этого, могло бы стоить двадцать пять тысяч долларов?

– Вы до сих пор держите меня в неведении, сэр. Пожалуйста, представьтесь и изложите суть вашей просьбы.

– А разве духи не нашептали вам ответ? Да, его так просто не поймаешь.

– Возможно, сэр. Просто мне хочется услышать это из ваших уст.

Он улыбнулся. Кто бы мог подумать, что улыбка красивого мужчины может так на нее подействовать? Но отрицать это – значит грешить против истины. Его улыбку нельзя было назвать приятной – она не смягчила его черты, а, напротив, сделала их еще более резкими.

– Ничего особенного я от вас не потребую – будете делать то, что умеете.

– Сделайте милость, расскажите поподробнее.

– Хорошо. Меня зовут Брендан О'Нил, и прибыл я, как вы совершенно верно угадали, из Ирландии. Недавно у меня умерла сестра – здесь, в Нью-Йорке. Ее звали Аманда Стивенс – вам это имя знакомо?

– Нет. А почему я должна ее знать?

– Она погибла в результате взрыва. По всей вероятности, в ее новом доме было плохо отрегулировано газовое освещение.

И тут Селия вспомнила.

– Аманда Стивенс? Ну да, кончено. Какой ужас! Об этой трагедии много говорили. Вот поэтому моя тетушка против газовых светильников – рискованно да и дорого. Мистер О'Нил, примите мои соболезнования и...

– Бросьте! – отрезал он. – Я в них не нуждаюсь. От вас требуется только одно, убедить моего зятя, что вы настоящий медиум и способны вызвать дух сестры из могилы. Его зовут Гаррик. Гаррик Стивенс. И он верит во всю эту чушь не больше, чем я сам. Так что задачка эта не из легких. Вы должны заставить его поверить в ваши сверхъестественные способности и в существование призрака Аманды.

– А потом? – Должно быть еще что-то. Вряд ли двадцать тысяч заплатят ей за один сеанс.

– Как только справитесь с первым заданием, я расскажу и остальное. Надеюсь, теперь вам все понятно?

– Да. – Она сглотнула. – Да, понятно.

Он взял перо, обмакнул в чернила и размашисто расписался в документе. Снова обмакнув перо в чернила, он протянул его Селии. Она помедлила в нерешительности: как только на бумаге появится ее подпись, обратной дороги не будет. Либо перед ними откроется путь к процветанию, либо – и этого Селия боялась больше всего – она подпишет свой смертный приговор.

– Ну, ну, мисс Томасон, в чем дело? Что вас так напугало?

Он посыпал документ песком и подул на него. С довольным видом сложил его пополам и сунул в карман плаща.

– Да, чуть не забыл, – сказал он, вытаскивая из другого кармана кожаный бумажник. – Здесь пять тысяч долларов. Завтра я пришлю к вам Гаррика, а может, и сам зайду с ним вместе. Думаю, нет нужды напоминать, что вы меня не знаете.

Он протянул ей сверток, и Селия с трудом удержалась, чтобы тут же не открыть его и не пересчитать деньги. Сверток был толстый, тяжелый.

Гость заметил, как оживилась девушка при виде свертка, и презрительно поморщился:

– Жадность вам не к лицу, мисс Томасон.

Селия смутилась – ей стало стыдно.

– Остальное получите, когда выполните все условия.

– Да, сэр, – прошептала она. Он взял перчатки.

– Вы не соблаговолите проводить меня до двери?

– Да, сию минуту. – Господи, почему так мерзко на душе?

Селия открыла дверь гостиной, и в холле послышались торопливые шаги. Тетя Пру и слуги пытались подслушать их разговор, но Селия прекрасно знала, что им не удалось уловить ни слова. Гостиная – единственная комната в доме, в которой можно говорить, не опасаясь чужих ушей.

– Приятно иметь с вами дело, мисс Томасон. – О'Нил протянул ей руку и любезно осклабился.

Ей ничего не оставалось, как последовать его примеру. Мужчина с силой стиснул ее пальцы, и она ощутила сквозь тонкую кожу перчаток его горячую ладонь. Никогда еще простое рукопожатие не казалось таким зловещим и полным скрытой угрозы.

Селия молча кивнула. Посетитель шагнул на порог, но вдруг остановился и наклонился к ее уху.

– Запомните, что я вам скажу, мисс Томасон. Вы вовсе не так умны и хитры, как я думал.

Его дыхание коснулось ее щеки,, глаза грозно сверкнули, и она невольно отпрянула, будто столкнулась лицом к лицу с диким зверем.

– Прошу вас... – пробормотала она и попятилась, но он схватил ее за руку.

– Моя дорогая мисс Томасон, я готов был заплатить за ваши услуги пятьдесят тысяч долларов и даже больше. А вы сами снизили цену. Так что, несмотря на все ваши фокусы и уловки, вам не хватает элементарной проницательности.

С этими словами он вышел.

Селия притворила дверь и задвинула засов.

– Ах, ну разве не красавец? – воскликнула тетя Пру, торопливо приблизившись к племяннице. – Зачем он приходил? Надеюсь, он еще вернется. Ты заметила, как он одет? Великолепный покрой! Настоящий аристократ и...

Селия поняла, что сейчас просто не в силах выслушивать болтовню тетушки.

– Простите, тетя Пру, у меня что-то разболелась голова. Пойду прилягу.

Она поднялась к себе, сунула сверток с деньгами под матрас, поплескала в лицо холодной водой из умывальника и расплакалась – впервые за долгое время.